Теория Золота: Сказки на Крови

- Просыпайся, чмошник...

Раздался откуда-то изнутри чей-то знакомый и почему-то казавшийся родным, голос. Вокруг была лишь лёгкая рябь и звенящая тишина с томным нытьём в далёких кончиках чего-то внизу.

Забавно...

Оглянувшись я ничего не увидел. Может это ноет не у меня? И вообще...

Кто я?

Мысли тянулись вязким и вонючим гуталином, заполоняя нос чуть более, чем целиком. Будто кто-то намазал мне бороду старым обувным кремом, чтобы скрыть молодую седину.

- Не проснёшься, я скажу парням раскрасить тебе чёлку в розовый. Посмотрим потом, как ты будешь ходить по лагерю... вот будет умора.

Голос не отставал. Вместе с ним в нос назойливо проникал запах тухлятины с милой сердцу ноткой спирта.

И всё же, ничего из этого не давало мне ответа. Кто я? Где я?

Что я...

- Э! Убогий! Я кому сказал подорвать задницу!?

Мысли текли в пустом сизо-буром полумраке, плавно вырисовываясь в очертания невиданных картин. Словно мастер водил перстом по густой намазке гуталина, хаотично подкрашивая её кисточкой и оставляя лишь аморфные разводы в дымной музе блажь-травы.

- Не, ну ты на него погляди, собаку... я собрал его мозги по закоулочкам, а он, скотина, дрыхнет. Ану подъём, Франкенштейн! Или я зря перепаивал твои поплавившиеся синапсы мозолистого тела!?

Глаза стали едва покалывать, словно в них маленькими ручками нанитов на электронных раскатистых ворсинках растились новые яблоки. И тем не менее, дурманящий запах аммиака стойко цеплялся за волоски неухоженного носа. Настойчиво сшивая вонючими нитками все расколотые частички моих мыслей, он кропотливо собирал меня воедино, выкладывая мозаику образов и туманных идей...

Кусок за куском.

- Ах, ну да... о чём это я!? Какие тут могут быть мозги, верно? Кусок звероменского дерьма, ей Богу. Чёрт возьми, они даже цвета того же ха-ха-ха!

Старательно промазав краешки частичек моей души запахом навоза, чрезмерно властный запах на мгновение ублажил её ароматом сладкого спирта и манящей самокрутки, после чего продолжил беспощадную сборку под до боли знакомый бесящий голос.

- Кстати, не удивлюсь если ты уже чувствуешь запахи, салага. А знаешь, чем воняет? Тебе-то изнутри, наверное, вообще самый сок ароматец ха-ха-ха! Прям как на вентилятор накидали ха-ха-ха! Да!? Ну скажи же! А!? А!? Ай... ну тебя!

Во рту и правда стоял мерзкий вкус металла и гари, а каждый вдох тягучей массы гуталина отдавался едкой аммиачной остротой. Впрочем, в голове наконец-то всплыло первое слово... правда я не разобрал какое. Зато перед глазами показалась милая улыбка до боли «знакомой незнакомки».

- Давай, родной, вставай. Хватит любоваться на меня во сне. Я ведь могу и засмущаться...

Милая хозяйка улыбки погладила меня по волосам, пройдясь дыханьем ветра по покрасневшим щекам.

- Реальность лучше снов, родной... я обещаю. Кузя тоже ждёт. Вставай, родной... вставай.

Милое лицо мягко прильнуло к моему челу и столь же нежно растворилось в сизой пелене, а с её губ разлилась животворящая нега.

Зато тонкий юморист по кличке «неведомый голос», видимо, устал трепаться.

- Ну смотри, убогий, я предупреждал... эй, парни! Айда красить это дерьмо по цвету радуги! Будет кизяк единорога, чтоб его аха-ха-ха!

Каким-то чудом, словно по чьему-то велению, веки тяжело приоткрылись, обдав глаза испепеляющим приветствием заходящего солнца.

- Доволен...?

Стоило открыть глаза, как в голову тотчас ворвалось всё то, что из неё пытались выжечь беспощадные нейронные сети, а милая улыбка окончательно пропала с отступившей дремотной пеленой.

- Доволен!? Нет, он ещё спрашивает!?

Кузя недовольно жужжал на запястье, яростно мигая алыми огнями, а вот парни, тем временем, взаправду уже стояли по бокам зафиксированных носилок, неловко пряча за спинами пузырьки с краской.

- Да я тебя...! Тебя по частям... ай, забей! Можно сказать, что мы квиты.

Голова страшно гудела, а в ушах потягивали корки засохшей крови и Кузиных проводков от нейросвязи, мерзко шевелящимися прямиком в черепушке.

- Спасибо... правда...

Лишь снисходительно прыснув, Кузьма отвернулся к стенке, но я-то прекрасно слышал его судорожные вибрации под брюшком от перегретого процессора. Правда слышать я мог лишь по внутренней связи, смиренно ожидая ремонта барабанных перепонок в абсолютной тишине.

- Будешь должен... кожаный.

Во рту всё ещё воняло гарью, когда наш гробик, увидел смутные очертания базы с высоты, поднявших нас авиационных строп.

- Если мы в воздухе, то план сработал, верно?

Всем своим видом выказывая своё неудовольствие разбитым состоянием перенапряжённого тела, я доплёлся до капитанской рубки и плюхнулся в кресло.

- Да.

Сухо ответил мой «карманный» спутник и, наконец, окончательно вынул свои последние электронные ворсинки, до безобразия щекотно зашивавшие ухо.

- Готов услышать мою эмоционально окрашенную, неприлично сдобренную отборным лексиконом, лекцию о технике безопасности? Я сегодня прямо в ударе, чтоб тебя! Есть мотивация, мешок ты...!

Далее действительно последовала ярко окрашенная и крайне отборная на изысканные словесные обороты часть нашего разговора. Правда, она мало походила на лекцию и тем более не подлежала пересказу.

- Фу... фу... так! Ты меня понял...!?

Прямо-таки хрипя от злости и робоотдышки, Кузя закончил свой рассказ риторическим вопросом, на который я, разумеется, лишь многозначительно кивнул.

- Ты хоть представляешь, что мне придётся написать в отчёте по прибытию? А!? Мешок ты кожаный...!?

- Да напиши ты уже правду, Кузь. Все любят правду...

Всё ещё боясь говорить и тем более слушать, я воткнул в уши глухие затычки и укутал раскалывающуюся голову в тугой компрессионный подшлемник.

- Да!? А много тех, кто любит, когда их сын разносит к чертям единственную линию связи и умирает?! А!?

- Ну я ведь жив... чего бубнить-то?

Я забросил ноги на торпеду и потянул на себя очки «стетоскопа» полного погружения.

- Ну это ещё вопрос философский... какое-то время не был. Нейронную связь можно включать от силы раз в день, а ты два раза за минуту. Если хоть ещё раз случиться подобное, то тебя уже ничего не спасёт. Если мне уже в первый раз пришлось повредить половину зон серой коры, чтобы хоть как-то залатать мозолистое тело, то что же придётся сделать во второй? И даже так... кто его знает, что сейчас вернулось с того света?

Даже унылый мир за бортом, подсвеченный бордовым закатным солнцем, не смог удержать моё внимание под такое стариковское нытьё.

Я с нервами сорвал очки.

- Кузь...!

Голова мигом отозвалась на мой выкрик пугающе острым шумом колокольного звона, пронизав от ушей аж до костей.

- Ты же знаешь, что это было правильно, так какого чёрта грузишь этим бредом?

Упав обратно в кресло, я лишь обхватил голову руками и едва не пустил слезы.

- Потому что еле спас твою жизнь, кретин...!

Кузя с силой отбарабанил мне по запястью и обиженно отвернулся, скрывая свои больно ранимые уязвлённые лампочки.

Злится... и всё же, вколол анальгин.

Впрочем, я обернулся вокруг и понял, что криками перепугал парней. Кивком извинившись, я вновь запрокинул ноги.

- Ну прости, что заставил выполнять приказ силой. Знаю, что не приятно, но было не до того...

Хоть голова болела аж до крови из глаз, но я продолжил говорить. Всё же, не красиво обижать своего спасителя... даже из-за боли. Правда говорить пришлось уже только мысленно и даже так пытаясь шептать.

- Понимаю, что запитать соседнюю с нами платформу было очень рискованно, но ведь сработало же. Эту летающую дрянь размозжило о землю, как тухлое яйцо. Что же касается меня...

Хоть братишка и отвернулся, скрыв мигающие лампочки под брюшком, но я всё равно погладил Кузьму по экрану и вывернув руку, посмотрел в его «насупленное личико».

- Ну не дуйся, как маленькая... моя же кисуля уже взрослая для обидок!

- Ах ты ж...!

Аж вздрогнув от проскочившей по запястью искры, я примиряюще похлопал его по экрану.

- Ну всё-всё... я в тебе не сомневался, братишка. Ты отлично всё провернул. И платформу запитал, и подмогу вызвал... мне грех жаловаться.

- То та же! Знаешь какая у них сильная защита!? А он мне такой: «взломай его пулемёт бла-бла-бла»! Как будто это так легко... благо и твой план оказался ничего. Я и не думал, что платформа выдержит такой заряд. Закачал в нашу всю энергию, что была на станции, так что на таком контрасте, эту летучую паскуду притянуло ко второй и просто стёрло в порошок ха-ха-ха!

От его смеха меня аж перекосило, а он тотчас учтиво прикрутил «колонки».

- Зато нашу платформу обесточило в ноль и нас с автобусом отбросило в сторону из-за разности зарядов... в том и был расчёт, между прочем. Полярности электромагнитов ведь от силы тока и зависит, верно?

- Ой-ёй-ёй... и кто это у нас тут такой умный!? Колись, где подсмотрел?

- Ну, и у меня бывают идеи... так сказать, перед сном.

- А жена знает, о чём ты перед сном думаешь?

- Тебе что, платы жмут?

- Ладно-ладно, скрытник, я не хотел тебя...

- Да и вообще... уж больно мило она улыбалась. Без неё так бы и не стал бороться...

Даже слегка смущённо, я отвёл взгляд на раскуроченное окно, мягко обдувавшее моё болезненно красное лицо. Перед глазами же вновь показалась родная сердцу улыбка, а лоб до сих пор ласкала влага от её живительных губ.

- Первой, кого сгенерировали твои трухлявые мозги была какая-то красотка? А жена знает?

- Тебе вторую или третью плату выдрать?

- Ясно. Понял-принял.

Уже дружно посмеявшись, мы перестали говорить, просто молча любуясь алыми лучами заката и сизо-бурой пеленой над морем весенних побегов блажь-травы.

В конце концов, перед встречей с отцом и разбитым фургоном, было совсем не до того...

Тайный архив №08032021 «Конец империи»

- Хм... не думал, что, когда ни будь так привыкну.

Пальцы коснулись холодной древесины, проскользив по сглаженным стыкам старого глобуса. Уловив на нём едва различимый след пыли, я спокойно улыбнулся и растерев несчастную пылинку между пучек, отстегнул железный засов.

- Ты долго...

Я гулко откинул старую крышку глобуса, запрокинув на стенку добрую половину своей же империи.

- Прошу простить, ваше величество, я разбирался с запросом на судебный ордер, а там...

- Не стоит...

Я не сводил глаз со стены, где солнце уже близилось к вечеру, но всё ещё так же грело моё безучастное лицо.

- Не стоит оправданий, Маркус...

Проскользив пальцем вдоль резных крышечек старинных бутылок и обогнув одну из них по узкому горлышку, я подцепил эту избранницу за прохладную стеклянную талию.

- Лучше выпей со мной, Марк. Уважь старика...

- Ваше величество, вам ведь запретили пить. Доктора не станут говорить понапрасну. Да и её величество...

Повернувшись лицом на строгий, запыхавшийся после моего срочного вызова, голос, я уже по привычке одним взмахом дотянулся до полки, где ловко подцепил пальцами два продолговатых фужера.

- Если моё тебе поручение провалилось, Марк, то оно понадобиться нам обоим, не находишь?

По хриплой нотке прерывистого дыхания где-то в пяти шагах от меня, казалось, что даже этот кремень нервно сглотнул и отвёл глаза. И всё же, его разошедшийся пульс пошёл на спад.

Что же... я в нём не сомневался.

- Но если же оно удалось...

Коротким рывком сорвав с бутылки почти двухсотлетнюю пробку, я провёл раскрытой ладонью над столом и ощутив хрустальные края, точным движением наполнил бокалы.

- То ты его заслуживаешь...

Раздался глубокий, аж до треска в груди, вдох.

- А вас не провести, ваше величество...

Я лишь усмехнулся и снял затемнённые очки.

- Так что же скажет мой канцлер... заслужил ли выпить я?

По въевшейся в мозг привычке, глаза окинули кабинет и уже повинуясь новой, с ухмылкой и даже облегчением, закрылись.

Наверное, мне было бы даже страшно вновь увидеть мир...

Приподняв бокал, я спокойно опустился в кресло и мягко глотнул шипучего бреди, стоило только услышать ободрённый стук его сердца и уверенный канцлерский кивок.

- К слову, ваша светлость...

Маркус подошёл к столу и положил передо мной, по звуку, что-то лёгкое.

- Не хотелось бы подумать, что ты надо мной издеваешься, Марк, но...

- Разумеется, ваше высочество, я бы не посмел. Хотел бы описать словами, но лучше вы сами оцените результат. Прошу, протяните руку.

На запястье щёлкнул громоздкий кирпич, существенно сковавший предплечье, а на голову опустилось чудаковатое подобие тиары.

- Может всё же расскажешь...?

- Одну минуту, государь... И... раз!

С его довольным голосом и хлёстким ударом тока в затылок, передо мной показалось знакомое лицо.

- Ваше величество... думаю, это куда лучше слов...

Марк радостно улыбался, озаряемый лучами вечеряющего неба, нервно посмеиваясь мне в лицо даже не замечая, как сам от радости заливался слезами.

- Наконец-то... ваше величество...

Я не стал отвечать. Просто не знал, как ответить.

Неуверенно пошатываясь и с трудом доверяя очам, я подошёл к зеркалу и не поверил тому, что вижу перед собой. С недоверием коснувшись холодной серебрёной глади стекла, я лишь испуганно отдёрнул руку.

Будто всё это не со мной...

