18 глава
Тёме казалось, они уже стали настоящей командой. Играли, как единое целое, с ритмом, который чувствовался в каждом пасе, побеждали, шутили, сидели друг у друга дома, где запах домашней еды смешивался с теплом ламп, даже Глеб умудрялся иногда улыбаться - уголки его губ дрогнули, как редкий солнечный луч. После турнира у всех была какая-то лёгкость, как будто они летели над городом, где серые улицы переливались под светом фонарей, а дым из труб поднимался в холодное небо. Тренировка была мягкой: разминка с лёгким потрескиванием суставов, пара серийных бросков, мяч шуршал в сетке, лёгкий спарринг, где смех раздавался чаще, чем команды.
Никита хохотал, откидываясь назад, Илья подкалывал всех подряд, его голос эхом отдавался от стен, даже Саша не придиралась, её очки блестели под светом. Мари подмигнула Тёме, когда тот забил через двух «больших», мяч пролетел над их руками, и это почему-то сделало его день - тепло её взгляда растопило холод в груди.
Команда готовилась к игре с Техколледжем Востока. Средние по силам, их даже в прошлом году никто не воспринимал всерьез - команда, где форма была потёртой, а атаки предсказуемыми.
Блэктс за окнами зала дремал под серым небом, где редкие машины гудели, словно эхо далекой жизни, а старые кирпичные здания хранили следы времени. Решили, что и сейчас можно не напрягаться, расслабленность витала, как пар от кофе в руках Ильи.
Но на тренировке Тёма промазал третий штрафной, мяч отскочил с глухим стуком.
Тимур подошёл, его голос был твёрдым:
- Чувак, расслабь плечи, ты будто кирпичом кидаешь. Что творится?
- Я просто немного... - Тёма пожал плечами, его пальцы дрожали. - Не выспался.
На самом деле, он нервничал. Не знал, почему. Внутри как будто тикал маленький таймер, тише, чем капли дождя за окном, но настойчивее. Глеб выглядел напряжённо, его взгляд скользил по команде, как поиск неисправности, и однажды он швырнул мяч в стену, когда Никита не добежал в оборону - звук удара эхом разнёсся по залу. Но никто не воспринял это всерьёз, лишь переглянулись с усмешками.
- Техколледж, - фыркнул Илья, откидываясь на скамью. - Что они нам сделают? Скучно будет. Давайте поспорим, кто больше забьёт с закрытыми глазами!
Скучно не было.
За ужином в маленькой кафешке у стадиона, где пахло свежим хлебом и специями, Мари сказала, её голос был задумчивым:
- Они могут удивить. У них новая тройка, сильная физически. Я видела их разминку.
Дэвид хмыкнул, откусывая пиццу:
- Ты же видела их прошлые матчи. Больше фолов, чем очков. Это не угроза.
- А ты видел, как они играли на прошлой неделе? - возразила она, её глаза сузились. - Они прогрессируют.
Саша кивнула, её пальцы замерли над планшетом:
- У них убойный прессинг в первой половине. Если не справимся сразу - задавят. Я анализировала их последние игры.
Но никто не прислушался. Смешки и шуточные споры заглушили предупреждения, уверенность витала, как дым над городом. Тёма в том числе был слишком самоуверен, хотел доказать, что он не просто "перспектива", а настоящий игрок, особенно после турнира, где он чувствовал себя балластом.
В раздевалке он подошёл к Дэвиду, его голос дрогнул:
- Эй, как думаешь, я смогу обыграть своего опекуна один в один? Хочу показать, на что способен.
Дэвид пожал плечами, его взгляд был прямым:
- Зависит от того, будешь ли ты слушать Мари и играть в команду. Один в один - это не всегда победа.
Тёме стало неловко, жара прилила к щекам. Дэвид был не злой - просто честный. И это было хуже, чем крик.
«Он прав, - подумал Тёма. - Но я хочу доказать себе».
День игры пришёл, и мы проиграли. С разгромом.
