Тени страсти

Сэм сидел за столом в своём кабинете, перед ним горела сигарета, а пепельница была забита до краёв. На экране ноутбука светился список транзакций. Он поднял взгляд и тихо пробормотал:

— Ты сняла все деньги... до копейки.

Внутри всё сжималось. Это был её почерк. Тщательно продуманный шаг, будто она готовилась давно. Он открыл карту города, смотрел на точки — банкоматы, магазины, заправки. Каждая деталь имела значение.

«Ты не просто ушла. Ты убежала. От меня. Но зачем?»

Он проверял гонки, где они раньше появлялись вместе. Подходил к знакомым ей гонщикам.
— Беатрис? Видели её? — голос был ровным, но в глазах читался холод.
— Да нет... — кто-то отводил взгляд. Другой мямлил: — Может, была пару недель назад, но не уверен...
Сэм чувствовал: они лгут. Но ломать им кости он не стал. Не та ситуация.
Дома он пытался разговаривать с её матерью.
— Вы знали, что она уйдёт.
— Нет, Сэм, — женщина посмотрела прямо в глаза. — Если бы я знала, сказала бы тебе. Она взрослая, она решила сама.
«Врёт? Или правда ничего не знает?»
Он уже не понимал, кому верить.
Ночами он садился в машину и ездил по улицам. Останавливался у обрыва, где они когда-то сидели вместе. Долго смотрел на пустое место и курил, пока сигарета не догорит до фильтра.
В голове билось одно:
«Почему ты решила, что тебе без меня будет лучше? Почему ты не дала мне шанса? Ты думаешь, я не справился бы? Думаешь, я бы отвернулся? Ты ошибаешься, Беатрис... Ты самая большая моя слабость».
И чем дольше он искал, тем сильнее становился невыносимый страх.
«А если у тебя правда ребёнок?.. Наш ребёнок. И ты ушла только потому, что я сказал глупость. Тогда я потерял сразу двоих. Её и того, кого даже не успел увидеть».
Он сжал руль так, что побелели пальцы.
Сэм никогда не плакал. Даже когда отец давил на него, даже когда терял друзей. Но в тот вечер он впервые позволил себе сломаться: стукнул кулаком по рулю, хрипло выругался и закрыл глаза.
«Найду. Чего бы это ни стоило. Даже если ты спрячешься за тысячу километров. Ты моя. И точка».
******
Новая квартира Беатрис. На кухне по утрам пахло кофе и свежим хлебом из маленькой пекарни через дорогу. Она уже устроилась в юридическую фирму, и, несмотря на то что была самой молодой сотрудницей, к ней относились с уважением: она умела говорить уверенно, цепляться за детали и доводить дело до конца.

Каждый день был расписан: утро — пробежка, работа в офисе, потом клиенты, вечером тренировки или гонки, от которых она всё же не отказывалась.Но думала отказаться ради безопастности ребенка .

В зеркале в примерочной магазина она поправляла строгий костюм — белая блузка, чёрная юбка-карандаш. Тонкая талия, ровная осанка, уверенный взгляд.
«Я смогу. Ради себя. Ради него», — она положила ладонь на живот.

Иногда, возвращаясь домой поздно вечером, она садилась на подоконник с чашкой чая и смотрела на огни улиц. В груди щемило. Она старалась отгонять мысли о Сэме, но они возвращались снова и снова.
«Ты не хотел ребёнка. А я не могла оставить. Ты бы не понял...»
Она уткнулась лбом в холодное стекло и прошептала:
— Прости меня.
******
В это время

Сэм сидел в своём кабинете. На столе лежали десятки папок, но он не видел ни одной цифры, ни одного документа. Всё, что он делал — рвал и метался внутри.

— Найдите её, — приказал он охраннику. — Хоть под землёй. У меня есть связи, деньги, доступ к базам. Я хочу знать, в каком городе она.
— Но, Сэм, если она уехала сама... может, не хочет...
— Молчи, — его голос стал ледяным. — Я не спрашиваю, чего она хочет. Я сказал: найдите.

Ночами он сидел за компьютером, проверял авиабилеты, банковские следы, даже через общих знакомых пытался узнать хоть что-то.
Но Беатрис была умной: она обнулила карты, сменила номер телефона, удалила страницы в соцсетях.

И всё же Сэм чувствовал: где-то она сейчас смеётся, пьёт кофе, работает, живёт.
«И делает вид, что меня не существует. Но ты не сможешь забыть, Беатрис. Так же, как и я».

