Глава 9
Кирилл
Станционный смотритель не удостаивает нас даже беглым взглядом. Я подхожу и хлопаю по столу ладонью.
-нам нужна повозка.
Теперь-то старик приподнимает голову, которая почти вросла в плечи, и пробегается маленькими глазками по мне. Боковым зрением замечаю, что Аня и Костя примостились у полок справа, заинтересованные ее содержимым. В потемках станции я не переживаю о том, что царевну узнают, однако осторожность нам не помешает.
-свободных лошадей нет. – гнусавит мужчина.
Он облизывает кончик пера и делает новую пометку в учетном журнале.
-как нет?
-нет. Сегодня похороны Павла Петровича, все на похоронах.
-уже? – спрашивает Аня. Я не должен оборачиваться, но все-таки делаю это. Ее зеленые глаза широко раскрыты, ресницы дрожат. Будто осознание смерти Павла Петровича оглушило ее. Она бледнее призрака. Черт, если она сейчас разрыдается, мы не справимся с лавиной слез. Предыдущие дни она стойко держалась, но сейчас я вспоминаю ночной кошмар, приведший ее в ужас.
Аня отворачивается.
-лошади будут готовы часиков через пять.
-мы спешим. – вклинивается Костя. Он упирает кулаки в бока. – будто они прям измотались.
Нам не хватало только конфликта на станции, чтобы волочиться пешком до Нижнего Устья. Я достаю из кармана пару смятых банкнот. Здесь особо нечего пересчитывать, но все равно пробегаюсь по ним глазами и выкладываю две.
-накройте нам на стол. И как только лошади будут готовы, сообщите нам.
-еще одну на водочку вашей милости. – смотритель забирает деньги. Я протягиваю еще одну бумажку, и мужичок растягивается в улыбке, в которой не хватает передних зубов.
-сию минуту.
Смотритель выволакивает из смежной комнаты еще один стул. Следом вбегает маленькая девчушка и тут же принимается суетиться за столом. Она маячит из одной комнаты в другую, и я успеваю только замечать, как перед нами материализуются бородинский хлеб, бутылка водки, три рюмки, тушеное мясо и овсяная каша. Странное сочетание. Костя плюхается на стул и разливает водку по рюмкам до краев.
-раз уж мы надолго, давайте сыграем.
Я закатываю глаза и зачерпываю ложку густой каши. Аня отодвигает от себя тарелку и отламывает краюху хлеба.
-это – да?
-во что вы хотите играть? – говорит наивная девушка.
Костя достает из внутреннего кармана шубы колоду. У него спокойно может не оказаться кошелька или документов, но припасенные карты обязательно будут.
-играем в «Неудачника».
-плохая идея.
Аня опирается локтями на стол и подается вперед. Ее лицо в паре сантиметров от меня, и я могу с легкостью рассмотреть созвездие веснушек на красных щеках.
-что нужно делать?
-терпения, дорогая. – коварно улыбается Костя, оказавшийся в своей стезе. – что насчет ставок?
-никаких денег.
-есть что-то гораздо интереснее. Ночь длина, познакомимся поближе. Проигравший платит правдой.
Аня мешкает, ее большие глаза мечутся между нами. Из троих собравшихся – она единственная не имеет ни малейшего понятия на что подписывается. Она откажется, что является естественным для воспитанной и благонадежной дамы.
-хорошо. – говорит она, а я едва не роняю челюсть на стол. Карты быстро мелькают в руках Кости, ряженный клоун. Он ни за что не признается, но в данный момент парнишка старается произвести на Аню впечатление.
-мы имеем четыре масти. – Костя выкладывает две красных и две черных шестерки на столе перед царевной и начинает объяснять ей правила. Я беру кусок хлеба и утыкаюсь в тарелку. Каша пресная и едва теплая, но еда волнует меня меньше всего.
Аня не успевает за ходом мыслей Кости, хотя не останавливает его. Она забавно морщит носик. Сейчас она так мало походит на ту царевну с портретов. Никаких вычурных нарядов, высоких причесок. К тому же, как бы художники не хвалились, их работы не отличаются живостью. Не будь я так одержим Рюриковичами, мы не узнали бы ее в лесу.
Я не слепой, чтобы отрицать красоту царевны. Большие глаза цвета сочной листвы. Коса растрепалась, и мелкие кудри торчат в разные стороны. И даже холщовая одежда хорошо сидит на ней. Ее молочная кожа не имеет малейших совершенств, не считая затягивающейся на лбу раны. Похоже, Аня не догадывается о ране, но эта мелочь придает ей некий шарм правдоподобности.
-на погоны, Костенька. – я выкладываю бубнового и крестового королей. Костя стонет и откидывается назад на стуле. Аня смеется.
-ты увела мою госпожу удачу.
