Год моей смерти

Двадцать пятого июня Шииротайовин, что нисколько не спешил вмешиваться в зачинающиеся интриги, начинал свой день так же, как и любой другой на неделе. Едва ли не на рассвете он и Тир Соун прибыли в пекарню, быстро заготовили тесто и отправили первую партию выпечки в каменные печи. Дело спорилось, хоть и работали они всегда вдвоем. Редко перебрасывались какими-то фразами или старыми северными шутками. Записывали списки закупок на эту неделю. Протирали столы и прилавки.

Словом, проводили рабочие будни в маленькой пекарне Донвиля, нисколько ежедневным ритуалам не изменяя. Широ ничуть не лукавил, когда говорил, что такая жизнь его вполне устраивает. Амбиции, которые все пытался пробудить в нем Кьюриз, могли и подождать пару-тройку сотен лет. Широ еще долго жить, и эти годы покоя пролетят как один день. Широ не сомневался.

В привычной северной манере предпочитал степенно обдумать свой следующий, но очень решительный шаг. Его время, возможно, просто еще не настало. Поэтому Широ жил так, как и все последние годы. И даже то, что прошлой ночью пришлось спасать Кьюриза от тоски и печали, этого никак не изменило. Кьюриз так и вообще на рассвете сбежал из дома Широ, ни записки, ни послания не оставил, даже не давал о себе знать.

То ли его другу нужно было время подумать о себе самом, то ли опять он что-то затевает. Широ не собирался вмешиваться. Главное, чтобы Кьюриз не грустил. Если для этого ему надо устраивать шум и хаос повсюду, то пускай. Всяко лучше его настоящей печали. Поверьте, Мор в плохом настроении способен приносить лишь одно, и после этого «одного» выживших обычно не бывает. Ни среди людей, ни среди богов.

В общем, смотрел Широ на все вокруг с должной долей философии и нажитого за годы реализма. Будто что будет, а там и время покажет, кому надо и что надо. Все сами за всем придут, сами всего дадут. И нет, не стоит это путать с пресловутым «плыть по течению». Широ хотелось понаблюдать достаточно; и в нужный момент сделать лучшие выводы.

Во время обеда, незадолго до закрытия пекарни, Широ вышел на законный перерыв. Подхватил трубку, табак и отправился к морю, благо от пекарни до него минут десять быстрым шагом.

Донвиль, конечно, город курортный, но лето все никак не желало наступать, поэтому пляжная линия города пустовала. Редкие парочки гуляли вдоль волн, но все это было сильно дальше от той части города, в которой находилась пекарня.

Поэтому Широ легко нашел пустую резную скамейку и уселся на нее, разложив курительные принадлежности. Вокруг ни души; солнце то и дело закрывали облака, больше похожие на хмурые тучи; с моря дуло, и сильные волны говорили о его беспокойстве и зачинающемся шторме.

Шииротайовин перед морскими видами не трепетал нисколько. В отличие от Дан Вэя, что очень даже море любил, относился к этому пейзажу максимально нейтрально. Однако каждый раз про себя отмечал, что именно у моря что-то такое в его голове происходит. Как будто какое-то старое воспоминание хочет о себе заявить, а никак не выходит. Широ было интересно, с чем оно связано; почему именно у моря возникает это странное чувство? Особенно в шторм; когда волны, одна за одной друг друга накрывая, набегают на берег? Редкий случай, когда Шииротайовин вдруг чувствовал, что он сам не свой. Какое-то волнение или тоска по чему-то, давно упущенному.

Вот, что делало с ним море в особенно мрачные дни.

Это было очень странно.

Сам Широ по духу и происхождению своему северянин, точно это знал. В зеркале видел да внутри чувствовал. Ему нравился Арьенг, снег, льды и холод, пробирающий до костей. Суровый край, где ночь властвовала большую часть суток, был близок его душе.

Но именно у моря Широ предпочитал обдумывать что-то серьезное. Что-то, с чем он не собирался ни с кем делиться. А таких мыслей в голове его было предостаточно.

Широ раскуривал трубку неспешно. Тир Соун сможет закрыть пекарню и без него, поэтому можно не торопиться. Было кое-что, заставлявшее его призадуматься. Что-то, что привлекло его внимание и заставило отвлечься от степенных будней.

Пару часов назад Широ невзначай поинтересовался у отца Дан Вэя:

- Когда у тебя был последний транс?

Тир Соун, что в тот момент проверял, хватит ли им пряностей на остаток недели, удивленно ответил:

- Больше недели назад. Я думал, Дайни тебе рассказал.

Широ нахмурился. Действительно, такое бы вряд ли утаил – шутка ли, обычно раз в три дня кто-нибудь да приходил в тело Тира Соуна.

Широ не просто так задал вопрос. Он-то заметил, что ссадины Дан Вэя зажили, а новых не появилось. С него, конечно, станется их замаскировать, но Широ был уверен, что причина в другом. И оказался прав – паразиты не приходили и Дан Вэю не с кем было сражаться ночами.

И почему же Дан Вэй не поделился такой радостью, а?

Что, как и Широ, – заподозрил неладное? А рассказывать о таком не спешил, потому что сам должен во всем разобраться? Дурная эта черта у Дан Вэя, ох, дурная. Не нравилась Широ нисколько. Она вынуждала переживать за Дан Вэя, а Широ такое не любил. Переживать – это что-то очень человеческое, а Шииротайовину, без преувеличения, все человеческое чуждо.

Зато его привычка держать в своих руках и полностью контролировать то, что ему важно, никуда не делась. И от такой привычки не всем может легко дышаться. Даже (и особенно) Дан Вэю.

Внимание бога – дар или наказание? Интересный философский вопрос, ответа на который как не было, так и нет.

- И что, паразиты даже ничего тебе не нашептывают? – продолжил Широ.

Тир Соун развернулся. Почему-то сегодня он казался еще более старым, чем обычно. Широ подумалось, что не так уж много лет осталось в запасе у этого северного мужчины.

Дан Вэй от таких предположений точно бы расстроился. Широ же смотрел на это просто – век людей не долог, особенно, после тяжелой жизни в рабстве. И не в его силах это исправить – вопросы жизни и смерти едва ли подчинялись богам Ренда.

А кому тогда подчинялись? Сложный вопрос. Ответ на него Широ как будто знал, но вспомнить не мог.

- Паразиты? Они подозрительно тихи. Как будто прячутся, - как-то неуверенно пробормотал Тир Соун, отводя взгляд.

Он не любил говорить о том, что касалось его жизни в качестве медиума. Тир Соун понимал, что эта его особенность радости никому не приносит. Пока в его теле хозяйничает паразит, остальным домочадцам покоя не ждать. А убегать в леса, как раньше, во времена рабства, он уже не мог – здоровье не то, да и инквизиция не поймет. Раз уж живешь медиумом, так сиди во время своих трансов дома да терпи. Неизвестно, что там может выкинуть паразит, находясь в теле медиума. До Ричарда Рида как будто никто и не исследовал ни медиумов, ни их союз с паразитами. Обложили таких людей запретами да и успокоились. Удобно? Да, для всех, кроме самих медиумов и их семей, что это проклятье вместе с проклятым до конца жизни несут.

Несправедливо? Но постойте, справедливость – слово, которое существовало только в книгах. В Ренде его никто не встречал.

Вот Тир Соун и нес смиренно свое проклятье; принял то, что уж такой он есть; жалел, что на его женщину и сына свалилось несчастье. Мог ли Дан Вэй не приезжать и не изгонять паразитов всякий раз, рискуя собой? Мог. Но последствия для Тира Соуна в таком случае сложно было бы предугадать. Или не выдержал бы одной ночью напора паразитов да и испустил бы дух; или Шииротайовин притомился бы терпеть свой голод да и воспользовался неожиданным обедом. Может, и другой мимо проходящий бог... Не важно, как, но век Тира Соуна тогда был бы не долог. С таким Дан Вэй наотрез соглашаться не хотел. Любовь ли к отцу, больная привязанность, беспокойство о матери, по-прежнему любившей своего мужчину, или уже сложившаяся привычка так жить – сам не сознается, остается лишь догадываться.

