Теория Золота: Сказки на Крови

Внимание! Внимание!

Выпуск дня: Хьюго Арани

Заметка 2. Натужно вымешивая тесто до стона в суставах, я утёр вспотевший лоб.

- Ох уж мне эта армейская...!

Размазав по всему лицу не самую хорошую муку и кусочки пресного теста, я со всем смаком оросил помещение высокопарной бранью, устало прогнув, онемевшую за пятый час работы, спину.

- Я даже не заметил, как моё тело превратилось из Аполлона в деревенского кожемяку. Да чтоб его...!

Умастив руки ещё одной порцией мастной отборной брани первого отжима, чтобы тесто меньше липло к ладоням, я уже было собрался вновь намять его сероватые бока, как за ухом послышался, до дрожи в коленях, устрашающий голос.

- Что? Устал...?

Замерев на месте и неловко покосившись на кухонный стол, я уже не был уверен в том, кто из нас с хлебом был бледнее. Впрочем, эту паскуду боялось даже пресное тесто, со страху сдувшееся от всего того, что дарила ему сода.

- Товарищ... сержант?

- Равняйсь, солдат!

Как по струнке, тело тут же развернулось и встало в позу для как можно более глубокого перорального приёма нецензурного монолога гестапо.

- Это тебе не сиськи мять, рядовой! По местам!

- Так точно, товарищ старший сержант!

Словив ещё пару унизительных комментариев по поводу моего достоинства и «высокого вклада в пользу общества», я снова отвернулся к двадцатикилограммовой громадине вязкого теста армейской кухни.

- А ведь за этот хлеб кто-то был готов умереть...

С печальной улыбкой я встретился взглядом с Саньком. Сержант тут же ловко треснул его по голове и высказал всё, что думает про то, на чьих трусах такой одноклеточный, как он, должен был засохнуть, чтобы не портить сейчас наше обеденное лакомство. Хлеб... с маслом ум-м-м. А если ещё и чай, то...

Мечты тут же были беспощадно выбиты пинком надзирательской дубинки. И всё же, руки снова с усердием увязли в бездонном чане пресного хлеба, а мысли уже были далеко не здесь, сбежав от дедовщины сержанта в былое.

- Тебя же зовут Александр, верно?

- Д-да... ваше высочество.

Заикаясь от страха, порядком измождённый казематом, паренёк моего возраста смотрел на меня с ненавистью, которую всё равно не мог выпустить наружу, от чего заикался ещё сильнее.

- Ты голоден?

Стоя на коленях, парнишка лишь судорожно задрожал, едва сдерживая слюну и ползая в моих ногах перед низеньким столиком, ломившимся от еды.

- Знаешь, сегодня я «очень удачно» принял ванну и решил, что слишком мало знаю о моём народе. Скоро я поступлю в военный колледж... ты пойдёшь со мной?

Парнишка снова покосился на меня с немой ненавистью.

- Что же...

С трудом поборов в себе желание треснуть его по наглой роже за такие взгляды, я отошёл от окна и присел рядом с ним.

- Я не буду говорить о твоём отце. Даже не назову его предателем. Мне плевать, кто ты и откуда, но знай одно: я не бросаю своих.

Стоило мне присесть рядом, как Санёк упал лицом в ковёр и даже перестал дышать.

- Отец подарил тебя мне, чтобы ты стал моим щитом. Раз уж повезло родиться с таким красивым личиком, как у меня, то будь добр, послужи отечеству. Быть двойником всё равно что щитом... Хах, жестоко не правда ли? Защищать надменную мразь, как я, да?

- Я бы не посмел...

- Да ладно...? Убил бы меня первым. Тут и к гадалке не ходи. В общем... я не стану распинаться. Император отдал приказ, и я не смею перечить. Просто реши, сможешь ли ты найти в себе силы стать моим человеком? Или же решишь остаться «вещью»? Мальчиком для битья. Я не стану тебе приказывать.

Я приподнял его за плечо и разрешил взглянуть на короля.

- Верность... единственное, что отделяет человека от скота. Я сам был таким... типичным скотом. Вещью, способной лишь презирать... впрочем, я лишь начал пытаться стать другим. Хах, забавно...

С трудом сдержавшись, чтобы не ругнуться, я хотел было встать, но в последний миг сдержался, вновь опустившись на колено рядом с ним.

- Знаешь, меня тоже «попросили» найти свой путь, а если по-простому, то выкинули, как отработанный материал. Сказали, что моя жизнь ничего не стоит... что она не дороже бумаги, на которой записана.

Я как мог улыбнулся, но на деле вышла лишь перекошенная навернувшейся слезой, ухмылка.

- Поэтому больше я ничего не прикажу... не стану требовать от тебя большего. Могу лишь попросить...

Парень впервые поднял на меня свои голодные глаза без ненависти и очень удивлённо спросил.

- Помочь? Чем же такой, как я, смогу вам помочь, ваше высочество?

Моё лицо в очередной раз исказилось от обречённой улыбки, не найдя что ответить. И всё же, перед глазами сразу всплыла учитель, что так искренне смеялась, не забывая поливать меня отборной, но такой элегантной, неизменно цензурной бранью. Может, всё это просто её девичий шарм? Может талант, но я был впервые по-настоящему счастлив говорить с кем-то кроме семьи... впервые был рад услышать о себе правду. Да... всё же верности не добиться, начав с вранья.

- Пускай сейчас ты мой щит, но...

Я на секунду закрыл глаза, а открыв решил впервые начать знакомство с того, что первым пришло на ум. Впервые завести разговор с того, что не было изысканной ложью или подкатом. Наверное, это было и самым честным, что я говорил за всю свою жизнь...

- Помоги мне стать королём, достойным твоей жизни, а не бумаги...

Похлопав паренька по плечу, я молча встал и уселся за стол, едва не умерев от неведомого мне ранее социального шока.

- Раздели сейчас со мной эту еду и реши для самого себя: ты человек... или вещь? Я не стану спрашивать о твоём решении... это только твой выбор. Свой я уже сделал...

Не торопясь, я наконец вспомнил о королевском достоинстве и напустив на лицо маску по обыкновению равнодушного покровителя, который вдруг проявил нежданную милость, и приступил к трапезе.

Своей последней трапезе, как короля...

Санёк не спешил воспользоваться моей добротой. Лишь волком поглядывая на меня исподлобья, он смиренно унимал голодные судороги, продолжая изо всех сил удерживать ровную спину.

- Ну он хотя бы не эмигрант...

Облегчённо выдохнув и успокоив своё ещё не смирившееся нутро, я поймал его недопонимающий взгляд.

- Да ты не обращай внимание. Просто я впервые пытаюсь говорить с кем-то честно на столько, на сколько смогу. Можно сказать, что ещё не отпустила ломка...

Он молча кивнул, уже перестав дрожать, как осиновый лист после своего холодного каземата. И всё же, дымящийся горячий обед не заставил его дрогнуть и броситься на еду. Похвально.

Я кинул пацану свежую булку пресного ржаного хлеба, которую ранее ему так и не удалось украсть до моего прихода.

- Как минимум я могу пообещать, что больше тебе не придётся у меня воровать. Друга можно просто попросить...

Санёк жадно поймал булку судорожно трясущимися от голода руками, но к моему удивлению не набросился на неё, а лишь прижал к груди. Вот тебе и выдержка... не то, что у меня.

- Кстати, не знаю зачем, но отец сказал передать тебе это.

Я бросил к его ногам криво заточенный кусок железяки, а он лишь удивлённо выпучил на него глаза и с трепетом поднял заточку. Сейчас стало уж как-то совсем неловко за то, что паренёк умудрялся сдерживать свои порывы, умудряясь отвлекаться на металлолом, а я от первой же трудности решил утопиться. Впрочем, его взгляд неожиданно потеплел, и он вовремя прервал мои порочные мысли.

- Так тот слепец...?

- Ты о чём?

Паренёк улыбнулся и впервые без ненависти посмотрел мне в глаза.

- Ничего... Скажите, я точно могу поесть с вами, ваше высочество?

- Называй меня по имени. Разве мы с тобой не должны стать друзьями?

- Друзья...

Он задумчиво отвёл глаза, словно старикан, прильнув пальцами к подбородку и промычал, увлёкшись размышлениями. Видимо, мысли о высоком и правда помогают ослабить голодные спазмы...

- А разве, если мы друзья, то я не должен уважать вас ещё сильнее? Будет странно называть друга менее почтительно, чем до этого?

- Сначала поешь, умник. Потом решишь, что ответить. Как я и сказал, мне не нужен раб, купленный за еду.

Больше не сказав и слова, я прильнул к прекрасному королевскому борщу. Запив его остатки слезами, я отогнал мысли о Нен, чей борщ, казалось, был даже краснее... что уж там говорить про вкус.

И почему я вспомнил именно его...?

- Время обеда!

Раздалось по внутреннему радио.

- Ясно...

Мысли о былом, как и полагается плавно подвели меня к реалиям, так что запах свежего борща оказался просто сладким поцелуем для изнывавшего носа, довольствовавшегося лишь стойким ароматом солдатских подмышек.

- Ну что, Санёк, перерыв...?

Повернувшись к моему «щитоносцу», я увидел лишь грозно воткнутый в разделочную доску нож, а по моему горбу прошлась чья-то жгучая хлёсткая ладонь.

- Твою же мать...!

Вспомнив ещё разок про оставшиеся запасы не отжатой маслянистой брани, я обильно смазал ею ушибленную спину.

- А я-то, наивный, думал раскатать тесто после обеда...!

- Остроумие тебе не поможет, малой!

Ещё раз со смаком хлестанув меня по спине своей до безобразия сильной рукой, моя единственная подруга, перетерпевшая меня с самого детства, привычно звонко засмеялась.

- Ну а теперь...

Долго не мешкая, избалованная генеральская дочка с разбега запрыгнула мне на спину и так отрезвляюще просто и совершенно бесцеремонно повисла на плечах, что я чуть не нырнул лицом в, с таким трудом размятое, тесто.

- Хватит уже разминать тут свою упругую задницу... мой ты потный Аполлон.

Аж подрагивая от смеха, Нен чмокнула меня в щеку, так и не отцепляясь от моей шеи и добивая своей тушкой мою, замученную тестом, спину.

- Я конечно не ожидала, что наша встреча пройдёт так жарко, Хью, но хватит уже от меня прятаться, малой! Я ведь скучала...

- А ты это своему любовничку скажи. Наряд на кухню вне очереди из-за него прописали же только мне, не так ли?

Я подставил ей свой ушибленный фингал, а она, не задумываясь крепко поцеловала меня в синее подобие глаза, заставив поморщиться толи от боли, толи от смущения.

- Ну не ревнуй. Он хороший мальчик, но ты же знаешь, что друзей на парней не меняют. Как же я брошу своего малого ради парня ха-ха-ха!?

Ещё поелозив у меня по шее своими богатырскими ручищами, Нен положила щёку мне на плечо и заглянула в глаза.

- Ладно, малой, расслабься. Смена пришла, пощада...

- О как! Ну хорошо, пошли я с тобой поиграю, дитя ты эдакое!

Ненси как-то удивлённо шмыгнула носом и сползла с моей спины, немножко испуганно выпучив на меня свои бездонные голубые глазищи, так не подходящие к её по истине военному нутру.

- Что смотришь, шельма? Думала я так скажу, да? Пыталась подловить...? До смены ещё ого-го!

Она плавно переменилась в лице, расслабив свой взволнованно сморщенный лобик и облегчённо улыбнулась.

- Конечно... я ведь столько лет ждала моего короля, а не слабака.