-твоя госпожа удача слишком любит ходить налево. – говорю я. – давай, пора платить по собственным ставкам.
Костя заливает в себя рюмку водки, даже не морщась. Смотритель не спешит выделить нам лошадей, а ночь длинна. Щербатов точно опьянеет.
-я готов.
Мне нечего спрашивать у парня, которого я знаю как облупленного. Мы знакомы без малого три года. Я развожу руками, приглашая царевну спросить первой.
-ты ведь бывал при дворе? Как там? Как...моя семья?
-мне не нравится при дворе. Там слишком холодно, высокомерно и скучно. – я готов дать ему подзатыльник. – Кажется, последний раз я был на балу в честь дня рождения Николая. Вы совсем не похожи. Павел Петрович выглядел здоровым.
Я разочарованно протираю глаза. Идеальный ответ для осиротевшей девушки. Аня поджимает под себя одну ногу и косится в мою сторону. Она опасается меня и избегает всякого контакта, и правильно. Пропавшие царевны не появляются без причин в лесах спустя пять лет забвения.
-можешь задать ему мой вопрос.
-ты публиковал свои стихи?
-что? – Костя растягивает букву «О». – конечно, нет. Эта глупость и бездарность не заслуживает ничьего внимания.
-не говори так.
Костя тасует карты по новой, давая понять, что диалог окончен. Его отец находит работы сына баловством и безжалостно хает, а потому стихи Кости почти не видят света.
Сомневаюсь, что в прошлой партии Щербатов поддавался, но в этот раз он не щадит Аню вовсе. Он закидывает ее картами, обиженный неудачей. Азартные игры, а в особенности карты, его слабая сторона. Бедняга не умеет останавливаться, как и признавать поражение.
-и вот он я, победитель! – вскидывает руки Костя. Я подбираю последние карты из колоды, у Ани их предостаточно.
Аня кусает губы и переводит взгляд с меня на веер в руках. На ее лице прекрасно читается растерянность от надвигающегося проигрыша. Она ходит с восьмерки, и я крою ее десяткой.
-давайте тот, кто займет второе место – пьет водку. – предлагает Костя.
-тебе некомфортно быть единственным пьяницей?
Я ухмыляюсь и скидываю биту. Похоже, Аня вовсе не услышала шутки. У нее остается три карты, у меня – два козыря, король и туз. Аня бросает двух вальтов. У меня есть десяток волнующих вопросов, на которые она будет обязана ответить. Вместо этого я поднимаю карты. Аня ходит пиковой семеркой, полагаю, это единственный козырь у нее на руках. Я беру карту. Последним оказывается бубновый туз, я крою его подаренной царевной семеркой.
Аня удивленно смотрит на меня. Едва посчитав наши карты, она уже предрешила для себя исход.
-ты проиграл? – восклицает Костя. Он тянется к моим картам, и я собираю колоду.
-какое твое полное имя?
Невинный и простой вопрос. Все, что нужно Ане, это немного больше понимания относительно спутников. Я знаю, что здесь нет никакой каверзности или ловушки, однако, мешкаю.
-Соколов Кирилл Александрович.
Пора бы уже привыкнуть к имени в документах, если я планирую воспользоваться ими в Николайграде.
-очень приятно, Кирилл Александрович.
Аня протягивает руку, и я пожимаю ее пальцы, слегка касаясь шершавой и потрескавшейся кожи. Я уже давно думаю купить ей варежки, которые, как назло, не попадаются на пути.
Костя наливает в две рюмки водку и толкает одну ко мне.
-вместо вопроса выпей со мной.
-разве не я должна? – спрашивает Аня.
-должна! – Костя ставит на стол третью рюмку.
-с тебя хватит, дружище. Со всех, пожалуй, хватит. – Я пытаюсь забрать больше чем на половину полную бутылку, но Костя уводит руку в сторону.
-да брось, сколько нам еще здесь сидеть?
-мы скоро поедем. – вру я. Костя недоверчиво изгибает бровь.
-давай выпьем по одной, и уточним у Стаса Вячеславовича по поводу лошадей.
Когда маленькая царевна успела узнать имя станционного смотрителя?
-договорились. – принимает условия Ани Костя.
Девушка берет рюмку в руки и указывает мне на последнюю. Я подчиняюсь и выпиваю.
Аня последней опрокидывает в себя рюмку и жмурится. Она начинает кашлять, Костя протягивает ей кусок хлеба.
-давай, закусывай.
Она набивает рот хлебом и прикрывает ладонью. На ее щеках блестят две слезинки. Костя кивает, наблюдая за ней. Аня смотрит на Костю, дожевывая. И тут она заливается звонким смехом. Костя подхватывает и начинает хохотать. Я смотрю на них, застыв на месте. Что ж...возможно, я был частично не прав насчет нее. Возможно, Аня не такая уж и несносная.