Поддерживал ли такое Шииротайовин? Вовсе нет. Он соглашался не вмешиваться в ритуалы изгнания паразитов, но не больше. И терпение его подошло к концу.

Что-то в Ренде назревало, а участвовать в том не очень хотелось. У Шииротайовина были совершенно другие планы и в них очень ярко обозначен Дан Вэй. Но пока Дан Вэй мечется между Синим замком и Донвилем, где надо приглядывать за отцом, никаких таких планов не случится.

Так что Широ плотно подумывал о том, как бы все это изменить. Он дал Дан Вэю достаточно времени на то, чтобы «делать все самому». Дал же? Порядка десяти лет не вмешивался и терпеливо ждал – для людей это вроде бы много? Достаточно, чтобы признать поражение или оглушительный успех?

Ну, и все. Хватит. Раз за десять лет с лишним лет не удалось Дан Вэю победить все свои беды и печали, то пора это сделать кому-то другому. Кому-то, кто на это имеет больше возможностей.

Широ никогда не считал себя добрым богом. Честно говоря, он и оценки-то себе никакой не давал. Она ему была не нужна, ведь ничье мнение на него не влияло и значения особого не имело. Он делал то, что ему хотелось; и получал все, что ему нравилось. Вопрос только в сложности и длительности достижений, но итог всегда один.

Что ж, пойдем по порядку.

Медиум Тир Соун – это проблема. И Широ потратил достаточно времени на то, чтобы за этой проблемой понаблюдать. Говорят же, что медиумы – это результат того, что Шииротайовин проклял людей. Занятный факт, что сам Шииротайовин, выйдя из заточения, не сразу понял, как это проклятье работает. И за пятнадцать лет удалось узнать не очень много – ведь сами трансы Широ редко заставал, а именно они, он был убежден, могли бы многое рассказать.

Однако кое в чем Широ был точно уверен.

- Пробовал их звать? - спросил он Тира Соуна, и тот поднял глаза.

Смотрел на Широ испытующе. То ли хотел прекратить разговор, то ли, наоборот, продолжения ожидал. Тема, которую в их доме старательно огибали, почему-то вдруг образовалась в воздухе в самый обычный курортный день.

- Дан Вэя здесь нет, - не отступал Широ. – Так что давай говорить честно. Неделя – большой срок для тебя. И ты вдруг вытерпел? Уж прости, но верится с трудом.

Тир Соун медленно кивнул:

- Они не приходили даже тогда, когда я их звал. Они как будто перестали слышать меня.

- Ясно, - проговорил Широ и вернулся к своим делам, тем самым показав, что разговор окончен.

Так что теперь Шииротайовин смотрел на морские волны, курил и обдумывал услышанное. Сопоставлял с тем, что ему удалось понять, живя рядом с настоящим медиумом.

Во-первых, паразиты никогда не лишали себя возможности подселиться в медиума. Что-то им в этом нравилось: занимать чужое тело и творить разные дикие вещи, безнаказанно находиться рядом с людьми или прятаться от богов?

В тело Тира Соуна не всегда подселялись настолько сильные представители, что их нужно было изгонять. Раньше это были и вовсе безобидные особи; тогда Тир Соун покидал дом и гулял в отдалении от людных мест вместе с паразитом. Случалось это не часто – раз в неделю, а то и месяц. И как будто бы внезапный переезд с севера и жизнь с наместником Тени в одном доме вынуждали паразитов осторожничать.

Несколько лет особенности Тира Соуна особых проблем не приносили; случались иногда неприятные истории, но быстро забывались.

Когда же Дан Вэй заканчивал обучение в академии Сокидо, тогда и начали приходить все более и более сильные паразиты. И ритуалы изгнания стали необходимыми – Тир Соун не в состоянии был их выгнать, а те беспощадно пили его жизненные соки, порой подводя чуть ли не к черте. С тех пор печальных ночей их дом знал не мало.

Дан Вэю ничего не оставалось, кроме как устроиться на работу в отделении инквизиции Донвиля. И из-за того, что он был теневой маг, которому не так-то легко найти место в обществе; и из-за усилившейся проблемы с отцом. Так он хотя бы успевал вернуться домой до того, как случится беда.

Какой-то год паразиты едва ли не каждый день совались в тело Тира Соуна.

Тогда Широ вмешался. В первый и последний раз. Потому что цена за его вмешательство оказалась слишком высокой. Он нарушил клятву, которую дал Дан Вэю; и бедный теневой маг оказался ранен так же сильно, как и в день, когда Широ поселил в него пятую часть своей силы.

Избавляться от клятвы Дан Вэй не хотел категорически. Она защищала Тира Соуна от вмешательства Шииротайовина; и рисковать теневой маг не хотел. Быстро смекнул, что ценность для наместника Тени имеет только он сам. И как бы великодушно Шииротайовин не относился к Тиру Соуну, а спасать его, как Дан Вэя, не будет. И, посчитав однажды, что Тир Соун ничего хорошего Дан Вэю не приносит, скажем, забудет ему вовремя помочь. А то и вовсе поможет обстоятельствам сыграть трагедию с отцом Дан Вэя.

Вот поэтому родилась клятва Шииротаойвина, по которой тот в жизнь медиума Тира Соуна не вмешивается и ритуалам его не мешает.

Так все и остались при своих.

Дан Вэй мирился с особенностями своего отца, которые висели тяжелым ярмом. Широ очень бы хотел избавить Дан Вэя от него, но как это сделать, не нарушив клятвы?

Да тут и без нарушения клятв особых решений не находилось. Медиум – это не зараза какая-то, не болезнь, а некоторый дар, которые проявляется однажды и хозяина до самой смерти не покидает. Дар, который изучен плохо.

Можно ли от него избавить? У Широ не было однозначного ответа на этот вопрос. С одной стороны, дар этот – действительно проклятье, и избавиться... пожалуй, невозможно. Проклятье такого рода можно считать невозвратными – накладываются однажды и живут, пока полностью не отработают. В данном случае – не изведут носителя со свету. С другой стороны, чудес этот мир знал не мало, почему бы и опять им не произойти? Но версию с чудесами Широ всегда предпочитал рассматривать в последнюю очередь.

Тем более, что был второй особенный пункт, о котором он не спешил рассказывать даже Дан Вэю. Личные наблюдения Шииротайовина, если хотите.

Общеизвестно медиумов делят на зависимых и независимых: тех, кто не может контролировать трансы, и тех, кто сам решает, когда впускать паразита, а когда – нет. Иными словами, зависимые медиумы процессом не управляют вовсе, а независимые – как раз наоборот.

А дальше начинается самое интересное.

Зависимые медиумы, одним которых и являлся Тир Соун, пожалуй, не смогут отказаться от своего дара-проклятья. Они от него действительно зависимы. Как можно быть зависимым от алкоголя, тяжелого опиума или еще чего страшнее.

Широ не мог сказать, нравится им или нет их транс, но то, что они не могут без него обходиться – это точно. Тир Соун явно мучился от этой своей двойственности: бед никому он приносить не хотел, но отказаться от транса не мог и не желал. Ему этого хотелось; ему или его телу, уж не узнать, но зависимость была.

Поэтому Широ и удивился двум фактам: паразиты давно не приходили к Тиру Соуну, а сам Тир Соун терпит, хотя по лицу его видно, что он был бы не против снова почувствовать это. То, как паразит входит в тело. Как занимает его, расползаясь под кожей до самой последней клеточки. Как заполняется все вокруг магией... сверху донизу, ничего не оставляя от человеческого естества.