Немного смутившись, Нен забегала глазами по полу и быстро побежала к выходу.

- Фух... пронесло.

Если не знаешь, чего от тебя хочет девушка, то прояви ответственность. Работает как часы. Моё прошлое и так слишком хорошо предсказало настоящее, подослав мне и хлеб, и голод, а теперь и ещё одну Нен. Ещё одну славную фон Тэшен и... мою невесту.

- Ну что же, рядовой...

Почти скрывшись за тяжёлой дверью кухни и ехидно улыбнувшись, внучка моей любимой няни снова обернулась и показала свою наглую мордашку.

- Хоть бабуля и выбрала тебя, но ты трудись-трудись, родной, а с твоей невестой пойдёт играть другой...!

Уже совсем в наглую засмеявшись, белобрысая бестия скрылась за стальной дверью нашей с Саньком камеры, по всей видимости выпустив на волю и моего многострадального «щитоносца».

- Ты что спрятался? Серьёзно!?

Я возмущённо развёл руками.

- А вы бы не спрятались? Встать между влюблённой августейшей парочкой!? Уж простите, Хью, но я пока пожить хочу.

- Хах... ладно. Тут и не поспоришь. Давай пять!

Дружно посмеявшись и отвесив друг другу гулкую мужскую пятерню, мы снова принялись окучивать наше единственное доступное в казарме «женское тело», тщательно мацая самую сладкую в мире румяную попку булочки с борщом.

Всё-таки нас ждал ещё не один час трудов...

- Всё... сейчас помру!

Едва переставляя ноги мы с Саньком вышли из кухни. Волоча настоявшиеся за суточный наряд ноги, мы кое-как вышли в до того прохладный коридор, что в глазах аж помутилось от избытка свежего воздуха.

- Ну что, «щиток» ты мой... с боевым крещением ха-ха-ха!

Чуть не блеванув от усталости вчерашним борщом, Санька промолчал, изо всех сил выдавив сердитую усмешку.

Всё неумолимо шло к отвратной кроватке и сладкому сну, но словно назло из-за поворота показалась кучка высоких парней с такими надменными рожами, что у меня предательски затряслись колени. Ну вот снова... надеюсь в этот раз наряд достанется не мне.

- Какие люди... наши дворцовые неженки!

Четверо свежих парней перегородили нам дорогу, предсказуемо жалко окружив двух измотанных работой калек. Трусы...

Из-за спин своих подпевал вышел тот самый... вчерашний старшекурсник.

- И что в таких немощах девки находят!? Или ты это только с моей...?

Он демонстративно закатил рукава. Ах... это он про Нен. Ясно... значит я не ошибся с любовничком. Впрочем, Санёк уже, наверное, который раз горько пожалел, что когда-то решил разделить со мной стол, а теперь приходилось из благородства покрываться мертвецкой белизной. И всё же, он не отпускал моей руки...

- Эх, как бы и мне научиться этому...

- Ты чего там вякнул, дух?

- Ах, да так, ничего, просто пытался вспомнить твоё имя. Не думал, что и тут встречу свою «фанатку».

Коренастая рослая громила недоумённо свела брови в кучку и угрожающе прохрустела пальцами.

- Уж прости, я привык с девчонками драться только на языках, но ты что-то страшненькая ха-ха-ха!

На удивление ревнивый переросток тоже басисто засмеялся, спокойно выйдя вперёд своих ребят.

- Ах-ха-ха, а знаешь, дух, ты даже смешной. Может тогда сначала преподать урок твоему дружку?

Санёк аж осунулся, когда тень здоровяка нависла над его головой, а тот не замедлил довольно фыркнуть.

- Маль... чи... ки...!

Я не сводил глаз с предвкушавшего месть здоровяка, но в эту секунду он не просто замер, а словно поменялся с нами местами. Злостная улыбка тут же скользнула в небытие, а багровый румянец с раздувавшихся в гневе щёк испарился без следа, как у перепуганной девчонки.

- Ну надо же, Сёма... что я вижу?

- Нёня...?

- Она самая... балованная ты милашка.

Нен, как ни в чём не бывало показалась за спиной громилы, поблёскивая своими «дедовскими» погонами старшего курсанта на, облегавшей подтянутую талию, голубенькой форме. Так сказать, под цвет крови... а вот мне досталась серая. Как для массы или будней... Обидно. Впрочем, с моей репутацией ничего удивительного.

- А мы тут просто разговариваем, Нёнь, ничего такого! Вот, решил познакомиться с новичками. Мировую чая выпить!

- Да-а-а...?

Ненси строго протянула своё показушное «да», и спрыгнув со спины одного из подпевал, строгой походкой старосты нашего батальона, медленно пошла к нам.

Откуда не возьмись у здоровяка в руках выросла кружка и жестяное тело серебристого термоса. Вот чертяка! Готовился, значит... умный враг нам ни к чему.

- Он прав, Нен, мы просто хотели выпить. На кухне жарко, а парни принесли нам воды, так что...

Я решил заступиться за громилу. В конце концов про бой на языках я не врал, хоть и имел в виду совсем не дипломатию. И всё же, это сражение нужно было выиграть и избежать хотя бы тумаков. Тем временем, мой бледный «щиток» был хорош только как гиря в море.

- Не убежать, не подраться, чтоб тебя...

Впрочем, староста не стала слушать, смотря исключительно на здоровяка и непривычно игнорируя мои слова, с ходу перебила.

- Скажи, малой, а вы к хлебу мясо пекли?

- Нет.

- О как? Ну что, милашка, может пустить на фарш тебя?

Она обезоруживающе мило улыбнулась и подошла к здоровяку так близко, что почти касалась носом его «по-дедовски» распахнутой груди и аккуратно стала застёгивать его пуговицы. Хоть это было очень мило, но от такой «милоты» мне как-то разом поплохело, а бедный здоровяк даже перестал дышать.

Бедняжка...

- Запомни, милый...

Застегнув одну медную пряжку, Нен медленно взялась за вторую.

- Ещё хоть разок устроишь драку в МОЕЙ шараге...

Звонко щёлкнув ногтем по пристёгнутой пуговке, она схватила бугая за воротник чтобы хоть как-то скрыть мелкую нервную дрожь своих ладошек и крепко притянула к себе.

- Накажу... даже тебя.

Хоть она сказала это ему на ухо, и никто не слышал её шёпота, но толпа подпевал тут же растворилась, сама додумав все страсти на которые способна их одарённая староста.

Стоило толпе исчезнуть, как Нен лишь очень нежно поцеловала громилу в щёку, и едва сдерживая эмоции, мягко отстранилась.

- Я понимаю, что тебе обидно, но таков уж мир...

А ведь и правда... я не видел её уже столько лет, что и не подумал о ней, как о девчонке. Ох уж это проклятие старых друзей...

- Бабушка выбрала меня, и я не смею жаловаться. В конце концов какая девчонка не мечтает выйти замуж за принца...?

Её голос так непривычно дрогнул, что меня аж передёрнуло от столь пугающего момента. Этот дурак не понимает, но ведь ему повезло куда больше чем мне... после такого она меня точно прибьёт.

- Ты правда любишь этого дохляка!? Ты же лучше всех знаешь, какой он мерзкий тип!

Тут мне даже стало немного жалко этого здоровяка. Я ведь и правда разбил их парочку и даже не принял это всерьёз... Как-то неловко думать, что у неё мог быть кто-то кроме меня. Вот же чёрт... даже стыдно.

- Пожалуйста, Сэм, просто закрой рот. Не оскорбляй моего жениха... Лучше сходи в наряд. Было некрасиво с твоей стороны нападать на уставшего... ещё и на товарища.

Нёня похлопала его по груди, разгладив скомканные её ручонками уголочки кадетской формы и с явно читаемой грустью, посмотрела ему в глаза.

- Каким бы Хью не был, Сэм, но он теперь мой...

Нен развернулась и взяв меня за руку, демонстративно зашагала прочь, пытаясь до последнего выглядеть круто и не заплакать. Пусть даже это было вовсе не в её привычке... такой я вообще видел её впервые.

- Ты хоть любила меня!? Хоть раз...

Бедняжка здоровяк так и не понял, что эти вопросы не придают ему крутости, но по-мужски я мог его понять. Впрочем, это знала и Нен.

Сделав ещё один неуверенный шаг, она остановилась и окинув потолок влажными глазами, ответить без дрожи в словах.

- Скажу лишь, что ты не был игрушкой...

Больше не останавливаясь, моя подруга рванула с места, даже не напрягаясь вытащив нас с Саньком.

Быстро свернув за угол, Нен отпустила мою руку. Заведя ладошки за спину и облокотившись ими на холодную стену, эта сильная девчонка опустила голову, прикусив губу и тихонько всхлипнув.

- Думаю, ты не хочешь слышать извинений и всё же... мне правда жаль.

Староста подняла голову, но из-под растрёпанных волос на меня лишь мрачно смотрели за пару дней состарившиеся глаза. За далеко не одну проплаканную ночь ещё до моего приезда...

- Ну, надеюсь, такой ловелас, как ты, точно должен понимать, что сейчас не лучшее время для разговоров, верно? Хах-ха...

Попытка засмеяться снова сорвалась на влажный, толи хрип, толи кашель. Отстранившись от стены, Нен просто опустила голову и пошла прочь.

- Я провожу тебя.

- Не стоит, Хью... у меня ещё есть обязанности. Мир не крутится вокруг парней...

На душе стало как-то непривычно гадко от того, что моя ставка перебила всё, что мог предложить Сэм, но, всё же, ощущение, что я последний мерзавец стойко ощущалось в воздухе. Впрочем, Санёк, наконец, облегчённо выдохнул и снова приобретя положенный цвет, потянул меня за рукав.

- А вы оказывается ещё тот подлец, хозяин. Не ожидал...

- Ой, только не начинай.

- Да ладно вам, я и сам понимаю, что вы не хотели. Политика жестокая вещь... впрочем, она точно злиться не на вас.

- И на что же?

- Леди Тэшен храбрилась с вами на кухне, не хотела, чтобы её отношения вас беспокоили, а тут такое... Она ведь только перед самым вашим приездом решилась ему рассказать про помолвку, вы знали?

- Откуда бы я знал...?

Ответил я с неприкрытой грустью.

- Мне тоже рассказали парни с группы только вчера. Все Сэму завидовали до чёртиков, но у своего боялись отбивать, вот и пошли намять вам бока, стоило только найтись повод выпустить пар. Хотя такой-то женщине я и сам бы...

Он наигранно состроил пошлое лицо, с удовольствием смотря на удаляющуюся голубенькую форму.

- Кажется кто-то хотел тебе первому раздать люлей, Санёк... не помнишь?

- Ладно-ладно, герой-любовник, нам пора. Пары отсидеть это вам не парочки разбивать ха-ха-ха!

Дав ему поучительный подзатыльник за такие каламбуры, я пришёл в себя, оторвав взгляд от моей прекрасной невесты. Как не крути, но я всё равно не смогу ей помочь, пока думаю про её прекрасную попку чаще, чем вижу вокруг себя хотя бы очевидное...

Учёба... впервые я поймал себя на мысли, что Маркус был не таким уж нудным стариком, как мне казалось. Прошёл уже год с того дня, но Нен больше ни разу не охладила мой юношеский гонор своим усталым поникшим взглядом. Никогда не вспоминала о своём прошлом и лишь, как в первый раз, бойко запрыгивала мне на спину каждое утро, с комфортом доезжая на моём горбу до аудитории.

- Но, лошадка, но! Вперёд ха-ха-ха!

