Глава двадцать первая
*Часть главы писалась под песни Polnalyubvi: «Для тебя» и «Кукла», однако, если вас, как и меня, отвлекают русские песни, но хочется почитать под музыку, к этой главе могу посоветовать Novo Amor – Anchor.
— Что это? — девочка с любопытством разглядывала небольшую, замотанную в ткань коробочку, которую принёс Ньют. Они привычно восседали на кровати в её комнате, освещённые тусклой лампой, стоящей на столе в самом углу.
— Увидишь, — мальчик аккуратно разматывал наволочку подушки, которой до этого также старательно всё обвязывал, делая вокруг крепкий узел, чтобы быть уверенным в безопасности своей находки, которую он уже несколько дней прятал у себя под кроватью подальше от чужих глаз. Если Советник, наставники или кто-нибудь из охраны узнает, что некоторые дети время от времени пробираются на склад и прикарманивают себе незначительные безделушки из внешнего мира, им точно не поздоровиться. Но пересилить себя и не повестись на идею стать обладателем чего-нибудь интересного, было выше детского любопытства.
— Жалко я не могу быть с вами. С тех пор, как меня перевели сюда из общего корпуса, мне ни с кем нельзя видеться. Постоянно торчу в этой Лаборатории, — Эми обижено надула губы, выказывая всё своё недовольство. Почему все дети обитают в общем крыле и в общих комнатах, а она вынуждена большую часть времени либо пребывать в одиночестве в этой камере, как она её называла, либо заниматься изучением биохимии и нейробиологии? Не очень-то привлекательное времяпрепровождения для ребёнка одиннадцати лет.
— А как же Томас и Тереза? Ты же говорила, что вы часто работаете вместе. С ними хоть какое-то развлечение, — блондин откинул в сторону ненужную ткань, готовый снять картонную крышку, как только Эмили выскажет всё, что накопилось.
— Ага, с ними повеселишься, — девочка свесила босые ноги с кровати, кончиками пальцев качаясь холодного пола и уставилась на одинокую лампу, являющуюся единственным аксессуаром её комнаты помимо основной мебели. — Томас ещё ладно, с ним мы и правда неплохо ладим, шутим часто, но от Терезы даже еле заметной улыбки не дождёшься. Всегда вся такая серьёзная. Аж не по себе рядом с ней, — голубоглазая скривила лицо, пытаясь передать весь спектр неприятных эмоций, которые возникали у неё при виде упомянутой девочки.
— Может она стесняется? Или не знаю… Хочет сосредоточиться на работе? — предположил блондин, пожимая плечами.
— Ох, Ньют, ты любому найдёшь оправдание. Чистая душа, — Эмили улыбнулась, щёлкнув мальчика по носу, а после наклонилась ближе, нависая над коробкой в его руках. — Давай! Показывай уже.
Мальчишка снял крышку, отодвигая в сторону одеяло и с тихим шуршанием вываливая содержимое на простынь. Несколько небольших фигурок, похоже коллекционных, теперь в ярких цветах красовались перед ребятами.
— Вау, какие классные! Как ты умудрился их получить? — блондинка со счастливой улыбкой перебирала каждого сказочного персонажа, разглядывая мелкие детали на их телах и одежде. Здесь были: и принцесса, и рыцарь, какой-то гном, лошадь с рогом во лбу, название которой девочке известно не было, фея и даже самый настоящий дракон с рвущимся пламенем из пасти. Получить что-то подобное для них было за гранью реальности.
— Я просто пришёл раньше всех, — улыбнулся мальчик, довольный полученной реакцией. — Как нашёл, сразу спрятал в карман. Никому про них не говорил. Даже Минхо. Специально так замотал и под кровать спрятал, а иначе наверняка бы стащили.
Эмили во всех подробностях знала о периодических ночных вылазках, в которые Ньют и Минхо всегда находили что-нибудь необычное и притаскивали ей. Все найденные вещи, даже те, что не представляли из себя особой ценности, во время выезда во внешний мир собирали военные, после складируя всё это дело в небольшой комнате до лучших времен, когда они могли бы пригодиться. Именно в эту комнату повадились ходить ребята в поисках развлечений. На самом деле, все эти их вылазки были не таким уж безопасным делом. Каждый понимал: если кто-то из взрослых узнает, их непременно будет ждать суровое наказание. Но с их жизнью это было единственным, что создавало хоть какое-то ощущение приключений и проживания детства. Да и Ньют рискнул бы нарваться на Советника, если б это значило, что найденной безделушкой он сможет осчастливить Эми.
