майэ'раами 3

Некоторое время я старательно пыталась изобразить из себя спящую беспробудным сном принцессу: глубоко и размеренно дышала, следила за тем, чтобы моё тело казалось расслабленным, а мимика лица не выдала бы во мне чел…, то есть демона, усердно думающего, как бы получше организовать пути отхода. Нужны ли они? Или лучше открыть глаза, прижаться к нему крепче и сказать…

– С добрым утром, – ласковый шепот раздался над самым ухом, а горячее дыхание прошлось по шее и оборвалось поцелуем на моем плече.

Сердце в груди радостно замерло и затрепетало, но глаз я открывать все равно не спешила. Всё зависело от того, что он скажет дальше.

– Я знаю, что ты не спишь, – проурчал он мне на ухо.

– Нет, сплю, – сонным голосом отозвалась я, наслаждаясь теплом его крепких рук, что сейчас прижимали меня к его груди.

– Врушка, – усмехнулся он. – Ровно в четыре часа тридцать две минуты твое сердцебиение возвестило меня о пробуждении. Ещё тридцать минут я, как воспитанный мужчина, не спешил тебя тревожить, ведь возможно тебе нужно время, чтобы нормально оторвать голову от подушки? Но прошел уже час, а ты все лежишь, не шевелишься, изображая летаргию… а по всем законам жанра пора бы подать завтрак в постель… – на этом его монолог оборвался, а я задохнулась под тем шквалом поцелуев, что обрушились мне на спину, заставляя смеяться и выгибаться в его руках.

– Щекотно, – сквозь смех и слезы простонала я.

– Мне перестать? – с самым серьезным видом, оторвавшись от меня, поинтересовался он.

– Нет!

– Я так и думал…

Это было странное утро, напоенное теплом летнего солнца, потаенной надеждой на светлое будущее, хрупкими объятьями очнувшегося ото сна чувства. Казалось, Лео старательно охраняет этот момент, наше первое совместное пробуждение должно было нести радость. Так и было, пока вдоволь не нарезвившись, не насмеявшись на месяцы вперед и хорошенечко не поев, он не сказал:

– Не хочу говорить этого, но…

Сердце мое предательски дрогнуло, а улыбка показалась неестественной маской.

– … твой шаи меня уже одолел.

Я непонимающе нахмурилась. Причем тут Каа'Лим? И только в этот момент к моему бесконечно растущему чувству вины и стыда добавилось воспоминание о дэйурге.

– Почему я не слышу его?

– Потому, что никто и ничто не проберется в место, где я сплю, без моего согласия, – коротко бросил он, с интересом рассматривая омлет на своей тарелке и подозрительно к нему принюхиваясь. – Нет, ну что это? Я такое не ем, – отодвинул он прибор от себя подальше. – Может, он захочет? Звать его?

– Конечно! – встрепенулась я. – Он должно быть ужасно переживает, а я тут… а мы… – окончательно запутавшись в словах и, сильно смутившись, опустила взор на белоснежную скатерть, что укрывала собой небольшой стол, за которым происходил наш завтрак.

Память услужливо подкинула не самые приятные воспоминания прошедшего вечера. Как воочию я вновь увидела черные пятна, цветущие на моем таком красивом волшебном платье. Когда маленькие сверкающие камушки, похожие на крошечные льдинки, вдруг превращаются в кровавые грязные угли.

– Эй, – крепкие мужские ладони вдруг сомкнулись на моих запястьях, заставляя обратить внимание на их обладателя. – Посмотри на меня. Что не так? – тихо, но вкрадчиво спросил он.

– Я… не понимаю, – прерывисто выдохнула я. – Как такое случилось? Ничего не помню, Лео…

– Посмотри на меня, – с нажимом вновь обратился он ко мне.

С трудом удалось это сделать, чтобы тут же ощутить спокойную уверенность на дне золотых глаз.

– Послушай, что я скажу тебе, – уверенно заговорил он, опускаясь передо мной на одно колено так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне. – Никогда, ни при каких обстоятельствах не верь в случившееся с первого взгляда. Кайрус – не то место, где правду можно понять, полагаясь лишь на собственное зрение. Я не думаю, что твоя амнезия – следствие потери контроля над собой. Поверь мне, милая, если бы ты свихнулась, мы бы славно пошумели в опере и одной Эйлир не ограничились, это точно. И ещё знай кое что. Даже, если ты это сделала, то тому была причина, и я её приму. Понимаешь? Сейчас придет твой шаи, и все вместе мы со всем разберемся. Я тебе это обещаю.

Встреча с Каа'Лимом оказалась… бурной. Он ругался такими словами и на таких языках, что, если я просто перескажу его речь, то это уже будет из разряда: 'выдержки из жизнеутверждающих лозунгов завсегдатаев питейных заведений'. Не то, чтобы он ругался на меня. Скорее он склонял имя Лео на всевозможный манер, но во время самых смачных комментариев, все же закрывался от него и давал услышать их только мне. И выглядело это примерно так: 'Что б ты сдох….. и твоя семейка….. козел!..…. что б тебя……. козла……. в……. на….. придурок!'

Последнее слово показалось особенно милым и невинным, поскольку его он употребил всего один раз и в конце. А потом повернулся, посмотрел на меня как то особенно пронзительно своими огромными глазами блюдцами и под завершающий аккорд своего выступления особенно смачно лизнул меня, пройдясь своим огромным шершавым языком от подбородка до самого лба.

'Дура',   почти беззлобно припечатал он. 'Давай свой омлет',   буркнул он уже Лео, который как то послушно и тихо подвинул ему тарелку. 'Ты ещё и жмот', презрительно глянув на угощение, буркнул он, тут же смахнув его с тарелки.

Всё ещё сидя за столом в майке с плеча Лео, которая на мне смотрелась, как весьма откровенное платье, я пыталась вникнуть в суть разговора между Лео и Каа'Лимом.

– Это может быть опасно, – осторожно заметил Лео, хотя я чувствовала, что он согласен с шаи, что это самый оптимальный вариант выяснить, что же вчера произошло.

'Нет, не может. Было бы опасно, я бы не предлагал. И, вообще, хватит учить меня, как надо. Без тебя разберусь. Достал уже! Все ноет и ноет, бубукает и бубукает. Сил никаких уже нет от тебя, дедушка Лео', оскалился Каа'Лим.