Беспардонно телепая ножками, моя красавица упиралась мне в плечи своей мягонькой грудью и тем, без слов затыкая рот любым претензиям к её наглости. Крепко обвивая мою шею, она притулялась к моей щеке.

- Слушай, милый, ты не хочешь есть?

Схватив Нёню за упругую задницу и с удовольствием протянув руками по её ногам, я закинул их вперёд и легонько сцепил за каблучки у себя на животе.

- Ещё больше еды и я тебя не унесу. И так жир...

Получив ободряющий пинок лбом в затылок, я снова притих и послушно свернул к зелёному дворику, пришпоренный пощипыванием за нежный бочок.

- То та же... я ему готовила, старалась, а он мне тут нарывается!

- Прости...

Снова сникнув от нервного покалывания в животе и нахлынувшей тошноты, я перестал отвечать на её глупые разговорчики ни о чём и спешно свернул к лавке.

- Ну... с выпиской, мой ты герой!

Спустив её, уже босые стопы, на травку и едва разогнувшись, я упал на лавку и вытянул усталые ноги.

- Ага... спасибо.

Сил хватало лишь отрешённо закатить глаза к небу и задрать повыше голову, чтобы хотя бы не наблевать подруге на парадную форму, а потому мне было совсем не до неё. Но разве скажешь это такой жизнерадостной оторве...?

- Эй, ты...!

Она пнула меня кончиком босой ноги, но осеклась, по всей видимости вспомнив слова моего врача. Да-да... никакого психологического давления на больно... проходили уже, знаем. Психологическое здоровье, чтоб его...

Впрочем, я даже удивился, что оно не пошатнулось ещё во дворце.

- Ну хоть взгляни...

Заискивающе плаксивым голосом, Нёнчик снова попросила обратить на неё внимание и так горько вздохнула, что пришлось открыть глаза.

- А ведь сама только что угоняла больного... и не стыдно же.

Впрочем, разумеется я понимал зачем всё это. Всё же, она и правда старается быть милой... по крайней мере на сколько это возможно с её-то генеральской натурой. И это лишь для того, чтобы меня взбодрить после инцидента... хорошая девочка. Павда меня бы куда лучше взбодрило от неё кое-что другое, но попроси я о таком, то скорее всего просто лишился бы языка...

Смирившись с тем, что это просто её неповторимое обаяние и зажав взыгравшее естество скрещёнными ногами, я таки приоткрыл веки.

Чуть ли не с ягнячьими глазками, Нен жалобно смотрела на меня, протягивая перед собой красиво смотанную котомку.

- Я знаю, что тебе очень трудно есть, но... я приготовила всё, что ты любишь и...

Замявшись, она опустила голову и с силой сжав тряпичную обёртку, едва сдержалась от переполнявшего гнева и досады.

- Я... я должна была... должна...!

Снова закатив осточертевшую телегу, Нен вновь начала винить себя в произошедшем. Не уследила... не была рядом... как я могла...

Не в силах терпеть в который раз начавшиеся бичевания, я привстал и обнял свою невесту, целиком захватив её в охапку и прижав головку к щеке.

- Ну всё-всё... я с тобой, дорогая, я с тобой.

Нен притихла, с удовольствием провалившись в мои объятия, пока я мягко гладил её по загривку, но потом больно ущипнула меня за бок.

- Так значит есть силы всё-таки...!

Безжалостно укусив меня за ухо, она ещё раз кольнула меня в бок, специально для меня, по случаю, надетым накладным маникюром, и толкнула обратно на лавку.

- Притворялся, подлец!?

- Ну а как иначе я бы смог тебя полапать? Ха-ха-ха...

Хоть на душе пробегала лишь нервная нотка, отдававшая на коже чувствительным холодком и не пропадающим ощущением мурашек, но смущающая неловкость просто не оставляла шанса, чтобы не засмеяться.

Улучив момент, Нёнчик тоже улыбнулась и присела рядом, продолжая пытаться вывести меня из хандры. Хоть во всём этом не было нужды и моральное истощение не было достойной проблемой для моей непомерной крутости, но как же тут откажешь, когда за тобой бегает такая красотка... по крайней мере во мне снова проснулось самолюбование. Иду на поправку...

- Скажи ам...

Наколов кусочек банана на шпажку, она неумело и немного по-военному грубовато протянула его мне. Так наивно и просто... словно, кто-то тут пересмотрела за ночь всё ванильно-приторное кино.

И всё же, эти потуги вызывали только уважение... Всё-таки я ещё не научился чувствовать что-то большее... тем более любовь.

- Послушай, расскажи, как всё было на самом деле. Я всего лишь староста и всё засекретили, а меня там не было, и... прости. Не буду больше досаждать нытьём... прости.

- Да тебе-то за что извиняться, дурочка...? Я только рад, что ты не пострадала.

Девчонка довольно прищурилась и с обольстительной ноткой состроила мне свои розовые губки.

- Сама извиняешься, а теперь на поцелуи напрашиваешься, бесстыжая?

Мило хихикнув, Нёнчик сама неожиданно прижалась ближе и быстро чмокнула меня в губы, смущённо отскочив обратно, словно маленькая белобрысая воришка. Ничего не осталось, как через силу улыбнуться.

- Ну ты чего, Хью...? Скажи что ни будь... а то решу, что тебе не понравилось.

- Конечно понравилось, дорогая, всё хорошо... даже слишком. Просто, я не...

Разумеется, я не был таким уж овощем, не способным даже говорить от пережитого стресса, но что-то внутри хотело побыть одному. Сохранить этот болезненный опыт... измениться, не полагаясь на вновь, так удачно подставленную, женскую юбку.

- Не держи всё в себе, Хью. Ладно в больнице, но мне-то ты можешь довериться.

Нен присела ближе, отодвинув коробочки с отличной едой, заботливо украшенной цветочками из огурца, и взяла меня за руки.

- Пожалуйста, милый...

- Хорошо... может я и расскажу тебе позже, правда ты будешь смеяться, когда узнаешь, какая ты наивная милашка сейчас с моей стороны, но...

Снова откинувшись на спинку лавки, я покрепче прижал Нен к себе, усадив на колени и уложил её белобрысую головку на грудь.

- Слушай внимательно, моё предназначенное высочество. Тебе я расскажу всё...

Жёсткие недра кровати сковывали омертвевшую спину после очередной издевательской смены на кухне.

- Не думал, что моя стряпня придётся по вкусу этим...

По старой памяти сдобрив комнату жирным слоем так полюбившейся брани, я понял, что с такими темпами не долго и разжиреть.

С грустью погладив свой драгоценный пресс, я чуть снова не ругнулся, но сдержался.

- А как иначе, хозяин? Она же с мясом...

Издевательски посмеиваясь и махая передо мной своими целыми пальцами человека, умевшего чистить картошку с детства, Санёк не очень-то учтиво предложил мне присесть на стул.

- Намекаешь, что я криворукий?

Я не стал спорить и с радостью присел, а Санёк не прекращая смеяться, крепко схватил меня за уставшие плечи.

- Тут и намекать не надо, хозяин.

И правда. Все до одного, пальцы белели от бинтов и пластырей, с горем пополам сдерживавшими сочащуюся кровь со стёртых до мяса пучек.

- Ну уж прости... не для картошки рос... А!

Забыв поинтересоваться моим, не особо авторитетным мнением, щиток упёрся коленом в спину и смачно хрустнул моим застарелым горбом.

- Ох... ох мамочки...!

- Вы в порядке?

- Ох уж эти горе медики...! И чему вас там, пажей, только учат!?

И всё же, в теле расплылась невероятная лёгкость, а руки снова потеплели, забыв о ночных судорогах после восьмидесятикилограммовых мешков драной картошки.

- Да чтоб её...!

Смочив всё напоследок зловонным маслицем, окатив и самого себя с ног до головы за такую слабость и неуклюжесть, я похлопал вновь побледневшего Санька по плечу.

- Да не парься ты... всё прекрасно. Боль как рукой сняло. Такой умелец далеко пойдёт.

- Да чтоб вас с такими...!

В столь же качественно мастной манере высказав мне всё, что он думает про такую реакцию на его помощь и прочие мои загоны, Александр Гроза Батькович встал и пошёл к двери.

- Подъём, хозяин, пары не столь терпеливы как я.

Гневно хлопнув дверью, мой обиженный щиточек вышел из комнаты, громко зашагав к своему пажескому корпусу.

- И кто из нас тут хозяин...?

Улыбнувшись от дерзости своего единственного друга, я не стал злиться, а от того хотелось улыбаться ещё больше. Наконец... неужели я стал проще? Стал честнее...

Довольный собой, что смог сделать первый шаг, и счастливый как никогда, я мигом нацепил уставную шапочку и взглянув на часы, рванул вслед за Саньком.

- Наконец, я смог не злиться...

Ах... вот и долгожданный полигон! Пробежка вокруг поля и потом до самого места сбора в полной экипировке ещё и после бессонной ночи это чистейший ад. И всё же... тело болело не на шутку после вчерашней драки. Снова...

- И не надоело же им меня пинать...

С трудом переведя дыхание и узнав от парней, что у старосты увольнительный, я даже немного расстроился.

- А ведь без неё прям скучно... одни быдланы да картошка.

- А вы бы предпочли бегать вокруг поля с ней на спине?

С раздражённой ноткой в голосе, отозвался Сэм.

- А что, завидно?

- Ах ты ж...!

Слава Богу, рядом оказался сержант и этот вспыльчивый засранец не полез в драку. Хоть я и был готов к этому, поступая в коллегиум, но спустя столько времени, им до сих пор не надоело припоминать мне уж больно приукрашенные плебейские слухи. Пятьсот девок за три месяца! Это слишком круто даже для меня...

- Хватит с меня одной драки в день, Сэм. Между вами и нарядом я бы хотел ещё и отдохнуть.

- Ещё скажите, что поплакать в подушку...

Глаз немного дёрнулся, но мне кое-как удалось сдержать ловко подмеченную ответную колкость и ответить, как можно вежливей.

- Всё же, не думаю, что тебе было бы приятно подсылать ко мне своих подхалимов, когда я даже на ногах не стою, верно? С такого начали, но пора бы уже заканчивать...

- Переживу. Нанизать твой глаз на вилку будет куда приятнее.

- Ну надо же... а как же достоинство твоего рода? Дворянская честь?

- Кое кто её уже попрал...

Махнув рукой на бессмысленный диалог, я не придумал ещё одной колкой остроты, а потому просто присел на траву. Не позволю ему украсть у меня и эту пятиминутную передышку.

Хоть тело и пришло в удивительную бодрость от чудодейственных махинаций Санька, но я мигом провалился в сон.

- Только не говори, милый, что Сэм снова...

Нёнчик сердито отстранилась от моей груди, по которой сразу же неприятно просквозил холодный ветерок. Попытка притянуть красотку обратно провалилась, а после того, как в её руках угрожающе лопнул разодранный коготками огурец, стало даже страшновато пытаться снова.

- Вот же... дурак...

Старательно отворачиваясь ко мне спиной, Нен очевидно злилась от своей беспомощности что-то сделать с ещё не угасшими чувствами к другому, но не подавала виду.

- Может мне не стоит говорить дальше, ваше высочество?

- Нет уж, милый... я сама нарвалась. Теперь должна дослушать...

- Просто не хочу выглядеть ябедой, понимаешь...?

Наколов кусочек парного ягнёнка, моё сладко пахнувшее высочество протянуло мне тарочку с молодым картофелем и поцеловала в щёку.

- Ты прав, милый... прости. Лучше поешь. Сейчас главное, чтобы ты набрался сил...