— А можно я этого коня с шипом во лбу себе оставлю? Пожалуйста, он мне так нравится, — Эмили подняла жалостливый взгляд на мальчика, надеясь, что он согласится. Жаль она не понимала, что он был готов отдать ей всё, что у него есть, перетаскать сюда хоть весь склад, лишь бы она продолжала каждый день ждать его на пороге своей комнаты с этой привычной улыбкой и задором в глазах. Глядя на неё, происходящее вообще не выглядело таким ужасным. В груди лишь теплилось ощущение, что у них непременно всё будет хорошо. Неважно как, неважно где, но с Эми казалось и быть по-другому не могло. — А я тебе что-нибудь из лаборатории принесу, хочешь?
— Глупая, это всё твоё. Я для тебя их достал, — удивление в глазах напротив и задевало, и смешило одновременно. Неужели она и правда подумала, что он заберёт у неё игрушки, которые так старательно добывал? Или согласиться оставить одну из них только в обмен на что-то? Её довольная физиономия уже была достойной платой для его слишком опустошённой для ребёнка души.
— Все-все? — мальчик кивнул головой в качестве утверждения. — Даже одного не заберёшь? Может хотя бы рыцаря? Или ты хочешь дракона?
— Нет, пускай все у тебя будут. Если ребята увидят, наверняка позарятся.
— Спасибо, — Эмили крепко обняла друга за шею. Он являлся всем, что ей было нужно в этой клетке с иллюзией безопасности от внешнего мира. Её детское сердце, лишённое родительской заботы, готово было отдать ему столько любви, сколько этот белокурый мальчик заслуживал. Оно было по-настоящему чистое, бескорыстное, трепещущее от любого оказанного ей внимания. Ничто в этом мире не могло сравниться с детской искренностью и непосредственностью, с которой они каждому были готовы отдавать самих себя целиком. — Большое.
— Ты только спрячь их, — Ньют в ответ прижал девочку к своей груди, поглаживая по спине горячей ладонью и улыбаясь в светлую макушку . — Если наставники найдут, то точно конфискуют. Ещё и накажут.
— Не боись, я им их не отдам, — Эмили вновь принялась крутить в пальцах фигурки, не имея силы оторваться от первых в её жизни игрушек. Пускай и маленьких. — Назову его Минхо, — блондинка вытянула вперёд руку, показывая во всей красе единорога с маленькими глазами палочками.
— И правда похож, — паренёк рассмеялся, представляя все возмущения Минхо, если б тот узнал, что в его честь был назван конь с палкой между глаз.
— Что здесь происходит? — дверь в комнату резко распахнулась, отчего дети подпрыгнули, медленно поворачивая головы в сторону вошедшего. На проге стоял Дженсен собственной персоной. Эми еле успела прикрыть сказочных существ одеялом, чуть не попавшихся в поле зрения мужчины, слишком похожего на крысу, с которой его часто сравнивал Минхо.
— Мы…мы…просто, — девочка начала заикаться, не в состоянии придумать дельное оправдание, которое в любом случае его бы не убедило.
— Мы играли, — отвечает за подругу Ньют, уверенным взглядом глядя прямо на мужчину перед собой. — Она тут совсем одна, а видеться с другими ей запрещено, мы просто хотели провести время вместе.
— Как ты сюда пробрался, чёртов мальчишка? Отбой был полчаса назад. Захотелось поиграть в героя? — Дженсен схватил ребёнка за предплечье, слишком сильно сдавливая кожу и чуть ли не выталкивая его за дверь в руки охранника. — Проучите хорошенько подлеца, чтоб в следующий раз было неповадно нарушать правила.
— А с ней что? — один из охранников подбородком кивнул в сторону напуганной Эмили, всё также сидевшей на кровати, скованной страхом под такими суровыми взглядами.
