Красные нити

/Спустя 3 дня/

Солнце пробивалось сквозь плотные облака, будто неуверенное дыхание перед криком. Утро в городе пахло гарью, асфальтом и сдержанным гневом. Такое утро подходило идеально — к тому, что зрело между ними.

Эстель вышла из квартиры, крепче сжав ремень сумки. Ночь была странной. После того поцелуя... ничего. Ни звонка. Ни сообщения. Ни стука в дверь. Ничего. Дерин исчез. Нет — не исчез. Она знала, что он рядом. Он всегда рядом, как будто тень в её голове. Но теперь он выбрал холод. И это раздражало до дрожи.Она достала телефон.

Последняя переписка с ним — три дня назад.

Эстель: «Ты в порядке?» (не прочитано.)

И тишина. Настоящая, тяжелая. Тишина, в которой ты слышишь только собственные сомнения.

Она почти не заметила, как вышла на улицу — а там, будто из ниоткуда, стояла Элизабет. В ярком пальто цвета вина, с идеально уложенными волосами и новой сумкой, которую точно подарил кто-то с деньгами.

— Доброе утро, солнечная, — усмехнулась она, словно знала, что в груди у Эстель сегодня только иней. — Слышала, ты вчера была в доме Экхарта? Как романтично.

Эстель сжала зубы.

— Что тебе нужно, Элизабет?

— Немного честности. — Она сделала шаг ближе. — Дерин... он не для тебя. Ты слишком... сломанная. Он любит женщин, которые умеют держать удар, а не падать в обморок при слове «страсть».

— Ты судишь по себе? — Эстель склонила голову. — Потому что ты ломаешь, когда тебя не выбирают?

— Потому что я знаю мужчин. А ты знаешь страх. Это делает нас разными.

— Ты слишком уверена в своей пустоте. Думаешь, если её выкрасить в красное, она станет теплее?

И вот тогда на лице Элизабет появился этот еле уловимый огонёк — ненависти, старой, как они обе.

— Он был у меня, Эстель. — Голос стал тихим. — После тебя. Ночью. И, знаешь, он не говорил о тебе. Совсем.

Мир на секунду сжался до точки. Но Эстель не дрогнула.

— А ты довольна тем, что берешь крошки? Или притворяешься, что сама приготовила пир?

Элизабет отступила — не видом, но взглядом. Она выиграла момент — но проиграла глубже. Потому что в Эстель не было сомнений: Дерин мог быть у Элизабет. Но если и был — не ради неё. А вопреки себе.

—

Позже она встретилась с Мэлани — впервые вживую. Та стояла у входа в кафе, закутавшись в черную кофту с капюшоном. Волосы рыженького цвета, по плечи, глаза цвета грозы. Интернет-дружба, которая стала чем-то большим.

— Ты выше, чем я думала, — усмехнулась Мэлани, обнимая её неловко. — И у тебя злой взгляд. Мне нравится.

— Привет. — Эстель почти улыбнулась. — Добро пожаловать в мой город. Не бойся, тут только немного токсично.

— Да ладно, я выросла в цифровом аду. По сравнению с ним, реальный — почти курорт.

Они заказали кофе. Мэлани смотрела на неё проницательно.

— Ты выглядишь, как человек, который не спал три ночи и хочет врезать кому-то, — выпалила Мэл рассматривая свою подругу.

— Почти. Только я ещё должна отвезти брата на занятия.

— Из-за парня? — напрямую. — Или это из-за тебя самой?

Эстель молчала. Мэлани не торопила.

— Мы были близки. Почти. Но что-то произошло. Я не понимаю, что. Он просто... ушёл. Как будто выключил всё, — сказав это девушка посмотрела на Мэлани, и в её взгляде читалась потерянность.

— Тогда, может, и хорошо. Люди, которые умеют выключать чувства, чаще всего делают это снова. И снова.

Эстель кивнула. Но всё внутри неё сопротивлялось. Потому что она не хотела сдаваться. Даже если он — лёд. Даже если её жгёт.

—

Вечером она пошла через сквер, где часто каталась на велосипеде в детстве. Деревья тянули ветви к небу, будто пытались выбраться из земли. Листья кружились, как чужие мысли. И вдруг... она увидела его. Дерин. Стоял у машины. Разговаривал с кем-то.

