Глава VI
Серафима
Выходные промелькнули ярким фейерверком эмоций и приключений среди друзей. Мы проводили часы вместе, исследуя улицы города, наслаждаясь ароматами кафе и обмениваясь самыми сокровенными тайнами под мерцающим ночным небом. Однако, как всегда случается, этот период радости закончился слишком быстро, уступив место будням, и понедельник подкрался внезапно, подобно ловкому и скрытному ниндзя.
Азуми шагала рядом, периодически постанывая, словно растерянный щенок, оставшийся без хозяина.
— Давай обратно домой, прошу, ну почему именно сегодня нужно учиться? — просительно тянула она, цепляясь за мою одежду.
— Послушай, Азуми, это всего лишь начало второй учебной недели, — мягко напомнила я, надеясь подбодрить её.
— Всего лишь?! О боже мой, это уже целых две недели страданий! — парировала она, драматично закатывая глаза, словно испытавшая невыносимую муку.
Это вызвало у меня лёгкую улыбку.
— Сегодня ты особенно критична к себе, может, усталость накопилась?
Азуми возмущённо фыркнула и с досадой ударила ногой по небольшому камню, случайно попавшемуся ей на пути. Камень метко подпрыгнул и угодил ей прямо под ступню, отправляя беднягу в полёт лицом вниз на асфальт, вызывая бурный, всепроникающий вой отчаяния. Я поспешила поддержать её.
— Эй, дорогая, что случилось? Где болит?
Помогая ей принять сидячее положение, я старалась определить серьёзность происшествия. Её плач усиливался, наполняя воздух звуками несчастья. Присмотревшись повнимательней, я увидела лишь незначительную царапину на коленке, но Азуми вела себя так, будто лишилась конечности навсегда.
— Нет-нет-нет, я не пойду больше учиться! — кричала она, обращая на себя заинтересованные взгляды окружающих.
Люди замедляли шаги, оценивающе поглядывая на нашу пару. Я попробовала утешить Азуми ласковыми словами, нежно касаясь её плеча, но все мои усилия казались напрасными.
— Что здесь происходит? — прозвучало сверху резким, требовательным голосом.
От неожиданности мы синхронно дернулись и подняли головы. Перед нами стоял крупный мужчина атлетического телосложения. Чернокудрые волосы подчёркивали его мужественное лицо, которое выражало одновременно интерес и недоверие. Несмотря на строгий внешний облик, он выглядел весьма привлекательным. От вида этого незнакомца Азуми завыла ещё громче.
— Нога сломана! — проплакала она, ухватываясь за раненую область.
Мужчина выразительно поднял одну бровь, демонстрируя сомнения относительно диагноза.
— Правда?
— Ага-а-а! — подтвердила Азуми театрально, притворяясь мучимой страшной болью.
Он плавно опустился на колени напротив Азуми, изучающе посмотрев ей в глаза. Я задержала дыхание, наблюдая за разворачивающейся сценой. Азуми буквально впивалась взглядом в незнакомца, словно околдованная. Казалось, она забыла обо всём остальном мире.
— Если так, тогда вам действительно необходим визит в травматологию, — серьёзно заявил мужчина, поднимаясь.
Его взгляд переместился на меня.
— Есть поблизости травмпункт. Вы сможете туда добраться самостоятельно?
Азуми энергично замотала головой, крепче сжимая мою руку, словно опасаясь остаться одной.
Мужчина, вероятно, заметил ее отчаянное состояние, и на его губах появилась едва заметная усмешка. Он легким и быстрым движением подхватил Азуми на руки.
— Пойдемте, — произнёс он спокойно, продолжая движение к ближайшему медицинскому учреждению.
Я последовала за ним, очарованно рассматривая его широкие плечи и уверенную походку. Одета он был стильно и неброско: черная рубашка и идеально сидящие брюки. Тем не менее, одно обстоятельство застало меня врасплох. Под рукавами рубашки проглядывали линии необычных татуировок. Эти узоры показались мне подозрительно знакомыми. Их очертания повторяли тот дизайн, который я видела раньше на другом мужчине, встреченном мной в таинственном Храме Ясукуни. Сердце забилось быстрее. Совпадение? Или скрытый знак? Эта мысль настойчиво преследовала меня, мешая сосредоточиться на происходящем.
