Ушедшие

В Хольтане наделённых магией было не то, чтобы много, но достаточно, чтобы почти каждая страна могла их сгруппировать в одном месте и обучить, а потом уже использовать по своему усмотрению во внутренних службах. В нашей стране, Руаде, конечно же, тоже была академия магии, причём одна из самых лучших. Располагалась она, понятное дело, в столице королевства — в Долимосе, куда я и планировала отправится.
Дар у меня, хоть и небольшой, но все же был. Я немного развивала его с помощью книг из библиотеки, находящейся в городке неподалёку от деревни, и поняла, что сырая сила-то, зачастую, и не особо полезна, если нет навыка, коим я обладала в неплохой степени. Деревенская школа могла научить читать, писать и считать, дать немного географии, представление о мире, а также обучить основам каких-либо ремесел, но и только. А я с детства была любопытной девочкой, которой, тем более, приходилось искать любое занятие, лишь бы подольше не находиться дома. Поэтому да, уже лет с десяти я сбегала в город, чтобы пробраться в библиотеку и погрузиться в книги и их содержимое. Престарелая библиотекарша, канья Лэза, была доброй женщиной, поэтому позволяла мне иногда ночевать в ее маленькой квартирке рядом с работой. В первый раз я додумалась сказать ей, что сбежала из городского приюта, и она тогда лишь удрученно покачала головой. Все знали, что за тем приютом особо и не смотрят, он существовал потому, что от города это требовалось, но только на бумагах и во время проверок. В другое время благополучие детей особо никого не заботило, так что старушка не удивилась моим словам и даже позволила приходить в любое время. И я этим, конечно же, воспользовалась, ведь мне хотелось, во-первых, учиться и постигать магию, которой немного обладала, а во-вторых, хоть иногда жить спокойно, находясь вдали от моего «дома».
Естественно, в той библиотеке не было ничего запрещённого или сложного, но мне это и не было нужно. Только, как и любому начинающему, азы этого прекрасного искусства — магии.
И у меня уже тогда начинало что-то получаться, а сейчас я могу без проблем использовать заклинания начального уровня: зажечь свечу, поднять что-то не сильно тяжелое, и все в таком духе. Бытовые заклинания, но чего-то большего в библиотеке и не было. Да и не думаю, что у меня сразу бы получилось что-то посложней, ведь, как я уже говорила, магической энергии во мне не сильно много.
И все же, маги академии нужны. Не совсем уж слабые, но даже такие, как я, вполне сгодятся. Не всем же ученикам быть с феноменальной силой, в самом-то деле. Да это и невозможно: такая сила передаётся по наследству и концентрируется в аристократических семьях. Есть, конечно, самородки и из простых, но это редкость. Большую же часть студентов составляют, в основном, мелкие и не очень талантливые дворяне вместе с простыми жителями страны, которые обнаружили в себе какой-никакой дар и решили попытать удачу.
Могу только догадываться, но, думаю, слои населения между собой не сильно общаются. Высшие аристократы — отдельно, мелкие дворяне к ним тянуться, но и те, и другие не особо обращают внимание на простолюдинов. Уж не думаю, что гнобят, ведь мы — довольно внушительная часть от общей массы студентов, так что к нам нужно привыкать. И ещё я слышала, что титулы там упраздняются. Мол, все маги и все равны. Ага, конечно, так я и поверила, вот честно. Мы те, кто мы есть, и никакое правило, подкреплённое преподавательским авторитетом, не в силах это изменить.
Но все это лишь мои размышления.
***
Я стояла со своими вещами и ждала повозку, которая должна была отвезти меня в первый город из тех, которые мне предстояло проехать до попадания в Долимосу. На лет тридцать назад изобретенное магами соседнего королевства устройство для мгновенного перемещения у меня, понятное дело, денег не было. Да их вообще было немного, если честно, у матери в заначке только пять золотых и осталось. Жить можно, конечно, но экономно. Хватит на дорогу и немного пожить в столице до зачисления, так что впритык. Если не хватит, придётся что-то придумать, остаётся только надеяться, что думать я буду уже в Долимосе, не хочется мне задерживаться по пути, чтобы добыть денег. Так и на зачисление могу не попасть.
