майэ'раами 3

Собрание, которое было запланировано на конец недели, все же состоялось и в этот раз прошло гладко. Были принесены формальные слова скорби, уверения в дружбе, а после точно так же единогласно было принято решение о том, как будет происходить мое представление миру. Мне казалось, что я участник какого то ненормального спектакля, где каждый знает правду, но упорно продолжает играть свою роль, делая вид, что истово верит в то, что говорит. Сначала мне казалось это отвратительным, но потом я словно увидела эту ситуацию с другой стороны. Как и любой Глава я принимала участие в погребении Яра, и именно тогда, смотря на многочисленные делегации от каждого дома, на то какие вибрации силы исходят от них, я осознала весь смысл лжи для этой страны, и почему каждый Глава будет делать все что угодно, лишь бы не допустить ненужных волнений в массах. На Кайрусе любой бунт будет подобен катастрофе. Если начнется кровопролитие, если вспыхнут молодые демоны на углях, что для них разожгут более взрослые, то Кайрус просто перестанет существовать. Осмыслив все это как следует, я наконец то осознала значение слова "порядок" для моей родины – это залог настоящего и будущего.

Дни вновь закрутились вокруг меня, складываясь в недели и приближая время, когда соберутся властители этого мира, чтобы засвидетельствовать моё вступление во власть. Надо отдать должное всем тем, кто окружал меня в тот момент. Церемония должна была быть поистине грандиозной, и продумывалось все тоже с таким же размахом, начиная от убранства самой столицы и заканчивая туфельками, что будут на мне в этот день. Раньше я думала, что буду нервничать и волноваться перед этим днем, но чем ближе приближался конец лета, тем четче я ощущала, что все наконец то встает на свои места. Я была готова принять свою судьбу, скажу больше, я хотела этого. И не потому, что это поможет вернуть Кима, а потому, как впервые в жизни я чувствовала себя на своем месте. Не править я хотела, не власти, я мечтала, что смогу помогать таким, как Кейсан, что однажды смогу хоть немного изменить этот мир. Эти мечты мне самой казались блаженными, но, что поделать, моё демоническое сердце все ещё стучало в человеческом ритме.

Совсем скоро Каа'Лим принес неожиданную весть, как для меня, так, пожалуй, и для всего демонического сообщества. Мать его рода желала видеть меня. И что собственно тут такого, спросите вы? Оказывается, несмотря на совместное существование в пределах одной страны, на вынужденное общение друг с другом, демоны никогда не приглашались на внутренние собрания рода дэйургов.

– Ты уверен, что мне стоит туда идти? – В очередной раз вопрошала я. – Твоя мама…

"Она мне не мама",  – вновь поправил он меня. – "Она Мать моего рода и, несмотря на то, что я как твой Шаи теперь имею большую независимость, выходить на конфликт с Матерью – не лучшая идея. Тем более, когда она сама приглашает. Это большая честь. Да и…"  – замялся он. "Мои родители хотят с тобой познакомиться" .

– О, тогда мне следует хорошенько подготовиться к встрече, – резюмировала я. – А твои родители тоже чьи то Шаи?

"Нет",  – угрюмо ответил он. – "Я один так отличился" .

Я знала, что в настоящее время мало кто из дэйургов мог похвастаться тем, что вступил в связь с демоном. Но все же не думала, что такой союз может вызвать порицание со стороны сородичей.

"Они не осуждают, скорее сочувствуют. Я бы раньше тоже пожалел такого, как я. Мало кто может понять в полной мере, какого это" .

Немного грустная улыбка коснулась моих губ, когда ладони сами потянулись к его шее.

– Прости меня, – сказала я, искренне сожалея о том, через что ему приходится проходить из за меня.

"Дуреха ты",  – фыркнул он мне в лицо, все же потеревшись своей щекой об мою.

Собрание происходило за пределами города. Ни Лео, ни Лаисса сопровождать нас не могли, оно и понятно, такие собрания были закрытыми. Но вот то, что попросил меня сделать Каа'Лим, оказалось полнейшей неожиданностью. Он попросил меня надеть платье с открытой спиной и убрать волосы так, чтобы каждый из присутствующих мог увидеть моё древо. Я не стала спорить, почувствовав, что это очень важно для него, а раз так… Я все равно планировала сделать это, так что ничего страшного в том, что первыми "его" увидят именно дэйурги, я не видела. Простое длинное белое платье с полностью обнаженной спиной, и не потому, что я была в трауре, просто дэйурги ненавидели пятнистые вещи. Чем более простой цвет, тем меньше он раздражал их чувствительные глаза.

"Было бы неплохо, если бы ты и вовсе не надевала платья",  – резюмировал он, когда увидел меня.

– Я даже не знаю, что тебе ответить на это, – немного запинаясь, пробормотала я.

"А что? Я все равно не понимаю, зачем все это нужно. Все эти тряпки, которыми вы прикрываете тело, ну да ладно. Ты готова?"

– Ну, как видишь, – покрутилась я перед ним. – Осталась обувь…"Не нужно",  – коротко оборвал он меня.

– Как скажешь, тогда пора открывать телепорт.

"Ни к чему",  – лаконично бросил он, подходя к двери, ведущей на открытую террасу.

– Как это? Ты же сказал это загородом?

"Именно поэтому, мы полетим туда, как и принято являться на наши собрания" .

– Слет дэйургов, – не удержалась я от предвкушающей полет улыбки.

"Именно",  – фыркнул он.

Взобравшись на широкую спину Каа'Лима, несмотря на то, что я до сих пор не знала чего ожидать от этой встречи, я с упоением предвкушала наш совместный полет. Ведь так давно его крылья не рассекали небеса, унося меня все выше к звездам. Я обожала этот момент, когда несколько сильных толчков его лап о землю сменяют раскинувшиеся, словно белые паруса, крылья и земля остается где то далеко. Все невзгоды этого мира кажутся такими мелкими и несущественными в этот миг.

Я знала о том, что собрание рода будет проходить где то "на природе", но никак не ожидала, что в горах. Это было широкое горное плато, окруженное по кругу отвесными скалами. И пока мы кружили над ним, я могла заметить, как слетаются к этому месту огромные кошки. Как грациозно парят они в небе и с какой легкостью устраиваются на возвышении, не спеша спускаться на само плато в отличие от нас. Каа'Лим уверенно снижал высоту, что не могло не вызвать недоумения с моей стороны. Хотя, если подумать, так и должно было быть. Всё же именно я была главным действующим лицом этого вечера.

Но прежде чем лапы дэйурга коснулись поверхности плато, в его центр вышла невысокая женщина с пепельными волосами и укутанная в странную ткань, напоминающую кусок мешковины. Я не сразу сообразила, что это и есть Мать этого рода дэйургов. Мне об этом сказал Каа'Лим. Каково же было мое удивление, когда рядом с ней возник коренастый высокий мужчина с огромными желтыми глазами и под стать ему женщина. Все трое были укутаны в одинаковые тряпки и смотрелись по настоящему дико.

