Глава двадцать вторая
Потребовалось немало времени, чтобы объяснить Томасу основные правила и ответить на некоторые из его вопросов, которых к слову было просто немерено. Он определённо превзошёл Эмили в её первый день, без каких-либо раздумий закидывая ребят всё новыми догадками, и совершенно отличался от со всем согласного Чака, которого вообще не волновал ни Лабиринт, ни его обитатели. Нельзя выходить за пределы Глэйда, значит нельзя, а на причины ему было как-то всё равно. Главное безопасность на поляне, остальное не очень-то и важно. Он с особой преданностью вверял свою жизнь и будущее бегунам, уверенный в том, что те обязательно найдут выход и вызволят всех отсюда.
Томас – совсем другое дело. Если Эмили была любопытной, но трусливой, чтобы влезать туда, где может поджидать опасность, то брюнет выделялся какой-то сумасшедшей смелостью, граничащей с настоящим безумством. Минхо тоже не отличался особой боязливостью, влезая во все возможные неприятности и в открытую следуя за своими страхами, однако он действовал осознанно, прекрасно понимая все риски и наизусть зная стены Лабиринта. Хотя Эми была уверена, что даже не имей он представления о безопасных маршрутах, всё равно бы рвался в логово Гриверов. Ведь это же Минхо. Ему, должно быть, слово страх не знакомо и вовсе.
В первые же минуты, как только толпа наконец разбрелась по своим делам, возвращаясь к работе, Томас завалил Ньюта всеми возможными вопросами о Лабиринте, на которые заместитель старался отвечать максимально уклончиво, чтобы утолить хоть какое-то любопытство и при этом не рассказывать о том, о чём узнавать новичку было пока рано. Особенно видя его неугомонность. В основном это были типичные для прибывших вопросы, ответы на которые были уже отработаны и заучены чуть ли не дословно. Так что, ознакомив Томаса с самым необходимыми правилами и категорически запретив приближаться к воротам в Лабиринт, Ньют позвал Чака, чтобы наконец вручить Шнурка этому мальчишке и со спокойной совестью заняться более важной работой, не думая каждую секунду о том, что брюнет рванёт в пасть смерти.
— А они кто? — парень указал рукой в сторону вернувшихся бегунов, среди которых самым последним бежал Минхо, оглядываясь назад и проверяя, что никто не остался за пределами поляны. Бросив на друзей довольный взгляд, он махнул им рукой в знак приветствия. Эмили, до этого почти всё время молчавшая, улыбнулась азиату и помахала в ответ, радуясь его возвращению. Она знала, что ему предстоит еще долгое пребывание в картографической, зарисовка чертежей и их обсуждение, прежде чем он сможет вновь выйти на белый свет, поужинать и просто отдохнуть о целого дня бега, и очень ему сочувствовала, представляя, как тот должно быть устал.
— Бегуны. Единственные, кто имеют права выходить в Лабиринт. Они знают каждый поворот лучше, чем кто-либо, и также отлично осведомлены обо всех угрозах, что скрывают за собой стены, — Ньют проводил взглядом друга, быстрым шагом направляющегося в сторону леса, а после вновь повернулся к брюнету, зная, что у того наверняка уже появился очередной вопрос. На удивление, он был не о Лабиринте. Похоже он понял, что пытать заместителя своим словарным обилием смысла нет и решил переключиться на что-то более безобидное. По крайней мере на время.
— А где другие девушки? За всё время я не увидел ни одной, кроме Эмили, — блондинка на эти слова поджала губы и чуть заметно улыбнулась, чтобы разрядить слишком серьёзную обстановку.
— Я единственная. Первая и пока что последняя, как бы пафосно это не звучало.
— Её прислал лифт два месяца назад, почему и зачем мы понятия не имеем, но кроме неё девушек, как она и сказала, здесь никогда не было. Кто знает, может в будущем пришлют, — Ньют пожал плечами и улыбнулся, взглянув на Эми, стоящую рядом с ним и крепко сжимающую его руку. — А вот и Чак.
К ребятам подбежал запыхавшийся мальчишка, упирая руки в колени и пытаясь отдышаться. Его лоб покрывала мелкая испарина, а одежда в некоторых местах чуть промокла, что явно свидетельствовало о его спешке и желании подоспеть вовремя.
