Аффект: Мантра выживания (Часть I)

— У субъекта биполярное расстройство, и часты случаи воздействия аффекта, — заметил один из работников, просматривая записи наблюдений.

— Как именно это проявляется? — спросила Ава Пэйдж, её взгляд был острым, как лезвие скальпеля.

— В последнее время приступы стали более яркими. Девочка испытывает резкие смены настроения. Во время маниакальной фазы её речь становится стремительной, мысли скачут, она планирует неосуществимые вещи и ведёт себя будто в состоянии эйфории. В депрессивной фазе она полностью отстраняется, не реагирует на раздражители, погружаясь в апатию или сильное чувство вины. Аффективные эпизоды сопровождаются вспышками неконтролируемой ярости или внезапным плачем, без видимой причины. Мы предполагаем, что это передано ей по материнской линии, — с лёгким напряжением в голосе объяснил он.

Ава на мгновение задумалась, прищурившись.

— Как долго ей нужно принимать лекарства?

— Лет тридцать, может, сорок, если не больше, — отозвался тот.

— Я хочу зайти и поговорить с ней.

Ава вошла в комнату, заперев за собой дверь. Пространство было тёмным, освещённым лишь холодным белым светом лампы над головой. Агата сидела на кровати, спокойно, как будто давно приняла свою судьбу.

Ава присела напротив неё, сложив руки на коленях, и сказала:

— Ты ведь понимаешь, что цикл жертв продолжится, пока твоей жизни не придёт конец. Пока мы не возьмём всё, что нужно с тебя. Сначала мы высосем всю кровь, а потом вырежем мозг, чтобы изучить твой интеллект.

Девочка, которой было всего двенадцать, не моргнула. Её лицо оставалось бесстрастным. Она просто выслушала слова Авы, как будто это был прогноз погоды.

— Ладно, но можете выполнить одну мою просьбу, прежде чем прикончить меня? — её голос дрожал, а в больших глазах начала собираться влага.

Ава чуть приподняла бровь, удивлённая её спокойствием.

— Какую?

— Отнесите меня на ночное поле, под звёздное небо, пожалуйста. — Агата говорила, словно каждое слово давалось ей с трудом. Слёзы стекали по её лицу. — Я же знаю, вы... хорошая. Можно вас обнять? Мне некого обнять...

Этот момент заставил Аву слегка замешкаться. Она глубоко вздохнула, а затем коротко кивнула:

— Хорошо.

Девочка встала с кровати и медленно подошла. Она обняла Аву, сжав её с удивительной силой для своего возраста. Однако всё произошло в одно мгновение. Агата внезапно вытащила спрятанное лезвие и с силой вонзила его Аве в спину.

— Ты...! — Ава вскрикнула, но не успела договорить.

Девочка дёрнула её за волосы, царапая ногтями шею и лицо. В её действиях была не ярость, а пугающая целеустремлённость. Ава пыталась отбиться, но Агата держалась крепко, словно её сила пришла из какой-то тёмной глубины внутри.

Дверь с грохотом распахнулась, и внутрь ворвались солдаты. Один из них схватил Агату за плечи, пытаясь оттащить её от Пэйдж. Девочка кричала, извиваясь, как дикий зверь, но её лицо всё ещё было странно спокойным. Её ногти оставляли кровавые следы на руках и лице Авы.

— Уберите её! — хрипло выкрикнула Ава, удерживая рану.

Солдаты с трудом оттащили девочку, её крошечные пальцы продолжали хвататься за волосы и одежду Пэйдж. Один из мужчин отвёл Агату в угол комнаты, а другой помог Аве подняться.

Агата, тяжело дыша, медленно подняла глаза на Аву, когда её выводили. На её лице появилась лёгкая, почти невинная улыбка, которая тут же исчезла.

— Она именно та, кто нам нужен, — прошептала Ава, наблюдая, как девочку уводят. В глазах Пэйдж появился блеск. "Хитрая, расчётливая. Способна разыграть идеальный обман. Она идеальна."

Агата, проходя мимо двери, ухмыльнулась, будто прочитала мысли Авы. Она знала, что выбрана для чего-то большего.

Агата открыла глаза, холодный свет пробивался сквозь жалюзи, разделяя реальность и сон.
Её тело всё ещё дрожало от пережитого кошмара.