— Доложу Советнику о происшествии и отведу её в карцер. Остальным займёмся завтра, — с этими словами мужчина покинул комнату, громко хлопнув дверью и закрыв её на замок с обратной стороны.
***
Ньют подрывается с постели, хватаясь руками за пульсирующую голову. Вокруг всё плывёт, отчего ему сложно разобрать мелькающие пятная перед лицом, никак не обретающие границы. Он пытается хотя бы привстать, но его заносит в эту же секунду, так что предпринимать ещё одну попытку блондин не спешит, стараясь унять внезапное головокружение.
Боль постепенно отпускает спустя несколько минут, а вместе с тем и картинка перед глазами становится всё чётче. Кислород вновь начинает поступать в лёгкие, позволяя окончательно прийти в себя. Он будто вынырнул из-под толщи воды, наконец хватая воздух полной грудью. Что это было? Очередное воспоминание? Что-то в последнюю неделю они набирают обороты, становясь всё ярче. Теперь Ньют мог с точностью сказать, что с Эмили они были знакомы ещё в детстве и даже больше. Вероятно они были лучшими друзьями или по крайней мере очень хорошими, раз он мог проводить ночи в её комнате и с лёгкостью обнимать. И Минхо. Они оба упоминали его имя, значит можно предполагать, что и он чужаком для них не являлся. Но что там был за мужчина? Про какое наказание он говорил? И самое главное – куда собирались увести Эми? Слишком много вопросов с самого утра, да ещё и после такого дикого подъёма. Думать об этом было бессмысленно, это Ньют понял ещё в самом начале, когда подобные сны только дали о себе знать. Вспомнить что-то дополнительное ему не представлялось возможным. Самостоятельно эти вспышки возвращающейся памяти он контролировать не мог. Всё происходило только во снах и независимо от него, так что ломать голову не было необходимости. Рано или поздно он наверняка вспомнит больше и ответы найдутся сами собой. Хотя, возможно, оставить всё это за вуалью беспамятства было бы куда лучше. Однако те счастливые моменты, которые он разделял с Эми будучи ребёнком, не оставляли его равнодушным. Они оба дорожили друг другом и оба были обречены забыть об этом, но даже так, лишённые памяти, не имеющие представления об окружающих их людях, они всё равно нашлись, воссоединились даже в такой, казалось, безвыходной ситуации. Это грело душу. Они выбрали друг друга уже давно, ещё в далёком детстве, и оставались верны этому выбору по сей день. Судьба и вправду умеет шутить.
Рядом мирно спали Эмили и Минхо, изредка ворочаясь с одного бока на другой. Да, они действительно были похожи как две капли воды со своими привычками и манерой разговаривать с кучей сарказма и шуток. Совсем неудивительно, что так крепко дружили.
Ньют поднялся на ноги, тихонько застёгивая свой спальник, чтобы ненароком не разбудить друзей, а после направился в сторону душа, готовый начинать очередной день посреди Лабиринта.
***
Эмили нехотя разлепила глаза, чувствуя на своём плече чужую ладонь, которой её аккуратно потряхивали, пытаясь привести в чувства, и недовольно замычала, совершенно не радуясь наступлению утра.
— Давай, Эми, просыпайся. У нас сегодня тяжёлый день, — заместитель довольно улыбнулся, наслаждаясь её сонной физиономией. Небольшие губы были приоткрыты, волосы взлохмачены, лицо чуть опухшее после сна. Казалось, не должно это выглядеть красиво, но он видел её именно так. Она не всегда была ухоженной, часто ходила вся испачканная в земле или соусе после готовки и с торящими во все стороны волосами, хмурилась, краснела, дышала, как паровоз, когда злилась, и постоянно делала что-нибудь неуклюжее, спотыкаясь о собственные ноги и травмируясь даже об бумагу, а он всё смотрел, с жадностью впитывая все её грани и по кирпичу разбирая свою стену неприступности. Без напускной идеальности она была самым привлекательным человеком на земле. С живыми недостатками, с эмоциями и кучей противоречий, но такой настоящей, искренней со всеми привычками и задором. Он старался запомнить её любую, изо дня в день утопая в чувствах к этой светловолосой девушке, и во всём этом ощущая себя на своём месте.
