19
Комендантом оказался невысокий пухленький измененный с чешуйками на лице и руках. Пушистый хвост нервно помахивал все то время, которое он мне в красках расписывал, какие мои гоблины нехорошие.
— Я искренне возмущен! Не ожидал от ведущей группы гоблинов таких действий. Ладно остальные, но они...
— Господин Тирнак...
— Всегда все было нормально, а тут на ровном месте вспыхивает драка между гоблинами в трактире. Конечно, ваши были самые сильные, но там имелись и наемники, и рабочие, что заняты на тяжелых работах, а те дерутся жестоко и без правил.
— Я полагаю, с ними все в порядке...
— И ваши их так отделали — все в больнице! Рабочие смены сорваны, с гильдией наемников ректор разбирался лично, они еле утрясли этот конфликт.
— Не просто же так...
— Я не говорю про господина Ронтрю с супругой: ваши бравые молодцы ворвались к ним в номер, когда гнались за одним из наемников, и прервали их медовый месяц, что говорится, в процессе.
Устав слушать уважаемого коменданта, я подошла и присмотрелась к вещам, что были изъяты как улики. Одна из них — кружка, что разбили о голову кого-то там, я не запомнила. Именно на ее стенках обнаружился характерный серый налет.
— Репутация постояльца гостиницы испорчена.
— Я могу доказать, что гоблинов опоили. Тогда вы снимите обвинение?
Комендант замер.
— Сниму. Но мне нужен виновный и доказательства.
— Доказательства есть, виновного доставим, — кивнула я.
— Только без членовредительства! — поставил условие мужчина.
— Виновный будет жив.
Комендант, поджав губы и побарабанив пальцами по столу, подписал-таки временное освобождение. Сжимая в руках драгоценную бумагу, я спустилась вниз и полчаса спустя вывела свою отару гоблинов из тюрьмы.
— Мы направляемся в ПТУ? — осторожно спросил Чон.
— Нет, добывать доказательства вашей невиновности, чтобы вас всех не выкинули из университета, едва вынесут судебный приговор.
— Но как?.. — спросил Пак.
— Вас опоили зельем, всех, кто был в трактире. О том, зачем вы туда отправились, мы поговорим после, когда вы будете мыть подвалы. По счастливой случайности я знаю кто приготовил редкое зелье.
— Кто он? — спросил Ким. — Я найду и вырву ему сердце.
— Не он, а она.
Ким сразу приуныл. Вырывать сердце у женщины, с его точки зрения, было не по-геройски. Отчасти я была с ним согласна. Но сейчас нужно выяснить, где именно Дженни работала.
Бывшая одногруппница ничего не создает там, где живет. Ее зелья иногда могут взрываться, хотя нет, чаще всего взрываются, и портить каждый раз жилище неэкономно. Многие алхимики по самым разным причинам не работают там, где живут.
— Где заброшенные здания в поселке, много таких?
— Несколько на окраине и одно за пределами поселка, старая мельница, — просветил Пак.
— Кто хозяин?
— Гранс, гоблин, который содержит сеть трактиров.
— Нам к нему. Проводите.
— Зачем? — спросил Пак.
— Пытать будем, — догадался о моих планах Чон.
— Ну, может, он сам расскажет, — не согласилась я, в задумчивости помахивая хвостом.
— Не расскажет, — уверил меня Чан.
И как в воду глядел. Хозяин трактиров сразу встретил нас неприветливо: понял, видимо, по какому вопросу мы к нему пришли. Его охрана в доме напряглась, но гоблины обступили кольцом, давая понять, что будет конфликт.
— Чем я могу помочь? — спросил темноволосый, как и ожидалось, крупный мужчина, развалившийся в кресле.
Я повернулась к Чону:
— Можно ли сделать так, чтобы нам не помешали?
Старший кивнул и дал знак группе, сам заслоняя меня от опасности, еще двое сторожили хозяина. Я же смотрела, как двигаются воины: быстро, гибко, по их телосложению и не скажешь, что они могут драться так, словно это у них в крови. Впрочем, может, именно так есть.
