Система отмены Мэри Сью [BL]

Фу Ичэнь неспешно шёл следом за Су Чжанем. Неожиданно тот свернул не к императорскому кабинету, как ожидалось, а направился прямиком в сторону зала, где император обычно обедал. Столовая? Фу Ичэнь удивлённо приподнял брови. Разве императорская столовая — не просто кухня для приготовления пищи? Очевидно, это ещё одна причуда автора этой Мэри Сью-истории.

Су Чжань занял главное место за столом и с улыбкой пригласил:
— Го-ши, прошу.

С учётом иерархии, такое обращение можно было бы счесть дерзостью. Однако Фу Ичэнь сохранял полное спокойствие и безмолвно занял указанное ему место — слева от императора, довольно близко.

В конце концов, образ Второго мужчины в оригинале был холодным и высокомерным. Главный герой, насколько помнил Фу Ичэнь, никогда намеренно не демонстрировал симпатию ко Второму мужчине.

Как только Фу Ичэнь сел, Су Чжань жестом велел старому евнуху позади него, и тот, поняв всё без слов, выкрикнул за дверь:
— Подайте еду!

Фу Ичэнь услышал шелест одежды, и вскоре в зал вошла вереница служанок, каждая неся по блюду. Мгновение — и половина стола была уже накрыта.

Сердце Фу Ичэня слегка екнуло. Всё это явно было приготовлено заранее.

У него возникло странное ощущение — будто он точно знал, что его попытаются обмануть, но при этом с каким-то нетерпением этого ждал. Внутренне усмехнувшись, он продолжал держаться отчуждённо — как и подобает Государственному Учителю — и безмолвно наблюдал за «представлением».

Когда все блюда были расставлены, служанки молча покинули зал, оставив только евнуха Фу, который стоял позади Су Чжаня и неспешно подавал еду.

— Го-ши, не нужно быть таким сдержанным. Здесь нет посторонних, чувствуй себя свободно, — сказал Су Чжань с натянутой улыбкой. Казалось, быть естественным для него — дело простое. В конце концов, он актёр. Но стоило оказаться рядом с этим человеком — всё менялось. То ли из-за странных снов, то ли из-за гнетущей ауры, исходящей от Фу Ичэня, — но играть свою роль становилось трудно.

Фу Ичэнь сохранил на лице высокомерно-холодное выражение и даже преднамеренно принял немного отстранённую позу. Голос его прозвучал сдержанно и прохладно:
— Благодарю, Ваше Величество.

После этого он замолчал. Его отношение говорило само за себя: «Император — не такая уж важная персона для этого господина».

Это, безусловно, можно было счесть проявлением невежливости и пренебрежения к лести. Но нынешний Байли Уцзи уже не был тем прежним. У него была цель — и ради неё он стремился сблизиться с этим человеком. Поэтому, вместо того чтобы выйти из себя, Су Чжань почувствовал лишь раздражение... на самого себя.

Если бы он не бродил ночью без цели, он бы не забрёл в резиденцию Национального Учителя. Если бы не решил сыграть на сочувствии, напомнив о смерти старого императора, — ему бы не пришлось прикидываться уязвимым. Если бы он не начал с демонстрации слабости, теперь не пришлось бы чувствовать себя неловко.

Он чувствовал, что уронил достоинство императора. Это задевало его. Особенно потому, что он — человек с тонкой кожей и завышенной самооценкой. Он привык к тому, что ему льстят, а не наоборот. Как он дошёл до того, что сам заискивает?

А теперь, если он резко изменит поведение, это может показаться подозрительным — вдруг этот человек решит, что его используют? Поэтому Су Чжань продолжал улыбаться, приветствуя Национального Учителя, но внутри — буквально изводил себя. Тем более, что даже сейчас тот был холоден, сдержан и чужд. И Су Чжань чувствовал, что его поведение становится почти мазохистским.

Фу Ичэнь, в свою очередь, наблюдал за Су Чжанем. Он заметил, как сдержанное воодушевление последнего постепенно сменялось растерянностью. Это можно было понять по взглядам и интонации.

И снова — он не понимал, что происходит в голове у этого человека.

Возможно, я был слишком холоден? — мелькнула мысль. Фу Ичэнь мысленно проанализировал своё поведение и понял: действительно, мог немного смягчиться. Раз уж этот человек явно делает шаги навстречу, не мешало бы ответить хоть чем-то, чтобы тот понял — старания не напрасны.