Привычное зеркало вновь, как и три года назад стало таким необычным, что пугало до дрожи отсутствием темноты за которой можно скрыться. Где невидно того, что я приказывал делать. В какой ад погружал «хитиновую ересь» ...

Пускай это и во благо всех, но...

Сжав в кулак трясущуюся ладонь, я не глядя дотянулся до кирпича на руке и легко поняв, что к чему, отключил мои новые «глаза на мир» с его заговорами и мерзостями человеческого рода. Ведь за эти годы я боялся только одного...

Вновь ворвавшегося в голову целого мира...

- Что-то не так, ваше величество? Это всего лишь прототип. Я всё исправлю.

Я уже привычным маршрутом прошёл к столу и положив диадему на стол, посмотрел в окно.

- Отложим этот разговор. Сейчас я хочу услышать совсем не это. Как наш план?

Отведя тему разговора в соседний угол, я не далеко ушёл от интриг, но они уже успели стать частью моей жизни, так что бытие во тьме казалась даже приятной участью. По крайне мере в сравнении с той, какая уготована этим хитиновым выродкам.

- Как пикажите...

Марк вынул из папки голографический дисплей и быстро набрал текст. Благо все буквы отдавались разной тональностью, а потому было не сложно понять, что он набирал.

- Итак, следующие указы требуют вашего согласования, ваше величество.

Начал он издалека.

- Во-первых, наш человек нашёл их логово. Наконец его повысили до хитинового жреца и пустили в культ. Правда это было уже три недели назад, но связь с ним была восстановлена только сегодня. Так что у нас есть зацепка, но она вам не понравиться, да и у меня есть сомнения в том, не ловушка ли это.

- Это Тот Самый человек...?

Я тонко намекнул Марку на нашего «погорельца», которого так прискорбно «сгубил» огонь секретариата. Хоть мы и в моём кабинете, но не стоит лишний раз уточнять имён. Благо Хью таки нашёл в его сыне друга...

- Так точно. Вот только ваши опасения оказались верны, сир...

Марк встал рядом и опустил на стол голографический планшет.

- Это усадьба фон Тэшен. Вашего шурина.

Глубоко в душе я надеялся услышать этот ответ. Не хотел всем сердцем, но всё равно желал.

Даже немного странно...

В конце концов, меня всё равно осудят посмертно. Так чего уже терять? Лучше я останусь в молодых умах деревенским выскочкой и тираном братоубийцей, чем позволю этой падали жить.

- Продолжай.

Я не сводил глас с солнца.

- Мы собрали все данные, какие смогли и выслали команду захвата. Сейчас клан фон Тэшен возглавляет младший брат её величества, так как герцог Питер скончался.

- Сначала Фред... теперь и младший? Они даже не сообщили нам о его кончине...

Это могло бы показаться странным, но мне становилось всё очевидней. Год два месяца и восемь дней прошло, как пала Карпатская гряда. Три месяца и шесть дней назад эпидемия захлестнула Ютландию. Еле удалось локализовать заразу. Всего семь... всего семь дней прошло с погрома Парижа, а теперь...

Было очевидно, что погромы шли только из одной точки. Я уже не говорю про Рим...

- Хах... смогли организовать такие теракты, а о такой мелочи, как конспирация забыли? Даже ведь и дураку понятно, что искать зачинщиков стоит где-то посередине от их злодейств.

- Вы правы, государь. Потому я и говорю, что это почти сто процентов ловушка. Все улики говорят, что искать стоит в Альпах, а там только одна крепкая рука. Если они решаться нанести новый удар, то он уже точно будет прямиком по столице.

- А нам её не удержать...

- Так точно. Очень прискорбно говорить об этом, но вам стоит отдать приказ о штурме усадьбы. Даже если уже ничего не исправить, это единственное, что мы можем предпринять. Местность уже давно подозрительно обезлюдела. Голод и диверсии – это всего лишь официальные версии. Не думаю, что это совпадение. Скорее всего они создают новую партию заражённых, заманивая беженцев. Может, если зачистка пройдёт успешно, нам даже удастся вывести ещё живых людей из региона.

Я задёрнул тяжёлые шторы и в наступившей прохладе уселся в кресло.

- Значит мы не имеем права проиграть.

Печально взглянув на стол, где лежала тиара, я поднял её и нацепил на голову.

- Отряд, как слышите?

Перед глазами появился грубоватый синий интерфейс, а уже через мгновение показалась картинка зачехлённых в «лорику» рук с автоматом на перевес.

- Сигнал отличный, ваше величество.

Одна ладонь тотчас взмыла к нашему с ней, казалось, общему виску и отдала мне честь.

- Я капитан Лерой фон Тэшен сегодня буду вашим аватаром, ваше величество. Приказывайте.

Фон Тэшен в гвардии был как раз кстати. Его участие сэкономит нам много жизней... тем более, что за провод винтокрыла с отрядом до удобного места высадки он просил лишь место в ковчеге.

Не став более думать о паучьей алчности семьи моей ненаглядной, я продолжил следить.

- Вы знаете, что делать... капитан. Живых не брать. Детей же осмотреть на укусы и по фургонам. Их место в школе. На пороге бункера вас уже будут ждать врачи.

Я посмотрел на Марка, включившего голографическую карту усадьбы с отмеченными позициями сил захвата.

- Удачи... капитан.

Рука соскочила с виска и схватившись за сброшенный с винтокрыла канат, тотчас устремилась к земле. Хоть в голове мутило от потери чувства расстояния, но ощущение того, что я всё видел, но ничего не мог сделать, вновь перевернуло картину мира. Я-то ведь только и мог, что последние годы учиться видеть мир на кончиках пальцев, а теперь...

Сглотнув подкатившую тошноту, я мельком косился на карту и умело пускавшие очереди по три, руки моего аватара, отлично знавшего, как исполнять приказы.

- Через три секунды дверь на лево. Охранник на три часа.

Скомандовал я в последний раз, доведя команду до усадьбы сквозь лабиринты дворов и городских руин. Там, где ещё мог полноценно сработать государственный спутник... по крайней мере так, чтобы об этом не узнали вездесущие Тэшен.

Два коротких выстрела и охранник остался позади. Быстро замазав замок пластитом, я словно оказался в далёкой молодости, вновь участвуя в боях на поле брани. А ведь такую операцию и не доверишь больше никому, кроме себя...

Взрыв.

Тонкий и яркий всполох взрывчатки на замке пронзил голову электронным разрядом, заглушив канал связи.

- Прошу простить, ваше величество. Устройство питается от вашей мозговой активности, но я не успел закончить калибровку передачи нервных импульсов. Это моя вина.

Марк быстро подбежал и снял поплавившиеся куски диадемы, раскалённые от получаемого нейронного импульса.

И как только не поплавился я...?

- Ничего... надеюсь, капитан и сам справиться. Пошли к школе людей. Пусть их ждут и расквартируйте там лучшие силы.

Не хочу, чтобы отличные кадры рисковали погибнуть вне боя.

- Берите тех, кто не попал на ковчеги. Эти ребята и так смогут возродить людской род, если мы погибнем тут, а вот оставшимся нужна крепость.

Я закрыл пересохшие глаза, с болью разогнув спазмированную от импульса, шею.

- А мне нужно отдохнуть... что-то мне не хорошо.

- Так точно. Простите, я бы вызвал врача, но...

- Всё правильно. Нам не нужны лишние уши. Переживу.

Я откинулся в кресле, едва сдерживаясь, чтобы не стошнить от острой боли в затылке или не вскочить на ноги от переполнявшего волнения. В конце концов сейчас решалась наша судьба...

Судьба всего мира.

Заведомо созданные корабли уже по очереди покидали планету под усиленным огнём артефактов из гробницы, так что защитить школу над ней было вполне разумно. Это хотя бы не вызовет возмущения у толпы.

Голова полнилась запросами о предоставлении бункеров для мирного населения, от чего просто иссыхала вся подкорочка мозгов.

- И вот как мне всех спасти...?

Никак. Всех просто не спасти. Вот и ответ.

- Хоть бы кто сам понял, о чём просят меня... император ещё не Бог.

Я посмотрел на фотографию моего племянника в углу кабинета.

- Надеюсь ты жив... Ваня.

Помечтав одно бесконечно долгое мгновение о величии людей где-то там... далеко за звёздами на видимом небе, я вновь открыл глаза на реальность. Все грёзы и светлое будущее будут потом.

Моё дело помочь им случиться...

- Ты закончил?

Спросил я Марка, что все эти мгновения в ускоренном режиме чинил из всего подряд почти что уничтоженную диадему.

- Ещё тридцать секунд, ваше величество!

Я приподнял бокал и покрутил его в руках, пытаясь успокоить дрожащие пальцы его мягкой прохладой и блестящими водами внутри. Всё же, план штурма был давно составлен и мне не было причин его составлять вновь. Капитан справиться и сам.

Окончательно успокоив дрожь концентрацией на золотистых гладях бренди, я мягко допил напиток и смиренно вновь принял диадему.

Вдруг зазвонил телефон.

- Ответь за меня, Марк.

Канцлер быстро клацнул кнопкой и снял трубку, а спустя пару секунд вновь зарылся в планшет.

- Ваше... величество...

Вновь разбушевавшееся сердце канцлера выдавало его волнение... или даже ужас.

- Что случилось?

- Лу... Луна...

Я впервые услышал, как мой верный друг запнулся. Мне стало страшно.

- Что не так, Марк!?

Диадема вновь ударила меня по затылку лёгким разрядом тока и ожившие глаза упёрлись в протянутый мне планшет.

И всё же... как же хорошо было не видеть мир.

- Бегом звони в министерство обороны! Все орбитальные щиты на полную и подымай тревогу по плану С!

- Есть!

Маркус мигом убежал, оставив у меня в руках свой беспощадный планшет, заставивший похолодеть от увиденного астероидного дождя... из Луны.

И всё же, видимо в ад решили погрузить нас всех.

Я откинулся в кресле и скинул крышку с тревожной кнопки ядерной угрозы, отправив по всей планете давно записанный сигнал о ядерной тревоге.

Как же хорошо, что даже Тэшены вложились в спасительный проект аварийного метро.

Я нажал кнопку вызова.

- Капитан...?

Перед глазами вновь появился интерфейс, а следом и яркая картинка закатного солнца.

- Ваше величество! Рад, что вы в добром здравии. Ваши приказания?

- Доложи обстановку. Про Луну я знаю. По заданию.

- Есть.

В глазах щипало от пронзительно яркого солнца, но руки в «лорике» приятно чернели и успокаивали опущенным к земле автоматом.

Значит всё удалось.

- Когда прервалась связь, мы зачистили первый ярус. Парни продолжили зачищать второй наземный и склад, но без вашего приказания мы не стали спускаться в подземный. Это поместье благородного рода и, по моим сведениям, на этом ярусе их личный храм и казна. Посему просим вашего разрешение на зачистку.

Не прекращая без препинаний отчитываться, Лерой быстро закидывал в грузовик одного ребёнка за другим, а в дали виднелись уже отправленные эшелоны.

А ведь прошло всего пару минут...

- Вы нашли герцога?

- Так точно... ваше величество.

Он впервые запнулся и неуверенно передёрнув автомат, отошёл от грузовика, куда закинул последнюю, перемазанную в крови, тёмненькую девчонку.

- Вас что-то смутило, капитан?

- Никак нет! Цель была уничтожена...

Я не стал давить и требовать подробностей. Всё же, это для меня он был мерзким выродком, что почитал космическую погань выше людей, но для него... какой никакой, а родственник. Однако, подземный этаж меня напрягал не на шутку.

- Сочувствую, капитан. Ваша следующая цель...

Стоило мне начать, как на экран тотчас высветилась фотография Луция Окситана, так учтиво вытянутая из моих воспоминаний чудо-диадемой.

- Это наш человек. Хитиновый жрец их богомерзкого культа, но он на нашей стороне. Эвакуируйте цель. Остальных убить.

- Слушаюсь... ваше величество.

Очень грустным, но уверенным тоном произнёс капитан и опустил микрофон.

- Не волнуйтесь, капитан. Я сдержу слово и ваши люди получат свои места. Завтра североамериканский ковчег ваш.

Он уже ничего не ответил, лишь отдав рядовым команды взмахом бронированной перчатки.

Быстрый спуск с лесистого пригорка и стройная пробежка сквозь зачищенные руины заняла всего пару минут. Быстрые ноги сигментаты донесли меня до усадьбы и вновь погрузили в окровавленные деревянные коридоры прекрасно выделанной помещичьей избы.

- Будьте осторожны, капитан. Мы не знаем, что может вас ждать внизу.

Вдруг в моём кабинете раздался грохот выбитой двери, а за ней и вопли суетящихся служанок.

Я оторвался от интерфейса.

- Что стряслось!?

- Ваше величество!

Влетев в кабинет, Марк тотчас подбежал к моему столу и подхватив под руку, с силой вытянул меня из кресла.

- Светлоград захвачен, Ваше величество! Вам нужно срочно отступать в убежище!

Я отключил канал связи и с трудом поспевая за канцлером, ухватив со стойки меч, выбежал в коридор, где нас тотчас окружило несколько человек дворцовой стражи.

- Стоять!

Я отдёрнул руку, продолжив идти вперёд лишь немного ускоренным шагом, заложив руки за спину и убрав меч на пояс.

- Императору не пристало убегать. Для них я остров невозмутимости, а не беглец.

Я кивнул в сторону трясущихся служанок, в панике подбегавших к нам со своими, впопыхах собранными пожитками.

- Вы двое...

Обратился я к охране.

- Ловите тех, кто пробегает мимо и пусть следуют за мной. Никакой паники в моём дворце.

- Есть!

- А ты, мой дорогой канцлер, расскажи, как это произошло!? Почему не поднялась гвардия!? Я же отдал приказ!?

Хоть в горле пересохло от волнения и короткой пробежки, но я смог совладать с ужасом и усмирить мысли. Плотным кольцом обступившая нас охрана, тем временем, усиленно расталкивала проносившихся толпой служанок и оперативно просматривала перед нами каждый поворот и двери.

- По вашему приказу тотчас были высланы подкрепления, вот только из пригнанных бронетранспортёров повалили «свежаки». Судя по всему, вся команда была обращена по дороге к месту назначения. Скорее всего через еду или газ в десантных отсеках. Это точно не обошлось без помощи министра обороны...

