Пепел короны

Сквозь тонкие занавеси спальни мягко проникал солнечный свет, едва касаясь лица Валентина, когда он медленно проснулся. Тело ещё желало отдыха, но разум уже был полон мыслей — о предстоящей дне, о будущем, о тех обязанностях, которые ложились на его плечи. Он тихо повернулся к Виктории, которая ещё спала в мягкой постели, её лицо было спокойно, словно в снах она искала покой, которого ему сейчас так не хватало.Валентин осторожно поднялся, чтобы не разбудить невесту.

Он взял одежду с кресла и бесшумно вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Коридоры дворца казались бесконечными и пустынными в эту раннюю пору. Легкий утренний холод обдавал кожу, напоминая, что мир не стоит на месте, даже если внутри замка царит пауза перед бурей.

Валентин шёл медленно, его шаги отдаются эхом по каменным стенам. Он проходил мимо огромных портретов предков, которые казались неподвижными свидетелями судьбы семьи. Под ногами мягко скрипнул песчаник, на котором оставались следы слуг, спешивших подготовить дворец к торжеству.

Выйдя на балкон, он остановился и вдохнул свежий воздух. Вид на двор казался почти идеальным: слуги метали дорожки, музыканты настраивали инструменты, а гости постепенно заполняли сады,но Валентин чувствовал, что всё это лишь декорации к спектаклю, где он не может позволить себе ошибиться.

В душе гнездилось тревожное ощущение, что  уже начало чего-то необратимого, и несмотря на всю роскошь и силу, он остаётся пленником ожиданий.

«Я должен быть королём, — думал он, сжимая кулаки, — но без Дани я потеряю себя в этом»

Он провёл пальцем по крестику на руке, глядя в безмятежное небо, двор казался таким же спокойным, каким он не будет никогда.

Вернувшись в замок, Валентин отправился в свою личную комнату, место где находится только он и его мысли. На данный момент его мысли были завалены даже не Даней , а Викторией. Он понимал что с этого дня ему придётся носить маску влюбленного, хоть это  было не обязательно, он мог делать всё что хочет, но он уважал её, как и она его.

«Она отдала мне своё сердце, — подумал он, — а что могу я ей дать взамен?»

Валентин опустился в кресло и закрыл глаза, пытаясь собрать мысли и силы перед грядущим днём, который изменит всё. До церемонии ещё несколько часов, и он желал их провести в одиночестве.

---

Сквозь узкие щели ставен тусклый рассвет медленно пробивался в спальню. Воздух был прохладен, но за окном уже тихо пели птицы — наступал день, которого Виктория ждала и боялась одновременно. Сегодня она становилась женой Валентина, наследника королевского трона, и этим актом должна была связать свою судьбу с будущим королевства.

Она лежала на кровати, в белом шелковом халате, и смотрела в потолок. Сердце билось ровно, но в груди стоял тяжёлый камень. Не из-за страха , скорее из-за смятения. Все годы подготовки, все ожидания и желания, которые затаились глубоко внутри, сейчас казались чужими. Виктория понимала: она любит Валентина, и она готова была отдать ему своё сердце.

Лиллиан вошла тихо, словно стараясь не разбудить мысли, которые не давали покоя молодой невесте. Горничная была не просто служанкой уже, она была тем человеком, который видел Викторию настоящей, без всех королевских масок.

— Миледи, пора готовиться, — мягко сказала Лиллиан, приблизившись и помогая подняться с кровати.

Виктория повернула голову и взглянула на Лиллиан, в её глазах читалась невыносимая усталость и какая-то тихая надежда.

— Завтра уже не будет прошлого, — произнесла Виктория почти шепотом, — я сменилась… и отдала ему своё сердце,теперь всё должно быть иначе..

Лиллиан не ответила словами — она просто молча повесила Виктории платье рядом с кроватью. Это было изысканное, тонко вышитое изделие, в котором ей предстояло предстать перед всем дворцом.

— Вы будете прекрасны — тихо сказала Лиллиан.

Виктория закрыла глаза на миг, вдохнула глубоко аромат лаванды, которая наполняла комнату, и сказала:

— Я хочу, чтобы это был последний день, когда я могу позволить себе сомнения. Завтра начинается новая жизнь  и я буду сильной. Не только для него, но и для себя.

Лиллиан улыбнулась сквозь лёгкую грусть. Она знала, что Виктория шепотом говорила не только о силе перед дворцом, но и о той внутренней битве, которую ей предстояло вести в душе.

