Древо скорби

Сар Тиби, 19-й день, 1686 г пп

Пробуждаться от холодных потоков воздуха, скользящих по телу, когда тебя так крепко держат подушка и одеяло — однозначно не самое приятное чувство. К такому выводу пришёл Диктис, просыпаясь в комнате своего так называемого номаршьего поместья. Холодный старомодный камин был пуст. В нём слышалось лишь завывание ветра.

Погода в номе Иссикай в это время года была ветреной и дождливой. Новоиспечённый номарх уже успел соскучиться по сухому климату Варотры и её теплым вечерам.

Подходила к концу первая декада с тех пор, как Диктиса назначили на новые должности. За это время, как ему казалось, он не успел ровным счётом ничего.

Принять присягу регулярных когорт в составе легиона, узнать командиров и офицеров, попытаться запомнить всех поимённо, убедиться в нормальном функционировании интендантов и достаточном количестве поступающей провизии, проверить организацию тренировочного комплекса — всё это вихрем заполнило жизнь Диктиса. Толком вступить в обязанности номарха мужчина не успел.

Единственный и самый важный вывод, к которому он пришёл, как новый владелец этих земель — здесь всё плохо.

Городок, сформировавшийся вокруг постоянного военного лагеря, назывался Отсечение. Уже на современном наречии, вопреки установившимся традициям называть в стране всё на манер древнего языка, на котором когда-то говорили люди. Он был убог, мал и жутко грязен, на взгляд Диктиса, который привык к вылизанной Варотре. Даже центральная улица здесь не была вымощена плитами или хотя бы деревом. Она представляла собой расхлябанную и вечно влажную широкую полосу из вязкой грязи. Дома, максимум в два этажа высотой, построены из дерева. Каменный фундамент здесь считался признаком элиты, и был только у номаршьего поместья да у башни Тайности, где квартировались приписанные к легиону деки. Остальные стояли на высоких сваях, с этаж высотой. Как позже узнал Диктис — это сделано для того, чтобы первый этаж не подтапливало, когда с уходом зимы с гор сходил снег.

Само Отсечение представляло собой большой рынок, где более предприимчивые жители северных номов открыли свои лавчонки и кузни с необходимым для солдат скарбом. Это было шумное, крикливое и грязное место.

Здесь даже не было общего молитвенного дома, традиционного десятидверного здания. Были лишь алтари, посвящённые тому или иному бессмертному. Чаще всего, разумеется, встречались алтари покровителя торговли — На'виса, и, посвящённые чести, алтари Кладиса. Но и другим бессмертным воздавали почести.

Здесь же была таверна наёмников. Вот кого Диктис искренне недолюбливал. Охотники за наживой, сильные воины, но одиночки. Их основным профилем работы были заказы на устранение последствий от хикутов, которые не успели вовремя схлопнуть. Конечно, это не могло быть единственным источником дохода, так как в это ремесло уходили многие существа, а потому они брали разные заказы — от сопровождения грузов до вышибалы или охранника. С ними считались, так как не многие в целом были готовы входить туда, где недавно бушевал хикут, но их же и опасались. Все знали, что чести и принципов у них практически не было, но почти на любую услугу была своя цена. Диктис был уверен, что все они мало чем отличались от наёмников с Архи'Шамаль.

Наконец, смирившись с тем фактом, что уснуть уже не получится, командующий легионом Севегон поднялся с кровати. Сегодня ему предстояло держать слово в совете командующих, так как расквартировано легионов было в номе столько же, сколько княжеств было объединено в королевстве.

Диктис нехотя натянул форму. Она была подогнана под мужчину, с шевроном в виде нового герба его дома и отличительным знаком командующего на левом плече. В поместье он успел обжить всего два помещения: спальню, да подобие ванной. Водопровод в ванной, кстати, отсутствовал, зато присутствовало корыто, в котором, как предполагалось, нужно принимать ванну. Слегка раздражённый скудными условиями проживания Диктис вышел из поместья.

Утро встретило Диктиса порывами ветра, неприятно холодившими выбритый затылок. Поместье стояло чуть в отдалении от шумной центральной улицы Отсечения, а потому вонь и шум торговых лавок не доносились сюда. Небольшой сад вокруг этого дома был жутко запущен, а вымощенная плиткой к калитке дорожка вся поросла сорняками. Диктис всё ещё ждал отчёта по доходности нома, чтобы понимать, сможет ли он кого-то нанять или купить себе рабов, которые бы занимались облагораживанием территории.

