4
По комнате разлеталось тихое сопение Мариам и Монифы. Когда Нил вернулась из города и отправила письмо Исиде, что выполнила поручение, подруги уже спали. Тяжёлая работа в больнице сделала свое дело, а вот Нил уснуть никак не могла. Мысли о крылатом боге, словно надоедливые мухи жужжали в голове, заставляя девушку ворочится. Когда Нил наконец поняла, что пытаться уснуть бесполезно, она уставилась в потолок и прислушалась к звукам ночи.
Собака что-то развылась.
Нил долго и неподвижно лежала, глядя через крошечное окошко на полную луну, ее голубой свет попадал через щели и рассыпался на маленькие осколки по всей комнате.
Жрица встала с кровати. На ходу она завязала растрепавшиеся волосы первой попавшейся под руку спицей и, наскоро натянув калазирис, на цыпочках вышла из комнаты. Уверенным шагом она преодолела все коридоры корпуса жриц, прежде чем оказалась на улице. Ее тут же обдул прохладный бриз.
Тем временем, лай собаки становился все громче и агрессивнее. Луна доброжелательно осветила дорогу к псарне, и жрица, не теряя времени, бросилась туда.
Ночью сад казался пугающим и необитаемым. Редкие деревья размеренно покачивались на ветру, шурша листвой.
- Что случилось?
Задала Нил вопрос огромной черной собаке, как-будто животное смогло бы ей ответить.
Собака рвалась с цепи и рычала. Почуяв Нил, она повернула голову и посмотрела угольно-чёрными глазами на жрицу. Животное резко дернулось к девушке, но цепь удержалась собаку на месте.
Нил сглотнула.
Не к добру это. Собака приручена так, чтобы слушалась только жриц, а остальных она готова разорвать в клочья, поэтому и охранникам, и рабам строго на строго запретили к ней приближаться и вообще ходить рядом с псарней.
Сделав несколько шагов на встречу животному, Нил вытянула перед собой правую руку. Собака перестала дергаться и больше не лаяла, однако все еще продолжала враждебно рычать. В ее черных глазах отразились тонкие пальцы девушки.
Нил медленно опустилась перед собакой на колени и коснулась мохнатого лба. Ее ладонь соскользнула по густой шерсти к затылку, и девушка лаского потрепала животное за ухом.
- Что случилось?
Снова спросила Нил, не рассчитывая на ответ.
Собака заурчала, признав в Нил жрицу, и нежно облизала ей руки.
В саду наконец-то стало тихо, если не считать почти оглушающие трели сверчков.
Нил аккуратно прощупала в густой шерсти собаки металлическое кольцо ошейника и место, к которому пристёгивалась цепь.
Что же произошло?
Подумала обеспокоено Нил, продолжая тискать собаку.
Может ли это быть реакцией на раненых? Больница ведь находиться на острове.
Единственным источником света в темноте ночи оставалась луна, но неожиданно плотное облако закрыло светило, погрузив весь мир в кромешную тьму.
Сверчки неожиданно замолчали, и в то же мгновение собака дернулась. Брызгая слюной, она загавкала с новой силой, вырываясь из рук жрицы. Нил сжала в кулаке карабин цепи и замерла в мучительном ожидании.
Собака словно взбесилась. Она больше не обращала внимание на девушку, и пыталась всеми силами сорваться с цепи. Жрица сжала зубы. От напряжения у Нил затряслись пальцы, и она ощутила чьё-то присутствие у себя за спиной. Шорох заставил жрицу замереть.
Он в паре шагах от меня.
- Есть кто?
Пытаясь преодолеть дрожь в голосе, выкрикнула Нил. Она боялась обернутся. В ответ было только бешеное гавканье собаки. Нил сделала вдох. Щелчок карабина, и конец цепи упал на землю.
Собака, почувствовав невиданную ранее свободу, рванула за спину жрицы. Послышался вскрик, а за тем мерзкий звук рвущейся плоти. Нил обернулась и увидела возню в паре шагов от себя. В горле встал ком, но девушка не торопилась убегать.
Облако медленно открыло Луну, и голубой свет тотчас осветил площадку. Клинок блеснул первым. Убийца даже не успел им воспользоваться. Собака больше не гавкала, животное гордо рычало, стоя в луже алой жидкости. Ее морда была перепачкана кровью, а в глазах горели бешеные огни. Человек же был мёртв. Собака оторвала ему сначала руку, а за тем отгрызла голову.
Взгляд Нил зацепился за цвет кожи неизвестного.
Нубиец.
Нил скривилась. Страх все ещё заставлял ее глубоко дышать, но в тоже время холодный разум уже ругал саму жрицу, что она позволила наемнику умереть.