— Прости, Ньют, я задержался, — глэйдер наконец смог выпрямиться, глотая воздух между слов и вытирая ладонью тонкую дорожку пота с лица.
— Всё в норме, шанк. Вверяю этого Шнурка тебе, — заместитель хлопает новичка по спине и усмехается. — Накорми его и подготовь спальное место, это самое важное. И следи за ним. Если что, продолжительность его жизни на твоей совести.
— Так точно, — Чак выпрямился, как струна, чересчур серьёзно относясь к порученным ему заданиям, что рассмешило Эмили. Кажется этот приказ он воспринял слишком буквально. Зато они могли быть уверены, что с таким подходом он точно справится со своей миссией.
— И, Томас, — по телу пробежали мурашки от произнесённого имени. Ньют ощутил то же самое, когда парень только представился им, и это чувство до сих пор не отпускало. — Не делай глупостей.
Получив утвердительный кивок, блондин потянул Эми за собой, направляясь в сторону лифта. Он не был уверен, что новичок не попытается найти проблемы на свою стебанутую голову, но их ждала не менее важная работа, которую было бы желательно закончить до наступления темноты. Свою основную миссию он выполнил, остальное от него не зависит.
Ньют не доверял Томасу. Слишком любопытным тот был. И шарма ему это нисколько не добавляло. Почему-то была уверенность, что проблем от него они не оберутся. Ещё и его имя. Мог ли это быть тот самый Томас из его воспоминаний? Тот самый Томас, с которым работала Эмили? Тот, кто в прошлом, возможно, был её другом? Парней с таким именем было пруд пруди, но Ньют не мог отогнать ощущение, что этот шанк был тем самым. Ему бы очень не хотелось знать, что он может быть замешан во всей этой чертовщине с Лабиринтом или исполнять какое-нибудь поручение от создателей. Исходя из всего, что на данный момент помнил Ньют, они несли угрозу для Эмили, а это уже было не хилой причиной их ненавидеть. Но если Томас действительно являлся посланником кого-то извне, мог ли он навредить девушке? Нужно бы присматривать за ней, пока он не убедится в том, что этому парню можно верить, и не подпускать его близко.
— Опять хмуришься, — улыбнулась девушка, немного ускоряя шаг и равняясь с парнем, который как всегда был погружён во мрак своих раздумий, затягивающий его чёрной дырой в очередную попытку контролировать всё и всех. — Что на этот раз? Так не понравился новенький?
— Прикидываю список всех дел, которые нужно успеть закончить, — Ньют ответил на улыбку, поворачивая голову в сторону блондинки и удобнее перехватывая её руку, переплетая пальцы. На его попытку оправдать свою странную неприязнь к Шнурку Эми приподняла одну бровь, с лёгкостью раскусив ложь. — Ну ладно, — сдался парень, выпуская из лёгких весь воздух, а после вновь насыщая их кислородом, осознавая, что врать этой девушке просто вне его возможностей. — Мутный он какой-то. Чувствую проблем он нам принесёт... Любопытство не самое полезное приспособление в нашей ситуации, а он излишне суёт свой нос куда не надо. Для меня главное, чтобы он держал свой зад подальше от Лабиринта и к тебе не совался, а остальное я переживу.
— Думаю он просто озадачен происходящим и, как мы все, хочет выбраться отсюда, от этого и такая заинтересованность, — Эмили провела большим пальцем по тёплой коже заместителя, стараясь унять его беспокойство, как он делал это всегда с ней. Вот только напряжённые мышцы его лица не расслабляются, кажется наоборот, напрягаясь ещё сильнее. Ньют не очень доволен тем, что Эмили пытается защищать его. — Брось, он не похож на серийного убийцу, а его выходки мы уж как-нибудь переживём. К тому же он ещё даже сделать ничего не успел. Будешь ненавидеть его тогда, когда появится причина, а сейчас будь добр, верни мне солнечного, великодушного Ньюта, который сыпется нравоучениями и желает всех уберечь.
— Ладно, ладно, согласен. Признаю своё поражение, — блондин усмехнулся, резко останавливаясь и притягивая девушку, которая тут же краснеет, к себе за талию. — Тебе с твоей упертостью в суде бы работать.
— Если в моём распоряжении будет огромный молоток и парочка голов, по которым можно будет настучать, то я не против, — Эми сделала задумчивый вид, после вновь ясным небом озаряя стоящего напротив парня. — Особенно если это будут головы создателей.
