Заплати Перевозчику [Pressure]

Я падаю вниз, вниз, вниз...

Ниже, дальше в Преисподнюю. Эти холодные коридоры смыкаются надо мной, переплетают, и я становлюсь одним целым с ними.

Моя рука распухает. Ощущается, как что-то чужое, инородное распирает её изнутри, постепенно забирает от меня меня же, кусочек за кусочком.

Я становлюсь тварью, заключённой в сотне колб, тону в этой вязкой прозрачной жидкости, пока за мной наблюдают эти-эти...

Что-то ударяет по моей голове, и я просыпаюсь, вздрагиваю, беззвучно хватая ртом воздух. Поднимаюсь на руках, или точнее, на руке, которая была целее и без большого багрового синяка на сгибе. Рядом со мной валяется пару батареек — видимо, именно это разбудило меня, но откуда...

— Можешь их взять, если хочется. Они всё равно сели, — я снова вздрагиваю, подымаю голову, мой взгляд переходит на говорящего, и... — Жаль, что визгливый таки тебя не достал. Я уж было обрадовался, что могу обчистить твой труп и перепродать задорого.

Существо, которое я увидела, было высоким. Даже не так, оно было огромным. В тусклом свете от лампочки на его голове и ещё паре на столах можно было разглядеть ужасные шрамы на его лице и... зубы. Острые. Зубы. Больше, чем у обычного человека.

— Гостеприимно, — я прищёлкиваю языком, кашляю. Перекатываюсь в такую позицию, при которой бы могла чувствовать наименьшее количество боли. Рядом была вентиляция. Я бы... могла сбежать, если вдруг это существо...

Существо. Несмотря на его явно человеческий голос, человеческую одежду, сальные волосы на голове и выражение лица, которое реально можно было прочитать, это человеком не было.

— Очень... Гостеприимно.

— Как есть, — выражение существа сменилось в какую-то около ехидную гримасу, оно пожало плечами. — Тут каждый сам за себя в любом случае.

Я хмурюсь, ощущая сильное желание перечить ему, хотя сама придерживалась подобной мысли в самом начале. С каких пор я успела поменять своё мнение? Отвожу взгляд, оглядывая комнату ещё раз. Судя по всему, помещение когда-то было больше, но кто-то — вполне возможно, что именно это существо, — завалило один из проходов парой железных шкафов. Что, возможно, было очень даже умно, учитывая, что тут вообще обитает. К примеру, та жёлтая. Или Стенные пиздоёбы. Или...

От воспоминания о них мне становится тошно.

Я прикрываю рот рукой, облизываю зубы, ощущая какой-то кислый привкус во рту. Желчь.

— На случай, если ты меня не расслышала, меня зовут Себастьян, — я поднимаю глаза с пола обратно на него, наблюдая за тем, как он заправляет растрёпанные волосы за... нечто между ухом и плавником, открывая вид на третий, голубой глаз, немного меньше, чем другие.

Это ощущается комично. Почти по-человечески. И имя. У него было имя. В таком месте и с таким видом это много чего меняет. Даже если пока что я не знала, что именно.

— Продаю всё, что смог найти, в обмен на любые файлы, документы, флэшки, всё, на что можно было наткнуться до того, как сюда прийти. А, ключ-карта на столе, рядом с радио.

Я кидаю взгляд на стол: сначала на тот, на котором стояло радио, источающее одни помехи вперемешку с пиканьем, а потом на стол рядом с ним, на котором было свалено парочку спиралей ДНК, батарейки и... документ.

А потом опять смотрю на него:

— Так вот зачем ты хотел обчистить меня, — я криво усмехаюсь. — Кому Хадал, а кому мать родная, а?

Существо Себастьян скалит зубы в улыбке. Выдаёт короткое «ха-ха!». Слишком вымученно, чтобы действительно счесть это за смех, слишком... отвратительно.

Я тру переносицу, дышу, стараюсь глубоко дышать.

Ну, не отвратительней, чем то, что я уже видела здесь или вычитывала в сотне документов, но, твою мать, говорящая собственным ртом рыба — это что-то из разряда ебучей фантастики.