Их прессинг сработал идеально - мяч отскакивал, как от стен, мы не справлялись. Каждый играл сам за себя, броски были неточными, а в защите зияли провалы, как дыры в старом здании. Тёма сам трижды отдал мяч не туда: один раз чуть не вывихнул палец, другой - просто оступился, его кроссовки скользнули по паркету.
Трибуны гудели, город за окнами молчал, а поражение висело, как туча.
На перерыве в раздевалке было тяжело дышать - воздух был густым от пота и молчания.
Саша бросила планшет в стену, звук удара разрезал тишину:
- Вы просто слепы! Я вас три дня предупреждала, как они играют! Три! А вы что - решили, что вы уже звёзды?
Никита вжимался в лавку, его плечи сгорбились, Илья отводил глаза, пот капал на пол. Глеб молчал, глядя в пол, его кулаки сжимались. Дэвид сидел, стискивая кулаки, его лицо было каменным.
Тимур встал, его голос был ровным, но громким, как удар колокола:
- Мы все облажались. Все. Потому что подумали, что уже чемпионы. А на деле мы пока что кучка мальчиков, которая боится взять ответственность.
Он оглядел нас, его взгляд был тяжёлым:
- Надо расти. И быстро.
- Угу, - пробормотал Тёма, его голос дрожал. - Особенно я.
Тимур кивнул, его тон смягчился:
- Особенно ты. Но в этом нет стыда. Стыдно не учиться. Ты ещё докажешь.
Эти слова засели в голове, как семя, готовое прорасти.
«Я могу лучше, - подумал Тёма. - И я попробую».
Второй тайм мы провели лучше - пасы стали точнее, защита плотнее, но это не спасло. Проиграли. Город за окнами всё ещё молчал, а поражение жгло, как холодный ветер.
Тренировки в субботу не было, но мы всё равно пришли в зал. Тёма не мог сидеть дома - стены давили, как воспоминания. Дэвид бил мяч об пол с ритмом барабанной дроби, звук отдавался, как пульс.
Тёма подошёл, его голос был тихим:
- Всё норм?
Он кивнул, потом сказал, вытирая пот:
- Иногда проигрыши - это просто напоминание, что мы живые. И что ещё надо расти. Это не конец.
- Ага, - кивнул Тёма, чувствуя, как слова отзываются внутри. - Тогда давай расти вместе.
Мари собрала нас в комнате видеоанализа в воскресенье. Комната была тускло освещена, стол завален бумагами, запах кофе смешивался с сыростью. Она не злилась, не повышала голос, только показывала эпизоды на экране, её голос был спокоен, как лёгкий дождь:
- Саша не просто так вас предупреждала. Дело не в тактике. А в отношении. Вы подумали, что всё уже достигнуто. А это был всего лишь шестой матч. Учитесь на этом.
Когда мы вышли, было тяжело - плечи отягощали мысли, а город за окнами казался серым. И тут... они стояли, держась за руки. Мари и Дэвид, их пальцы переплетены, как ветви.
Илья театрально вздохнул:
- Ну вот, - сказал он с улыбкой. - Мари украла моего Дэвида. Кто теперь будет меня спасать?
- Что ж, - Тимур хлопнул его по плечу, его голос был тёплым. - Остались мы с тобой. Безнадёжные романтики. Давай искать пару!
Тёма усмехнулся, впервые за неделю искренне, его губы дрогнули.
«Они рядом, - подумал он. - И это помогает».
Никита подошёл к Тёме позже, в раздевалке, где пахло старым деревом и потом:
- Слушай, ты не мог бы... ну, показать, как ты делаешь этот финт с разворотом? Хочу научиться.
- А ты мне скажешь, как не зарываться в каждом моменте? - спросил Тёма, его глаза блеснули.
- По рукам? - улыбнулся Никита, протягивая ладонь.
- По рукам, - кивнул Тёма, сжимая его руку.
«Мы растём вместе, - подумал он. - И это сильнее, чем проигрыш».