— Ещё десять минут, — Эмили дёрнула плечом, скидывая с себя чужую руку и перевернулась на другую сторону, с головой уходя под тёплый плед. Вот только обрывки вчерашнего вечера свирепым ураганом вторгаются в ещё непроснувшийся мозг, заставляя в ужасе распахнуть глаза. Девушка подрывается с места, глядя куда-то перед собой и пытаясь переваривать произошедшее. Неужели они с Ньютом теперь вместе? Это ведь не было сном? Не было её больной фантазией? Она окидывает глэйдера быстрым взглядом, отмечая его расслабленность и слишком довольную улыбку на губах, и ещё больше сомневается в реальности всего случившегося.
— Полегче, — парень усмехнулся такому внезапному порыву и поднялся на ноги, протягивая ей руку. Блондинка не думая, принимает помощь, хватаясь за тёплую ладонь и вставая с земли. Неловкость никуда не девается, кажется, наоборот, разрастаясь всё сильнее, вгоняя в ступор. — Пора ускоряться. Лифт должен прийти где-то в районе полудня, так что нам необходимо заняться подготовкой. Надеюсь, Шнурок отреагирует так же спокойно, как предыдущий и не доставит нам проблем.
Они вдвоём направились в сторону душа и Эмили даже немного расслабилась, слушая привычные планы на день. Ньют вёл себя как обычно, совершенно не упоминая их последние вечера, значит и она должна? Да, он признался ей в любви, так что сомнений в том, что их отношения должны были хоть как-то измениться не было, но значило ли это, что теперь они являются парой? Или такое предложение должно поступать отдельно? Все эти мысли затягивали в себя настолько, что она и вовсе перестала слушать всё то, что так активно пытался донести до неё блондин, теряя суть повествования ещё на половине пути.
Сначала она переживала, что их отношения изменяться и совсем не была к этому готова, сейчас же волнения вызывала мысль, что всё останется как прежде. И вроде можно в открытую поговорить с Ньютом о своих беспокойствах и сомнениях, узнать его собственное мнение касательно происходящего между ними, но страх выглядеть глупой тянул в свою сторону гораздо сильнее, нежели желание стать наконец хоть немного ближе. Может ли она обнимать его как и раньше, брать за руку, делить с ним трапезы, вечера и личные разговоры? Множество вопросов роились в груди, а прямо перед ней шёл человек, знающий на них ответы. Только рискни и всё встанет на свои места. Однако…
Чёртовы человеческие предрассудки и боязнь быть отверженными.
Ньют остановился слишком резко, поворачиваясь лицом к девушке позади, и Эмили, не замечающая вокруг себя ничего, по ушли потонувшая в водовороте тревог, поняла достаточно поздно, что пришло время тормозить, на полном ходу влетая в грудь заместителя. К счастью, для парня её скорость невысокого лепрекона не ощущалась совсем, так что он даже не оступился назад, лишь следка качнувшись и хватая за плечи блондинку, не позволяя ей навернуться.
— Извини, я задумалась, — Эми избегала прямого взгляда, кажется сомневаясь, может ли вообще теперь так открыто смотреть на него. Ньют тяжело вздохнул, видя её смущённость и надеясь, что эта постоянная неловкость и страх быть какой-то не такой рядом с ним когда-нибудь пройдёт. Ему бы не хотелось, чтобы в его присутствии она испытывала дискомфорт. Он прекрасно осознаёт о чём она думает, видит, что волнуется, не зная каким должно быть её поведение, и похоже не понимая, как теперь расценивать их дружбу. Так что он берёт всё в свои руки, не позволяя ей загнаться ещё больше, и наклонившись к бледному лицу, аккуратно целует, легко касаясь её губ.
— Эми, посмотри на меня, — блондин приподнимает её лицо за подбородок, вглядываясь в голубизну взволнованного моря. — Я вижу, что ты беспокоишься и прекрасно знаю причину. Но я не хочу, чтобы ты мучила себя, когда спокойно можешь поговорить со мной. Пожалуйста, не закрывайся от меня. Если тебе некомфортно, я сбавлю обороты и дам тебе столько времени, сколько нужно, ты только скажи мне.
