Сказание времён

Первые проблески рассвета. Гайлиен разбудила грубая рука, бесцеремонно толкнувшая в плечо. Она распахнула веки и судорожно вдохнула. Напряжение в мышцах отпустило, когда Торин поднялся. В сопровождении Двалина он направился к следующему гному. Двалин безжалостно пинал Бомбура. Гайлиен протёрла глаза и села, ёжась от утренней прохлады. Солнце лишь робко выглядывало из-за горизонта, бросая на землю длинные, призрачные тени.

— Тебе ещё повезло, — проворчал Кили со своего спального места по соседству, уже проснувшийся и сидящий. — Меня удостоили пинком под ребро.

Провидица, не находя достойного ответа, лишь хмыкнула и потянулась, разминая затёкшие мышцы. За спиной Кили проснулся Фили, тут же получивший ободряющий шлепок по спине.

— А меня одарили пинком в спину, — недовольно пробурчал он. — У Двалина какие-то совсем уж недружелюбные ботинки.

— Знаю, — огрызнулась она, сворачивая тонкий спальный мешок. — Они мне все плечи оттоптали, когда мы должны были стать ужином для троллей. Или завтраком. — Она слегка наклонила голову, задумавшись. — Я так и не поняла, как они это называли. — Пожав плечами, она ощутила лишь лёгкую болезненность, никаких синяков, к её удивлению, не было.

Вскоре лагерь был собран и водружён на спины. Единственным следом их пребывания осталась небольшая кучка пепла от угасшего костра и сломанная скамья, на которую Бомбур свалился в первую же ночь. Она терпеливо ждала вместе с братьями, когда им будет дан знак двигаться дальше, и вдруг Торин снова приблизился к ней, с непроницаемым и строгим выражением на лице. Она повернулась ему навстречу.

— Ты знаешь лучший способ уйти отсюда незамеченными? — спросил он, а Двалин подозрительно оглядел её из-за плеча короля. Гайлиен прикусила губу, напряжённо размышляя. Существовала боковая горная тропа, которой редко пользовались и которая, насколько ей было известно, не охранялась. Но её крутизна и узость заставляли девушку сомневаться. Однако единственными другими тропами, которые она знала, была та, по которой они пришли, и главные ворота, и ни одна из них не подходила.

— Да, мы можем пройти по боковому горному перевалу, — она протянула руку и указала за их спины, на возвышающуюся скалу. — Он проходит вдоль неё. Это займёт больше времени, чем другие пути, но зато будет самым безопасным. По крайней мере, с точки зрения незаметности.

Торин и Двалин внимательно осмотрели скалу.

— Выдвигаемся немедленно! — его слова прозвучали как приказ для всей компании, которая привыкла безоговорочно подчиняться своему лидеру. Начались последние приготовления: каждый проверял, на месте ли его вещи. Гайлиен заметила, как ловкие пальцы Нори юркнули под полу его куртки, и решила позже проверить свою сумку на всякий случай.

Торин бросил на неё вопросительный взгляд, слегка приподняв брови, и Гайлиен поняла, что он ждёт, пока она поведёт их к перевалу. Её губы беззвучно прошептали нечто невразумительное.

— А, сюда, — неуверенно проговорила она, не зная, обращается ли ко всей компании или только к Торину. Впрочем, это не имело значения: она повернулась и, оглянувшись через плечо, увидела, что отряд уже готов следовать за ней. Поправив ремни рюкзака, она двинулась вперёд.

Торин шёл рядом с ней, чуть позади, пока она вела их через дворы и сады, зорко высматривая любопытные глаза. К счастью, никто, казалось, не обращал на них особого внимания, и их побег проходил на удивление гладко. Вскоре они оказались у высеченных в камне ступеней, ведущих к отвесной скале. Сбоку не было никаких перил или ограждений, и один неверный шаг мог обернуться роковым падением в пропасть.

— Вот и всё, — сказала она. — Отсюда мы просто следуем по тропе обратно к равнинам, а затем направимся к Мглистым горам.

Торин кивнул и вышел вперёд, чтобы вновь возглавить отряд. Гайлиен, не желая задерживать остальных, ускорила шаг. Один за другим они поднимались по ступеням, пока тропа не вывела их на ровную, слегка неровную каменистую дорожку, полого уходящую вверх. К этому моменту травянистая почва осталась далеко позади, а падение с такой высоты грозило неминуемой гибелью.

Оглянувшись, она было собралась отойти в сторону и пропустить вперёд тех, кто чувствовал себя увереннее, но поняла, что тропа слишком узка для подобных манёвров. Она повернулась вперёд, продолжая свой путь. Единственное, что она видела, — это спина Торина в толстой шубе и его тёмные волосы, ниспадающие на воротник, да отвесная скала слева. Головокружительная высота заставляла её желудок сжиматься от страха, и она изо всех сил старалась смотреть прямо перед собой. Она попыталась заставить себя заинтересоваться чем-нибудь, кроме Торина, но, кроме скалы, он был единственным объектом, на который можно было смотреть. Вид, впрочем, был неплох, подумала она.

