Система отмены Мэри Сью [BL]

— Ваше Высочество, несомненно, станет мудрым правителем, — произнёс Фу Ичэнь с совершенно непроницаемым лицом. Впрочем, у него было время — он хотел посмотреть, что задумала эта система.

Су Чжань не мог скрыть радости — всё шло по плану. Но внезапно в его голове раздался механический звук, от которого он вздрогнул.

[Благосклонность——Благосклонность——Избр——бип-бип-бип——Избр——бип-бип——!]

Резкие звуки и пронзительный писк вызвали у Су Чжаня приступ паники. Его будто окатило холодом, а по спине пробежал озноб. Он инстинктивно покрылся холодным потом. Подняв глаза, чтобы скрыть растерянность, он заметил, что человек перед ним пристально смотрит на него. Взгляд Фу Иченя был таким глубоким и проницательным, словно он видел его насквозь.

Су Чжань внутренне напрягся и натянуто улыбнулся, с оттенком неловкости произнеся:

— Со словами Го-ши, этот принц может быть спокоен.

Он попытался отвлечь внимание, приподняв брови с легкой небрежностью. Но лицо Фу Иченя оставалось неподвижным, и он по-прежнему безмолвно смотрел прямо в глаза Су Чжаню. Ни малейшее движение не укрылось от его внимания. Он сразу понял: тот, вероятно, ещё не привык к голосу системы в своей голове. Каждый раз, когда Император фильмов Су пугался, его тело замирало, словно он был маленьким испуганным хомяком, впавшим в оцепенение — это была инстинктивная реакция. И хотя сам Су Чжань этого не замечал, Фу Ичэню подобное поведение начинало нравиться.

— Если всё в порядке, этот принц удалится, — коротко сказал Су Чжань. Звук в голове отвлекал его и не давал больше оставаться здесь.

— Берегите себя, Ваше Высочество, — спокойно ответил Фу Ичэнь, не отводя взгляда. Он наблюдал, как Су Чжань разворачивается и медленно уходит в сторону своих покоев, притворяясь скорбным и почтительным сыном. Но вскоре его шаг ускорился. Фу Ичэнь усмехнулся: уж не думает ли он, что этого не заметно?

Каждый раз, когда они соприкасались, Фу Ичэнь начинал видеть в Су Чжане что-то забавное и даже милое. На мгновение грусть, вызванная тем, что его «забыли», отступила. Он посмотрел на исчезающую в темноте спину и невольно улыбнулся уголками губ.

Тем временем, едва повернув за угол, Су Чжань тут же потребовал от системы объяснений:

"Что происходит? Ты сломалась?"

[Благосклонность——Благосклонность——!]

Су Чжань снова занервничал:

"Ты зависла? Ты сломалась?"

Это касалось его жизни — оставаться спокойным он не мог.

[Пип——! Благосклонность не может быть обнаружена.]

Голос системы был холодным и безжизненным, словно у старого робота. Хотя слово «благосклонность» уже не раз звучало, Су Чжань всё ещё не понимал, что оно означает. Но теперь он ясно видел одно: система была бракованной и совершенно ненадёжной.

"Что значит эта «благосклонность»? Почему её нельзя обнаружить?"

[Благосклонность——Благосклонность——!]

Похоже, она снова зациклилась.

Су Чжань только тяжело вздохнул. Он начинал по-настоящему тревожиться о своей судьбе. Но в этот момент всё, что он мог — это слушать:

[Получена улыбка от Второго Самца. +1 балл. Текущий счёт: 3 балла.]

Сердце Су Чжаня дрогнуло:

"Что это значит?"

[Набрав 1000 очков, ведущий сможет покинуть мир Мэри Сью.]

На этот раз система ответила ясно. Впервые она чётко обозначила путь домой. Су Чжань испытал прилив облегчения, и его шаги стали легче.

"А как мне зарабатывать баллы?" — нетерпеливо спросил он.

Но ответа не последовало. После нескольких попыток он пришёл к выводу: его система — низшего уровня и, скорее всего, с браком. Она не только зависала, но и не могла толком взаимодействовать. Тем не менее, судя по её реакции, Су Чжань нашёл лазейку: система активировалась сама, когда происходило что-то связанное с ключевым сюжетом. Значит, можно было использовать её как навигатор по важным моментам.

Это было уже что-то. С другой стороны, после ухода Су Чжаня, Фу Ичэнь, используя лёгкость цингуна, буквально взлетел в сторону императорской столовой. Там он заметил Главную Героиню — невысокую девочку, которая сгорбившись кралась прочь, неся что-то украденное, и затем проскользнула обратно в покои Императрицы.

Фу Ичэнь нахмурился. Похоже, первая встреча Главного Мужчины и Главной Женщины так и не состоялась. С другой стороны, для него эта сцена была лишь ненужной формальностью. Если его догадка верна, Су Чжань знал сюжет и сознательно избегал встречи с героиней, понимая, что должен был бы играть сцену влюблённости. Это означало: его цель — не следовать сюжету.