Магия может быть сущим злом для тех, кто ею не владеет. Наркотик, дающий ощущение всесилия и божественного касания. Да, магия может выглядеть и так. Широ отчасти понимал этих теневых магов, что заключали контракты с каким-нибудь паразитом, лишь бы хоть ненадолго почувствовать себя другими. Понять, какого это, когда такая сила проходит через твое тело и слушается тебя.

В том, что среди людей есть маги, Широ видел много неправильного. То, за что боги благодарили Свет и Тень, Широ недолюбливал. Все это никакие не дары, не благословения великих материй, а очередные их игры и попытки контролировать мирок, в который сами почему-то спуститься не могут.

Отчего-то Свет и Тень не могут лично тут верховодить, все им для этого руки нужны да очередные инструменты. Вот и появляются наместники, маги, медиумы, черт знает кто еще...

Кьюриз и тот был их слугой когда-то. Тоже исполнял их волю в этом мире, помогал братцу с сестрицей судить да наказывать тех, кто смел себя умнее да могущественнее мнить. Всем, кто бросал вызов мирозданию, которое навыдумывали себе Свет и Тень, окрестив себя же владыками всего сущего. Почти все в Ренде искренне верили в эту их величественную роль.

Почти, но не все.

Широ хмыкнул. Пожалуй, Кьюриз – первый, кто поставил величие Света и Тени под сомнение, за что и расплачивается. Верно он думает – дотянуться никак до него не могут, а все палки в колеса вставляют.

Он сумел обвести их вокруг пальца и получить свою свободу. А затем подружился с наместником Тени, который ни что иное, как лишь титулованный слуга ненавистных ему материй. Иронично по-своему.

Широ пока что не думал о великих материях – тут бы без них разобраться в происходящем. До Тира Соуна и паразитов, что вдруг перестали приходить к нему в гости, Широ считал, что все идет своим чередом.

Но оказалось, что это не так.

Одна из волн особенно шумно разбилась о берег, и Широ вздохнул.

С самого начала с Тиром Соуном было что-то не так. Не потому что он медиум. В нем было что-то странное, и Дан Вэй это будто бы унаследовал. Человек, способный принять пятую часть силы Шииротайовина и при том не порваться, – это не человек.

Все в этих двоих было так же, как у людей. Мясо, обтянутое кожей, магия, кружащаяся вокруг, не особенно-то ими увлеченная. Эти два раба выглядели как самые обычные неприметные букашки, коих в Ренде хватало.

Но вот что... Шииротайовин их заметил. Бог, который на других-то богов едва ли обращает внимание, этих двоих заметил. Легко выделял из толпы. Старый хромой северянин и болезненного вида парень, не имевшие за плечами буквально ничего, кроме рабского прошлого, всемогущим богом были легко различимы в толпе не только себе подобных, но даже богов и паразитов.

Дело ведь не только в привязанности наместника Тени к Дан Вэю. Но и она – показатель и доказательство необычности человека.

Раз в божественном мире что-то меняется, то это будет отражаться и на Тире Стоуне с Дан Вэем, так как они – неотъемлемая его часть. Поэтому Широ так внимательно отнесся к тому, что у Тира Соуна давно не было трансов. По какой-то причине паразиты осторожничали и не позволяли себе привычно играться. Боятся? Чувствуют, что богам может понадобиться много магии, а для этого – крупные охоты? Поэтому прячутся? Как-то слишком уж умно для паразитов, которые в массе своей просто бездумные формы из ночных кошмаров.

Есть еще второй вариант – они, паразиты, получили приказ не подселяться в медиумов. Кто-то им его отдал. И вот этот кто-то явно выжидает определенного события. У Широ гипотезы были, но все не радужные. Этого «кого-то» сам Шииротайовин на дух не переносил. Беда в том, что избегать дольше встречи не получится. Раз даже этот ненавистный участник зашевелился, то у Широ точно не осталось времени.

Широ злило то, что он не успел осуществить свои планы до того, как в Ренде созрела какая-то очень глобальная история. Что ж, придется ускориться. Времени не осталось. Широ уже много вариантов перебрал, но снять проклятье медиума персонально с Тира Соуна не удалось, лекарства от дара медиума не нашлось, убрать зависимость – невозможно, так что оставалось только одно...

- Тебя легко найти, - раздался мягкий голос рядом.

Широ лишь зажал мундштук губами. Не любил, когда его раздумья прерывали.

Большие голубые глаза смотрели на него с личика в форме сердечка. Пухлые розовые губы приоткрыты, а выражение лица показывало некое подобие удивления. Очаровательного, такого, с которым невозможно сражаться.

Уникальная божественная красота, которой была одарена Лэолин, отчасти действовала на Шииротайовина. Он рассматривал всю ее наружность как некое искусство. Не только люди, боги влюблялись в Лэолин с завидной частотой. Сама она прекрасна, душа ее чиста, а мысли наивны и лишены корысти. Она бог из сказки, но в Ренде сказки совсем не работали.

Поэтому милая Лэолин то и дело попадала из одной истории в другую, ничего не приобретая, а только лишь теряя. Но что интересно – ее духа это нисколько не сломило. Широ мог бы даже признать, что уважает ее, а только все время что-то мешало. Какая-то черта проходила между наместниками Тени и Света, что мешала им быть куда ближе, чем они находились сейчас. И дело, надо думать, не в расстоянии меж телами. Его они пару раз преодолевали, но интереса не нашлось нисколько.

- Я не прятался, - вяло ответил Широ.

- Да, это не в твоем характере, - верно подметила Лэолин.

Было в ней кое-что удивительное – наблюдательность и проницательность, которой могли бы позавидовать лучшие в этом. Именно эта часть Лэолин порой вызывала у Шииротайовина опасения, но разве Лэолин хоть раз пользовалась тем, что имела? Ей как будто бы и в голову не приходило. Жила себе, светилась, собирала любовь людей по всему Ренду... Вот и все ее дела. Номинальный лидер от Света, на деле же – не более, чем их символ. Роль Лэолин прозаична – прекрасное украшение богов, с помощью которого еще и с самим Светом пообщаться можно.

Подводя итог, Лэолин – очень обаятельная кукла.

Такой роли Широ себе не хотел. Его планы были другими.

- Я все еще зол на тебя, - сообщил Широ, продолжая раскуривать трубку. Лэолин он даже взглядом не удостоил, подтверждая тем самым правдивость своих слов. - Разболтала инквизитору то, что не следовало.

- Я была сама не своя, - погрустнела Лэолин. - Как будто больше не осталось сил хранить этот секрет. То, что мы, боги, сделали с тобой пятнадцать лет назад, неправильно.

- Не припомню, чтобы просил помощи.

- Что ж, считай, что это мой крик о помощи.

Широ повернул к Лэолин удивленное лицо – что богиня имела в виду?

- Когда ты вышел из заточения, прошло около девятисот лет, Широ, - начала объяснять Лэолин. - Неужели тебя не удивило, что вокруг едва ли что поменялось? Что тебе... не к чему привыкать? Не нужно переучиваться? Не о чем спрашивать? Язык и тот остался практически без изменений. Все, что поменялось, положение богов в глазах людей. Наши судьбы переплетаются все крепче, но разве... от этого сейчас хорошо?

- К чему ты ведешь, Лэолин?

- Ничего, в сущности, не происходит. Мы просто проживаем время, которое нам отведено. Люди, боги, все настолько привыкли к этой статике вокруг, что до дрожи боятся что-либо менять. Любая мелочь, что может хоть как-то изменить текущий порядок вещей, приводит в ужас и представляется врагом, которого надо истребить. В такой обстановке не будет рождаться новое. Только умирать. И то, что сейчас происходит, возможно, последний шанс для наших земель и нас всех, здесь живущих. Или заточенных?