"Мои мама и папа",  – сказал Каа'Лим немного растеряно. – "Очень хотят с тобой познакомиться, переживали, что ты не сможешь их услышать, потому сменили ипостась. Постарайся понять, о чем они будут говорить… Вслух у них получается не очень" .

Кажется, Каа'Лим волновался ещё больше меня. Возникло странное ощущение, словно я пришла в дом жениха знакомиться с родителями, вот только невеста из меня не очень, и жених это прекрасно понимает.

"Не волнуйся так",  – попросила я его. – "Я постараюсь тебя не подвести" .

"Ты меня никогда не подведешь. Не важно, что они скажут, ты – самое важное для меня" .

"А для меня – ты, потому я буду стараться ради тебя",  – успокаивающе подумала я, прикасаясь к его щеке ладонью тогда, когда его лапы, наконец, коснулись земли.

Я легко спрыгнула с широкой спины дэйурга, и мы вместе направились в сторону встречающей нас троицы. Лица дэйургов казались непроницаемыми. И если бы я не знала, как плохо было в свое время с мимикой у Каа'Лима, то подумала бы, что эти трое задумали мое убийство в горах, не меньше. Но глаза этих существ порой говорили куда выразительнее слов. И в них читался неподдельный интерес с толикой доброжелательности. Во всяком случае, в глазах женщин я смогла это увидеть, а вот мужчина держался отстраненно и в достаточной степени сурово.

– П приветствую т ть бя, дитя, – запинаясь и немного проглатывая слоги, все же произнесла Мать. В своем человекоподобном обличии женщина была невысокой, но при этом казалась крепкой. Её пепельного цвета волосы оказались совсем короткими и едва прикрывали маленькие ушки. Странная диспропорция лица, с необычайно желтыми глазами, столь крупными, что губы и нос кажутся странными и маленькими, но все же её облик притягивал взгляд, и вовсе не был отталкивающим.

Она подошла ко мне вплотную и жестом попросила чуть наклониться так, чтобы наши лица были на одном уровне. Без лишних вопросов я сделала так, как попросили, и замерла в немом изумлении, когда она провела своей щекой по моей, словно потеревшись об меня.

– Я рада быть здесь, – тихо сказала я, поборов неуместное смущенье.

Когда жест Матери рода повторили родители Каа'Лима, да ещё лизнули меня за ухом, я и вовсе выпала из реальности. Ладно, его мама, но этот огромный желтоглазый дядька ростом выше меня на полголовы и с лицом наемного убийцы. И все же я быстро взяла себя в руки и улыбнулась в ответ.

– Вы должны знать, как много для меня значит быть принятой вами.

– Это ты должна знать, – на удивление четко проговорила Мать, – как много значит для нас принимать Жнеца, отмеченного рукой богини. Скоро тебя представят миру, но прежде мы заявим нашим собратьям, что принимаем тебя, как Шаи сына нашего рода. Позволь мне взглянуть? попросила она, и я без лишних вопросов повернулась к ней спиной.

– Древнее меня лишь горы, что принимают нас сегодня в своих объятьях. Я помню день, когда мы пришли в этот мир, и я помню древо, через которое нам пришлось пройти тогда, – прошептала она у меня за спиной. – Оно так похоже на это, – провела она рукой по иссохшим кронам, запечатленным у меня на спине. – Я знаю, что искал твой Шаи в наших архивах, но разве мог он найти ответ на вопрос, который помню я одна. Ты ключ, ты жнец, ты наша дверь и проводник. И ты же ходок… Ни один из нас не осмелится потребовать открыть дверь, но мы поверим и последуем за тобой с надеждой, что быть может однажды, ты вернешь нас домой? – в её голосе почувствовалась улыбка. – Даже, если мы никогда не будем достойны вернуться, мой род будет держаться тебя, просто запомни это. Ты будто маяк, что зажегся так неожиданно в кромешной тьме. Не старайся быть больше, чем ты есть на самом деле, просто будь, – на этой её фразе сотни крыльев взлетающих дэйургов пронзили ночную тишину, и целый род сорвался, устремляясь ввысь. Я стояла посреди горного плато растерянная и молчаливая, совершенно не понимая, что такого произошло, что все собравшиеся вдруг встали на крыло, оставляя меня и Каа'Лима одних.

– Что это было? – прошептала я, когда дэйурги превратились в неясные черные точки на горизонте.

"Она сказала то, что собиралась и сделала это за весь род, потому все и улетели одновременно, поддержав её слова" .

– А… – обернулась я лицом к своему Шаи. – У меня же тоже были вопросы! Она даже не дала мне шанса спросить!

"Значит, ты должна найти ответ на них сама",  – фыркнул он.

"Да не переживай ты так, она все время так делает. А родителям ты очень понравилась, правда папа сказал, что ты могла бы лизнуть его в ответ… Можешь в следующий раз лизнуть его в нос?"  – несколько растерянно поинтересовался он.

– З зачем?

"Ну, ему было бы приятно, ты же им теперь, как дочь" .

– Занятно. – Пожалуй, это все, что я могла сказать о произошедшем в этот вечер в целом, и в частности – о просьбе Каа'Лима.

На самом деле, я очень боялась реакции родителей Каа'Лима на меня. Точно не самая удачная невеста, я переживала не злятся ли они на меня за то, что их сын при таких обстоятельствах стал моим Шаи. Но сам Каа'Лим развеял все мои страхи. Да, поначалу они были не в восторге, но лишь потому, что все было без должной подготовки. Без его и моего согласия. Они переживали, не станем ли мы в итоге, как Тамэя и её дэйург. Когда и порознь никак, а вместе ещё хуже. Сейчас же, видя то, как сказалась связь на Каа'Лиме, они готовы были принять меня в семью, если можно это так назвать.

* * *

Он вышел из ванной и лишь в одном полотенце встал перед зеркалом в своей комнате. Взгляд его был тяжел и проникновенен. Он всматривался в свое отражение не просто внимательно, а изучающе. Длинные золотые волосы привычно разметались по его плечам, и, казалось, сейчас он с особой тщательностью рассматривает именно их.

– Да, что за на хрен, – зло шикнул он, выдергивая из общей массы волос ещё один – совершенно белый.

С того самого дня, как он обнаружил первый волосок, прошел ни один день, и Бездна его побери, это был уже седьмой. Седьмой?! Честно сказать, о подобном эффекте он никогда не слышал. Нигде, ни в одной из прочитанных им книг, не упоминалось о том, что последствия ритуала изъятия памяти могут быть такими! И что все это может значить? К чему в итоге приведет? Можно ли обратить эффект? Но…

– Уже завтра прибывает первая делегация драконов, а вместе с правящей верхушкой и наследники.

Хотя его интересовал один конкретный Аламия – наследник клана Вандау. Конечно не столько он сам, сколько то, что испытывает Мара по отношению к нему. Да, чего уж скрывать, последнее, что он знал, это то, как этот ящер разбил ей сердце, но… мало ли? Да, в бездну, он просто ревновал. Дико и остро чувствовал, что не может просто так положиться на удачу, а должен знать, как вести себя с ним, с ней, чтобы даже намека на восстановление былого чувства не возникло. Но седьмой серебряный волос… седьмой!

