Глава 5
Стоило мне вернуться в покои — толпа служанок налетело со всех сторон, под командованием Ингрид меня стали приводить в порядок. Первым делом хорошенько отмыли от пота и прочего. Хоть я и отнекивалась, выгоняя их из ванной, но одна оказалась слишком настойчивой, она осталась мыть мне волосы, воспрепятствовать этому было не возможно. Женщина использовала мыльные средства, пахнущие розой, и ещё каким-то цветочным ароматом. Я облокотилась спиной на мраморную стенку ванны, позволяя эльфийки массирующими движениями вымывать кожу головы.Сушили волосы, завивали и красили меня — весьма необычным способом. Чтобы сделать мои волосы сухими в мгновение ока, эльфийка со слабым огненным даром, провела над ними руками, перебирая прядки между пальцев, эдакий живой фен. Эльфийка, чья способность связана с флорой, принесла вазон с лозой, заставляя натуральные лозы обвиться вокруг прядей волос, пока первая посылала на них волны тепла, таким образом — волосы стали волнистыми, и держались сами по себе. Косметика тут тоже странная, но использовали её немного — у Эванжелины от природы чистая кожа, и густые ресницы, мне лишь нанесли немного пудры, накрасили губы персиковой субстанцией, напоминающей мёд — но не такой липкой.Надев на меня здешнее белье и корсет— поддерживающий грудь и сужающий талию, служанки наконец-то предоставили платье. Лёгкое, воздушное, бледно бирюзовое — ближе к серому, с золотой вышивкой на корсете. Плечи открыты, рукава из фатина, ниспадают ниже плечей, юбка из нескольких слоёв фатина струиться вниз, я стала похожей на лесную нимфу, лёгкая, воздушная.. Словно сошла со страницы книги сказок.Туфли, серьги, фероньерка, инкрустирована камнями цвета Тиффани, и наконец-то служанки уходят, убедившись в целостности образа.
— Отлично, они справились меньше чем за час, вот что значит королевские слуги. — Ингрид тоже успела переодеться, теперь на ней строгое бордовое платье с высоким воротником, и струящейся юбкой. Взгляд фрейлины оценивающе скользит по мне, выискивая самые мелкие, незамеченные недостатки.
— Да, они хорошо стараются. — Улыбка сама касается губ, вспоминая прошедший макабр в честь красоты. Если Эванжелина каждое утро переживала такое — не завидую, хотя мне, на земле не помешала бы лишняя пара магических рук, для быстрых сборов на учёбу.
— Не то что прежние. — Ингрид цокнула языком, выпрямляя спину.
— Прости?
— Ты что, не заметила подмену? — Девушка издала низкий смешок, — Я знала, что ты не внимательно относишься к слугам, но чтобы настолько. — Ингрид качает головой, но кажется совсем не расстроенна, подобной реакции она и ожидала от Эванжелины, — Они прислуживали королеве Давине, но король приказал отправить их к тебе, а твоих перенаправить к королеве.
— Ты что, не заметила подмену? — Девушка издала низкий смешок, — Я знала, что ты не внимательно относишься к слугам, но чтобы настолько. — Ингрид качает головой, но кажется совсем не расстроенная, подобной реакции она и ожидала от Эванжелины, — Они прислуживали королеве Давине, но король приказал отправить их к тебе, а твоих перенаправить к королеве.
Всё тело напрягается от такой новости. С чего бы королю устраивать фестиваль невиданной щедрости?
— Зачем? — Приходится сглотнуть ставший посреди горла ком, из-за него не вдохнуть, ни вдохнуть нормально. Продолжается излишнее помешательство короля на молодой принцессе?
— Понятия не имею, что в голове у этого ирода. — Ингрид пожимает плечами, — Скорее всего, потому что ты скоро станешь женой одного из принцев, и должна выглядеть соответственно, плюс твой график стал в разы плотнее.