На самом деле, идея с академией пришла мне в голову не неделю назад, когда я сообщила ее Меде, а много раньше, ещё тогда, когда я только начала осознавать себя магиней, в детстве. А последние месяцы я и вовсе только об этом и думала. Да, ехать далеко, да, могут не принять. И все же, это шанс. И лучше попытаться и провалиться, чем всю жизнь провести в этом проклятом полуразрушенном доме, который навевает на меня только отчаяние. В любом случае, я твёрдо решила, что не хочу сюда возвращаться, останусь в столице. Займусь если не магией, то чем-то другим, девушка я обучаемая, справлюсь. Но не снова сюда, в место, навевающее на меня печаль. И что мне делать, продавать ту же траву? Всю жизнь, что ли? Нет, я на это точно не согласна, что угодно, но не это.
И Меда. Боже мой, Меда!.. Да, она расстроилась. Может быть, я поступаю и неправильно, что «бросаю» свою подругу, но она должна понимать, что я больше не могу жить прежней жизнью, что у меня есть возможность идти дальше! Конечно же, она поймёт. Обязательно поймёт, ведь по другому и быть не может. Я бросаю не ее, а ту жизнь, которой жила и от которой мне иногда повеситься хотелось. И мне очень грустно, что ее сейчас нет со мной, в этот важный для меня момент прощания со всем, что было «до».
Я снова вспомнила ее реакцию, разочарование на ее лице. Нет, милая, мы не всегда будем вместе, у каждой из нас своя жизнь, и нам бы стоило отпустить одна одну на благо обеих.
Мои грустные мысли прервал звук подъехавшей повозки. Я быстренько сложила вещи и собралась было садиться, как услышала полный отчаяния крик:
— Женевьева, постой!.. — это была Медана. Как я и думала, в сердце этой девушки нашлись силы, чтобы простить меня.
Она с разбегу кинулась в мои объятья:
— Прости, прости меня, я была такой эгоисткой!.. — она чуть не плакала. В ответ я обняла ее сильнее и прошептала:
— Не за что просить прощения. Мне нужно было давно с тобой поговорить. Да и я действительно бросаю свою прежнюю жизнь, а значит, и тебя, тут ты права.
— Нет! — она отстранилась и яростно сверкнула глазами, — ты обязательно должна попытаться что-то изменить! И мне безумно жаль, что я изначально тебя не поддержала, просто... Мы же всегда были вместе...
— Я знаю, — перебила ее шёпотом, — знаю, что вместе. Но сейчас это невозможно, сама понимаешь. Отпусти меня, Меда, прошу тебя.
В ответ она судорожно закивала.
— Эй, каньи, долго вы ещё? — раздалось недовольное ворчание возницы. Ему порядком надоело созерцать эту «сопливую» сцену. Я, понимая, что пора прощаться, с сожалением сжала ей руку. Она в ответ до боли стиснула мою. Прощай, подруга. Надеюсь, судьба нас ещё сведёт.
Я оторвалась от Меды и запрыгнула на своё место. Мы тронулись в путь.
***
Мне предстояло трястись где-то час, если не больше, до того момента, как мы приедем в небольшой городок, который я знала довольно неплохо, ведь именно там располагалась та библиотека. Интересно было бы узнать, как там поживает канья Лэза, здорова ли. Последний раз мы виделись месяца три назад, тогда я впервые заговорила с ней о своём желании учиться магии. И она меня, конечно же, поддержала, тем более, зная мою непростую ситуацию. Кстати, правду о себе я ей все же рассказала, лет в шестнадцать. Тогда я уже считала, что могу доверить свою историю этой милой старушке.
Вдруг ребёнок, с которым ехала одна из таких же, как я, пассажирок, начал плакать. Это отвлекло меня от воспоминаний о прошлом и я сосредоточилась на том, что происходило здесь и сейчас.
Напротив меня сидела изможденная деревенская женщина, держащая на руках мальчика лет пяти. Рядом, прижавшись к матери, сидела девочка чуть постарше. Интересно, стала бы я такой же, если бы осталась там?..
Обычная жизнь обычной сельской женщины. По мне ли это? Думаю все же, что нет. Изнуряющий труд, постоянные беременности и роды, никакого питания для мозга... Это было бы ужасно, я задохнулась бы в этой рутине. Так что академия — верный шаг, убедилась в этом ещё раз.