Через мгновение мы достигли травмпункта. Мужчина бережно перенёс Азуми прямо на медицинскую кушетку. Врач, представлявший собой типичного профессионала среднего возраста, принял нас с некоторым сомнением, выслушав рассказ Азуми.
— Значит, вы уверены, что у вас перелом? — уточнил он, скептически взглядывая на девушку.
Азуми заколебалась, осознавая нелепость ситуации, и покрылась румянцем смущения.
Доктор глубоко вздохнул и пожал плечами.
— Никаких признаков перелома здесь не наблюдается.
Азуми виновато уставилась на нашего спасителя, опуская голову.
Мужчина, казалось, оценил всю комичность момента и усмехнулся, подойдя ближе к девушке.
— Прошу прощения, — обратился он к врачу, — моя дама порой склонна преувеличивать неприятности.
Опять взяв Азуми на руки, он отправился прочь из кабинета.
Мы вышли наружу, мужчина бережно опустил её на землю и прошептал ей что-то на ухо, прежде чем исчезнуть вдали. Я вернулась к Азуми, мягко коснувшись её плеча.
— Все нормально?
Она робко кивнула, не решаясь заговорить первой. Решив не настаивать на объяснениях, я оставила её размышлять в одиночестве.
Весь путь до университета прошёл в полной тишине, прерываемой лишь редкими вздохами Азуми. Мне оставалось лишь наблюдать за её задумчивым обликом, понимая, что урок наверняка начнётся позже обычного благодаря нашей утренней истории.
***
Солнце, словно ветхое покрывало, протянутое сквозь пыльное стекло огромных окон, бросало тусклые блики, похожие на бледные пятна старого гобелена. Свет проникал внутрь, но никак не мог согреть, оставаясь призрачным, эфемерным, неспособным развеять густой туман тревожных мыслей, охвативших сознание.
Голос профессора Макото звучал ровно и однообразно, будто далекий шум ветра среди пожелтевших деревьев осени. Рассказывая о тонкостях японской литературы, он напевал ритмичные строки древних хокку, но они проходили мимо меня, едва касались слуха и растворялись в пустоте сознания. Вся моя сосредоточенность медленно распадалась, подобно песчаной башне, рассыпающейся от легкого движения волн.
Телефон лежал на моих коленях, скрываясь от посторонних глаз, как драгоценный секрет. Экран мерцал мягким голубым сиянием, маня и обещая маленький побег в иной мир. Маленькое окно другого измерения звало меня словами, выбившимися короткой строчкой: "Как ты? Всё ли в порядке?". Эти незамысловатые буквы вибрировали внутри, настойчиво цепляясь за разум, вызывая болезненно знакомое чувство страха и неуверенности. Как же трудно было сопротивляться желанию немедленно написать ей... Но страх оказаться назойливой, стать ненужной и обременительной заставлял держать пальцы неподвижными. Губы дрожали и были крепко сжаты, отчаянно подавляя желание спросить прямо сейчас: всё ли действительно нормально?
Однако долго выдерживать внутреннюю борьбу оказалось невозможно. Давление нарастало, сердце колотилось тревожно и нерегулярно, мысли кружились волчком. Глаза закрылись сами собой, тело расслабилось, погрузившееся в прохладную гладкость поверхности стола. Лишь на миг захотелось забыть обо всём, укрыться иллюзией спокойствия и тишины...
И вот тогда, внезапно, без предупреждения, произошло нечто странное. Телефон слегка дрогнул в ладони, едва ощутимо, словно лёгкая судорога мышцы. Реакция была мгновенной и инстинктивной. Голову резко подняло вверх, будто на невидимой пружине, толчок оказался таким резким, что затылком больно врезалось во что-то. Вспыхнувшая вспышка острой боли, похожая на молнию, мгновенно осветила пространство вокруг, заставив временно ослепнуть. Стены комнаты поплыли мутным пятном, комната закружилась в хаосе ощущений.