Когда проблема с охраной была решена, я подошла и села в кресло рядом с хозяином дома. Гранс внимательно меня разглядывал, и взор его мне не понравился. Среди гоблинов, как и у любой расы, есть порода, а передо мной была дворняга.
— А по городу говорят, что данная группа сидит в каталажке. Неужели врут?
Намеренно Гранс игнорировал присутствующих и обращался ко мне: хотел спровоцировать конфликт.
— Врут, как видите. У вас охрана официально оформлена?
На мой вопрос мужчина промолчал. Я так и думала: мало кто легально обеспечивает себе безопасность, только если крупные заведения, с зарплаты надо платить налоги.
— Значит, про наше посещение никому не расскажете, ибо и нам есть чем поделиться. А показания, мои так точно, обязательно вызовут проверки собственности. Там у вас точно не к чему докопаться? — ворковала я с хозяином дома.
— Чего хотите?
— Не хами, — прищурился Чон.
— Мы хотим узнать об одной девушке, алхимичке, которая снимала у вас помещение для работы. А точнее ее адрес проживания.
— Не разглашаю информацию о клиентах.
— Тэхен, — приказал Чон, и, не успела я вмешаться, как гоблина вырвали со своего места и, мгновенно войдя в боевую ипостась, саданули о стену.
Ким лишних слов не говорит.
— Может, не стоит... — начала я, но старший группы выпроводил меня из комнаты.
— Дальше мы сами. Поверьте, у ребят богатейший опыт.
— Он пострадает.
— Войдет в боевую ипостась, все срастется, — отмахнулся Чон.
— Так просто...
— Магистр, гоблинов, которые пошли на военную службу, с самого начала учат быстро обращаться и терпеть боль. Он — гражданский. У них этот процесс протекает намного дольше, хоть и не такой болезненный.
— Не понимаю я вашей работы. Как можно мучиться...
— А я — интриг. Они жестоки и приносят больше боли и несчастий людям, чем что-либо другое.
— Даже война? — тихо спросила я.
— Возможно.
Стены снова содрогнулись, и я нервно дернула хвостом.
— Не переживайте, все будет хорошо.
Может, так и было — мне не дали в этом убедиться лично, — но адрес мы получили. Дженни, как я и предполагала, жила в самом центре поселка, в самом роскошном доме, что здесь имелся. Могла бы догадаться, зная ее слабость.
Дверь нам открыли без промедления, и симпатичная девушка с темными длинными волосами и кошачьими ушками присвистнула:
— Лиса, да ты, я смотрю, работаешь над собой. Раньше с тобой не было такого эскорта, лишь твой идиот Рунеро. Однако приятная неожиданность.
— Привет, Джен, пригласишь войти?
— Конечно, особенно твоих спутников.
Я вошла и стала рядом с Беллой, смотря, как вся группа, один за другим, проходит внутрь. Когда алхимичка протянула руку к Чону, собираясь того коснуться, я щелкнула хвостом по пальцам. Всегда она определяет главного безошибочно.
Одногруппница лишь хмыкнула и подмигнула.
— Присаживайтесь. Чай, кофе?
— Советую здесь ничего не пить, — предупредила я, опускаясь в кресло напротив хозяйки дома.
— Лиса, это больше ты по ядам, у тебя к ним прирожденный дар. Я вообще не понимаю, зачем ты еще развивала и алхимические вещества, — улыбнулась Дженни и уже гоблинам: — Она настоящая мастерица.
— Спасибо, что всем все разъяснила, — побарабанила я пальцами по креслу.
— А они не знали, да? — хихикнула одногруппница.
Гоблинам сейчас было не до меня. Они неуверенно стояли, переминаясь с ноги на ногу, и с опаской осматривались. Комната была обставлена по вкусу алхимички: везде рюшечки, все розовое, изящное и миленькое. Кукольный домик.
— Ладно. С чем пожаловали?