***
Когда мы приехали, было 12 дня, так что я успевала и снять номер в придорожной гостинице, и наведаться в библиотеку. Настроение было приподнятым, я чувствовала, что раз сделала этот первый шаг, то теперь смогу свернуть горы. Хотелось уже сейчас приступить к обучению. Мне мечталось, что я стану сильной уважаемой магиней, что смогу найти интересную деятельность, приходящуюся по душе... Много о чем я позволила себе размечтаться, если честно, но мечтами делу уж точно не поможешь, поэтому я отправилась к моей дорогой канье Лэза, за последним напутствием перед важным шагом в моей жизни.
Городок был маленький и грязноватый, если честно. Более-менее приятный вид имел только центр, куда я и направлялась. Двухэтажное здание библиотеки можно было заприметить сразу: немного обветшалое, но опрятное, оно гордо возвышалось над лавочками и жилыми домами. Я поднялась по старинным каменным ступеням и потянула на себя массивную дверь. Мне открылся вид на большую светлую комнату, в которой в глаза сразу бросался внушительный стол библиотекаря, за которым и сидела старушка. Канья подняла голову на шум, подслеповато сощурилась, а после узнавания расплылась в приветливой радостной улыбке.
— Женевьева! — она не по возрасту шустро выскочила из-за стола, чтобы стремительно подойти ко мне и заключить в свои тёплые объятия. Я с чувством облегчения сделала то же. Меня окутал такой родной запах старых книг, пыли, солнца и легких цветочных духов, которыми любила пользоваться старая женщина.
Когда она наконец отстранилась, в ее глазах я увидела не только радость, но и некую тревогу и цепкий, внимательный интерес. Все же не так простодушна была эта бабуля.
— До меня дошли новости... — в голосе и взгляде прибавилось сочувствие. Надо же. Хотя, неудивительно: Карисса была чем-то вроде местной «достопримечательности», в нашей деревне и ближайших поселениях о ней знали. Наверное, у Лэза были оттуда знакомые, с которыми она недавно пересекалась. — Мне жаль, что тебе приходится это переживать, милая...
— Ничего. Я уже справилась. — Взглядом я постаралась передать максимальную уверенность в своих словах. Но это не сильно помогло: во ответном взгляде было недоверие.
Но старушка не стала ничего добавлять по этому поводу, осуждающе покачав головой. Конечно, она не оценила моей показной стойкости, ведь всегда считала, что горе, чтобы забыть, надо сначала пережить в полной мере, а мой стоицизм всегда заставлял ее переживать за мое душевное благополучие. И в целом, она права, вот только для меня сложно выплескивать эмоции, плакать, горевать. Сложно заставить себя расслабиться. Это закономерно, ведь всю жизнь мне приходилось самой о себе заботиться, и времени и сил на слёзы и грусть катастрофически не хватало. Нельзя было расслабляться, надо было действовать. Сама понимаю, что позиция неправильная, что надо позволять себе слабину, но нет. Сама себя такой воспитала: собранной, волевой, якобы не имеющей права на «нюни». Вот и пожинаю: все мое напряжение зачастую во мне и остаётся. Тот раз, когда я плакалась Меде, был исключением. Когда емкость наполняется, содержимое из неё выплескивается. Так и моя душа наполнилась негативными эмоциями, которым просто уже не хватало во мне места. Да, я плакала перед близким мне человеком, но даже этот факт не смог избавить меня от чувства стыда за своё «извержение». И мне нужно много времени, чтобы суметь посмотреть в глаза своей подруги как раньше, без ощущения того, что я выставила себя не в лучшем свете.
Тем временем Канья Лэза прошла в свою маленькую каморку с личными вещами и принесла оттуда заваренный чай с печеньем. Я улыбнулась от тёплых воспоминаний, нахлынувших на меня в эту минуту: вот так вот чаёвничать за библиотекарским столом было у нас едва ли не традицией. Место это у занятых горожан, не имевших особо лишнего времени на такие «развлечения», не пользовалось популярностью, так что мы могли не беспокоиться о том, что кто-то нас прервёт или, например, укорит в том, что мы не занимаемся своим делом.
Сколько себя помню, никогда такого не было. А, нет, было один раз, когда какой-то простофиля перепутал библиотеку с мэрией, но уж ему-то точно было все равно на то, чем мы здесь занимаемся в рабочее время.