За окном ветер мягко трепал занавески, будто напоминал о том, что даже в самые торжественные моменты времени не остановить. Виктория поднялась, подошла к окну и взглянула на двор — уже начали собираться гости. Они ещё не знали, какие тайны скрывает этот день.

— Я готова, — тихо сказала Виктория.

Лиллиан взяла её за руку, сжала её крепко и ответила:

—  я буду рядом сегодня на свадьбе как вы и говорили, хочу ещё раз поблагодарить за это приглашение.

— твоё платье я попрошу принести тебе в комнату, — на эте слова Лиллиан кивнула.

---

Ночь едва отступала, но в душе Даниила Лещинского не было ни капли покоя. Сегодня  день, которого он боялся и к которому готовился всё последнее время. День, когда Валентин, его главная любовь,  официально свяжется с Викторией узами брака.

Комната была наполнена едва уловимым полумраком. Даня лежал на кровати, уставившись в потолок, но видел лишь тени своих мыслей — мысли о Валентине, о том, что между ними. Любовь, которую нельзя было назвать вслух, страх потерять всё, что дорого.

Он провёл рукой по лицу, пытаясь прогнать сон, но сердце билось слишком быстро, предвкушая и боясь одновременно.

«всё изменится, — думал он, — но сегодня у меня ещё есть шанс... шанс увидеть его хотя бы в последний раз перед тем, как мир окончательно разделит нас.»

Даня встал и подошёл к окну. Ветер играл с занавесками, наполняя комнату свежестью. Снаружи дворец медленно оживал, слуги готовились к церемонии, и каждый звук казался эхом неумолимо приближающейся судьбы.

Он взял в руки  серебряный крестик . Крестик казался тяжелее обычного — словно в нём хранилась вся тяжесть неизречённой любви и обет молчания.

Сердце рвалось от желания кричать, но губы оставались сжатыми. Даня знал, что нельзя позволить себе слабость, нельзя разрушать то, что ещё можно сохранить.

Внутри разгорался внутренний конфликт: с одной стороны — долг и честь семьи, с другой — личное счастье, недоступное и спрятанное. Даня ещё конечно не знал какая ждёт судьба младшего наследника,но он чувствовал что в этой судьбе он утонет от боли.

«Валентин... — тихо прошептал он, — будь осторожен. Сегодня начнётся новая глава, и я боюсь, что мы можем потерять друг друга»

Ветер за окном усилился, и казалось, что весь замок затаил дыхание, готовясь к торжеству, которое навсегда изменит их судьбы.

Даня переоделся ,до церемонии ещё время есть и он тоже решил что хочет побыть в одиночестве.

---

Спустя два часа в покоях Виктории царила особая тишина — тусклый свет свечей мягко мерцал, отражаясь в зеркалах и золотых рамах, создавая атмосферу нереальной нежности. Вокруг неё суетились горничные, тонко управляемые Лиллиан.

Виктория сидела перед большим зеркалом, обнажённая до пояса, пока одна из служанок аккуратно расчесывала её длинные тёмные волосы. На лице будущей королевы отражалась смесь волнения и спокойствия — она знала, что этот день изменит всё, но верила в то, что любовь, которую она дарит, хотя бы частично сможет согреть её мужа.

Лиллиан тихо подошла и опустила перед Викторией лёгкое белоснежное платье, расшитое жемчугом и серебряными нитями. Его ткань казалась почти невесомой, словно созданной из света и тени.

— Миледи, — произнесла она мягко, — всё готово. Когда будете готовы, мы начнём.

Виктория кивнула, ощущая, как сердце учащённо бьётся. Она позволила горничным помочь надеть платье, аккуратно застёгивая каждую пуговицу, словно закрепляя свои мечты и страхи в каждом стежке.

Взгляд её упал на маленькое серебряное кольцо , подарок от Валентина, который сейчас, вероятно, уже гулял по залам замка, думая о предстоящей церемонии.

— Вы уверены, что хотите это сделать? — тихо спросила Лиллиан, её голос едва слышно дрогнул.

Виктория улыбнулась, но улыбка была горькой.

— Я люблю его, — ответила она. — И хоть он не смотрит на меня так, как я на него, я хочу верить, что смогу сделать его счастливым. Это мой долг — и моё сердце.

В этот момент в покоях раздался лёгкий стук — сигнал о том, что пора направляться в зал для начала церемонии.

Виктория глубоко вздохнула, собрав в кулак всю решимость, и встала, готовая встретить свой новый мир.