— Насколько скоро? — Спрашиваю я, не дослушав всех слов фрейлины. Мне важно знать как быстро король женит одного со своих отпрысков на мне.И с чего он передумал жениться сам? Вполне очевидно — решение переменилось после обнаружившийся силы, но почему?
— Всё зависит от тебя. — Ингрид открывает дверь, передавая меня из рук в руки стражникам, словно драгоценность. Правда я ощущаю себя дорогой, важной королю игрушкой, — Отведите принцессу на занятие, в кабинет принца Рейвен.
Филипп охотно делает шаг вперёд, и я не против — с ним комфортно, он говорит, когда нужно, а если не нужно — молчит. Но, увы, его опередил принц, подавая мне локоть.
— Идём. — Дэйтан смотрит на меня, и одновременно будто сквозь, привычным хмурым взглядом. Мне хочется отказать, но второй раз за день браковать принца — перебор, потому стиснув зубы, принимаю его локоть. Наследник идёт быстро, минуя длинные коридоры, он молчит, мне тоже нечего сказать. Завернув за угол, принц замедлился, оглядываясь по сторонам, словно скрываясь от кого-то. Я неосознанно оглянула тоже, за нами — пустой коридор, ни души, чего он тогда такой дёрганный? Дэйтан опустил мою руку, глубоко вдыхая — собирается с силами, прежде чем заговорить. — Парень, который совершил на тебя... Вас. — Он проглатывает свою гордость, кинув на меня беглый взгляд подстреленного волка, — Покушение. — Фейри вновь хватает воздух, видно, как сложно ему даются слова, — Король приказал казнить его сегодня на закате.
При упоминании короля тело инстинктивно пробирает дрожь. Видела его всего раз, толком не зная личность, мотивов, нельзя патологически бояться кого-то, знаю. Почему же тогда спину моментом покрывают мурашки?На сей раз, король — не единственная причина волнения, парнишка напавший на меня в тронном зале так же вызывает нервный трепет. Вчера он выпустил стрелу в меня, а уже сегодня — умрет сам, и косвенно виной тому я. Из-за меня убьют фейри, пытаюсь убедить себя, что таково решение правильно.
— И поделом ему, он мог меня убить. — Страх медленно перерастает в агрессию, так часто бывает в моем случае. Следующие слова выливаются подобно яду, — Не думайте, что я жестока, но покушение на жизнь, чью-либо, не важно принцессы или служанки, веская причина для наказания.Жизнь за жизнь, так ведь говориться? Мне совсем не нравится такая формулировка, месть — вовсе не причина, а оружие, двигавшее миллионами судеб, заставляющее нести разрушение. Мне незачем мстить парнишке, может быть, я прошу его, забуду летящую стрелу, но он должен ответить за злодеяние. Если освобождать всех заключённых, не придавая их наказанию за проступки, в мире наступит анархия.
— Я.. — Дэйтан опустил глаза, — Я знаю, какая ты, Эванжелина, впрочем, вынужден согласиться. — Резко откинув спадающие на лоб волосы, взмахом головы, парень продолжил в разы увереннее, — Но Мэтью не виновен.
— Кто?
— Мэтью, так зовут того стражника. Он служил со мной, мы провели вместе не один год, всегда поддерживал товарищей, помогал девушкам, он бы не стал.. — В голосе принца отчётливо слышалось сожаление в купе с горестью, стражник — не состоявшийся убийца, много для него значил.
— Хотите сказать, я слепая? — Мои нервы были на грани невысказанной злости и ужаса. Попытки принца промыть мозг, надавать на совесть— крайне прозрачны. Я не хочу стать причиной убийства молодого парня, но так же не хочу жить вечно оглядываясь в страхе, — Он выпустил в меня стрелу.
— Ты видела кто стоял возле него? — Голос Дэйтана наполнился ядом, — Ардеры, сумасшедшее трио.
Перед глазами маячат смутно размытые образы трёх черноволосых девушек, облаченных в алые, словно сама кровь — платья. Три тонкие фигуры, окружившие стрелка по бокам, за миг до выпуска стрелы.