Рядом послышался звук тихого вздоха, полных страдания и шока. Медленно поворачиваю голову, удивлённо моргаю, пытаясь вернуть зрение в фокус. Там, чуть сбоку, профессор Макото держался одной рукой за нос, морщась и раздражённо потирая пострадавшую область. Лицо искажено болью, идеальный облик преподавателя слегка нарушен мимолётным расстройством внешнего вида. Из-под пальцев проступала капелька крови, словно подчёркивая комичность ситуации.
Меня охватывает панический ужас. Перепугавшись, открываю рот, собираюсь произнести тысячу извинений, но голос отказывает, превратившись в сухой шепот, вязко оседающий в гортани.
— Простите, пожалуйста, я совершенно не хотела вас задеть... — лепечу тихо, мучительно краснея.
Но профессор лишь машинально махнул рукой, покачал головой и хрипловатым голосом сказал:
— Ничего страшного, Серафима. Это я виноват, подошёл слишком незаметно.
Макото осторожно поправляет одежду, пытается придать себе прежнюю элегантность, возвращается к своему месту, тяжело присаживаясь обратно на стул. Внутри я ощущаю смесь смятения и неловкости, ещё сильнее прижимаюсь лбом к столу, чувствуя, как щёки начинают пылать жаром стыда.
Тем временем рука невольно тянется к телефону. Вот оно сообщение, ожидающее прочтения. Однако вместо долгожданного письма от Азуми на экране появляется сообщение от Рэя.
«Привет, красотка. Может, пойдем куда-нибудь сегодня вечером?»
Сердце взволнованно подпрыгнуло, глаза радостно вспыхнули. Так неожиданно, тепло и приятно читать такое предложение. Быстро взглянув на профессора, убеждаясь, что тот вновь углубился в бумаги, пальцы торопливо скользнули по клавишам, отправляя ответ:
«Привет, Рэй. Очень заманчиво!»
Сообщение улетело мгновенно, как выпущенная стрелочка надежды. Ответ пришёл почти сразу же:
«Где бы хотелось провести вечер? Мне важно твоё мнение...»
Что сказать ему? Улыбнувшись уголком рта, задумчиво смотрю в экран, осознавая всю двусмысленность своего положения. Конечно, Рэй вызывает симпатию, даже больше. Но почему-то внутреннее сомнение мешает открыто выразить чувства, отпустить себя навстречу счастью. Возможно, стоит подождать, подумать? Или лучше рискнуть?
Душа неспокойна, мысли скачут неудержимо, и снова, бессильно усталые плечи опускаются на холодный деревянный стол. Вопрос остаётся открытым: чего именно хочется лично мне самой? Какой путь выбрать?
***
Солнце лениво просачивалось сквозь плотные ветви столетних кленов, медленно наполняя ботанический сад университета тонким, рассеянным золотисто-желтым светом. Обычно это тихое местечко кипело жизнью и движением: студенты торопливо шли на лекции, собирались группами, оживленно болтая, устраивались отдыхать на лужайках или читали учебники, сидя прямо на мягкой траве. Однако в тот особенный миг, словно подчиняясь настроению собравшихся здесь друзей, сад погрузился в редкостную тишину, нарушаемую лишь монотонным чириканьем воробьев и чуть слышным шелестом листочков, перебираемых прохладным утренним ветерком.
Мы втроём – я, Хана и Сакура – удобно разместились на свежем ковре зелёной травы, вытянувшись подле друг друга. Но, несмотря на красоту природы и окружающую гармонию, между нами витал тяжёлый дух напряжения. Ощущалось сильное беспокойство, связанное с отсутствием одной важной фигуры – Азуми, нашего весёлого солнечного лучика, подарившего столько радости нашим сердцам. Именно сегодня её присутствие здесь выглядело бы совершенно естественным, ведь ранее она неизменно появлялась в таком месте, наполнив его энергией и смехом. Но сейчас Азуми исчезла, оставив пустоту внутри каждого из нас, усиливаемую воспоминанием о произошедшем накануне инциденте с незнакомцем.
— Серафима... — голос Ханы мягко нарушил тягостную паузу, возвращая меня обратно из глубочайших тенистых уголков собственных тревожных дум. Медленно приподняв взгляд, я встретилась глазами с двумя озабоченными лицами, полными сочувственного понимания и искреннего беспокойства.