Мужчина неторопливо двинулся в сторону бараков, где располагались казармы. Где-то за ними был развёрнут большой командный шатёр, в котором сегодня и было назначено собрание командующих. Но не успел он дойти до калитки, как его окликнули.

— Ваша милость! Господин Диктис! — высоким голосом, прорывающимся сквозь порывы ветра, кричала девушка.

Мужчина обернулся. Слева от его дома, превозмогая порывы ветра, шла девушка, да не абы какая, а сама Тайница. Под её руководством были все остальные деки, расквартированные в номе и приписанные к военному лагерю.

Насколько знал Диктис, среди них не было богачей. В большинстве своём деками, занимающимися военным ремеслом были дети зажиточных горожан крупных городов или обедневших аристократов, которым едва хватило возможности оплатить обучение в Оплоте Тайности. Однако эта девушка выглядела как потомственная аристократка — миндалевидные глаза, молочного оттенка кожа, на которой проступал яркий румянец, красивые пышные волосы, которые она собирала в большой пучок на голове.

Подойдя к калитке ограды, она едва не упала, поскользнувшись на грязи. Кутаясь в строгое пальто, она придерживала руками неуместный в военном городке яркий шарф, повязанный в несколько оборотов вокруг тонкой шеи.

— Господин Диктис, как хорошо, что я успела вас перехватить! — она широко улыбнулась. — Я к вам с плохими вестями, ваша милость!

-Тогда откуда такая широкая улыбка, Керима? — спросил Диктис, чуть подняв бровь.

— День сегодня такой... воодушевляющий! — словно в издёвку с неба начало моросить мелкими каплями.

— Ну-ну, — хмыкнул Диктис и двинулся в сторону главной улицы небольшого городка.

— Так вот, ваша милость, — едва поспевая за широким шагом Диктиса, Керима почти бежала, — Мои наблюдатели сегодня доставили мне отчёт после ночной вахты. По нашу сторону хребта были замечены хикуты! Да, именно во множественном числе! Я отправила туда несколько отрядов дек, чтобы прояснить ситуацию...

— Соответственно, некоторые когорты останутся без дек в патруле перевала? — чуть нахмурившись, спросил командующий.

— Всё так, ваша милость! Отрядам зачистки поставлена задача не вмешиваться, только собрать информацию, и сразу назад. Я надеюсь, что в этот раз столичные крючкари быстрее рассмотрят прошение и направят тревожные сигналы самим хранителям. Сами мы не справимся с двумя хикутами. Дай надежды хранители, с одним бы без потерь справится, а наблюдатели заметили как минимум четыре!

У Диктиса всё похолодело внутри, едва он осознал, что сказала Тайница. Один хикут — уже катастрофа, четыре неподалёку от небольшого городка, где проживает всего с полсотни дек — страшное бедствие.

— Можем, конечно, обратиться за помощью к авантюристам... — начала было Керима.

— У нас нет средств, чтобы обращаться к наёмникам, — отрезал Диктис, нахмурив брови.

— Как скажете, ваша милость, — покорно кивнула Керима, стараясь не задыхаться от быстрого шага.

Они подошли к главной улице, и Диктис был вынужден замедлить шаг. Несмотря на то, что городок был небольшим, это не мешало его тесноте. Несколько кабаков, пара Оплотов Любви, в которых жрецы Гаудэна работали днём и ночью, множество лавок и несколько кузниц. Даже в башне дек имелась лавчонка, в которой приторговывали рингеривами.

— Ты сказала, что у тебя плохие новости, не новость. Что ещё, выкладывай, — Диктис внимательно посмотрел на свою спутницу.

Она печально вздохнула и поправила пальто и волосы. Увернувшись от торопящегося пекаря, который из-за своего подноса просто физически не мог заметить невысокую Кериму, она заговорила.

— В последний патруль с когортой княжества Акерелия ходили двое дек. Они могут видеть нити тайности, опутывающие...

— Короче.

— Они нашли плетения, которые не мог сделать кто-то, кто учился в Оплоте.

— Что за плетения? — насторожился Диктис.

— Грубые и очень сложно сплетённые. Но они исполняли роль сигнала, своего рода колокольчик на двери.

— Что-то ещё?

— Да, ваша милость. Один из моих дек под пологом невидимости прочёсывал территорию вблизи перевала со стороны степей. Он обнаружил, что к Чёрному Пламени наведывались хи'ли.

— Эти мрази посмели вылезти из своих пещер?

— И они явно поддерживали конструктивный диалог, ваша милость.