— Ты хочешь сказать, они посодействовали ему? — Неуверенно спрашиваю я, до конца не понимая к чему клонит Дэйтан.Сейчас были бы очень кстати знания Тристана о дворцовых жителях, их силах и особенностях.
— Подтолкнули к злодеянию, да. — В подтверждение своих слов, принц кивает, — Не смею чего-либо требовать от тебя, но ему нужна помощь, он правда хороший парень. — Он делает паузу, взвешивая стоит ли произносить вслух следующие слова, — Тем более, Мэтью первоклассный стражник, он мог бы заменить Филиппа.
— Зачем мне менять Филлипа? — Я вскипаю, давясь словами от возмущения, — Он справляется со своими обязанностями.
— Филипп служил в личной охране Миримэ, орку ясно — она подослала его к тебе не просто так. — Дэйтан многозначительно изогнул правую бровь, ожидая, что я сама пойму суть.Для этого не нужно быть гением, Миримэ отобрала для меня двух стражников, на своё усмотрение, с чёткими целями. Изначально полагалось, что она отобрала лучших, мужчин, способных защитить принцессу от любой опасности. На деле же она подобрала удобных, для себя — в первую очередь. Если Филипп занял место в личном отряде охраны законной наследницы, значит заслужил её доверие, и будет верен ей до конца, а не мне.
— Он шпионит. — Я медленно выдохнула, сжимая кулаки, — Но она и тебя выбрала. — Хитро усмехнувшись, бросаю взгляд на привычно хмурого стражника, удивляясь его косой улыбке на бок.
— Ты прекрасно знаешь, что с моих уст не вырвется ни одна твоя тайна. — Дэйтан покачал головой, улыбаясь своим мыслям, или моим словам. Его голос звучал мягко, но слова несли в себе двойной смысл, нечто значительно глубже, то что не пойму я, но поняла бы Эванжелина. У них определенно есть совместное прошлое.
— Где сейчас находится Мэтью? — Перевожу тему, не подозревая как ответить на его слова. Если у них с Эванжелиной был роман, я не собираюсь его продолжать, не за что. Дэйтан симпатичный — высокий, мускулистый, его прекрасные русые волосы аккуратно уложены, стрижка свежая, он явно смотрит за собой. Привлекательное лицо: точёные скулы, прямой нос и карие глаза, которые на солнце кажутся золотыми, но внешняя красота ничего не значит, если душа фейри для меня потёмки.
— В подземной камере, одной из высших уровней, стражи минимум. — К огромнейшему счастью, Дэйтан охотно переходит на заданную мною тему, улыбка слетает с его уст.Отлично, он тотально подготовился, выяснив место, обстановку, и весь разговор со мной был продуман до мелочей, браво принц.
Я злюсь и в пору бы отказаться от мутной затеи, но не попробовав хотя бы поговорить с несостоявшимся убийцей, буду винить себя до конца дней, в каком мире не окажусь.
— Высвобождать я его не планирую, просто поговорю, и если он сумеет меня убедить, что-нибудь придумаю. — Вздыхаю, сворачивая за Дэйтаном в менее освещённый коридор, с меньшим количеством окон. Чем дальше от основного коридора мы отдаляемся, тем реже встречаются оконные рамы, и тем меньше дневного света попадает для освещения. Когда мы доходим до массивной, прямой лестницы вниз, окна вовсе пропадают, единственным источником света служат факелы на стенах, вдоль спуска.Ступая по каменным ступеням в темноту, ощущаешь себя героем фильма ужасов, настолько глупого, что после стука в подвале он обязательно пойдёт проверить. Не люблю темноту. Не люблю представлять что, или кто, скрывается за ней, на сием фоне я ощущаю животных страх, но стражник под боком, вселяет подобие уверенности. Хотя бы — у него меч и три года практики владения им.