Наконец тропа расширилась, скала перестала нависать над ними, и девушка почувствовала, что может снова дышать полной грудью. Каждый шаг больше не был авантюрой, балансированием на краю пропасти. Торин остановился и посторонился.

— Хвала небесам, мы перешли границу тихого края. Балин, ты знаешь эти тропы, веди.

— Хорошо, — согласился Балин, и Торин пропустил вперёд ещё несколько гномов. Гайлиен остановилась рядом с ним, скорее для того, чтобы присоединиться к более комфортной компании, чем для того, чтобы ждать вместе с ним. В нескольких метрах от них остановился Бильбо, с тоской оглядываясь на удаляющийся Ривенделл.

— Мистер Бэггинс, — обратился к нему Торин. — Советую вам не отставать.

Бильбо кивнул, неохотно возвращаясь в строй, и продолжил свой путь. Как только он это сделал, Гайлиен встала впереди него.

— Если нам обоим удастся выбраться из этого путешествия живыми, я с удовольствием сопровожу тебя обратно в Ривенделл или... куда угодно, где я тебе понадоблюсь, — сказала она через плечо, одарив полурослика приветливой улыбкой.

— Я не хочу беспокоить тебя или отвлекать от твоего пути, — возразил хоббит.

Эльфийка фыркнула. У неё не было никакого «пути», кроме того, который она сама выбирала — найти новое жилище, где она могла бы поселиться, пока оно ей не надоест.

— Мне будет только в радость, Бильбо. Мне нравится твоя компания, и это не составит для меня труда. На самом деле, это хоть чем-то меня займёт.

Бильбо поколебался, но понял, что она говорит искренне.

— Хорошо, да. Это было бы прекрасно.

Их разговор продолжался в непринуждённой манере, пока тропа не вывела их на вершину скалы, обратно на ровные равнины. Она была рада, вне зависимости от того, как сам Бильбо относился к этому, что он присоединился к их походу. Он был умным юношей с интересными темами для разговора, о которых она никогда раньше не задумывалась. И без унаследованной ненависти к эльфам... с ним просто было приятнее общаться, чем со многими другими.

День прошёл без особых приключений, и вскоре они разбили лагерь под сенью огромного дерева, которое не отличалось особой высотой, зато вся его энергия, казалось, уходила в ширину и толщину. Листва, подобно плотному пологу, задерживала солнечный свет, создавая круг тени на той стороне, где они расположились. Воздух был напоён ароматом леса, и Гайлиен поспешила расстелить свой спальный мешок неподалёку от дерева, вдали от своего обычного места у костра.

Она с удовольствием помогла бы им разбить лагерь, но, кроме сбора хвороста, которым уже занимались другие, и приготовления еды, чем неустанно занимался Бомбур, делать было особо и нечего. Большинство гномов просто устраивались на земле, вели неспешные беседы или дремали, а несколько человек стояли поодаль, оживлённо переговариваясь. Довольная своим местом, Гайлиен решила немного прогуляться по лагерю. Ноги её совсем не устали, но она уже отвыкла от длительных пеших переходов, если не считать короткой поездки в Шир.

Она заметила Фили, стоящего в одиночестве, его брата нигде не было видно. Он выглядел слегка нахмуренным, что ещё больше подогрело её любопытство. Её ноги сами собой направились к нему.

— Всё в порядке? Где Кили?

— Да всё нормально, просто Кили слишком обидчивый. — Фили фыркнул, скрестив руки на груди. — Я пошутил насчёт его несуществующей бородёнки, и он надулся, — он оглянулся через плечо. — Думаю, он спрятался за тем деревом.

Гайлиен почувствовала мимолётное желание отчитать его за то, что он обидел Кили, но она не была свидетелем их ссоры и не знала всех обстоятельств. К тому же, они были братьями — подобные поддразнивания вполне обычны для кровных родственников. Вместо этого её захватило желание поговорить с младшим братом.

И она так и сделала. Медленно развернувшись, девушка направилась обратно к своему спальному мешку, но, не доходя, свернула в сторону, чтобы обойти толстый тёмный ствол дерева. И действительно, с другой стороны сидел Кили, прислонившись спиной к дереву, и ковырял землю маленьким ножом. Она молча опустилась рядом с ним.

Описание Фили о том, что Кили «надулся», оказалось весьма точным: лицо Кили было искажено угрюмой гримасой, и он с ожесточением вонзал острие ножа в землю, выковыривая пучки травы.

— Мой брат послал тебя вернуть его нож? — спросил он низким, рычащим голосом.

— Ты украл его нож? — спросила Гайлиен, стараясь скрыть улыбку. Кили метнул на неё короткий взгляд и плотно сжал губы. Она слышала, как Торин громким голосом отдавал новые приказы где-то позади них, но старалась не обращать на это внимания.