Валентин провёл эте часы нового дня в одиночестве. Воздух был прохладным, и Валентин глубоко вдохнул, пытаясь унять тревогу, что тянула в груди тяжёлым грузом.

Перед ним лежало зеркало, в котором отражалось лицо молодого мужчины — серьёзное, немного усталое, но стойкое. Валентин коснулся подбородка, едва заметно тронув тонкий шрам, оставшуюся от юношеских лет. Взгляд его устремился вдаль, в беспокойные мысли, где прошлое и настоящее переплетались в непростую сеть.

Он знал, что свадьба  не просто формальность. Это был акт, которого требовал трон, политика и судьба королевства. Но внутри, за этим фасадом, было нечто более сложное, нежели простое согласие или долг.

Первые шаги подготовки начались с выбора одежды  и для Валентина это не было обычным процессом. Каждый элемент его одеяния должен был отражать не только статус наследника, но и ту часть его самого, которую он хотел сохранить в тайне. Его доспехи стояли в углу комнаты, символизируя готовность к битве, но сегодня он выбрал изящный мундир, украшенный тонкой вышивкой в форме королевских символов.

Камергеры аккуратно подбирали каждый элемент, помогая надевать одежду ,не слишком тяжёлую, чтобы не сковывать движения, но достаточно богатую, чтобы произвести впечатление на придворных и гостей. Валентин стоял неподвижно, словно вглядываясь сквозь собственное отражение в зеркало, ища ответы в глубине глаз.

Вдруг дверь открылась, и вошёл один из ближайших советников , старый и мудрый человек, чьё лицо отражало годы служения трону и тайнам двора.

— Ваше Высочество, — начал он низким голосом, — сегодня великий день. Все готовы к церемонии, придворные заняли свои места. Но помните, корона  это не только честь, но и тяжесть ответственности.

Валентин кивнул, не отрывая взгляда от зеркала.

— Я знаю, — ответил он спокойно, — но иногда мне кажется, что теряю себя в этих обязанностях.

Советник тихо улыбнулся.

— Это испытание проходит каждый, кто призван к трону. Но будьте честны с собой  и не забывайте, что истинная сила в искренности.

Когда советник ушёл, Валентин медленно повернулся к окну и посмотрел на рассвет. Лучи солнца золотили вершины башен, наполняя замок теплом и светом.

В тишине замка слышались звуки подготовки: шаги слуг, приглушённые голоса, шёпоты и предвкушение. Но для Валентина все это казалось отдалённым  внутри него бушевала буря мыслей.

Он вспомнил брата — Даню. В этот момент Даня, возможно, тоже думал о нём, о том, что могло быть и чего никогда не будет. Эта мысль вызывала боль, но и тихую надежду. Надежду на то, что однажды, когда уйдут маски и обязательства, они смогут найти друг друга снова.

Перед выходом из комнаты Валентин задержал взгляд на маленьком серебряном крестике в руках. Он аккуратно снял его ,и спрятал в карман , чтобы никто не заметил.

Его шаги по коридорам становились увереннее, хотя в сердце всё ещё оставалась неясность. Ему предстояло пройти путь, полный испытаний  но он знал, что должен быть сильным ради всех, кто надеется на него.

Наконец, дверь в большой зал открылась, и Валентин, подняв голову, вошёл в свет — туда, где его уже ждали гости и судьба. Взгляд его встретился с толпой, но он искал лишь одну фигуру , ту которая могла бы понять его больше всех.

Большой зал замка был наполнен светом, мягко льющимся из витражных окон, окрашенных в цвета королевского герба. Величественные колонны устремлялись ввысь, поддерживая сводчатый потолок, где горели многочисленные канделябры. Воздух пропитывала смесь аромата свежих цветов и тонкого дыма от благовоний, которые служили напоминанием о святости и торжественности момента.

Придворные, в нарядных одеждах, заполнили длинные ряды скамей, шептались и внимательно наблюдали за происходящим. Музыка лир и флейт наполняла пространство, нежно сопровождала процесс.

В центре зала стоял алтарь, украшенный белыми и золотыми тканями, венками из лавровых листьев и роз. Перед алтарём возвышалась фигура священника, облачённого в пышные церемониальные одеяния, чьи слова эхом разносились по залу.

Когда началась церемония, в зал вошла Виктория, словно сама воплощённая нежность и свет. Её платье было воздушным, белоснежным, с тонкой вышивкой серебряной нитью, напоминающей звездное небо. Она двигалась с грацией, хоть в глазах её читалась тихая тревога, надежда и любовь.