И все же решение он принял, как ему показалось, оптимально верное. Прежде чем испить последнюю кровь, что у него осталась, стоит посмотреть врагу в глаза, а заодно увидеть, как отреагирует на его появление сама Мара.

* * *

Оставалось всего ничего до моего официального представления миру и принятия клятв ото всех Домов Кайруса. Поначалу я старалась думать об этом лишь как об очередном витке моей судьбы. Просто этап, который нужно пережить и вступить в права наследия Серебра на вполне законных основаниях. Но чем ближе был день исхода лета, тем отчетливее мне казалось, что за моей спиной возникает ноша, которую не так то просто осилить. Мир вокруг меня словно замер в нерешительности, прежде чем вздохнуть в полную свою силу и закружить меня в вихре предопределенности. Эти несколько дней перед приездом гостей я была предоставлена самой себе.

Лео, Лаисса, Каа'Лим – все они были заняты подготовкой. Да, что говорить, готовился весь город, если не страна. Даже Питера было не дозваться, а это уже показатель.

Все приемы и торжественные мероприятия должны были проходить в стенах моей резиденции.

Лишь место присяги было иным, и проходить она будет в месте, которое сами демоны называли

Колыбелью. Именно так, с большой буквы, и никак иначе. Я пыталась разузнать об этом месте и у Каа'Лима, и у Лео с Лаиссой, но ничего, кроме того, что это какая то древняя гора и место силы, узнать толком не удалось. Мне объяснили ход церемонии, то что требовалось от меня, но я все равно чувствовала недосказанность во всем этом.

– О чем твоя печаль? – осторожный вопрос, заданный со спины не стал неожиданностью. Я слышала, что не одна в парке своей резиденции и прекрасно знала, что это был Кейсан.

Скупо улыбнувшись, подвинулась чуть в сторону, приглашая присесть его рядом с собой.

– Всего слишком много для одной меня, – обернувшись к нему, ответила я.

– Нервничаешь? – изогнув бровь, спросил он.

– Я, конечно, не имею особого опыта, но происходящее кажется мне похожим на замужество по обещанию, когда понятия не имеешь, кто жених, но все уже решено.

Он лишь усмехнулся моим словам.

– Что смешного?

– Просто забавно. Ты знаешь, если бы ты выросла тут, – обвел он взглядом окружающее нас пространство, – тебе бы и в голову не пришли подобные сравнения.

– Почему же?

– Ну, во первых, каждый из нас с рождения понимает, что вся его жизнь будет предопределена потенциалом, и это правильно. Это порядок силы.

– И тебе не хочется это изменить?

– На Кайрусе? – насмешливо изогнул он бровь. – Посмотри на меня. Перед тобой живой пример того, что бывает, когда тебя вышибает из принятого мироустройства. Знаешь, почему мне дали всего десять жалких лет с блокировкой сил? Предполагалось, что я либо сдохну в первые недели от руки своих же собратьев, либо попаду в рабство к какому нибудь нулю. Беспорядочность силы – это рождение Хаоса.

– Рабство? На Кайрусе нет рабства… – пораженно пробормотала я.

– Ещё как есть, но те, кого выбила из круга силы система, уже не являются гражданами, так что официально – да, рабства нет. Я бы на твоем месте думал не о том, как избавиться от ноши власти, а о том, как сотворить из неё фундамент. Думается мне, совсем скоро появятся вполне официальные предложения союзов с тобой. Такие предложения, от которых просто так не отказываются, если не хотят обзавестись врагами на долгие года.

– Это мы уже проходили, – отмахнулась я. – У меня половина студентов, что со мной учатся  

"нули"…

– Я говорю не о "нулях", Мара, а о вполне долговременных союзах и серьезных сделках. Ты одна их много, – немного грустно сказал он.

* * *

– Почему алое? – хмурясь, поинтересовалась я, смотря на свое платье, в котором следовало принимать прибывающих гостей на предстоящее торжество. Делегации со всего мира должны были прибыть к Вратам Кайруса, а после под официальным конвоем препровождаться в мою Резиденцию и тут же размещаться.

На самом деле посторонних ожидалось не так уж много. Не каждое живое существо могло безболезненно для себя находиться на Кайрусе достаточно долго. Потому, прежде всего ожидались лишь сильнейшие представители своих рас. Но на данный момент волновали меня именно драконы, среди которых были и те, чьи фамильные цвета как раз совпадали с цветом моего наряда.

Если я скажу, что мне не было интересно, прибудет ли на мою коронацию Дрэй, то, наверное, солгу. Нет, я не испытывала трепета или любых других душевных мук перед этой встречей. Во всяком случае, так мне казалось. Просто, это было как путешествие в прошлое. Хоть прошло не так много времени, но жизнь моя изменилась, окрасилась в совершенно иные цвета, которые причудливым образом сочетали в себе траур и горе, любовь и трепет, интерес к жизни и тоску по любимым. Если представить себе мое мироощущение с точки зрения гурмана, то жизнь сейчас имела пряный горько сладкий вкус. Довольно странное сочетание. Я была популярна, известна, любима народом, по крайней мере, так мне говорили, и наконец то могла быть с тем, к кому так тянется мое сердце. Хотя и тут возникал ряд сложностей. Наши отношения не должны были стать достоянием общественности, и нам следовало быть особенно осторожными. Возможно потому, что я была молода, мне казалось несущественным то, что и кто обо мне подумает. Но Лео так не считал. Однажды он сказал мне, что придет день, и он встанет у моих ног. Тогда я возмутилась, не понимая, что именно он имеет в виду. В моем понимании, отношения должны были строиться на принципах равенства, а никак не подчинения или унижения… Он знатно посмеялся над моим негодованием в тот день. А после чего сказал, что если у меня однажды получится его унизить, а он и впрямь почувствует себя уязвленным, то мне придется за ним знатно побегать, чтобы уговорить вернуться.

– Не знаю, поймешь ли ты то, что я скажу, – говорил он тогда, – но я надеюсь, что постараешься запомнить. Ты – моё сокровище, Мара. Иногда мне кажется, что ты крошечная искорка истинного света, чистой энергии, моё сердце, которое почему то не тут, – указал он себе пальцем на грудь, – а в моих ладонях. Я очень боюсь уронить то, что держу, повредить или потерять. Но самое странное то, что вопреки всему я не желаю прятать тебя от всего мира. Не хочу иметь власть над тобой посредством силы или принуждения. Я хочу, чтобы однажды, когда я сделаю вот так, – широко разведя ладони в стороны, сказал он, – моя искра вопреки законам притяжения осталась рядом со мной сама. Равная мне, сильная и независимая. Вот такой я хочу видеть тебя. С годами общественное положение, отношение, внешняя расстановка сил во власти становится лишь позицией и положением. Всего лишь местом, где тебе удобно сидеть, стоять, лежать, ходить. Не больше. Я встану там, где будет удобно быть с тобой. И если тогда, когда я смогу со спокойной душой развести свои ладони, не боясь за тебя, ты все ещё захочешь быть со мной, то и у меня сомнений не будет.

Этот странный разговор… такое непонятное признание, казались столь ценны, что даже если бы я очень захотела, то уж точно не забыла бы.