— Нет, Ньют, всё не так. Я не испытываю никаких неудобств рядом с тобой, я скорее… — Эмили замолчала, пытаясь подобрать подходящее слово. — Просто стесняюсь. Не знаю, как должна вести себя.
— Веди также, как и раньше. Между нами ведь ничего не меняется. Я счастлив делить дружбу с любимой девушкой, — глэйдер мягко улыбнулся, проводя тёплой ладонью по покрасневшей щеке. — Если ты не знаешь, что теперь из себя представляют наши отношения – я спрошу прямо. Только прошу тебя не молчи, иначе я не смогу понять. Ты хочешь быть со мной, Эми? Сейчас и в будущем, когда мы выберемся из этого стебанутого Лабиринта?
Глаза почему-то заслезились. И с каких пор она стала такой сентиментальной? Блондинка чувствовала себя героиней какого-нибудь сопливого романа, которые вообще-то никогда не любила, а сейчас сердце захлёбывалось излишком чувств к человеку, солнечным лучом касающегося её плеча.
— Хочу. Я очень хочу, Ньют, — она тянет его руку вниз, убирая от своего лица лишь для того, чтобы прильнуть к его груди тёплым объятием, должно быть слишком крепко обнимая за шею и шепча такие долгожданные для него слова куда-то в ключицу. — Я люблю тебя.
Парень крепче прижимает к себе хрупкую женскую фигуру, ощущая такой огонь, что кажется его тело вот-вот начнёт плавиться от собственного пожара, разгорающегося под грудной клеткой, лавиной снося любые преграды и выплескивая наружу.
— Я тоже люблю тебя, Эми. Я так люблю тебя, — такие простые слова и такие важные, трепещущие самыми искренними проявлениями. Как же приятно на самом деле говорить о своих чувствах, ощущать этот бит под рёбрами и разрывающую на части нежность. И как же сильно в эти моменты воспринималась жизнь. Настоящая. Бьющая ключом чувственности. Рядом с ней он был уверен, что рассвет как никогда близок, заставляя звёзды меркнуть в свете своего начала. Его глаза, давно утратившие свой огонь, загорались вновь, скидывая кольчугу отрешённости, коей он пытался защитить остатки своей нетронутой души. Он бы мог простоять с ней так вечность, но предстоящие дела давили головной болью, от которой нельзя было отвертеться. — Нам нужно поторопиться, иначе оба получим от Фрайпана тряпкой. И очень повезёт, если она не будет принадлежать полу. Прими душ и пойдём завтракать. Я подожду тебя здесь.
Эмили растянула губы в довольной улыбке, кивая на слова глэйдера и ещё раз прижавшись к нему, наконец выдохнула, выпуская из сердца остатки тревоги, после скрываясь за деревянной дверью. Холодная вода помогла освежиться и чуть успокоить разбушевавшийся пульс. Теперь полный порядок и долгожданное спокойствие. Они вместе. Они любят друг друга. И они всё также остаются лучшими друзьями, вверяя друг другу и тело, и душу, и со всеми жертвами наконец собираясь в единое целое, как потерянные детальки лего, найденные, составляющие теперь одну композицию.
***
Обед пришёл слишком быстро. С самого утра в Глэйде кипела работа. Каждый пытался успеть завершить все свои дела до прибытия новичка, чтобы потом со спокойной совестью и чувством выполненного долга участвовать во всём балагане, что принесёт с собой очередной шанк.
Алби и Ньют заранее распределили парней по всему периметру рядом с воротами, как было в день её прибытия и Чака, чтобы Шнурок не вздумал улизнуть в Лабиринт в первые секунды своего появления и стать кормом для Гриверов, только и ждущих, когда в их пасти забежит проскользнувший мимо охраны новичок, самовольно обрекающий себя быть растерзанным механическим монстром.