Охранники камер низко кланяются, без вопросов пропуская нас в освещенную часть туннеля. Я замечаю лестницу с противоположной стороны, ведущую ещё ниже, но не позволяю себе долго глазеть на неё. Мэтью держать близко, и на том спасибо.
— Сюда, идём. — Дэйтан берёт меня за локоть, механически, заставляя следовать за собой, а я не противлюсь. Приятно ощущать тепло его руки, в кромешном холоде серого камня и ржавых решёток пустых камер.
Надеюсь, больше никогда не окажусь здесь. Это первый и последний раз.
— Дэйтан, это ты? — В предпоследней камере, услышав наши шаги, оживился стражник. Пойдя ближе, я замираю при виде его, он тоже порядком удивлён, — Принцесса..
Смотреть на него сложно, но я заставляю себя — хочу рассмотреть в нём черты обычного человека, убедить себя, что он не страшен, так же как я. Коротко стриженые волосы не прикрывают шрам протянувшийся из-за уха до виска, скорее всего — парню в своё время хорошенько приложились по голове. Черты лица, прежде казавшиеся злобными, теперь не выглядят таковыми, это лицо молодого человека. Ярко выделяющиеся скулы, нос с горбинкой, не ровный — готова поспорить, его ломали и не раз. Тонкие губы, с опущенными кончикам, должно быть он редко улыбается. Мэтью — тоже стражник, но он отличается от красивого, опрятного Дэйтана, ведь тот принц, а этот... Стражник. На нём более нет доспехов, скорее всего они были с позором отобраны, и вместо них — простые коричневые штаны, пожелтевшая рубаха с маслянистыми и тёмно-коричневыми пятнами, от крови. Ноги босые, ему даже не выдали обувь.
— Добрый день. — Мой голос предательски дрожит, скорее от волнения, чем от страха.
Я разрываюсь между двух чувств: желанием помочь ему, и оставить всё как есть, чтобы он ответил за преступление.
— Для кого добрый, а для кого последний. — Губы Мэтью искажаются в хмурой ухмылке, он поддаётся вперёд, на ржавые прутья, обхватывая их руками. Я неосознанно дёргаюсь назад, врезаясь спиной в сталь доспехов своего стражника. Он рядом, и это единственное что заставляет меня стоять тут.
— Мэтью, если ты будешь ей дерзить, мы уйдём и тогда даже святые Сиды тебе не помогут. — Дэйтан рычит на друга, удивляя своим поведением. Его рука ложиться на моё плечо в поддерживающем жесте, я боюсь оборачиваться, не хочу видеть убийственный взгляд, которым он смотрит на друга, поверх моей головыМэтью ощетинивается, бьет ладонью по решёткам и отходит на середину камеры, мечась словно зверь.
Такими темпами мы не дойдём к пониманию.
— Тихо, Дэйтан, ты можешь нас оставить? — Повернувшись к принцу лицом, я встречаюсь с встревоженным, непонимающим взглядом, — Пожалуйста. — Ещё минуту он медлит, но наконец-то, сжимает губы в тонкую полоску и кивнув, уходит, кинув напоследок взгляд через плечо на нас. Я дожидаюсь, пока его шаги утихнут, прежде чем повернуться к Мэтью, — И так, мне сказали, ты не хотел убивать меня в самом деле.
— Я не буду оправдываться. — Фыркает Мэтью, мечась из стороны в сторону, точно зверь в клетке. Теперь он не выглядит устрашающим, я будто открыла глаза, вижу его страх — скрытый за резкими движениями и агрессией. Он боится, прекрасно понимает своё положение и не хочет чтобы решение короля свершилось.
— Предпочтешь казнь? — Хмыкнув, вопрошающе выгибаю бровь, наблюдая за его поведением. Всё ещё боязно подходить близко к прутьям, держу оптимальную дистанцию.
— Да. — Огрызается он, резко обернувшись ко мне, — Я стражник, имеющий достаточно гордости, чтобы не пасть под строгим взглядом честолюбивой принцессы.