— Что с тобой такое? – прозвучал второй вопрос, исходивший от Ханы, чей глубокий серьёзный тон ясно свидетельствовал о внимании к моим внутренним переживаниям. Глубокая морщина пролегла меж её аккуратных светлых бровей, заставляя линию её красивого профиля казаться чуть резче обычного.
Сакура, всегда удивительно чуткая и деликатная, осторожно протянула ко мне тёплую ладошку, мягко переплетая наши пальцы. Её рука оказалась неожиданно горячей, словно передавая мне собственное внутреннее тепло и защищённость. Снова глубоко вдохнув, я постаралась подавить внутреннюю панику, понимая, насколько сильно моя собственная забота о судьбе подруги лежит на моих плечах, мешая спокойно дышать.
— Простите, – робко проговорила я, снова отворачиваясь, чтобы избежать пристального взгляда друзей. – Я просто переживаю за Азуми...
— А что с Азуми? – серьёзно осведомилась Сакура, склоняя голову набок и впиваясь в меня взглядом огромных коричневых глаз, полных искреннего любопытства и обеспокоенности.
Однако мой внутренний конфликт усилился: можно ли раскрыть другим причины переживаний? Хотя я прекрасно осознавала, что обе девушки известны своей надёжностью и порядочностью, стоило ли ставить собственную подругу в неловкое положение, рассказывая им, что возможно должно остаться тайной? Чего пожелала бы сама Азуми – желает ли она вообще, чтобы мы оказались посвящены в её личные дела?
— Я не уверена, что могу это рассказать, – нерешительно промямлила я, стыдливо пряча глаза. – Просто Азуми может быть против. Простите
Я вновь опустила голову, пытаясь скрыть охватившие меня эмоции. Чувство вины захлестнуло сознание, представляясь откровенным предательством, хотя сердце говорило иначе. Но Хана, обладающая столь прямой и честной манерой поведения, мгновенно уловила мои колебания и крепко прижала меня к своему боку, сжимая дружески плечо.
— Эй, слушай, если ты не можешь рассказать, то не нужно извиняться, – твёрдо произнесла она, одновременно подбадривающе похлопывая меня по спине. – Мы в любом случае узнаем это от самой Азуми, если, конечно, она сама захочет с нами этим поделиться. Не стоит себя винить.
Тем временем Сакура аккуратно устроилась возле другого бока, обнимая меня бережно и укрывая своим теплом. Вместе они создали своеобразное живое защитное кольцо, позволяющее почувствовать безопасность и облегчение.
— Полностью согласна с Ханой, – прошептала Сакура, едва заметно дыша на мою кожу, отчего возникала ощущение особой близости и доверия. – Нам просто нужно дать ей время. А еще лучше – накупить всякой гадости вкусной и пойти к ней. Шоколад ведь еще не кому не вредил, правда?
Неожиданно моё лицо растянулось в слабой улыбке, поскольку я осознала истинность сказанного словами моей лучшей подруги. Даже самые трудные жизненные испытания редко могли устоять перед силой настоящего человеческого общения и заботы. Сакура всегда умела наполнить нашу компанию атмосферой гармонии и добра, буквально излучая доброту и сострадание. Столь трогательные черты её внешности – высокие скулы, выразительный взгляд, очаровательная форма губ, постоянно покрытых блестящим бальзамом – дополнялись длинными черными волосами, струящимися мягкими завитками вдоль стройных плеч, оттеняя её утончённую фигуру и вызывая ассоциации с хрупким волшебным созданием.
— Тогда решено! – восторженно заявила Хана, широкая улыбка прорезала её прекрасное лицо. – После пар идем в магазин, закупаемся всякими вредностями, а потом – к Азуми. Поднимать ей настроение!
***
Солнце лениво скользило к горизонту, окрашивая небо в нежные оттенки розового и золотого, когда мы, вооружённые пакетиком конфет и печенья, наконец добрались до нашего студенческого жилища. День прошёл уныло, лекции тянулись бесконечно долго, и желание поддержать подругу стало единственным лучиком света среди серых будней.
Кажется, дорога заняла всего пару мгновений, хотя расстояние до общаги обычно казалось гораздо длиннее. Сердца наши бились чаще от ожидания чуда, которое могло произойти прямо сейчас, ведь впереди ждало приятное знакомство с радостью на лице Азуми.