Я с трудом подавила желание уточнить, кто именно тут ворчит с утра пораньше. Лео лишь выразительно округлил глаза, словно признавая свое поражение, вскинул руки и жалостливо сказал:

– Ну, прости же меня, мудрейший!

Каа'Лим прикрыл глаза, набрал побольше воздуха в грудь и с шумом выдохнул в лицо демона.

– Ну, ты! – брезгливо оттираясь, фыркнул Лео. – Соплюшка мохнатая!

– Послушайте, – примирительно начала я. – Ничего страшного не произойдет, если мы попробуем. Ведь наши сознания и так связаны.

– Я все же думаю о другом, – заговорил Лео. – Вскрыть твою голову и прочитать то, что было записано на уровне подсознания, конечно, заманчиво, – выразительно глянул он в сторону Каа'Лима. Огромный дэйург не остался в долгу, усевшись на зад, расставил лапы и решил привести в порядок шерсть исконным кошачьим способом. Лео лишь брезгливо поморщился и отвернулся. – Но не лучше ли спросить у того, кто почти наверняка должен быть в курсе?

– О ком ты? – насторожилась я.

– О твоем чудесном дедушке, конечно, – слово 'чудесный' было больше похоже на ругательство в устах демона.

– Нет, – усмехнулась я. – Может оно, конечно, и будет проще всего, но для этого нужно, чтобы он был тут, хотя бы.

– Ну… может, его позвать? Или как там это работает? – изогнув бровь, поинтересовался он.

– Не имею ни малейшего понятия, как это работает, – фыркнула я, стараясь не раздражаться лишний раз, поскольку два переругивающихся демона и дэйург – это уже перебор. – Он сам просто взял и пришел.

– Когда тебе была нужна помощь…

– Да, вчера бы она мне тоже пригодилась…

– Я не об этом, – прервал мои терзания Лео. – Тебе нужна была помощь, и он пришел. Возможно, ты что то почувствовала? Попробуй вспомнить свои ощущения в тот момент, – он ненадолго замолчал, думая о чем то своем. – Вот, что я думаю. Нам надо вплотную заняться тем, что дала тебе Кайра. Все эти уроки, конечно, важны, но стоит расставить приоритеты на данный момент, – задумчиво постучал он пальцем по подбородку.

– И что я скажу Совету? Что в восемнадцать лет решила расставить приоритеты и послать их куда подальше вместе с основными дисциплинами моего образования?

– Неее, – протянул Лео. – Им не надо знать, что ты частично будешь прогуливать… Для всех ты будешь прекрасной, прилежной, молчаливой ученицей, которая будет ходить на занятия, как того и требует её положение, а наш милый пушистый менталист…

'Не начинай', зло шикнул 'пушистый менталист'.

– … займется твоим прикрытием и контролем над вашим личным прислужником, владычица.

– Но у меня нет 'личного прислужника'.

– Будет, – коротко ответил он. – Или можно попросить Питера, чтобы он делал это вместо тебя… Хотя я склонен всё же к тому, чтобы завести прислужника. Немного усовершенствовать связь между вами так, чтобы для тебя эти занятия так же не проходили даром. Сначала будет тяжеловато усваивать такой объём информации, хотя и не факт, что мы будем что то учить, уж скорее практиковать, – как то медленно, по слогам произнёс он это слово, лукаво прищурившись.

'Практиковать ты будешь строго под моим контролем, понял?' фыркнул Каа'Лим, поднимаясь с пола.

– Конечно, твое желание – закон. Не пожалеешь потом? – участливо поинтересовался Лео.

– Хватит вам уже, – не выдержав, фыркнула я. – Давайте разбираться с проблемами, а не выяснять отношения.

'Ну, перестань… ты же понимаешь, почему вчера я…', уже обратилась непосредственно к Каа'Лиму, прекрасно понимая его обиду на меня.

'Понимаю, но обидно мне все равно', буркнул он. Потом глубоко вздохнул и добавил: 'Хочу, чтобы завтра ты сводила меня в новый ресторан в центре, потом сходим в мясную лавку и сделаем мне приятно, ещё пойдем на пляж и проведем там остаток дня. Обещай!'

– Обещаю, – не сдержавшись, улыбнулась я.

'А его с собой не возьмем',   вредно добавил он так, чтобы слышал уже Лео.

– Куда? – поинтересовался он. И только я хотела было ответить, как вместо меня это сделал Каа'Лим.

'И не скажем!'

На озадаченный взгляд Лео я лишь улыбнулась и пожала плечами. Желание 'пушистого менталиста' сегодня закон.

Уже спустя полчаса я сидела в центре комнаты и пыталась позвать Самаила. Сначала вслух, потом про себя, позже воскрешая его образ перед мысленным взором и пытаясь спроецировать его в этой комнате. Но, как ни крути, выходило скверно. Дедушка не спешил появляться, а я понимала, что делаю что то не так.

– Ничего не выходит… Может, стоит попробовать изъять воспоминания? – посмотрела я на Лео, что в этот момент с интересом, судя по его задумчивому виду, активно общался с Каа'Лимом. Естественно, общение происходило в полной тишине, но по довольной физиономии дэйурга было отлично видно, сколько гадостей он уже успел передать Лео.

– Не получится сейчас, значит, попробуем завтра, – сказал Лео, а у меня в душе что то всколыхнулось и, не сумев вовремя подавить свои эмоции, я ответила так, как, возможно, не следовало.

– Завтра? Неужели ты не понимаешь, что всё указывает на то, что я убила, – запнулась я. – Жестоко и неадекватно среагировала! Это преступление! И то, что я по какой то причине не помню своего поступка, не делает меня менее опасной или невиновной.

Судорожно прикрыв глаза, борясь с подступающим гневом, я продолжила:

– Уже сегодня обнаружат, что она пропала. Несмотря на то, что, как ты говоришь, все почистил, могут найтись свидетели… и кто знает, чем это может обернуться…

– Ничем, – бесстрастно ответил Лео. – Вчера на вполне законных основаниях Глава Золотого Дома забрал жизнь женщины по имени Эйлир.

– Что? – пораженно прошептала я. – Я не позволю тебе… – как именно я могла ему 'не позволить' я не знала, но и брать мою вину на себя тоже не было выходом.