В этот момент Фу Ичэнь заметил, как Су Чжань протянул руку к далёкой тарелке с тофу. Но расстояние было неудобным — стол слишком широк. Вставать за едой — непозволительно, особенно для императора. Осознав это, Су Чжань бросил взгляд на Фу Ичэня, после чего резко изменил движение руки и взял другое блюдо, которое было ближе.

Они сидели близко, и Фу Ичэнь заметил всё это краем глаза. Не раздумывая, он спокойно протянул руку и положил кусочек тофу в миску Су Чжаня — своими палочками.

Движение было таким естественным и спокойным, что Су Чжань на мгновение усомнился — а было ли это на самом деле?

Какой мужчина... Холоден снаружи, но внимателен внутри. Он заметил, что я хотел, и молча помог. Даже если его лицо оставалось бесстрастным, он всё это время следил за мной. Мужчина, который проявляет заботу скрытно, всегда очаровывает. В груди Су Чжаня что-то дрогнуло, лицо слегка покраснело, а сердце, которое молчало более двадцати лет, внезапно встрепенулось.

И главное — он использовал свои личные палочки...

Су Чжань был взволнован. Он всегда брезговал есть то, что кто-то касался своими палочками. Исключение — только близкие. Но сейчас... он даже не подумал возразить.

[Получено блюдо, выбранное Вторым Мужчиной. +1 очко.]

— Спасибо, — машинально пробормотал он.

Системное уведомление вырвало его из мыслей. Только тогда он осознал, насколько неуместно звучало «спасибо» в устах императора. Опустив голову, он начал есть. Съел тофу, поданный чужими палочками.

Евнух Фу, стоявший поодаль, всё это время наблюдал за происходящим с таким выражением, будто забыл, как дышать.

А Фу Ичэнь, слушая в голове болтовню системы, оставался невозмутим. Но уголки его губ незаметно изогнулись в лёгкой улыбке — той, которую Су Чжань не мог увидеть. Су Чжань всё ещё был собой — сколько бы раз ни менял внешность и даже если не помнил прошлого. Его реакции оставались прежними: милыми, трогательными... узнаваемыми.

Остаток обеда прошёл в тишине. Огромный императорский обеденный зал погрузился в спокойствие. Фу Ичэнь сидел прямо, не меняя выражения лица. Даже его манера жевать оставалась такой же размеренной. Он словно вовсе не замечал присутствия императора рядом.

Он не задал ни одного вопроса. Ни о том, зачем его пригласили на обед, хотя поводом была «деловая беседа». Ни о том, почему император так необычно обращается с подданным. Он просто делал вид, что лесть на него не действует.

А вот Су Чжань... всё ещё был потрясён неожиданной «оливковой ветвью». Почему он помог мне? Почему обратил внимание? Почему использовал именно свои палочки?

Пока его мысли блуждали, разум Су Чжаня был наполнен образом Национального Учителя, подающего ему еду. Его взгляд невольно остановился на паре палочек для еды, которые использовал тот. Су Чжань всегда чувствовал, что Учитель — не из тех, кто пренебрегает мелочами. Но тот только что использовал свои личные палочки, чтобы подать еду ему. Что бы это значило? Намёк?

Оцепенев, Су Чжань слегка поднял голову и случайно посмотрел на человека, сидящего рядом. Его взгляд снова задержался на этих палочках. Он невольно наблюдал, как они медленно подносят овощи к губам мужчины.

Его губы были ни толстыми, ни тонкими. Острый подбородок придавал внешности некую снисходительную холодность, вызывавшую лёгкий трепет. Но в этом было и нечто губительно притягательное.

Его губы слегка приоткрылись. Еда, как в замедленной съёмке, была поднесена ко рту. Он жевал медленно, как будто нарочно демонстрируя соблазн...

Адамово яблоко Су Чжаня непроизвольно дёрнулось, и картина перед глазами слилась с образами из его снов. Он на мгновение потерял связь с реальностью и даже забыл притворяться. Его голова слегка наклонилась, и он продолжал смотреть на губы мужчины.

И только когда раздался магнетический голос, Су Чжань очнулся.

— Ваше Величество.

Су Чжань вздрогнул и, растерявшись, выдохнул:
— Ха...

Подняв глаза, он встретился с очень странным, но знакомым взглядом мужчины. На губах того играла насмешливая улыбка, слишком выразительная, чтобы остаться незамеченной.

Су Чжань моментально почувствовал, как у него загорелось лицо. Он был готов провалиться сквозь землю. Внутренне он хотел бы водрузить между ними ширму, чтобы спрятаться.