Нен состроила обиженное личико, непринуждённо намекнув на то, что мне всё-таки придётся рассказать.

- Набраться сил для рассказа, да?

- Не понимаю о чём ты...

Наконец, повернувшись ко мне передом, но нарочно не смотря в мою сторону, Нёнчик лишь притворно сердито закатывала глаза.

- Ну разумеется...

Отставив судочек с едой, я мягко взял её головку и развернув к себе это мило обиженное личико, уверенно прильнул к губам, в пол оборота нежно прижав грудью к тёплой спинке парковой лавки.

- Прости...

С трудом найдя в себе силы отринуть её манящие уста, я прислонился к ней лбом, а она лишь с хитрецой прищурила глазки.

- За что...?

- Я доверяю тебе и ничего не таю, но...

- Но...?

- Не хочу тревожить твоё прошлое... я же обещал не сделать тебе больно.

Нёнчик ехидно усмехнулась и чмокнула меня в мой нависавший над ней нос, после чего задумчиво окинула взглядом и обхватила моё лицо своими тёплыми ладошками.

- Хью...

- Что, моё высочество?

- Знаешь...

Выдержав драматичную паузу и игриво прикусив губу, моя красавица-подруга впервые за столько лет посмотрела на меня так, как обычно кончается такая «дружба»...

- А ты не такой уж и малой...

Довольно улыбнувшись и зажмурившись, она скользнула руками вверх и обняла меня за шею, снова притянув для куда более властного генеральского поцелуя.

- Всё... хватит с тебя, наглец!

Стоило мне на секунду оторваться от столь приятной, куда более привычной «драки», как она подставила палец к моим губам.

- Украл у невинной девушки первый раз, а у самого изо рта воняет рыбой, знал? Тоже мне... ловелас ха-ха-ха!

Она засмеялась и отодвинув мою удивлённую физиономию, уложила себе на колени.

- А ты знала, что так чаще говорят про женщин?

Я не удержался и вполне заслуженно получил до синевы выкрученный нос за такие вульгарные шутки.

- Вот тебе «сливка» засранец...! Давай рассказывай уже... пошляк.

Нёня погладила меня по волосам, предусмотрительно закрыв принесённый обед и налила в крышечку термоса сладко пахнувшего хмельного шиповника с пряной ноткой имбиря.

- Лучше продолжай по-хорошему, малой! Я уже ко всему готова...

- Хорошо, дорогая, слушай... но я предупреждал.

Под сладкий запах ликёра и шиповника, я закрыл глаза, снова вернувшись в тот самый день.

- Всём встать!

Выдрессированное тело подскочило на ноги быстрее, чем успела очнуться голова.

Подоспев как раз к раздаче поучительных люлей, поостывшая головушка с аппетитом восприняла сладкий вкус военной брани. Приняла, как миленькая, со всем удовольствием и придурковатостью на лице, как и полагается рядовому перед ликом начальства. Перекатывая на языке это «мастное чувство проникновенного одухотворения» от новых слов сержанта-кормильца, я сразу будто бы наелся на всю неделю и был уже готов к труду и обороне. В теле же сразу стало так легко, а в животе сыто, что мне резко перехотелось спорить с таким харизматичным человеком... хоть и не вспомнил, когда правда ел в последний раз. Военный во всей красе...

- Вы все всё поняли, дебилы!? Или кто-то ещё есть умный!? А!?

Ещё раз поучительно гаркнув, словно закрыв мне рот, чтобы ничего из услышанного не выпало, сержант дал отмашку и перед строем вынесли гружёный ящик.

- Всем по одной! Кидаем по очереди! Последний в рейтинге получит наряд вне очереди! Равняйсь! Гранату-у-у... взять!

Встрепенувшись после сытной трапезы и утерев с губ жирные следы от не обсохшего молока и ещё многих, по словам сержанта, нехороших вещей, все развернулись как один и стройной колонной прошли к ящику.

- Холодная...

- И тяжёлая...

- Ага...

Не отойдя ещё от проникновенной речи, мы не решались говорить, чтобы не осквернить воздух своими жалкими потугами «красиво и доходчиво выразиться», а потому лишь глупо пялились на розданные гранаты.

- Боевая...

- Точняк...

- Уже кидал?

- Неа... обычно кидали только меня.

Беззвучно посмеявшись и понимающе кивая, мы разошлись по строю.

- Ну что, дух, уже наложил в штанишки?

Длинная очередь дала шанс злобным языкам ещё несколько секунд для язвительных речей, но через минуту все уже стояли в построении.

- А теперь, изнеженные вы куски говна, обломали свои хотелки! Никаких вам игр с боевыми гранатами, мелюзга! Я не дам никому из вас умереть... больше нет.

Сержант на секунду замолк и грустно окинул наш строй. Всё же, видимо байки не врали, что он единственный выживший из своего батальона...

Только стоило подумать, что мы с ним похожи, раз оба потеряли единственных ценных людей, с горя поступив в эту шарагу, как он очнулся и рупорным голосом отдал приказ.

- Налев-о-о! В кампус бег-о-о-о-м марш!

Ожидаемо размяться с опасными игрушками нам никто не дал, и вся орава стройной колонной помчалась обратно за серые стены, попутно сдавая в ящик розданные цацки.

- А теперь разберём установку мин. Воевать придётся не только с пришельцами, так что не расслабляйтесь.

Оторвавшись от голографического экрана с тактикой боя в тесных коридорах космодрома, гестапо вернулся к лекторской трибуне холодного и потрёпанного класса.

- По сути ничего сложного. Вам даже не нужно ничего гнуть. Есть способ куда эффективней, но вашим кривым рукам я не доверю искривлять спусковую скобу даже тренировочной гранаты, так что запоминайте.

- Товарищ сержант!?

Вдруг один из самых бессмертных герцогских детишек, видимо поднабравшийся бессмертия после постоянных унижений своего короля, открыл свой поганый рот... пусть и не полный зубов ха-ха-ха.

И всё же, перебить нервного сержанта, у которого полегла вся семья на войне было очень плохой затеей, но поймав на нём восхищённые взгляды с «девчачьих» парт, всё встало на свои места. Точно бессмертный... узнаю себя.

- А щипцы точно не нужны? Гораздо же лучше загнуть скобу и вставить её над дверью?

- Щипцы... а их, уважаемый герцог де Монсо, я оставлю для тех, кому придётся разгибать сломанные пальцы за то, что перебил офицера! Сел на место, кадет! Дворянам тут поблажек нет...

Кроме возмущённых вздохов девочек-фанаток возражений не поступило, а потому вытянув на стол очередной патронташ и кипу гранат, гестапо покосился на зал негодующим взглядом.

- Как для дебилов говорю один раз! Просто берём гранату...

Сержант подхватил один из образцов и нервно отложил угрожающе сжимавшиеся в его руке щипцы.

- Вынимаем чеку...

Не раздумывая выдернув не такое уж и хлипкое предохранительное кольцо, отставной сержант лихо вертел гранату в руках, даже не отрывая взгляда от аудитории, а нервная дрожь в руках ушла без следа, стоило взять в них родной сердцу снаряд.

- И ставим её на дверную ручку вверх ногами, прижимая скобой к двери.

Подойдя к входу в класс, сержант прицепил на его рукоять гранату.

- Кое-кто как раз рискнул опоздать на мой урок... что же, война вас ждать не будет.

Вечно строгий сержант на мгновение сник, но не смотря на отсутствие старосты, он всё равно знал каждого в лицо и прекрасно уловил отсутствие всего лишь двух парней из нашего трёх сотенного батальона.

- А пока мы ждём счастливчиков, я расскажу, как заставить сдохнуть настоящего врага.

Ударив пачкой сигарет о край стола, он ловко схватил пальцами выпрыгнувшую сигарету и закурил.

- Когда вы первые трусливо побежите с поля боя, а это однозначно случиться, не сомневайтесь, то ваши благородные задницы просто расстреляют в спину. Такие «голубокровные» зассынки, как вы, очень дерьмовые солдаты, но на стейк для «прусаков» самое то, так что на этот случай...

Лихо подцепив одной рукой денежную резинку, не выпуская изо рта раскуренной папироски, сержант обмотал её вокруг гранаты, зацепив эластичные кончики продетой между ними целой сигаретой.

- Жуки очень любят поживиться, так что это единственный способ прочистить им мозги... так сказать через желудок.

Он затянулся и струсил истлевший кончик.

- Если не курить, то такая папироска горит где-то десять минут, а у нас...

Подняв перед лицом импровизированную мину, сержант оценивающе посмотрел на свою поделку.

- Такая прогорит минуты три... а потом резинка всё равно слетит и... Бум! Такая фигня, малышня.

Ещё раз струхнув пепел, сержант поджог своим догорающим окурком «сигаретную мину». Что-то во мне тогда и напряглось.

- Хоть эти черти и палят из бластеров, но до таких трюков их прусачьи мозги ещё не доросли... даже смешно. Жаль только, что на земле ты их не встретишь, зато в космосе...

Он в последний раз затянулся и смял сигарету о стол.

- Если вдруг соберётесь умирать на орбите, а вас, собак благородных пошлют именно туда, то уж будьте добры... оставьте им подарочек.

Правды ради, моё нутро было сильно против такого подхода, неизменно тяготея к властной и строгой, но безмерно доброй Нен, которая могла воспитать даже такого осла, как я, но всё же, чему меня и научили здесь, так это терпению. Поэтому я сидел и слушал, но не все были столь же благонравны, предпочтя сорвать урок, лишь бы не уязвили их непомерную гордыню.

- Да сколько можно, инструктор!? Я не намерен терпеть оскорбления от жалкого баронета!

Хах... и чем его тогда не устраивала та брань на плацу? Странный... Впрочем, неуёмный Монсо снова воспарил к потолку бесстрашия и наглости на крылышках из влюблённых взглядов своих фанаток, только вчера забывших про косметику. Вашу же... презирать меня одно дело, но я же их король. О чём они думают, устраивая такой скандал, когда я молчу? И самим не стыдно?

- Манеры...

Угрюмо помотав головой, мне даже не хотелось встревать.

Всё же, я здесь совсем не причём... лучше насладиться зрелищем.

Пока я уселся поудобнее, чтобы не пропустить ничего интересного, гестапо быстро оказался в конце класса. Не глядя на растрёпанных девчонок, ещё не отошедших от «развлечений» с этим надменным козлом Монсо, сержант засадил кулак герцогскому говнюку по самые гланды.

И почему же мне от этого так приятно...?

Растянувшись в улыбке, я не стал отрываться от зрелища.

- Отвечу тебе один раз, рядовой... слушай внимательно.

Аудитория тут же затихла, лишь с ужасом пуча на инструктора перепуганные глаза, когда он поднял согнувшегося пополам герцога за его патлатую голову и прижал к своей давно прокуренной, закрывавшей старые шрамы, щетине.

- Вы – отбросы даже для ваших семей. Если вы оказались здесь, это значит, что человечество уже дошло до ручки и ваши папочки не смогли расплатиться... или сделали это вами.

Сержант ехидно усмехнулся.

- И не волнуйся... у меня есть все подписи.

- Вы... заплатите...!

Ещё один удар в живот заставил этого урода упасть на колени и плеваться кровью вместо наглых слов, а моё сердечко безмерно радоваться. И всё же, сержант присел на корточки и не выпуская растрёпанной башки, снова задрал его беспомощную рожу перед фанатками, показав все полагающиеся слюни и жалкие сопливые глазки.

- Это значит то, что в бой наконец пойдут отбросы вроде вас, а не те, кто умирал, чтобы чьи-то знатные задницы жили не на пепелище.