– Что ты не позволишь? – чересчур ласково поинтересовался он. – Защищать мой Дом? Прости, но мне не нужно позволение на это. Или хочешь стать жертвой и признаться в том, чего сама не помнишь? Добиться, чтобы тебя признали нестабильной и скрыли ото всех за непроницаемыми стенами стационара на ближайшее десятилетие? Этого ты хочешь? Хотя думаю, что на самом деле тебе хочется, чтобы твоя совесть вновь засияла невинностью и чистотой, а как же ещё этого добиться, кроме как принести жертву 'во искупление'? Прости, но все эти мотивы я нахожу глубоко бессмысленными. Даже если ты сделала то, что сделала, то научись перешагивать через свои грехи и раны, оставляя их далеко позади. Если не ты, то перешагнут через тебя. Кайрус – не то место, где белый в моде, – жестко закончил он свой монолог.

– Я, пожалуй, пойду, – тихо сказала я, поднимаясь с пола.

Самое обидное в его словах было то, что я понимала его правоту и чувствовала себя лицемеркой. И как бы я не пыталась посмотреть на ситуацию и мои ощущения по поводу произошедшего с разных сторон, выходило совсем скверно. Надо же было такому случиться, что из всех человеческих качеств плотнее всего укоренилась у меня в душе совесть. Почему мне не досталась, например, забывчивость Лиссы, что вечно забывала уже по дороге на рынок, зачем она собственно туда идет? Или решительность Нимарии? Упрямство Кима? Хорошие качества, полезные. Но меня грызли сильные эмоции, совершенно противопоказанные в этом мире. Слова Лео с болью падали мне на сердце, и становилось трудно дышать. Я не хотела ругаться с ним. Не сегодня. Не тогда, когда между нами появилось… Что собственно появилось? Кто бы знал…

Я поднялась, когда вдруг поняла, что мне ужасно хочется, чтобы он остановил меня и поговорил со мной.

– И что, думаешь всегда так поступать? – поинтересовался он, вопросительно изогнув бровь.

– Как так? – старательно избегая его взгляда, пробурчала я.

– Сбегать, когда тебе захочется, и дуться, даже не попытавшись разобраться?

Что то мне это напоминало… Ведь именно так я поступила… с Дрэем. Хотя это уже и не имело значения, но теперь я понимала, как по детски это выглядело тогда. Да, я по прежнему считала, что он был не прав. Но сейчас злость моя уже не была такой острой и всепоглощающей, должно быть, потому, что и прежние чувства сгорели в её огне. И теперь, вспомнила я об этом не потому, что жалела об утраченном… а потому, что не хотела потерять то, что имею сейчас из за того, что не учла урок прошлого. Может быть, мне было не суждено быть вместе с драконом, но убегать тогда, так и не поговорив, не дав шанса все объяснить, было очень малодушно. И… в какой то степени привело к нашему расставанию. Ведь это я подожгла тот мост в прошлом, так и не дав ему шанса на спасение.

– Нет, – обиженно буркнула я себе под нос, скорее из вредности показывая, что все ещё дуюсь на него и так просто не сдамся.

– Тогда иди ко мне, и поговорим, – радушно распахнул он объятия, приглашая устроиться на его коленях.

В этот раз я не сбежала, я сделала шаг навстречу.

'Фу, блин',   фыркнул Каа'Лим, нарочито лениво поднялся с пола и поплелся на балкон. 'Пока вы тут будете вылизывать друг другу морды, я буду на улице'.

Лео лишь покачал головой, едва сдерживая улыбку, я же не выдержала и рассмеялась. На этот раз я слушала его молча, не перебивая, о том, как он узнал о планах Яра и Эмерелис, о роли Эйлир в них. Что, скорее всего, у них в Домах есть сильные Мастера ядов, раз есть доступ к таким веществам, что могут подчинить волю демона. И о том, что если бы у меня был приступ, я бы все отлично помнила, поскольку демон и я теперь одно целое, неразделимое. Можно потерять контроль, но не память.

– Я знаю, что с тобой что то сделали в момент, когда ты покинула свою ложу и вышла на лестницу. И ты должна понимать, что это так. Не сомневаться в себе, не пытаться выгрызть себе оправдание или прощение, а сделать всё, чтобы узнать истину, не отвлекаясь на эмоции и самоедство. Разве могла я поспорить с этим? Я знала, он прав. От спокойного и уверенного тембра его голоса успокоилась и я, пригревшись в теплых объятиях сильных рук. Его губы нежно касались моей шеи, а я, прикрыв глаза, уже вовсю наслаждалась этой лаской.

Это был последний момент, когда я могла насладиться спокойствием в этот день… Дальше нам предстояло либо уговорить Питера стать моей заменой на время учебы, либо упросить Лаиссу подарить мне одну из своих прислужниц. Только вот загвоздка была ещё и в том, что подарок надо было правильно оформить согласно правовым нормам и законам Кайруса. На мой взгляд, легче было удавиться, чем пройти по всем организациям, что должны были одобрить дарственную на 'одухотворенное магическое изделие второго порядка'.

Потому я все же склонялась к тому, что Питер будет отличной кандидатурой на роль владычицы. Тем более, по части занудства мы были даже похожи… Во всяком случае, если вспомнить мой настрой к учащимся вместе со мной демонятам, то нас вообще не отличить.

* * *

– Значит, Вы хотите, чтобы я использовал свои возможности и прикинулся Вами на время занятий, так?

О том, что Питер задал вопрос, можно было догадаться лишь по тому, как было построено это предложение, но никак ни по его интонации или мимике. Он всё так же отстраненно смотрел на раскрывшийся пейзаж ночного города и задумчиво вздыхал о чем то.

– Это безответственно, – все же добавил он. – Чтобы чего то достичь следует не забывать о том, что именно может в этом помочь. Знания никогда не бывают лишними.

– Дело не в том, что я не хочу учиться, а в том, что есть вещи, познать которые мне необходимо сейчас. Это важно! А из за расписания у меня остается время лишь на сон. Я не прошу учиться за меня, лишь присутствовать на занятиях и вести себя прилично… – зря я, наверное, брякнула про 'прилично', поскольку более живых эмоций на лице Духа я ещё не видела.