Это по-настоящему озадачило Фу Иченя. Такое поведение противоречило представлениям о системе Мэри Сью, которые он для себя построил. Он всё больше запутывался и мог лишь гадать, что случится дальше.

Государственный учитель вообще-то не вмешивался в политику. Он должен был просто сидеть отрешённо, принимать поклонения и сохранять вид пророка. Только при стихийных бедствиях или важных событиях он должен был проявляться.

Фу Ичэнь не понимал, какова роль Второго Мужчины в этом мире. Разве государственный учитель не должен быть мудрецом, отшельником? Казалось, что он жив только за счёт своей внешности. Кроме таинственности, в сюжете он не делал ничего полезного. Разве что, это был способ приблизить его к главной героине.

Так или иначе, кроме церемонии коронации на следующий день, Фу Ичэню не нужно было нигде появляться. Вдовствующяя-императрица, которой всего девять лет, должна была присутствовать, поскольку, будучи «богиней», обладала особым статусом.

Фу Ичэнь хотел бы пожаловаться на нелогичность сценария. Древние, конечно, были суеверны, но всё же считали императора воплощением небес. Как получилось, что после смерти старого императора юную вдову никто не обвинил в колдовстве?

Что до церемонии коронации, для древних не было более торжественного события. Однако из-за явной неподготовленности автора сцена вышла удивительно простой. Хотя сам Фу Ичэнь не знал всех тонкостей древнего этикета, ему было удобнее, что всё упростили.

После оглашения указа о коронации новый император занял трон — символ императорской власти. Затем он принял три низких и девять формальных поклонов от гражданских и военных чиновников.

Только двое не должны были кланяться: государственный учитель Фу Ичэнь и вдовствующая императрица. Пока сотни людей стояли на коленях внутри и вне дворца, Фу Ичэнь стоял на площадке немного ниже Су Чжаня, по левую руку от него, глядя на склонённые головы.

Краем глаза он заметил девятилетнюю главную героиню, сидевшую в стороне. Девочка воспользовалась моментом, чтобы украдкой взглянуть на Су Чжаня, восседавшего на драконьем троне. В этот момент он был облачён в торжественную, ярко-жёлтую мантию, расшитую величественными драконами. По сравнению с Су Чжанем прошлой ночью, его нынешний взгляд казался принадлежностью совершенно иного человека. Он смотрел на присутствующих с испытующей внимательностью и неописуемой остротой. Его уверенная, сдержанная поза словно излучала врождённое достоинство. Именно таким должен был быть Байли Уцзи. Можно сказать, что «Император кино» Су в полной мере оправдал своё прозвище — он сыграл великолепно.

Фу Ичэнь слегка наклонился вперёд и прищурился. В уголке его губ мелькнула невольная улыбка. Он и не знал, что в тот момент, когда он повернулся, взгляд Су Чжаня машинально задержался на нём — скорее, это было неосознанное, рефлекторное действие. Но всё же, он это заметил.

И как раз в ту же секунду, когда боковое зрение Фу Ичэня зацепило Су Чжаня, в голове последнего раздался механический голос системы:
[Получен удовлетворённый взгляд Второго Мужчины. +1 очко]

Су Чжань рефлекторно слегка повернул голову в сторону фигуры, стоящей слева. Всё, что он увидел — это высокая, прямая спина. Мощная, внушительная фигура, особенно с этого расстояния, смотрелась впечатляюще. Мягкие, шелковистые одежды в стиле древнего Китая лишь подчёркивали его силу и элегантность. Су Чжань невольно отметил, насколько идеальной казалась эта фигура.

Высокий, статный силуэт с широкими плечами, узкой талией, длинными ногами и... подтянутыми бёдрами. Су Чжань резко отвёл взгляд, чувствуя, как его щёки заливаются жаром. Затем он выпрямился, будто пытаясь скрыть свои мысли, и торжественно произнёс:
— Дорогие подданные, поднимайтесь.

Именно поэтому Су Чжань, охваченный внезапным смущением, пропустил взгляд Фу Ичэня. Тот же, сохраняя невозмутимое выражение лица, позволил себе лёгкую усмешку. Он вспомнил о системном уведомлении об увеличении благосклонности и невольно задумался:

Су Чжань... ему действительно нравятся мужчины. Особенно он любит украдкой наблюдать за ними и симпатизировать им.

От Шэнь Тяньюя до Лэн Цяньшаня, а потом до Гу Чэньфэна — он был весьма непостоянен в своих привязанностях. Но каждый раз, встречая Су Чжаня, Фу Ичэнь невольно думал: какой он милый.

После троекратного поклона и девятикратного земного — начался утренний суд нового императора. С этого момента Байли Уцзи становился верховным правителем страны... по крайней мере, внешне.