Будь я на своём месте — смертельно обиделась бы, но в этом мире они видят Эванжелину. Отношение ко мне зависит от её поступков, его агрессия направлена не ко мне, и если я хочу доказать, что не заслуживаю подобных слов — я должна стать лучше Эванжелины.
— Сейчас ты не стражник, а заключённый. — Мягко поправляю я, медленно повышая голос с шепота до более громкого, — Несостоявшийся убийца, позор семьи, так будут о тебе говорить, хочешь подобной смерти? — Шипя, словно гадюка, подхожу к клетке, хватаюсь пальцами за прутья. Заключённый по инерции отшатывается, ошарашено уставившись на меня. Так бы вела себя Эванжелина? Но я не она, потому контрастно смягчаю голос, — Слушай, я тоже не хотела тебя убивать, но контролировать себя иногда становится слишком трудно. — Я заглянула в его синие глаза, пытаясь наладить контакт, чтобы он поверил в искренность моих слов. Они правда искренние, — Дэйтан сказал мне, что ты тоже не особо мог себя контролировать.
Мэтью ещё пару секунд неотрывно смотрит на меня, прежде чем сдаться.
— Это так, старшая из Ардеров, влезла в мою голову. — Он вздыхает морщась. Стражнику не приятно вспоминать собственный провал, он он продолжает говорить, — Её голос звучал прямиком в голове и ему невозможно было противиться. Она твердила: это всё шутка, просто игра, принцы или король испепелит стрелу быстрее, чем череп принцессы расколется надвое, но сейчас я понимаю.. — Мэтью вскидывает голову, чтобы вновь посмотреть на меня, и на лице видно сожаление, — Они бы не успели.
От его слов всё внутри сжимается. Если бы на моём месте оказалась Эванжелина — её бы не стало, не окажись у меня силы, и я бы пала там, на месте, заливая алой кровью пол тронного зала. Сколько же этих «если», но не одному из них не суждено было сбиться, судьба дала мне возможность жить, а я в свою очередь хочу помочь этому парню. Но мне нужно знать ответ на один вопрос, от него зависит всё.
— Ты не желал мне смерти? — Втянув воздух носом, остро ощущаю сырость, тут пахнет как после дождя, и гнилью, страшно представить что издаёт такой аромат.
— Нет. — Не задумываясь, отвечает Мэтью, хмуро улыбнувшись, — Я должен служить принцессам, а не убивать их. — Стражник, мой нестоявшийся убийца по совместительству, опускает взгляд в пол, навалившись плечом на прутья, — Я тоже светлый эльф, у меня рыжие волосы от природы.
Сердце замирает, пока мозг усиленно переваривает сказанное. Светлым эльфам не легко добиться права работать стражником, Тристан говорил — они не приспособлены к тяжкому труду, их считают слабыми, но Мэтью сумел доказать противоположное. Тёмные — созданы, чтобы убивать, в то время как светлые — готовы защищать. Он не убийца. Страшно представить, какая сила таиться в девушке, проникший в его голову.
Какой мотив скрывается за её поступком?
— Мы вытащим тебя отсюда. — Не люблю давать обещания, но ему, хочу пообещать. И я обязана буду его выполнить, — Обещаю. — Слово сорвавшееся с уст уже не вернуть, груз обещания надавил на мои плечи, грозясь раздавить вовсе при невыполнении.
Шестерёнки в мозгу отчаянно завертелись, разрабатывая план, по вызволению стражника. Мне нужно разрешение короля, но пойти прямо к нему я не могу.. И дело не в этикете, нет, всё куда проще — боюсь. Страх сковывает действие, и единственный ключ от него — Надежда. У меня она смутная, со смазанными границами, не чёткая, но она есть. Я надеюсь, что в этом замке есть человек способен помочь нам с Мэтью.
На урок Рейвен я лечу, перепрыгиваю через ступеньку, постоянно подталкивая Дэйтана вперёд — ведь он знает дорогу в отличие от меня. Пару раз он пытался завести диалог, расспросить, как всё прошло, но я молча продолжала бежать, не вслушиваясь в его слова. Постучав в нужную дверь, я вошла, не дождавшись ответа.