Без единого звука я вставила ключ в замок, осторожно повернув его. Дверь открылась беззвучно, впуская нас внутрь тихой комнаты. Здесь царил непривычный покой — ни привычных песен, звучащих из наушников, ни громких разговоров, которыми обычно сопровождались занятия Азуми. Странная, звенящая тишина казалась тревожной.
— Что-то уж больно спокойно здесь... — шепотом произнесла я, напрягаясь от странного ощущения тревоги.
Хана медленно двинулась вперёд, ступая легко и мягко, будто пытаясь не спугнуть невидимого гостя. Её глаза были широко раскрыты, полные любопытства и осторожности одновременно. Подкрадываясь к двери в ванную, она замерла, напряжённо всматриваясь в щель между дверью и полом.
И вот дверь резко распахнулась, открывая перед нами улыбающееся лицо Азуми.
— Ох, приветики, девоньки! — её голос прозвучал звонко и радостно, вызывая реакцию сразу у всех присутствующих.
Хана от неожиданности чуть не упала назад, прижавшись рукой к сердцу.
— Ах ты боже мой, Азуми! Ты испортила моё сердечко навсегда! — воскликнула она, отпихиваясь от стены.
Азуми весело засмеялась, торопливо извинившись и мгновенно утянув Хану в крепкое дружеское объятие.
— Извини, пожалуйста, не хотела пугать вас...
Однако внимание быстро переключилось на содержимое наших рук. Увидев пакет, полный сладостей, Азуми подняла брови, изумлённо раскрывая рот.
— Ого! А это что ещё такое?
Я протянула ей пакет, слегка смущённая собственным порывом заботы.
— Тебе подарок, дорогая наша...
Азуми недоверчиво взглянула сначала на пакет, а затем на нас троих.
— Правда? Почему именно мне?
Но ответ дала Сакура, подойдя ближе и нежно положив руку на плечо девушки.
— Потому что ты такая милая и любимая, но сегодня почему-то выглядела немного грустненькой. Решили тебя немного развеселить.
Азуми едва заметно помедлила, словно собираясь с мыслями, а потом слезы потекли по её лицу.
— Спасибо вам огромное, мои дорогие! Вы лучшие друзья, какие могли бы быть у любого человека на свете!
Все трое немедленно бросились к ней, заключив девушку в дружные объятия. Казалось, что комната снова ожила благодаря этому тёплому моменту.
– И так, – решительно сказала Хана, отстраняясь от Азуми и глядя ей прямо в глаза. – Ты нам расскажешь, что произошло сегодня утром. Серафима отказывается делиться подробностями.
Азуми благодарно посмотрела на меня, и ее губы тронула нежная улыбка.
– Я не готова рассказать абсолютно все, но кое-что я могу вам поведать.
Мы уселись на кроватях. Азуми, словно ребенок, вывалила все сладости из пакета и жестом предложила нам присоединиться к трапезе.
– Сегодня утром я встретила... молодого человека, – призналась она, слегка покраснев.
– Эмм... и это вся проблема? – удивленно вскинула бровь Хана.
– Нет, вы дослушайте, – Азуми взяла шоколадный батончик и начала аккуратно разворачивать обертку. – Я просто не могла отвести от него взгляд. Серафима может подтвердить, я была как завороженная.
Я кивнула, подтверждая ее слова, и внимательно смотрела на Азуми, пытаясь уловить каждую деталь в ее рассказе.
– Я... я даже соврала, что сломала ногу, только чтобы он помог мне. И он помог! Даже когда врач в травмпункте сказал, что со мной все в порядке, он ничего не сказал. Он просто забрал меня оттуда. Но на выходе... – Азуми покачала головой, и в ее глазах промелькнула тень. – Дальше я пока рассказывать не хочу.
Возникла пауза, наполненная ожиданием и волнением. Затем Хана решительно легла на кровать, прижимая к себе Азуми.
– Значит, будем тебя душить нашими обнимашками! – заявила она.
– Дааа! – подхватила Сакура и тут же плюхнулась рядом с ними, присоединяясь к общему объятию.