Лэолин откинулась на лавочке и прикрыла глаза, подставив лицо морскому ветру. Ее тонкий сарафан из легкой полупрозрачной ткани едва ли скрывал прекрасную худенькую фигурку богини. Она была словно из другого мира; Световая лисица Лэолин отличалась от прочих богов, но эта ее инаковость никак ей самой не помогала.

- Когда ты появился среди богов, я поняла, что ты мог бы перевернуть этот мир. Все эти твои идеи сломать контуры, которые окружают Ренд... Выйти наружу, посмотреть мир...

- Лэолин, - прервал ее Широ.

Та медленно открыла глаза и повернула голову к наместнику Тени, из-за чего ее лицо оказалось очень близко. Можно было бы поцеловать, если бы хотелось, но прямо сейчас Широ ни о чем таком не думал.

Он спросил ее, не меняя расстояния между их лицами:

- Ты случайно пару недель назад не ездила в Синий замок?

- Возможно, но то, что я говорю, я ведь действительно так и думаю...

- Верю. Но в то, что ты по своей воле захочешь меня к чему-то подталкивать – уже нет.

- Почему? - расстроенно прошептала Лэолин.

- Потому что ты всегда была на стороне большинства, Лисичка. Уважаю эту твою позицию – в мире надо как-то выживать, и этот способ старый да проверенный.

- А тебя сейчас треть богов поддерживает, Широ, - мягко улыбнулась Лэолин. - Даже такая дурочка как я замечает, что сторонников у тебя лишь больше.

- Кьюриз иногда бывает слишком убедительным.

- Дело не только в Кьюризе. Они наблюдали за тобой, - усмехнулась Лэолин. - Они просто давно наблюдали за тобой, Шииротайовин. То... как ты смиренно несешь свое наказание, не показывая и капли гордости. Как терпеливо живешь рядом с медиумом, хотя твой голод не утолялся с момента заключения. Представить не могу, как тебе удается это терпеть. Ведь божественный голод разъедает до самой души.

- Возможно, у меня ее просто нет.

Лэолин мелодично рассмеялась:

- Думаю, дело совсем не в этом, - она помолчала, потом еще тише добавила. - Они видят, как ты относишься к человеку. И чувствуют твою силу. Не все боги глупы, Широ. Не все хотят жить в однообразном мире. И я пришла сказать... Если ты решишь сейчас забрать свою силу, мешать тебе я не буду.

Для Лэолин это весьма смелое решение. Шииротайовин оценил, но кое-какие сомнения все равно были. В какой-то мере Широ было жаль Лисицу; могла бы ее ждать другая судьба? Ей бы светиться и радоваться, ни о чем серьезном на раздумывая. Она как будто не в то время появилась. Весь этот замкнутый мирок совсем не для нее.

Широ осторожно положил трубку на лавку рядом с собой, после чего отчетливо произнес:

- Я призываю Свет.

Поначалу тело Лэолин полностью расслабилось, а глаза прикрылись, словно богиня потеряла сознание. Руки безвольно лежали рядом с телом, которое признаков жизни не подавало. Но Широ выжидал.

Чуть позже веки Лэолин задрожали, а следом поднялись, обнажая глаза, залитые светом. Они натурально горели на лице не хуже яркой лампы, Широ даже поморщился.

Губы Лэолин изогнулись в неестественной для нее усмешке:

- Так ослаб, что даже моего взгляда не выдерживаешь?

- Тебе это доставляет удовольствие? - уточнил Широ. - Слышал, у тебя последнее время проблемы с этим.

Свет, занявший тело Лэолин, непонимающе нахмурился.

- Настолько, что ты даже вынудил Кьюриза вернуть его настоящую личину. Явно отчаялся выиграть у старшей сестренки, - продолжал Широ.

- Знаешь, я избавлялся от богов и за меньшее, - недовольно намекнул Свет.

- Своими руками? Или как обычно? - хмыкнул Широ. - Не старайся так. Я в эти ваши с Тенью тайны не лезу и раскрывать их никому не собираюсь. Что ж, не можете так просто выйти в этот мир и творить тут, что вздумается... Сочувствую. Иногда даже готов помогать – ведь я наместник Тени, старшей твоей сестрицы, голос ее в этом мире. Но. Уговор есть уговор.

- Уговоры свои с Тенью обсуждай, ты не мой слуга, - фыркнул Свет, демонстративно отвернувшись к морю.

- Было б это так, ты бы и слушать меня не стал. И тело Лэолин тут же покинул. Но ты все еще тут, слушаешь меня, значит, понимаешь, о чем я говорю.

Свет недовольно дернул чужим плечом, но ничего не ответил, продолжая внимательно рассматривать море. Как будто там было что-то интересное или, как минимум, заслуживающее внимание.

- Итак. Уговор. Я наместник только лишь потому, что этого хочу. Я не ваш слуга, не ваши руки и глаза. Но лет так девятьсот назад вы это условие нарушили, когда вмешались в мои дела и сотворили какую-то битву, которую я даже не хотел. Из-за вас у меня дурная слава нарушителя покоя, смутьяна, убийцы богов и еще кого похуже. Вы моей репутации нанесли ощутимый урон.

- Слишком много тогда на себя взял, - коротко ответил Свет. - Не тебе решать, когда Ренд откроется остальному миру.

- А кому? Вы что, со мной, каким-то мелким божком, сражаетесь за эти клочки земли? Но как же... эта ваша роль властителей мироздания, а? Что-то не сходится, - хмыкнул Широ.

Лицо Лэолин с глазами, горящими белым светом, очень неестественно повернулось к Широ, опасно скрутив шею:

- Ты должен был спросить разрешения.

- Нет, не должен. Это мои земли, - твердо ответил Широ. - Вы для них великоваты. А я вот в самый раз. И, в отличие от вас, я знаю, что с ними сделать.

- За контурами Ренда тебя ждет то, к чему ты не готов.

- Я не готов или вы?

- Мы – великие материи...

- Значит, поможете мне в моем походе. Он в ваших интересах тоже. Какой смысл смотреть один и тот же спектакль, который разыгрывается на заднем дворе, если есть целый настоящий мир? - Широ подскочил с лавки. - Я призвал тебя не для этого разговора. В моих планах вы мне больше не помешаете – даже не пытайтесь. Я учел предыдущие ошибки.

- Я не собираюсь тебе мешать. Скорее наоборот, - неожиданно ответил Свет. - И то, о чем ты собрался со мной говорить... О Кьюризе же, или как ты его называешь? Что ж, Кьюриз будет делать то, что я ему скажу, потому что он сам выбрал свою судьбу, когда посмел обмануть меня и Тень. Это его наказание, лучше бы тебе в это не лезть, Шииротайовин. И сейчас мне нужно, чтобы он мог тебя защитить.

- О чего?

- От глупой смерти, - как-то сухо ответил Свет.

- Смешно, - тут же ответил Широ. - Пугать меня смертью – это смешно. Я сам по себе слишком силен для этого мира; и еще не встречал никого, кто бы хоть немного был близок ко мне и мог навредить.

- То, что Тень выпустила сюда, вполне сопоставимо. Это чудовище способно тебя одолеть. Возможно, без особых усилий, - Свет вдруг радостно рассмеялся, будто бы предвкушая картину, возможно, самой страшной на свете дуэли. - Да, это было неплохо. Увидеть, как с тобой, таким всесильным, будут расправляться. Это сестрица очень весело придумала... Спустя столько лет пробудить именно этого монстра вновь.

Свет приложил ладошки Лэолин к ее щекам, забавно их сжав:

- Молитвы многих были услышаны, Шииротайовин. Страх богов за себя и за людей, которых ты так недолюбливаешь, толкал их на молитвы и подношения. Тень услышала и призвала того, кто защитит покой каждого из них от тебя.