Старушка разлила чай по кружкам и мы по традиции приступили к беседе. Болтать мы могли долго и на разные темы, и разговор наш тёк плавно до такой степени, что заканчивали мы только потому, что на улице давно стемнело.
— И что же ты собираешься делать дальше? Магия у тебя не самая сильная, ты молодая девушка почти без средств к существованию, к тому же, без всякой поддержки. Думаешь, ты справишься с переездом и поступлением в столицу? — а взгляд такой пронзительный, испытующий. Да, у этой старушки был характер, хоть это и не сразу было заметно за внешностью святой и добродушным нравом.
— Уверена, что справлюсь. Магия хоть и слабая, зато навыки есть. Если все же нет — останусь там же, освою что-то другое, не только же магией заниматься можно в жизни. Попытаюсь найти работу на первое время.
— Ты там смотри осторожно с этими... работами. Мало ли, куда попадёшь. — Она озабоченно насупила брови, а меня пробило на смешок от того, на что она мне легонько намекнула. Проститутка? Я?... Ага, да не с моей гордостью только. Она заметила мою ухмылку. — Не зарекайся, всякое может в жизни случиться. Лучше просто будь осторожной и думай побольше своей светлой головой. — К концу фразы голос ее смягчился и во взгляде чуть проявилась нежность вперемешку с гордостью за то, какой я стала в том числе благодаря ей.
Да, голова у меня вполне светлая, это она верно заметила. Я ответила на ее улыбку своей и тихо сказала:
— Обещаю.
Мы долго ещё болтали о всяком, и я опять не заметила, как пролетело время. Перед тем, как отпустить меня в дальную дорогу она, опомнившись, сказала:
— У меня кое-что для тебя есть. — И шустро посеменила в свой закуток.
Пару минут я стояла и слушала, как она что-то двигает, ищет, и тихо ворчит. Я не сильно удивилась, когда она вышла, с трудом неся внушительного размера пыльную книгу.
— Вот. — Сказала она кладя талмуд на стол и облегченно вздыхая. — Эта книга была в этом месте, сколько себя помню. Как и другие книги, она никому здесь не интересна, но вот в чем странность... — она открыла книгу где-то посередине. Я пригляделась и поняла... Что ничего не поняла. Страницы были исписаны какими-то незнакомыми символами, аналога к которым я не смогла найти, сопоставив со всеми хоть немного мне известными языками.
— Она на...
— Мне это неизвестно. — Она оглушительно захлопнула книгу и взглянула на меня. Полумрак, ночь за окном, эта странность и звук, который донёсся до нас множеством эхо, заставили побежать мурашки по моей спине.
— Я на своём веку сталкивалась с разными языками разных стран, но это... — Она недоверчиво и будто со страхом во взгляде покачала головой. — Я не смогла расшифровать то, что здесь написано, как ни пыталась.
— Так зачем же отдавать ее мне? Что мне-то с ней делать? — Я действительно этого не понимала.
— Как, что? Ты же окажешься в месте, где сфокусированы огромные знания, собранные за долгое время со всех уголков мира. Уж что-то, но там точно можно найти. И может, в книге какое-то тайное знание, и ты станешь его обладательницей...
— А может, какой-то умник много лет назад решил пошутить, создав книгу с ничего не значащими каракулями, а мы тут с вами, как дураки, пытаемся в теории заговора! — скептично фыркнула я. Нет, ну правда ведь какая-то глупость!
Старушка глянула на меня так строго, как не смотрела, наверное, никогда.
— Думай, что хочешь, но книгу возьми. Если тебе так нравится, то расценивай как милый сувенир на память.
Поняв, что она вот-вот обидится, я решила смириться и все же принять подарок без лишних комментариев.
— Спасибо, канья Лэза, — проговорила я искренне.
Она тут же смягчилась и подошла ко мне для прощальных объятий.
— Старая я уже, может, и не увидимся мы с тобой больше...
— Ну что вы, перестаньте, конечно, увидимся! — но предательские слёзы уже начали собираться в уголках глаз, заставив меня слегка запаниковать.
Я поняла, что пора уже закругляться, и, обняв старую женщину напоследок и взяв подарок, наскоро попрощавшись, отправилась обратно в гостиницу.
Пройдя метров двадцать по тускло освещенному фонарями пространству, я вдруг испытала легкую тревогу. Откуда-то взялось чувство, что я не одна здесь, мало того, кто-то направил на меня своё внимание.