– Не хочу алое, – совершенно по детски нахмурив брови, воскликнула я и картинно топнула ножкой. Ну да, когда дело доходило до трех "костюмеров", на которых я все ещё хранила обиду за то кружевное безобразие, я становилось редкой капризулей.

– Это традиция, – увещевал меня Луи. – Кровь большинства живых существ имеет алый цвет, потому, встречая гостей, принято одевать алое… э… Хорошо, что времена уже не те, а то пришлось бы и впрямь принять кровавую ванну перед встречей, – чему то засмеялся он.

– Или хотя бы устроить показательную казнь, – подхватил Ари.

И они дружно захихикали, словно две вредные старушки.

– Цвет одного из родов драконов, что прибывают, алый, – пояснила я свое недовольство. – Потому и не хочу.

– Да, что Вы, – отмахнулся Витто. – Об этом никто и не подумает! Чтобы демоница разделила… цвет с драконом…

– Фу! Меня сейчас стошнит! – картинно закатил глаза Луи. – Не стоит при владычице говорить о таких вещах! Это уж совсем извращение какое то! Фу! – потрясая кистями рук, фыркал мужчина.

– И что за всю историю таких отношений не было? – нарочито равнодушно поинтересовалась я.

Витто картинно изобразил рвотный позыв.

– Если и были, то о таком уж точно не принято рассказывать, – все же ответил Ари.

Всё что я смогла выдавить из себя в качестве реакции на такие слова, был лишь нервный кивок головы. А сама же задумалась над тем, по какой причине произошло то, что случилось с нами в прошлом? Хорошо, я не знала ни о своей природе, ни о нравах и традиции, царящих в их мире. Но разве Дрэй не должен был быть в курсе? Разве не знал он, как могут расценить нашу связь тут? Была ли то любовь, наперекор которой не пойти или всего лишь желание, в котором он не привык отказывать себе? Не так долго пробыв на Кайрусе и пообщавшись со своими соплеменниками, я перестала верить в наивные порывы, чистые и беззаветные. Возможно, я не права, но то, что сказали сотрудники ЛАВ, ещё больше уверило меня в том, что пусть и в порыве эмоций я поступила верно тогда. У нас не было будущего. Он понимал это с самого начала. Было ли все то игрой или игрой, неожиданно переставшей быть таковой, не имеет значения. Да и важно ли это теперь? Глава моей жизни под названием МАМ давно окончена, перевернута страница, написан новый жизненный виток.

– А теперь смотрите, что получится в итоге, и никакого сравнения с цветом чешуи не возникнет, фыркнул Луи, опустившись передо мной на колени и взявшись за подол моего платья руками, прикрыл глаза. Что то зашептав себе под нос, он слегка подул на ткань, и та будто ожила в его руках. Всколыхнулась материя, становясь похожей…

– Это что? Словно кровь…

– Круто, да? – усмехнулся он, смотря на меня снизу вверх. – Живое платье – очень эффектное новшество, жалко выдыхается всего за несколько дней. Нужно обновлять заклинание. Но это только, если захотите надеть его во второй раз.

Если бы кто то мне рассказал до чего можно додуматься, создавая простые платья, и показал нечто подобное, я бы не поверила, что такое в принципе возможно. Да, ткань и впрямь ожила, превратившись в алую жидкую пленку, заточенную в особую форму кроя. Словно настоящая жидкая кровь укутала мое тело и шлейфом стелилась за мной.

– Волосы соберем по бокам, оставим распущенными сзади, и когда вы планируете открыть спину?

– Когда буду официально вступать в свои права, – просто ответила я.

Эти трое видели то, что у меня на спине, но это было необходимо, потому и показала. Не обошлось конечно без клятв. Но то, какой трепет и благоговение перед тем древом на моей спине испытывали теперь, того стоило. По крайней мере, сейчас они прислушивались к моим желаниям.

* * *

Как я представляла себе этот день? Даже не знаю. Быть может, мне думалось, что он будет определенно особенным, потому как это была та точка, начиная отсчет от которой, моя жизнь кардинально изменилась бы. Но солнце встало, когда и было ему положено. Я проснулась там, где и засыпала. Каа'Лим храпел безбожно, как и обычно срабатывая тем фактором, что согнал бы меня с постели. Дальше все по расписанию: душ, завтрак, ожидание, явление Луи, Витто и Ари, что несли мое платье и целый чемодан необходимых мелочей так, словно от того, что было у них в руках, зависели жизни миллионов, не меньше…

Облачение в "кровавое платье" происходило под одобрительное оханье трех мужчин. И уже к полудню я была полностью готова. Согласно традиции перед началом приема меня должны были оставить наедине с моим первым кругом, т. е. с семьей. Но поскольку я была круглой сиротой, то и осталась я наедине с Каа'Лимом, пожалуй, тем, кого сейчас могла бы смело назвать своей семьёй, потому как более близкого существа у меня не было на всем белом свете.

"А как же златовласка?"  – фыркнул он, усаживаясь на пол прямо передо мной.

Не сдержав улыбки, положила ладонь на его широкий лоб.

– Мы с ним пока не семья, разве ты не в курсе?

"Я думал, ты скажешь, потому что любишь меня больше, чем его",  – и столько притворной обиды в голосе.

– Нет, не скажу. Просто тебя я буду любить несмотря ни на что столько, сколько мы будем существовать. И это я знаю, совершенно точно.

* * *

Он всегда знал сколь изменчивым может быть. Не только внутренне, но и внешне. Чаще всего его внутреннее состояние отражалось на внешности, и он умел контролировать этот процесс. Быть ему романтичным юнцом или серьезным мужчиной в летах определяла ситуация. Многим кажется, что те, кто носят маски, фальшивят и что то прячут за ними. Но Лео всегда знал кто он и почему с ним происходят подобные метаморфозы. Его маски единые грани одного внутреннего стержня, и время от времени проступает та или иная сторона натуры. Это его природа, в этом вся его суть. Многогранность, как основная константа единой, цельной личности.

Но сегодня, стоя вместе с Главами других домов в ожидании гостей, он впервые позволил себе просто проявиться тому, кого не желал скрывать в этот день. Не самая приятная его сторона, менее всего предназначенная для радушного приема гостей из дружественных государств. Глава Золотого Дома казался отстраненным и высокомерным, мало кто бы отважился подойти и попытаться заговорить с ним сейчас. Точеные черты лица, казалось, заострились и стали по особенному хищными. Презрительный изгиб губ, бездна ледяного золота во взгляде. Он смотрел прямо перед собой, стоя среди равных себе по статусу, хотя, казалось, что он король, который лишь терпит окружившую его со всех сторон надоедливую свиту.

– Ты в порядке? – опустив на них двоих полог, все же решила поинтересоваться Лаисса. Она хорошо знала, что за грань проявилась в его внуке сегодня. Обычно появление этого персонажа приводило к кровопролитию. И не то, чтобы она была против, но все же время не совсем удачное.

– Мне скучно, – лениво скосив взгляд на женщину рядом с ним, холодно бросил он, а взгляд вновь устремился на высокие двери, что вели в Зал Приемов.