Широ слушал этот рассказ и понимал только то, что Свет лишь развлекается и в дурачка играет. Тень и Свет никогда ничего не делают просто так и от чистого сердца. Этого самого сердца, вообще говоря, у них не было даже одного на двоих.

- Хорошо, ты пошутил, я посмеялся. Глубоко внутри, - ответил Широ. - Теперь давай поговорим серьезно. Зачем она это сделала?

Свет соорудил на лице Лэолин подобие задумчивости, но выходило плохо. Вообще из них двоих – Света и Тени – именно Свет хуже изображал человеческие эмоции. Постоянно выходило неестественно и отталкивающе. Все чувственное и связанное с душой было ему будто бы чуждо и вызывало отторжение. Тень на его фоне всегда выглядела эдакой степенной и мягкой девицей при взбалмошном сумасбродном брате.

У Широ было подозрение, что если бы не Тень, Свет бы тут наворотил действительно очень страшных дел. В этой сияющей материи ощущалось что-то очень пугающее. Но Широ не так уж часто сталкивался со Светом, чтобы разгадать эту опасную тайну.

- Сестрица считает, если преодолеешь эту преграду в виде монстра, то будешь готов выходить за пределы Ренда. Такой экзамен. Но сам ты его не сдашь. То, что Тень выпустила, сильнее тебя. Считай, я оказал тебе огромную услугу тем, что заставил Кьюриза шевелиться по-настоящему.

- Это все звучит слишком абсурдно, чтобы я в такое поверил...

- Если ты считаешь, что Ренд – это все, на что мы способны, то мне жаль тебя расстраивать, Теневой Кот. Да, этот клочок земли нам нравится, он наша отдушина и любимое развлечение. Будь добр сохранять его достаточно занимательным для нас. Пока мы можем здесь отвлечься от своих реальных сражений, у вас прекрасные шансы прожить целые эпохи...

- Начинаю понимать, почему Кьюриз персонально тебя хочет прикончить, - серьезно ответил Широ. - Ты же каждым словом раздражаешь и повышаешь свои шансы на скорую кончину.

- Вы всего лишь местные боги, - насмешливо ответил Свет. - Те, кто в наших глазах едва ли отличаются от людей. Что ж, вы способны на местечковые чудеса, но до нас вам не дотянуться.

- И Кьюриз? - Широ посмотрел прямо в сияющие глаза, не поморщившись нисколько. - И Кьюриз такой же, да? Один из многих, которому до вас не дотянуться?

Свет сморгнул, и от Широ это не уклонилось.

- Встреча с ним многое мне объяснила, - продолжил Широ, не спуская глаз. - Да, местечковые боги здесь есть; те, которыми ты нас обзываешь. Но среди них пытаются затеряться те, кто вовсе ими не являются. Те, кого вы сами боитесь. И думаю я, пойду если по миру за пределами контуров Ренда, то еще таких же там встречу. И тогда пойму, кто я сам такой. Из какой глубокой тьмы я вышел. И откуда внутри меня неуемная тоска, что толкает меня на поиски и никак не дает усидеть на месте.

Свет взгляд Широ выдержал, но нахмурился:

- Чего ты хочешь?

- Как освободить от вас Кьюриза?

- Он должен уйти отсюда. Из этого мира. Только так.

- Я тебе не верю.

- Я не способен врать, Теневой кот, - фыркнул Свет. - Я этого просто не умею.

- Зато недоговаривать у тебя прекрасно выходит.

Свет недовольно вздохнул и принялся объяснять:

- Однажды я и Тень его пленили. Не здесь, далеко отсюда. В другом месте. Он чужой этому миру. И пока на нем наши кандалы, он может тут находиться. Если их не станет, то он отсюда исчезнет. Возможно, навсегда. Если это то, чего ты хочешь, то можно устроить. Но только тогда, когда справишься с испытанием от Тени. Без Кьюриза у тебя этого не получится – ведь только пока он рядом, чудовище Тени к тебе не приблизится.

- Кьюриза побоится?

- Не захочет с ним сражаться, - Свет задумался в попытке объяснить. - Причин ты не поймешь. Да тебе они и не нужны. Все, мое время в теле Лэолин истекает, больше она не выдержит.

Выражение лица Лэолин вдруг сделалось игривым:

- Но если надумаешь, становись моим наместником.

- Я не могу быть богом Света. Я для этого слишком умен, - легко ответил Широ.

- Ну-ну, посмотрим, как ты заговоришь потом, - рассмеялся Свет, и после этого тело Лэолин вновь обмякло.

Так Свет покинул тело своей наместницы; Широ же, не дожидаясь пробуждения Лэолин, отправился на городскую конюшню.

Ему предстояло небольшое путешествие, а без коня в этом деле никак не обойтись.

***

Проведя несколько неприятных часов в седле заемного коня, Широ теперь стоял недалеко от Синего замка. Крепости, которая являлась его обителью. Место, которое он успел только лишь обустроить, но едва ли сумел им насладиться.

Когда пятнадцать лет назад Широ вышел из статуэтки и вновь угодил в очередное наказание с лишением силы, Синий замок так ни разу и не навестил. Во многом из-за того, что именно здесь спрятали его силу, к чему было раззадоривать и без того обозлившихся на него богов? Они явно надеялись, что он опять оступится, ринется в свою резиденцию разыскивать булыжники с собственной силой...

Но ничего такого Широ не делал. Земли Синего замка старательно обходил. Всем видом показывал, что даже не собирается туда заглядывать. Широ планировал и дальше придерживаться этой стратегии, но известные события лишили смысла всю эту затею.

Очевидно, что инквизиция скоро отправится в Синий замок, чтобы извлечь булыжники с его силой. Не менее очевидно, что по пути их захотят перехватить боги, а что будет дальше... Этого предсказать Широ не мог. Но худший из вариантов – с булыжниками ни одна сторона не справится, и камни выпустят всю силу Широ наружу. Это будет катастрофой в прямом смысле этого слова. С катаклизмами, многочисленными жертвами, и... возможным концом для Ренда. Такой исход Широ совсем не устраивал.

Можно было понадеяться, что булыжники аккуратно перевезут в замок инквизиции, а боги придумывают, как же их там безопасно хранить, но Широ слабо верилось в эту идею. Люди такой магией попросту не обладают, не ясно даже, как им вообще перевезти булыжники с места не место, не навредив себе. Что до богов... Широ не был уверен, что они знают, как защитить окружающий мир от фона камней с его силой. До всей этой истории им помогали контуры Синего замка. Но их Широ лично изготовил своими руками и поразительными умениями, а имелись ли такие таланты у других богов? У единиц имелись; но именно эти умельцы никак помогать не будут. Широ в этом был абсолютно уверен.

Вот и выходит, что извлечение булыжников из Синего замка неизбежно, а что с ними дальше делать – только Свету с Тенью известно. Кстати, не худший вариант обратиться к ним за помощью, но Широ уже смекнул, что проще вступить в это соревнование самому и вернуть себе силу. Да, выходит не так идеально, как ему хотелось. Не боги, признав свою неправоту, возвращают ему силу, а он все делает сам, но тут уж обстоятельства складываются так, что не до красивых жестов и царственного ожидания.

Хоть Широ и недолюбливал людей, однако же, откровенного зла им не желал. А уж катаклизмов Ренду и подавно.

Если задуматься – вся эта идея лишить его силы была очень глупой и дурной. Но что судить богов, которые боялись его возвращения больше, чем чего-либо вообще? Только сочувствовать.

Широ задумался о том, что не стоило потакать их глупости. Не надо было пятнадцать лет назад давать им творить сомнительное правосудие. Но тогда они бы продолжили его ненавидеть только больше. Как ни посмотри – идеального решения не было.