...Или у меня едет крыша от боли по всему телу. А может, не от боли, а от той жидкости в шприце. Кто знает. Чёртов Урбаншейд. Чёртовы твари, коих они создали. Чёртовы расходники. Система защиты. Документы. Кристалл. Чёртовы все.

Меня передёргивает. И, вероятно, мои мысли отображаются у меня на лице, раз Себастьян вдруг издаёт нечто между пренебрежительным фырканьем и насмешливым смешком:

— Не бойся, я не кусаюсь, — он показательно щёлкает зубами. У него слишком много зубов. — Или дело не в страхе, а в том, что тебе просто жаль пожертвовать парой ценнейших файлов взамен на то, что поможет тебе спасти свою жизнь? Или, может...

— Нет, — я скривилась. Эти файлы были очень далеки от понятия чего-то ценного. Особенно с моим арсеналом знаний, как оказалось, совершенно бесполезных на практике. — И нет. Мой мозг чуть было не расплавился от Z-317 всего, я даже не знаю, от пяти до пятнадцати минут назад. Я упала в обморок, и теперь ты... — вскипевшая ярость вызывает боль, я закрываю глаза. — Просто дай мне минуту.

— Я могу дать тебе всё время, что тебе нужно, — пауза. — За отдельную плату, конечно, — я стреляю в него взглядом. — Что? Это не мотель, если ты не заметила, а я очень, очень занятой человек. Моё время — деньги, как можно выразиться.

Я снова оглядываюсь по его так называемому «магазину». На самом деле, как я поняла, весь его магазин состоял из пары вещей, прикреплённых к его здоровому хвосту с помощью ремней.

— Всё это тянет скорее на бомжа, чем на бизнесмена, — особенно с его нелепой одеждой.

— А ты скорее тянешь на того, кто на волоске от смерти, чем на торгаша, — по его скривившемуся в оскале рту и прищурившимся глазам я сделала вывод, что таки начала действовать ему на нервы. Это принесло мне толику удовольствия.

— А ты сам на себя работаешь, или я могу пожаловаться менеджеру? — я наклоняю голову на бок, смотрю на него задумчиво. — А то мне кажется, что работники тут недостаточно компетентны.

— Я работаю по принципу «бери или проваливай», дорогуша, — он хмурится в ответ, «лампочка» на его голове мигает пару раз. — Так что если это недостаточно компетентно для тебя и ты чувствуешь себя особенно самоубийственно, ты можешь преспокойно выбрать вторую опцию и свалить. Вас тут много, я точно в минус не уйду.

— В минус, типо как? — я достаю флэшку из одного из карманов костюма, насмешливо кручу её в руке. — Знаний меньше будет?

— Покупай или проваливай.

Я хмыкаю, прислоняюсь к стене, ещё раз осматривая его товары. Фонарик, ещё фонарик, маяк, взломщик кода и... аптечка.

Моя рука дрогнула, голову заполнил шум. Шум из спутавшихся в один большой визжащий ком из мыслей — янесмоглаемупомочь — и образов. Я осторожно закладываю кольцо в его руки, так, чтобы оно не выпало ни при каких обстоятельствах, а меня трясёт как в бреду. Кровь на моих руках, на этом дурацком костюме.

Я резко встаю, пытаясь отмахнуться от этого навязчивого, отвратительного шума. Ноги трусятся под моим весом, а в глазах темнеет. Я давлю на лоб рукой, жмурюсь, пытаясь унять боль в голове и тошноту. Придерживаюсь за стену и осторожно подхожу ближе к... Себастьяну.

— Решилась наконец? Славно, — он ухмыльнулся, блеснув своим рядом зубов на меня. Я закатила глаза, выкладывая пару документов, ДНК спиралей и флэшек, взамен забирая аптечку и взломщик кода. — Хороший выбор. Рад, что старая-добрая Айфестейшн ещё не до конца избавила тебя от возможности думать.

Я фыркаю, отходя к стене, одной рукой чуть ли не вспарывая аптечку:

— Кто бы так сказал о тебе.

— М? — он наклонился, но по выражению его лица было ясно, что он явно услышал, что я сказала.

Я цыкнула на это, затягивая бинт над синяком, куда он ещё не дошёл. Мне следовало бы уменьшить приток крови к нему, учитывая то, как он рос и не собирался уходить.