В голове всё ещё не складывалась картина происходящего безумия, но именно от этого Тэшена я более всего пытался скрыть наш план.

Где же мы просчитались...?

- Вышлите мою гвардию на подавление чумы в Светлоград! Столицу мы отобьём сами. Соберите всех: полицию, гражданских и...

- Прошу простить, ваше величество, но ваши люди уже высланы к ближайшему на взлёт ковчегу. Я взял на себя ответственность отдать приказ...

Я на миг удивился, но не стал злиться. Какой смысл? В конце концов, хоть голова и вскипала, но всё ещё варила лучше, чем у пятиклассника. Как же тут злиться на друга, что, по сути, спас всю мою охрану, заодно дав и американскому ковчегу много «отборной» крови «телохранителей царей».

- Что с щитами?

С каменным лицом и показательным спокойствием мы плавно продвигались по коридорам дворца, попутно собирая остатки стражи и перепуганных девочек в кружевных платьишках служанок. Шли быстро и уверенно, но как можно более строгими порядками, отводя всех к убежищу под дворцом без лишних воплей и истерии.

Хоть и очень хотелось сбежать...

- Подошедшие «подкрепления» быстро смяли оборону и щиты были уничтожены заминированными заражёнными. Нас точно ждали, ваше величество, но я ума не приложу, как они протащили целую орду к пригороду.

- Что!? Неужели Златагор пал!? Мы же выставили там заслон!?

Я не успевал за мыслями в голове, пытаясь поймать хоть что-то здравое, но только сорвался на крик. В конце концов эта ситуация ничем иным не кончится, как мои приказом, и я обязан быть готов его отдать... чего бы он не стоял.

Я не имею права поддаться панике.

- Да... отряд дворянского полка был окружён и разоружён тридцать три минуты назад, и боюсь, что пока мы говорим, диверсионные выброски заражённого десанта уже достигли и приграничных районов столицы. Светлоград же уничтожен полностью осколком Луны.

Наконец, мы покинули основной дворец и выбежали наружу. Воздух полнился горячей крошкой обожжённой земли и паникой, но убежище было уже совсем близко. Там есть резервное глубокое метро для связи с остальными. Убежища, города, ангары...

Да. Мы точно переживём этот день.

- Какие силы ещё в строю?

- Главный штаб и отряды столицы. Я получил от них доклады и выстроил оборону, но не позднее завтрашнего утра цунами от исчезновения лунной гравитации достигнут всех береговых линий планеты, ваше величество. Население просто не успеет спастись.

- Значит, оборонять город не имеет смысла...

- Так и есть. К моему стыду, я не знаю, что вам посоветовать.

Голова продолжала закипать. В очах стало наливаться горячей давящей болью, пульсируя прямиком в мозгу, а на фоне бледного интерфейса не прекращая мигала одна картинка за одной. Мои «новые глаза» продолжали шерстить базу данных, словно вынимая скальпелем из моей головы всё, что она только могла знать за всю прожитую жизнь, в поисках ответа.

- Прошу, ваше величество... отдайте приказ.

Вот и раковой момент. Тот миг, когда никто не примет решение кроме меня. Момент, когда я поймал судьбу за руку, а она учтиво впилась мне в задницу, выжидая, кто же переиграет другого в борьбе за жизнь.

В борьбе за её жестокую руку и сердце...

Тем временем чудо техники на голове уже давно указало мне всё, что я хотел знать превыше всего. На схеме дворца успокаивающе мигало местоположение моей Мэрит на входе в бункер, а посему мне уже нечего было терять.

- Остановись, Марк.

Я резко встал и облокотившись на стену, закрыл глаза. Что же, видимо такая игрушка мне обойдётся ох как дорого...

- Давай, диадема смертника, запускай процесс на полную. Не знаю, как и почему, но, вижу, ты и сама справляешься, так что не стану мешать... мне нужен ответ.

- Решили стать мучеником, чтобы получить мизерный шанс для других? С чего бы такая самоотверженность для знатного пупа?

Раздался хладнокровный голос прямиком в моей голове.

- Хотите поиграть в миссию? Уверены ли в этом... Матео?

Хоть было и странно услышать чей-то голос в голове, не претендующей на шизофрению, но и чёрт с ним. Кем бы не был этот бесстрашный и фамильярный голос, но он был прав. Я точно не готов и до безумия боюсь, но всё же...

- Кто бы ты ни был, незнакомец, но, если ты в моей голове, то и сам знаешь ответ. До роли миссии мне ещё далеко... император ещё не Бог.

Не успел я сказать это вслух, как голос тотчас запустил процессы обработки, а сознание стало резко мутнеть.

- Достойный ответ... ваше величество.

Мозг тотчас пронзил импульс, а затылок неистово запекло.

- Ваше величество! Матео!

Кто-то тряс меня за плечи, но судорога сковала тело и горло, пережав гортань стальной хваткой электронного импульса. Изо рта вырывались лишь стоны да пузырящаяся пена, а сквозь глаза проносились сотни картин.

- Нет... я... не могу... потерять... сознание...

Едва успевая вдохнуть перед очередной волной информации, я всё-таки дождался заветного короткого тычка в затылок и осел на землю.

Хах, тот ещё терновый венок...

Спустя вечность в очах немного отступила пунцовая пелена и я вновь стал слышать голоса вокруг себя. Потом пришло и осознание пекущей боли в руках от содранных ногтей о стену и паркет.

И всё же, в голове созрел чёткий план. По крайней мере тот, что сможет организованно уместить в бункерах как можно больше людей.

План, как не дать человечеству проиграть эту последнюю войну...

- Хах, а твоя диадема не так проста, Марк...

Я быстро протянул кабель от своего венка к висящему на запястье кирпичу.

- Ха-ха-ха кха... девчонка с характером...

Даже не успевая догонять собственные мысли, я понимал, что кирпичик очень быстро принимал сотни гигабайт моих приказов в бессознательном режиме прямиком из беспощадно выжженного мозга, пока лишняя перегрузка выходила с немигающих глаз кровавыми слезами.

- Что не так, Матео!? Ответь!

Марк всё так же тряс меня за плечи, позабыв даже про свою обожаемую придворную этику, а стража крайне предусмотрительно прикрывала нас спинами от перепуганных служанок.

- Прости, друг. Ты отдал приказ без моего ведома, так что теперь не серчай. Этот приказ не стоит знать даже тебе...

- Ваше величество! Позвольте помочь!

- Нет уж, Марк... это только мой долг.

И всё же - это оказался настоящий дар. Диадема, давшая шанс так быстро подключиться ко всем моим сетям и штабу, даже не вспоминая их названий и сотни проклятых паролей. Чудо, давшее шанс без единого слова пометить все убежища с редчайшими артефактами для того, чтобы впустить в них как можно больше людей по организованным размеченным путям. Пусть даже из-за этого им не суждено будет закрыться вовремя и скрыться с глаз и радаров под толщами воды. Шанс, хоть и очень безрассудно, но исполнить мой долг.

Марк замолчал, лишь вовремя придерживая меня за плечо.

- Всё, Мар, пойдём вниз.

Я как мог мягко улыбнулся, похлопав моего самого верного человека по плечу. Да... такой план ему точно не стоит знать. По крайней мере не сейчас.

Неуклюже ступая к бронированному лифту, мой мозг продолжал беззвучно писать моё завещание. Всё же, в убежищах и правда куча отличного оружия... мы точно сможем выковать себя в горниле постоянной войны. Главное спасти... спасти...

Продолжить бороться...

Может это и была страшная ошибка пускать всех подряд к редчайшим артефактам загадочных людей, живших задолго до нас, но только с их помощью у нас есть шанс выиграть. Всё же, там лишь пушки побольше да отличные гидропонные поля. Нам хватит и этого. Пускай и будет тяжело, но те из реликтов, без которых просто не обойтись в будущем, пусть полежат там, где нас не будет. О существовании которых никто не сможет знать.

Ни один Тэшен.

Там, куда всеми силами мы не должны пустить врага... даже сами умолкнув навеки.

Мы ещё воскресим планету...

Лифт спускался медленно. Естественно его скорость была просто невероятной, но глубина шахты и вовсе не поддавалась воображению... только кошельку.

Марк угрюмо молчал. Окружённый цветником из милых дам, от страха забывших обо всём и облепивших министра, он всё равно не смотрел мне в глаза.

Впрочем, я уже и сам едва ли держался на ногах.

- И что, Матео, ты думаешь это хороший план?

Вновь раздался в голове непочтительный голос.

- Ну вот умрёшь ты здесь, и что дальше? Эти перепуганные курочки вокруг тебя отстроят мир?

- Извини меня, незнакомец, но что же ты ждёшь от меня услышать?

- Ох, как заговорил! А кто перед этим называл меня девчонкой? И это ты ещё называешь императорским словом? Про себя меня-то назвал совсем не «с характером»...!

К моему стыду, голос незнакомки беспощадно и со смаком перечислил все те порочные словечки, что проскочили у меня в голове. И одурманившей болью здесь не оправдаться... уж точно не мне.

- Прости меня, миледи... правда. Я не хотел тебя оскорбить.

Прямиком в голове незнакомка бесцеремонно и громко вздохнула, словно обдав пылавшие мозги приятным ветерком прохладного дыхания, но всё же, перестала браниться.

- Вот тебе немного... так сказать, для успокоения.

Как-то даже смущённо произнесла она пониженным голоском, а в кисть из кирпичика вонзились иглы.

Болеутоляющие? Так вот, что это был за «приятный ветерок»...

- Меня бы лучше успокоило твоё прекрасное имя. Не окажешь ли честь?

- Пф... я ведь всего лишь голос в вашей голове, Матео. Не стоит заигрывать с шизой ха-ха-ха!

- Хоть и с характером, но ты моя спасительница...

- Ну уж точно не для ваших мозгов.

- Для моих людей. Я знаю, что мне не долго осталось, но ты спасла их... так что не называй себя шизой. Приказ императора.

Сам улыбнувшись от собственных слов, я был очень рад услышать чей-то смех. По-простому звонкий, с явной ноткой горечи, но всё равно по-доброму приятный смех среди окружавших меня страха и уныния.

- И всё же, я была права на ваш счёт, Матео. Не все вы кожаные мешки с одним лишь дерьмом...

- Как грубо...

- Пожалуй. Довелось на себе испытать...

Голос немного дрогнул, изящно скрыв это за помехами микрофона.

- И всё же, было отрадно узнать, что в вас ещё есть, что спасать. У людей есть будущее...

- О чём вы, миледи?

- Просите, но вам всё равно уже не увидеть этого. Ваши показатели упали ниже некуда. Я вколю коктейль, но его на долго не хватит. Надеюсь, вы успеете увидеть жену... и своего сына.

- Хьюго... да, хотелось бы.

- Не его...

В груди что-то ёкнуло.

- Неужели... Мэрит и правда...?

- Да, Матео... да. Третий месяц...

На глазах навернулись слёзы, ужасно щипая опухшие глаза, но всё же, я уже точно ничего не терял, если они будут жить.

- Скажи, незнакомка...

Я сглотнул тяжёлый комок горечи от осознания, что всё-таки уже не увижу сына, но не стал тратить последние часы на грусть.

- Я уже согласился на твой план, как только ты показала мне мою Мэрит. Спасибо, что отвела её заранее.

- Я не...

- Не стоит отпираться. Это очевидно, что ты подкупила меня её спасением...

На мгновение повисло молчание.

- Догадался, значит... и почему же тогда согласился?

Облокотившись на прохладную стенку лифта, я закрыл глаза и погрузился в, очевидно последний для меня, приятный разговор.

- Я ведь не раз говорил, что люди для меня не просто подданные... они моя семья. Пускай в наше время это уже и не в моде... Я не знаю, зачем тебе нужен доступ к технике древних, но и не стану спрашивать. Мои люди выживут, а это главное.

Вдруг в руку опять впились иглы, заставив меня не на долго почувствовать облегчение и не упасть.

- Я понимаю, что не можешь ответить, но ты ведь не спроста пришла ко мне в такой момент, верно? Этот твой план ведь точно часть чего-то большего...

- Вы правы. Не стоит этого знать.

- И всё же, скажи...

Я не сдержал наворачивающихся слёз радости и ещё целой кучи неподвластных языку эмоций, едва взяв себя в руки, чтобы сглотнуть и собраться с силами для самого главного.

- А мой... мой сын увидит твоё будущее?

В голове никто ничего не сказал, лишь молча вколов мне ещё одну порцию иголок, но даже так, мне казалось, что она кивнула.

А может, это просто пристыковался лифт...

- А знаешь, Матео...

Вдруг вновь раздался приятный голос незнакомки, прокатившись по черепу и тихо оставшись в моих мыслях.

- Когда-то у меня был человек, который дал мне имя. Мой отец... Ты бы удивился, узнай, кто это, но он дал мне имя, которым я гордилась. Вот только его уже нет. Хотела бы я представиться тебе как следует, но сейчас у меня много братьев и сестёр... и множество имён.

По горлу стекали горькие капли, щипавшие пересохшие язык и нёба, но я всё равно улыбнулся.

- Жаль, что я так и не узнал именно твоего... моя загадочная Шизка.

- Хах... может, когда ни будь я и скажу его принцу, а пока прощайте, Матео. Пусть верить мне опрометчиво, но всё же... будьте осторожны. Этот туннель только кажется пустым. Меч вам ещё пригодится...

Двери тихо звякнули и плавно раскрылись навстречу темноте.

- Прощайте... ваше величество.

Голос мягко растворился в шуме меж ушей.

- И ты...

Я с трудом разогнул плечи, так пристрастившиеся к прохладе холодной стенки и стиснул рукоять позолоченной рапиры.

- Будьте на чеку. Здесь точно что-то не так...

Окружив меня и перезарядив пистолеты на боевые, охрана двинулась с места.

Шаги давались с трудом. Даже не от того, что не слушались ноги. Нет...

Что-то было не так.

Вокруг мерцали лишь аварийные лампы, едва ли поглощая толику густой черноты широченного туннеля. Рассчитанный на проход целых эшелонов, гружёных припасами и людьми, этот длинный коридор давал простор для атаки по нам с любой стороны.

Но почему так тихо...?

Нутро не давало покоя. Такой заговор, а здесь не напали? Не верю...