По внешнему виду кабинета никак нельзя было определить наклонности его хозяина. Ясно было лишь то, что он предпочитает чистоту и порядок во всём.
Помещение средних размеров, меньше моей нынешней спальни, но в разы больше земной. Высокий потолок визуально увеличивал пространство, в то время, как стены уставлены книжника полками или увешанные картами неизвестной мне местности — наоборот, уменьшали пространство. Из одинокого окна, напротив двери, солнечные лучи проникали в комнату, освещая каждый её уголок. Оконная рама из дерева была покрыта золотым орнаментом, шторы отодвинуты в бок, это первое окно во дворце, на котором я не наблюдаю решёток. Стены окрашены в синий цвет, с ореховым карнизом вдоль линии стыка стены и потолка, в тон карниза был выложен паркет — идеально чистые, ровные доски без единого изъяна, деревянная мебель была на тон светлее.
Кабинет обставлен по минимуму: стол с двумя стульями по обе стороны, диванчик около окна, глобус на золотистой ножке — в углу. Всё остальное место занимали стеллажи с книгами и карты, те что не висели — стояли прижатые друг к другу, облокотившись на стену. Центр комнаты свободен — просторен, но количество книг, абсолютно чистых, без грамма пыли, давит.
Рейвен сидел за рабочим столом, у стены, изучая какие-то бумаги.
— Ты опоздала. — Он даже не поднял на меня взгляд, равнодушно вглядываюсь в писанину.
— Рейвен, приношу искренние извинения за задержку, обстоятельства так сложились. — Поклонившись, я быстрыми шагами прохожу в центральную, свободную от мебели часть кабинета, — Я нуждаюсь в твоей помощи, и в тебе самом, как в принце.
Рейвен наконец-то отрывает глаза от бумаг.
— В чём дело? — Сложив пальцы в замок, он неотрывно наблюдает за мной, но его внимание не отбирает речь, наоборот. Серые глаза Рейвена — теплятся добротой, он располагает к себе, хочется излить душу, исповедоваться во всех злодеяниях. Мою нервозность он явно ощущает, как эмпат, потому готов к любым просьбам.
— Прежде чем отказать, прошу, выслушай до конца, просьба будет казаться слегка бредовой, возможно, ты подумаешь, что я свихнулась. — Слова резко срывались с уст, смешиваясь между собой, от волнения. Рейвен мягко улыбнулся, подняв ладонь вверх, чтобы я замолчала.
— Не переживай, Эванжелина, я не намерена беспочвенно отказывать. — Старший принц вновь махнул рукой, на сей раз, чтобы я продолжала.
— Стражник, что стрелял в меня вчера, его зовут Мэтью. — Делаю глубокий вдох, чтобы привести мысли в порядок, пока пальцы несуразно сплетаются меж собой, — Он не виновен. Сегодня, довелось посетить темницу, удалось добиться показаний от него. Одна из Ардеров влезла в его сознание, она и приказала выстрелить в меня, сказав, что это всё шутка, что меня успеют спасти. — По спине бегут мурашки от понимания, на что готовы придворные дамы, — Король приказал казнить его на закате.
— Логично, ты ведь при всех изъявила желание увидеть его кончину. — Рейвен разводит руками, а я вздрагиваю от его слов. Значит всё-таки я стала причиной молниеносного решения короля о казни, без суда и следствия, — Чего ты хочешь от меня?
— Я хочу освободить его. — Срывается с моих губ, не до конца обдуманная фраза, — Решение короля можно отменить лишь с соглашения короля, но идти к нему я не осмелилась. — Побоялась встретиться с ним лично, здешний правитель нагоняет на меня животный страх.