Сержант отпустил патлы Монсо и встал на ноги.

- Это вам не штабное учение, сопляк... это война! Хватит другим за вас умирать... Подымайся! Или такое дворянское мясо как ты только и способно, что сдохнуть, обгадив штанишки? Хотя о чём это я? Лежи-лежи... всё равно все собаки попадают в рай ха-ха-ха!

Окинув взглядом класс, гестапо горько вздохнул и сплюнул на пол.

- И вы все! Не обольщайся, что у вас ещё есть отдельные комнаты, а не пепелище.

Когда герцог жалко захныкал и не выполнил приказ подняться, инструктор схватил его за воротник и одной рукой вздёрнул на ноги.

- Мужчины создают историю, сопляк...

Он тяжёлым взглядом окинул серые стены и куда мягче, почти с жалостью, посмотрел на сидящих за партами курсантов.

- А здесь мы создаём мужчин...

Притянув холёное смазливое личико к себе, он одной рукой схватил его за затылок и вновь крепко прижал к своей жёсткой щетине.

- Поэтому больше не смей мне перечить... рядовой.

Бросив герцогскую головешку лицом в пол, сержант сердито окинул всех взглядом. Никто не решился пискнуть, а потому он подошёл к стене и основанием ладони вогнал в неё подобранный гвоздик.

- Когда-то, один такой герцог уже повёл мой полк в бой... а теперь его нет. Поэтому я вас, собак и ненавижу.

Он хрипло засмеялся, но я отчётливо услышал, что нет уже их обоих... ни герцога, ни полка, а от неврозной радости смешка, у меня по телу пробежали мурашки.

- Забавно... а ведь из ваших «голубокровок» так никто и не пришёл. Ни на помощь моему полку, ни к вам сюда на халявные харчи... Зато здесь – в дворянской обители, на работу нанят именно я ха-ха-ха! Видимо, местный директор настоящий тролль ха-ха-ха!

Вытянув из-за пазухи скомканный листок, гестапо легонько подцепил его на вбитый им гвоздик.

- Здесь все подписи ваших знатных папочек. Ознакомьтесь... сучки.

На листке и правда красовались подписи виднейших людей. Даже лень перечислять сколько и всё под одной присягой... «сечь и воспитать».

- И вот скажите мне, почему же я не должен подлизать вам зад? Сказать, что вы герои, удальцы, а потом с радостью прочитать в утренней газете, что ваши обледеневшие кишки посыпались с орбиты, как сука, весенний дождик над чьей-то герцогской дачей?

Увидев подписи, класс быстро сник. Так быстро, что я даже не успел насладиться стенаниями поднявшегося Монсо, чьи слюни подтирала всего лишь одна, оставшаяся с ним, девчонка из целой толпы разбежавшихся дам. Теперь мне стало его даже жаль...

Отойдя от стены, прожжённый ветеран вернулся к трибуне, обращаясь уже ко всем собравшимся.

- Хоть вы и жалкое мясо, которое я ненавижу, но... сделайте всё, чтобы умереть не напрасно. Как бы не хотел, но я помогу вам продать себя как можно дороже... несмотря ни на что.

- А вы сами не боитесь потерять работу за нарушение правил, сержант?

Тут на удивление не выдержал и всегда сдержанный Сэм. Пускай у нас с ним и не заладилось, но по какой-то причине я его уважал. Наверное, потому, что мог понять...

Тем временем сержант снова вынул сигарету и закурил, сопроводив слова Сэма лишь лёгкой усмешкой.

- Правила...? Мне уже давно нечего терять из-за таких как вы, Сэмюель... эта работа лишь единственная маленькая награда за пролитую кровь, а вот вам ещё жить и жить.

Он прищурился, склонившись к аудитории с вызывающим взглядом, будто пытался пожрать нас глазами и вынул из зубов сигарету.

- Или вы бы смогли умереть прямо сейчас...?

Сэм опешил, но выйдя из-за парты, уже как положено встал в стойку смирно. Наконец, хоть кто-то вспомнил про правила...

- В конце концов, товарищ сержант, для смерти должна быть цель. Достойная причина. Это базовая стратегия!

Благоразумно предпочтя смягчить накал страстей, Сэм приплёл слова сержанта из прошлого инструктажа, но тот лишь ещё раз усмехнулся.

- Верно, рядовой... но ты побежишь первый. Не сомневайся...

- Не побегу, товарищ сержант! Будет причина и я исполню свой долг.

- Не верите мне, значит... хорошо.

Со всей силы затянувшись, как в последний раз, сержант взглянул на стол и нервно засмеялся с прожжённой сигаретной хрипотцой.

- Заключим пари, Сэмюель? Если я не прав, то сам уйду из коллегиума, договорились?

- И что же вы собираетесь делать, инструктор?

- Дам причину...

Сержант в последний раз усмехнулся и сбросил свою дотлевшую сигаретную мину прямиком в центр класса. В тот миг в голове погас свет. Лишь яркий маячок слетевшей с резинки сигареты да звонкий лязг отстрелившей скобы.

Больше я не слышал и не видел ничего вокруг... только свой маячок.

Взрыв...

В глазах тотчас растеклась кровавая взвесь, а сознание вышибло в мелкую точку где-то очень далеко. Полная униформа громоздкого бронекостюма, до сих пор не снятого с пробежки на полигоне, не спасала от звенящего шума, выталкивающего горячие массы из ушей. Гул раскручивал мир в глазах, окончательно выбив всё содержимое головы, да так, что я забыл, как дышать, лишь глупо хватая воздух в ногах своего оцепеневшего вассала.

- Король!

Лишь спустя пару секунд, Сэм пришёл в себя и подхватив меня, потряс за плечи, от чего я едва не потерял сознание и окончательно оглох на левое ухо. Слава Богу этот кретин разорался где-то наверху, положив меня на землю и убежал прочь, скрывшись в клубах красного дыма.

- Прости, Отче... я прожил плохую жизнь.

Едва мне удалось прошептать начало молитвы, как вдруг передо мной из всего хаоса вокруг показались чёрные офицерские сапоги, мирно опустившие своего пассажира на корточки рядом со мной с его едко коптящей сигаретой.

- А знаешь, рядовой...

Сигарета уплыла куда-то вверх, а жёсткие руки перевернули меня на бок, подложив локоть под мою голову, тотчас разразившуюся кровавым кашлем от ушибленной груди.

- Когда-то война для знати была их честью... их испытанием. Они должны были быть готовы умереть за товарища в любой момент. Хоть я говорил, что боевые вам не раздам, но к моему удивлению, рядовой, вынужден признать... ты прошёл.

Сержант приподнял меня и облокотил на колено, раздав приказы мечущейся толпе и впервые за всё время, облегчённо вздохнул.

- Чёрт возьми! А ведь мне нравилась эта работа! Было столько планов, как вас опустить с небес на землю, воспитать мужчин, но...

Сержант глубоко затянулся, оценивающе посмотрев на меня, и отложил сигарету.

- Видимо, моя работа уже сделана...

- Врачи уже здесь, расступись!

Сержант затушил сигарету о пол, просветил мне глаза фонариком и одобрительно кивнул в след моему уплывавшему сознанию.

- Даже если ты сейчас меня не слышишь, рядовой, запомни этот момент... и живи так до конца своих дней. Я не хочу ещё раз ошибиться в знати...

Носилки лихо подхватили меня в воздух замысловатыми приборами и ручками чудесных ангелочков в белых халатах, а сержант лишь вложил в руку осколок гранаты.

- Ну что же, рядовой Хьюго... да здравствует король.

Я попытался вздохнуть в последний раз и потерял сознание.

Прижавшись крепче к мягкому бедру моего предназначенного высочества, я с неохотой открыл глаза.

- А я-то думала, почему перенесли пары по пиротехнике... жаль.

- Что? Препод сдержал слово?

- Видимо да...

Нёнчик печально смотрела куда-то вдаль, поглаживая мои растрёпанные волосы и легонько почухивала за ушком.

- Мне будет его не хватать...

- Согласен... теперь вообще никто не приведёт этих обалдуев к порядку.

- О-о-о милый... уж об этом ты не беспокойся!

Нен пугающе захихикала, а потом вовсе открыто угрожающе засмеялась, как настоящий тёмный властелин или злобный гений.

- Жуть...

Нен больно ущипнула меня за щеку.

- Лучше бы молчал уже... ты ещё не видел, кокой я была, когда мне позвонили из больницы. Дурак...

- Ты права... прости. Просто ты такая милая сегодня, что я не могу держать себя в руках.

Милашка Тэшен смутилась, но уже не пыталась это скрыть, а лишь погладила меня по щеке и закрыла мои глаза своей тёплой, расслабляюще нежной рукой.

- Держи-держи, милый... до свадьбы ты меня всё равно не подловишь. Не честно с твоей стороны пользоваться моментом...

- Ну разве герою не полагается награда?

- Разве что троекратное ура тому, что ты выжил... дурак.

Нёня снова покраснела, но уже едва сдерживая слёзы.

- Ну всё-всё, Нен, не надо.

Я поднялся и обнял мою дражайшую подругу, утерев слезинку с её, раздувавшихся от сдержанных эмоций, щёк, и поцеловал в раскрасневшийся лоб.

- Слава Богу ты жив Хью...

Она уткнулась мне в плечо и тихо застонала, а я просто продолжал гладить её по голове. И кому из нас тут ещё нужна забота о психическом здоровье? Дурочка...

Через пару минут моё высочество сама отстранилась и закрылась от меня за своей широкополой шляпой.

- Пошли, милый... если тебе лучше, то я отведу тебя в палату.

Нен решительно встала, подхватив под руку корзинку с едой и потянула меня за собой. Вдруг её ладонь дрогнула, и она замерла.

Перед нами вышел Сэм.

Хоть её ладонь сжалась и на пальчиках проступил холодный пот, но Нен не подала виду и снова пошла по тропинке, не оборачиваясь проплывая мимо здоровенных плеч.

Я остановился первым и мягко притянув пассию к себе, завёл её за спину. Она же не пыталась вырваться, а лишь положила на меня руки и робко скрыла глаза за моими плечами.

- Что такое Сэмюель? Будет не красиво устраивать нашу привычную «беседу» при даме, как думаешь?

Сэм лишь угрюмо молчал, впервые не смотря на меня с нескрываемой угрозой. Даже как-то странно...

- Сэм? Давай через пять минут за фонтаном. Не думаю, что тебе есть резон «общаться» с больным, но от сюда мне не сбежать, так что я приду.

Я ещё раз попробовал оттянуть очевидную драку, чтобы хоть как-то увести отсюда Нен. Это главное.

- Ей точно не нужно это видеть, Сэм.

Здоровяк усмехнулся и всё так же хмуро сник вновь, спокойно подойдя ко мне почти вплотную. Окинув меня с ног до головы, перекаченный князёк ещё раз горько усмехнулся и покивал головой.

Я попятился назад, заведомо стоя в оборонительной позе и прикрывая Нен, хотя из нас двоих, на роль защитника она смотрелась куда лучше.

- Сэм...?

Больше здоровяк ничего так и не сказал. Лишь презрительно поцокав в небо, словно споря с Богом, он не спеша протянул мне руку, впервые посмотрев на меня не с презрением, а с благодарностью. Только тогда я понял, чего он хотел, но не позволял себе сказать вслух... уж точно не при ней.

- Что же...

Я как никто его понимал. Любовь никто не продаст, ещё и прямо при ней, но...

- Чёртова дворянская честь...

Сэм снова усмехнулся, довольный тем, что я понял его без лишних слов и пожал протянутую мне руку. Без слов и насмешек приняв его широкий жест перемирия... и нового друга.