– Тебе не пять лет, так что сделай милость – потерпи, – ворчливо прокомментировала она, ни на секунду не поверив, что её внук заскучал, находясь в таком состоянии. Но она так и не смогла понять против кого был этот настрой.

Главы и их ближайшее окружение – все в форменных одеждах правовой верхушки Кайруса – очень похожие на вышколенных солдат без тени упрека или небрежности во внешнем виде. Они собрались в огромном зале приемов Серебряного Дома, где непомерно высокие стены под своими сводами могли вместить десятки тысяч существ. Сейчас они находились на небольшом постаменте, собравшись вокруг единственного кресла в этом помещении. Да, сидеть могла себе позволить в этом окружении лишь одна женщина, и она вот вот должна была появиться, чтобы уже вместе с ними встретить прибывших на Кайрус гостей.

Мара и её дэйург появились точно в назначенное время, просто выйдя из одного окна телепорта, расположенного вдоль стены. Всего на миг его сердце дрогнуло. Один взгляд и ему кажется, что его душа дрожит, будто одинокий лист на дереве под порывом шквалистого ветра. Он уже давно перестал отрицать очевидное. Но всякий раз, видя её, его сердце продолжало трепетать. Желание коснуться становилось нестерпимым. Но все, что он мог себе позволить в такой ситуации, как сейчас, это смотреть и запоминать. Её серебряные волосы, в которых путалось сияние далеких звезд, были забраны по бокам тугим плетением и спадали водопадом на спину. В традиционном алом платье, у которого даже есть свое имя на Кайрусе – Первая кровь врага. Но сегодня и оно преобразилось. Ожило на её теле, создавая иллюзию алой переливающейся жидкости. Она шла, а алый шлейф стелился за ней, завораживая и пленяя. Не смотреть невозможно. Не испытывать страха в купе с восхищением – нереально. Её серый хищный взгляд, такой холодный сейчас, жестко скользил по залу, и лишь на краткий миг зажглась в нем маленькая искра тепла, любви и приятия. Искра, которая кольнула его сердце, стоило их глазам встретиться. Всего на краткий миг, но и этого было достаточно.

* * *

Лео был тут, Каа'Лим рядом со мной, а, значит, места неуместному страху и волнению нет. Всё непременно пройдет хорошо. Стоит лишь выпрямить спину, выше поднять голову и каждый шаг дается легче. Поднимаясь на подиум, где собралась вся правящая верхушка моей страны, я вспоминала. Да, вопреки всему, я видела лица. Нимария и Леонид, такие родные, но теперь столь непостижимо далекие. Ким, мой брат, который должен был бы быть сейчас со мной, и чье присутствие я могла лишь угадывать по тонкому флеру цветущих яблонь, что все ещё окутывал мою постель по ночам. Эллиэн и Ливерайя, мои родные отец и мать, не виденные мной, но я уверена, что и они всегда будут рядом, чтобы ни произошло. Орэн, ещё один мужчина, которого я несмотря ни на что, считала отцом. Мои названные братья… Все они были где то сейчас. Кто то в этом мире, а кто то в мире за гранью. Самые близкие и родные, но никому из них не нашлось места рядом со мной в этот день. Однажды Самаил скажет, что путь Владыки – это путешествие в одиночестве, босым, по острым камням. Так было для него. Так он защищал тех, кто дорог. А быть может не находил в себе смелости рискнуть, указав врагам свои уязвимые места? Я не знала наверняка, но такой же смелости не было и у меня сейчас. Но были и те, кого я любила и кто мог постоять за себя. И то, что они были рядом, разве не великое счастье для такой, как я?

Трон из черного холодного камня. Уж лучше стоять вместе со всеми, но есть протокол, согласно которому я занимаю свое место. Каа'Лим по левую руку от меня, с той стороны, где находится моё сердце. И уже остаются жалкие секунды, прежде чем двери распахнуться, пропуская под своды зала тех, кто совсем скоро должен будет увидеть, как я принимаю наследие своего рода. Сегодня будет не просто прием гостей, но и начнутся празднества в мою честь, в которых мне участие принимать не обязательно. Кто сможет веселиться, когда на него глазеет пока ещё не проявивший себя Глава? И не то чтобы мне совсем нельзя принимать в этом участие, просто, скажем так, оно было нежелательно. Я, вроде как, должна проводить дни перед "вступлением", общаясь с семьей и постигая тайны правления и мудрость рода. Три "Ха ха!"

* * *

Резиденция дома Вандау. Клан алых драконов

– Милый, – легкое касание плеча, и Исса несмело пытается заглянуть ему в глаза. – О чем ты думаешь?

– М? – не слишком то охотно отрываясь от собственных дум, все же обратил внимание на нареченную Дрэй.

– Ты знаешь, – обходя его со спины и вставая лицом к нему, заговорила Исса. На девушке была всего одна лишь ночная рубашка из темно синей прозрачной ткани, которая очень красиво развевалась благодаря ветру, что гулял на открытом балконе их спальни. – С тех самых пор, как мы приняли это приглашение на представление новой владычицы Кайруса, ты сам не свой. Я волнуюсь, и это странно…

– Что так заботит тебя? – все ещё отстраненно поинтересовался он. – Разве я стал так плох, что заставляю тебя волноваться? – взяв подбородок женщины двумя пальцами, он поднял её лицо так, чтобы их глаза встретились, и заставил себя соблазнительно улыбнуться. Она никогда не могла выдержать такой его взгляд. Вот и сейчас на её губах заиграла многообещающая полуулыбка. Но прежде чем она скинет тот крошечный кусочек ткани, что прикрывал её тело, она все же хотела спросить то, что так тревожило её последнее время.

– Скорее, мне странно, почему это так волнует меня. Я чувствую, как сплетаются нити судьбы, вижу, что сердце твое все дальше от меня, и не могу понять с чем это связано. Прости мне мою прямолинейность, Дрэй, но сейчас, ровно до того момента, как будет зачат наш первенец, я не могу и не стану рисковать нашими отношениями. Мне нужен здоровый и сильный наследник, а ты знаешь, как никто, что бывает, когда от того, кто связан истинными узами с другим партнером, пытаются зачать дитя. Мне это не нужно, – казалось, она говорила здравые вещи. Истово понимая, что это всего лишь холодный расчет и ничего более. Но от чего же так болит её сердце сейчас? И с каждым словом становится все труднее сделать вдох. Она никогда не видела в их отношениях чувств более глубоких, чем страсть. Но тогда, какого демона, она затаила дыхание в ожидании ответа от него?!

– Тебе не о чем беспокоиться, все договоренности будут соблюдены, – с улыбкой сказал он, в то время как ей кажется, что смотрит он и не на неё вовсе, а куда то сквозь. Словно не её сжимает в своих объятьях.

Дрэй же и сам перестал понимать, что с ним происходит. Он ложился в постель с одной, но о другой одновременно и мечтал и не желал видеть наяву. Где тут хоть что то способное вписаться в рамки окружающей его реальности?