– Я всегда веду себя прилично, – капризно изогнув губы, подытожил он. После чего устало прикрыл веки, а уже спустя всего несколько секунд я могла лицезреть точную свою копию, что как то тоскливо взирала на меня печальными коровьими глазами. – Ну, как? – ровно поинтересовался он, механически искривив губы в подобии улыбки.

– Сойдет. Только будь серьезнее, – посоветовала я, решив, что так мне лучше не улыбаться.

– Кровь, – со скучающим видом протянул мне ладонь Питер.

Я без лишних вопросов вложила небольшой фиал со своей кровью и с интересом смотрела как растворяется он на руке Духа. Так он сможет казаться очень и очень похожим на меня. Конечно, не обладая моей реальной силой, но имея схожий энергетический фон.

– Когда мне стоит приступить?

– Завтра, – решительно сказала я.

* * *

Да, именно завтра я планировала провести день вместе с Каа'Лимом, но не совсем так, как представлял себе это дэйург. Я планировала отправиться в Тэймир.

Прошло уже достаточно времени с нашего отъезда, а возможности навестить Орэна с Тарием так ни разу и не представилось. Как бы я не была занята все это время, но все равно продолжала переживать за Орэна. Происшествие с Лео не прошло без следа для пожилого мага. Что сделал с ним Лиам? В какой кошмар заставил поверить? Я не знала, но видела, что что то гнетет его. Лео согласился открыть для нас с дэйургом портал в его дом в Ирэми, так что осталось дело за малым… сказать об этом Каа'Лиму.

'Но менять облик я не буду! Ни за что!' – недовольно припечатал дэйург, выслушав мою просьбу навестить мага и Тария.

– Так я и не прошу, – себе под нос буркнула я, заискивающе улыбаясь перед дэйургом.

'Ты – зануда, Мара! Я тебе предложил шикарный отдых! И что решила ты? Навестить опальных родственников… беее',   фыркнул он. – 'Когда мы будем веселиться?' – широко распахнув свои огромные глаза блюдца, печально вздохнул он.

Я лишь задумчиво пожала плечами.

Два коротких перехода: из моей гостиной в личную гостиную Лео и уже оттуда в ставший таким родным, но невероятно далеким, особняк с черепичной крышей. На первый взгляд, ничего не изменилось. Всё тот же дом, те же стены, но уже совсем не то. С уходом Лео дом стал меньше в размерах, хотя даже сейчас его нельзя было бы назвать маленьким. И я думаю, как и прежде, его размеры сильно не совпадали внутри и снаружи.

Хотя сейчас было раннее утро, в гостиной, где мы оказались, пахло свежеприготовленной едой, а на кухне слышалось невнятное бормотание Тария, который, по всей видимости, был сегодня дежурным по приготовлению человеческой пищи. То и дело разносился грохот переставляемых кастрюль и звуки, похожие на рвотные позывы.

'Что он там, интересно, готовит? Судя по звукам, раскладывает по кастрюлькам содержимое своего желудка. Хотя пахнет ничего',   задумчиво заключил Каа'Лим.

После очередного 'буэ' в исполнении Тария решили все же уточнить, что он такое делает, и бесшумно двинулись в сторону, откуда разносился бубнеж.

– Здоровая пища, здоровая пища, – бормотал себе под нос вампир. – Почему же меня воротит от одного вида и запаха будущего здоровья? Ах, мать твою, горячо! – в очередной раз разнеслось с просторов кухни, громыхнуло что то металлическое, а следом поплыл запах подгоревшего молока.

'Фу, что может быть здорового в сгоревшей овсянке?' – поинтересовался Каа'Лим, на резонный вопрос которого ответил уже Тарий.

– Пищеварение улучшается?! – скептически вопрошал вампир. – Улучшает питательность молока? Похоже, Ори уже ничего не помнит о… – оборвав себя на середине фразы, вампир настороженно замолчал. – Кто здесь? – серьезно спросил он, впрочем, не отвлекаясь от своих хлопотных дел.

– А ты, будто, не знаешь?

На мой шутливый вопрос ректор МАМ резко обернулся, хищно сощурившись, озорно усмехнулся и задал свой самый оригинальный вопрос: – Мара, ты же женщина? Наступил момент, когда наши взгляды встретились. Я серьезно задумалась над тем, что меня ещё никто и никогда не встречал подобным вопросом.

В то время как Тарий, должно быть, устав ждать ответ на свой сакраментальный вопрос, сказал: – Бога ради, скажи, что да! А раз – женщина, иди и помоги мне! – взвыл ректор, отодвигаясь чуть в сторону и открывая вид на плиту, где скворчали и булькали сразу несколько сковородок и маленькая кастрюлька, из которой то и дело пыталась выползти некая белая субстанция. – В конце концов, тебя это тоже касается, – зло буркнул он, поворачиваясь к нам спиной.

'Мне надо к Орэну… очень', поспешил ретироваться с поля битвы поварского мастерства Тария Каа'Лим.

– Это что теперь так принято встречать дорогих гостей? – ворчливо забормотала я. – Даже не поздоровался, не улыбнулся! Хоть бы сказал, что рад меня видеть, что ли!

– Рад, улыбаюсь, скучал безмерно, 'привет', а теперь иди сюда и помоги мне! Я больше так не могу! Жить с людьми – это просто ужасно! Половину суток спят, другую половину – едят, гадят и готовят то, что потом съедят, чтобы снова погадить!

– Как ты можешь так говорить?! – всерьез возмутилась я. – Орэн ест совсем мало и потом он уже пожилой, конечно, ему тяжело подолгу бодрствовать.

– Да, при чём тут Орэн?! – возмущенно взмахнул черпаком Тарий, от чего на моей новенькой кожаной куртке расцвели совсем нехудожественные бежевые кляксы.

– М? – явно теряя нить происходящего, нахмурилась я. – А кто ещё?

– А… – досадливо махнул он рукой. – Так всего и не расскажешь. Всё началось с того, что один маленький гном решил таки выйти на связь со старым другом.

– Элфи здесь? – радостно воскликнула я.

– И не только он, – ворчливо добавил Тарий.

– Айрин? – совершенно восторженная улыбка расцвела на моем лице.

– И не только она…

– М? – озадаченно нахмурилась я. – А кто ещё то?

