Инстинкт Валентины

Некий бессмертный инстинкт, гнездящийся глубоко в человеческом духе, — это, попросту говоря, чувство прекрасного.

Эдгар Аллан По

Они остановились спустя час езды у какой-то заправки с неоновой вывеской. На улице стояла глубокая ночь. Икарис вышел из машины, а когда вернулся обратно в его руках был небольшой пакетик со снеками и газировкой.

— Нам нужно всё обсудить, - Валентина нарушила тишину, застоявшуюся в салоне. Она смотрела на уже зажившие костяшки и отчаянно перебирала в голове варианты, - мы не можем продолжать бежать.

— Почему нет? На нас наложили скрывающие чары, у меня есть убежище на Кубе. – отвечал ей парень, открывая металлическую банку сладкого напитка.

— Мы не сможем поддерживать их вечно, они имеют свойство рассеиваться, если их не подпитывать. К тому же, сколько нам придётся там прятаться прежде, чем нас найдут? Месяц, год? Если они захотят, то ни один ковен нам не поможет, - рассуждала Вэл, - даже если больше. Я не хочу тратить на это свою жизнь. Так или иначе нам придётся с этим разобраться.

— И что ты предлагаешь? Единственный вариант это иметь настолько сильного покровителя, с которым считалась бы вся Империя Ликарин. – разочарованно вздохнул Икарис, смотря на свои руки. Они дрожали.

Валентина тоже заметила это. Она понимала в чём дело. Когда случилась драка, его глаза не засветились свойственным ликарийцам золотым оттенком, а значит за всё время своего существования он не отнял у сородича жизнь. И готов был пойти на это, когда напали на Вэл. Ради неё самой? Или это было состояние аффекта? Ей было все равно, потому что она уже чувствовала, как проникалась к нему доверием. Они вместе в это вляпались и находятся в одной лодке, что подразумевает охоту на них обоих. Она неуверенно накрыла его ладонь, переплетая их пальцы. Валентина неожиданно почувствовала тысячивольтный разряд пробивший её кожу от прикосновения. Удивляясь собственной импульсивности и необъяснимым ощущениям, она оторвала руку и оставила её в воздухе.

— Я ценю твой жест. И...С тобой всё будет в порядке. Позже. – Валентина удивилась тому, как уже второй раз за сутки она не просто дотронулась до кого-то, но и подбодрила. Девушка попыталась вернуть кисть на прежнее место, но ей будто нигде не было места, так что она опустила её на колени, - в общем, я знаю такого человека.

— Какого человека? – не понял парень, словно очнувшись. Он был заворожен тёплом исходившим от её пальцев, поэтому сосредоточенно, будто зачарованный следил за её рукой, - Я не совсем понял тебя.

— Сильный покровитель, которого боятся все ликарийцы. Я уверенна, что о нём рассказывают страшные сказки на ночь, - саркастично усмехнулась Валентина, пытаясь вернуть внимания Икариса к своему лицу. Она не верила тому, что самолично предлагает следующее, - Виктор Кантемир. Не думаю, что во всей империи найдётся кто-то, кто может составить ему конкуренцию.

— Ты уверена, что он поможет? – спросил парень. Да, когда-то Виктор был другом его отца, спас мальчику жизнь. Но это было много лет назад.

Валентина предполагала, что отец скорее откажет ей в визите, чем согласится помочь. Она не видела его много десятилетий и еще больше не разговаривала с ним. После того, как опозорила его кровь отсутствием дара и контроля эмоций, убийством двух подопечных, одним из которых был горячо любимый Кир, а напоследок бегством с кражей драгоценностей. Она хмыкнула тому, что сотворила, будучи ребёнком. Да и Виктору она не может что-либо предложить в качестве взятки. Для Виктора Кантемира не существует понятие взятки и выгоды. Валентина и понятие не имела, что его интересовало.