Он поднялся, налил себе виски, сделал глоток.
— Ты думаешь, я сдамся? Нет. Рано или поздно я найду тебя.
****
Гонка окончилась поздно ночью. Мотоциклы, рев, запах бензина, смех и сигареты — всё это ещё звучало в ушах Беатрис, когда она возвращалась домой. Она швырнула шлем на диван, сняла куртку и пошла на кухню налить себе воды.

В зеркале она задержала взгляд на своём отражении: растрёпанные волосы, румянец, глаза с отблеском усталости и адреналина.
Она тихо усмехнулась, качнула головой.

«Я должна бросить это. Ради ребёнка. Ради того, кто будет внутри меня самым важным человеком в жизни».

Она подошла к окну, открыла его, вдохнула прохладный ночной воздух и положила руку на живот.

— Прости меня... — прошептала она. — Ты будешь расти с болью, с которой росла я. Но я дам тебе и любовь матери, и отца. Даже если второй будет только в моём воображении.

Её пальцы чуть дрожали. Внутри была смесь страха и какой-то невыносимой силы. Она понимала: теперь она живёт не только для себя.

*****

Тем временем.

Сэм сидел в своём тёмном кабинете. Лампа отбрасывала жёсткий свет на его лицо. Он не спал уже несколько ночей, глаза налились красным.

Перед ним — отчёты частных детективов. Пустота. Ни одного следа.

«Она не могла просто исчезнуть. Она умна, но я тоже не дурак. Я найду тебя, Беатрис. Ты можешь ненавидеть меня, бежать от меня, но... я всё равно найду».

Он сжал кулак так, что костяшки побелели.

И вдруг — телефонный звонок.
— Говори, — Сэм поднял трубку резко.
— Нашли кое-что. Город на юге. Недавно там устроилась молодая юристка. Описание подходит под неё. Мы проверяем.

Сэм закрыл глаза, откинулся на спинку кресла. Сердце ударилось о рёбра.
«Наконец-то».

— Подготовь машину, — сказал он спокойно. — Завтра утром я выезжаю.
^**^
Утро было слишком ярким. Беатрис стояла у входа в здание суда, сжимая в руках папку с документами. Первое серьёзное дело завершено — она выиграла его. Клиент плакал, обнимал её, благодарил. Она лишь кивала и улыбалась — сдержанно, но внутри бушевал целый океан эмоций.

«Я могу. Я справлюсь. Ради себя. Ради ребёнка».

Она вышла на ступени и вдохнула воздух. Ветер чуть трепал её волосы. Рука машинально легла на живот — привычный жест, ставший уже частью её новой жизни.

И вдруг она почувствовала то самое: чей-то взгляд. Сильный, прожигающий. Тот, который она когда-то уже знала слишком хорошо.

Она обернулась.

На другой стороне улицы стоял он.
Сэм.

Его черты лица стали ещё резче, глаза холоднее. Чёрный костюм сидел безупречно, а борода и лёгкая усталость в его взгляде придавали ему ту зрелость, которую Беатрис когда-то боялась, но втайне уважала.

Они смотрели друг на друга, как два человека, которых связала невидимая нить, но которых жизнь разорвала и развела по разным дорогам.