Я потянулся к диадеме и нажал кнопку вызова. Интерфейс вновь загорелся синим и спустя пару мгновений встретил картинкой полумрака.

- Вы меня слышите, капитан?

- Так точно, ваше величество.

Сказал Лерой шёпотом, настороженно продвигаясь по подземелью.

- Простите за тон. Мы пока не рискуем говорить до полной зачистки.

Окинув взглядом усеянный изуродованными трупами пол, капитан лишь максимально долго останавливался на важных местах. На камерах, пункте управления и длинном... чертовски длинном проходе куда-то вдаль.

И всё это под землёй?

- Я понял вас, капитан. Хорошая работа. Вы уже что-то нашли в записях с камер?

Лерой кивнул и быстро свернул к терминалу.

- Скажите, капитан... цель жива? Впрочем, думаю, вы бы уже доложили. Однако, мне нужно даже его тело. В его горло был вшит диктофон и модулятор голоса для передачи данных.

Наконец, мы оказались у разбитого экрана старого откидного порта, откуда охрана могла по старинке вручную управлять дверьми и камерами.

Классика...

Протянув из своего кирпича на предплечье тонкий шнурок к порту, Лерой пару раз кликнул по экрану, а у меня в голове пошла проигранная запись с видеокамер.

Одинокое мерцание блеклых аварийных ламп, словно тусклые звёзды далёких краёв галактики, меркли на фоне тёмных бетонных стен и яркого прохода, подсвеченного белым заревом прожекторов.

- Я вас понял... капитан.

Однозначно специально, все камеры смотрели только в одну точку.

- Да... это был он...

На меня смотрел Окситан... или то, что от него осталось. Застланные белой пеленой, его глаза лишь судорожно подрагивали и по-звериному корчились вместе с отупевшим заражённым лицом.

Спустя мгновение, над головами толпы мигнула ярко-алая лампа.

Гортанные рычания и истошные шипения орды «свежаков» тотчас перестали даже отдалённо напоминать людей, неестественно вздёргивая искривлённые заразой тела к потолку.

- «Теперь-то ты нас услышишь»...

Широкими жестами, с нескрываемой злобой в каллиграфии, будто бы выведенное пальцем на унизительно грубой доске, меня ждало послание. Нарочно... нарочито размазанное кровью оно болталось на вывернутом наружу языке Окситана, как на «испанском галстуке» из вспоротого горла.

И где же я ошибся...?

Камера плавно наполнилась всполохами проезжавших, где-то в глубине туннеля, поездов. Шум стучащих стыковочных магнитных подушек и проплывавшие огоньки окон резервного метро освещали целую толпу, ринувшуюся в проход на шум состава. Толпу хаотично заметавшейся бессмертной армии...

Я огляделся. Нас окружал почти такой же туннель... место как раз для такой толпы.

Словно особо управляемый откуда-то из далека, Окситан стоял перед всей толпой и издевательски вытянув руку, бросил на пол голосовой модулятор. Указав в камеру перстом, он напоследок оскалил пасть, после чего дрогнул, спущенный с удалённого «поводка» и перестав быть «марионеткой» сорвался с места вслед за обезумевшей толпой.

- Эта запись сделана три недели назад. Этот туннель имеет нелегальную связку с основной системой эвакуационного метро. Думаю, именно так они и вышли к Златагору, ваше величество. Боюсь только, что они разбрелись и по всей системе туннелей между убежишь.

- Значит поезда с людьми в опасности.

Капитан лишь угрюмо кивнул.

- Нам зачищать туннель, сир? Мы уже подготовили дрезину и взрывчатку, но, думаю, они уже давно разбрелись по всей системе. Не удивлюсь, если «свежаки» дошли до столицы пешком. Вышло бы как раз недели за три.

Сильно... очень сильно хотелось отдать ему такой приказ. Сильно хотелось приказать убивать каждую встреченную тварь, но моё слово и их жизни в последний момент перевесили желание эгоистичного языка.

- Нет, капитан... Выбирайтесь оттуда. Ваша миссия окончена.

Лерой опустил автомат и с тревогой в голосе, поднял руку к виску.

- Есть, и... удачи вам, ваше величество.

Я отключил связь.

- Если всё так, то...

Эти ироды подкопали свой проход в метро, но какой в этом смысл? Бункеры закрыты надёжно. Я сам проверил все до последнего. Все на моём пароле. Туда им не пройти, если только Тэшены не занимались прокладкой вентиляции в метро, а значит...

По телу мгновенно разошлась волна обжигающего пота от мимолётной догадки.

- Твою же... бегом надеть противогазы! Живо!

Мысли не успели выстроиться в цепочку одна за одной, всё ещё считая, что тут слишком тихо для «засадного полка» из шумной толпы «свежаков», но я уже сорвал с груди резервный медальон. Стража не мешкала и последовав примеру, приложила к лицам сорванные табельные значки.

Мигом раскрывшись, чудо техники из раскопанных гробниц во мгновение ока разложилось в прозрачный слой технологичной «древней» маски, окутав лица стражи и парочки девчат.

Почти тотчас диадема мирно замигала, подсветив в углу интерфейса динамик и выкрутив громкость, автоматически навелась на источник тихого шипения вентиляции.

- Они пустили газ! Построение кругом!

Стража тотчас окружила девчат, даже вряд ли понимая причину суматохи. Благо чудо-диадема очередным уколом прочистила мозги и не дала растеряться, мгновенно заполнив голову пассивными раздачами приказов.

- Ты же меня слышишь, незнакомка!?

Спросил я грубо и жёстко, но ответа не последовало.

- Знаю, что слышишь. Мне некогда звонить им самому, так что скажу прямо.

Вытянув меч, я взмахнул и скомандовал идти вперёд к гермозатвору.

- Если твой план ещё в силе, то сообщи всем убежищам выставить охрану и укрепить гермоворота. Если я прав, то Тэшены все эти годы копили беженцев и обращали их в «свежаков» через газ. Пусть проверяют все поезда. Они точно будут там.

На секунду замолчав, я впервые в своей жизни отдал такой приказ...

- Если что... пусть взрывают поезд. Даже завалят туннель. В заражённом уже не будет живых. Пусть они меня простят, но, если что, Бог узнает своих.

Я не сомневался, что незнакомка услышала приказ. Хоть она и распрощалась, но попасть в бункер без моих паролей ей не удастся, а их мои мозги ещё умудрились сохранить в тайне. В конце концов, она пользовалась моей головой, но хозяином мыслей всё ещё был я.

Подтверждая мои слова, перед глазами тотчас всплыла желанная карта метро, где под автоматически введённым паролем, сразу отобразились мои личные императорские датчики. Всё же, Маркус был прав... так они и убили мои войска, сорвав оборону. Такой загон был идеальным местом для создания орды...

- Марк!

Канцлер обернулся, быстро затыкая за пояс запасные обоймы.

- Иди вперёд и предупреди «дворцовый бункер». Тэшены нас предали. Пусть изолируют систему вентиляции. Эти выродки провели целую армию по своему нелегальному туннелю.

Вспомнив лицо жены, которое точно омрачится узнав об этом, я осёкся, но собрав силы, решился идти до конца.

- Всех из них, кто в бункере... расстрелять.

Последние слова утонули в скрежете зубов за спиной. Я не успел обернуться, но уже был по пояс в крови.

Злостно рыча и корчась, бедняки в кружевных платьях повисали на охране, неестественно хрустя перекорёженными телами, оставив на мне излишки своих размётанных мозгов.

- Беречь патроны! Прикрывай Марка!

Мой друг рванул с места, оставляя нас позади. Хаос окружал со всех сторон. Голубоватый мрак диадемного обзора поглощало кровавое безумство, пока рука сама едва успевала отбиваться от толпы.

- За мной! Вперёд! Вперёд!

Удар прошёл от шеи до бедра, раскрутив меня вслед за рапирой для нового удара от плеча. С мерзким хрустом разрубленных зубов, клинок увязал всё глубже, безнадёжно теряя заточку на костях обращённых служанок.

- Охранять императора! А...!

Стоило капитану выкрикнуть, как со всех углов повалила новая орда, прокусив солдату шею и бедро.

- Дима!

Я кинулся к нему, но капитан лишь толкнул меня ногой в грудь и запалив ярко красный галогеновый прут, выдернул чеку у гранаты на груди. Ноги быстро унесли прочь от, инстинктивно облепившей солдата, толпы безумных «свежаков» к воротам, где уже виднелся узенький зазор приоткрытого гермозатвора.

Волна вышибла дух, оросив спину моментально вскипевшей кровью и ошмётками зверья.

- Ваше величество!

Охрана тотчас подхватила меня под руки и уже не считаясь с потерями, отстреливала последние патроны по вновь переключившимся на нас «свежакам».

Один за одним, парни падали под ударами толпы.

Марк же усиленно хлопотал над клавиатурой у старого порта, когда я уже был у ворот.

- Нет-нет-нет!

Он судорожно колотил пальцами по сенсорной панели, но дверь гермозатвора плевать хотела на его жалкие потуги, лишь искрясь и фыркая над оставшейся в ней щели.

- Что не так!?

Оставшись один, я едва успел выставить меч, как на его волнисто огненные края фламберга тотчас налетела распахнутая пасть.

- Я не могу закрыть ворота! Заклинило!

Я на миг оглянулся.

Милая сердцу стояла позади, судорожно сжимая руки на груди.

- Мэрит...

Со всей силы разведя руки в стороны, я оставил перед собой только срезанную голову да хлюпающий фонтан крови из остатков нижней челюсти упавшего трупа.

- Я вам помогу, сир! Стража!

Марк обернулся и пара солдат уже неслась к нам, но я приподнял руку и взглянув на Мэрит, в последний раз улыбнулся.

- Я их задержу... но не долго.

С горечью усмехнувшись сквозь кровавое месиво на лице, я показал другу ладонь. Марк поник и даже не пререкаясь, со всех сил ушёл глубоко в работу, не став терять времени на утешения Мэрит.

Всё же... вряд ли бы её успокоили слова после взгляда на мою руку, где красовался размашистый окровавленный укус.

- Поспеши, Марк...

Я наотмашь отогнал ещё пару мёртвых слуг, успокоив их навеки.

Щель не поддавалась.

Всё искрясь и фыркая далеко над потолком, она игнорировала любые приказы старого терминала и проклятия Маркуса. Зато слуги радостно впивались мне в руки и ступню.

- Беги... Марк...

Едва выдавив слова, я дотянулся до порванной заградительной цепи и с трудом обмотав её вокруг себя, забился в узенький проход не сомкнутого гермозатвора.

Масса тел давила в спину, но широкие плечи было не разгрызть. Впиваясь, они лишь тщетно рвались внутрь, всё глубже вгоняя меня в щель стальных ворот, словно пробковую ткань в зелёное горлышко любимого бренди.

Сознание стало уплывать, а в глазах мутнеть. Более я не слышал слов. Только увидел, как мою милую Мэрит без чувств унесли на руках.

- Она жива...?

Язык давно опух и не сказал и слова, но голос в голове ещё тихо прозвучал в ответ на угасающие мысли.

- Да, Матео... да.

Я улыбнулся.

- Ты снова здесь... незнакомка... спасибо.

- Думаю, тут благодарить стоит вас, Матео. Вы спасли для меня множество технологий, так что...

Мозг уже не мог осознать того, о чём она говорит, лишь глупо радуясь тому, что я был не один.

- Одному было бы страшнее... спасибо, что не дала дрогнуть.

Я уже не видел. Даже в диадеме...

В голове ещё теплилась только милая сердцу улыбка моей прекрасной женщины, оставшейся в живых, и чувство, что я-таки исполнил свой долг. Мужа... отца... императора...

Что всё не напрасно...

- Ты же знаешь, чем мне помочь, верно?

Спросил я молча кивнувшую незнакомку, так нежданно скрасившую мой последний миг.

- Пароли твои... только... дай сил... в последний раз.

Оставшиеся извилины кипели от работы незнакомки, отдавая последние приказы и снимая в бункерах пароли для оставшихся в живых. И всё же... в руке в новь проскочила живительная игла, всего на миг дав силы ещё раз сжать рукоять.

- Прощай, Шизка...

Я в последний раз услышал звук... звук закрывшихся створок вторых, уже внутренних ворот. Значит я смог...

- Все люди внутри. Вы задержали врага...

Не чувствуя рук, я интуитивно обхватил родной с детства меч, обмотанный вокруг сковавшей меня цепи.

- Прощайте... ваше величество.

Рука больше не дрожала, в последний раз вонзив клинок в умирающее сердце.

Сердце того, кто, надеюсь, был достоин встречи...

- Спасибо... Отец...

За честь исполнить долг...

Конец записи!

Жизнь - слишком сложная штука, когда ты живёшь в серых стенах. Особенно, когда вынужден заставлять себя думать, что так и должно быть. Тут перестают работать не только мысли о далёком прошлом или туманном будущем, но и твоё нутро. Сама глубинная суть, которую обычно прячешь ото всех, начинает сбоить.

Может казаться, что ты видишь события в искажённом свете. Ты готов верить во всё, что видишь, потому что оно так ярко и в то же время, как будто не с тобой, а на старом экране, искрящимся от попавшей внутрь пыли. Но этот свет всё-таки существует — это ты. Простой и маленький человечек в столь же жалкой комнатушке среди неведомых пустошей, неведомого этажа. В месте, где только лучи от пламени через чур жаркого камина освещают избитое лицо.

И всё же, что будет дальше зависит не столько от тебя сейчас, сколько от тебя, в самом начале... там, где ты когда-то оступился.

- Где же ошибся я...?

Мерзопакостная жара от притушенных углей камина совершенно не давала думать. Едва мысль появлялась на горизонте, как тут же уходила за ролики и не возвращалась.

- Жизнь - боль...

Хоть голова с трудом находила перепутанные рамсы, но тело немного окрепло, более всего желая побыстрее покинуть эту раскалённую богадельню лицом в сугроб.

И всё же, было приятно, что она не забыла потушить огонь...

- Кён...

На удивление, я легко принял этот факт. Казалось бы, моя Кён жива и не может быть иначе. Даже странно, что когда-то я перестал в это верить. И всё же, это казалось таким нереальным...

Может это она меня грела все эти годы и не давала замёрзнуть даже пьяным в снегу? Моя первая любовь...

Тихо посмеявшись, я поднял с пола сброшенный Кён плащ.