— Я думал, что местные хи'ли не сильны в переговорах, как и в речи в целом.

— Отдельные дикие племена, ваша милость, действительно не имеют навыков письма или цивилизованных жилищ. Но давно уже доказано, что дикие хи'ли — миф, — немного снисходительно сказала Кирима.

Диктис усмехнулся. Однажды, неподалеку отсюда, с отрядом гвардии князя им удалось поймать одного хи'ли. Он повадился налетать на скот с горных уступов, оставаясь незамеченным до последнего, благодаря кожной мимикрии и тому факту, что он полностью отказался от одежды. Никакие допросы тогда не помогли. Хи'ли лишь отупело кричал, чем вызывал ушное кровотечение дознавателей — настолько мощный у них голос. В итоге его казнили, так и не узнав ничего, что могло бы быть полезным. Но спорить с Керимой он не решился.

— Надеюсь, на этом поток плохих новостей закончился? — с надеждой спросил Диктис.

— Да, ваша милость! — Кирима улыбнулась, поправила сползающий шарф и посмотрела в сторону казарм. — Я рада, что вы и номарх, и командующий. Остальные командующие, они...

— Керима, я прошу тебя не обсуждать при мне твоё личное отношение к командующему составу, — отрезал номарх.

Она недовольно поджала губы, но продолжила двигаться в сторону командного шатра вместе с Диктисом.

Он развернулся за казармами. Они стояли невзрачными деревянными одноэтажными буханками, тараща на грязную улицу слепые глаза окон без стекла, закрытыми глухими деревянными ставнями. Они выглядели спящими. Или, скорее, мёртвыми.

А за ними, возвышаясь над плоскими крышами бараков, развернулся командорский шатёр, из богатой ткани бордовых и оранжевых цветов. На каждой полосе был герб княжества, а под ними, более мелкими, словно узор — гербы домов номархов, отправивших в составы легиона своих солдат. На верхушки шатра гордо высилась золотая десятиконечная звезда.

Вход в шатёр охраняли несколько воинов в повседневном облегчённом доспехе. Они были вооружены заряженными дубинками — несмертельным оружием, с которым обычно в городах ходит патруль.

Признав в подходивших Диктисе и Кериме членов командующего состава, они поклонились, приложив пальцы ко лбу.

В шатре было тепло, разливался свет от рингерива, закреплённого под самым куполом. В центре стоял большой деревянный круглый стол поверх когда-то роскошного, но ныне сильно затоптанного ковра. За столом Диктис заметил всех командующих легионами.

В помещении, кроме них, находились несколько рабов, понуро повесивших головы, один погонщик и двое ним. Последние были прикованы цепочками к своим хозяевам и сидели на коленях возле их ног. Диктис успел заметить, как взгляд Керимы на мгновение выразил нечто крайне негативное. Однако девушка быстро взяла себя в руки.

Заметив ещё кое-кого, Диктис заметно напрягся.

— Почему на собрании посторонние? — почти прорычал Диктис, глядя на двоих, обряженных в рясы, монахов.

Номарх почти не сомневался в принадлежности тех к культу Сеон'Алита, никто, кроме разве что последователей Поэны, ничего подобного не носил.

— Командующий Диктис, ваша милость, прошу вас, не стоит начинать наш разговор с агрессии, — подал голос один из командующих, к чьей руке шла цепочка с нимой.

— Прошу вас, займите своё место за столом и мы, наконец, начнём, — произнёс другой командир легиона, на вид, самый старый из всех.

— Совет командующих легионами королевства объявляю открытым, — сказал всё тот же престарелый мужчина, всё ещё крепкий, несмотря на лицо с явным отпечатком прожитых лет. На месте его правого глаза располагался сложный прибор, крепящийся к глазнице, металлическая пластина выходила на висок и пряталась где-то за ухом.

— Номарх Иссикая приветствует вас на своей земле, в Надежде, — сказал Диктис, заняв своё место за столом.

— Командующие легионами пришли в эти земли с миром для вашего княжества, но с Надеждой для наших врагов, — ритуально закончил фразу пожилой воитель с протезированным глазом.

— Я полагаю, мы начнём с присутствующих гостей, — поднялась командующая с дальней от Диктиса стороны, обладающая очень смуглой кожей и крупными чертами лица. — Сегодня пред советом предстали посланцы князя Териуса, защищённые его грамотой и несущие его волю. Это последователи Сеон'Алита.