Он ещё раз до скрипа сжал мою ладонь, спокойно кивнув мне за спину. Нен же не подымала глаз, чтобы снова не видеть много лет любимое лицо, и лишь робко дышала мне между лопаток.

- Я всё понимаю, Сэмюель. Этот вопрос между нами решит только жизнь...

Он отпустил мою руку, без слов и лишь из благодарности, но присягнув уже не королю, а другу...

И всё же, мне повезло... этот урок я никогда не забуду.

- Он ушёл, Нёнь, не бойся...

- Я боюсь лишь заплакать. Не хочу обидеть моего храброго рыцаря...

Она уткнулась лицом в мою форму и обняла меня со спины.

- Спасибо, Хью... я бы не смогла его видеть. По крайней мере без слёз. Только не сейчас...

- Не переживай. Думаю, нас всех ждёт что-то хорошее...

Моё высочество отпустила меня и развернув к себе, заглянула в глаза.

- Неужели, ты решил сделать мне предложение?

- Хах... милашка.

Я потрепал её по щеке и поцеловал в лоб.

- Когда ни будь, Нен, обязательно, но только не сегодня... на сегодня с меня хватит друга.

Всем отбой! Глава сказал!

Захлопнув дверь палатки и не оглядываясь на прискорбные реалии, я понеслась к священному шатру. Его мирно колыхавшийся дымок как всегда не выдавал признаков смятения и плавно вздымался до самой Великой Крыши.

- Даша... Даша!

От волнения сердце стучало в ушах сильнее чем от злости и досады, но проблемы сыпались сверху ода за одной. Не успев как положено извиниться перед Дин, я уже утратила власть над своей собственной жизнью, рискуя теперь потерять и самого близкого человека.

Стремглав влетев в палатку, я чуть не поперхнулась собственной отдышкой, мигом окинув помещение взглядом. Не прекращая кашлять и сбиваться с ног на мягком ковре, я бесцеремонно затаптывала грязью его драгоценную махру, хаотично обшаривая всё святилище и не пощадив даже привычно провожавшую меня ширму.

- Чёрт!

С психа разбив напольную лампу, я впервые почувствовала себя настолько безвольной и никчёмной дурой, лихо обманутой пустошным проходимцем, что на глазах от обиды навернулись слёзы. Злость тоже сошла на нет, плавно стекая со вскипевшей головы к раскрасневшимся глазам и жалко разревевшись, я в панике бросилась тушить руками занявшийся, от опрокинутой лампадки, ковёр.

- Где же ты... Даш!?

Старый коврик противно тлел узенькой струйкой едкого дымка, оставляя во рту гадкий привкус пожёванной резины или звероменской печёнки, а руки чернели от окислившегося священного руно.

- И что же... что же я делаю?

Уткнувшись лицом в пропаленное пятнышко, я зарылась носом в его вонючие недра и не найдя силы подняться, продолжила плакать в ворсистых толщах священного ковра. Нещадно сжимая его в руках, я в конечном итоге просто завернулась в него с головой, довершив разгром святилища тихими беспомощным постаныванием «махрового рулетика» посреди кожаного шатра.

Толи во мне проснулась совесть, толи Великая Крыша снова благословила меня своей мудростью, но я вдруг со стыдом вспомнила, зачем вовсе пришла в святилище. С вновь нахлынувшей паникой, я неуклюже выбралась из-под тлеющих недр и втянув обратно намотанные на кулак сопли, снова огляделась.

- Ну хоть что ни будь...

Слишком медленно успокаиваясь, я всё же, пригляделась к учинённому бардаку в поисках зацепок. Прямо, как видела в кино...

Горько было признавать, но наивность уже второй раз очевидно не дала результата и доверять чутью в поиске решения загадок не стоит. А ведь там, в городе огней я и правда хотела свернуть на картинке со свадьбой... казалось бы, всё так просто, но...

- Историю точно писал лохматый...

Как ни странно, моё бездушно забывшее про подругу, нутро, хладнокровно вспомнило лишь то, что она жрица... чёртова «королева лохматых»! Как я могла забыть...?

Быстро взглянув на часы и обходной лист «кормежки», я тут же метнулась к выходу. Так вот зачем Дашка тогда побежала за Кён... а я ещё обиделась, что она меня просто бросила на арене одну. И как я могла так ошибиться...?

- Какая же дура...

За бичеваниями и слезами, я совершенно забыла, что была полночь, а значит Дашка уже как час протирала порог моего кабинета с очередной бумажкой и жалостливыми глазками обиженного щеночка, вымаливая внеочередную подпись для своей многострадальной скотинки.

- Да... она просто обязана была быть там...

Лохматые не могли бы получить еду без моей подписи. Дать разрешения могла разве что Кён...

Не замечая случайных прохожих и паниковавших от моего вида лохматых эшелонов, я перескакивала любые преграды, почти как в молодости убегая от учителя с ворованной довоенной конфетой. Со всей силы отбрасывая мысли о том, что вязать верёвки и узлы на людях со мной училась и Мая, я мигом перепрыгнула очередной брошенный передо мной в панике мешок.

Вот и край аудитории. Уже близко...

Больше не доверяя чутью, я остановилась у входа в район кожаного дворца и осмотрела дозор.

- Ну конечно... одни старые гвардейцы.

Самые высокие девчонки клана шустро метались из стороны в сторону, налаживая свою собственную систему ловушек и постов, каким-то образом отстранив моих привычных, давно знакомых, девчат.

- Чёртова Мая...

Впрочем, злиться на верную собачонку учителя было так же глупо, как злиться на меч, а не того, кто им замахнулся. Уже будучи готова в ногах просить прощение у Кён за такую наивную глупость и побег, я, всё же, метнулась кабанчиком за постовые наряды «почётного патруля». Злость затуманивала мозг, всеми силами пытаясь заставить голову ненавидеть проклятого лохматого, из-за которого чуть не умерла и потеряла моего миссию, но вспомнив слова Даши, я просто не смогла разозлиться. Не смогла разжечь эту ненависть так, чтобы заставить сердце в неё поверить.

Быстро проскользнув мимо охраны по специально подготовленным для побега тропам и уже спустя три вдоха оказавшись за линией купленных Маей, уж не знаю за какие коврижки, постовых, мне удалось перевести дыхание.

Да... вот он, мой родной сердцу кожаный тент над серенькой стальной дверью кабинета кожаного дворца. И конечно же охрана.

- Чтоб вас...

Один единственный нож был практически бесполезен. Пускай я и Пэа, но точно не для них, а убить сестёр... тогда я перестану быть Пэа сама для себя.

В отчаянии бросив его в жестяную бочку в дальнем углу, я схоронилась ниже напольной пыли и задержав дыхание, вынула из наручного кармашка маленькое ушко беспроводного наушника.

- Что это? Ты слышала?

- Да... какой-то лязг.

- Крыса?

- Нет... скорее кто-то что-то бросил.

Девчонки-стражницы тут же напрялись и пригнувшись вынули оружие.

- Проверить?

- Не глупи. Это же очевидно ловушка. Вспомни, чему учила Нен.

Нажав что-то на часах, девчонка сняла предохранитель с арбалета и не разгибаясь пошла в сторону соседних складских пристроек оружейной.

- Ладно. Пойди посмотри, а я обшарю округу. Никогда не поверю, что это была крыса.

Хоть план и не сработал, в третий раз выставив мою наивную доверчивость полной дурой, но путь оказался чист для трёх вдохов скоростного рывка, когда девчонки разошлись в стороны.

Спустя мгновение скользнув в тень кожаного навеса и скрывшись от наставленных Маей довоенных прожекторов, я мигом затолкала в замочную скважину беспроводное ушко. Со всей силы протолкнув его в сторону, где внутри должен был стоять мой любимый журнальный столик, я бросилась наутёк, с разбега оттолкнувшись от изгороди и запрыгнув на крышу нашего низенького амбара.

Завалившись на спину и вжавшись в прохладную крышу, я уже была готова к стрельбе, а в груди колотилась маленькая наковальня. Словно перековывая любые мои здравые мысли во что-то невнятное с минимальным количеством драгоценных идей, она безудержно тарабанила мне по ушам, но удивительно было то, что никто не подыгрывал ей канонадой из ожидаемой пальбы. Очень странно...

Почему-то нутро ждало подвоха и прямо-таки хотело услышать выстрелы, в глубине души считая их куда более приемлемым исходом, чем молчаливое неведение. Не может мне так везти...

Впрочем, стрельбы не последовало, а значит всё так и есть.

- Меня не спалили... благодать.

Облегчённо выдохнув и натянув на ухо проводок со стареньким запасным наушником, я снова включила ИИ.

- Привет, Най. Прости, но сейчас нет времени на разговоры, так что не начинай.

- Ну да-ну да... пошла я нахрен! Как всегда...

- Подключись к ИИ того, кто поднял наушник. Быстрее.

- Хорошо, но если ещё раз меня отключишь, то...!

- Поторопись.

Най недовольно замигала лампочками, а в наушнике послышалось отвратительное трещащие эхо и гул.

- Най, кто поднял?

- Не кипишуй. Видимо с наушниками тебе везёт больше, чем с мозгами.

Едва сдержав порыв злости, я лишь показательно прохрустела костяшками у её наглой экранной морды, всё так же продолжая говорить с ней немой перепиской по сенсорной панели её матового экрана.

- Да Дин это, Дин! Ты чертовски везучая гадина, Шина. Я даже не сомневалась, что это будет она.

- Завидуй молча, железяка!

Обменявшись с Най ударами током с её стороны и скребком по экрану с моей, мы молча заключили перемирие и словно читая мои мысли, она отправила Дин письмо.

Закономерно в наушнике послышался мирный гул подзагрузки системы и уже через мгновение в ухе прорезался чистый звук приглушённых голосов.

- Спасибо, Най...я бы слишком долго писала ей инструкцию, как обойти глушилки.

- А ты знаешь, как их обходить? Удивительно...

- В конце концов они не зря работают только для нас с Кён и доверенных лиц. Диана в них уже давно не входила...

Впрочем, Дианочка всё сделала правильно. Тыкнув мой подобранный наушник в свой ИИ, она за пару мгновений вошла в нашу маленькую закрытую систему, созданную только для своих. Даже как-то странно, что Мая не учла такой поворот... Впрочем, теперь у нас есть доступ к моему кабинету, где очевидно меня уже поджидали. Но что там делает Дин...?

Отбросив навязчиво лезшие в голову подозрения, я включила удалённый микрофон.

- Мая? Что ты тут делаешь? Ты всегда была тут? А где Шина?

Первым раздался дорогой сердцу голос Даши, а с ним от сердца немного отлегло. Слава Отцу она жива...

- Пэа сейчас немного занята. Я поставлю все подписи, не волнуйся.

Отвечал хриплый голос архивариуса.

- О чём ты, Мая? Прости, у меня нет времени на шутки. Где Шина?

- Я сказала, что она занята, но если ты настаиваешь...

В микрофоне послышался лёгкий звук переливающийся воды.

- Пэа была поймана на месте преступления и сейчас в бегах.

- Что!? Как!?

- Это приказ учителя, Даша. Тут не приходится спорить. Я знала, что этим рано или поздно кончится. Приказала поставить лампы и укрепить дворец, но, видимо, придётся поспешить, чтобы поймать её до прихода Кён. В конце концов мне было поручено испытать нашу Пэа на профпригодность, а она учинила бойню. Дин свидетель.

