Глава: «Цветы и шрамы» «Часть три»
На следующее утро Ларвиан вновь прыгает по залам, фальшиво смеясь, сыплет остротами, хлопает ладонями, гремит колокольчиками на шапке — и всё это под восхищённый смех знатных гостей. Его глаза — весёлые, его движения — игривые. Но внутри всё гудит, как затопленный колокол.
Он следит. Слушает. Заметки оставляет у себя в голове — кто с кем говорит, кто кого сторонится, какие двери не запираются по ночам. Ему удалось незаметно пробраться в старую библиотеку, где хранятся родовые летописи. Там, среди пыли и страниц, он находит документ: печать короля, подпись палача. Имя его семьи — перечёркнуто, вычеркнуто из истории.
Он складывает листок и прячет за подкладку рукава.
В тот же день он сталкивается с Элианорой — снова. В саду. Она улыбается, но в её глазах — беспокойство.
Элианора: — Ты так быстро ушёл тогда… Я… сказала что-то не так?
Ларвиан (улыбаясь, лёгким голосом): — Нет, нет, принцесса. Просто вспоминать порой — всё равно что шагать босиком по стеклу.
Он протягивает ей цветок, сорванный тут же. Ларвиан: — Смотри, не уколись. Он улыбается, но у него шипы.
Она берёт его, не замечая — он дрожит, хоть и смеётся.
Элианора (мягко): — Ты слишком прячешься за шутками, Ларвиан. Когда-нибудь ты ведь устанешь от этого.
Ларвиан (опуская взгляд): — Возможно… Но пока сцена зовёт — шут должен плясать...
«Продолжение следует...»