Картина из сна была слишком чёткой, слишком реальной, чтобы быть просто игрой её подсознания.
Она медленно подняла левую руку, и взгляд тут же остановился на её ладони.

На коже, пересекающей её линию жизни, был прямой шрам
— тонкий, но глубокий. Агата застыла, рассматривая его, как будто увидела впервые.

В воспоминаниях вспыхнул образ: её рука сжимает лезвие, кровь капает на пол, боль режет кожу, но она держит. Не отпускает. Лезвие холодное, как лёд, а её пальцы немеют.

"Это было... во сне," - прошептала она, чувствуя, как её сердце снова сжимается.

Она осторожно провела пальцами другой руки по шраму, ощутив его текстуру.
Всё казалось таким реальным.
И это чувство, будто сон - не просто плод воображения, а забытое воспоминание, вырвавшееся из глубин её сознания.

"Я... я никогда не задумывалась, откуда у меня этот шрам," — её голос был тихим, почти сломанным. — "Но теперь..."

Её мысли метались. Если этот сон был утерянным воспоминанием, значит, в прошлом произошло что-то настолько важное, что её разум пытался вытеснить это.

Она сжала ладонь в кулак, стараясь удержать своё дыхание под контролем, но ощущение тревоги всё росло. Этот шрам, словно молчаливый свидетель её прошлого, вдруг стал ключом к чему-то большему.

Она встала с кровати, нервно оглядываясь вокруг, будто ответы могут прятаться где-то в углах комнаты. Но ничего.
Лишь пустота.

Шрам на её ладони пульсировал странным ощущением, будто оживал, напоминая о том, что нужно узнать правду.

~

Агата сидела за деревянным столом, её пальцы механически подбирали маленькие палочки, из которых она возводила стены лабиринта. Макет медленно обретал форму, но чувство завершённости было ещё далеко. Перед глазами кружились обрывки снов — смазанные лица учёных, холодный блеск металла хирургических инструментов, звук, похожий на рёв зверя в ночи.

Она попыталась сосредоточиться на работе, но мысли о ПОРОКе настойчиво возвращались. "Кто они такие? Что они сделали со мной? Почему мне кажется, что я уже была там... хотя не могу этого вспомнить?" — размышляла Агата, её руки невольно дрожали, и одна из палочек упала на пол.

Она наклонилась, чтобы поднять её, но её взгляд зацепился за свою левую ладонь. Шрам, проходящий по всей длине, казался глубже и заметнее, когда её пальцы сжимали палочку. "Этот сон... Нет, это не просто сон. Это что-то большее. Это... воспоминание," — шептала она про себя.

Её тело затопила странная смесь злости и бессилия. Она снова поставила палочку на место, словно пытаясь выгнать эмоции через физическую работу. Стены лабиринта под её руками росли как неумолимая головоломка — символ её внутреннего состояния.

"Если это всё действительно случилось, то как я оказалась здесь? Почему я вижу фрагменты, но ничего не могу вспомнить полностью?" — её мысли крутились вокруг ПОРОКа, словно змеи, пытаясь найти укусивший её хвост. Она вспомнила одну из ночей, когда снилась стерильная белая комната. Голоса говорили о её "уникальном потенциале". "Они что-то хотят от меня. Они всегда что-то хотят," — хмуро заключила Агата, сжав челюсть.

Каждая новая палочка, которую она ставила на макет, казалась символом её попыток контролировать ситуацию. Лабиринт, который она строила, с каждым новым кусочком становился всё больше похож на её собственные воспоминания: сложные, запутанные и, казалось бы, без выхода.

Галли сидел на деревянной лавке в территорий строителей, куда в принципе никто не сувался, сжимая в руке грубо сделанный глиняный стакан с тёмно-золотистой жидкостью. Его взгляд был направлен в пустоту, но было ясно, что мысли бурлили как шторм. Рядом с ним сидел Хэнк, лениво постукивая пальцами по столу, за которым они устроились. На столе стоял пузатый стеклянный сосуд с настойкой — горькой, но крепкой, как раз то, что нужно, чтобы забыть о проблемах, хотя бы на миг.