Веселье заполонило пространство вокруг нас, наполняя сердца теплом и счастьем. Однако вскоре резкий сигнал телефона нарушил идиллию момента. Я вскочила и вытащила мобильник из кармана. Сообщение от Рэя заставило сердце учащённо биться.
«Хочешь, я отведу тебя в одно классное кафе? Там готовят очень интересные и вкусные десерты :)»
Я улыбнулась, предвкушая приятный вечер, и посмотрела на девочек, все еще обнимающихся на кровати.
– Я... я пойду погулять с Рэем, – сказала я, слегка запинаясь.
Они на мгновение замолчали, уставившись на меня, а затем раздался дружный визг восторга, сопровождаемый множеством объятий и весёлых пожеланий.
– Так значит, вы все-таки встречаетесь? – с прищуром спросила Сакура.
– Нет, нет, нет, это не так! Мы просто погуляем, и все! – попыталась я оправдаться, вырываясь из их цепких объятий.
Я поспешно убежала в сторону шкафа, выбирая одежду, подходящую для предстоящего вечера. Они продолжили смеяться над моей растерянностью, наблюдая, как я готовлюсь к встрече.
– Ну, тогда желаем тебе хорошо провести время, – с хитрой усмешкой сказала Азуми, прикусывая губу.
Я в шутку зашипела и кинула в нее свою футболку. Девочки расхохотались, а я, отбросив смущение, схватила телефон и начала набирать ответ Рэю.
«Я согласна! Буду готова через 40 минут.»
Вскоре сообщение пришло обратно от Рэя.
«Тогда буду ожидать!»
Выдохнув, я отложила телефон и принялась готовить себя к прогулке, ощущая внутри знакомое трепетание чувств. Вечер предстоял особенным, и, несмотря на усталость прошедшего дня, радость и предвкушение сделали его незабываемым.
***
Ночной Токио укрывал город мягким покрывалом, сотканным из мерцающих огней и шелестящих звуков мегаполиса. Светящиеся витрины магазинов отражались в зеркальных стеклах небоскребов, превращая улицы в яркие полосы света, пересекающиеся в хаосе вечного движения. Город дышал жизнью даже ночью, каждый уголок наполненный ощущением бесконечности возможностей.
Я стояла рядом с общежитием, глубоко вдохнув свежий весенний воздух, пропитанный тонким ароматом цветущих деревьев сакуры. Где-то вдали слышалась мелодичная японская речь, тихий шум машин и приглушенная музыка из бара неподалеку. Рэй опаздывал. Решив не тревожить его звонком, я лишь легонько достала телефон, намереваясь отправить короткое сообщение, как вдруг чья-то теплая ладонь осторожно закрыла мне глаза.
Сердце замерло в груди, ожидая знакомого голоса, но услышала лишь собственное учащенное дыхание. Осторожно дотронувшись кончиками пальцев до незнакомых рук, я ощутила тепло чужой кожи, шершавость ее поверхности, чувство неизвестности охватывало всё сильнее. Пульс участился, внутри зародилась приятная дрожь. Я не успела ни удивиться, ни испугаться, потому что внезапный лёгкий шёпот опалил кожу мнимостью поцелуя, похожего на касание крыла бабочки. Рука исчезла, оставив меня одну лицом к лицу с яркой панорамой города.
И тут я услышала знакомый глубокий голос, теплый и ласковый:
— Привет, красавица.
Оборачиваясь, я увидела Рэя, стоящего напротив меня. Его глаза сияли теплым блеском, отражающим свет окружающих улиц. Он смотрел на меня загадочно и чуть лукаво, будто скрывал какую-то тайну. Глаза Рэя блестели веселым огоньком, словно игривый лучик солнца, проникший сквозь тёмное небо.
Он поднял руки и вручил изящный букет цветов, собранный из белоснежных и нежно-розовых альстромерий. Белые лепестки казались особенно яркими в сумраке ночи, создавая иллюзию первого снега, сверкавшего на солнце. Розовые оттенки придавали букету ощущение юности и радости. Их ароматы смешивались с воздухом, вызывая приятные воспоминания и желание раствориться в волшебстве момента.
