глава 13.Светлячки в твоих запястьях
Как только солнце садилось за горами, Шарлотта оживала, обретала воздух в груди и крылья с силой летать. Босая и счастливая, бежа по плиткам тропинок туда, в зелёные леса, где мир становился в разы громче и ярче, чем её мысли. Воздух, который толкал на безумие и блеск в глазах. Улыбка, с которой она встречала объятия природы и мелких животных. Кроликов, которые бежали с ней в одно мгновение.
И казалось, что бежала она для свободы, но ноги снова приносили к заливу, к эльфийке, которая снова повернулась, но уже с искренней и дружелюбной улыбкой, протянула руку с приветствием в этом тихом ночном запахе, она светилась…
— Ты снова пришла… Меня нарекли Реей… А ты? — раздался негромкий голос в прекрасном воздухе леса.
По её тонким ключицам прорастали рыжие кудри, до самых колен. На руках были камни, не такие, как у ювелиров, они были совсем не блестящие, но были такие прекрасные. И платье, такое лёгкое и невыносимо обычное, с мягким кружевом по краям подола и рукавов. На нём был рисунок полевых цветов и мягкие узоры. А в волосах красовались свежевырванные цветы.
— Я… Я Шарлотта… королевская дочь, — робко ответила белоснежно волосая дама, было печально осознавать, что она не такая свободная, как та, но почему-то её тоже охирало прекрасной улыбкой, которая была светом.
Звук ветра таился в листьях и гостеприимно слушал сбежавшую, будто из темниц, принцессу. Рея не собиралась прощаться или замолкать, чтобы остаться в лесной тишине. Было слепо темно, но звёзды и свет луны падали на лица девушек, которые сидели возле залива. Вода медленно укладывалась к босым ногам и тихо звучала под руками.
— Ты не знаешь здешних красот… Тебе виден лишь звон злата. Пошли со мной? — вдруг зашумел голос Реи.
Она вопросительно взглянула, продолжая улыбаться, после подорвалась в искреннем ожидании ответа на её вопрос.
— Я не знаю, что может быть лучше свободы, которая укрыла меня от страданий… — тихо, будто стараясь не разбудить спящее дыхание леса, ответила Шарлотта Рее и тоже аккуратно встала.
Рея, приняв ответ, вышла хрупкими, но живыми шагами вперёд, когда для Шарлотты начали открываться другие сияющие пути. Лесная дрожь стояла всюду, мир был укрыт лесным мхом, а вокруг кружились цветы, не такие как в замке — они сияли бирюзой и светились, как лунная пыльца. Растения были других цветов и совсем других форм, а над головой распускались капли лиан, которые отблескивали тусклым светом свечи.
На мгновение мир замирал, и в нем царил прекрасный полет и взмахивание крыльев. Где-то там, в самой крови, был азартный восторг, желание упасть и влиться лопатками и коленными чашечками в корни деревьев, продолжая идти.
Трава продолжала бережно ласкать босые ноги и приятно показывалась между пальцев. Сонное состояние разбудила прелесть выложенных тропинок и животных. Хотелось застыть и поглядеть подольше на прекрасные создания и цветущие растения. Луна будто плакала по прекрасности этого мира.
Но на этом свет не перестал сиять: мерцание стало только ярче в тот момент, как обе девушки вышли на светлое и пустое поле, которое освещали миллиарды разноцветных огоньков — светлячки. Они летали и оставляли красочный свет сияния в темном небе.
Шарлотта на мгновение застыла, воздух в груди перестал поступать, а красота, которая была невозможна, стояла над ней куполом. Рея лишь коротко хохотнула. Взмахивая своими светлыми ресницами, она видела, как янтарные глаза Шарлотты наполнялись восхищением и светом светлячков.
Под сердцем грело. Эта картина вызвала ямочки на веснушчатых щеках, будто наблюдая за картиной прекрасной девушки, которая только в миг узнала счастье, узнала, что такое жизнь. Будто лес охватил Шарлотту как свое дитя и бережно убаюкивал ее.
Ветер трепетно и одновременно нежно перебирал ее белоснежные пряди волнистых волос. Лунный свет замирал на тонких ключицах, которые сверкали белым блеском камня. Тонкие пальцы переплетались в воздухе, влюбленно смотря на мерцание над головой.
Шелест листьев колыбельной играл в их запястьях, а Рею было просто до того тепло и счастливо, что по телу бежали тысячи мурашек, и скулы сводило от непередаваемого трепета восхищения. Глаза были наполнены светом и сияли ярче всех других огней в этом поле.
Тишина пения неба и леса накрывалась невозможной мечтательской сладостью. Мягкий тонущий свет и длинная трава, которая щекотала бедра, вплелась вместе с пальцами Реи.
На секунду Шарлотта почувствовала свое биение сердца, влажную и обжигающую прохладой почву между пальцев. Шепчет ветер, который разбежался и летел. Мурашки, которые неизбежно проходили по ее плечам. Подол своего платья, который качался в один ритм с лесом. Почувствовала свое дыхание и волны волос, которые прибило к тонко выраженным скулам. Услышала взмах ресниц и журчание светлячков, метнув янтарные огни к небу.
Голос, полный заточения, сказал два слова, которые застыли в груди у обеих:
— Мне пора… — и после этого трепетного шепота бесследно исчез бьющийся в нос запах лилий.
А след счастливой свободы встал камнем, и силуэт принцессы уносился далеко за листьями. Она бежала все так же босо и холодно — к свету керосиновых ламп, мягких ушитых кроватей, жемчуга из далеких стран и саду, который был укрыт стальными заборами. К прохладе уже не земли, а гладкого мрамора.
И обе стороны стали родны под сердцем, но лишь замок хранил в себе тишину и одиночество слезливых рассказов. Ночной дождь смывал след принцессы по тем хилым и убитым тропинкам. И, лёжа в крабе хлопкового нежного одеяла, засыпать было тепло.