В сердце ёкнуло. Дин... свидетель? Чего же я могла такого натворить? Какой ещё приказ? Орест? Благо такое не сообщишь широкой публике... хоть какой-то шанс.

На душе стало страшно. Неужели Дин...? Дин за них? Да нет... она не могла быть против меня. Я не верю... всё же, она включила запись, а значит точно со мной.

Немного успокоившись, я прослушала запись пропущенных в панике слов. Всё же, хорошо, что у Дианиной Светочки был включен диктофон... предусмотрительно.

- Хоть Шина и не прошла, но будет как-то глупо обвинять её и самой потерять преступницу.

- Но ты не можешь расписаться, Мая! Это же работа только Пэа, и...

- Знаешь, Даша, есть много способов заставить человека делать то, чего он не хочет. Достаточно просто заставить бояться...

Гулкий стук стакана о древесную гладь стола и шипучее журчание моей спрятанной колы, снова разожгли во мне ненависть, но Най знала, что делать, куда лучше меня, быстро отправив Дин сигнал.

Спустя секунду на матовом экране загорелась картинка с трясущейся записью из Светочкиной наручной камеры.

- Если тот, кто стоит выше, боится меня, то кто из нас будет смотреть сверху вниз? Интересный вопрос не так ли?

- Но как же...?

- Или ты не хочешь получить еду, Даш? Реши, что для тебя важнее: твои зверюшки или правила?

- Я... я не могу...

- Значит они для тебя не стоят даже какой-то подписи? И всё же это правда интересный вопрос...

Усевшись на стол, архивариус примеряла мои рабочие очки и удовлетворительно кивнув, взялась за рабочий планшет.

- Подумай над ним тщательно, жрица. Приходи, когда найдёшь ответ, а сейчас оставь меня. После безответственного лидера всегда много работы...

Дашка немного просела под натиском сурового архивариуса, но попятившись назад снова встала уверенно, хоть и смиренно не смотря ей в глаза.

- Мая, я... я не хочу войны сейчас. Я догадывалась, что всё до этого дойдёт. Шиночка тебе никогда не нравилась, но почему сейчас? В чём особый мотив? Лидер устроила бойню? Дин подтвердит? Я! Я... да я просто не верю, что Шина виновна! Она... ну просто не могла, не могла...!

Дашка обернулась, скребнув мне по сердцу испуганными глазами, так проницательно смотревшими на Дин, что даже камера утратила фокус от её негодования.

- Это же всё не правда... Дин?

Утерев глаза, я снова увидела чёткую картинку, молча сглотнув новую слезу.

- Что-то я погляжу она тебя тоже держит по самые почки, раз ты так дрожишь, да? Вся уже вон так и растекаешься от одной мысли, правда?

Архивариус подняла глаза на Дин и с ухмылкой вытянув из волос спрятанный косячок, снова уделила Даше толику своего надменно переоцененного времени.

- Со своими лохматыми видимо обе повязаны... или вы друг с другом? Может стоит проверить твои палатки почаще, а? Кто знает, что в них происходит между проповедями...

- Вот... вот не надо меня пугать своими грязными намёками! Я хоть и простушка, и болтаю много всё такое, но вот не надо, нет!

- Злишься? Понимаю... жрицам часто приходиться работать ртом ха-ха-ха.

Дашка налилась румянцем. Я точно знала это, хоть со спины видела лишь сжавшиеся кулаки. Впрочем, Мая не дала ей сказать и слова.

- Хватит с нас трепаться, жрица! Совсем размякла. Раньше хоть какой-то толк был, а сейчас только бесишь. Убирайся уже если всё сказала!

Мая встала с нагретого края стола и с явным раздражением поморщилась, когда снова уселась на холодное сидение уже за столом.

- Мая!

Вдруг прорвался на первых нотах дерзкий, прямо-таки пугающий голос, но с каждым мгновением переходящий на сдавленный писк. От неожиданности «тёмная владыка» даже подняла глаза, с удивлением и интересом посмотрев на Дашку. Хоть не видно было с моей стороны, но Даше взгляд явно не пришёлся по духу.

- Ну? Чего ещё?

- Мы... мы должны нести пример другим! Аудитории не должны нас ненавидеть... Разве не в том план, чтобы всех спасти? Чтобы не было голода... снова не жить в пустоши.

Дашкин голос задрожал и стал теряться в всхлипах, но она всё равно продолжала пытать меня защищать.

- К чему же тогда месть? Зачем воевать? Мы же должны быть героями, быть примером! Пэа наш лидер... наш символ... как же можно так с ней? Мне страшно от того, куда мы идём...

- Ну раз тебя потянуло на философию, то мы и есть герои, Даша...

Мая, наконец, подняла голову и нервно скинула свои круглые канцелярские очёчки, небрежно бросив их на высокий табурет, вместе со свечкой, заменяющий стол.

- Мы сделаем всё ради тех, кто хочет спасения, кто хочет власти и ради их детей. Лохматые должны заплатить, а на рудниках и завалах им самое место. Шина забыла это, как и многие другие. Возьми хотя бы тех, кого она запытала. Да, они ничего не поймут, не оценят моих действий, но это и хорошо... должен быть отбор.

Снова подняв свою кожаную юбку с табурета, оторвав прицепившуюся нитку, Мая поправила свой распустившийся рукав и опять подошла к жрице.

- Послушай... ты многое идеализируешь, видишь нас героями и спасителями всего живого, но ты помнишь, как мы начинали? С чего росли все корни?

Мая говорила на удивление спокойно, покручивая свои косматые дреды, смотря в пол и с грустной улыбкой приложила кручёную трубку к свече.

- Сама же знаешь... в жизни оно сложнее всё.

Она закурила. Сладкий дымок заполнил комнатушку быстрее внятного смысла её речей, но это было даже приятно, разносясь и за пределы помещения сквозь тонкую щель дверного замка.

- Не думай, что я бездумная мразь, которой только и дай, что повоевать. Я больше всех боюсь её, но сейчас только вера удерживает нас в этом мире и в здравом уме. А героям нужен их собственный герой...

Удивительно серьёзно, Мая струсила на пол прогоревший краешек самокрутки, лишь горько посмеиваясь сквозь зубы облаками изрыгаемого дыма.

- Я всё время смотрю на девочек и вижу в них себя, а порой гляну в глаза лохматому и думаю – а понял бы он, если я ему всё расскажу? Только подойду, а он от страха уже ссытся в штаны, да кланяется. И после этого вера как-то сама собой умирает. А вот насчёт веры в нашего лидера я не сомневаюсь. Людям нужно во что-то верить, если угодно в Отца, ну а я верю только в Кён. По сути это же почти одно и тоже, верно?

Немного посмеявшись своим хрипловатым голосом и сплюнув аккурат у Дашкиного ботинка, Мая струсила самокрутку и положила Дашке руку на плечо.

- Когда-то я так же смотрела на Пэа... думала, раз я не вижу в ней хорошего, то просто ещё не доросла до Кён. Пыталась разглядеть в ней то, во что готова была бы поверить.

Мая взяла со стола старый чехол и вытянула из него свой старенький фотоаппарат.

- Да, когда-то она была героем, но вот что я вижу теперь.

Уж не знаю почему, но Дашка, едва не рухнула на подкосившихся ногах, отпрянув назад, как от раскалённой плиты и в ужасе закрыв рот руками.

- Вот я сейчас с тобой мила, а ты разве ценишь это? Уверена нет. Ты девушка, умная, хоть и балаболка, но поймёшь о чём я говорю. Для того ты и девка, чтобы понять. Рано или поздно...

Мая показательно подобрала выроненный Дашей фотоаппарат и всей грудью спокойно затянувшись, убрала его в стол.

- Всё же, у тебя больше времени, чем у них.

Протянув Даше руку, Мая подняла мою единственную подругу и струсив с неё пыль, протянула стакан воды.

- Героиня не та, кто в чистой одежде и в Столице, а та, кто понимает, что пачкать руки ради других – это её долг, потому, что так нужно и она понимает это... хоть порой и не хочется. Мы проливаем кровь даже без драк, так что сама природа создала нас такими... для борьбы. Баба она тем и баба, что это понимает. Как же наша Пэа может быть другой?

- Цель оправдывает средство, да?

Тут неожиданно вмешалась Дин, остановив это словесное избиение.

- Да брось... ты серьёзно? Цель оправдывает средство? Хах, давно я не слышала такого упрёка... ещё и от «мамочки». Серьёзно? Всё это нежности и даже твоя ненаглядная Шина это понимает... даже сейчас она «играла» с дезертирами без зазрения совести.

Вылив остатки воды в горшок Мая посмотрела в камеру. Конечно, она смотрела на Дин, но от жути по телу пробежала дрожь.

- Отвечая же на твой вопрос, то да, дорогая, бывает и ещё как оправдывает, и вообще по-другому просто никак. Привыкни уже к этому. Вот эту её лохматый ничему не научил. А как бежал-то с мешком, аж пятки сверкали!

Тут Дашка не сдержалась и замахнулась, но куда там ей до прожжённой интриганки. Словив кулак ещё на подходе, Мая легко притянула Дашу к себе, заломив руку за спину. Камера затряслась и в конце концов уставилась на Маю со сжатым в кадре кулаком.

- Ну-ну, Дин...! Тише-тише... может ты и великая охотница, но вот она...

Камера слегка задрожала, но в итоге безвольно опустилась и уставилась в пол.

- Вот видишь, сама же чувствуешь это... Может цель и не всегда оправдывает, но тут вопрос твоей честности с самой собой. А это была её честность...

Мая отпустила Дашкину руку, для успокоения слегка ударив её в живот.

- И больше не рыпайся, жрица. Ради твоей же просьбы лучше сядь на стульчик сама. Не заставляй повторять.

Дин опустилась на стул, снова положив камеру себе на колени. Мая же подхватила Дашу, осевшую от удара на пол, и помогла ей подняться.

- Ты очень умная девочка, так что веди себя достойно. Я понимаю, что сейчас ты вся такая ранимая не просто так, верно? Даже не буду пытаться раскусить твой план, Даш, но будь осторожна и не веди себя как Шина. Одна уже прогорела... не хочу потерять ещё и тебя.

Кряхтя и охая Дашка согнулась от боли и повисла на её руках. Мая же удивительно аккуратно опустила бедняжку в кресло перед столом.

- Ну что ты, Мая, я же всегда такая... такая вот всегда, да.

- Таки да... вот только дуры не живут долго.

Тёмная владычица спокойно погладила Дашку по голове и вернулась за мой стол.

- Знаешь, я не сомневаюсь в твоих способностях и даже считаю равной, коль учитель верит тебе, но ты слишком размякла. Я понимаю, что тебе досталась самая грязная работа, но ты вся из себя такая простушка добрячок не просто так. Даже лохматыми пропиталась насквозь тоже не веселья ради, Даша... никогда не поверю, что это не твой план. Небось сейчас Шина укрывается не где-то там, а именно в твоём шалаше. Мне пришлось его даже обыскать. Ты же не будешь злиться?

- Ну разумеется... я же жрица. Хотела бы сказать, что на крыше простят, но как ни будь найду силы простить вас за кощунство в храме. Надеюсь, вы не сломали ничего кроме своей совести...

- Вот и молодец. Ты полезный человек, Даша. Жаль, что пропиталась лохматыми так, что аж противно. Хах, надеюсь, что лишь в переносном смысле.

- Обидно...

- Хах... я знаю.

Мая снова нацепила на нос очки и отвернулась к бумагам.

- Просто запомни, Даш, я не призываю тебя пачкать руки. Я знаю, что ты не хочешь делать этого, но не переходи черту. Выстрели, когда придёт время. Не будь трусихой.