— Ты знаешь. Мне нужно имя заказчика твоего фирменного раствора.
— Зачем мне выдавать его? Я честно имею лицензию на продажу своего изобретения, и не мое дело, как заказчик его использует.
Я помолчала.
— Говори, чего хочешь.
Алхимичка взглянула на гоблинов, Чон неосознанно шагнул за мое кресло, словно прячась. Уж очень хищный взгляд стал у Дженни.
— Что за мужик пошел, — покачала головой та и бросила старшему группы: — С тобой все понятно.
Встав, она приблизилась к гоблинам, что разом подались назад, — и не скажешь, что всего час назад пытали свидетеля.
— Хочу его, — указала девушка на Кима.
Гоблины в полном шоке смотрели на Дженни, но только не я. Как-никак пять лет жили в одной комнате.
— Зачем он тебе?
— От него будут прекрасные детки, — провела девушка коготками по груди бравого гоблина.
Тот сделал еще шаг назад и осел на диван. Изящная мебель не выдержала напора, и ножки подломились, ухнув вниз вместе с гоблином.
— Я куплю диванчик побольше, специально для тебя. И готовлю хорошо, ты будешь доволен.
Вся группа смотрела округлившимися глазами на меня. Я же пожала плечами.
— Решение за Кимом, он взрослый мужчина, его выбор.
Тут, видимо, гоблин вспомнил, что действительно взрослый и, вообще, боевая единица империи. Встав, он частично преобразился в боевую ипостась и, позеленев, сверкая клыками, наклонился к девушке и прорычал:
— Вырву сердце.
Дженни, улыбнувшись и обхватив лицо мужчины, поцеловала того в губы. Глаза Кима округлились.
— Определенно, хочу именно его!
Вздохнув, я пошла на выход и, открыв дверь, мотнула головой гоблинам:
— Оставим их поговорить. Дженни, не обижай его. Я проверю потом на приворотное зелье!
— Обижаешь, мне никакие зелья не нужны.
— Ким, мы ждем внизу.
Получив в ответ неуверенный кивок, я закрыла дверь и пошла в след за группой. Около калитки со мной поравнялся Чон:
— И после этого вы еще спрашивали о том, почему я к вам пришел в тот первый вечер?
— Из-за того, что и от вас получаются прекрасные детки? — приподняла брови я. — Жаль, я тогда не знала.
И двинулась вперед искать транспорт в столь позднее время. Судя по погасшему свету в окнах Дженни, ждать нам Кима только к утру.
***
Я оказалась права. С первыми лучами солнца, перед тренировкой, Чон занес мне имя заказчика и всю информацию, что удалось вытрясти из Гранса. После этого я связалась с канцлером, доверив дальнейшее ведение дела ему.
Не сомневаюсь, его люди при наличии малого разгребут многое и ребята получат помилование. Единственное, для меня было странно, что Чон не общается напрямую с отцом.
Первую половину дня я смотрела проверочные работы по алхимии. Как и предполагала — все не сдали. Мой план начинал действовать. Теперь у каждого будет отработка: попробую проверить учащихся в рутинной работе, когда люди не следят за собой.
А после обеда у меня стояла практическая пара по этикету. После последней практики у нас было несколько теоретических занятий, и, сколько бы я не оттягивала, пора теорию проверить на практике.
Снова наша светлая, располагающая к отдыху и общению аудитория, снова меня ждет неуверенная, с опаской смотрящая группа. Что же это я такое для них приготовила?
— Добрый день. Сегодня на практике мы закрепим новый материал. Прошу спуститься со своих мест и сесть за накрытые столы. Ведь когда вы примете от императора поздравления с удачно пройденными испытаниями, то вас пригласят отужинать на грандиозном банкете. Это не обычное светское мероприятие, и вы особые гости — все внимание на вас.
Парни переглянулись и, судя по взглядам, уже мечтали оказаться на грандиозном приеме.