Но текущее положение вещей выглядело каким-то... абсурдным. И ловко обставленным, вот что. Да, Лэолин, конечно, зря проболталась своему любовнику из инквизиции, но камни с силой Широ начали фонить до этого. То, что Лэолин божественный секрет рассказала, только упростило инквизиции расследование, но не больше.

Вопрос в другом. Кто же этот смельчак, что заставил камни фонить да так, что весь Донвиль накрыло ровным слоем магии Широ? Контуры Синего замка не могли сломаться. Способ, которым Широ их возвел, был особенным и при том универсальным. Сами контуры нельзя было разрушить. Если уж быть совсем точным – Широ их даже не возводил. Они были всегда. Но об этом – позже.

Куда важнее, кто все это придумал и решился осуществить? Явно не боги – у них теперь хватает проблем с инквизицией. Мяч-то, выходит, на стороне людей сейчас; они с этой истории могут получить приличные отступные, и что же попросят?

Широ нахмурился. Много ли он знал заступников за род людской да еще и таких, что способны на отчаянные решительные шаги? Такие, чтобы поломать защиту Синего замка и подвергнуть опасности целый город ради...

Кстати, ради чего? В чем план-то? Зачем это все?

Широ с непонимающим видом посмотрел на коня, что привез его сюда. Тот лишь поводил ушами из стороны в сторону и отвернулся.

Так много вопросов, как мало ответов.

Широ рассматривал потертые, грязные и обильно поросшие плющом стены замка максимально бесстрастно, хотя внутри него все кипело от возмущения. В его памяти это были чудесные массивные башни и стены, одетые в насыщенную синюю облицовку. Мрачная и грозная крепость, которая полностью соответствовала северному характеру хозяина. Сейчас же она похожа на каменный сарай с разбитыми башнями, который держался на ветру лишь волею судеб. Здание было в настолько запущенном состоянии, как будто тут столетиями никто не жил и внутрь не ступал.

Строение получило худшее развитие – стало неприметным, грязным и совершенно никаким. Лишилось лица, лишилось образа, характера и... слова в голове Шииротайовина кончились, он едва не забыл, зачем вообще сюда приехал. Униженная в его глазах крепость лишила его дара речи.

Конь равнодушно жевал траву, нисколько своего всадника не поддерживая.

Кое-как справившись с чувствами, Широ шагнул вперед.

Огромные ворота крепости не были закрыты. Широ подозревал, что их однажды приоткрыли так, чтобы могла проехать лошадь, да так и оставили. Беглый взгляд на петли это подтверждал – они проржавели так, что спасения им нет. Только замена.

Широ скользнул во внутренний двор, где трава была полностью вытоптана, а жалкие ее остатки росли где-то вдоль стен. Он остановился ненадолго, осмотрелся, затем сделал несколько шагов вперед. Он знал, что работники Синего замка используют только тот корпус замка, который ближе всех к воротам. В него-то ему и нужно было попасть.

Но не тут-то было – Широ не смог сделать следующего шага, ведь прямо рядом с ним в землю воткнулась стрела с длинным тонким древком. Как же быстро и стремительно она пролетела?

Широ усмехнулся, рассматривая снежно-белое оперение. Чуть нагнулся, потянул за него на себя и вытащил стрелу, внимательно рассматривая острый наконечник. Выглядит опасно.

Он задрал голову и помахал стрелой лучнику:

- Неужели даже лучшие стрелки стали промахиваться? Видать, дела в Ренде и впрямь плохи.

Следующая стрела пролетела стремительно рядом с щекой Широ и расчертила ее заметной царапиной. Наместник Тени лишь хмыкнул:

- Мое сердце бьется здесь, посмотри, - принялся он расстегивать рубашку до груди. - Целься лучше. Я ведь убегать не собираюсь.

Лучник, стоявший прямо на каменных перилах балкона третьего этажа, натянул тетиву и приставил новую стрелу, которую очень изящно вытащил из колчана, что висел у него за спиной.

- Неужели и правда выпустит стрелу... - пробормотал Широ, рассматривая лучника.

Лица не было видно целиком – его полностью закрывала маска цвета старых костей. Она была неровной, в царапинах и потертостях, рисунок почти стерся, но сохранил образ какого-то остроухого животного с резкими чертами.

Стрелок высок и строен, его защищает броня и браслеты от запястья до локтя из плотной коричневой кожи. Ладони, сжимающие большой тонкий лук, покрыты перчатками. Плотные штаны спрятаны за высокими сапогами, которые плотно обхватывают ногу и защищают ее и выше колена.

Стрелок был богом, в этом не было никаких сомнений. У Шииотайовина уж точно – магическая пыль огибала стрелка очень явно.

И, очевидно, конкретно этот бог занимался охраной булыжников в Синем замке. Он тот, кто должен был их в случае чего защитить от кражи. Похоже, считает, что Широ как раз явился их украсть, вот и настроен так воинственно.

Ах, если бы все было так просто.

Широ поднял руки вверх, продолжая сжимать чужую стрелу в пальцах:

- Я пришел поговорить.

Стрелок продолжал держать тетиву натянутой, но хотя бы не выпускал стрелу.

- Пустишь внутрь? Это все-таки мой замок, - Широ вздохнул. - Я не буду ничего из него забирать. Только если ты своими руками не отдашь мне мою силу. Кстати, против я не буду.

Стрела была выпущена в воздух, а маска тут же задрана на лоб, обнажив возмущенное лицо божества:

- У тебя еще наглости хватает мне такое говорить?

- Пользуюсь моментом, - пожал плечами Широ. - Ну же, мы давно не виделись. Неужели ты не рада мне, а, Амика?

Широ смотрел на ту, кто была ему верной подругой в прошлом.

В том прошлом, где она была известной, уважаемой и почитаемой богиней, Световой рысью Амикой. Тогда, когда другие боги слушали ее с открытыми ртами, и ни одно важное событие в Ренде без ее участия не проходило.

Она, как и Кьюриз, решила в Шииротайовина поверить. Что ж, не только лишь репутация наместника Тени претерпела изменения.

Боги не спешили ей прощать того, что она, их любимица, встала на сторону ужасного Шииротайовина. Ее, конечно, в статуэтку не заключали, зато положения лишили, а пятнадцать лет назад и вовсе отправили в Синий замок охранять булыжники с силой Широ. Не самая интересная роль для той, кто был на самой вершине божественного пантеона.

Сейчас же Амика была рассержена. Она злилась, что Широ явился только сейчас и в привычной манере «как-будто-ничего-не-случилось» принялся говорить о том да о сем.

То есть просидел в своей чертовой статуэтке прорву времени, вышел, за пятнадцать лет ни разу носа сюда не сунул, чтобы хоть как-то объяснить, что же произошло тогда... давно... когда все они, сторонники Широ, проиграли.

Сблизившись с Дан Вэем, Амика надеялся хоть раз да увидеть это бессовестное лицо и потребовать объяснений, но неуловимый наместник Тени никак не желал появляться рядом с Дан Вэем в тот момент, когда с ним была Амика. Знание того, где Широ теперь живет и работает, никак не помогало.

Если Шииротайовин чего-то не хотел, этого попросту не происходило. Ему даже делать ничего для этого не приходилось, все всегда само собой решалось.

И вот как. Когда ему что-то понадобилось, тут же явился. Еще и предлагает силу ему вернуть. И нагло сжимает ее, Амики, стрелу.

- Ты держишь в своих руках мое оружие, - сухо сказала богиня.

- Мы разве не в близких отношениях? - удивился Широ, вопросительно посмотрев на стрелу.

- Я еле сдерживаюсь, чтобы не прострелить тебя.

- А что мешает? - поинтересовался Широ, не опуская рук.

Он был раздражающе безмятежным.

