Turncoat

Драко

Я склоняю голову и почтительно опускаюсь на колени.

— Где ты был прошлой ночью? — спрашивает Волдеморт.

— У меня был свободный от патрулирования вечер, — отвечаю я. — Почти всю ночь я провёл в баре.

— Полагаю, что не могу тебя винить. Встань, — говорит он. — Беллатриса, ты свободна.

Когда я поднимаюсь, тётя Белла выходит из кабинета и закрывает за собой дверь, оставляя меня наедине с Тёмным Лордом.

С тех пор, как я вернулся в Мэнор, прошло около двух часов. Волдеморт теперь здесь — наверняка для того, чтобы обсудить со мной то, что собирался обсудить вчера.

— Давно я не говорил с тобой с глазу на глаз, Драко. Я сомневался, что этот кинжал может быть найден, но знал, что сделал правильный выбор, послав за ним тебя.

Я опускаю глаза в пол:

— Я живу, чтобы служить Вам, мой Лорд.

— Как далеко ты продвинулся в оттачивании своего мастерства?

— Я добрался из Мэнора до дома Снейпа в Паучьем тупике.

Он удостаивает меня улыбкой.

— Прекрасно. Я хочу показать тебе кое-что новое, но перед этим ты выполнишь для меня два задания. Сначала ты доставишь этот кинжал... — по взмаху его руки клинок, который я взял в старом доме Поттеров, подплывает ко мне, — ...к Макнейру. Затем завтра вечером ты отправишься в деревушку Хеллифилд в Северном Йоркшире. Ты дождёшься там появления Симуса Финнигана. Полагаю, ты помнишь его со школы?

Я киваю. Кинжал всё ещё висит в воздухе передо мной, и я протягиваю руку, чтобы взять его.

— Ты принесёшь мне его голову.

Тотчас же опускаюсь на колено:

— Да, мой Лорд.

Я уже давно понял, что отсутствие сомнений является ключевым моментом в завоевании его доверия. В прошлом своими колебаниями я обеспечивал себе лишь подозрения и насмешки с его стороны, но уже через год службы научился не удивляться его приказам. Мне кажется, я «готов» ко всему.

— Потрясающе. Я вернусь на следующее утро после твоей встречи с Финниганом. Ты должен быть здесь.

— Да, мой Лорд, — повторяю я.

— Ты свободен.

Молча встаю и выхожу из кабинета. Тётя Белла стоит снаружи. Смерив меня взглядом с ног до головы и не найдя доказательств того, что Волдеморт наказал меня за вчерашнее отсутствие, она разочаровывается. Я жду, пока она что-нибудь скажет, но она просто заходит в кабинет и закрывает дверь.

Странно.

Направляюсь по коридору в свою комнату.

— Драко!

Подавляю усталый вздох и поворачиваюсь к отцу.

— Что сказал тебе Тёмный Лорд? — спрашивает он.

— Дал мне новое задание, — отвечаю я, убирая кинжал в карман мантии.

Смерив меня злобным взглядом, он поворачивается на каблуках и устремляется прочь. Я знаю, что своим вопросом он хотел узнать, не упоминал ли о нём Тёмный Лорд. Мама говорит, что Волдеморт не давал отцу никаких указаний вот уже несколько недель, а это значит, что он не желает предоставлять ему шанс реабилитироваться.

Что ж. Полагаю, он сам виноват. Иногда мне тоже хочется впасть в немилость Тёмного Лорда, чтобы не таскаться по его поручениям, но тогда мне бы пришлось постоянно опасаться за свою жизнь. Неудивительно, что отец такой взвинченный.

Захожу в комнату, запираю дверь и сажусь, чтобы немного подумать.

Убийство Финнигана кажется неизбежным. Я не могу принести Волдеморту муляж головы и заставить его поверить, что она настоящая. Оборотное зелье или трансфигурация здесь тоже не помогут, потому что после смерти все существа принимают свой первоначальный облик.

Интересно, как Волдеморт узнал о том, что Финниган будет в Хеллифилде завтра вечером? Я подумываю над тем, чтобы связаться с Грейнджер. Если она убедит Финнигана никуда не идти, то его жизнь будет спасена. Хотя, если я через два дня вернусь в Мэнор без его головы, то Волдеморт не будет особо великодушен.

Финнигану придётся умереть.

Обдумав это, я решаю отправиться к Макнейру прямо сейчас — «задания» всегда лучше выполнять как можно быстрее.

Достаю палочку и аппарирую.

Я стою перед большим выцветшим жилым комплексом в Лондоне. Видимый лишь для тех, кто знает о его существовании, дом Макнейра втиснулся между двумя маггловскими многоквартирными домами. Вхожу в здание и сразу к лифту. Я уже был здесь несколько раз, но обычно приходил, чтобы забирать вещи, а не приносить их.