— Столы накрывают, как вы видите перед собой, только на пышных праздниках. Как известно, у канцлера свои приборы из особого сплава, вам никто такой милости не окажет, вы при дворе впервые. Расскажите мне, для чего по-вашему нужны приборы.
Ну конечно, первым вызвался Чон, я уже могу предсказывать коллективное мышление группы.
— Вилка, лежащая рядом с тарелкой, — большая обеденная вилка для мясных блюд. Она используется при классических пытках. Если, к примеру, нужно заставить человека говорить, то берем ее, подтачиваем зубцы... Можно и так, но очень уж жестоко и негуманно. Далее, можно втыкать ее в стыки...
— Все, хватит, — подняла я руку. — Я спрашивала про несколько иное применение, например в еде.
— Да по сути используется в трапезе для того же самого. На нее насаживают мясо.
— Действительно, то же самое, — пробормотала я и попросила: — Чан, продолжайте.
— Ну, потом идет вилка для рыбных блюд, она меньше размером и у нее прямее кончики. Это позволяет вскрывать, но...
— Стоп, — выдохнула я. — Дальше.
— Для пищи непригодна, — добавил гоблин. — В руках гнется при легком нажатии.
Я прикрыла глаза, пока дальше студенты продолжали рассказывать, для чего им эти приборы пригодны. А пред моим взглядом так и стояла картина, как группа гоблинов в меховых трусах, гнет вилки за столом и рубит топором мясо.
Рассказ о применении столовых ножей я не забуду, наверное, до конца дней. Только ложка порадовала: очень ей, видите ли, удобно давить глаза.
Не в силах что-либо сказать, я расхаживала перед сидящими гоблинами взад-вперед не находя себе места и не могла придумать, как исправить ситуацию.
— Магистр? — вырвал меня из раздумий Чон.
Я вскинула на него глаза.
— Мы прекрасно знаем, что это за приборы и для чего нужны, но именно для еды используем только три, ибо остальные для нас непригодны. Может, некоторые гоблины и могут пользоваться, мы — нет. А вы спросили, именно для чего используем. Поверьте, все смирятся с нами такими, какие мы есть.
— С лучшей боевой единицей, возможно, — кивнула я. — Но вы займете слишком высокие посты.
— В этом случае тем более. Или мы поступим как канцлер.
— Хорошо-хорошо... Тогда стоит отработать поведение в обществе. При дворе есть свои негласные законы, которыми гоблины часто не пользуются. Нужен доброволец.
Чон сделал шаг вперед. Ах, я бы предпочла кого-нибудь другого. Этот гоблин все больше и больше смущал меня.
— Допустим, вам понравилась в обществе девушка. И вы решили обратить на себя ее внимание. Ваши действия?
— Предложу потанцевать со мной, — склонился в поклоне старший группы.
— Благодарю вас, — приняла я руку и закружилась в объятиях Чона.
Танцевать с таким крупным мужчиной было в новинку, как и возникшие при этом чувство защищенности и ощущение, словно мы одни в мире.
Тряхнув головой, я остановилась, сделав комплимент партнеру:
— Вы прекрасно танцуете.
— Спасибо, — тихо ответил старший группы, выглядя несколько странно.
Он задумчиво смотрел в пол, сжимая и разжимая ладонь в кулак.
— А теперь скажите мне, что вы сделаете, если кто-то захочет разбить вашу танцующую пару. Ким?
— Выкину в окно. Чтобы не пробовал меня разлучить с любимой.
М-да, потребуется ну очень много педагогической работы.
— Я имела в виду, разобьет во время танца.
Но никакие мои слова не помогали: судя по лицу гоблина, тот никак не мог расстаться с мыслью об окне.
— Уступить временно, чтобы выиграть время для маневра и задушить там, где никто не видит. В идеале устроить несчастный случай, — высказался Чон.
— За эти методы можно серьезно поплатиться при дворе, да и не только. Поэтому возвращайтесь на свои места и записывайте: «Как правильно гнобить противника в высшем свете».
Парни засияли довольными мордуленциями: тема пришлась по вкусу всем.