— Неважно, — снова осматриваю выбор, прикидывая, сколько активов у меня ещё осталось, а потом невольно снова окидывая его полностью. То, насколько, чёрт подери, большим он был... по сравнению с дурацкими вентиляционными шахтами. — Как ты вообще...? — пауза. Прежде чем я пожимаю плечами и продолжаю; с чего мне волноваться о его чувствах? — Каким образом ты вообще выбираешься отсюда и, э-э, передвигаешься? Ну, с таким... — я смотрю на его хвост, хмурюсь.

— Своими собственными образами, — я не могу точно сказать, был ли его тон гордым или раздражённым. Скорее всего оба.

— Вау. Это так много объясняет, — закатываю глаза. — Но, нет, серьёзно... Как? Эти учёные ебланы телепорт умудрились создать, пока тут, э—?

Он перебивает меня, взмахивая рукой, так сильно, что случайно ударяет стену:

— А каким образом нечто настолько безмозглое смогло вообще дойти настолько далеко в этот ебучий комплекс?

Я закидываю в рот обезболивающее, моё лицо тут же кривится от этого горького вкуса, но воды у меня при себе не было, так что, похоже, придётся потерпеть.

— Не знаю, — я через силу глотаю таблетки, и меня передёргивает. — Я ж не ты.

— Заткнись или—...

— Что? Голову откусишь? — его лицо морщится в отвращении, практически невольно он машет головой, отвергая даже мысль об этом, а я смеюсь.

— Уёбывай.

На мой смех он фыркает и закатывает глаза, и постепенно я успокаиваюсь. Обезболивающее начинает действовать. Моя рука, тело, ноги болят намного, намного меньше, что ну просто не может не поднять настроение.

Настолько, что я поднимаю руки в примирительном жесте:

— Ладно, ладно. Извини, мне не стоило... Извини.

Он снова фыркает, его хвост бьётся о стену, но лицо немного... расслабляется, насколько я могу судить. По крайней мере, это то, на что я надеюсь.

Я рассовываю оставшиеся вещи по карманам костюма и чувствую, как что-то упирается мне в грудь через ткань. Я щурюсь, тяну руку к верхнему карману на костюме, и...

О.

Моя рука вздрагивает, и я тут же оставляю карман в покое. Твою мать. Твою мать.

Я стискиваю зубы и поднимаюсь на ноги. Надо выкинуть эту хрень. Срочно.

Выдыхаю, оглядываюсь по сторонам, отмахиваясь от этих мыслей, воспоминания, когда-то теплого, несмотря на постоянный холод и сырость. И такого болезненного сейчас.

Я тру переносицу, смотрю на полки у стены, радио на столе рядом, пищащее и выплевывающее бессвязные помехи, в которых слышатся звуки тысячи подлодок, прибывающих в Блэксайт. Голос интеркома, повторяющий одни и те же слова, снова, и снова, и снова. Сколько ещё...

Я моргаю. Помехи снова становятся лишь помехами.

Мой взгляд блуждает дальше, и я замечаю на столе неподалёку ключ-карту, пару батареек и... документ, помеченный большими, красными буквами «классифицировано» на нём. Мои руки тут же зачесались, ладони и между пальцами, я сжала их в кулаки, нахмурившись.

После такого количества времени, проведённого в архивах и около документов, мне было несложно понять, какая именно информация должна там храниться. Зачастую — существо. Реже — объект. Еще реже — неизвестные пространства.

Я отвожу взгляд в сторону, туда, где находился Себастьян, хотя пока и не смотрю на него прямо.

Мог ли это быть...

— Это... — я хмурюсь.

— Платно, да. Тысяча файлов.

— Тысяча? — я быстро подсчитала это у себя в голове. Мне должно было хватить, но по какой-то причине... Мне показалось, что если я возьму этот документ, то увижу что-то, что никогда не смогу забыть. — Нет, нет, я не об этом. Это... твоё?