Лифт поднимает меня на последний этаж, и я стучусь в дверь. Через секунду она открывается и появляется Макнейр.

— А, Малфой-младший. Мне говорили, что ты зайдёшь, — говорит он, отступая и жестом приглашая меня войти.

— Я ненадолго. Мне просто нужно передать тебе кое-что.

— Заходи, — настаивает он.

Терпеть его не могу.

Когда мы в последний раз разговаривали, он рассказывал о своей любви к убийствам. Во всех подробностях описал одно из его самых любимых — когда он поймал магглорождённую и решил убивать её медленно, не прибегая к магии. Тошнит при одной мысли об этом.

Нехотя, я захожу в квартиру, и он закрывает за мной дверь.

— Так что ты должен мне передать? — спрашивает Макнейр.

Достаю и протягиваю ему кинжал.

— Какая прелесть, — улыбается он, беря его в руки.

Он бережно откладывает кинжал на стол и снова поворачивается ко мне.

— Мне пора, — говорю я.

— Куда?

— Есть кое-какие дела.

— Драко, Драко. Я ведь могу подумать, что ты просто не хочешь здесь находиться.

— А я могу подумать, что ты хочешь, чтобы я опоздал на встречу, — отвечаю я.

Он недоверчиво смотрит на меня:

— Ты ведь только что виделся с Тёмным Лордом.

— Он не единственный, с кем я должен встретиться, — говорю я.

— Ну, тогда ладно, — соглашается Макнейр. — Удачи на завтрашнем задании, Малфой-младший.

Уверенно ему улыбаюсь и открываю дверь.

— Не знаю, о чём ты. Мне не нужна никакая удача.

***

Громкая музыка, беспорядочные вспышки света. Пол вибрирует от прыжков танцующей толпы. Даже не знаю, что я здесь забыл. Клубы кажутся единственным местом, на котором война никак не отразилась. Люди приходят сюда, чтобы забыть о своих страхах.

Сначала я тоже так делал, но потом это перестало помогать. Я не могу забыть о том, что происходит снаружи, — не могу отмахнуться от мыслей о боли, разрушениях и смерти. Сегодня я обдумываю ещё одно убийство, которое совершу. Ещё одно убийство, которое не смогу предотвратить.

— Драко, мне кажется, ты выглядишь несчастным, — говорит Грег.

Я вздыхаю и заканчиваю свою бутылку огневиски. Посмотрев на него, я понимаю, что это был не сарказм. Конечно нет. Грег не особо умный, он ведь даже не знает, что такое сарказм. Тео отвечает ему за меня:

— Почему тебе только кажется, что он несчастен? Тебе не приходило в голову, что мы на самом деле все несчастны.

— Он сегодня ещё мрачнее, чем обычно, — замечает Винс, защищая Грега. Они всегда стараются выручить друг друга.

— Всё нормально, — отвечаю я и поднимаю руку, чтобы привлечь внимание бармена.

— Ещё кого-нибудь убили?

Глупо ухмыляясь, Винс и Грег переглядываются.

— Похоже, что да, — говорит Тео. — Я застрял в Хогвартсе на этих патрулях. Но, в общем-то, не жалуюсь.

— А вы где патрулируете? — спрашиваю я Винса с Грегом. — Знаю, что не в школе, — там я вас не видел.

— Нет, не в школе, слава Мерлину. Не хочу туда возвращаться...

Я вытаскиваю пробку из второй бутылки огневиски и киваю бармену, выражая свою благодарность, а Винс продолжает:

— ...ненавижу ходить по пустым коридорам. Раньше там хоть грязнокровки были, и было не так тоскливо. Дамблдор был хорошим директором.

Тео кивает:

— Да, должен признать, что Дамблдор был действительно хорош.

— Мы убили восемь человек, — встревает Грег.

— И вот, наконец, он посчитал, — качаю я головой.

— Ладно, пора цеплять девочек и сматывать, — говорит Тео. — Оставим этих шутов в покое.

Я отрицательно мотаю головой.

— Да брось, идём. Вон та блондинка уже давно положила на тебя глаз, — он кивает влево.

Я даже не смотрю в ту сторону:

— Допью бутылку дома. Мне пора.

Направляюсь к выходу, прежде чем он остановит меня. Когда я уже почти у цели, кто-то хватает меня за локоть. Я оборачиваюсь и вижу перед собой Асторию Гринграсс. Я стряхиваю её руку со своего рукава.

— Драко, привет, — говорит она тоненьким голоском, мило мне улыбаясь.

— Астория, — я киваю ей.