Эмили завершила подготовку к обеду на кухне, оставляя на Фрая основную работу, и прибралась в медчасти, выкинув уже использованные флаконы от лекарств и мазей, и освободив место для новых, которые должен был привезти лифт. Вечер обещал быть долгим. Ей и Ньюту предстояло ввести в курс дела прибывшего парня, надеясь, что он не устроит такой же кипишь, какой подняла Эми, когда её достали из ящика, а после помочь с разгрузкой лифта и распределением новых ростков для плантаций. Хотелось поскорее дождаться наступления ночи, пережить весь этот день и улечься спать, забываясь на несколько часов.
Даже Чака, и того запрягли работой, отличающейся от его обычных обязанностей, хотя инициатором этого была сама Эмили. Она видела, как сильно ему хотелось быть частью всей этой жизни на поляне, и дать ему самые простые поручения, которые могли бы хоть немного облегчить работу остальным, при этом вклинивая его в общину, было лучшим решением. Так что именно сейчас он бегал из одного угла в другой, перетаскивая необходимые для новичка вещи. Он тщательно подошёл к выбору спальника, надеясь, что тот предпочтет именно его гамаку, достал большую подушку и даже дополнительный плед, поскольку в последние дни заметно похолодало, особенно это ощущалось по ночам.
Эми всегда переживала за него и старалась незаметно приглядывать, чтобы знать, что с ним всё в порядке и он ни в чём не нуждается, хотя близкими друзьями назвать их явно было нельзя. Эмили скорее была для него старшей сестрой, которая держится на расстоянии, но всегда готова выслушать и помочь, если это вдруг потребуется. Она знала, как Чак себя чувствует, потому что то же самое испытывала сама. Они оба отличались от других, не вписывались в стандарты поляны. Чак был гораздо младше остальных, оттого найти себе место ему было куда сложнее. Он и общался то не со многими. Мог перекинуться парой слов с некоторыми глэйдерами, иногда заходил на кухню к ней с Фраем и что-нибудь рассказывал. Им было не сложно выслушать мальчишку, пока они занимались готовкой, а ему выпадал шанс выговориться. С Минхо и Ньютом тот вообще почти не контактировал. К Ньюту обращался лишь по делу, а Минхо возвращался слишком поздно и всё своё внимание уделял друзьям, так что единственное, что он мог от него услышать – несколько брошенных на скорую руку шуток, которые всегда его веселили.
Эмили, как единственная девушка, знала, какого отличаться от других, когда никто не воспринимает тебя всерьёз, хоть их ситуации и были непохожими. Чаку, конечно, было куда проще свыкнуться с мыслью, что теперь он будет жить в центре огромного Лабиринта с бессчётным количеством парней, ведь он и сам им являлся. Да, глэйдеры считали его надоедливым и старались не обращать на него внимания, однако никто не пытался навредить ему, чего нельзя было сказать о девушке, к которой жители поляны сначала относились не очень доброжелательно.
Возможно, именно на этой почве их общей отрешённости от всего коллектива она так прониклась к Чаку. В силу возраста он не был шибко полезен, но наличие работы означало хоть какую-то адаптацию в обществе, дарило чувство, что ты такой же как все и стараешься ради общего блага. Именно поэтому его и записали в слоперы, когда Эми убедила кураторов, что его надо занять хоть чем-то, если они на постоянной основе не хотят наблюдать его лицо рядом с собой. Чак был счастлив узнать, что ему доверяют важные, по его мнению, задания, ведь это говорило о том, что он равен остальным, что он и он может быть полезным. Работа эта грязная, но по крайней мере посильная. Ему приходилось выкидывать мусор, чистить туалет и душевую, а также выполнять другие дела, связанные с избавлением от засоров и приведению местности в надлежащий вид. При этом у него было достаточное количество свободного времени, которое он мог посвящать себе и своим увлечениям. Эмили частенько видела его сидящим под каким-нибудь деревом и вырезающего фигурки из древесины, оставшейся от строителей. К слову, получалось у него довольно неплохо. Было жаль, что такой талантливый ребёнок должен выживать в подобном месте, выгребая мусор и пытаясь доказать людям, которым не было до него никакого дела, свою ценность.