— А ты жестока.
— Только, когда дело касается мести, — голубоглазая состроила безобидное выражение лица, будто не она сейчас говорит о том, с каким наслаждением расправилась бы с теми, кто закинул в их в Лабиринт.
— С таким успехом ты любому Гриверу фору дашь, — глэйдер потрепал девушку по светлым волосам, после заправляя выбившиеся пряди за уши.
— Предлагаешь мне стать кем-то вроде бойцовской собаки для бегунов? — сощурила глаза девушка, раскрывая губы в коварной улыбке.
— Это провокация, на которую не будет правильного варианта ответа?
— Она самая.
— Эй, Ньют! — к ребятам подбежал Генри с какими-то коробками в руках и лопатой под мышкой. Видимо парни уже начали разгружать лифт. — Там кажись прислали новый инвентарь для бегунов. Алби сказал позвать тебя.
— Сейчас подойду, — блондин глубоко вздохнул, жалея, что не может побыть с девушкой наедине хоть немного дольше. У него наконец появилась возможность касаться её и в открытую говорить о своих чувствах, а ему всё время приходится тратить на те проблемы, которые глэйдеры в состоянии решить и сами. Что ж, доля заместителя даёт о себе знать, в особенности в те моменты, когда его дёргают по любым мелочам. — Даже из-под земли достанут.
— Что же делать, ты ведь у нас незаменимый шанк, — как же было непривычно, слышать от неё слэнг глэйдеров, который она использовала крайне редко и в основном вкупе с сарказмом. — Тогда увидимся за ужином. Или на плантациях, смотря, как получится. Хочу поговорить с Галли.
— Думаешь с кем-то вроде него диалоги принесут пользу? Не трать время, он просто из тех стебанутых шанков, возомнивших себя чёрт знает кем, — Ньют завёлся, вспоминая поведение строителя возле лифта. Ему бы не очень хотелось, чтобы Эми контактировала с подобными представителями человеческой расы, однако и запретить ей общаться с теми, кто по его мнению не был достоин её общества, он не мог. В конце концов, даже несмотря на их отношения, они остаются независимыми друг от друга людьми, со своими правами и желаниями.
— Как бы то ни было я считаю его своим другом. Быть может я не смогу понять его мотивов, но хотя бы выслушаю его точку зрения на произошедшее, — блондинка дотянулась рукой до прохладной щеки Ньюта, что удивительно, ведь его ладони всегда были горячими, и нежно провела пальцами, унимая его пыл. Было так странно позволять себе подобные действия, не мучаясь от сомнений, как всё это воспримет глэйдер, а просто чувствовать себя так правильно, наполняясь незнакомыми раньше теплом и нежностью, который вызывал в ней этот человек. — Кто знает, может у него были свои причины так себя вести. Он грубый, ты и сам прекрасно осведомлён об этом, но подобное не говорит о нём, как о плохом человеке. В конце концов, со мной он всегда был добр, и я отплачу ему тем же, не строя своё представления через мнения других.
Парень кивнул, соглашаясь со словами девушки. Ему нечего было возразить на подобные доводы, ведь она действительно была права. Галли могли недолюбливать многие, но он никогда не позволял себе неуважительного обращения с Эми, именно поэтому Ньют мог ему доверять.
— Я пойду, хорошо? Не скучай там, — блондинка привстала на носки, потянув глэйдера за рубашку на себя, заставляя немного наклониться, а после, изрядно раскрасневшись, оставила быстрый поцелуй на его губах, срываясь с места, прежде чем парень успел прийти в себя.
Ньют с глупой улыбкой стоял посреди поляны, глядя вслед удаляющемуся силуэту, и чувствовал, как медленно, но верно, едет его крыша от этих фейерверков, разрывающих грудь. Кто же мог знать, что любовь ощущается так приятно? Заметив на себе несколько недоумевающих взглядов, блондин подобрался и, прокашлявшись, как ни в чём не бывало, продолжил свой путь к лифту.
***
Галли работал около живодёрни, занимаясь починкой загона, который не так давно общими усилиями проломили два барана, решившие устроить спарринг средь бела дня. И, кажется, вся его работа шла из рук вон плохо, ведь от парня то и дело отлетали самые разнообразные ругательства и слышались отчаянные вздохи. Медленно подойдя к глэйдеру, Эмили положила ладонь на широкую мужскую спину, привлекая к себе внимание, в ожидании, что тот испугается. Однако, на её удивление, он даже не вздрогнул.