- Не буду... умру, но выстрелю, Мая... уж поверь.

Пропустив мимо ушей явную угрозу, архивариус больше не подымала головы, лишь довольно оскалившись от поступившего на её ИИ сообщения.

- Ну, что, Дин? Теперь обсудим же твой план ха-ха-ха....

Тем временем Дашка, наконец, вышла и, захлопнув дверь, спокойно огляделась, придерживая ушибленный живот. Пройдясь пару метров от двери к перилам аудиторного мостика, где по-видимому раньше заседал кто-то знатный перед толпой, остановилась у перил, едва сдержавшись от тошноты. Лишь пустив изо рта тошнотную слюнку, она прокашлялась и утерев лицо рукавом, сложила руки трубочкой у губ.

- Ой, что-то душно сегодня! Пойду-ка я лохматых проверю, совсем задохнулись небось без подписи. Палатка моя-то пустая постоит, ничего не станется! Никто же уже не будет лазать в храме после этой хамки, чтоб найти там мою заначку, правда?!

Остановившись на вершине нашего маленького царства у двери секретаря с огромным входом архива, пифия потянулась и громко отчётливо говорила сама с собой. Неужели правда заметила? Видимо мои таланты поубавились... или ей обо мне сказала Дин? Но я же следила? Да, с варваром поведёшься и не то будет.

- Спасибо тебе... подруга.

Не раздумывая больше ни секунды, я рванула вдоль тени узких рядов палаток к шатру, что красной верхушкой указывало путь к сердцу нашей маленькой страны. Хорошо же всё-таки иметь друзей...

- Я не подведу тебя, Даш.

Мигом проскользнув мимо ещё совсем новенькой охраны, не видавшей даже моих побегов от учителя с ворованной конфетой, я наконец ушла из-под света довоенных ламп. Протиснувшись сквозь спрятанные под завалами трубы и едва не ободрав себе все пальцы, мне удалось незаметно вылезти за обнесённые колючей проволокой стены кожаного дворца. Перемазавшись с ног до головы мастной копотью, я тут же украдкой скользнула в тень, отчаянно пытаясь отогнать желание позвать на помощь. Никого нельзя подставлять под бойню... даже ради Пэа.

- Да... Это только моя война...

Вдруг из-за угла показалась группа лохматых. Хоть я была и в тени, но они всё равно перекрыли дорогу к храму, а проскользнуть мимо было невозможно.

- И где только таких коренастых нашли...?

Свернув в глубь палаточного городка, я снова прошла пару рваных шатров.

- Снова!?

Очередная дорога из протоптанных салазками следов упёрлась в массивный заслон мужланистого сброда. Неужели...? Меня спалили?

- Чёртова Ма...!

Было уже поздно. Осознание тисков не уменьшает их убийственной хватки. Вот и сейчас с боков показывались всё новые и новый группки. Так... одного уберу, потом второго, но...

Мысль оборвалась, утонув в болезненном захвате со спины и гортанном вопле из неоткуда взявшегося скота.

Голова опустела. Лишь на миг дрогнув от неожиданности, рука сама взмыла вверх упиревшись костяшками в здоровенный нос. Руки наглеца тут же обмякли и освободившись, я мигом схватилась за его здоровенную шею, со всей силы поджав ноги к животу и утопив колено в лохматой груди.

Полетев вместе с ним на пол, я не задумываясь упала сверху, пригвоздив наглое мясо к земле согнутым похоронным коленом, в панике тремя ударами вогнав ему в глотку подобранный всуе хлам.

Приходить в себя уже некогда. Осмотревшись куда мы упали и подобрав с пола валявшийся лом, я выскочила из общажной лохматой палатки.

Тупая боль под коленями и ослепительная вспышка встретили так же неожиданно, как и следовало, мигом дезориентировав и повалив на землю. Через мгновение, закрыв собой ослепительный свет старинных ламп, перед лицом показались скрещённые копья. Чьи-то девичьи руки тем временем безжалостно связали мои, для верности заломив их до самых лопаток и вплетя в узел концы моих волос.

- Не сопротивляйтесь, Шина де Нар! Попытка сопротивления следствию лишь усугубит приговор!

Не стесняясь показать врагу своё лицо, перед толпой подпевал вышла Мая, закрыв собой неумолимо слепящие лампы.

- За преступления перед народом! За непомерную жестокость! За нарушения священного долга Пэа и преступного сговора с врагом, вы арестованы! Связать её и бросить в башню!

Чьи-то руки вздёрнули меня к верху и не дав сказать и слова, повязали на лице тот самый почётный шелковистый платок, до боли кольнувший пятнами знакомой крови.

- Вы будете отвечать за свои преступления в суде его милости на все школьном заседании в почётном круге высших судей! По приказу учителя, до суда вас будут держать в башне на сухом пайке! Уведите заключённую...

Со всей искренностью, Мая впервые смотрела мне в глаза и улыбалась. Казалось, что она вот-вот подавиться собственным тщеславием, но одна фигура в безжалостном свечении ламп перебивала даже это мрачное омерзение её лица. Даже эта бесстыдная девка не стеснялась плевать мне в лицо, но одна предала, не найдя силы взглянуть в глаза.

- Дин...

Тёмная фигура скользнула в глубь яркого света и больше не смела показаться даже размытым силуэтом... но почему же мне так больно? Почему это именно она...

- Всё, что вы скажите, может быть использовано против вас в суде, де Нар! Заткни уже, наконец, свой паршивый рот...

Без лишних церемоний, всё те же руки потащили меня в неизвестность, которую так тщательно скрывала в своих недрах огромная угловая башня.

Давно забытая густота ночного мрака окружила плотной тягучей завесой, когда меня развязали и бросили в холодный бетонный каземат. В полёте глотнув вязкой душной массы тёмного воздуха, давно не видавшего открытого окна, я была уже не в силах насладиться пробежавшими по ногам мурашками и такой родной сердцу тьмой. Чистой абсолютной чернотой без единого огня...

- Хах... старые боги... давно же мы не виделись, ребята...

Удивительно загудев и затрещав, темнота угрожающе зашипела, а потому поджилки мигом нашли силы подняться.

- Я... я же пошутила, эй!

По ногам тут же снова пробежали мурашки и чьи-то противно шелестящие усики. За мгновение помолившись и уже простившись с жизнью, я не глядя схватила ползучего гада.

- Фух... всего лишь таракан.

Переборов отвращение, преследовавшее с самого детства, я отпустила гада, благословив судьбу за то, что пускай совсем немножко, но я побыла Пэа... хоть ненадолго успела забыть их вкус.

Впрочем, мне уже не было больно... помощь всё равно не придёт... внутри только тьма.

Это было вчера... а может и с утра, а может и вечность назад. В темноте мало что имеет смысл. Тем более время...

Вдруг где-то позади загремел железный засов. Кромешная тьма не давала шанса разглядеть даже собственных рук, так что лучше просто присесть и гордо ждать участи.

Гулко упал засов и поржавевший ключ не сразу нашёл мощёную дорожку в дебрях старого замка, но милая сердцу брань заботливо указала путь заплутавшему путнику. Скрипнув, дверь отперелась с потоками тёплого ветра и режущей вспышкой света от коптящего факела.

- Ну привет... Пэа.

В комнату вплыла Дин. Эта грязная, предательская... В голове вдруг всплыл мимолётный образ, будто бы из прошлой, давно забытой жизни. Мира, где она до сих пор любимая сестра... где-то очень глубоко.

От одной мысли зубы сжались сами собой и в груди запекло от злобы... такой же чистой, как и тьма.

- Прости, что долго. Мая оказалась дотошней, чем я думала и...

- Уходи, Дин... уходи.

Едва угомонив разошедшееся, от переполнявших голову чувств, сердце, я как могла мягко процедила ей сквозь зубы.

- Я знала, что всем нужна только власть...

Обхватив колени руками и уткнувшись лицом в перемазанные штаны, я уже не собиралась плакать. Хватит с меня слёз...

- Какие мы маловерные, Шина...

Подвесив факел на стене позади, отдалённая тень моей когда-то любимой Дин подошла к толстым стальным прутьям и словно ничего не бывало присела на корточки у самого краешка маленького светового пяточка.

- Ты что, просто решила будто я тебя брошу? Только не говори, что ты теперь озлобилась на весь мир и будешь мстить.

Она наигранно свела губки и потрясла кулачком, но во мне мгновенно вскипела ярость. Такая настоящая, удушающе вязкая масса... из последних сил подавляемая головой, ярость.

Со всей силы толкнувшись, я словно бешеная, налетела на прутья, едва сдерживая ненависть ко всему живому.

- Чтоб тебя...!

Упав от неожиданности, Дин увернулась от моей тщетной попытки ухватить её за воротник в безумном приступе шипения и помутившегося сознания.

- Понятно... прости, у меня нет на это времени.

Я не видела, как это произошло. Словно в яме со звероменом, где нет места жалости и здравому рассудку, в голове не было ничего. Одни инстинкты. Рыча и скалясь, будто мой язык к иному звуку не привык, я резко полетела вперёд, со всего размаха ударившись лицом о прутья.

Голова в миг разразилась болью, пронизывающей вездесущую тьму вокруг, и с криком от заломленной в локте руки, вылетел и переполнивший живот вязкий тягучий мрак.

- У меня мало времени, так что заткнись и слушай!

Дин рывком притянула меня к себе, зажав обезумевшую руку между ног и бесстрашно прислонилась к моему лицу.

- Я тебя не предавала, Шина! На том фотоаппарате были трупы тех девчонок-дезертиров. Тебя обвинили в пытках, а я вызвалась быть твоим прокурором и выбила тебе мягкий приговор.

Тело снова рыпнулось, чтобы выколоть гадине глаза, но тень рассудка уже проступила, показав испуганный нос из глубин всепоглощающей темноты. И, всё же, Дин снова с силой дёрнула меня за выкрученную руку, вновь прочистив голову от истерического смеха и дикого оскала.

- Я не могу тебя спасти прямо сейчас. На суде будет заседать Рой, так что он всё уладит. Я займусь Кён и Маей. Ты поняла? Скажи мне! Ты поняла!?

Она ещё раз дёрнула меня за руку, но уже куда нежнее прежнего, а у меня на глазах проступили слёзы. Дин... мама...

- Чего ты плачешь? Шина? Эй, Шина, ты как? Ты не ранена? Шина, ответь!

Слёзы сами катились от вернувшихся и поглотивших стыда и отчаяния, стоило лишь спасть с глаз пелене внутреннего... самого страшного мрака. Только сегодня я поняла, что смогла спокойно забыться и принять всё, что было уготовано Великой Крышей... была готова умереть. Остаться во тьме с её мерзкими богами...

Только сегодня решила перестать бороться... отрицать, что тьма была не вокруг, а только во мне. Сорвалась... сама согласилась стать тьмой, но почему же я вновь и вновь слышу лишь родное стучащие сердце? Слышу в предателе только моего Пэа...

- Я... я....

- Что ты говоришь, я не слышу?

И всё же, я такое ничтожество, Дин... отреклось от тебя с первой же бедой, а ведь изо всех сил считала, что по-настоящему люблю тебя, Дин... люблю всей оставшейся душой. Прости, что отреклась... прости, что из-за тебя я снова захотела немножко пожить. Прости, что чуть не стала тьмой...

- Прости, что не сказала сразу, Дин, но...

Тело снова подалось вперёд, но уже лишь мягко прислонилось к её терявшемуся во мраке лицу и поцеловало в щёку.

- Добро пожаловать в мой мир...

Я люблю тебя... мой истинный Пэа.