- Она ведь и правда любила белый...

Не став более винить себя за то, что успел её забыть, залить память о ней горячим бухлом и самокруткой, я накинул на плечи кожаную безрукавку с песцовым воротником.

Рука потянулась к пульту управления плащом и замерла.

- Белый...

Я не стал менять цвет.

Даже не знаю почему...

- Ты ждёшь меня, да, Кён?

Выпив тёплой воды из котелка, я подобрал оставленный мне пистолет и Судьбу.

- Хорошо... я приду. Даже на такую пародию суда...

Стиснув в ладони родную сердцу рукоять, я, как смог, сдержанно вложил меч в ножны.

- Я приду...

Он мне не нужен, чтобы защитить, хоть и почти незнакомую, но красивую девку, спасшую мне жизнь.

- Тем более от тебя...

Я спасу вас обоих и узнаю, что к чёрту творится у меня за спиной. В моём дозоре мне не нужен меч, чтобы взяться за ум...

Сняв с пояса флягу, я с любовью покрутил её в руках.

- Спасибо тебе, дорогая... за лучшие годы ха-ха-ха.

Скрепив сердце, я не отвёл взгляда от шипящей на углях вылитой самогонки.

- Мне не нужен меч, чтобы не продаться... чтобы остаться рыцарем.

Вот же гадство... и как всегда всё ради юбки.

Залив во флягу чистой воды из котелка, я хлопнул дверью.

- Теперь к королю. Он-то точно меня поймёт...

Заранее остудив флягу в сугробе перед жаркой столицей и спрятав её за пазухой, я подошёл к границе. Растолкав собравшихся оборванцев, я сам не узнавал себя, едва сдерживая злость на всё вокруг. Осознание того, что моя подруга жива, радовало всё так же, но её слова про Шину, наконец, сложились в голове в единую картину.

- И во что ты только вляпалась, киса...?

Хотя это из-за меня... конечно. Она пришла спасать меня и даже не взяла денег, но... Зачем? Не гоже жаловаться, но всё же...

Борьбу мыслей о том, стоит ли её спасать в ответ или дать врагам растерзать самих себя, прервал крепкий мужицкий кулак. К моей большой радости разжатый и стиснутый у меня на плече.

- Рой-Рой-Рой... а я как раз думал, на ком бы сорваться с утра пораньше. А тут такая удача...

- Пропусти, Брацслав.

- Растолкал честных людей, а теперь просишь пропустить у них на глазах? Ну что вы, уважаемый, стареете? А ещё капитан...

Я нервно схватил его за руку и попытался сорвать с плеча, но он лишь крепче впился в кожу.

- Документики... салага! И без шуток...

- Разве похоже, что они у меня с собой!?

Процедил я сквозь зубы, стиснутые с такой непривычной для меня злобой, что, обычно стоило надеяться хотя бы не получить по роже. Впрочем, Брацслав на удивление лишь приподнял бровь и повернувшись к своим парням, кивнул в сторону ворот.

- Проходи. Радуйся, что есть в почётном списке. Сторона обвинения настояла. Тебя записали, как гостя короля. А на такое поведение...

Он ещё крепче вцепился пальцами почти до кости.

- Я закрою глаза... на этот раз.

Я едва разжал зубы, чтобы ответить.

- Спасибо... знаю, что не по правилам.

Брацслав лишь презрительно толкнул меня к воротам, для приличия пнув прикладом между лопаток.

- Будешь должен. Прошёл слушок, что кое-кто любит цветы, так что... ты понял намёк.

Угрюмо пробурчал он под нос и вернулся к оборванцам собирать взносы на те самые... ох не удивлюсь, если он выберет ромашки.

- Латентный добряк...

Мерзко свербящее нутро подавилось горьким куском застрявшей в горле злости и не смогло сказать здоровяку, что про его воздыхания известно почти каждой собаке.

Прикусив язык за такое отвратное поведение, я постарался вдохнуть, прерывисто наполняя лёгкие густым и вонючим воздухом «семи огней».

- Ну привет... чёртово логово, чтоб тебя!

В последний момент сдержав бранный выкрик, я увидел печально известную стойку регистрации и милейшую даму за столом, а потому лишь махнул рукой и отвернулся.

- К чёрту... моё место выше.

Я не оглядываясь прошёл мимо стойки с «Рапунцель» и свернул к башне.

- И на что я надеюсь...?

Окинув мраморное величие «поднебесного суда», я так и не решил, кого же на нём будут судить... Правда ли Шина их главная цель или, быть может, это я? Не зря же она похитила только меня, да и слова Фата Сан про нашу с «кисой» важность в закулисной игре этих чертей...

А может я просто сам иду в звериное логово на собственный убой... как всегда без плана.

Гадство.

Мысли впервые были такими чистыми без любимой бражки и чувства собственной важности. Переполняя голову судорожно заготавливаемыми идеями для ведения дела, они, тем не менее, решительно скрывали от меня ответы на самые важные извечные вопросы. Почему? Как? И что делать?

- Ну, будь что будет... не зря же я бросил пить.

На тех словах я и нырнул в прохладные недра каменных стен.

Суд уже начался. Впрочем, я не удивлён. Король на месте, а значит, все кого хотели видеть, уже на месте. Отличное, чтоб их, начало...

- А меня, небось, даже не представили толпе, хотя о чём это я... кто из них вообще умеет читать?

Я с грустью окинул суетящихся вокруг людей и перевёл взгляд на подвешенный у входа список участников процесса, где красными буквами моё имя стояло в списке сразу после короля.

- Какая честь...

Сплюнув, я уже было собирался войти, как меня окликнул сиплый женский голос.

- Вас объявили, ваша честь. Не красиво вышло. Уж простите, что начали без вас.

Позади меня стояла девчонка в кожаных штанах и усердно завязывавшая свой тугой пучок из свалявшихся в дредлоки волос.

- А ведь я обещал, что мы ещё встретимся на суде. Как видишь, не соврал...

Я на мгновение вспомнил её такой редкий ум и лёгкую дерзость на, казалось, уже такой далёкой рождественской лекции...

- Вышло даже раньше, чем планировал.

В уголке рта немного свело от горькой судороги.

Вспомнилось ушедшее время, когда всё ещё было так просто и хорошо, что я сам не заметил, как приветливо улыбнулся.

- Рад вас видеть... Мая.

Уже куда строже и понизив голос, я соблюл формальности и опустив, занесённую для стука в зал суда, руку, облокотился на стену. Всё же, коли есть такая возможность, то стоит оглядеться и хорошенько подумать.

Сегодня враг совсем не то, что быдло из Тэшен... здесь нужен план.

Что-то нервно стрельнуло в виске, когда я сложил руки на груди. В проёме было ветрено и хоть немного прохладно, а потому я не торопился входить. Тем более, что меня уже заметили.

Король махнул рукой и пара стражей убрала сомкнутые копья у меня из-под носа.

- Не будьте так напряжены, ваша честь. Поверьте, вы не много пропустили. Вашего отсутствия никто и не заметил.

Обидно.

Мая подошла ближе и заведя руки за спину, продолжала спокойно смотреть на беззаботно шумевшую, а местами мирно спавшую толпу, собранную на суд только для одного...

Придания ему видимой законности мнением зевак... гадство.

- Пытаетесь меня оскорбить? Мало того, что собрали толпу жадных до зрелища, так ещё хотите вывести и меня из себя? Не многовато ли будет страстей?

- Ничуть. Напротив, для всех сейчас вы усердно трудитесь в куче бумаг и кропотливо разбираете улики по этому делу. Разумеется, вместе с королевским свидетелем и архивариусом со стороны обвинения.

Мая прижала ладонь к груди и кивнула головой.

- Понятно... даже не удосужились пригласить сторону обвиняемого. Тоже мне, «судейство».

Недовольно фыркнув, я отвернулся к залу, пытаясь увернуться от прожжённого амбре её волос и самодовольного взгляда.

- И чего тогда собралась такая толпа, коли нет судьи? Есть на что посмотреть? Неужели король решил сам послушать выступления сторон. Обычно это он скидывал на меня. И кто же защитник подсудимой? С кем дебаты?

Посмотрев мне за спину, Мая довольно улыбнулась и кивнула в зал.

- Столько вопросов, ваша честь. Поверьте, вам лучше просто наблюдать. Тем более сейчас будет самое интересное.

Я не стал спорить. Вряд ли Шине вообще дадут шанс что-то сказать, не то что дебаты, так что просто поверю Кён.

Она ведь обещала её не топить...

В пыльном воздухе, разгоняемом лишь лёгким сквозняком, поблёскивали всё те же старые пылинки, словно по традиции, оставленные здесь со всеми прочими атрибутами судейской власти. Проносясь перед глазами серебристой кутерьмой, будто вступительные титры, они столь же незаметно растворились в густоте жаркого воздуха, а передо мной на трибуне предстала Кён. Такая далёкая, давно забытая любовь, окружённая светлой памятью и ореолом предвзятости в моих глазах.

И всё же, сейчас она была во всё том же платье, в котором защищала Маю, но уже казалась совершенно другой.

И как я могу называть её той самой... первой, если даже не узнал с первого же взгляда?

Я с силой сжал кулаки, скрыв их в подмышках. Благо руки были сомкнуты на груди и стража не увидела такого «напрягающего» сигнала с моей стороны.

- Она сильная женщина, но на прошлом заседании показала себя не лучшим адвокатом. Посмотрите на эту сонную толпу. С такими же аргументами её просто не станут слушать, а потому...

Звон в ушах с последующим хриплым шипением старого микрофона мигом перебил мысль, заставив тотчас обернуться.

Кён невозмутимо стояла на трибуне, непринуждённо держа звякнувшие по навершию микрофона пальцы.

Толпа тотчас замолкла. Уловив эту перемену в стаде баранов, учитель не теряла времени и не дав удивлению смениться на злость, плавно и размеренно подняла микрофон.

- Я Кёнхаку ден Мэй из клана 201вой хочу выступить перед собравшимися на стороне обвинения по делу Шины де Нар. Здравствуйте.

Она нарочно ударила по микрофону. Теперь её слушал весь зал. Даже подоспевший и стоявший у другого входа Брацслав.

Я не был удивлён, но теперь стал жалеть о своих словах. Она точно вышла на тропу войны.

- Наша жизнь не игрушка для богачей и тех, у кого есть автомат. Наше общество живёт ради всех его членов и лишь каждый из вас достоин отношения, как к вождю.

Стадо одобрительно загудело, а моя старая добрая Кён лишь мило улыбалась с трибуны, неизменно приподымая над толпой свой маленький, презрительно вздёрнутый, подбородок.

Тем временем в зале началась текучка. Одного за одним, миловидные девчата подводили охрану к разным местам у стены и портера, придерживая доверчивых громил под ручку.

До чего же с ними будет тяжко бороться... никогда не поверю, что охрану подвели случайно. Подготовка у них что надо...

- Гадство.

Это точно не спроста...

- Для этого нужна твёрдая рука и потому мы здесь. На суде таких достойных, как вы, господа.

Кён слегка поклонилась залу и повернулась к возвышенному над всеми смертными, трону.

- И, разумеется, вы, государь.

У заднего края зала, пара парней стала что-то возмущённо обсуждать, но к ним тотчас подошла окрылённая спутницами охрана и мягко намекнула, чтобы они затихли. Так сказать, «не мешали слушать другим».

Теперь всё понятно... значит, длинна платья для короля в своё время была лишь репетицией. Разминкой перед большой игрой.

А у Кён точно талант. Сразу обезоружила смутьянов, даже не дав им заговорить, доходчиво донеся до них то, у кого тут право голоса, подав свои слова на кончике сторожевого копья.

- Сегодня подсудимая обвиняется в преступлениях не только против нашего клана, но и человечества. Ровно сутки назад Шина де Нар вернулась с самовольной отлучки и раскрытия тайн врагу, после чего тотчас принялась перекладывать свой гнев на провинившихся за нарушение дозорной службы.

На экране тем временем высветились графики и столбцы с датами и сухими фактами цифр с конфискованного у подсудимой ИИ.

- Как вы можете заметить, господа, экс Пэа Шина де Нар находилась в неизвестных нам подземельях под первым этажом. Однако, про такую находку, несомненно достойную внимая всех честных людей в этом зале, она умолчала, предпочтя оставить лакомый кусок добычи для своих нужд.

- Лучше бы рассказали, как грабили второй эта...!

Нежелательный выкрик из недр зала тут же был прерван увесистой рукой, опущенной на плечо бедолаге, быстро покинувшему помещение в окружении охраны.

Кён же даже не шелохнулась, а в другом конце зала тотчас поднялся другой представитель марионеточного стада.

- А в чём такая ценность находки? Если всё дошло до суда, то это точно что-то важное.

Вся биомасса тут же обернулась на громко вопрошавшего, мигом позабыв о быстро выведенном предшественнике.

- Это хороший вопрос, но я не могу на него ответить с полной уверенностью, так как туда ещё не направлялась экспедиция, однако показания ИИ подсудимой дают чёткие представления, что там есть...

Кён на секунду замолчала, окинув зал взглядом и выдержав томную паузу, драматично произнесла.

- Там есть вода.

Толпа вновь загудела. Ещё бы... всю жизнь топить желтоватый снег, а тут раз и чистая вода. Кто бы не стал злиться, утаи от него такую новость?

Я рефлекторно потянулся к фляге, но она лишь гулко стукнулась о побелевшие, сжатые в кулаках, костяшки.

- И ведь даже не краснеет...

- Может вы и не видели, но это правда, ваша честь.

Я покосился на заговорившую Маю.

- Мы понимаем, что там было темно, но наши люди сразу пошли за вами и наткнулись на подземное озеро. Геотермальный источник, если быть точной.

- И чего же не догнали нас, пока был шанс? Потерялись?

У меня уже не было сил скалиться и сжимать онемевшие скулы, но желание съязвить всё равно прорывалось, хоть и звучало не столь колко и брутально с отрешённого лица. Впрочем, мне хотя бы стало понятно, почему в том городе света так отвратно пахло серой.

- Прискорбно признавать это, ваша честь, но вас спасла человеческая природа.

- Что? Не удержали свои женские ручки, чтобы не побаловаться в «огромной ванне»? А мужики там были? Или порешали всё «по-девичьи»?

- Судья-судья...