Тарий нарочито медленно прикрыл глаза и тяжело выдохнул, откладывая в сторону свой черпак.

– Передай мне кусок марли и сито позади тебя.

Всё ещё не понимая, что он собирается делать, послушно отдала то, что попросил вампир, после чего с не меньшим недоумением наблюдала, как Тарий процеживает то, что называл овсянкой. После, легко подхватил серебряные щипцы для пирожных и полез ими в кастрюльку, где закипала вода, выуживая небольшую стеклянную бутылочку.

– Что это за пойло ты готовишь? Кому это? – не выдержала я, наблюдая за тем, как Тарий переливает получившийся взвар в бутылочку.

– Это тому, о ком я тебе рассказывал, – буркнул он. – Все, кто теперь тут проживают, искренне считают, что раз я почти не сплю, то должен делать это по утрам! Но, Мара! – резко обернулся он ко мне, – почему я?! В чем я провинился? Это же не я накосячил!

– А? – все меньше понимая, о чем он вообще говорит, я лишь пыталась выразить свою растерянность простыми звуками.

– Пойдем, сама все увидишь, и я думаю, тебе понравится, – усмехнулся он.

– Что я… – так и не договорив, я замерла, с интересом наблюдая, как ректор МАМ прикручивает к горлу бутылочки… соску?! – Ребенок?! – воскликнула я. – Вы с Орэном завели ребенка?! Живого ребенка?!

Должно быть, я не совсем верно сформулировала свои мысли, поскольку Тарий нехорошо прищурился и решительно встряхнул бутылочкой.

– Никого мы не заводили! Он сам завелся! Сам!

– Я, конечно, может, и не слишком сообразительна, но дети сами по себе не заводятся, Тарий. Это я точно знаю.

– А этот завелся! – шикнул он на меня, решительно выходя из кухни и отправляясь в большую столовую, откуда доносился густой бас Элфи.

– Жили были старый гном и старая гномиха, – увещевал Элфи, хотя его басом можно было пугать медведей, но гном старался говорить как можно тише. – И, вот, как то раз отправился старый гном на работу в шахту…

– О, боже, – недовольно фыркнула Айрин, – неужели нет других сказок, кроме как о старых мужиках на работе в шахте?

– Это только начало, – возмутился было Элфи, но недовольный детский вопль оборвал его на полуслове.

– Дай мне?

– Я сам.

– Ну, дай!

– Он голодный, чем ты можешь ему помочь? – возмутился было Элфи.

На что получил резонное: 'А ты?'

– Тарий, долго ещё? – нетерпеливо поинтересовался гном, когда между нами и входом в столовую оставалось несколько шагов.

– Уже, – решительно распахнув дверь, ответил вампир, проходя вперед меня.

Перед моим взором предстала совершенно невероятная на первый взгляд картина. Гном и эльфийка сидели на небольшом диванчике у стены. Элфи трепетно прижимал к груди увесистый сверток, из которого торчали крошечные пухлые ручки и безрезультатно пытались схватить гнома за волосы. Оба супруга с нескрываемой нежностью во взгляде рассматривали содержимое в ворохе пеленок и пытались строить умилительные рожицы. Правда, если Элфи и правда выглядел комично, то Айрин казалась умалишенной красоткой и выглядела откровенно жутковато.

Первой меня заметила эльфийка и, не сдержавшись, просто заорала на одной высокой ноте, сильно испугав ребёнка, который тут же последовал её примеру.

Что тут скажешь, встреча была бурной. Кричал младенец, охала, смеялась, лезла целоваться и одновременно просила быть потише Айрин. Элфи, передав малыша Тарию, обнимал меня за бедра, пыхтел куда то в районе живота и попутно пытался называть меня ласковыми словами на своем родном языке, отчего казалось, что он ещё и лает ко всему прочему. Когда же первая радость от встречи поутихла, и мы расселись вокруг кормящего младенца Тария, что сейчас казался каким то особенно молодым и ласковым, я все же задала вопрос, который так сильно интересовал меня последний час:

– Откуда все таки ребенок?

В тот же миг все трое посмотрели на меня так, словно не знали, как ответить на этот простой вопрос. Немного поерзав на стуле, первым с ответом нашелся Элфи, выуживая из кармана своего пиджака завернутое в белоснежный платок письмо, хотя правильнее было бы назвать это запиской, и протягивая мне.

– Это случилось ещё до того как ты отправилась на родину, – заговорил он. – Но я просто не сумел найти тебя раньше.

– Что это? – принимая предложенное послание и разворачивая его, спросила я. Отчего то мне стало не по себе. В груди словно натянулась струна. Хотя с чего бы?

'Поймите меня'

Первые строки, и сердце ухает куда то на самое дно души. Знакомый неаккуратный размашистый почерк, который невозможно не узнать, проживя с человеком пять долгих лет. Жадно уткнув свой взгляд в письмо, я словно проглатывала каждое написанное слово.

'Я просто не могу его оставить. Я знаю, что вы сможете вырастить его хорошим человеком, что в вашем доме он никогда не познает нужды, как его мать… и, что, возможно, его отец сможет стать для него опорой. Прошу, позаботьтесь о нем'.

Бумага, на которой было написано письмо, говорила куда больше самих слов. Серая, тонкая, дешевая и измятая. От неё пахло рыбой и табаком. Странное сочетание, но очень знакомое мне. Ведь одно время я даже работала там, где встречала подобные запахи изо дня в день.

– Лисса… – одними губами прошептала я.

– Она уволилась сразу после вашего с Кимом отъезда! – почти закричал Элфи. – Сказала, что болеет мать, что нужна дома. Никто и подумать не мог.

– Не мог, – машинально повторила я, прикрыв глаза. – Можно? – обратилась к Тарию, протягивая к нему руки.

Малыш уже покушал и сейчас спокойно лежал на груди вампира. Уговаривать ректора не пришлось. Всё же, несмотря на то, что Тарий был одним из сильнейших представителей своего рода, такая близость человеческого ребенка не могла не раздражать его инстинкты. Думаю, в какой то степени это было даже болезненно.

– Конечно, – скупо ответил он, поднимаясь с дивана и осторожно передавая мне уже начавшего засыпать ребенка.

Незнакомый трепет, волнение и тепло разлились в сердце. Было так странно, что какой то маленький человечек способен вызывать такие разнообразные эмоции. Мягкое маленькое тельце, которое так страшно сжать или повредить, пухлые щёчки и крошечный носик.