Себастьян молчал несколько секунд, может, минуту, прежде чем фыркнуть и сказать с насмешкой:

— Конечно моё. Дорогуша, к твоему сведению, тут всё — моё. Я нашёл это. И продаю, — этот парень обладал удивительным контролем над своим голосом. Если бы я не смотрела ему в лицо — и не была в ебучем рассаднике тварей — я бы ни за что не подумала, что он был чем-то недоволен, а не просто набивал себе планку лучшего торгаша Блэксайта, предполагая, что тут были ещё такие, помимо него. — А ты и тебе подобные покупают. Так что...

— Нет. Снова, нет, я имею в виду... — я хмурюсь ещё больше, сжимаю-разжимаю кулак. — О тебе ли он? Ты его читал?

Себастьян не отвечает. Посмотрев на его лицо, я ясно могу видеть какое-то... странное выражение. Растерянное, может быть. А может...

— Нет, — пауза. Длинная пауза, но я не решаюсь ничего сказать; он выглядел напряжённо, а мои слова бы с лёгкостью могли просто... — Я не читал его. Но я знаю, что... — отросток на его голове замигал, и он тут же вздрогнул, будто отряхиваясь от этого состояния. — А тебе какая, блять, разница? Покупай и узнаешь, чё мне тебе тут всё рассказывать.

Я стою перед ним пару секунд и в итоге отхожу, пожимая плечами. Документ, невзирая ни на какую привязанность, которую я к ним начала питать из-за моей работы, никак не поможет мне выжить здесь. Хотя, может, он избавит меня от груза документов и флэшек, тоже бесполезных, но... Полагаю, лучше потратить их на что-то более полезное.

К примеру, маяк.

Я задумчиво гляжу на него пару секунд, думая о том, который мне пришлось потратить на Айфестейшн и... прочие тёмные комнаты.

Они были ужасно громкими, но если дальше появится больше Сквиддлов, — а то, как всё выглядело по эту сторону Блэксайта, вопрос скорее в «когда», чем «если» — и с тем, в каком состоянии была моя рука... я сомневалась в том, что смогу отреагировать достаточно быстро и не пострадать. И, полагаю, громкие звуки и отвратительно яркий свет были тем неудобством, которое нужно было перетерпеть.

Когда я наконец отвязала маяк от его хвоста — предварительно, конечно, выложив необходимое количество документов впереди, — я услышала, как Себастьян проворчал что-то бессвязное, его плавники дёрнулись, прижимаясь к голове. Он напряжён.

Что не слишком удивительно, полагаю. В конце концов, он был похож на удильщика — рыбу, которая живёт в кромешных глубинах океанов. Тусклый свет в комнате, скорее всего на постоянной основе, служил подтверждением, насколько его глаза, вероятно, не приспособлены к яркому свету. Вспоминая Айфестейшн, не трудно предположить его отношение к этой штуке.

Не смогла бы винить его за это.

Я отхожу к вентиляционной шахте, кручу маяк в руках, пальцем провожу по зарядам. Полные двадцать.

Я не хочу уходить. Не могу заставить себя вернуться туда. В эту тьму, остаться один на один со своими собственными мыслями. Это бред. Ужасно глупая причина бояться Блэксайта, особенно после... всего, но... Но я не могу иначе.

Я оборачиваюсь. Это скорее невольное действие. Рефлекс. Как закрыть глаза от яркого света, защититься. Но только это не защитит меня. Остаться здесь или в любой другой плюс-минус безопасной локации — никогда не будет вариантом. Это Блэксайт. Это ебучий Блэксайт, и единственное, что я могу, что я должна, — это идти дальше.

— Удачи, — я говорю. Не знаю, себе или Себастьяну. Достаточно сухо, но это единственное, что я могла сказать сейчас.

Он фыркает, пренебрежительно, совершенно не так, как... а потом машет своей третьей недоросшей культяпкой.

— Себе лучше пожелай. С тем, что я видел... — он щёлкает то ли языком, то ли зубами. То ли и тем, и другим. — Вы просто отвратительны в выживании.

— И не поспоришь, — я сжимаю рукоятку маяка, прежде чем засунуть его за «пояс».

Если бы это было не так, я бы не оказывалась при смерти столько раз. Если бы это было не так, он...

Я разворачиваюсь и перелезаю через вентиляционную шахту в коридор.

В любом случае, мне действительно нужна сейчас удача.