Уже завтра все наследие лучших родов их расы встанет на крыло, чтобы совсем скоро почтить последнюю владычицу Кайруса. Многое он видел и слышал за это время. В основном отслеживая происходящее по информационным передачам Кайруса. И то, что он видел… Он не мог поверить, что перед ним та самая девочка, с которой всего несколько лет назад он столкнулся в лесах Ирэми. Тогда она была худая и неуклюжая, испуганная до смерти и дрожащая на его руках, словно осиновый листок. Или та, что была с ним в МАМ почти год назад? Совсем ещё юная, такая ранимая и непонимающая того, что происходит с её телом. И смотря её первую конференцию перед прессой, он задумался, не постановка ли эта беседа. Разве может та Мара, которую знает он, вести себя так? Может ли он даже сквозь изображение транслятора ощущать ту энергетику, которую несет в себе совсем ещё юный демон? Он не мог поверить в то, что она могла так измениться за неполный год! Разве такое возможно? Он не видел более неуверенной в себе девчонки, наивной и не знающей себе цену. Часто смотрел на её изображение в самом конце конференции и пытался угадать, кто перед ним? Он не узнавал её. Ни во взгляде, ни в жестах, ни в тех словах, что вырывались из её таких знакомых губ. Сначала мысли о том, что ему необходимо посетить Кайрус доводили его, если не до обмороков, то до острых мигреней точно. Невозможность вспомнить некоторые детали из тех месяцев, которые он провел после расставания с Марой, в совокупности наводили на весьма интересные мысли.

Что то с ним было не так. Да и то время, которое он провел, общаясь с Корчем, подтверждало его умозаключения. Но что с ним произошло? Кто затронул его память? Где искать ответы? И сможет ли он переступить порог, если сама мысль об этом до сих пор причиняет ему боль? Но, как бы там ни было, именно завтра он получит хоть какие то ответы на свои вопросы. Сейчас же он твердо знал одно, все его воспоминания о последних месяцах после излома зимы не стоят и выеденного яйца! А было ли расставание? Действительно ли все кончено? И эта последняя мысль внушала такую скромную робкую надежду, что, быть может, и тайно, но они смогут быть вместе! Как то попытаются наладить мосты, и у него появится шанс все объяснить…

Однажды он бывал в резиденции Дома Серебра. Но это было очень и очень давно. Он никогда не любил Кайрус. Как это ни странно, но, несмотря на то, что это место было оплотом их цивилизации, её пиком, ему по совершенно необъяснимым причинам всегда нравились родные горные края или же Ирэми, где можно на самом деле поверить в то, что ты свободен. Кайрус же… несмотря на всю фривольность нравов, царивших тут, был местом иллюзий, заблуждений и рабства. Именно такие ассоциации он вызывал у него. Тут не было ни одного простого и понятного ему существа. Не было возможности просто жить и дышать, не оглядываясь ни на кого. Жесточайшие рамки, где, если ты не будешь держать оборону, тебя сомнет машина этой цивилизации. Где не прощают слабость и малодушие, а на пике всегда будет лишь сильнейший. Их делегация насчитывала около ста сильнейших драконов, принадлежавших различным кланам. Это были представители поистине королевских кровей их мира. Только сильнейшие, только те, кто имел реальную власть в их обществе. Представление Серебра было событием, сопоставимым разве что с рождением властелина мира. И не потому, что они не могли бы одолеть демонов, были слабее их. Вовсе нет.

Просто именно Владыка был держателем абсолютной власти, воплощенной в Даре Грани: серебряный серп – вот, что вызывало смирение и оторопь у любого живого существа. Засвидетельствовать право Владыки было не простой традицией или всего лишь жестом со стороны власть имущих. Так они сохраняли мир, выживали и не давали повода усомниться в своей лояльности и поддержке.

Когда он оказался у Порога, то ему казалось, что его голова вот вот взорвется. Все внутри не желало переступать последний рубеж между Кайрусом и остальным миром. Как он его преодолел, где нашел на это силы, Дрэй и сам не понял, но когда очутился на другой стороне, оказалось, что он буквально повис на руках своей нареченной. Исса выглядела обеспокоенной. Она ни о чем не спрашивала его, но в то же самое время оказывала ту поддержку, на которую была способна. Делилась с ним силой, держа за руку, и позаботилась о том, чтобы её жених не свалился в обморок у всех на глазах.

– Я в порядке, – дрожащими губами сказал он и с удивлением понял, что его слова не ложь. Стоило переступить порог и оказаться на другой стороне, как он и впрямь почувствовал себя лучше. Будто неведомые оковы, сжимавшие его разум и волю, ослабли и, по крайней мере, часть из них опали, позволяя вновь ощутить мир без боли.

– Я вижу, – сквозь зубы прошипела она.

И вот теперь, стоя у входа в зал приемов Серебренного Дома, у дверей в которые он мог без труда пройти в истинном обличье, он не мог думать ни о чем кроме того, что изменится в его жизни, стоит ему сделать этот последний шаг. И, несмотря на то, что сразу следом за драконами, прибудут вампиры, эльфы, дроу, оборотни и даже гномы, он верил, что единственным кого она все же заметит – будет он. Его шестое чувство молчало. Хотя, скорее всего, он просто боялся сделать прогноз…

Стоило дверям отвориться и первым его собратьям войти под своды зала приемов, он, не задумываясь, шагнул вслед за ними. Всего лишь поднял взгляд, чтобы осмотреться, но уже не нашел в себе сил, чтобы отвернуться. С этой самой секунды, он знал, что уже ничто неважно вокруг! Пусть рухнет мир, пусть погрязнет в огне и воде, но он ни за что не перестанет смотреть на неё! Эта женщина сияла глубинной силой и энергией. Холодное сияние звезд струилось по её волосам, белоснежная кожа утопала в алом струящемся, словно кровь, платье. Странная красота её лица казалось бы, ничего особенного – но он не мог отвести взгляда. Цепляющие холодные, хищные глаза, которые кажется, видят тебя насквозь.

"Неужели это ты?"  – растерянно думал он, не замечая, как сам стал жертвой такого же пристального осмотра. Правда золотой взгляд лишь мимолетно скользнул по облику Дрэя, его обладатель сделал для себя необходимые выводы, и тут же переключившись на других участников делегации, стал рассматривать их так, словно перед ним огромный аквариум со стаей глупых разноцветных рыбок.

* * *

Конечно же, я заметила его. Разве могло быть иначе? Чего я ожидала от себя в этот момент? Нет, не правильно. Чего я боялась и не признавалась в этом даже самой себе? Какая разница, если этого не произошло. Я могла смотреть на него и не испытывать ни гнева, ни радости. Лишь светлую тоску. Словно в моем мире приоткрылись двери из совершенно другой жизни. Там я была беззаботна, счастлива и влюблена. Странное дело, ведь тогда мне казалось, что вокруг столько проблем… А сейчас испытываю что то сродни грусти, что не могла тогда понять насколько была счастлива. Был жив Ким, я любила, и пусть даже не по настоящему, но думала, что любят и меня. Тот момент настоящего следовало ценить куда больше. Сейчас же я впервые так ясно ощутила, что в прошлое нет возврата, и что я этого совершенно не хочу! Мой мир окрасился в золотисто серебряные тона, и я так счастлива, что могу не оглядываться назад, не гадать и не думать о несбывшемся. Несмотря на то, что говорят, будто бы демоны не умеют прощать, в этот момент я простила и отпустила. Мне стало легче.