— Ты... — сорвалось с её губ почти беззвучно.
Сэм медленно пошёл к ней. Его шаги звучали громко, как удары сердца.
— Я искал тебя, Беатрис, — его голос был низким, почти хриплым. — Искал каждую чёртову ночь.
Она сделала шаг назад, сжимая папку сильнее, будто это могло защитить её.
— Зачем?.. — спросила она, хотя ответ знала сама.
Он остановился в паре шагов от неё, задержал взгляд на её лице, потом невольно опустил глаза вниз — и заметил её руку на животе.
На секунду его дыхание сбилось. Он поднял глаза обратно к ней, но уже совсем с другим выражением — смесь боли, ярости и... надежды.
— Скажи мне, Беа... — его голос дрогнул. — Это моё?
Она сглотнула. Тысячи мыслей пронеслись в голове. Сказать правду? Соврать? Убежать снова?
— Это моя жизнь, Сэм, — твёрдо сказала она, но голос всё же предал её и дрогнул. — И ты в ней больше не решаешь ничего.
Между ними повисла тишина. И только шум города вокруг казался издевательски громким.
На ступенях суда
Сэм сделал шаг ближе, и Беатрис почувствовала, как земля под ногами будто стала мягкой.
— Ты даже не представляешь, через что я прошёл, — сказал он, сжимая кулаки так, что костяшки побелели. — Каждый день я просыпался с мыслью, что найду тебя. Каждый. Чёртов. День.
— А я просыпалась с мыслью, что должна выжить, — резко бросила она, глядя ему прямо в глаза. — Выжить без тебя, без опоры, без всего. И знаешь что? Я справилась.
Он сжал челюсть, в его глазах мелькнуло что-то знакомое — то ли гордость, то ли злость.
— Ты могла сказать. Могла хотя бы объяснить. — Его голос дрогнул. — Но ты просто исчезла.
Беатрис отвела взгляд, её пальцы сами собой легли на живот. Она не хотела, чтобы он видел эту слабость, но рука не слушалась.
Сэм заметил. Его дыхание стало тяжёлым. Он сделал ещё один шаг, почти вплотную к ней:
— Я спрашиваю последний раз, — его голос был хриплым, почти звериным. — Это мой ребёнок?
Она подняла глаза. Внутри всё горело от желания закричать, обнять, ударить — всё сразу.
— Да, — сказала она наконец. — Но это не даёт тебе права возвращаться в мою жизнь.
Эти слова ударили по нему сильнее, чем кулак. Он отшатнулся на шаг, будто она вонзила нож прямо в сердце.
— Ты правда думаешь, что я оставлю тебя одну в таком положении? — его голос дрожал от сдерживаемой ярости. — Думаешь, я дам тебе повторить твою же историю — без отца?
— Я не хочу повторять чужую историю, — перебила она, и в её голосе впервые прорезалась боль. — Я хочу написать свою. И в ней нет места для твоих условий, Сэм.
Он замолчал. На миг в его глазах мелькнула безысходность, но он снова собрался, сжал кулаки и сказал тихо, но твёрдо:
— Я всё равно не отстану.
Беатрис стиснула папку в руках и, развернувшись, пошла прочь по ступеням. Она чувствовала, как его взгляд прожигает спину, и каждый шаг давался с болью.
«Не оглядывайся. Только не оглядывайся.»
Она села на мотоцикл и завела двигатель. Громкий рёв заглушил её дыхание. Но когда она отъехала, слёзы всё же покатились по щекам.
А Сэм остался стоять на ступенях. Его лицо было каменным, но внутри бушевал ураган.
«Если ты думаешь, что можешь бежать от меня — ты плохо меня знаешь, Беа.»

Ночь. Город.

Сэм сидел в машине напротив её дома. Двор был тёмным, лишь редкие фонари освещали тротуар. Он уже третий вечер подряд приезжал сюда, сам себе не признаваясь зачем.
В руках — недопитый стакан кофе, на приборной панели — телефон, который он так и не решался взять в руки, чтобы набрать её новый номер.
«Господи, я веду себя как подросток...» — подумал он, но не уехал.
И вот дверь подъезда открылась. Беатрис вышла. На ней были джинсы и чёрная куртка, волосы собраны, в руках — шлем. Она шла уверенно, но в движениях чувствовалась усталость.

Сэм сжал руль.

— Чёрт... даже ночью на этом мотоцикле, — пробормотал он.
Она села, завела двигатель, и яркие фары разрезали тьму. Сэм сразу завёл машину и медленно тронулся следом, держась на расстоянии.
Дороги города были почти пустыми. Беатрис ехала быстро, уверенно, будто пряталась от собственных мыслей в реве мотора. Сэм смотрел и с каждой секундой чувствовал нарастающее беспокойство.
«А если она устанет? А если потеряет управление? Она же не думает ни о себе, ни о ребёнке...»
Он почти надавил на газ, чтобы догнать, но удержался. Ему хотелось выскочить, накричать на неё, заставить остановиться. Но он понимал: стоит ему показать, что он следит, — и она закроется ещё сильнее.
Вместо этого он следовал за ней до самого конца города.Ехали они очень очень долго.
И тут Беатрис свернула — туда, где начинался лес, а дорога вела к знакомому обрыву.
Сэм замер. В груди защемило.
— Наше место... — выдохнул он, прижав ладонь к губам.
Он выключил фары и остановился чуть поодаль, наблюдая.
Беатрис сидела на мотоцикле у края, шлем бросила рядом, волосы разметались по плечам. Она достала сигарету, закурила и, глубоко затянувшись, запрокинула голову к небу.
Сэм смотрел на неё и чувствовал, как внутри всё разрывается.
«Она сгорает... И я даже не знаю, как её остановить.»
Он вышел из машины, но остановился, не решаясь подойти ближе.
— Беа... — сказал он тихо, почти шёпотом, зная, что она не услышит. — Ты можешь ненавидеть меня сколько угодно. Но я не дам тебе уничтожить себя и нашего ребенка.
Его голос дрогнул. Он провёл рукой по лицу и снова сел в машину.
Сегодня он не подошёл. Но внутри уже знал: это только начало.
«Если я не смогу вернуть её к жизни — я потеряю её навсегда.»