— И подумала, что можно договориться через меня. — Закончил за меня Рейвен. Я лишь кивнула в ответ, складывая ладони на вышивке корсета платья, хоть как-то успокаивая не скоординированные движения пальцев, — Весьма разумно с твоей стороны, но я не в лучшем положении чем ты, это даже не моё королевство более. — Он задумался, потирая переносицу, — Есть одна идейка, попробую кое-что сделать.
Сердце подпрыгнуло, сделала кувырок и усиленно застучало в груди. Да, я не ошиблась в нём и своём решение.
— Спасибо, принц Рейвен. — Сложив руки на груди, я чуть поклонилась ему, — И ещё.. Можете замолвить словечко, чтобы ему вернули место среди стражников? Я бы хотела заменить Филиппа на Мэтью.
Вернее, этого хочет Дэйтан, но я склонна ему верить почему-то. Филипп меня полностью устраивает, но если он в самом деле шпион — дело времени, когда он узнает о том, что я не Эванжелина. Я не должна рисковать.
— Филлип чем-то досаждает тебе? — Рейвен нахмурился, наклонив голову на бок. Он так внимательно наблюдает за мной, что я невольно задумываюсь: не умеет ли он распознавать ложь или правду говорит человек?
— Нет, но он служил в личной охране Миримэ. — Я не выдумываю что-то своё, лишь передаю слова Дэйтана. Глаза Рейвена округлились, он заметно напрягся, как жаль, что я не разбираюсь во всех тонкостях дворцовой жизни и сама не смогла вычислить шпиона.
— Понимаю. — Рейвен кивнул, — Ты стала умнее, Эванжелина, ранее я отмечал в тебе хитрость, но сейчас присутствует и ум. — Подперев подбородок пальцами, он слабо улыбнулся. Меня только что похвалили? Не Эванжелину, а меня... На земле услышать похвалу было редкостью, из рода фантастики, а сейчас почти не знакомый фейри хвалил меня. Челюсть сводит от широкой, искренней улыбки, — Ты ходила к заключённому?
— Да.
— Тебя стражник забрал за пять минут до занятия, идти к темнице минут десять, назад столько же, плюс разговор.. И при этом, опоздала на семнадцать минут всего. — Рейвен моргнул несколько раз, обдумывая сказанное, — Ты бежала ко мне?
— Да, не хотела опоздать на занятие. — Я краснею, ведь мои слова частично правда, по большей мере мне не терпелось услышать от Рейвена ответ на просьбу о помощи. Наставника мой ответ устраивает, хоть я и уверенна — он знает оба мотива, но остаётся доволен.
— Я поражён, приятно, очень. — Рейвен отодвигает бумаги, поднимаясь со стула. Обогнув стол, он берёт в руку соседний стул — для посетителей, с лёгкостью перетаскивая его в центр комнаты, — Присаживайся, будем считывать твою силу. — Движением руки, предлагает мне сесть. Признаюсь, страшно, адреналин поутих, теперь мне предстоит вновь встретиться с этой силой, один на один, — Не пугайся, и отбрось все лишние мысли, твоего пленника мы освободим, сейчас важнее всего — способность.
Я сажусь на удобный стул с мягкой обивкой, прислонившись к спинке, поудобней. Рейвен встал сзади, положив руки на мои плечи — его присутствие немного успокаивало, хотя сердце продолжало болезненно колотить в груди.
— Я отметил несколько способностей в тебе, активную и пассивную, как у всех Фейри. — Голос Рейвена, низкий, приятный, обволакивал слух, заставляя отвлечься от волнения, — Сегодня мы испытаем активную силу, у тебя она связана со стихией воздуха, — Рейвен мягко надавил пальцами на плечи, — Прежде всего, юных фейри учат выстраивать щит, это основное — защита. Сперва, защищаешься, потом обороняешься, и лишь когда научишься первым двум пунктам — вступаешь в бой. — Лёгкие массажные движения, заставили расслабиться моим плечам, — У тебя сильнейшая стихия, ты способна бороться с другими, но нужен правильный подход. Научиться сотворять купол защиты, для этого нужны эмоции, ты должна захотеть этого. В будущем — одного желания будет достаточно, но сейчас мы тренируемся. — Рейвен расслабил руки, наклонившись к моему уху, — Вспомни момент, когда тебе хотелось защититься, но не от гнева, а в страхе. Расслабься и вспомни.