На противоположной стороне стоял Валентин — наследник престола, в своём строгом кафтане с гербом рода. Его взгляд был сосредоточен, но холоден, словно внутренне он уже отошёл от происходящего.

Священник начал говорить о священном союзе, о верности и преданности, о долге и чести, которые ложатся на плечи супругов. Слова звучали торжественно, но в воздухе витала и некая натянутость, словно сама церемония была лишь фасадом, за которым скрывались сложные чувства и тайны.

Когда пришло время обмена обетами, Виктория произнесла слова любви и преданности, её голос дрожал, но был искренним. Она смотрела на Валентина с полной верой и надеждой, отдавая ему своё сердце, несмотря на сомнения и тени, которые висели между ними.

Валентин же произнёс обеты сдержанно, без того огня в глазах, который обычно сопровождает такие слова. Его сердце было занято другим, но он знал, что должен сыграть свою роль — роль наследника, который соединяет два рода, поддерживает мир и порядок.

Обмен кольцами был символом нерушимого союза, заключённого не только между двумя людьми, но и между семьями, королевствами, судьбами.

В этот момент из толпы наблюдавших Даня скользил взглядом по залу, ощущая тяжесть в груди. Ему было больно видеть, как Валентин отдаёт себя другому.

Лиллиан, стоявшая рядом скрывала свои эмоции, наблюдая за Викторией. Она понимала, насколько дорог этот день для своей госпожи, и знала, что за этой праздничной маской скрываются глубокие переживания.

Когда священник произнёс заключительные слова и объявил их мужем и женой, зал наполнился аплодисментами и возгласами радости. Но в сердце Валентина и Виктории, несмотря на внешнюю торжественность, царила своя тихая буря.

После церемонии зал превратился в праздничный зал для пышного банкета. Столы ломились от угощений — ароматных блюд и сладостей, которые готовились неделями. Золотые кубки с вином передавались из рук в руки, звенели тосты и смех.

Виктория, облачённая теперь в роскошное платье из тончайшего шелка, переливалось жемчужными оттенками, старалась скрыть усталость и тревогу за маской улыбки. Она улыбалась гостям, принимала поздравления, её глаза искали среди толпы Валентина, надеясь увидеть хоть тень взаимности. Но он был отстранён, его взгляд блуждал по залу, избегая её.

Лиллиан же, одетая в платье, которое Виктория ей подарила, оставалась в стороне, словно тень. Её присутствие было почти незаметным для большинства, но она внимательно следила за каждым движением Виктории, словно охраняя её спокойствие. В глубине души Лиллиан мучилась от своих чувств и одновременно гордилась тем, что могла хоть так быть рядом.

Даня стоял у стены, наблюдая за Валентином. В его взгляде читалась горечь и боль  видеть брата, отдающего себя ей, это было мучительно. Но он не мог отвести взгляд, не мог скрыть ту любовь, что жила в нём,он знал что Валентин любит его ,так же сильно как и он ,но было больно от того что они не могут никак показать свои чувства.

Музыка перешла в более лёгкие и живые мелодии. Начались танцы.

Валентин подошёл к Виктории, взял её руку, его прикосновение было холодным и сдержанным.

Виктория почувствовала, как её сердце бьётся чаще, когда она легла в его объятия. Их движения были плавными, словно они плыли по волнам музыки.

— Ты сегодня прекрасна, — тихо произнёс Валентин, не отводя взгляда.

— Спасибо, — ответила Виктория, улыбаясь сквозь лёгкую грусть. — Я надеялась, что этот день будет наполнен счастьем.

Валентин замялся, его голос стал чуть тише:

— Я тоже этого хочу… Но  мы просто играем роли.

— Может быть, — прошептала она, — но иногда даже роли могут стать правдой.

Их взгляды встретились, и на мгновение между ними пробежала искра понимания, но музыка закончилась слишком быстро, возвращая их к реальности. Валентин аккуратно отпустил её руку, а Виктория осталась стоять, чувствуя в груди одновременно тепло и холод одиночества.

Зал всё ещё был полон света и музыки, а гости продолжали веселиться, смеялись, танцевали, обменивались поздравлениями. Но для двух братьев — Валентина и Даниила — этот вечер был совсем иным. Внутри них царила гнетущая тишина, которую невозможно было разбить ни одним словом.