– Как его зовут? – спросила я, стараясь запомнить каждую черточку лица малыша.

– Э…

– Ну, понимаешь, – одновременно начали Айрин и Элфи.

– Что?

– Каждый из проживающих в этом доме называет его по разному, – ответил за всех Тарий.

– Правильно, – зашипела эльфийка, – потому что ваши имена просто кошмарные! Турсевальд! – обличающе ткнула она пальцем в гнома, что тут же гневно засопел, – Гастон! – указала она пальцем вверх, должно быть, имея в виду Орэна. – О! И, конечно же, гвоздь нашей программы – Человеческий детеныш. Сокращенно – Чед!

– Вовсе не поэтому! – возмутился было Тарий, но быстро скис под гневным взглядом Айрин.

– А сама то чем лучше? Что за имя ты ему дала?! Анарендил!

– Солнышко означает…

– На 'крокодила' больше похоже, – припечатал гном.

– Вы что с ума посходили? – ласково поинтересовалась я, осторожно качая сонного малыша. – Хотите сказать, что моего племянника зовут Турсевальд Гастон Чед Анарендил Арелли Канерри?! – вопросительно изогнув бровь и скорее оскалившись, нежели улыбнувшись, посмотрела на этих горе воспитателей. – Вот, что я вам скажу. В семье Арелли был человек, которым и я и Ким всегда восхищались. Думаю, будет правильно дать ему не просто имя, а показать, что он член семьи Арелли. Леонид. Имя нашего отца подойдет.

Не могу сказать, что мой первый визит в Тэймир ознаменовал себя чем то ещё, кроме нежданно обретенного племянника. Но этот день я провела, не спуская с рук ребенка, попутно общаясь с каждым обитателем дома и уверяя, что Лео будет вовсе не против их совместного проживания тут. Конечно, я не знала этого наверняка, но почему то решила, что так и будет.

Держа мерно сопящего на моих руках малыша, я с интересом разглядывала тончайшую серебристую нить паутинку совсем ещё юной жизни: такую хрупкую, мерцающую, завораживающую. Думая о Лиссе, держа на руках её дитя, мой разум словно подхватывало легкое дуновение ветра, предлагая унестись туда, где была женщина, о которой сейчас я вспоминала. Я чувствовала, что она жива. Осознавала, что найти её не составит для меня труда, но…

– Как ты считаешь, следует ли мне найти и вернуть её? – стараясь не потревожить ребенка, поинтересовалась я у Каа'Лима, хотя на вопрос ответил Тарий.

– Орэн, как человек, сказал бы 'да'. Айрин легкомысленно бы поддержала его. Гном бы, скрепя сердце и смирив свой гнев, поддержал друга. Но если ты спросишь меня, то я бы посоветовал не спешить в этом вопросе.

– Почему? Должно быть, ей было очень плохо, раз она отважилась на такой шаг. Но сейчас есть те, кто смогут поддержать и помочь, так почему не…

– Потому что за все нужно платить, – откинувшись на спинку кресла и прикрыв глаза, сказал вампир. – Она – мать. И она отказалась от своего ребенка. В день, когда это произошло, ей стало все равно, что будет с Че…, то есть Леоном, – сам себя поправил Тарий. – Она перестала быть гарантом его жизни, а, значит, для неё – он мертв.

– Не слишком ли вы нагнетаете, ректор? Конечно, Лисса была неправа, но она не выкинула ребенка в канаву, не отдала неизвестно кому. И потом, мы не знаем каково ей было все это время…

– Каково?! Думаю, она упивалась собственным несчастьем и лелеяла поруганную гордость. Потому ушла из дома, где о ней бы в любом случае позаботились, и предпочла жить так… Её выбор – её цена.

Не покривив душой, я не могла воскликнуть, что в корне не согласна с Тарием. Держа на руках этого маленького человечка, слыша, как стучит его сердечко, я просто не могла понять, как может человек, мужчина, задеть гордость девушки до такой степени, что она не хотела вытерпеть всё что угодно, лишь бы её ребенок был рядом с ней, имел мать. Я была уверена, что знай Орэн в каком положении оказалась Лисса, то ни за что бы не оставил её на улице. И, как не ужасно это признавать, я не могла сказать того же о Киме… Что то внутри меня переворачивалось в этот момент, находя свое сосредоточение в том, кого держала на руках.

Наверное, именно в тот день я приняла решение, за которое я заплачу лишь единожды, но двое будут расплачиваться всю свою жизнь. И только им самим решать, будет ли это на грани терпимого или обернется счастьем для троих…

'Всегда есть те, кто нуждается гораздо больше тебя', так говаривала Нимария.

* * *

Уже сидя на широкой постели в своей спальне и расчесывая все ещё влажные после душа волосы, я думала о том, имею ли право принимать подобные решения. Какими последствиями все это может обернуться в будущем? Не станет ли хуже?

'Если все правильно просчитать и подготовить исходные 'матрицы', всё будет нормально',   без особого труда проникнув в мои мысли, заверил меня дэйург.

– Хорошо бы… ты?

'Конечно, всё будет готово в лучшем виде уже через месяц. Я займусь. Дело будет лишь за тобой и Ней'.

– Я, наконец то, поняла, что означает 'принесут свои Дары тебе',   сказала я, откладывая расческу в сторону и накрываясь одеялом. – Думаю, это присяга по древней традиции, только вот…

'Так уже не присягают?'

Согласно кивнула, решив, что думать об этом я буду завтра. Не сейчас… Ведь уже сквозь подступающую дрему я слышала запах паленого дерева и цветущих яблонь.

* * *

Месяц…

Иногда думается, тридцать дней это так много, а на самом деле – всего лишь песчинка, подхваченная порывистым ветром жизни, подброшенная ввысь и унесенная прочь.

Именно таким показался мне месяц, пролетевший с того момента, как я попросила Питера стать моим дублером на занятиях. Моя жизнь стала похожа на бешеный круговорот из различных мест, событий, эмоций, образов и переживаний, которые мне приходилось 'примерять' на себя. С чего бы я начала, если бы пришлось рассказывать о том, что произошло за этот короткий срок? Странно, но сколько не думаю об этом, не могу выделить что то одно… самое важное.