— Так и знал, что придёшь, — усмехнулся строитель, прикладывая к одной из балок новую доску и второй рукой пытаясь прибить её, чего сделать естественно не удаётся.
— Давай я подержу, — не дожидаясь ответа девушка отошла чуть в сторону, двумя руками взявшись за брусок.
— Погоди, — Галли повернулся назад к ящику с инструментами и выудил из него какую-то тряпку, накидывая её поверх дощечки и неловко почесав затылок. — Держи через неё, мало ли занозы, да и просто, чтоб не поцарапаться.
Эмили кивнула, широко улыбнувшись заботе со стороны друга, пускай и в его привычной манере. Она в очередной раз убедилась, что человек, пускай по-своему, иногда излишне грубо, но пытающийся оберегать другого даже в таких мелочах, просто не может быть плохим.
— Ты чего хотела то? — парень приставил молоток к шляпке гвоздя, придерживая его пальцами и забивая в дерево.
— Поговорить хотела. Если ты не против конечно, — получив со стороны строителя положительный ответ, она решила зайти издалека, не вываливая напрямую гору обвинений. — Что думаешь о Томасе?
— Шнурок что ли? Ничего не думаю. Сопляк он и есть сопляк, а этот ещё и заносчивый. На морде написано, что выскочка, — Галли подёргал брусок, убеждаясь, что тот держится крепко и поднял следующую доску, вручая её Эмили. — Не нравится он мне.
— Ты поэтому толкнул его? — блондинка свела брови к переносице, совсем недовольная таким оправданием. Люди не обязательно должны вызывать у нас симпатию, но подобное не означает, что мы можем применять к ним жестокость. И ей казалось, что Галли это понимал, обходясь лишь привычными глэйдеровскими ругательствами. — Так ведь нельзя. Он ещё и сделать то ничего не успел. Ты не можешь колотить каждого, кто тебя не устраивает, — парень хотел что-то сказать, но она не позволила, продолжая отчитывать его будто маленького ребёнка. — Я тоже тебе изначально не нравилась, ты только и делал, что огрызался, но никогда ведь не переходил грань. Или будь твоя воля ты бы и меня в землю швырнул?
Эмили не заметила, как завелась настолько, что совершенно перестала контролировать высказывания, выкладывая всё, что вертелось на языке. Она также не заметила и покрасневшее лицо строителя, гнев которого вот-вот собирался политься через край огненной лавой.
— Такого ты обо мне мнения? Отлично! Что ж тогда возишься в компании чудовища вроде меня? — строитель швырнул молоток в сторону, поднимаясь с колена и выпрямляясь в полный рост, скалой возвышаясь над миниатюрной девушкой. — Ты знать ничего не знаешь, а уже спешишь делать выводы!
— Так расскажи мне! — срывается блондинка в лицо другу, и опуская голову, тяжело вздыхает. Так не пойдёт. Криками делу не поможешь. Они лишь добьются ссоры, которая не приведёт ни к чему хорошему. В месте, где каждый день приходится выживать, необходимо заботиться друг о друге, а не отталкивать самых близких. — Галли, прости. Я не подумала о том, что сказала. Я лишь хотела узнать причину твоего поведения и не более. И я ни в коем случае не считаю тебя чудовищем и не собираюсь осуждать. Ты мой друг и я не хочу потерять тебя. Я просто пытаюсь понять.
— Ты тоже извини. За то, что накричал. Сама знаешь, контроль агрессии не мой конёк, в этом у нас мастер Ньют, — куратор усмехнулся, чувствуя, как унимается огонь в его груди, оставляя после себя лишь горячие угли послевкусия. — Ты ведь в курсе, что я один из тех, кто проходил через Метаморфозу?
— Да, что-то слышала об этом, но я до сих пор не понимаю, что она из себя представляет.