— Возможно, — огрызнулся он. — Я собирался его вернуть.

Он не договорил, и Гайлиен догадалась об остальном.

— Но он же дразнил тебя, — настаивала она. Кили стиснул зубы, но кивнул, упорно не глядя ей в глаза, хоть она и подавалась вперёд, пытаясь поймать его взгляд. — Бороды ведь святое для гномов, правда?

— Это как ничего не сказать, — с горечью цедит он, но тут же усмехается, наконец-то находя в себе силы взглянуть на неё. — Это их гордость, их знамя. А уж гномьи девы без ума от длинных бород.

Ах, вот оно что. Дело не только в братских подколках. Он считает себя недостойным гномьих идеалов красоты.

— Я знаю, что это такое, — тихо говорит она. — Я сама никогда не вписывалась в эльфийские рамки. Волосы короткие, да ещё и вечно торчат во все стороны. — Она вздергивает заколку, и пряди вырываются на свободу, вьются сухими прядями. — Голос совсем не звонкий, кожа — далеко не алебастровая. — Она вздыхает, притягивая колено к груди, и кора дерева царапает спину. — Но где-то там, возможно, найдётся та, которой нравится щетина.

— Да ни одна гномка на меня не взглянет. Особенно, когда есть с кем сравнивать, — мрачнеет он, и глаза его вновь тускнеют. Гайлиен легонько толкает его в плечо.

— А кто сказал, что тебе непременно нужна гномка? — спрашивает она. — Знаю, это звучит как ересь, но разве любовь выбирает расу?

Кили смотрит на неё исподлобья, скептически, но в глубине глаз мелькает надежда. Ей становится больно от его неуверенности.

— Не бойся отдать свое сердце тому, кто его тронет.

— Ты так думаешь?

Гайлиен смеется и кивает.

— Кили, по моим меркам ты просто красавец, а я, поверь, выросла среди существ неземной красоты, так что знаю, о чём говорю. Другие женщины непременно это увидят.

Его лицо светлеет, на щеках проступает лёгкий румянец. Застенчивая улыбка трогает губы, но тут же сменяется игривой наглостью.

— То есть, ты считаешь меня... красивым? — спрашивает он, картинно вздергивая брови.

Гайлиен закатывает глаза, фыркает, но в душе рада, что ей удалось развеять его уныние.

— Не задирай нос, — говорит она, слегка трепля его волосы.

— А Фили? Он-то тебе кажется привлекательным?

К этому моменту они уже поднимаются на ноги, готовясь вернуться к остальным.

— Пожалуй, да, — отвечает она честно, но с едва заметной заминкой. Кто знает, что у него на уме, уж точно не она.

— А Двалин? — не унимается он, пока они обходят дерево. — Его суровый вид тебя цепляет?

— О, нет, только не это. — Гайлиен снова закатывает глаза.

— А Торин?

— Торин? — она давится воздухом, но старается говорить тихо, ведь они уже почти у лагеря. — Ты всерьёз спрашиваешь, привлекает ли меня твой дядя?

Кили кивает, словно это само собой разумеется.

— Я отказываюсь отвечать на этот вопрос. — Она делает шаг в сторону, чтобы положить конец разговору, поскольку вокруг уже начинают сновать гномы.

— Считаю это за «да»! — выкрикивает Кили. Гайлиен бросает на него сердитый взгляд через плечо, а гном расплывается в лукавой улыбке. — И чтобы ты знала, ты тоже ничего!

Гайлиен не может сдержать смех. Она хлопает в ладоши, и вся компания оборачивается к ним. Ища глазами Фили, она ловит взгляд Торина, в полном замешательстве мечущегося между ней и своим младшим племянником. Ей остаётся лишь молиться, чтобы он не слышал их разговора.

— О чём, балрог возьми, вы тут шептались? — спрашивает Фили, подходя к ней. Глаза парня сужены, брови вздёрнуты. Он подозрительно косится на Кили, который самодовольно переговаривается с Глоином.

— Да просто вернула ему уверенность в себе. Не вздумай всё испортить, — предостерегает она, бросая на него многозначительный взгляд.

— Он украл мой нож, — жалко оправдывается он. — И до сих пор не вернул!

— Забыл уже, небось, от внезапной самоуверенности. Присмотри за ним, а то однажды его эго перевесит.

Конечно, девушка шутит. Она-то знает, что Кили, при всей своей игривости, вовсе не эгоист. Скорее, даже слишком скромен, если только не подтрунивает над чужой самоуверенностью.

Когда лагерь засыпает, Гайлиен прислоняется к дереву и вновь перебирает пальцами деревянного медведя. Она смотрит сквозь ресницы на лагерь, и взгляд её задерживается на одном конкретном гноме. И она ловит себя на мысли, что он и вправду... привлекателен.

ТГК: @domuscorvi