Самой себе я стала казаться сумасшедшей сороконожкой, идущей во всех направлениях одновременно. Лаисса всерьез взялась за моё становление, как медийной особы: десятки мест, десятки образов… специальная команда, работающая над каждым образом, в котором мне приходилось представать перед общественностью. Сначала все происходящее казалось мне одновременно и сложным, и безумным. Ровно до тех пор, пока это не начало давать первые плоды.

Я всегда наивно считала, что неважно, какие декорации тебя окружают, 'ты – это ты', кому надо тот сумеет разглядеть тебя настоящую. Но это самое главное мое заблуждение из детства было решительно отвергнуто бабушкой Лео.

Оба демона разработали план, как в рекордно короткие сроки сделать из меня не просто узнаваемую личность, а Владычицу, на которую хочется еще и смотреть.

Главнокомандующим по завоеванию неокрепших молодых (и не очень) умов страны назначили Лаиссу. Очевидное решение, за которое расплачиваюсь каждый день.

– Свежая кровь! – вот, что сказала мне она, стоило нам четверым наметить первые пункты того, что следует сделать перед моим официальным Представлением народу и миру.

– В смысле? – едва не отшатнулась я, услышав её решительную и полную страсти реплику.

Женщина лишь плотоядно облизнулась, широко улыбнулась и заговорческим шепотом повторила:

– Свежая кровь… Мы столько думали над тем, как сделать из тебя дитя Кайруса. Считали твое воспитание в человеческих землях скорее минусом, чем плюсом, не пытаясь преподнести это, как абсолютное достоинство! 'Другая' не означает 'плохая'. Скорее 'иная, не такая как все, особенная'.

– Ба? – хитро сощурившись, почти пропел Лео.

Кажется, эти двое прибывали где то в своем собственном мире, передавая идеи друг другу по воздуху.

– Мы живем долго, милая, – решила все же пояснить она, – и нас трудно удивить, привлечь и уж тем более заинтересовать личностью, а не выгодой. Ты молода! Стало быть, старшее поколение все равно будет смотреть снисходительно, выискивая свою выгоду. Но не твои ровесники! Им интересно кто ты, какая ты, но лишь до тех пор, пока не поймут, что ты такая же, как вся правовая верхушка, для них равнозначно 'зануда',   усмехнулась она. – Я предлагаю делать первые шаги в сторону молодежи. Именно наши дети смогут сделать тебя популярной. А популярную Владычицу в стационар так просто не запрешь, моя дорогая. В дни твоей 'учебы' мы с тобой будем готовиться к публичным выходам, а с Лео займешься развитием своих способностей. Так называемые 'выходные' же будешь проводить с пользой для твоего становления в обществе.

– Но не сочтут ли меня человекоподобной размазнёй? – резонно поинтересовалась я.

– О, – усмехнулась Лаисса, откинувшись на спинку кресла. – Моя дорогая, ты можешь продавать старое поношенное платье и называть его 'старым поношенным платьем', а можешь назвать 'изысканной стилизацией с нотками старины', придумать красивый термин и обозначить как веянье моды. В первом случае, тебе вряд ли удастся хотя бы уговорить примерить твой товар, а во втором – отбоя от желающих приобрести твой хлам не будет. Всё зависит от того, как это преподнести… Но, – немного насмешливо улыбнулась она, – это уже моя проблема.

Это и впрямь оказалось проблемой Лаиссы. Бесспорно, мое возвращение на родину само по себе стало событием номер один за долгие годы. Я плохо себе представляла все масштабы своей известности. По сути, сидя под защитой стен родной резиденции, я понятия не имела, что творится во вне. Я до сих пор не могла приучить себя пользоваться так называемыми благами цивилизации в виде трансляторов, по которым рассказывались самые важные новости, показывались театральные постановки, обсуждались темы, интересные современному обществу. Да, и если говорить откровенно, крупицы свободного времени я предпочитала тратить обследуя собственный дом, посещая хранилище, где работал Каа'Лим, и, вместе с ним читать, выуживая крохи информации о древе, о Дарах и их возможностях. Но больше всего я старалась провести хотя бы немного времени с Лео, не как партнеры в работе, а как парень и девушка. К слову сказать, наше общение за этот месяц являло собой странную смесь из ухаживаний, заигрывания и трудовой деятельности. Все витало в воздухе: страсть, желание, флирт. Ощущения и эмоции зашкаливали. Иногда мне казалось, что между нами гудит и вибрирует воздух от напряжения.

– Не стоит отвлекаться, – и золотые озорные искры вспыхивают на самом дне его необыкновенных глаз, в то время как ладони накрывают мой живот, помогая правильно дышать. Вот только сердце мое стучит от этого чаще, и с дыханием начинаются явные проблемы.

– Если будешь отвлекаться, то с тобой будет заниматься кто нибудь другой, – его голос больше похож на урчание дикого хищника, томным бархатистым шепотом покрывающий мою шею. – Дыши глубже, Майэ'раами… дыши, – слова шелковистыми бусинами скатываются по позвоночнику, а на разгоряченной близостью коже пробегает рой мурашек.

Так близко, многообещающе и…

– Ты опять думаешь о чем то другом, – притворно вздыхает он. – Должен ли я воспринимать это как отказ от обучения?

Глубокий прерывистый вздох и скупое 'Прости', и мы начинаем заново, хотя итог будет сегодня один… я уже знаю.

Наши поцелуи жаркие и страстные. Все вокруг исчезает и растворяется. Словно есть реальность, где лишь двое – это настоящее, а остальное не имеет значения. Когда единственное чувство, которому хочется отдаться без остатка – это осязание его кожи под кончиками пальцев рук, его вкуса на моем языке и губах.

– Завтра… – прерывисто вздыхает он, – …только попробуй…

Угроза, которая больше всего походит на обещание, которому невозможно противостоять.

И когда алые лучи заходящего солнца раскрасят все вокруг ярко малиновым, фиолетовым и сиреневым, мне станет стыдно, но не настолько, чтобы пожалеть о том, что урок прервался самым интересным.