Эмили всегда тайком заботилась о нём. Так, как умела. Откладывала для него так же, как для Минхо и для Ньюта, лучшую порцию. Редкий раз, когда они с Фраем пекли печенье, вручала ему и свою половину, однако та всегда вновь появлялась перед её лицом, ведь Ньют занимался точно такой благотворительностью, только в её сторону. Отдавал ей печенья и конфеты, которые изредка мог прислать лифт. К слову часть этих самых конфет Эми всегда делила с Чаком, глаза которого в эти моменты загорались настоящим огнём и задором, свойственным детям. Ребёнок. Он был всего лишь ребёнком, обречённым на гибель. Ему бы ходить в школу, играть с соседскими детьми и каждый вечер возвращаться в уютный дом, где бы его всегда ждали любящие родители, а не думать о том, как обмануть смерть и впахивать каждый день, чтобы мысли о семье и возможной жизни не били по голове, позволяя выжить.
О своём прошлом девушка старалась не думать. Знала, что ничем хорошим это не кончится. Ей лишь хотелось, чтобы где-то там, за пределами всех этих стен, и для них было место. Хватило бы и того, что у неё всё ещё есть семья, ждущая её возвращения. Знай она наверняка, несомненно приложила бы все усилия чтобы выжить и вернуться к ним. Под крышу к любимым людям. За дверь, укрывающую от всяких чудовищ и лабиринтов. К настоящей любви. Домой.
— О чём задумалась? — Ньют обнял блондинку со спины, зарываясь носом в светлые пряди, отливающие золотом на солнечных лучах, пробивающихся сквозь большое окно на кухне, и вдохнул запах полевых трав и выпечки.
— Думаешь когда мы выберемся мы станем свободными? — ответила Эми вопросом на вопрос и провернулась в крепких руках, оказываясь к парню лицом и заглядывая в карие глаза. Это бы наверняка смутило её, если бы мысли не вытрясли изнутри все эмоции. — Я это к тому… Живы ли наши родители? Ждут ли нашего возвращения? Что мы получим там? — она прекрасно знала: тема о родных в Глэйде было табуированной, ярким пестрящим плакатом вгоняя в рамки запрета о том, на что ни один из живущих здесь не мог повлиять. Они все были детьми и все хотели найти свой дом, так что давить на больное темой ненужности было высшей степенью жестокости. Однако с Ньютом она могла говорить о чём угодно.
— Я не знаю. И не могу сказать что лучше: жить с тем, что мы имеем сейчас или стремиться к неизведанному, к тому, к чему мы просто будем не готовы, — блондин касается нежной девичьей кожи, проводя большим пальцем по розоватой щеке, стараясь забрать всю её боль себе. — Тебе страшно, я понимаю. Каждый из нас чувствует то же самое. Но знаешь, пока рядом со мной мои друзья и любимый человек, я буду готов к любому будущему. Нет смысла размышлять о том, над чем мы не властны. Если наши родные живы – они наверняка ждут нас, если же нет, то мы выберемся отсюда и сами создадим место, которое сможем считать своим домом.
Эмили улыбается, благодарная Ньюту за его слишком взрослую для такого возраста мудрость. Через что должен был пройти человек, чтобы повзрослеть так скоро?
— Пойдём обедать, пока шанки не добрались и до наших порций, — Ньют переплетает их пальцы в замок и тянет девушку за собой, к их столу, однако встречает сопротивление с её стороны и тормозит, оглядываясь.
— Сядем туда, — блондинка показывает пальцем в сторону Чака, который сидел за самым дальнем столиком совсем один, с видом побитого щенка, неловко дуя на ложку с горячим супом и постоянно оглядываясь на шумных парней.
Ньют улыбается и кивает, позволяя Эми вести его за руку к одинокому мальчишке, который тут же оживляется, стоит им сесть напротив.
— Как дела Чак? — заместитель усмехается, глядя на реакцию паренька и оба готовятся к долгому и очень активному рассказу, даря ему надежду на то, что и у него могут быть друзья.
***
Сирена звучит гораздо позже, чем ожидалось, спустя почти три часа после окончания обеда. Глэйдеры вздрагивают от внезапного звука и, бросая свои дела, мчатся к лифту в ожидании ежемесячного представления. Эмили подходит немного позже, занятая подготовкой к ужину, и за целой оравой парней замечает лишь Галии, который помогает вывалиться на белый свет новичку, а после слишком грубо толкает его на землю. Новенький выглядит напуганным, сбитым с толку, что в их ситуации абсолютно нормально, но она не понимает такой грубости от своего друга, что бесцеремонно насмехается над парнем, провоцируя и других глэйдеров.