— Эта те, которых мы искореняли больше тысячи лет по всему миру? — с откровенной иронией спросил командующий с нимой на цепочке. — Териус вообще понимает, кому дал защиту?

— Командующие, прошу, дайте нам слово, и вы поймёте, почему князь Териус решил, что мы не враги. Более того — надёжные и важные союзники, — откинув капюшон, сказал один из монахов. Под одеянием оказался средних лет мужчина, явно принадлежащий когда-то к крестьянскому сословию — обветренное, загорелое лицо, кожа, которая не знала ничего, кроме умываний водой, чуть грубые черты лица, дешёвая старомодная стрижка — всё это выдавало в нём бедняка. Лишь вытатуированные четыре вертикальные точки на лбу выбивались из образа крестьянина.

— Моё имя — Хатон, я, как и вы, как и все жители королевства, свято чту бессмертных хранителей, понимаю их важность и роль в нашем мире. Наша община, наша вера не отрицает значимости пантеона Надежды, мы лишь предлагаем... дополнительный инструмент. Поймите, прошу — мы не призываем крушить алтари бессмертных, забывать их имена или препятствовать циклу их священных возрождений. Мы лишь хотим занять достойное место подле них, так как мы услышали Фьеро, голос мира, который взывал к нам и молил о том, чтобы мы услышали истинную силу родной земли.

— Очень проникновенная речь, служитель Хатон, — сказал Диктис, — но совершенно неуместная. Вам не нужно доказывать что-либо здесь. Вы уже находитесь под протекцией князя. Никто из здесь присутствующих не посмеет причинить вам вреда, пока вы находитесь на землях княжества Севегон.

— Благодарю, ваша милость, — кивнул монах, — но голос мира обязывает меня нести его суть.

— Будь по-твоему, — махнул рукой номарх. — С чем вы к нам пришли от самого пресветлого Териуса?

— Наш духовный лидер согласовал проекты часовен, которые будут воздвигнуты в городах и селениях княжества Севегон, куда будут приходить наши братья и сёстры, чтобы звучать голосом мира пред теми, кто остаётся к нему глух. Сестра Хима и я пришли, чтобы согласовать с вами место, где будут установлен монумент, а также предупредить вас. В скором времени здесь будут лелл'ады, которые помогают воздвигать наши новые святыни.

— Лелл'ады помогают, монахи-сектанты строят святыни, — командующий с цепочкой резко махнул рукой, заставив охнуть и потянуться за ней своего раба. — Командующие, да что тут происходит? Думаете, король всё это одобрил? Почему, Поэна вас всех побери, никто не возмущён кроме меня.

Остальные командующие, общим числом десять человек, по числу княжеств в королевстве, оставались невозмутимы. Лишь темнокожая воительница недовольно поджала губы.

— Потому, Грилан, — заговорил пожилой командующий, — что все, видимо, кроме тебя, наслышаны о том, какую помощь служители Сеон'Алита могут оказать нам.

— И какую же? — истерично переспросил мужчина.

— В их власти уничтожить хикут, — сказал пожилой командующий. В палатке повисла глухая тишина.

***

Териус прогуливался в саду за замком. Особенность его сада, ныне украшенного символами Калида и десятиконечными золотыми звёздами, была в том, что оканчивался он... обрывом.

Замок стоял на вершине горы, фактически — на огромной скале, которая резко обрывалась на вершине. Опасности никакой в себе это не таило, прямо под обрывом был широкий выступ. Потому даже если сорваться с него, падать придётся недолго. Травмоопасно, но не смертельно. Но если ходить по прогулочной дорожке, создавалось ощущение, что гуляешь по краю мира. Внизу простиралась долина, в которой текла река, берущая начало в водопаде, шумящем в городе. Виднелись деревни и поля, сине-зелёные далёкие тёмные леса.

Здесь Териус чувствовал, что он действительно значим, что вот оно — его маленькое королевство.

В Варотре вечерело. Длинные тени спускались с замка и садовых деревьев, погружая всё в полумрак.

— Тилла, прошу, оставь меня, — устало сказал князь. — Я хочу побыть один.

— Ваша милость, — Тилла поклонилась, и двинулась в противоположную сторону.

Он прекрасно понимал, что она не уйдет далеко, но даст ему возможность какое-то время не находиться в поле её видимости.

— Мудрое решение, пресветлый князь, — из-за куста вышел высокий черноволосый мужчина.