На холодном лице Фу Ичэня промелькнула едва заметная улыбка, а в спокойных глазах заискрилась насмешка:
— У меня что-то на лице?

Ты что, думал, я не замечу, как долго ты на меня смотришь?

— Нет, — Су Чжань незаметно сделал глубокий вдох, чтобы вернуть себе самообладание, моргнул и снова стал тем самым утончённым императором с безупречной улыбкой. Как опытный актёр, он умело подстроился под ситуацию:
— Чжэнь хотел спросить у Го-ши: хочет ли он супа? Возможно, вы не знали, но этот суп — особый. Чжэнь велел императорским поварам приготовить его специально для вас.

Он действительно хотел похвалить себя за находчивость — несмотря на панику, слова вышли уместными. Он тихо вытер мысленный пот со лба. Его лицо оставалось идеальным, не выдавая ни малейшего волнения.

Реакция была безупречной. Фу Ичэнь чуть приподнял брови и, едва заметно заинтересовавшись, ответил:
— Тогда Чэнь предпочтёт быть почтительным, нежели ослушаться.

— Позволь Чжэню подать тебе миску, — поспешно сказал Су Чжань, сам не заметив, как снова выдал не то. Попытка скрыть смущение привела к новой оплошности.

Но слово Императора — закон. Нельзя же забрать его обратно. Пришлось стиснуть зубы и взять миску супа у пожилого евнуха, который чуть не подавился от изумления.

Суп, поданный лично Императором — неслыханное дело. За годы службы и трёх императоров он видел многое, но такого — никогда. Обычно только наложницы могли подавать еду Императору, и то в особых случаях.

На губах Фу Ичэня заиграла лёгкая улыбка. В его раскосых глазах появилось нечто большее, чем просто насмешка — интерес, и, возможно, лёгкая проверка. Он всё больше заинтриговывался системой Су Чжаня.

— Благодарю, Ваше Величество, — произнёс он, протягивая руку за изысканной фарфоровой чашей. Его тонкие пальцы ненароком коснулись пальцев Су Чжаня.

И тут Су Чжань почувствовал, как на миг напрягся и тут же поспешно убрал руку.

[Благосклонность Главного Мужчины к Второму Главному Герою: +2]

Фу Ичэнь сдержал появившуюся на губах улыбку и отпил суп. Этот император из его «дома драмы» действительно был интересным. В нём скрывалась очаровательная сторона, которую ещё только предстояло раскрыть.

А Су Чжань тем временем чувствовал, будто его руку опалило. Это случайное прикосновение оказалось почти невыносимо. Вместо того чтобы быть «заданием», всё больше походило на... влюблённость.

В этот момент в голове Су Чжаня раздалось механическое уведомление:

[Получено лёгкое прикосновение от Второго Мужчины: +1 очко][Хозяин поддразнён один раз: -2 очка]

— ?!

Су Чжань почувствовал, как всё поплыло перед глазами. Он, который был очарован красотой Национального Учителя, внезапно пришёл в себя.
"Что значит, минус два? Разве баллы могут отниматься?!"

Он-то думал, что с таким темпом легко наберёт тысячу баллов. Но чтобы их вычитали? Это был удар ниже пояса.

Система, как обычно, хранила молчание.

"Паршивая система... "— с презрением подумал Су Чжань.

Сердце болело, но на лице всё ещё сияла безупречная улыбка.

После трапезы первым нарушил молчание Фу Ичэнь:
— Есть ли причина, по которой Император искал Чэня?

Су Чжань, не зная, как начать, почувствовал облегчение:
— Да. Вопрос с бандитами в Цзяннани поднимался уже не раз за последние годы. Но как вы знаете, проблема до сих пор не решена. Пора положить этому конец.

Су Чжань сдержанно улыбнулся, а в его мягких чертах появилась печаль. Он отлично исполнял роль нового императора, искренне преданного народу и государству.

Фу Ичэнь остался спокоен, как гора:
— На что же намекает Ваше Величество?

— Чжэнь знает, что боевые способности Го-ши поистине выдающиеся... Поэтому Чжэнь хотел бы пригласить Гоши сопровождать его в этой поездке. Это приемлемо?

Последние слова прозвучали с таким оттенком ожидания, что даже сам Су Чжань это заметил.

Сердце Фу Ичэня чуть дрогнуло. В оригинальном сюжете главный герой именно так уводил героиню, чтобы разобраться с ситуацией на месте. Но теперь...

Система Су Чжаня становилась всё интереснее.

— Чэнь будет рад помочь, — сказал он. И добавил про себя: и с нетерпением жду этого.