Конечно, так не могло длиться бесконечно, хотя и хотелось бы. Но Лео не был бы тем, кто есть, если бы позволял вертеть собой или поддавался чувственным порывам, отодвигая на задний план то, что было сейчас очень и очень важно. Спустя две недели нашего безобразного поведения, сидя в просторной гостиной моего личного крыла, я, как всегда, боролась с очередной панической атакой в преддверии нашего урока. Что такое со мной происходило и сама не могла понять, но стоило стрелкам часов ознаменовать приход Лео, как мое дыхание становилось таким, будто я без остановки пробежала несколько километров. Сердце начинало отбивать такие ритмы, что ещё немного и впору терять сознание. Я ждала его, нервно и возбужденно теребя подол своего легкого сарафана, впустую призывая себя к спокойствию. Наши встречи… Что я могу сказать? Для меня они превратились в некое подобие зависимости. Его запах, его голос… все в нем будоражило и вносило смуту в мою рассудительность. И это, если учесть, что дальше поцелуев дело у нас так и не пошло. Страшно подумать, что будет потом… Притяжение, которое сводит с ума. И сейчас, я не могла найти ответ, как могла выносить все это время разлуку с ним.

Он вошел, как всегда, не слышно. Лишь легкий цитрусовый аромат коснулся обоняния, предупреждая о его приходе. Шорох одежды. Вежливое покашливание.

В нетерпении я обернулась к нему навстречу и тут же испуганно замерла. У входа в гостиную стоял пожилой полный мужчина лет за пятьдесят, с круглыми щеками, маленькими серыми глазками бусинками, редеющими волосами и огромным животом. Небольшие пухлые пальцы растерянно теребили платочек, которым мужичок пытался утереть лоснящийся от пота лоб.

– Так, – пропыхтел он, подходя ко мне ближе, – мы точно позанимаемся, деточка.

Я лишь растерянно смотрела на его раскрасневшееся лицо и на то, как с каждым шагом по направлению ко мне мерно колышется его пузико.

– Рот то прикрой, – проворчал он, бесцеремонно усаживаясь поудобнее рядом со мной, придавив мой новый сарафан своей попой. Вовремя отодвинуться не удалось и 'то', что, вроде бы, 'иллюзия', увесисто опустилось мне на бедро.

– Ай! – вскрикнула я, пытаясь немного его отодвинуть.

– Не толкайся, деточка, – пропыхтел он. – Это все потому, что ты совсем не хочешь заниматься, потому такая неповоротливая.

– Что ты с собой сделал?! Что… кто…? – пытаясь правильно сформулировать вопрос, лепетала я.

– Филипп Гневливый, Его Величество Король Ирэми, – шутливо склонив голову, представился он. – Правил около ста лет тому назад и в народе почти сразу сменил прозвище на простое и лаконичное Филипп Г…нистый. Всё из за на редкость склочного характера и весьма отталкивающей внешности.

– И зачем ты стал точь в точь как он? – гневно вскрикнула я.

– Ну, – задумчиво откинулся он на спинку дивана, из за чего его невообразимый живот стал напоминать брюшко жабы. – Так ты будешь больше думать о занятиях, чем о моей лучезарной персоне, – улыбнулся во весь рот Лео, отчего его маленькие глазки и вовсе скрылись за пухлыми щеками.

– Бог ты мой, – устало вздохнула я, пытаясь сохранить серьезное выражение лица.

– Да, можешь называть меня просто Лео, – отмахнулся он, в предвкушении потирая ладони.

С того момента мы и впрямь смогли сосредоточиться на работе. И, хотя я знала, что рядом со мной все тот же мужчина, к которому меня ужасно тянет, я могла хотя бы визуально представить, что это не он. Но, не смотря на все усилия, я все равно не могла продвинуться дальше в овладении Даром. Все мои способности ограничивались виденьем нитей и определением места нахождения нужного существа, его эмоционального состояния и… на этом, пожалуй, все.

Я не могла дозваться Самаила. Не могла осознанно почувствовать его или Кима. Я совершенно не понимала, как это должно работать.

Иногда я чувствовала, как холодит мне спину несуществующий ветерок. Или на какой то границе осязания реального мира вокруг ощущала чьё то присутствие у себя за спиной. Но… это все было совсем не то. Я словно стояла у невидимой стены и все никак не могла перешагнуть несуществующий порог.

Было и ещё кое что, о чем стоило бы упомянуть… мой крошка Леон. Да, как это ни странно, я не стала исключением, и магия очарования этим малышом распространилась и на меня. Потому старалась хотя бы на несколько минуточек в день вырваться к малышу, просто сказать ему добрые слова, поцеловать перед сном, побыть рядом. Странным образом этот малыш притягивал нас всех к себе. И пусть сейчас рядом с ним не было двух самых важных людей в его жизни, мы все, как могли, старались заполнить этот пробел в его жизни.

Совсем недавно нам открылось кое что очень и очень непонятное для нас всех… Ким получал свой дар к магии лишь через связь со мной, значит, и дар передать по наследству никак не мог, но уже сейчас было очевидно, что малыш Леон, зачатый в период, когда наша с Кимом связь ещё не была разорвана, непростой ребенок. Эффект связи оказался… м… необычным. Малыш явно будет магом потенциально высшего порядка. Дар пока дремал, но ещё формирующаяся энергетическая структура говорила о многом.

Тарий и Орэн с плохо скрываемым предвкушением ждали момента, когда станет точно известно, что именно через своего биологического отца унаследовал от меня Леон. Мне же было откровенно страшно и за ребенка, и за то, что может натворить сила, непредназначенная для человеческих рук. Как не странно, но я ощущала свою ответственность за судьбу этого ребенка.

'Конечно',   фыркал Каа'Лим, улавливая ход моих мыслей. – 'Делали его они, удовольствие получали тоже они, а в ответе за плоды их трудов – ты! Тебе не кажется, что у кого то явные проблемы с дифференциацией обязанностей?'

Что можно ответить на это? Я и впрямь переживала, как отразиться на ребенке дар. Не было ли все то, что произошло с Кимом следствием его способностей к магии? Не повторит ли маленький Леон судьбу своего отца?

'По моему, когда твои родители делали тебя, у одного из них была энергетическая привязка с курицей наседкой. Хватит уже везде искать свой след или повод взять на себя обязательство, чувство вины или что там ещё тебе придет в голову!'

– Я все равно волнуюсь, – тихо бурчала я в ответ, словно извиняясь за свои мысли.