- За убийство наместников Свет и Тень карают с особой жестокостью. А мне и без того наказаний хватает.

Она качнулась и легко соскочила вниз, преодолев расстояние до земли, которое менее удачливых прыгунов могло бы изрядно покалечить. Но Амика – сильная богиня, и подобные фокусы для нее естественны так же, как и дышать.

Она изящно приземлилась на ноги, не спуская глаз с Широ. Наместник Тени привычно отметил ее исключительную северную красоту, горделивую осанку и праведное возмущения в пронзительно холодных голубых глазах.

- Я здесь не для того, чтобы извиняться за прошлое, - серьезно ответил Широ. - Да и позже я этого делать не буду. У всех вас был выбор – идти за мной или нет. Это не было сделкой. Общее дело, которое нам не удалось довести до того финала, который мы ожидали. Что ж, сейчас для этого больше возможностей. И я буду продолжать ими пользоваться, будешь ты мне помогать или нет. Вне зависимости от твоего выбора я буду считать тебя своим другом, Амика.

Широ опустил руки и протянул стрелу Амике:

- Но прежде, чем я начну что-то делать, мне придется вмешаться в одну странную историю, которая закрутилась вокруг Синего замка. Хотя бы номинально я должен действовать по правилам. Раз я хозяин Синего замка, то и на мне часть вины за то, что происходит из-за него.

- Мы справимся сами, - покачала головой Амика, забрав стрелу.

- Вы уже прекрасно справились с тем, чтобы содержать замок в достойном виде. Похоже, выдохлись еще в начале пути, - не удержался Широ от колкости. - Так что теперь я тут, чтобы помочь.

- И ничего не больше?

- Ничего.

- Никаких хитростей?

- Могу дать клятву, - Широ подошел ближе. - Не ожидал, конечно, что так с тобой поступят. Единственное, чему удивился, выйди из заточения – никто никакой богини Амики не знает. Как будто исчезла. А выяснилось, что сидит здесь, будто привязанная, человека изображает и какие-то булыжники охраняет, которые для всех лишь помеха. Боги иногда изобретательны в своей мести. Ведь твое имя для тебя было всем. Такая потеря.

Широ еле уклонился от пощечины, и ладонь Амики с силой рассекла воздух.

- Я же нигде не соврал, - немного удивился Широ.

- В своих словах ты слишком жесток. Настолько, что в заверения о дружбе даже не верится, - резко ответила Амика.

- Что ж, таков уж я есть, - Широ задумался. - Но ты действительно для меня друг. А я друзей в беде не бросаю.

- Новую сделку предложишь? После которой тебя еще где-нибудь запрут, а я начну полы в трактирах мыть?

- Например, не скажу, что ты свою способность применила к Лэолин, из-за чего она разболтала то, что не следовало. А следом еще и ко мне пришла повиниться да на жизнь пожаловаться.

- Ничего такого я не делала.

- Не юли, Амика. Не забывай, у меня хорошая память на чужие способности; разок или два увидев эффект, уже ни с чем спутаю. Лэолин точно попала под твое «увлечение», приняв твои идеи за свои собственные. Что ж, Лисичка свою роль выполнила, я здесь. Что ты хотела, Амика? Чтобы мы сразились в дуэли, я бы честно выиграл свои булыжники и продолжил путь, а тебя бы за это никто не отругал? Что же с тобой случилось за эти столетия, что тебе важно, какое мнение у других богов о тебе? Ты ведь была самой независимой из всех богов.

- Времена меняются. Не получится жить на вершине горы в одинокой избушке и иметь при том влияние. Вот спустилась. Оказалось – зря.

Амика заставила свое божественное обмундирование исчезнуть. На смену экипировке лучника пришли самые обычные брюки и рубашка из простой дешевой ткани. Широ смотрел на это с долей сожаления.

Кажется, дела у Амика и впрямь были не очень. Бог, которого отрезали от богатства, явно серьезно наказан.

- Считай, крик о помощи. Запоздалая истерика. Последняя попытка что-то изменить, - заговорила Амика. - Сейчас или никогда.

- Ты можешь вернуть себе все и без моего участия.

- Все не так просто. Есть договор с людьми. Есть другие боги. Есть тысячи правил, есть и мое наказание за то, что помогала тебе...

- Ты бог? - в лоб спросил Широ. - Ответь себе на этот вопрос Амика.

Амика открыла рот, но тут же его закрыла.

- Не торопись с ответом. А пока раздумываешь, давай уж сделаем то, ради чего я сюда приехал.

Амика тяжело выдохнула. Широ всегда таким был. Легко поднимал из глубин души самое больное на свете, на твоих же глазах разбивал, и шел по осколкам дальше, нисколько не обращая внимание на то, что сделал.

Широ нельзя было сбить с толку, но зато именно это он легко делал с любым, кто попадался ему на пути. Был ли Широ тем, кто проиграл богам? Он нисколько на проигравшего похож не был. И все это чувствовали так же, как и Амика.

Непредсказуемость и самая настоящая независимость этого бога действительно пугали и вызывали не меньший восторг.

- Делай вид, что я человек, - попросила Амика. - Перед работниками Синего замка хотя бы постарайся.

- Как скажешь, - легко согласился Широ.

Она что-то сделала с собой, и магическая пыль приблизилась к ней настолько, что Амику легко было принять за человека. Широ рассматривал это явление равнодушно и без особого понимания. Но лезть в это не собирался, раз таково желание Амики.

В рабочей гостиной Широ не сразу заметил самих работников, что рассматривали его во все глаза – шутка ли, наместник Тени и легендарный Шииротайовин сползает со страниц легенда и образуется перед их глазами. Но, пока Амика представляла его самого и его действительную роль для Синего замка, Широ с явным раздражением оглядывал убранство.

Вместо мебели, которую он по аукционам собирал, стояли жалкие столы и кривые стулья из разных дешевых гарнитуров. Дерево друг к другу не подходило, к уникальной архитектуре комнаты и подавно. Углы и линии не желали сочетаться и с изящными вытянутыми окнами; затертые неудачным мытьем стекла и вовсе ощущались ножом по сердцу.

Дан Вэя здесь не было; Широ это расстроило, потому что он надеялся на обратное. Он довольно много думал об этом, пока ехал. Можно сказать, Дан Вэй был одной из причин, почему Широ вообще терпел ненавистную ему езду верхом, чтобы добраться до Синего замка. А оказалось, зря. Дан Вэй отправился по делам замка в Донвиль, забрав с собой какого-то юного мага. Где-то по дороге, выходит, разминулись.

Было жаль. Так жаль, что Широ решил отвлечься на внутреннее состояние замка, но и там его ждало одно лишь разочарование.

Нерро Ллойд, что был непривычно тих, подмечал, как одновременно похожи Дан Вэй и Шииротайовин...и нет. Он бы с легкостью их различил. Даже если не принимать во внимание то, что Дан Вэй худее и обычно выглядит болезненным или же заспанным, все равно разница была явной.

Тело Шииротайовина принадлежало студенту лет двадцати трех-двадцати пяти, но его взгляд и очень умное выражение лица выдавали возраст куда больший. Что ж, такое диковинкой для Ренда не было – все-таки люди здесь старели очень медленно.

Но весь Шииротайовин источал нечто такое... Что заставляло Нерро, лидера по природе своей, стоять, поджав хвост и не поднимая головы. Тем неприятнее было, как легко с ним держалась Амика; казалась рядом с ним такой... естественной и подходящей. Очевидно, что этот неожиданно заявившийся бог был ей очень приятен. Симпатичен. Привлекателен, в конце концов. Интересуй Нерро мужчины, явно бы и сам увлекся Шииротайовином.

Это потому что он бог? Все они, эти боги, такие? Только завидел, и все, пал жертвой их обаяния?