— Ничего хорошего. Ты несколько дней бьёшься в конвульсиях от адской боли и почти не приходишь в себя. Я помню лишь отрывки, в которые постоянно кричал, о происходящем могу судить лишь по тем, кто проходил через подобное уже после меня. Зрелище не из приятных скажу я тебе, — Галли дёрнул плечом, похоже пытаясь отогнать от себя наваждение тех дней, когда мучился от неизвестной болезни. — Но есть кое-что ещё. Тем, кто переживает Метаморфозу, частично возвращаются воспоминания. Хотя, если судить о том что я видел, лучше бы всем нам и дальше пребывать в неведении. Не понимаю, зачем заставлять нас помнить такое…
— Ты что-то знаешь о мире за пределами Лабиринта? — Эмили воодушевилась, распахивая глаза и делая шаг навстречу глэйдеру.
— Поверь, тебя не обрадует то, что скрывается во внешнем мире. Все так отчаянно рвутся за стены, и никто не понимает, что там нас ждёт ещё больший ад, чем здесь. Мир кажется куда проще, пока не раскрываем его границы, и я сомневаюсь, что даже половина из нас, будет готова столкнуться с тем кланком, который всё ещё хранит наша память.
— Подожди, но причём тут Томас?
— Я видел его там. В своих воспоминаниях. Он был одним из… Из… — горло сдавило резким удушьем, будто кто-то схватил его за шею, не позволяя вымолвить и слова. — Работал на… это всё он… — парень вдруг упал на колени и захрипел, не в состоянии сделать и вдоха. Его лицо посинело, а глаза расширились, чуть ли не выкатываясь за пределы глазниц. Эмили упала на землю рядом с ним, не понимая, что должна делать и как ему помочь.
— Не говори! Не пытайся говорить, успокойся! — блондинка прикладывала все свои немногочисленные силы, стараясь убрать руки строителя, от его шеи. Он будто боролся сам с собой, брыкаясь и сжимая пальцы тугим кольцом на коже, оставляя яркие пятна. — Галли, не надо! Что ты делаешь?
Эмили в очередной раз схватила его за запястья, резко потянув на себя, и наконец смогла оторвать хотя бы одну руку от его горла. Галли пустыми глазами смотрел куда-то перед собой, похоже совсем не замечая девушку. Его дыхание постепенно выравнялось и он совсем обмяк, чуть ли не падая всем телом на землю. Эми в последнюю секунду ухватила его за плечи, удерживая от падения, хотя у самой ужасно тряслись руки, а дикий страх не позволял вновь заговорить или хотя бы поинтересоваться его самочувствием.
Они просидели так несколько минут, пока Галли вновь не стал подавать признаки жизни. Он чуть дёрнулся в женских объятиях, выпрямляясь и отстраняя её от себя, а после всё-таки посмотрел в голубые глаза, уставшим, стеклянным взором.
— Надо закончить работу. Схожу ещё за досками, — строитель поднялся, похоже и сам не понимая, что именно сейчас произошло. Он медленным шагом двинулся в противоположную от живодёрни сторону, просто желая убраться отсюда как можно дальше.
— Галли, постой! Вдруг приступ повториться, тебе нельзя работать в таком состоянии, — Эмили подскочила с земли, устремившись за другом и обеспокоенно разглядывая его только что извивающееся в конвульсиях тело. — Что это вообще было и почему…
— Оставь меня в покое! — прикрикнул на девушку глэйдер. — Не таскайся за мной и не смей больше ничего спрашивать, поняла?
— Да, извини меня…
Галли ушёл, оставляя девушку со своими мыслями, делящими её между собой по кускам, наедине. Она понятия не имела, куда затолкать эту тревогу и разрывающий тело ядерными взрывами животный ужас, который она испытала несколько минут назад.
Небо громыхнуло и Эмили, подпрыгнув от внезапного боя, подняла слезящиеся глаза вверх, вглядываясь в заслонившие синеву тучи. На улице темнело и заметно холодало, а это означало лишь одно: пора возвращаться. Так что скрестив на груди всё ещё подрагивающие руки, она медленно выдохнула, на ватных ногах направляясь в сторону Хомстеда.
P.s: Как всегда по графику - новая глава) Она особо не несёт в себе чего-то чересчур важного, но является переходным этапом ко всему, что случиться после, а также поясняет некоторые моменты, например, отношение Галли к Томасу. Надеюсь, что глава вам понравилась, несмотря на отсутствие какого-то прям яркого экшена) И спасибо, что читаете эту работу, я очень ценю ваше внимание и поддержку ❤️🌸