Если я думала, что встретить Дрэя будет самым большим моим испытанием за сегодня, то явно заблуждалась. Как только последние главы родов драконов закончили свои приветственные речи и расположились в центре зала приемов, а двери распахнулись, пропуская новую делегацию, я поняла, что сегодня мне придется собрать всю свою волю в кулак, чтобы не сорваться с места и не оторвать голову одному конкретному вампиру. Во главе делегации был Эдриан. Вечно юный белокурый вампир ступал твердо, но сам его вид говорил о том, что мыслями этот мужчина где то очень далеко. По левую руку от него шел уже известный мне Эрик. И, пожалуй, лишь я и Каа'Лим были в курсе, какая именно история нас связывает. А вот справа…

Мне показалось, что моё дыхание оборвалось на вдохе, стоило мне увидеть ярко рыжие волосы, убранные в тугую высокую косу. Зеленые кошачьи глаза смотрели с вызовом, так мне показалось. Создавалось впечатление, что все происходящее забавляет эту женщину – на её алых губах играла едва заметная улыбка. И казалось, что не я готовлюсь вступить в права Главы Дома, а она пришла сюда хозяйкой. Уверенной в собственных силах, знающей себе цену и так открыто презирающей меня и каждого, кто находится сегодня здесь. Сначала мне показалось, что в зале стало нестерпимо жарко или же настолько обжигающе холодно, что невозможно стерпеть. Но потом я поняла, что горит в этом ледяном пламени лишь мое тело и это жжение плавно перемещается на мою спину, ища там свое сосредоточие. Почувствовала, как обдало ледяным дыханием древо на моей спине, полыхнул месяц над его ветвями. Боль и сила сплелись в нем, будто готовясь к чему то. Я вдруг ощутила, что это не просто рисунок на моей спине, это словно пристанище магии, которой не место в этом мире. Она не отсюда – не живая – мертвая энергия, столь страшная и смертоносная, что мне стало жутко, что не смогу совладать с нею, когда она будет готова излиться в этот мир. Из моих глазах едва не прыснули слезы, и я вдруг испугалась лишний раз пошевелиться, дабы не потерять контроль над самой собой. Даже Фрида отошла на второй план, когда я лихорадочно пыталась понять, что могло пробудить то, чем наградила меня Хозяйка Грани? И что это вообще такое, раз я едва могу балансировать на грани сознания? Ладно призраки – я только свыклась, что не сумасшедшая – но это? Врата в другой мир? За

Грань? Проводник, способный притянуть магию Хозяйки Грани, чтобы… Чтобы…

"Держись! Мы выясним, что всё это значит",  – донеслись до меня слова дэйурга, будто сквозь мутную пелену. Всё о чем я могла сейчас думать – о том, как сохранить лицо. Не показать того, насколько мне больно в этот момент.

Мой взгляд встретился с взглядом Фриды. Девушка всё так же беззаботно улыбалась, пока её отец что то говорил монотонным, безликим голосом, как её лицо вдруг смазалось, и я увидела звериный оскал и её искаженное в злобе и ненависти лицо, будто и не её вовсе, а уродливую маску. Но спустя лишь миг она вновь улыбалась, а боль в спине лишь усилилась, будто заключенная в древе сила стала рваться наружу, разрывая кожу изнутри.

Сложно было сосредоточиться на речи, что произносил Эдриан. Сложно было вообще заставить сидеть себя на месте, а не сорваться на крик и ярость, и в этом порыве не обрушить всю эту мощь на женщину, что сейчас стояла передо мной. На краю сознания вспомнилось, что её по определению не должно быть тут, после того, что я с ней сделала. Но она была. Причем в полном здравии.

"Или не она?"  – донеслось от Каа'Лима, и я внутренне похолодела от мысли, что обожгла сознание.

"Это не Фрида",  – скорее утвердительно, нежели вопросительно, сказала я.

Мои руки уже начали изменяться под действием переживаемых эмоций, и если бы не Каа'Лим, то я боюсь даже представить, как бы закончилась эта встреча. Как можно было бы объяснить, почему будущая Глава Серебряного Дома с криком набросилась на ничем непримечательную вампиршу? А так, я лишь заработала дополнительный плюсик в глазах общественности. Оказывается, я, как и любой нормальный демон, всего лишь не выношу вампиров. Пусть лучше так, чем печать "безумна" на моем личном деле. Каа'Лим разделил со мной сознание на этот бесконечный день. Мы оба умирали от боли и находили спасение лишь друг в друге. Мне казалось, что мое тело превратилось в каменное изваяние, лицо – в мраморную маску, а глаза просто отказывались воспринимать происходящее. Все силы уходили лишь на то, чтобы не потерять достоинство, не показать насколько сильно мне нехорошо. Эльфы, дроу, гномы, оборотни – все они прибыли в этот день засвидетельствовать свое почтение новому владыке, и каждый из них старался высказаться как можно более красноречивее. Каждая делегация насчитывала не менее ста членов высшей знати в своем составе, и все они смотрели на меня. Под прицелом сотен глаз было особенно важно не ударить в грязь лицом, не показать слабость, которой ждали от восемнадцатилетней девчонки. Даже я понимала это.

Когда все присутствовавшие высказались, то настало время и моего слова. На какое то время мне показалось, что я забыла, как вообще двигаться и говорить. Но тут Каа'Лим сделал то, за что я ещё очень долго не могла его простить – он просто дернул на себя всю мою боль и слабость, как если бы мы делили с ним полотно ткани, а я неожиданно выпустила его из рук. Проделав это, он тут же закрылся от моего восприятия и тяжело опустил взгляд, стараясь ни на кого не смотреть. Сердце моё защемило, стоило в полной мере понять каково ему сейчас, но и это одно заставило меня решительно поднять и сказать всего несколько слов, которых все так ждали от меня.

– Да настанет день, когда Солнце и Луна засияют на одном небосводе, чтобы почтить Истинную Хранительницу Грани, – сказала я на древнем ометти. И уже не смотря ни на кого, спустилась с того подиума, на котором мы с Каа'Лимом находились.

Мы уходили вместе, по тому же пути, как и пришли. Вот только в этот раз мне было уже ни до кого и ни до чего – самым главным казалось поскорее увести его отсюда. Необходимый церемониал был соблюден, а все остальное вполне обойдется и без нас. Сегодня официально открывались предпраздничные гулянья в мою честь, которые продлятся ещё три дня.

* * *

– Прошу тебя больше никогда так не делай, – умоляла я, обнимая лобастую голову дэйурга, что сейчас лежала у меня на коленях.

Мы уже несколько часов как вернулись в мои покои, но Каа'Лим все никак не мог отойти от тех ощущений, что замкнул на себя. Он лежал в моей постели, и я не решалась оставить его ни на секунду. Лишь сменила свое платье на странную пижаму в розовых овцах, что оставил для меня на постели Питер.