Я стала перебирать воспоминания связанные со страхом, таких в действительности мало, если и были — от времени страх позабылся, остался лишь смутной тенью. Пугающих моментов в моей жизни было множество, но действительно жутких, когда жизни угрожала опасность — минимум. Резко, в сознание врывается картинка, смазанная, словно кто-то пролил воду на не засохших рисунок акварелью, и теперь все линии утратили смысл.
Мне было от силы лет семь — настолько давно произошёл инцидент. Тогда мама забирала меня со школы, мы всегда шли одной дорогой, людной, предпочитая добираться пешком до дома — путь не долгий, а весной, на свежем воздухе прогуляться, одно удовольствие. В этот день мы сменили маршрут — я захотела булочку из магазина через дорогу, в итоге мы пошли другой стороной тротуара, возможно это нас и спасло. По привычной дороге, где обычно было спокойно, бежало несколько людей, а следом за ними ещё несколько — и они начали стрелять, друг в друга, в обычных прохожих, мы находили через дорогу, но могли всё отчётливо видеть. Как позже оказалось — задержание наркобарона переросло в бойню, мужчина был готов к приезду полиции и не собирался сдаваться без боя.
Я хорошо помню то чувство — беспомощность и страх, мама сжимает мою руку, встав как статуя от страха, хотелось убежать, но я не могла без мамы. Мне хотелось защитить её, себя, ту женщину, в которую выстрелил парень, и всех остальных пострадавших, но я не могла. Мне было семь и я была беспомощна.. И сейчас не получается.
— Я не могу. — Одинокая слеза скатилась по щеке.
— Милая, в этом мире многие хотят увидеть, как ты сдаешься. — Голос Рейвена стал хриплым, он сосредоточился на моих эмоциях. Эмпат не может видеть мои воспоминания, но может ощущать их, — Разочаруй их. Я верю в тебя.
Это важно,чтобы кто-то искренне верил в тебя, когда ты уже не в силах. В меня не верили на земле.. Я часто опускала руки, но единственной поддержкой со стороны мамы было: ты сильная. Ты сильнее, чем кажешься, хватит себя жалеть.
Действительно. Хватит.
Я представила купол вокруг меня и мамы, меняя воспоминания по собственному желанию. Воздух уплотняется, молекул сжимаются, это не возможно в природе — но для магии нет ничего невозможного. Воздух вокруг нас становится плотным, он не пропустит пулю, нет, он отобьёт атаку. Я заставляю себя представить, будто бы стреляли в нас — ярко воспоминаю все моменты, хаос; кровь на асфальте, крики пострадавших смешавшихся с залпов оружия, — пуля соприкоснувшись с барьером, отскакивает назад, поразив выстрелившего. Преступник падает замертво, а я ощущаю гордость за себя. Я смогла.
— Не плохо. — Голос Рейвена заставляет меня открыть глаза.Вокруг нас по кругу рябит воздух, мы защитном в куполе. Выходит, я в самом деле смогла..
— Отпускай его. — Приказывает Рейвен. Я сперва не понимаю — о чём он, а после начинаю ощущать тяжесть в груди, словно невидимая нить связывает меня и купол — он питается моей собственной силой и окружающим нас воздухом. Я мысленно отпускаю нить, и купол медленно рассеивается, воздух перестаёт рябить.
— У меня получилось? — Улыбка не сходит с губ, я чувствую себя прекрасно, полной сил, готовой к свершениям. Стало не важно место нахождения— мир фейри, дворец Рекутии, и пусть, здесь и сейчас я смогла использовать свой дар.
— Да. — Отвечает Рейвен, — Попробуем ещё, с другими эмоциями. Гнев.