— Я так давно тебя не видела. Где ты пропадал? Почему не пишешь?

— Мне надо идти, я опаздываю, — вру я.

Она тянется, чтобы снова схватить меня за руку, но я быстро выхожу из клуба и сразу аппарирую. Не нужно было идти сюда сегодня — это не помогало мне последние разы, почему я решил, что сегодня вдруг поможет?

Падаю на диван в гостиной своего убежища, и мой взгляд останавливается на тлеющей в камине золе. Поднимаю бутылку, делаю ещё глоток. Жидкость обжигает горло. Я смотрю на угли — одно небольшое усилие воли, и они уже пылают ярким огнём. Интересно, как это — чувствовать, что горишь? Как-то раз я видел, как человек горел заживо... выглядело блядски больно.

Немного боли сейчас бы не помешало.

Вздохнув, я кидаю бутылку со всем её оставшимся содержимым в огонь.

Достаю медальон и серьёзно подумываю сказать Грейнджер, чтобы она сейчас же явилась сюда. Хочу видеть её тёплые глаза, гладить маленький шрамик на её щеке, слышать её голос, целовать пухлые, соблазнительные губы...

Я морщусь и устало тру лоб.

Может, и правда стоило послушать Тео — подцепить какую-нибудь на всё готовую ведьму и аппарировать с ней в Мэнор, чтобы немного расслабиться.

Но я уже знаю, что это не поможет. С тех пор, как я увидел Грейнджер в Запретном лесу, у каждой девушки, которую я трахал, было её лицо, и моё имя она выкрикивала её голосом. Если бы я и сегодня привёл девушку, то всё было бы точно так же, а я не хочу этого.

Достаю палочку и направляю её на пустую чашу, всё ещё стоящую на журнальном столике.

— Агуаменти.

Чаша снова наполняется, и я наклоняюсь, рассматривая своё отражение в прозрачной воде. Фокусируясь на мыслях о Грейнджер, кончиком пальца я касаюсь воды и смотрю, как тонкие круги расходятся по её поверхности к краям чаши.

Она в своей постели, крепко спит. Рядом с её кроватью стоит ещё одна, на которой дремлет Джинни Уизли. Если она спит, значит, с Блейзом, скорее всего, всё в порядке. При мысли о нём я рассеянно провожу рукой по шраму.

Это был жестокий поединок. Я остро чувствовал его предательство. Он был уверен, что это я отвернулся от него. Сейчас, со всеми знаниями, которые я получил от Тёмного Лорда, я бы легко мог убить его. Но с тех пор прошло уже три года, а мы ещё тогда рассчитались друг с другом.

Я до сих пор помню, как из его раны на спине хлестала кровь, и помню его крики. Помню, что абсолютно не жалел о том, что делаю, и что хотел прикончить его. Но когда он обернулся, я увидел в его глазах боль и отчаяние. Я так и не смог произнести Непростительное.

Я помню, что почувствовал, как кожа на груди разрывается от его заклинания, помню, что упал на землю, помню, как пытался пустить в него жалкое Обезоруживающее, когда падал.

Потом прибежал Тео. Он обеспокоенно смотрел то на него, то на меня. Тогда он уже знал, что я был пожирателем, но всё равно колебался, не понимая, кому из нас помочь. Я помню, как кричал ему, чтобы он убил Блейза, потому что он предатель. Помню, как Тео с ужасом смотрел на меня, качая головой, перед тем как аппарировать с Блейзом.

К тому моменту я уже потерял много крови и не мог даже палочку поднять самостоятельно. Тётя Белла нашла меня совсем скоро и сразу перенесла в Мэнор, где они бросили все силы, чтобы меня спасти.

Я очень долго не вспоминал об этой схватке. Пытался её забыть, отгонял любую мысль о том, что произошло. Эта война забрала у меня лучшего друга.

Опускаю глаза и снова смотрю в чашу. Грейнджер немного ворочается, плотнее укутываясь в одеяло.

Ей холодно?

Ловлю себя на мысли о том, что хотел бы, чтобы она позволила мне согреть её. Я знаю, она никогда этого не сделает. В её глазах я мерзкий хорёк, который всегда её ненавидел. И она всегда ненавидела меня в ответ.

Я лишился всех шансов с ней в тот самый день, когда родители убедили меня, что у магглорождённых грязная кровь и поэтому они ниже нас, чистокровных волшебников.

Бросаю на неё последний взгляд. Нужно перестать следить за ней. Я уже и так слишком привязан и не могу позволить себе привязываться ещё сильнее.

Она так мирно спит и улыбается чему-то во сне.

— Доброй ночи, Грейнджер.

По моему взмаху вода исчезает.

Ещё никогда я не чувствовал себя так одиноко.