И этот кто-то — Кемп Карлсон. Высокий, ухоженный, как актёр с постера. Глаза хищные, улыбка фальшивая. Его имя она слышала только в пересказах: конкурент, завистник, тот, кто постоянно пытается «переиграть» Дерина.

Сейчас они говорили спокойно. Слишком спокойно, чтобы это было правдой.

— Ты снова ввязываешься в чужие истории, Экхарт, — сказал Кемп. — Это может плохо кончиться. Не для тебя, для неё.

— Ты хочешь пугать меня, Карлсон? — Дерин скрестил руки. — Давай. Но знай: если она пострадает — ты умрешь не от руки. От того, что останется в тебе, когда я закончу.

— Грозно. Очень грозно. У тебя талант. Может, тебе в политику?

Эстель подошла ближе.

— Интересная встреча.

Дерин вздрогнул. Он обернулся, глаза потемнели.

— Что ты здесь делаешь?

— Смотрю, как ты проводишь время с врагами. Интересное хобби. Много даёт? Или просто притупляет совесть?

Кемп усмехнулся.

— А вот и та самая девушка, ради которой наш мистер лёд начал плавиться. Забавно. Она выглядит... слишком настоящей. Слишком живой. Это опасно для таких, как ты, Экхарт.

— Исчезни, Кемп, — прошипел Дерин.

— Уже иду. Только скажи своей девочке: игра с тобой не спасает. Она — просто ещё один кусок в твоем красивом разрушении, —и Кемп ушёл.

Между Эстель и Дерином повисла пауза.

— Ты всё знал, но молчал.

— Я пытался тебя уберечь.

— От кого? От него или от себя?

Он не ответил.

— Я не игрушка, Дерин. Я не хочу быть частью твоих манипуляций, твоих мёртвых пауз и внезапных исчезновений. Если ты хочешь оттолкнуть меня — скажи. Не молчи.

Он шагнул ближе. Но уже не с той тьмой, которая была раньше. С ледяной пустотой.

— Я не могу дать тебе то, чего ты хочешь. Я — не целый. Я — оружие. Я разрушаю.

— А я — уже разрушена. Так что, что ты можешь сделать, чего не делали до тебя?

Слова повисли. Она посмотрела на него ещё секунду, потом отвернулась. И ушла.

—

Позднее, уже дома, она набрала Рэми. Та не брала трубку. Тогда — Мэлани.

— Ты не думала, что может, он боится? — спросила та. — Не тебя. Себя.

— Тогда пусть уйдёт окончательно. Не половинками. Я не кукла.

— Нет. Ты волк. И именно поэтому он не может тебя просто вычеркнуть. Потому что ты — не одна из его. Ты — его слабость. А он, похоже, ненавидит слабости.

Эстель прижала телефон к уху, как будто из него могло вырваться хоть немного тепла.

— Я устала. Мне кажется, я снова всё делаю одна.

— Значит, делай это как королева. С высоко поднятой головой. Пусть жалеет. Пусть мучается. Пусть либо идёт до конца — либо не трогает вовсе.

Эстель закрыла глаза. В груди горело. После этого девушка попрощались и девушка решила немного посмотреть заготовленный давно ею фильм.

—

Тем же вечером она пошла к Рэми. Нужно было выговориться. Но Рэми не открыла дверь. На звонки не отвечала. Телефон — в «режиме полёта».

— Что за... — прошептала Эстель и уже собиралась уйти, когда рядом остановилась машина. Из неё вышел Дерин.

— Ты тоже ищешь Рэми? — спросил он. Голос был грубее, чем обычно.

— Она не отвечает. — Эстель сжала ладони. — Я беспокоюсь.

Он подошёл ближе. В его лице была тревога.

— Я послал Фела проверить ещё пару мест. Она могла уйти добровольно, но... кое-кто мог и вмешаться.

— Кемп?.. — прошептала она, и парень кивнул.

— Он играл в грязные игры раньше. Может, он думает, что через Рэми сможет дотянуться до тебя.

— Почему? Почему я стала мишенью в этом?

— Потому что ты — точка, в которой всё во мне ломается. И это видно.

— Тогда найди её. Найди мою подругу. Если ты ещё не окончательно мёртв внутри.

Он посмотрел ей в глаза. Впервые — по-настоящему.

— Обещаю.