Даня долго наблюдал издалека за церемонией. В его глазах горела смесь эмоций : горечь, тоска, боль и… любовь. Он видел, как Валентин, его брат, стоит неподвижно, словно каменная статуя, и не смотрит куда то в сторону. Когда музыка стихла, и гости начали перемещаться по залу, Даня набрался смелости и подошёл к Валентину. Его шаги были тихими, почти незаметными на мраморном полу, но внутри него бушевала буря.

— Валя, — сказал он тихо, стараясь звучать буднично, — поздравляю тебя с этим днём..

Валентин медленно повернулся и взглянул на брата. В его глазах читалась усталость и что-то непроизнесённое, сокрытое глубоко внутри.

— Спасибо, Даня, — ответил он, голос был ровным, но без тепла.

Даня внимательно посмотрел на руку Валентина. Его взгляд замер на пустом запястье — там не было того серебряного крестика.

— Ты снял крестик, — тихо произнёс Даня, в голосе прозвучала нотка боли.

Валентин не ответил сразу. Его взгляд упал вниз, на ладонь, но он быстро достал его с кармана и показал для брата.

— Это был… прошлый мир, — наконец сказал он, стараясь объяснить, — теперь у меня другие обязанности, другой путь,но даже так я буду стараться не забывать тебя.

— Путь, который требует предательства? — едва слышно спросил Даня, не отводя глаз.

Валентин молчал, слова застряли у него в горле.Даня сделал шаг назад, чувствуя, как сердце сжимается от горечи.

— Я просто хочу, чтобы ты был счастлив, — прошептал он, — даже если это счастье не со мной напрямую.

Валентин посмотрел на брата с лёгкой грустью, но и с пониманием.

— Спасибо, Даня, но мне нужно идти.

Без дальнейших слов Даня  развернулся первый и направился к другим гостям, оставляя Валентина одного среди шумного праздника.

Валентин подошёл к окну, наблюдая за тем, как мерцают огни дворца. В душе бушевала буря — праздник, созданный ради видимости счастья, казался теперь тяжёлой ношей. Его мысли возвращались к Дане.Он понимал, что ничего не будет прежним, и что этот день стал началом новой жизни — полной тайных чувств и болезненных разрывов, покоя старшему так долго как он хотел не дали, уже через пару минут гости подходили к нему.Вокруг звучал смех, поздравления, звуки флейт и скрипок, но внутри Валентина царила глухая пустота, которую не мог заполнить ни один праздник, он просто хотел чтобы рядом был его любимый брат.

Виктория осторожно приблизилась к Лиллиан, которая стояла чуть в стороне от праздничной суеты, словно тень, тихо наблюдая за происходящим. Мягкий свет свечей играл на лице горничной, подчеркивая её спокойствие, но в глазах скрывалась какая-то глубина.

— Лиллиан, — начала она тихо, чтобы не нарушить атмосферу вечера, — как ты себя чувствуешь? Ты хорошо проводишь этот вечер?

Лиллиан чуть улыбнулась, но её улыбка была мягкой, почти задумчивой.

— Спасибо, миледи, — ответила она спокойно, — этот день особенный. Сначала было немного тяжело, но благодаря вам я чувствую себя здесь не просто служанкой. Здесь, среди этих стен, я словно часть чего-то большего.

Виктория кивнула, и её голос стал ещё нежнее:

— Ты ведь понимаешь, что для меня твое присутствие  это больше, чем просто помощь. Я хотела, чтобы ты была здесь, не просто потому, что ты рядом, но чтобы чувствовать твою поддержку.

Лиллиан отвела взгляд, задумавшись, а потом тихо сказала:

— Это... для меня тоже многое значит, миледи.

Виктория приблизилась ещё ближе и положила руку на плечо Лиллиан.

— Ты не одна, — прошептала она. — В этом замке много одиночества, и иногда кажется, что его не перебороть. Но я рада, что ты здесь,что ты со мной.

Лиллиан вздохнула, её глаза блеснули от сдерживаемых эмоций.

— Ваше доверие даёт мне силы, — сказала она тихо, — и я обещаю быть рядом, несмотря ни на что.

Они стояли в этом тихом уголке замка, где время казалось замедленным, где слова и взгляды значили больше, чем любая торжественная речь.

— Скажи, — продолжила Виктория, — нравится ли тебе этот замок? Я знаю, что он велик и полон правил. Ты привыкла к жизни здесь? — та задавала такие вопросы специально для того чтобы разбавить обстановку.

Лиллиан улыбнулась чуть ярче.

— Этот замок мой дом теперь. И хоть иногда он кажется холодным, здесь есть люди, которые делают его тёплым. Вы  один из них, миледи.