– Я бы справилась! Это древо, его энергия, не один месяц находились на мне и во мне!

"Нельзя рисковать… в такой день",  – вяло отозвался он.

– А тобой можно? Плевать на всех! Ты… – я не успела договорить, как в мою дверь постучали, и это мог быть лишь один единственный мужчина, у которого был беспрепятственный доступ в мои покои.

* * *

Рыжеволосая девушка с каким то особенным выражением брезгливости на лице наблюдала за тем, как садится солнце за окном в выделенных ей покоях.

– Знаешь, я до сих пор помню закат на моей родной планете. Как пламя замирает во всепоглощающем льду. Ты даже не представляешь, насколько это красиво! – обернулась она к Эдриану, что сейчас расположился в одном из кресел у стены. Мужчина безучастно смотрел перед собой. Казалось, он даже не слышал того, что говорило существо у окна.

– И это, – надменно кивнула она на небосвод. – Слюнявая мазня из сиреневых красок, столь милыхсердцу недалеких девиц. Все так нежно, столь тошнотворно лениво… тоска, – подытожила она.

– По моему, красиво, – слабо отозвался мужчина, даже не посмотрев в окно.

– Ну, ещё бы, – фыркнула она. – По твоему, и этот курятник весьма впечатляет, – обвела она взглядом выделенную ей комнату, но имея в виду всю резиденцию в целом. – Хотя, ты знаешь, пожалуй, именно сегодня я придумала, как сделать это место и событие, к которому я так долго шла по настоящему прекрасным…

– Как? – не особенно интересуясь ответом, спросил он.

– Стоит всё завершить началом, – легко улыбнулась она. – Уроборос… – прошипела она.

– Я не понимаю.

– Конечно же, нет. Но пусть маленькая дрянь попробует хотя бы немного понять с чего начинается настоящая боль…

* * *

Всё это время, что шла церемония представления новой Главы Дома Серебра, он стоял за её спиной, и ему казалось, что ещё немного, и он сорвется с места, чтобы взять её на руки и унести отсюда. Что не сможет удержаться от этого шага. И лишь уверения дэйурга, что он в состоянии помочь Маре пережить всё от начала до конца, хоть немного сдерживали его. Шаи сказал, что боль началась, стоило в зале появиться вампирам. И сейчас, видя перед собой рыжеволосую женщину, дочь Эдриана, он как наяву видел картины памяти Мары. Сломанной куклой падает у ног женщины Ким, и эта алая струйка крови на её губах стекает вниз так медленно, что осознание произошедшего никак не желает складываться в одну ясную картину. Он видел то, что было потом, и был полностью согласен с дэйургом, что присутствие Фриды здесь и сейчас просто невозможно. Но она была. И одно это в совокупи с реакцией Мары на её присутствие решили для него все. Он сделает это сразу после завершения церемонии. Он должен знать, что, бездна побери, происходит и что именно он упускает. Не потому, что не верит. А потому, что теперь – это залог выживания для неё. Её безопасности. Тем не менее, сразу после того как Мара исчезла в окне телепорта, он решил озаботиться тем, чтобы его отсутствия никто не заметил, пока будет происходить неофициальная часть приема гостей.

– Ба, – позвал он Лаиссу, что сейчас отчаянно флиртовала с молодым оборотнем.

– А ха ха, – нарочито громко засмеялась она в лицо объекта своей страсти. – Мой дядя так шутит! Отмахнулась она. – Но, к сожалению, я ещё слишком молода, чтобы не слушаться старших, подмигнула она симпатичному юноше, что, скорее всего, был наследником одного из вожаков. – На минуточку, – изобразив пальцем единичку и схватив внука под руку, поспешила отойти с ним подальше.

– Чего тебе? – раздраженно пробурчала она, на всякий случай накрывая их пологом тишины. – Не видишь что ли – у меня тут личная жизнь налаживается!

– Неужели это мой будущий дедушка?

– Нет, согласно легенде – племянник, – серьезно покачала она головой. – Ну, говори, чего хотел, а то уведут!

– Одолжи "браслет".

– Надолго? – не выказав ни малейшего удивления, осведомилась она.

– На сегодня. Присмотри за "мной".

Недовольно причмокнув губами, она лишь протянула Лео то, что он просил.

– А я так надеялась на этот вечер! Наконец то новые лица… эх, – тяжело вздохнула она. – Так девицей и помру.

Стоя перед дверью в комнату Мары, Лео невольно задумался. Что если тот кусочек недостающих воспоминаний, увиденный чужими глазами, принесет в его жизнь такие изменения, о которых он позже пожалеет? Но ответ был на поверхности, как бы он ни старался увидеть нечто иное. Лишь настоящее будет иметь значение. Он точно знает, что испытывает сейчас, и чувства останутся неизменны, как бы там ни было. Даже если узнает, что в сердце его женщины ещё тлеют угольки чувства к другому мужчине, он готов бороться, несмотря ни на что.

Легонько постучав в дверь и дождавшись, когда ему дадут возможность войти, он решительно шагнул внутрь.

– Как он? – быстро оценив обстановку в комнате Мары, спросил Лео, смотря на дэйурга, чья голова сейчас покоилась у неё на коленях.

– Ему нехорошо, – тяжело вздохнув, ответила она, так и не решившись отойти от своего Шаи.

– А ты? – пристально взглянув в серые глаза, спросил он, подошел ближе к ней и присел так, что их глаза теперь были на одном уровне.

– Я, – нервно облизнув губы, отозвалась она, – кажется, ничего, – через силу улыбнувшись, все же ответила она.

– А если по правде? – изогнув бровь, поинтересовался он.

Мара отвела взгляд и посмотрела на свои ладони, как то разом показавшись такой маленькой и хрупкой.

– Я должна тебе кое что рассказать, – немного помедлила она, прежде чем вновь посмотрела на него. – Это была реакция не просто на вампиров, Лео. А на одну конкретную представительницу их рода. Та рыжеволосая женщина – дочь Эдриана. Я знаю её. Точнее – я думала, что знала – более подходящее определение до этого дня.

Он прекрасно понял, о чем она говорит, но всё же решил, что будет правильным, если она сама расскажет о произошедшем. Возможно, однажды, и он сумеет рассказать о том, как недоверие толкнуло его прочитать её память, но только, если это и впрямь будет необходимо их отношениям.

Она неспешно рассказывала ему о том, что случилось полгода назад в стенах МАМ. Он видел, что с каждым словом она заново переживает те моменты. Как так случилось, что теперь он держал её на руках, словно маленькую девочку, а её голова покоилась на его плече, он и сам не понял, но это казалось правильным.

– Сегодня ты и Каа'Лим отправитесь в Тэймир.

– Но, – попыталась было возразить она.

– Не спорь, – перебил он её. – Там ты сможешь подготовиться к вступлению в свои права, отдохнуть и просто собраться с мыслями. А самое главное, там ты будешь в безопасности. Об остальном мы сможем позаботиться уже после, – его губы осторожно коснулись её виска, а руки ещё крепче сжались на плечах. – Самое главное сейчас – это церемония. Об остальном я позабочусь.