— Эй, Галли, завязывай, — из толпы показался Ньют, которого сразу же пропустили к строителю. Похоже он, как и Эмили, был недоволен поведением куратора. — Оставь Шнурка в покое и займись делом.
Галли окинул заместителя недовольным взглядом и отступил в сторону, предоставляя Ньюту возможность привести шанка в подобающий вид. Эмили всё это время пыталась протиснуться сквозь множество тел, что получалось с большим трудом, ведь парни, увлечённые раскрывающимся перед глазами шоу, совершенно не замечали девушку, чуть ли не в прямом смысле путающуюся у них под ногами, толчки которой практически и не чувствовали.
Неожиданно для всех, брюнет подорвался с земли, ринувшись в сторону северных ворот. Благо около каждого входа в Лабиринт уже стояли глэйдеры в качестве охраны. Все расступились в сторону, опасаясь столкновения с бешеным парнем, отчаянно желавшим унести ноги куда подальше, вот только до Эми, не видящей ничего за чужими спинами, дошло позже всех, что надо бы посторониться, если не хочешь быть сбитой несущимся на тебя человеком. Она резко пошатнулась, удивлённо распахивая глаза и глядя на лицо перед собой. Новичок в последнюю секунду успел затормозить, чуть кубарем не покатившись прямо на блондинку.
Томас?
Эмили голубоглазым взглядом бегала по физиономии напротив, разглядывая каждый миллиметр кожи. Те же карие глаза, те же родинки, покрывающие лицо, тонкие губы и вздёрнутый нос. Это был он. Парень из её воспоминаний. Она бы узнала его из тысячи. Но что он тут делает?
— Эй, шанк, спокойнее, — в эту же секунду подоспел Ньют, хватая брюнета за локоть и дёргая в сторону, тем самым заставляя его отойти от девушки подальше. — Куда понёсся, стебанутый? Жить надоело? — опять этот странный гнев. Какого чёрта?
— Всё нормально, Ньют, он просто напуган, — Эмили чуть приподняла губы, улыбаясь прибывшему парню, который хоть немного расслабляется, похоже понимая, что убивать его не собираются. По крайней мере пока.
— Имя помнишь? — заместитель окидывает лицо новичка быстрым взглядом, понемногу успокаиваясь.
— Где я? — проигнорировал вопрос он, вертя головой из стороны в сторону в попытке разглядеть как можно больше.
— В дрянном местечке, — произнес подошедший к ним Алби. — Расслабься и наслаждайся жизнью. Ньют, — темнокожий повернулся к глэйдеру, что уже был готов к очередным поручениям, которыми его изо дня в день закидывал их вожак. — Расскажите ему основные правила и подберите место для ночлега. Завтра я проведу ему экскурсию и отвечу на оставшиеся вопросы.
Получив утвердительный кивок, Алби удалился в сторону картографической дожидаться бегунов, что уже скоро должны были вернуться из Лабиринта.
— Что ж, с прибытием, шанк. Добро пожаловать в Глэйд, — Ньют усмехнулся, хлопнув брюнета по плечу, который кажется совсем растерялся от обилия незнакомых ему слов. И Томас почему-то был уверен, что никогда не забудет этот момент.
P.s: И так... Наконец-то новая глава, да. Очень сильно прошу прощения за задержку. У меня с воскресенья дичайшие проблемы с интернетом, всё безбожно тупит, а зайти на такие платформы, как эта, вообще возможным не было. Сегодня с самого утра мучалась, пытаясь выложить главу и, слава богу, пока что всё работает. Надеюсь, так будет и дальше, и я смогу спокойно опубликовать в воскресенье следующую часть.
Касательно главы, вот и появился Томас, а значит мы шаг за шагом подходим к основным событиям фанфика🙃 На ошибки ещё буду пробегаться, но пока что вот так. Буду надеяться, что данная часть вам понравится и спасибо за прочтение ❤️🌸