Она посмотрела на Икариса, снова оценивая их положение. Хоть тот и являлся бывшим наследником трона и принадлежал к величественному дому, с тех пор как он открыто столкнулся с Тенями, подчинявшимся императрице, на него ложилось клеймо оппозиционера императорской власти. К тому же она не заметила пятую тень, блондина и командира группы Теней, а значит их столкновение обязательно прибудет во двор как самая горячая новость. Диямар – дом исцеления, поэтому на Икарисе сейчас нет ни единой раны, учитывая силу его двух противников, к тому же, дети этой ветви не просто регенерируются, в них есть гораздо большее и настораживающее остальные кланы. Диямар не поддаются силе других даров, на них не способны повлиять: у них ни украсть воспоминания, ни внушить иллюзии, ни посмотреть их будущее, они не очаровываются музыкой и предметами искусства и их не подчинить собственной воле. Что-то вроде напрягающих неуязвимых терминаторов. Принадлежность к этому клану подпалит интересы. А если парень обратится к связям, посчитают, что он пособничает свержению трона и организует его захват. Эти безумные теории способны захватит двор словно пожар, так что единственный надёжный вариант – это отец. То, кто не желает власти и кто внушает страх. Единственный с кем будут считаться, боясь выдвинуть собственные подозрения, так как он связан клятвой сюзерену - императору Стикиму.

— Это единственная опция, которая имеется у нас на данный момент, – произнесла спокойно Валентина, оборачиваясь назад и наблюдая за посапыванием Амали, - какое счастье, что фамильное поместье находится на этом же материке.

Икарис наблюдал за изменением лица девушки. Ей явно не нравилась эта идея, хоть она и скрывала истинные мысли за отстранённым выражением лица. Да, скрываться теперь было бессмысленно, но всё ли будет хорошо? Он тронулся с места, перебирая свои воспоминания. Парень считал Виктора Кантемира сильным и справедливым человеком, но что-то ведь заставило Валентину покинуть отчий дом. И он чувствовал, как это что-то скоро станет явным.

Несколько лет назад.

Подземелье Зилант.

На каменном подобие стола, больше похожим на хлев для жертвоприношений лежало потное и оголённое тело. Мужчина. Мокрые капли стекали по напряжённым и рельефным мышцам. От него исходил еле видимый пар, из-за низкой температуры в помещении. Бледная кожа на запястьях и предплечьях была испорчена глубокими порезами с запекшейся кровью. Длинные серебряные волосы разметались по твердой поверхности. Его конечности были связаны кожаными ремнями, а горло украшал магический ошейник с алым кристаллом. Он бился несколько минут в ознобе, пока не начал приходить в себя. Из тёмного коридора раздавались душераздирающие крики. Моргая, он замечал до боли знакомые каменные потолки и стены. Он увидел движение боковым зрением и дернулся, вспоминая, что обездвижен.

Гостья медленно приблизилась к совсем молодому парню. Ей хотелось что-то сказать, но она продолжала молча наблюдать. Казалось, в её глазах плескалось море тяжелой печали.

— Я просила их быть осторожнее, - Аслая медленно опустила руку, чтобы едва коснуться пальцами его ран. Она хмурилась, недовольная обращением с жертвой.

— Отпусти...- прошептал парень хриплым прерывающимся голосом.

— Пока нет, но совсем скоро. Совсем скоро тебе предстоит исполнить самую важную роль в моей пьесе. – она ласково коснулась его волос. Боль сводила её сума, но девушка продолжала цепляться за остатки разума. Аслае нужно было потерпеть немного, прежде чем она сможет освободиться. Сейчас же она лишь наблюдала затем как он засыпает от экстракта белладоны.

Он единственный к кому она была так мягка. Возможно, оттого что он более всех страдал от её жестокости. Парень был тем, с кем она разговаривала часами. Кого кормила и залечивала. К кому дотрагивалась со всей своей нежностью, избегая пошлости и вульгарности. Она читала ему древние книги, после очередных принесённых физических страданий. Она называла это экспериментами. Рассказывала шутки, чтобы он улыбнулся. И навещала его неизменно каждую ночь. Она не чувствовала подобного прежде. А он был единственным, кто её не принимал. Утонченный и прекрасный, он отвергал Аслаю. Её прикосновения были противны и смущающи. Похищенный и запертый. Он много плакал. И даже это казалось ей бесконечно очаровывающим. Кто мог помыслить, что монстр способен был влюбиться в невинного ангела по имени Азар.