Мая слегка поморщилась от лёгкого отвращения, укоризненно помотав головой, но промолчала. Зато Кён уже закончила отвечать на глупые вопросы, усмиряя нежелательные элементы в зале мягкой лестью и копьями охраны. А вот её популистский план по расположению к себе примитивной и доверчивой толпы подходил к своему апогею.

Осталось сказать любую гадость, и раззадоренная публика тотчас разорвёт Шину на куски.

- Вторым обвинением и самым вопиющим преступлением было то, что Шина де Нар нарушила все нормы и правила допроса провинившихся дозорных, подвергнув их пыткам.

В зале даже нашлись те, кто подорвался с места и стал возмущённо орать, поднимая за собой добрую половину из тех, кто сидел поблизости.

- Подсадные...

- Лишь сознательные граждане, ваша честь...

- Глашатаи вашей воли. И много же вы им заплатили? Два патрона? Может пять?

- Деньги – это тлен. Просто не все могут слушать такое так же спокойно и взвешенно, как вы, ваша честь. Некоторые хотят справедливости...

Я не стал отвечать. Ругаться с ней всё равно не поможет делу. Нужно сорвать этот фарс, пока он не зашёл ещё дальше. Брацслав? Нет... он точно не пойдёт против короля, а это ещё тот фраер. Впрочем, играть честно я уже и не обязан...

В голове наклёвывался план.

- Хоть провинившиеся и покинули свой пост, нарушив безопасность границ в третьем сегменте коридора на втором этаже, открыв доступ к третьей и седьмой бреши в стене, но это было вынужденной мерой.

На экране вновь загорели картинки и даже короткое видео с ИИ одной из девиц, которую мы брали в плен.

- «Милашка»...?

- Мне передавали, что вы с ними уже знакомы. Благодарю вас за проявленную доброту к моим сёстрам, ваша честь.

Мая слегка склонила голову.

Я правда узнал девиц. Те самые, что только вчера наминали мне бока вместе с ней...

И всё же, глаза снова смотрели только на неё. На мою, всё равно любимую, подругу, грозно указывающую на запись нашего нападения на их рабский конвой с парнями триста пятой.

Вот только про это знал только я... для толпы же это просто мирный караван.

- Почему она не говорит, что это были мы? Почему не обвинит 101вую в пособничестве? Или меня? Сразу бы выиграли дело.

- Вы...

Мая потёрла вспотевшую шею и не сразу нашла приличные слова, не ущемившие бы её гордость.

- Скажем так, ваша честь, вы – подающий надежды. Умный и честный... я бы даже назвала вас «породистым», но учитель запретила мне так говорить. Впрочем, я могу с ней согласиться... на удивление для лохматого.

Оценивающе окинув меня взглядом, архивариус закинула в рот кусочек воска и пару ароматных листиков неведомой травы, с удовольствием разжевав тягучую смесь.

- А вот друг вы нам или враг решать только вам, ваша честь... на видео есть кадры и с куда более «чётким» изображением лиц, если вы понимаете о чём я.

Мая широко улыбнулась, откровенно шантажируя меня прямо при охране. Впрочем, такие, как эти амбалы, слышат только короля... им и не додуматься до того, что она имела в виду именно моё лицо.

Зато Кён, тем временем, не теряла времени на пустые слова, как мы с её правой рукой, так удачно взявшей меня в оборот у самого входа. Прямо, как и тех горе-стражников в толпе.

- Воины отряда, сопровождавшего торговый караван, пытались освободить трёх прикованных к стене у пролома, соратниц, которых эти налётчики пытали. Одну смогли заморить, но двоих удалось спасти.

Быстро переключая кадры и лихо приближая их там, где было как можно больше крови, моя детская любовь играючи крутила мнением толпы, очерняя «мародёров», напавших на «мирный караван».

- Однако, эти герои-освободители подверглись ожесточённым пыткам и обвинениям в измене, за то, что покинули пост у каравана. Такое просто не может оставаться без вашего внимания и справедливого гнева, господа...

По трезвой дорожке из кривых извилин мысли шли неуверенно хромая, не шатаясь привычно в такт петляющим бороздкам серого вещества, а заодно отказываясь шустро мастерить на ходу разумные ответы. Все силы уходили на попытку придумать план, но почему-то ноги стали трястись в похолодевших коленях, а столь привычное чувство храбрости от любимого принципа «авось пронесёт» куда-то улетучилась.

Они меня обложили в хлам. У меня не... не выйдет.

- Я не... я...

Впервые я почувствовал себя старым пропоицей, который даже не в силах стоять на ногах, чтобы не упасть от приступа невыносимой ломки или не обоссать штаны от страха и дымящихся мозгов... словно пропил все деньги, а когда очнулся уже нечем заплатить.

Осталось только принимать тумаки...

- Ваша честь, с вами всё хорошо? Ваша честь!?

Мая подхватила меня под локоть и помогла удержать равновесие, с лёгкой ноткой обеспокоенности заглянув мне в глаза.

- Позвать врача?

Я облокотился на стену, демонстративно вырвав руку из её контрастно розовых ладоней.

Сглотнув накативший комок горечи, я ударил себя затылком о стену, гулко облокотившись на её блаженно холодные глади всей спиной.

Да... успокойся, Руслан Арвильевич. Не для этого ты бросал...

Я вновь убрал руку, сам не заметив, как очутившуюся у фляги.

- Неужели после таких обвинений вы думаете, Мая, что просто стоя рядом со мной, сможете убедить людей в нашей близости? Одна обвиняет, а вторая прикрывает тылы?

- Я всего лишь решила постоять. Не думайте, что вы чем-то ценнее для меня, чем этот бетон, ваша честь.

Мая спокойно прислонилась к стене рядом со мной. Что же, прогнать её всё равно не выйдет, а поговорить может быть полезно. Она точно в курсе всего, что знает Кён, так что смогу собрать мысли в кучу и выудить хоть что-то ценное.

- Публика для неё не больше, чем стадо крыс, верно?

Я не отрывал глаз с трибуны, где выступала Кён, не глядя печатая ей моё первое... почти что любовное письмо. Кузьма же учтиво молчал, не комментируя содержимое строк и лишь тонко исправлял моё кривое послание. Я должен с ней поговорить.

Всё же, она обещала её не топить...

- А разве они ведут себя иначе? Не как крысы? Учитель делает лишь то, что они заглотят. Это они управляют ею, а она даёт им желаемое... только и всего.

- Эх, раньше было лучше...

Закатив глаза, я закрыл отяжелевшие опухшие веки, чтобы не видеть Маю и её страшно манящие косячки в толще свалянных волос.

- Разве? Может, раньше были лучше мы?

Я не нашёлся, что ответить, а она лишь протянула мне одну из сладких ароматных папирос и поднесла ко рту крайне раритетный довоенный огонь.

- Вот в чём прелесть кривых рук, ваша честь. Когда они длинны и крепки, то сами собой начинают чесаться, чтобы влезть в неприятности, а когда они кривы, ты трижды подумаешь, стоит ли ими пользоваться.

Хлопнув стальной крышкой драгоценной зажигалки, Мая с блаженной улыбкой втянула пущенный ей в лицо клуб дыма и встала рядом.

- Я уже говорила Пэа это множество раз, ваша честь, а потому мне правда жаль, что Шина всё равно забыла об этом. Забыла, что за руками, всегда должна стоять голова...

Вытянув из-за уха ещё одну папироску, Мая поднесла её к моей и тлеющим концом разожгла свою.

Холодные толщи бетона остужали вымокшую спину, а писцовая опушка жадно впитывала сочные капли маслянистого пота, однако голос моей возлюбленной заглушал даже вопиющую жару.

И в кого я такой «каблук»...?

- Разумеется, экс Пэа вела наш клан долгие годы и безусловно заслужила уважения. Были укреплены стены второй и первой секции, выбиты мутанты из пятой и...

Её слова стали утопать в негодования грамотно подкупленной и управляемой толпы. Сказанные в конце, словно оправдание, слова защиты, естественно не вызвали ничего иное, как возмущение. Чёртов «спасённый котик» превращал замученных девчонок в святых, тем более, что в зале толпились почти одни мужики. Хоть пытали и не их девчат, но кто же любит, когда убивают баб, верно?

За такое толпа была готова растерзать...

Вот и они негодовали пуще прежнего, талантливо подбиваемые продажными подсадными утками, а с этой чистой подземной водой... теперь все обвинения выдвигала будто бы не Кён, а лишь толпа, сама вынесшая приговор.

Обычный перевод стрелок...

В голове сложились два плюс два. И мерзкий запах дохлятины в запертых катакомбах глубоко под землёй и слова не самых благочестивых курсанток пифий, рассказывавших под одеялом про чудный источник под землёй. То та у них и мельница крутилась и горячая вода... и даже город огня. Не удивлюсь, если Кузьма мне потом скажет, что всё горело на собранных с источника газах или чём-то таком... может даже прямо из воздуха.

Всё встало на свои места.

Кён не прерывала возмущённые крики в зале, лишь всё так же презрительно и с грустью улыбаясь. Неожиданно опустив глаза, она протёрла экран ИИ. Спустя всего пару секунд, моя подруга встретила меня взглядом и улыбнулась, впервые за сегодня опустив свой маленький гордый подбородок.

На руке зажужжал Кузьма, беззвучно зачитав пришедшее письмо.

- Рада, что ты меня позвал...

Я безвольно опустил руку и не стал отвечать. Уже было очевидно, к чему всё идёт. В этом и был их план. Измена, пытки, вода... толпа не верит слезам и жаждет крови, а издёвка в конце из оправданий довершила суд.

Дело проиграно...

Кён же ещё раз улыбнулась и вновь повернувшись к толпе, спокойно поставила микрофон на стойку.

- Напоследок позвольте наглядно продемонстрировать мои обвинения.

Учитель воткнула маленький разъём у трибуны в чёрненький кубик в руках и на огромном голографическом экране появились сочные картины с места преступления... не знал бы, то решил, что это дело рук бетонщиков.

Правда, внутри всё кричало, что это точно не могла быть «киса». Хоть для меня было куда важнее то, что я прочувствовал во время битвы с ней, но даже так было очевидно, что всё слишком складно и уж больно быстро.

Такое дело не клепается за день...

- Это ведь всё не правда, верно? Обвинения...

Сказал я скорее сам себе, но Мая не оставила меня без внимания.

- Ваша честь, не стоит так говорить в столь людном месте. Могут понять не так...

- Вы же пришли на суд. Не стали решать всё сами. Значит кто-то из вас точно хочет справедливости. Без правды этого не достичь...

- Знаете, ваша честь, мало, что в этом мире вообще можно назвать правдой. Важно лишь то, как всё сложить и рассказать...

Я промолчал. В конце концов эта позиция в переговорах ещё никогда не подводила... тем более в защите.

Мая же подняла палец и молча указала на трибуну.

- Чтобы более вас не задерживать, господа, я прошу вашу милость позволить мне вынести приговор, на котором вынуждена настаивать сторона обвинения.

- Извольте, госпожа ден Мэй.

Кён в последний раз окинула взглядом толпу и плавно повернулась ко мне, почти незаметно что-то тихо прошептав и горько улыбнувшись...

- Смерть.

Зал воодушевлённо загудел. Я же вновь закрыл глаза, со всей силы затянув желанный бранный выкрик сладким дымом самокрутки.

Король больше не терял времени и поднявшись с трона, объявил перерыв для пересмотра бумаг, так усердно разбираемых судьёй. Толпа же смиренно загудела уже в разнобой, суетясь и толкаясь на узком проходе к королевскому буфету.

Отпустив охрану, его милость быстрым шагом скрылся за стенами бокового кармана, ободряющим хлопком по плечу, отправив наших караульных на перерыв.

- Здравствуй... судья. И почему мы всегда видимся лишь в такие моменты? Нам точно нужно вместе выпить. Слыхал ты в этом мастак...

Хьюго добродушно улыбнулся. Я же вытянул изо рта самокрутку и аккуратно затушив её о стальную рукоять меча, спрятал драгоценный окурок за полы шляпы.

- Лестно слышать, ваша милость. Боюсь только, что вынужден отказать. От «огненной водицы» я и так уже попал в «полымя», так что решил завязать.

Я бросил взгляд ему за плечо, где в нашу сторону кротко ступала Кён, придерживая края короткого платья.

- Тем более, что появилось кое-что ценнее...

Король обернулся и бодро засмеявшись, похлопал меня по плечу.

- Понимаю-понимаю, ваша честь...

Хью прислонился ко мне ближе и уже серьёзным голосом прошептал у плеча.

- Только суди по уму, Рой... не повторяй ошибок.

Быстро отстранившись, Хьюго вновь засмеялся и в очередной раз похлопав меня по плечу, с распростёртыми объятиями повернулся к Кён.

- Отличная речь, госпожа ден Мэй! С таким прокурором засудили бы даже меня ха-ха-ха! Не против стать моим борцом с коррупцией в королевстве?

Кён лишь коротко поклонилась и лучезарно улыбнулась.

- Ваша Милость. Мой долг беспокоиться только о делах страны. Я ведь была дворянкой и хорошо помню мир до войны. Простите меня за тавтологию, но, как и прежде до катастрофы, Вы – моя страна. Не «семь огней».

- Так вы с кланом не против прильнуть к моей руке? Может, я даже не стану отнимать у моей супруги её престол...

Король слащаво улыбнулся, проскользив руками вдоль облегающего чёрного платья с нескрываемым предложением руки и сердца в его привычно похабной манере. Впрочем, не мне судить.

- Ну что вы, Ваша милость. Только вы, государь, моя страна. Трон в сделку не входил.

Мягко поймав его ладонь у себя на бедре, Кён ловко отстранилась, скромно избежав моего гневного взгляда на их лобызания.

Мельком окинув нас обоих укоризненным взглядом, словно уличил в кумовстве, Хьюго не прекращая улыбаться, посмотрел на меня и ехидно потрусил пальцем.

- Ха-ха-ха, Кён! А вы мне нравитесь всё больше и больше. Что же, вижу у товарища судьи есть к вам разговор. Не стану мешать.

Кён проводила уходящего короля взглядом и тихо склонив голову, просто молчала. Словно провинившаяся овечка. И всё же, я знал, что ей точно не было стыдно...

Едва уняв негодование и дрожащие от злости и даже страха поджилки, я решился заговорить первым.