Я неуверенно улыбнулась, принимая подарок, стараясь скрыть смущение. Сердце билось неровно, дыхание стало частым и неглубоким. Но стоило мне взглянуть на искреннюю радость Рэя, волнение сменилось покоем и уютом. Мы направились в кафе, о котором рассказал Рэй, погрузившись в теплую тишину вечера, наслаждаясь каждым мгновением прогулки.
Рэй взял меня за руку, крепко сжимая пальцы своей рукой. Казалось, весь мир вокруг остановился, уступив место этому единственному моменту, полному любви и понимания. Взглянув на своего спутника, заметила мягкий отблеск городских огней на его чертах лица.
Мы шли бок о бок среди ярких вывесок и толп туристов, слушая музыку, звучащую из открытых окон местных заведений. Ночные клубы манили своей атмосферой веселья и свободы, рестораны приглашали отведать блюда японской кухни, а кофе-шопы предлагали согреться чашечкой горячего напитка. Эта картина окружающего мира завораживала, заставляя забыть обо всех проблемах и переживаниях.
— Как тебе Токио? — спросил Рэй, слегка наклонив голову.
Я посмотрела на него, восхищаясь его профилем, освещенным неоновым светом.
— Мне очень здесь нравится, — ответила я искренне.
— Не скучаешь по дому?
Воспоминания нахлынули мгновенно, вызвав неприятные ощущения. Лондон. Туманные улицы, серые здания, запах дождя и сырой земли. А потом – пустота. Мурашки пробежали по коже. Все это вызывало острую боль утраты близких людей. Перед глазами мелькнул образ монстра, который преследовал меня в кошмарах. Почему-то в последнее время он перестал появляться в моих снах, и это было непривычно. Пугающе непривычно.
Рэй заметил мою перемену настроения, остановившись посреди дороги. Он бережно взял меня за подбородок, заглядывая прямо в глаза. Я пыталась улыбнуться, хотя внутри царила тревога и неопределенность.
— Что случилось? Ты выглядишь растерянной, — тихо произнес он, изучая выражение моего лица.
Взгляд Рэя выражал неподдельную заботу и понимание, даря чувство защищенности и уверенности. Он аккуратно провел пальцем по моей щеке, осматривая каждую деталь внешности, будто пытался разгадать скрытые чувства.
— Всё хорошо, — сказала я слабым голосом, пытаясь вернуть себе самообладание. — Просто немного задумалась.
— Если захочешь поделиться, знай, я всегда выслушаю и поддержу.
— Спасибо тебе, — прошептала я.
Рэй замолчал, его глаза мягко исследовали моё лицо, словно пытались расшифровать секрет, скрытый в самой глубине души. Сначала его взгляд задержался на моих глазах, изучая их форму, глубину, цвет, затем соскользнул вниз, задержавшись на мгновение на губах, прежде чем вернуться обратно к глазам. Воздух между нами уплотнился, густой и вязкий, будто напитанный электричеством. Настойчивое биение сердца разгоняло кровь по венам, заставляя тело реагировать на малейшее движение.
Я затаила дыхание, осознавая, что происходит нечто важное, значимое, переломное. Нервные окончания горели огнем, ожидание достигло пика, и я знала, что следующая секунда решит многое. Медленно, практически незаметно, Рэй двинулся вперёд, уменьшая дистанцию между нами, пока его дыхание не коснулось моих губ, горячее и требовательное, предвещая близкий контакт.
Мои ресницы дрогнули, готовы были сомкнуться, увековечить мгновение слияния, когда волшебный миг ожидания внезапно нарушил резкий толчок — грубое вмешательство извне оборвало нарастающее волнение. Потерялась почва под ногами, тело невольно наклонилось вперед, едва удержавшись от падения. Обескураженная, резко развернулась назад... И замерла, будто натолкнувшись взглядом на невидимую преграду. Перед глазами предстала фигура, которую меньше всего хотелось бы увидеть именно сейчас. Сердце пропустило удар, разум отчаянно пытался осмыслить происходящее. Нет, это невозможно... Но глаза упорно твердили обратное. Там стоял Он — тот самый, чьи черты казались такими жестокими, а под его взглядом хотелось спрятаться и больше никогда не показываться. Однако теперь он снова возник передо мной, словно призрак прошлого, воскресший лишь для того, чтобы вновь встряхнуть мою жизнь.