Нерро не часто встречал их так близко, но удивиться в этот раз даже не успел. Настолько мысли о своей несостоятельности отвлекли его, что он поздно спохватился – Шииротайовин сам нашел себе стул, сам его в середину комнаты вытащил и уселся, всем видом показывая, что прикасаться к местным столам не намерен.

- Я не собирался появляться на пороге замка вообще, но так уж получилось, - Шииротайовин быстро осмотрел всех присутствующих, но Нерро был уверен, что он едва их отличал от мебели. - Так уж получилось, что из-за замка произошла череда неприятных событий. И... как его хозяин, я обязан вмешаться.

- Надеюсь, это не из-за мэра Донвиля, - пробурчал Тоггард.

- А что с мэром Донвиля? - тут же спросил Широ.

Нерро бросил уничтожающий взгляд на Тоггарда, но ответил так:

- Там все в порядке. Дан Вэй уладил это дело, как и подобает профессиональному счетоводу.

- Это ты его попросил? - серебряные глаза уставились в Нерро.

Взгляд у Шииротайовина был тяжелый, пронизывающий. Но Нерро старательно его выдержал:

- Да.

- Тогда тебе стоит знать, что он очень сильно пострадал, выполняя твое поручение. Надеюсь, ты этого стоишь, - Широ быстро отвернулся Нерро, будто позабыв о нем. - К делу – вы все здесь нужны только для того, чтобы инквизиция позволяла замку существовать. Насколько вам известно, пустующие замки инквизиция убирает.

Работники Синего замка кивнули. Была одна известная история с Красным замком... От которого только башенка и осталась.

- Можно сказать, боги вам благоволят. Ведь именно им и нужно, чтобы Синий замок стоял, так как только он может хранить в себе одни очень старые артефакты, - Широ посмотрел за окно. - Точнее, мог до недавнего момента. Слышали же историю про то, как Донвиль на днях магией накрыло? Так вот, защита Синего замка сломалась, и вот, как эти артефакты повлияли на целый город.

Работники Синего замка медленно переглянулись друг с другом.

Дело в том, что они ничего такого в замке не заметили. Для них ровным счетом все было как прежде.

А вот внимательный Шииротайовин уже давно приметил, что все эти работники как-то очень удачно обладали возможностями жить рядом с этими артефактами и никак их влияния не замечать.

У всех работников эти возможности были разными, но итог один – тела их были защищены от влияния артефактов. Совпадение? Шииротайовин усмехнулся.

Вся история с булыжниками была задумана не день и не два назад. Этот план собирали несколько лет. Шииротайовину даже импонировала эта внимательность к деталям. Это же насколько надо было стараться, чтобы даже работников Синего замка так аккуратно подобрать да еще и сюда приманить. Скорее всего, все они имеют весомые причины сидеть именно тут.

Почерк угадывался, но Широ с выводами не торопился. Он здесь все-таки не за расследованием, а действительной помощью. Кое-что нужно было сделать по правилам.

- Инквизиция явится сюда со дня на день. Сделаем ставку на их бюрократия и некоторую нерасторопность, но до конца июня они откажутся на пороге. Сегодня мы вместе с вами спустимся в подземелья, найдем поломку в защите замка и даже попробуем ее починить.

Широ поднялся со стула.

- Мы ведь и сами можем, - подал голос Лабери. - У нас есть сильные маги и чароплеты.

- Смешно, - отмахнулся Широ. - Людская магия до такого вряд ли когда дорастет. И кроме меня никто не знает, как эта защита работает. Так что только с моей помощью вы сможете встретить инквизицию с доказательствами своей невиновности, а также поразить их своей предприимчивостью – подумать только, вместо заказа за деньги занялись спасением замка.

- Нас все равно накажут, - подал голос Нерро.

- Тогда снова попросишь Дан Вэя о помощи. Этому тебя учить не надо, - подмигнул Широ и покинул гостиную.

***

Кьюриз в тот момент находился в порту Донвиля, исполняя свою службу инквизитором шестого корпуса. Внимательно следил за тем, как разгружаются корабли, пришедшие из других стран. Проверял грузы, корабельную команду, ничего из виду не упуская.

Все в соответствии с регламентами работы шестого корпуса – корпуса безопасности Ренда.

Он внимательно наблюдал за морем, чувствуя, что где-то в толще его вод прячется та самая змея, выпущенная Тенью. Ползает по дну, наслаждается прохладой морской воды, но никак себя не показывает. Кьюриз то и дело бросал взгляд на море, но привычные волны никаких тайн не раскрывали.

- Кьюриз-жнец! Кто из богов зовется «Кьюриз-жнец»? - раздался возглас какого-то рекрута.

Кьюриз бросил взгляд на наручные часы – его смена уже закончилась.

- Какой-то инквизитор из пятого корпуса разыскивает Кьюриза-жнеца!

- Еще не хватало, - прошипел Кьюриз, набросив на голову капюшон форменного плаща, которые инквизиторы из его корпуса частенько надевали, чтобы защитить от холодного морского ветра.

Что этот Рид никак не уймется? Радоваться должен – обошло его внимание бога стороной.

Ладно бы красавица была какая-нибудь, а то... Кьюриз в своем естественном облике таких мыслей вызвать бы не смог. На красотку он не смахивал. Интересным собеседником себя не считал – тут Широ прав, из него иной раз и слова не вытянешь. Кьюриз по природе своей молчун и любитель проводить время в одиночестве.

Так вот.

Рид. Который Ричард.

Кьюризу просто очень хотелось хоть пару деньков, но почувствовать, что это такое, когда тобой интересуется Ричард Амбер Рид. Сам-то Кьюриз очень давно им интересовался. Вообще говоря, Кьюриз даже был ему приятелем в академии Сокидо, но вряд ли Ричард такое вспомнит. У него неважная память на лица, которые не были Дан Вэем.

Теперь Кьюриз проклинал себя за свою же слабость. Не вовремя дал волю чувствам каким-то, какие вообще у Мора могут быть чувства? Как понял, что оплошал, тут же явился в инквизицию Сокидо да так Ричарду и сказал, пока был в своем чувственном женском теле – очень ему хотелось, чтобы Ричард его таким и запомнил:

- Мне было весело, но больше меня не ищи.

Тут в фантазиях Кьюриза происходит магический переход, красотка Кьюриз растворяется в воздухе, оставляя недавнего любовника в томных воспоминаниях, но болван Гилберкон испортил все напрочь.

Кьюризу пришлось спасать Ричарда Рида от ревности Гилби и его страшных заклинаний, а из-за этого попытки Кьюриза красиво уйти как-то смазались. По сути, он просто сбежал без объяснений.

А Ричард Рид не тот человек, который позволяет так с собой поступать.

Кьюриз верил, что однажды Ричарду надоест выслеживать трусливого бога. Но этот момент пока не настал. Так что Кьюриз очень шустро покидал службу, чтобы уж точно с Ричардом не встретиться. Хотя... если и встретятся, тот его даже не узнает. Контраст слишком силен.

Кьюриз разочарованно выдохнул. Все-таки он пообещал Широ больше с внешностью не играться. И себя не скрывать. Никого несуществующего не изображать.

Ричард Рид не дождался беглого бога. А Кьюриз с безопасного расстояния рассматривал суровое северное лицо, чувствуя подобие вины и сожаление. Но больше – тоски. Не получится ничего, Ричард Рид. Кьюриз видел себя в зеркало не раз и красавицы там не находил; да и предсказание это о скорой кончине Ричарда... Нужные разве еще какие-то знаки судьбы? И этих с лихвой хватает.

Вдалеке, в крупных бирюзовых волнах что-то блеснуло серебром. Был бы кто внимательный, рассматривающий море с берега, сказал бы – это же чешуя!

Но таковых не нашлось.

И огромное чудовище Тени незаметно скрылось в глубинах.