Он был широкоплеч и могуч, на губах играла лёгкая полуулыбка, волосы аккуратно уложены назад, а короткая борода была ухожена профессиональными руками. На нём не было лишних статусных украшений, лишь простая сорочка, расстёгнутая до середины мощной груди. Поверх неё наброшен жилет с золотой вышивкой — единственное, что могло выдать в нём принадлежность к знатному сословию. Простые брюки и ни капли не стоптанные ботинки. Несмотря на простоту образа, даже у Териуса чуть перехватило дыхание рядом с ним, настолько он был красив.

— Твоим слугам не нужно знать, что мы сегодня виделись, — его улыбка стала чуть шире.

— Я ожидал вашего появления раньше, как мы договаривались, великий, — князь низко поклонился и приложил пальцы ко лбу, выказывая крайнюю степень почтения.

— Да, ожидал. И ожидал до сих пор, старший принц.

Лицо Териуса окаменело, глаза в глаза с гостем в вечером в саду. Внутри мигом вскипела буря, но князь понимал — не перед этим существом ему выказывать свой гнев.

— Ты постарел с нашей последней встречи, — ничуть не стесняясь своих слов, мужчина оглядел придирчиво князя. — Скучаешь по столице?

— Великий, я очень ценю вашу заботу, но вы проделали такой долгий путь, чтобы узнать, как я справляюсь с княжескими тяготами?

— Ох, ты как всегда — только дела. А как же прелюдия? — мужчина рассмеялся низким бархатистым смехом. — Пройдёмся.

— Моя телохранительница заметит мои передвижения, великий.

— Эта милейшая хи'ли? — мужчина посмотрел куда-то за спину князя. — Таких в моих оплотах ещё не было.

Он разочарованно цокнул языком.

— Ты их совсем не щадишь, ей не повредит немного поспать. Идём.

Они пошли по прогулочной тропе рука об руку в тишине, которую скоро нарушил визитёр.

— Проект реализуется?

— Да, великий. Лелл'ады готовы почти на всё, теперь, когда знают, что получат скоро в свои руки дек, не связанных верностью короне, — глядя куда-то в закат, ответил князь.

— Прекрасно, — мужчина остановился перед красивым белоствольным деревом. — Прекрасный сад, Териус. Ему наверняка понравится.

Мужчина задрал голову и посмотрел на Древо Скорби, молчаливого мрачного гиганта.

— Всё стоит и стоит, — как-то невпопад пробормотал гость, чуть помрачнев лицом.

— До меня дошли слухи, — после паузы продолжил мужчина, — что ты собираешь армию ним среди своих номархов. Насколько я знаю, у тебя в замке ни одного раба, да и нима всего одна. Зачем тебе это, Териус?

— Это допрос, великий? — спросил князь, старательно избегая взгляда собеседника.

— Нет, что ты, — мужчина снова улыбнулся и слегка пожал плечами. — Я же не Кладис. Допросы — не моя стезя. Я лишь хотел предостеречь тебя, что делать такое в одиночку — не самая хорошая затея. Ты думал над тем, как попадёшь в столицу?

Териус не стал отвечать.

— Интересно, каким бы ты был королём, — задумчиво протянул мужчина, чуть склонив голову. — Знаешь, я ведь говорил твоему отцу, что путаница с престолонаследием ни к чему хорошему не приведёт.

— И он осмелился вас ослушаться, великий?

— Нет, он не посмел ослушаться Вешпу, — повернувшись спиной к Териусу, мужчина пошёл вперёд. — Если демонстрация проекта пройдёт успешно, то кто знает, может воля бессмертных будет на твоей стороне. Надейся и старайся. Я наведаюсь в конце сара, князь. Жди вестник.

Сделав шаг вперёд, он словно слился с тенями. Его образ впитался в тени, растения, оставив после себя лишь лёгкий аромат дорого насыщенного парфюма.

С его исчезновением исчезло гнетущее наваждение. Ощущение своей ущербности и восхищения великим существом, которое соблаговолило обратить своё внимание на кого-то недостойного.

Позади раздались быстрые шаги.

— Ваша светлость, — чуть запыхавшаяся Тилла прибежала к князю, держа кистень наперевес. — Я...

— Сегодня ты без жалованья, Тилла. Уснуть на посту... ты крайне меня разочаровала, — чуть холодным голосом сказал князь, пряча страх и ярость под монолитным высокомерием.

Тилла покорно кивнула.

Териус огляделся вокруг. Лишь следы чужой обуви ещё напоминали о том, что здесь только что стоял один из бессмертных, да предательская дрожь, которая никак не желала покидать тело.