Виктория почувствовала, как в её груди разгорается тёплое чувство — благодарность и тихая радость от того, что в этом сложном мире она нашла союзника, человека, который не просто служит, а понимает.

— Завтра всё уже изменится, — тихо сказала Виктория, — но я хочу, чтобы ты знала: для меня ты важна. И я хочу, чтобы ты была счастлива, как бы ни сложилась судьба.

Лиллиан посмотрела на неё с лёгкой грустью, но в её голосе прозвучала надежда.

— Спасибо, миледи. Я буду рядом, насколько бы трудно ни было.

Виктория улыбнулась, крепко сжала руку Лиллиан и в этот момент обе поняли , несмотря на весь груз будущего, в этом вечере они нашли друг в друге опору и понимание.

Уже после всей церемонии свечи в спальне Валентина и Виктории горели мягким теплым светом, их мерцающие отблески танцевали по стенам, создавая уютную, почти сказочную атмосферу. За окном замка постепенно опускалась ночь и казалось, что весь мир замер, дыша вместе с ними, ожидая чего-то нового и важного.

Виктория медленно сняла с плеч лёгкий плащ, который едва касался её тонкого белого платья, и положила его аккуратно на стул у окна. Её движения были плавными, наполненными грацией и внутренним спокойствием, но в глазах скрывалась легкая тревога. Она оглянулась на Валентина , он сидел на кровати, руки за спиной, взгляд задумчивый и слегка отстранённый.

— Валентин, — позвала она тихо, — сильно устал?

Он не сразу посмотрел на неё, словно пытаясь упорядочить мысли, но потом она  села на край широкой кровати рядом с ним и  положила руки на его плечи , осторожно заглянула в глаза.

— Сегодня был важный день, — сказала она мягко. — Наши жизни изменились и я хочу, чтобы ты знал , я ценю это,ценю то, что ты рядом.

Валентин глубоко вздохнул и опустил глаза, будто пряча что-то очень личное и болезненное.

— Виктория… — начал он, но замолчал. — Всё что ты говоришь, это слишком быстро. Я не уверен, что готов быть тем, кого все ждут. И быть кем-то, кем ты тоже, возможно, хочешь меня видеть.

Она кивнула, понимая его внутреннюю борьбу. Легкий ветерок шевелил занавески у окна, и в комнате стало чуть прохладнее,но Виктория была настойчивой , то что она хотела — она всегда получит.

— Мне тоже нелегко, — призналась она — но я верю, что вместе мы сможем найти свой путь. Не важно, что думают остальные, главное мы,хотя бы на этом начальном этапе.

Валентин поднял глаза резко и встретился с её взглядом ,он уже понимал к чему ведёт этот весь диалог.

— Ты.. ты всегда была сильнее, чем я думал — тихо сказал он

Виктория улыбнулась — лёгкой, нежной улыбкой, которая могла растопить лёд в сердце.

— А ты сильнее, чем хочешь признавать, — ответила она, затем медленно потянулась к нему и положила ладони на талию Валентина. — Позволь мне быть рядом..позволь тебе поддерживать..

Их лица оказались совсем близко  почти касаясь.

— Виктория..прошу тебя — прошептал он ,но не смог договорить.

— Мы пройдём через это вместе, — уверенно сказала Виктория. — Я обещаю. Мы проведём эту ночь так, чтобы завтра было легче встретить рассвет..

Виктория встала,  сняла с себя платье и положила его аккуратно на стол. Теперь она была в простом белье, которое лишь подчёркивало её естественную красоту и хрупкость. Девушка присела к нему на колени прижимаясь к его телу, она  почувствовала лёгкое напряжение между ног, там, где она сидела на нём. Валентин не хотел всего это, безумно сильно,но понимал что этот момент когда нибудь настал бы, он хотел бы видеть на месте своей невесты Даню,но кому есть дело до его желаний? Она прикусила его за шею, покрывая её поцелуями. Она не думала делать всё медленно и постепенно.Потому что не могла больше ждать,хотелось его прямо сейчас и как можно скорее.

Виктория втянула его в этот вихрь, где не было места разуму , только жар, только слияние двух тел. Валентин закрыл глаза, и в темноте за веками мелькнул образ Дани — того, кого он действительно хотел бы чувствовать так близко,но реальность была неумолима.

А потом… потом осталось лишь тихое потрескивание свечи на столе, отбрасывающее дрожащие тени на стену. Где-то за окном шумел ветер, унося с собой обрывки стонов, шёпотов и всего, что должно было остаться между ними..