Было бы гораздо полезнее узнать о его плане, и я ли вообще являлась его главной целью. А сейчас это можно сделать разве что последовав за ним.
Нил громко выругалась. Она подозвала к себе довольную собаку, и усадила ее обратно на цепь. Туман страха в голове расселялся, и прежде всего жрица решила осмотреть труп.
Медленно шагая к мертвецу, Нил наткнулась на клинок и аккуратно подобрала его. Он был длинной с ее предплечье и неприлично тупым для оружия.
Либо наемник за ним совсем не ухаживал, либо он уже нашёл клинок в таком плачевном состоянии.
Лезвие было в зазубринах и царапинах, а по рукояти так вообще, словно телега проехалась.
Рядом с трупом Нил сразу почувствовала запах крови и разорванных кишок.
Видимо, собака успела ему и брюхо вспороть.
Скривилась Нил. Вонь стояла невыносимая.
Голова трупа лежала под неестественным углом и с ужасными ранами от укуса, а правая рука так вообще валялась в шаге от остального тела. Одежда была порвана и залита кровью, но Нил смогла определить в ней самый простой нубийский покрой.
Жрица вздохнула, пытаясь привести затуманенные вонью и страхом мысли в порядок. Она знала, что в первую очередь, нужно было посмотреть, есть ли на теле трупа какие-нибудь татуировки. Поборов брезгливость, Нил стянула с мужчины одежду и принялась разглядывать его изуродованное тело, все время прислушиваясь к собаке, но она оставалась спокойной, и то ли улеглась спать, то ли просто неподвижно лежала, облизывая окровавленную морду.
Чем больше Нил осматривала труп, тем больше у неё портилось настроение. На теле не было ни единой татуировки, зато присутствовало огромное количество свежих ожогов, свидетельствующих о том, что мужчина совсем недавно свёл все наколки.
Нил устало вздохнула.
Ну и зачем ты пошёл на это покушение?
Подумала она, качая головой.
Надеюсь это стоило того, что бы быть сожранным Ам-мат. Вот Апоп! И что теперь делать? Куда мне тащить его тело? Нельзя ведь его тут бросать. И что говорить Госпоже Исиде? А Мариам и Монифе?
Нил поднялась с земли, и недолго думая, направилась к корпусу стражников.
Пусть хоть сейчас свою работу выполнят нормально. Как вообще у этого нубийца получилось проникнуть на остров?
Через несколько минут Нил стояла у двухэтажного, совершенно непримечательного корпуса из желтого песчаника, где коротали свои деньки солдаты, нанятые охранять и защищать храм и жриц, но как стало понятно из недавнего происшествия, в своей работе они не сильно преуспели.
Подскочив к огромной деревянной двери, Нил забарабанила по ней кулаками. Внутри послышался звук неторопливых шагов. В маленьком окошке загорелся свет и дверь со скрипом отворилась. На улицу выглянула пара заспанных глаз. В животе словно завязался узел, и первую секунду Нил не могла ничего вымолвить.
Соберись, дура!
- На меня напали.
Выпалила Нил. Стражник озадачено моргнул и протёр левый глаз.
- Кто?
- Нубиец.
Внутри корпуса послышались новые шаги.
- Что за шум? - В дверном проеме показался командир стражи. - Госпожа?
- На меня на псарне напал нубиец, и собака его загрызла.
Только произнося это в слух, Нил по-настоящему осознала в какое дерьмо вляпалась.
- Успокойтесь, вы уверены? Что вы вообще делали на псарне в такой час, может у вас просто был кошмар...
С недоверием просил воин неторопливо разминая шею.
- Да, уверена! - Голос Нил сорвался от раздражения. - Пусть несколько стражников идут на псарню и уберут труп, собака сейчас на цепи и никого не тронет, если близко не подходить, и ещё пусть несколько идут со мной в корпус жриц, чтобы ночью выставить охрану у входа в комнаты.
- Хорошо.
Согласился командир, хоть и по его недовольному лицу было видно, что ему не сильно понравилось затея Нил напрячь его ребят работать посреди ночи парахитами. Он свистнул, и тут же послышался топот множества ног. Объяснив инструкции, командир отправил двоих воинов на псарню, и четверых сопровождать Нил в корпус жриц.
На обратном пути девушка почти бежала по песчаной дорожке. Ей казалось, что стражники шли слишком медленно, и она искренне надеялась, что ни с Мариам, ни с Монифой ничего не случилось, а когда она зайдёт в комнату, то застанет их все так же спящими.
Эти мысли слегка смутили Нил.
Почему я так о них беспокоюсь?
Подумала она, но крики, которые Нил услышала в коридоре, заставили ее покинуть мысли и вернуться в жестокую реальность.