Вечер воскресенья не был запланирован - просто как-то так вышло.
Сначала Никита написал в общий чат, его сообщение светилось на экране:
«А может, споём сегодня? У меня голос, как у попугая, но плевать».
Потом Илья подхватил, его ответ был мгновенным:
«Кто не придёт - тот поёт соло перед Глебом на следующей разминке. Жду вас, трусы!»
И уже через пару часов все оказались в полутёмном караоке-зале на окраине города, где стены были обиты бархатом, мягким, как облако, а меню включало странные напитки с сиропами - ярко-розовые и зелёные, которые никто не заказывал, но всем приносили, смешивая ароматы клубники и мяты. Улицы снаружи были тихими, освещёнными редкими фонарями, а снегопад только начинался, хлопья прилипали к окнам.
- Окей, кто первый? - спросил Илья, листая экран, его пальцы танцевали по сенсору.
- Ты, раз такой смелый, - хмыкнула Саша, присаживаясь рядом с Мари и наливая себе чай из термоса, пар поднимался тонкой струйкой.
- Нет-нет, сначала Тимур, - возразил Илья, ухмыляясь. - Я хочу услышать его лирическое «Я свободен» в стиле монаха!
Тимур усмехнулся, его глаза блеснули:
- Я вообще-то репетировал «Radioactive». Подходит под наше состояние после проигрыша.
- А давайте дуэт? - предложил Никита, его голос был игривым. - Ты и Глеб. Будет эпично!
Глеб, уткнувшись в бокал с чем-то цитрусовым, поднял брови:
- Я уйду. Молча. Через окно. И никто меня не остановит.
- Ну хоть подпой, - взмолилась Мари, её тон был лёгким, как снег за окном.
А потом всё завертелось. Кто-то пел всерьёз, голоса дрожали от эмоций, кто-то фальшивил так весело, что становилось заразительно, смех раздавался, как колокольчики. Саша неожиданно выдала идеальную «Skyfall», её голос заполнил зал, а потом она отмахивалась, будто это пустяк, краснея под взглядами.
Илья орал «Белые розы» в паре с Никитой, меняя текст на ходу - «Белые мячи, белые кольца», - и оба хохотали, пока микрофон трещал. Дэвид выбрал французскую балладу, его голос был низким, слова текли, как река, и никто не понял текста, но все замерли, чувствуя его душу. Мари хлопала в такт, её глаза блестели.
Тёма сначала мялся в углу, его пальцы теребили край куртки, но потом всё же вышел, взял микрофон и тихо начал:
«Когда-нибудь мы станем сильными... Когда-нибудь поймём, кто мы есть...»
Он чуть фальшивил, но не останавливался, его голос дрожал, как первый снег.
И кто-то - Илья - хлопал в такт, Мари встала и подпела второй куплет, её голос смешался с его, мягкий и уверенный. А в конце все замерли, тишина повисла, и даже Илья не шутил, только кивнул с уважением.
Глеб подошёл к Тёме, его шаги были тяжёлыми:
- Вот так. Без выпендрёжа. Просто - молодец, - сказал он, его голос был низким, но тёплым.
«Они слышат меня, - подумал Тёма, чувствуя тепло в груди. - И это сильнее, чем любой матч».
***
Я не высокий. Не очень сильный. Не самый опытный. И уж точно не самый уверенный. Мои пальцы дрожат, когда я беру мяч, а ноги запинаются на разворотах. Но когда я стоял в караоке и пел, пусть не идеально, я вдруг понял: они меня слушают. Они рядом, их смех, их хлопки - это мой ритм. Проигрывать - больно, как удар под дых. Ошибаться - страшно, как шаг в темноту. А расти - медленно, как снег, падающий за окном. Но, кажется, я начал. И это не про мяч, не про счёт, не про таблицу, где мы сейчас ниже, чем хотели. Это про то, что ты больше не один. Даже если дрожат пальцы, даже если сердце стучит, как барабан. Они со мной - и это моя личная победа.