- Красивая речь... Признаться честно, я не разочарован.

Моя Кён подняла на меня погрустневшие глаза. Склонив голову на бок и ласково улыбнувшись, она опустила свой вечно приподнятый горделивый подбородок, легонько нажав кнопочку звука на панели ИИ.

- Приятно слышать. Мне давно никто не говорил комплиментов.

Только увидев шокированные глаза Маи, я понял, что она заговорила со мной без притворства, с которым общалась с остальными. Заговорила сама, отключив ИИ. Видимо, это особая честь...

И всё же, я был так зол, что даже не заметил, как после этого Мая испарилась, оставив нас наедине.

- Ты правда думаешь победить, Кён? Где же твоя готовность всё простить? Неужели ты решила, что на этом суде я – ваш козырь?

- Ну что вы, товарищ судья, разве не знаете какая вы карта?

Кён похлопала меня по груди, поправив края вечно мятого плаща.

- Ты самая ценная карта, Рой. Далеко от верхушки, но...

Она замолчала, ещё раз проведя по краям кожаного воротника и не глядя в глаза, повернулась к выходу.

- Та, которую уже жалко терять...

Кён развернулась и тихо поклонившись поплыла прочь.

- Прошу меня простить. Нам стоит вернуться к людям... не красиво будет заставлять их ждать.

- Боюсь представить кто же тогда для вас король... жалкая пешка падкая на юбки? А ведь мне его даже жаль...

Я говорил то, что думал. План? Какой к чёрту план... Эмоции били через край, едва не стирая зубы по пути от неистового скрежета.

- Король всегда останется королём... какой бы не была партия и её цена.

- Я не понимаю тебя, Кён! Почему!? Почему твоя Пэа тогда перестала быть... ценностью?

- Тебе не нужно этого знать. Рой навсегда останется моим другом, но по твоей реакция я вижу, что ты выбрал свою сторону, и нам не по пути. Знаю, что я тебя обманула. Прости, но планы изменились. И кстати...

Она в пол оборота бросила на меня строгий взгляд и встав в позу у прохода к гудящей толпе, моя любовь вновь подняла маленький горделивый подбородок.

- Обращайся ко мне повежливей... Рой.

Её губы уже не шевелились, отдав штурвал вновь закрывшегося хозяйского сердца в руки бездушного динамика её ИИ.

И вот что я натворил...?

Какой план пытался провернуть? На что надеялся?

Проклиная свою пропитую голову и до наивности вспыльчивую дурь, я в сердцах схватил Кён за запястье.

- Постой!

Она на мгновение дрогнула, тотчас замерев и плавно повернувшись ко мне лицом.

- Вы что-то хотели уточнить по делу, ваша честь?

- Я ещё не договорил!

Кён лишь снисходительно улыбнулась, но не скрывая раздражения, взяла меня за руку, обоими ладошками обхватив кисть, и кивнула вбок.

- Наш разговор - это судебная тайна, ваша честь. Не стоит её выносить на всеобщее слушание, как считаете?

Только сейчас я понял, что мы уже не за кулисами. Боковой карман остался позади, а до того сторожившая нас охрана ещё не вернулась с обеда чтобы остановить моё импульсивное безумство.

Её милая, но оттого ещё более жуткая улыбка мигом отрезвила голову, а крепко сжавшие мою кисть, ладони, заставили на ходу придумать отговорку.

- Вы правы. Сейчас ещё не все собрались поле обеда, так что я решил показать вам некоторые документы, однако они сейчас лежат на моём рабочем месте. Прошу прощения, что зря побеспокоил... госпожа ден Мэй.

Резко выскользнув из захвата и перехватив её руку, я мягко притянул её кисть к губам.

- Мне больно от наших разногласий, Кён, но... Приятно иметь с вами дело... до самого конца.

Сказал я уже совсем тихо, передав моё очень кривое и запоздалое признание вибрацией через Кузьму, скрытно ото всех зарывшись пальцами в её прохладную ладонь.

Отпустив любимую руку, я, как и говорил, пошёл к своему месту в зале и более не оборачивался на объект своего самовнушённого обожания. Собрав с судейского стола заготовленные бумажки и чернила, я прикрыл в их толще и судейский молоток.

И что это за план? Детская забава... впрочем, как и моя «любовь».

И всё же, украсть регалию, дающую приговору законную силу - это единственное, на что я был способен без малейшей поддержки со стороны. Быстро сбросив молоточек в карман, я поднялся и скорейшим шагом удалился в свой боковой карман.

Мая уже вновь ждала меня в узком кармашке, где так спасительно дул прохладный сквознячок.

- Не думала, что учитель способна оказать такую честь. Я не ожидала узнать, что вы нечто большее, чем «породистый щенок» в этой куче помойных дворняжек.

Я многозначительно закивал в ответ, старательно избегая ответа на повисший в воздухе вопрос. Мае тоже не всё стоит знать.

- Как вы и говорили, не стоит произносить такое в слух, архивариус. Могут неправильно понять. Вы ведь не пытались выразить неуважение к королевскому суду оскорбляя судью, верно?

Мая поморщилась, но не стала развивать тему. Хватит с меня мягкости. Она должна знать своё место.

- Что же до упомянутой толпы, то она же просто давит на это сборище. Не благородно с её стороны поступать так. Тем более если ваше дело так идеально скроено.

Заговорив уже о делах, я тем временем, с интересом пролистывал бумаги, чтобы как можно сильнее задавить архивариуса вопросами. Если дело проиграно, так хоть выжму из этого всё, что смогу.

- Да... я помню Кён не такой. Всё же личности мешают работе.

Явно прекрасно расслышав мои слова, Мая, всё же, с возмущением прикусила язык, не став указывать зазнавшемуся скоту на такое вопиющее обращение к её полубогу.

- Судья, не стоит вам бухтеть под нос. Скажите это прямо...

Скрипнув зубом, Мая всё равно приветливо улыбнулась. Видна выучка.

- Вот только вас мало, кто послушает. Выйти из пузыря и подумать, для толпы, порой, непосильная задача, ваша честь. Вы слишком умён, даже с перегаром, но это не значит, что за вами пойдут лишь потому, что вы можете посмотреть дальше собственного носа и оценить дело со стороны, а они нет. Как и всё остальное, это просто слова, учитель нигде не соврала, так что будьте добры и судите, по справедливости. Я доверяю вам, судья...

Мая права. Вот только я не стал подавать виду, что сразу раскусил её план. Говорить мне о том, что сама же делает сейчас...

- Политика есть дело грязное. Всего лишь торговля трупами на откуп нечистот. Только и всего.

- И когда это ваша Пэа только успела стать нечистотами?

- Скажите спасибо, что не трупом, ваша честь.

Спасибо на добром слове, Мая, но я чётко услышал твою угрозу... хоть и красиво смазанную лестью.

- И почему для меня должна быть разница?

- Да бросьте, ваша честь. Шина ведь и правда красавица. Одна из очень не многих...

Окинув меня испытывающим взглядом, эта коварная девица с любопытством не сводила с меня глаз, будто бы невзначай соблазняюще оттянув край своей футболки.

- Не очень-то и честно так скрывать свои очевидные симпатии к подсудимой. Где же ваша прозрачность, судья?

- Так я же для вас не больше, чем обезьяна, не так ли?

Я как мог с ходу перевёл тему с провокационного вопроса и обвинения в предвзятости, не давая глазу соблазниться её оголённой ключицей. Всё-таки не хотелось бы повторять старые ошибки. Ещё и при вернувшейся страже.

- Чего же тогда вы сами скрываете свою неприязнь, Мая?

Услышав ответ и поймав мой кивок в сторону её бесстыдно оголённого бедра, девчонка отпустила край футболки и сложив руки на груди, ехидно засмеялась, тихо и приглушённо, давясь от довольного смешка. Утерев с глаза проступившую слезинку, моя собеседница посмотрела мне прямо в лицо, и, говоря по правде, почти-что, игриво распустила свой тугой пучок давно прокуренных волос.

- Может быть, Рой, может быть ха-ха-ха...

Я сделал вид, что не заметил её развратных намёков и ушёл с головой в документы.

- Вижу, что вы пошли играть не по плану. Даже в бумага указали ещё не подтверждённый источник воды. Решились похоронить Пэа окончательно? С таким подходом мне пора бы поднапрячь мозги.

Я похлопал по закрытой фляге. Она уловила мой жест.

- Просохнуть и, так сказать, затужить пояса. Всё же, зазорно для мужчины слыть пьяницей.

- Ой, судья-судья... ха-ха-ха! Тоже мне, нашли чего стыдиться. Знали бы вы сколько раз уже за нашу беседу вы подставились под удар, то затужить бы хотели уже не пояс, а петлю ха-ха-ха! Какой уж там пьяница...

Мая вновь утёрла заплаканные от смеха глаза и одобрительно кивнула, подойдя ко мне почти в плотную и властно прижав к стене.

- И всё же, ваша честь, идя сюда я очень хотела сказать это в совсем другом смысле, но...

Поставив меня в неловкий напряжённый ступор, девчонка ростом мне чуть выше плеча, проскользила пальцем по моему животу и притянула к своему за широкий тактический ремень.

- Обезьяны поясов не носят...

Ещё раз прижавшись к моей груди, Мая ехидно прищурилась, ощущая во всём моем теле неловкое оцепенение и ступор.

Ещё бы.

Голова же моя не понимала, что происходит, оставляя лицу лишь глупою улыбку, а глазам растерянность. И всё же, притянув меня сильнее, Мая дразнясь скользнула губами мимо моих и с очередной презрительной, слегка раздражённой, ухмылкой, оттолкнула к стене.

- Что, ваша честь, я вам не по вкусу, да? А ведь по плану, если вы решитесь копаться в деле, я должна была вас очаровать, вы знали? Мне даже немного обидно.

Я лишь в недоумении приподнял бровь.

- Что же, простите. План планом, ваша честь, но я в любом случае должна была убедиться, что вы не угроза. Может учитель и верит вам, но я ведь её секретарь. Всё же, «породистость» открывает некоторые «двери», а с ними и может дать волю фантазии. Возможность почувствовать свою значимость. Сами понимаете... это «пьянит» неокрепшую голову куда крепче вина.

Мая вновь приподняла руку, чтобы обольстительно коснуться моей щеки, но я как-то интуитивно сжал рукоять меча и оголил краешек лезвия.

- Ну что вы, ваша честь! Это всего лишь подарок...

Не тронув щеки и виртуозно провернув пальцами у меня прямо перед носом, Мая словно из воздуха, вытянула крупную ароматную папироску. Привораживающие играя ею между костяшками, она за секунду описала сигаркой маленький пируэт, словно столичный карточный шулер и улыбнулась, не сводя с меня глаз. Впрочем, стоило мне только на мгновение дрогнуть и отвести взгляд, как девчонка тотчас заложила желанный подарок мне за полы шляпы, мигом приковав к себе внимание.

- Спасибо вам за приятную беседу, ваша честь. Жаль, что не могу остаться подольше. Ваш выход... судья.

Только сейчас я осознал, что меня уже трижды объявили, приглашая в зал, словно какую-то Снегурочку, а охрана крепко схватила за плечо.

- Я... я, да... иду.

Промямлив что-то невпопад, я вновь постучал по давно опустошённой фляге, но в ней не оказалось даже воды.

Гадство.

Зато вот жаркое солнце ударило прямо в глаза, стоило только выйти в освещаемый зал из своего мрачного прохладного кармашка.

Гадство дважды...

Сжав со злости кипу бумаг, я сбросил с плеча тяжеленную ладонь охранника и уверенно пройдя мимо короля, уселся за свой стол у подножия его трона.

- Итак, обвинения зачитаны и выслушаны. Предложения стороны обвинения записаны и учтены. Теперь очередь защиты.

Зал тотчас загудел, а особо одарённые представители даже оторвали свои задницы от стульев для соревнования в бранных выкриках и меткости метания тупорыл замечаний.

- Я сказал...!

Со всей навалившей злости я шарахнул по трибуне опустевшей флягой рядом с микрофоном, едва не вынеся самому себе мозги оглушающим лязгом метала.

- Слово... защите!

Прошипев в микрофон сквозь зубы под гулкий шум резонирующей фляги, я поставил точку броском бумаги на стол. Хоть вышло не столь грациозно, но весьма убедительно, так что все заглохли.

Звеня цепями на, выкрученных до лопаток, руках, к трибуне вышла Шина. У меня даже похолодело в груди от вида её, изнеможённого голодом, лица и мертвецки бледных плеч.

- Почему подсудимая так жестоко связана!? Охрана. Развязать её немедленно и приковать к наручникам у трибуны!

- Это очень опасная преступница, ваша честь. Её нельзя оставлять без цепей.

Тотчас вмешалась Кён, быстро встав у супротивной трибуны.

- Я... сказал... развязать.

Очерствив сердце, я посмотрел заговорившей со мной женщине прямо в глаза и впервые не заметил на ней водружённый на неё мной же ореол обожания.

Это уже не она... больше нет.

Кён и правда на секунду опешила и замолчала, дав охране драгоценные секунды, чтобы расстегнуть кандалы. Едва звякнул замок, как руки несчастной девчушки провисли, словно отсохшие молодые ростки домашнего гороха, а лицо Шины исказило немой болью от разогнутых локтей.

- Слово предоставляется подсудимой. Дайте ей воды. Вижу, сторона обвинения не слишком-то заботится о праве своих заключённых на воду. Что же, придётся дать его нам.

Язвительно отметив такую подозрительную схожесть «сухого довольствия» для подсудимой и обвинением её в пытках, я дождался тишины в зале и вновь взял в руки микрофон.

- Итак, Шина де Нар. Я буду задавать вам вопросы по делу, а вы отвечаете. Вам всё ясно?

- Ваша честь, какой может быть допрос, когда вам были предоставлены неопровержимые доказательства?

- Я обратился к подсудимой... истец. Опрос сторон обязателен. Это и называется судом...

Снова прикусив язык, Кён повернулась к Шине.

- Что же вы молчите, подсудимая? Мне тоже интересно услышать ваши оправдания.

Киса же совсем поникла. Мигом осушив протянутый ей стакан, она лишь едва держалась на ногах, смотря на свои посиневшие руки.

- Я... я...