— Ты опять на неё злишься, да? — наконец, произнёс Хэнк, нарушая тишину. Он внимательно посмотрел на Галли, а потом сделал глоток из своего стакана. — Не понимаю, почему ты так зациклился на ней.

Галли напрягся, стиснув стакан ещё сильнее, но всё же ответил:
— Потому что я знаю, кто она. Ты этого не понимаешь.

— Знаешь, — хмыкнул Хэнк, откидываясь на стуле, — может, тебе стоит просто оставить её в покое? Ну, если ты так уверен, что она предательница, зачем тратить время на эти детские пакости?

— Оставить её в покое? — Галли резко поставил стакан на стол, отчего тот звякнул. — Она почти погубила нас всех, Хэнк. Если бы ты видел то, что видел я...

— После укуса? — перебил его Хэнк, склонив голову в сторону. — Слушай, я не хочу тебя обидеть, но ты сам говорил, что после этого видения... или, как ты это назвал, флэшбэки, да? Они мутные. Кто знает, что из этого правда?

Галли прищурился и с раздражением подался вперёд:
— Правда? Правда в том, что эта девчонка — не та, за кого себя выдаёт. Я видел её в том здании, видишь ли. Она стояла там, среди этих... монстров из ПОРОКа. Смотрела на нас сверху вниз, будто мы были для неё просто кучкой лабораторных крыс.

Хэнк покачал головой, делая ещё один глоток:
— И всё-таки ты уверен, что это она? Может, это была не она? Может, ты просто не хочешь признать, что ошибся?

— Ошибся? — Галли глухо рассмеялся, без тени веселья. — Нет, Хэнк. Я никогда не ошибаюсь в таких вещах.

Некоторое время они молчали. Галли снова потянулся к настойке, налил себе ещё, а потом, вдруг, горько усмехнулся:
— Да и какая разница? Она здесь. Она среди нас. Если это ничего не значит, то что тогда значит?

Хэнк хмыкнул, поднимая стакан:
— Ты, конечно, мастер паранойи. Может, стоит тебе эту энергию куда-нибудь ещё направить? Вместо того, чтобы пить свою мерзкую настойку и строить заговоры против девчонки.

Галли лишь покачал головой, но на миг его взгляд потеплел, как будто что-то внутри него колебалось. Что-то, что, возможно, он не хотел признавать.

Хэнк продолжил:
— Ну, а если ты настолько уверен, что она зло, почему не расскажешь всем? Почему не выкинешь её отсюда?

— Потому что... — Галли на мгновение замер, потом откинулся на спинку стула, сцепив руки на груди. — Потому что внутри меня что-то подсказывает, что я всё-таки ошибаюсь.

Хэнк удивлённо поднял брови, но не стал ничего говорить. Вместо этого они снова выпили настойку, и комната погрузилась в тягостное молчание.

Галли откинулся на спинку стула, напряжение в его плечах немного ослабло, но взгляд оставался холодным и сосредоточенным. В тусклом свете комнаты его лицо выглядело суровым, как будто в его голове крутились сотни мыслей.

— Ладно, может, я и не скажу всем, но она точно не уйдёт от меня просто так, — произнёс он, словно самому себе. — Я найду способ узнать правду.

Хэнк нахмурился, но промолчал. Он знал Галли достаточно хорошо, чтобы не спорить с ним в такие моменты. Вместо этого он поднялся, собирая пустые стаканы, и бросил лишь короткий взгляд в его сторону, словно оценивая его решимость.

Галли же поднял стакан, словно предлагая тост своим мыслям, и сделал последний глоток. Стекло в его руках хрустнуло, когда он поставил его на стол, но он не обратил на это внимания.

За дверью что-то тихо скрипнуло. Шорох был едва слышным, но всё же нарушил покой комнаты. Галли резко поднял голову, его глаза сузились, как у охотника, почувствовавшего добычу. Он бросил взгляд на Хэнка, и тот едва заметно кивнул, замирая на месте.

— Кто-то уже тоже хочет узнать правду, — пробормотал Галли с мрачной усмешкой.

Скрип повторился, на этот раз громче, но Галли уже встал, его рука невольно потянулась к ближайшему предмету, который можно было бы использовать как оружие. Тишина в комнате стала почти осязаемой, а напряжение висело в воздухе, готовое вот-вот взорваться...