Как и полагается новому правителю, он должен был внедрить новые реформы. Но ситуация Байли Уцзи была крайне неоднозначной. Помимо завещания покойного императора, рядом с ним стоял государственный наставник Фу Ичэнь — без чётко обозначенной роли. У наследного принца не было сильной поддержки, и это побуждало других принцев, мечтающих о троне, бросить ему вызов.

Единственной причиной, по которой Байли Уцзи удалось занять трон, было нежелание придворных быть обвинёнными в мятеже и нарушении воли покойного императора. В древности подобные поступки считались величайшим табу, даже для самых честолюбивых. Другими словами, несмотря на то, что он восседал на троне, его положение почти не изменилось с тех пор, как он был наследником.

Неудивительно, что ситуация казалась запутанной. Просто автор описал это всё слишком витиевато. Фу Ичэнь чувствовал лёгкое раздражение.

Вдохновлённые своими сторонниками, министры стали поочерёдно выходить вперёд с докладами. Кто-то говорил о засухе, кто-то — о наводнении. Некоторые предлагали как можно скорее выбрать наложницу для императора, чтобы обеспечить продолжение династии. Но наиболее серьёзную проблему озвучил Третий Принц: бандиты в Цзяннане, число которых с годами лишь росло.

Фу Ичэнь нахмурился. Всё остальное было лишь закуской — это было главное блюдо. Как упоминалось в первых тридцати главах, бандиты Цзяннаня существовали ещё при прежнем императоре. За десять лет их так и не искоренили. Поднимать такую тему на церемонии восшествия на трон — явный знак того, что выступающий не верит в нового императора.

Но Байли Уцзи вовсе не был прост. Он был амбициозен и коварен. Настоящий Байли Уцзи сильно отличался от образа великодушного правителя, которого он демонстрировал окружающим. Он как раз и хотел использовать тему с бандитами, чтобы укрепить свой авторитет. Так что Третий Принц, пытавшийся вставить ему палки в колёса, в действительности сделал именно то, чего тот ждал.

Конечно, Фу Ичэнь заметил еле заметную усмешку на губах Су Чжаня. И именно в этот момент, согласно сценарию, пришло время выйти на сцену главной героине.

Когда все министры растерянно молчали, не зная, что сказать, девятилетняя героиня усмехнулась звонким голосом ребёнка. Все взгляды обратились к её миниатюрной фигуре.

— Есть ли у Императорской матери какое-либо мнение по этому поводу?

Ма... матери?..

Уголки губ Фу Ичэня дёрнулись. Он внезапно испытал восхищение к Су Чжаню. Только настоящий актёр мог с таким серьёзом назвать «мамой» девятилетнего ребёнка. Это действительно было не для слабонервных.

Он был не единственным, кого это удивило. Су Чжань, выкрикнув это имя, мысленно проклял автора, который додумался до такого поворота.

Однако на лицах гражданских и военных чинов виднелось обычное выражение: «В девять лет она уже принимает решения — не зря её считают богиней в новом воплощении».

Главная героиня снова усмехнулась и выдала свою шокирующую фразу:

— Проблема с бандитами, которую не могут решить за десять лет, имеет лишь одно объяснение, — сказала она и оглядела зал своими наивными глазами. — Чиновники и бандиты сговорились!

В зале воцарилась тишина. Все были ошеломлены. Фу Ичэнь и Су Чжань лишь переглянулись: выражения лиц придворных были чересчур наигранными. Эти люди, воспитанные императорским дворцом... неужели никто не догадался? Это действительно так сложно?

— Довольно! — наконец, махнул рукой Су Чжань, прерывая хаос. — Чжэнь сам разберётся с этим. На сегодня суд окончен.

По сути, всё это утро было лишь демонстрацией скрытых насмешек. Лицо Фу Ичэня оставалось невозмутимым, когда он собирался покинуть зал. Однако он вспомнил о предстоящем заговоре. Главный герой собирался использовать проблему с бандитами, чтобы прославиться, и потому планировал отправиться под прикрытием в Цзяннань, взяв с собой главную героиню. Фу Ичэнь уже начал придумывать предлог, чтобы отправиться с ними, но вдруг услышал голос позади себя. Его шаг замер.

— Го-ши.

Фу Ичэнь обернулся и увидел, как Су Чжань улыбается ему по-императорски.

— У императора есть поручения? — поднял бровь Фу Ичэнь.

— Го-ши пока может остаться. Чжэню есть, о чём поговорить с ним наедине.

Это была замаскированная форма лести.

Фу Ичэнь снова приподнял бровь, ощущая, как за его спиной застыли взгляды десятков придворных. Он спокойно сложил руки и с достоинством ответил:

— Для Чэня это будет великой честью.

Система Су Чжаня действительно была... интересной.