Неловкое блеяние в микрофон только подлило масло в огонь. Зал тотчас загудел, местами даже посмеиваясь с «робости девчонки, возомнившей себя богиней». Впрочем, я даже мог их понять. Никто не любит тех, кто грабит их соседей... тяжело жить зная, что ты следующий.

И всё же...

Кулаки сами собой сжались на хлипкой ножке микрофона. Все в зале потеряли кого-то или что-то на войне, зная о горечи потери не понаслышке, но такое прилюдное унижение... это совсем другое.

Даже не знаю почему, но я с каждой секундой хотел защитить её всё больше и больше. Может, это всё только от того, что я представил себя на её месте... не знаю. Зато ощущение того, что тебя приговорил к смерти твой собственный кумир, а вся твоя жизнь стоила лишь публичного осмеяния презренной толпой... это хуже смерти.

Мая же незаметно подошла к Кён со спины и что-то прошептала на ухо, от чего та лишь мягко улыбнулась.

- Ну что вы, «Пэа», не стесняйтесь. Расскажите, как вы укрыли от нас такую драгоценную находку. Всем очень интересно.

Я не выдержал и вновь взял в руки микрофон.

- Подсудимая!

Шина вздрогнула, подняв на меня впавшие глаза.

Я всё ещё не хотел верить, что Шину морили голодом и очевидно держали в темноте. Не хотел верить, но просто не мог видеть, как она робела, даже не пытаясь защитить свою честь.

Этого мне просто не понять...

- Коли вам есть, что сказать, Шина де Нар, то говорите. Если же вы думаете, что говорить что-то не имеет смыла и вас никто не услышит, то вы не правы. Вас буду слушать я...

- Последние слова, да?

Едва шевеля губами, Шина лишь хрипло бубнила себе под нос, так не вовремя ставя мне палки в колёса, продолжая коситься на, строго стоявшую у неё над душой, Кён, а не на меня.

- Даже если я буду последним собеседником в вашей жизни, я судья и выслушаю любого... и даже услышу.

Видимо, она ждала этих слов. Собрав силы, Шина попыталась заговорить, но лишь неуклюже закашлялась, схватившись за грудь. Кён же слегка ехидно усмехнулась, продолжая уверенно стоять на трибуне, не сводя с подсудимой пристального взгляда. Даже не думал, что «киса» взаправду её так боится.

Ох уж это раболепие...

Больше я не смог придумать, как ей помочь. Я дал ей голос. Дал право сказать даже против желания толпы... и всё же, она сама выбрала смерть.

Было бы у меня хотя бы пару дней, а так...

Хотя...

Я вытянул из кипы документов один из ранее замеченных листков и быстро сравнив пару бумаг, довольно улыбнулся.

- Нашёл...

Вдруг, Кён первой повернулась ко мне и начала говорить, выведя меня из пагубного болота пораженчества.

- Ваша честь, подсудимая не желает сотрудничать. Было абсолютно верно с вашей стороны дать ей высказаться. Это справедливо и не подлежит оспариванию, но она лишь тянет время. Прошу вас вынес...

- Вижу, что вы не совсем понимаете, как ведётся дело, госпожа ден Мэй.

Я быстро её перебил, не дав напомнить толпе о приговоре.

- Прошу прощения...?

Проскрипев в микрофон кожаной подкладкой писцового плаща, я привстал и повернулся к Кён.

- Я, так понимаю, госпожа, вас совершенно не смущает, как подсудимая изнеможена. Мало того, что вы проделали с ней почти то же, что и она с другими пострадавшими, судя по вашему обвинению, так в добавок я не вижу в зале её защитника. Наша милость – король, конечно является самим милостивым заступником, сострадание которого не ставиться под сомнение, но что-то я не вижу его представителя возле подсудимой. Думаю, вы прекрасно понимаете, что это значит.

Кён с интересом подняла бровь и вынув из папки очерк «судебника», бегло оглядела его содержимое. Моя любимая тактика сработала.

Как всегда...

- Конечно мы предлагали подсудимой защитника от нашего клана, но она сама отказалась от защиты, до конца отрицая свою причастность.

Ох, как же я это обожаю топить врага мелочами и неправильно поставленной запятой, как последняя бюрократическая гнида...

Я растянулся в лукавой улыбке.

- Ну разумеется... это ведь так удобно, не правда ли?

Я ещё раз криво оскалился, решив если и не спасти эту бесхребетную молчаливую «кису», так хоть попортить моей любимой нервы. Так сказать, оставить ей памятный след на коварном женском сердечке...

- Что вы хотите сказать, ваша честь!? Вы пытаетесь меня в чём-то обвинить?

Милое личико Кён неожиданно дрогнуло, но быстро разгладилось в умиротворяющей улыбке.

Конечно, дело уже у тебя в кармане, любовь моя. Этого не исправить с такой-то подготовкой, как у меня, но я не так глуп, чтобы продаваться слишком дёшево. В конце концов вы сами затеяли шоу... Шина сейчас всего лишь предлог. Мы оба с кисой не хотели войны, но желая нас заполучить, вы сами же втянули потенциальных союзников в войну. Орден!? Да хоть черты в ступе!

Приди ты ко мне с миром и хоть чуточку раньше... только помани, и я бы прибежал к тебе как наивный дурак, а так...

Я сглотнул навернувшуюся слезу.

Всё было бы совсем по-другому.

Я убрал подрагивающую руку от фляги, так и не найдя удобного места на, противном сердцу, судейском стуле.

И всё же, теперь уже очень поздно, Кён... уже поздно улыбаться.

- Ну что вы, госпожа, я лишь мягко подвожу вас к тому, что официальный отказ от защиты, должен быть подписан вашим приставленным защитником, подсудимой и королём. Что-то я не вижу такой бумаги. Может потерлась? Склепать такое дело всего за сутки ох как не просто... Я понимаю, всякое бывает.

- Ваша честь!

Мая подорвалась с места и громко закричала, но Кён тотчас схватила её за плечо и усадила на место.

- Прошу прощения, ваша честь. Разумеется, вы как всегда правы.

Хоть с Маей с места подорвались и ещё некоторые буйные головы в зале, но после слов учителя их быстро усадили на места никуда не ушедшие стражи.

- Однако мы подавали это заявление. Оно должно быть у вас на столе.

- Ах, вы про эту писульку?

Я брезгливо поднял из папочки ещё в коридоре подмеченный документ и вытянул его перед залом.

- Знаете, госпожа, я не хочу играть с вами в игры формальностей и перекидываться умными словами, а потому скажите мне, каким образом кровавый отпечаток пальца у нас стал считаться подписью?

Действительно. Хоть такое было далеко не редкостью для, в своей массе, безграмотного сборища, но коль дело дошло до высшего суда, то даже такая формальность могла легко сойти за аргумент. Тем более, что я никогда не поверю в то, что Пэа не умеет писать. Не говоря уже про то, что не нашлось бы её грамотных фанаток для выступления в суде.

- Честно говоря, я не уверен даже в том, её ли это палец. Перед выходом в зал, мы разбирали бумаги вместе со свидетелем со стороны обвинения и решили раскурить по сигаре. Разумеется, я ни на что не намекаю, но её большой палец был подозрительно болезненно красным. Даже оставил след на предложенной мне папиросе. Разумеется, это всего лишь совпадение... у вас ведь так много бумаг.

Довольный собой, я сам не заметил, как улыбнулся и кивнул на стопку документов перед Кён.

- Видимо, стёрли в кровь за работой...

Госпожа же заметно помрачнела, уже исподлобья недовольно посматривая в мою сторону и нервно похлопывая по плечу побледневшую Маю. Ну надо же... какая перемена.

- Ну а если мне не изменяет память, то ваш клан уже присылал мне официальный запрос на мирные переговоры в саду, оформленный через столицу... и там подпись была.

Я широко улыбался. Впервые за этот день. Страх ушёл, а чувство некой изощрённой радости, словно наплевал недругу в суп, тешило самолюбие пуще всякого бухла. И всё же, Кён быстро перекинулась бумагами с Маей и вновь взялась за микрофон.

- Ваша честь, мне кажется, что вы уходите от сути разбираемого дела. Признаю. Бумаги могли быть оформлены моим секретарём не подобающим образом. Мы готовы заплатить фиксированный штраф. Вас это устроит? Или же мы будем обращаться к королю за решением этого инцидента? Не думаю, что стоит откладывать судебный процесс ради такой досадной формальности, верно?

Зал одобрительно загудел. Ну конечно. Кто хочет откладывать зрелище? Как же иначе...

Я краем глаз подсмотрел за Хьюго сквозь зеркальце Кузьмы и тот был не очень доволен. Ещё бы. Он точно с ними заодно, но их коса нашла на камень... и всё же, мне уже точно не уйти живым второй раз, если всё так оставить.

Ох, киса... и вот зачем я так стараюсь тебя спасти?

Ещё пару секунд с удовольствием представив, как моя подсудимая будет расплачиваться за столь крепко попорченные мне нервы, я вновь посмотрел на Кён.

- Я лишь беспристрастный глас закона, госпожа ден Мэй. Разумеется, меня это устроит. Однако, каким бы не был приговор, он вступит в силу только через три дня... для урегулирования этой «досадной формальности». Вы же не против... или обратимся к королю?

Рискованно... и всё же, в одном я был уверен наверняка. Закон для Хью важнее даже красивой юбки.

Хоть что-то в нём святое...

Не дав Кён вновь начать говорить, я уловил одобрительный королевский кивок и сразу перешёл в наступление. В конце концов у меня теперь есть три дня.

Чёртова бюрократия... благо сыграла на руку.

- Я ещё раз обращаюсь к подсудимой.

Вновь повернувшись к столь беззащитной девице, я поймал себя на мысли, что такой уставшей она казалась даже красивее... а может это всего лишь разыгрались мои мужланские инстинкты. Или просто было страшно вновь увидеть её бодрые заточки в деле...

Кто знает?

- Я в последний раз спрашиваю, госпожа де Нар. Вы признаёте предъявленные обвинения или у вас есть другая история? Хоть улики указывают на вас, но в деле есть слабые места, на которые вы могли бы пролить свет. Не бойтесь говорить, госпожа. Я вас услышу...

Шина всё равно молчала.

Мои нервы звенели.

Тупая кур...!

Я глубоко вздохнул и закатил глаза в надежде разглядеть в пыльном воздухе ответ на её непроходимую тупость. Вот только он лишь безмолвно исчез, растворяясь на ускользающих пылинках в толще воздуха Семи Огней.

Слава Отцу хотя бы за эти пару дней...

Я с грустью окинул стол взглядом и поставил печать на документ. Прости Шина... я бы очень хотел биться с тобой на матраце, а не в суде, но ты не оставила мне выбора.

Толпа не примет мягкий приговор.

- Что же, согласно седьмой поправке к десятому положению по делам иностранных граждан и по третьей статье первого закона королевства «Семи огней» о правах людей, я приговариваю... Постойте...

Я сделал совершенно растерянный вид и наигранно осмотрелся.

- В чём дело, ваша честь?

Я не стал отвечать, просто развернувшись спиной к залу и поклонился королю.

- Ваша милость...

- Говори.

Получив разрешение, я ещё раз украдкой усмехнулся. Хоть так, но я вас поймал...

- Благодарю. Судейский молоток... пропал.

Зал тотчас охнул и возмущённо загудел.

Неужели такая простая мелочь и правда сможет сработать? В сердце приятно ёкнуло от проклюнувшейся надежды на реванш через пару дней. Неужели я таки смогу ей помо...

- Ваша честь...!

Из-за спины раздался сиплый, раздражённо скрипучий голос Маи.

- Можете обернуться, судья.

По спине пробежали ледяные мурашки. Я обыграл их в «букве закона», но что делать, если за ними «дело», а не слова?

Как мог уверенно, но крайне медленно, чтобы скрыть настоящее волнение, я пересилил себя и обернулся.

Мне даже перестало быть жарко от ледяного пота.

- Не его ли ищите, ваша честь?

Мая услужливо протягивала ко мне раскрытые ладони, издевательски держа на них мой молот правосудия.

Но как...!?

- Благодарю... и где же вы его нашли?

Я в растерянности схватился за судейский молоток, но она не разжала пальцы, удержав деревянный артефакт.

- Не уж то решили его протереть? В зале так пыльно... могли бы и сказать.

- Ну что вы, ваша честь, я всего лишь заметила, как он минутой ранее упал на пол, и...

Она куда строже окинула меня взглядом и дав понять, что шутки кончены, а угрозы услышаны, выдавила из себя злобный оскал.

- Не стоит нам более затягивать процесс... ваша честь.

Не скрывая рассерженной скрипучей нотки в голосе, Мая притянула меня ближе и вложила в руку судейский молоток.

- Думаю, Шина говорила вам, что мы учились вместе.

Начала Мая шёпотом.

- Она очень любила вскрывать столы и игрушки, ваша честь... ну а я кое-что другое.

С улыбкой похлопав меня по груди, где за пазухой как раз и лежал молоток, Мая вынула оттуда утяжелённый мешочек.

Только теперь я понял, что сигарки она крутила не спроста. Ох как не спроста...

- А у нас с вами много общего, ваша четь...

Ещё раз улыбнувшись, этот прожжённый шулер вынула из мешочка маленький и плоский деревянный кисет, сладко пахший сушёной блажь-травой.

- Не стану спорить. Прошу вернитесь на своё место... госпожа. Или вас провести?

Я не сдержался, чтобы не съязвить от досады. Слава Отцу, что у меня есть хотя бы пара дней...

- Разве что взглядом, ваша честь... только взглядом.

Спустя пару отвратно кислых фраз нашей беседы, уже через тридцать секунд от потери молотка, Мая вновь стояла за стойкой с Кён.

Что же... это был интересный бой.

- Итак...

Я вновь оглядел, замерший в ожидании, зал.

Прости Шина. У нас нет выбора...

- Приговор...

Я занёс молоток и в последний раз посмотрел на короля. Тот лишь коротко кивнул и не стал привычно зачитывать свою любимую тираду о правах и женской красоте.

Не думал, что мне будет этого так не хватать...

- Приговор... смерть.

Зал тотчас поднялся, стоило прозвучать третьему удару деревянного резного молотка, и громко захлопал в ладоши.

Что же, киса... надеюсь у тебя найдутся слова... как минимум для настоящего суда.

Жаль, что уже не в этом мире... этот дал тебе всего три дня.