Ноги словно прилипли к полу. Нил застыла на месте, как вкопанная, благо стражники были храбрее ее, и не теряя времени, забежали в спальню.
Нил попятилась назад. Крики стали громче, а за тем послышались ругательства и лязг оружия.
Наконец все прекратилось. Сглотнув горькую слюну, Нил все же заставила себя войти в комнату, хотя каждый шаг ей давался с трудом, словно она передвигалась по зыбучим пескам.
- Нил!
Воскликнула бледная как мел Мариам. Она обнимала обеими руками Монифу, и Нил заметила, что вторая жрица обмякла, и как-то неестественно запрокинула голову на руках у подруги.
- Он ранил ее!
Всхлипнула Мариам. Ее серые глаза были заполнены слезами, но в тоже время, она пыталась остановить кровь, хлещущую фонтаном из раненого бока подруги.
Нил посмотрела в сторону стражников, схвативших наемника, и живот тут же свело от взгляда полного ненависти и презрения, которым ее окинул нубиец. Стражники держали его под руки, прижимая головой к полу. Под пленником уже скопилась бордовая лужа. Старый клинок валялся в углу комнаты. Весь пол был измазан кровью, и Нил искренне надеялась, что она принадлежала наемнику, а не Монифе, хотя здравый смысл подсказывал, что ему тоже никак нельзя позволить умереть.
- Госпожа, что нам с ним делать?
Спросил один из стражников.
- В темницу. - Нил прочистила горло. - И попытайтесь допросить. А ты быстро бери на руки Монифу и неси в больничное крыло.
- Нил, можно я пойду с ней?
Дрожащий голос Мариам выбил Нил из колеи. Подруга не выпускала из рук побелевшую ладонь Монифы, и на ее льняной сорочке виднелись алые разводы.
- Тебя ранили?
Мариам отрицательно покачала головой. Мозг Нил усиленно работал. Как не кстати в мыслях всплыл Тот и его Сенет. Жрица почувствовала себя играющей в игру Бога мудрости, где каждый шаг каждой фишки необходимо было просчитать так, чтоб он был наиболее выгодным для всех катушек. Стражники и жрицы стали ее катушками, которыми нужно было ходить в правильном порядке, для того чтобы прийти к концу доски первой, что бы выиграть...
Но что для меня выигрыш? Сохранение репутации храма? Похвала Исиды? Спасение жизни Монифы?
- Ладно, только не отходи от стражников ни на шаг, а вы. - Нил ткнула пальцем в оставшихся воинов. - Идите в казарму и подымайте всех, - На секунду жрица прикрыла глаза. - И передай Садики, чтобы он сразу шёл в главный зал, пусть захватит сокола.
-Так точно, Госпожа.
В один голос воскликнули воины и быстро удалились.
Нил больше не медлила, она сбежала по ступенькам на первый этаж, и словно птица, влетела в огромный зал, «окрылённая» навалившейся ответственностью. Кинувшись за один из резных столов, жрица сразу достала папирус и чёрными чернилами начеркала письмо Исиде, стараясь сделать как можно меньше клякс, от пережитого волнения руки в полной мере ее все ещё не слушались.
Услышав шорох, Нил резко дернулась и столкнулась взглядом с Садики. На правой руке, обмотанной кожаным ремнём, он нёс нахохлившегося сокола.
- Что-то произошло? Капитан даже не успел ничего объяснить, как прибежали те двое, и передали ваш приказ явится сюда с соколом.
Сказал Садики на нубийском, и Нил невольно заслушалась. Его тихий шуршаний голос был музыкой для воспалённого усталостью ума жрицы.
- Проникновение на территорию храма и покушение на жриц. Возможно, даже удачное.
- Кто?
- Нубийцы.
Нил заметила, как лицо мальчишки исказила гримаса призрения, не с того не с сего Нил испытала стыд.
- Дикари. Нападение на беззащитных женщин - низость.
Нил скривилась.
Не такая уж я и беззащитная, раз смогла спастись, но вот Мариам и Монифа...
- Один из них уже мёртв.
Безучастно добавила Нил.
- Вы его убили? - Толстые брови мальчишки взмыли вверх. – Это может стать проблемой, стоит поскорее сообщить господину...
- Нет! – Резко перебила его Нил. - Обойдемся без учителя, тем более, что я его не убивала. Его загрызла собака. - Жрица сглотнула под пристальным взглядом Садики, на языке оставалась неприятный привкус лжи. Лжи самой себе. - Не важно. Тебе все объяснят позже, а пока отправь это госпоже Исиде.
Нил скрутила папирус и бросила свёрток Садики. Он поймал его одной рукой и привязал к когтистой лапе сокола.