Глава 17
— Да, конечно, — ответила я, вставая рядом с мужчиной.
— Ты когда-нибудь видела магические растения? — с лёгким коварством в голосе произнёс император, время от времени поглядывая на меня.
— Что? Это существует? — удивление захлестнуло меня. Ещё недавно я ничего не знала о магии, а теперь сама являюсь её носителем, знакомлюсь с детьми, которых искренне жалко. Как тяжело терять всех, когда тебя фактически продали или насильно забрали... Можно ли спокойно отдать своего ребёнка? Эти мысли будоражили меня. Вроде бы так не должно быть. Всё странно.
— Агния? — внезапно сказал император, резко вырвав меня из раздумий.
— Да? — ответила я, неуверенно, словно не уверенная в том, что правильно расслышала его вопрос.
— Ты меня слушала?
— Да... Нет, извините, задумалась... — я повернулась к мужчине и виновато улыбнулась.
— Ладно, — продолжил он, не обратив внимания на моё смущение, — я тебе рассказывал о происхождении этих растений. Когда я ещё не был рожден, в дворец привели девочку. Изначально она должна была просто ухаживать за растениями, тогда никто не знал о её даре. Он только начинал развиваться. Все узнали о нём, когда в теплице случился пожар. Девочке было тогда не больше семи лет, и она вышла из огня абсолютно невредимой, да ещё и полностью покрытой зелёными лианами, которые исчезли, как только опасность миновала.
Он говорил это с лёгким оттенком гордости, как будто это было не просто воспоминание, а настоящая легенда.
— Её обучал Аларик, а потом мои родители выделили ей огромную территорию для экспериментов. Мало кто осмеливается туда заходить, ведь никто не знает, какое растение может вдруг напасть. Не переживай, они не агрессивные, просто иногда очень своенравные.
С этими словами он улыбнулся, и мне стало понятно, что речь идет о чём-то более загадочном и опасном, чем я ожидала.
— Афина — очень хорошая девушка, она живёт своим садом. И сильно не любит, когда её творения губят. Поэтому туда вход разрешён не всем. Но думаю, она не будет ругаться, если мы зайдём. — Его улыбка стала озорной. — Да?
Мы вышли на дорогу, ведущую к огромному живому забору, который был почти с меня ростом. Около ворот стояли два стражника, такие же зелёные, как и сама растительность вокруг, в больших шляпах. Работы было сделано невероятно много: детали в каждой фигуре были поражающе точными. Мы подошли ближе, и я продолжала рассматривать стражников, поражённая тем, как они идеально вписываются в окружающий мир.
Вдруг мне показалось, что они зашевелились. Стражники словно вырвались из своей каменной оболочки, спрыгнули с постаментов и в один момент поклонились нам. Один из них даже снял свою шляпу, и мне показалось, что он улыбается.
Моё сердце пронзила паника, и я незаметно для себя вцепилась в локоть Клауса, в оцепенении замерев. Он, заметив это, осторожно начал расцеплять мои пальцы, а на его лице появилась успокаивающая улыбка.
— Не переживай, — сказал он тихо, — они не опасны. Они просто контролируют проход.
От его слов мне стало немного легче, но напряжение не покидало меня. Один из стражников, видя моё беспокойство, выпрямился, и на его груди, прямо возле сердца, появилась маленькая красная розочка. Он аккуратно оторвал её и с улыбкой протянул мне.
— Спасибо, — нервно сказала я, забирая подарок. Роза была красивой, но я всё равно не могла избавиться от ощущения, что что-то не так. Что если это растение... вдруг и оно тоже скрывает опасность?
С опаской я посмотрела на розу в руке, и сердце сжалось. В голове всплывали мрачные образы — тёмный лес, где всё не то, чем кажется, и каждый цветочек может таить угрозу. В этот момент мне захотелось просто вернуться в безопасный мир, где не было бы магии и магических растений. Но было ли это возможно?
— Не приживай, пошли, — бросил мужчина, едва мы ступили на выложенную мелким белым камнем дорогу. Охранники у входа, словно марионетки, заняли свои места и замерли, лишенные какого-либо намека на разумность. Они больше не двигались, не дышали, как будто их существование закончилось в ту же секунду, как мы переступили невидимую черту.
Я отвернулась от них, и мой взгляд сразу наткнулся на удивительное зрелище. Передо мной раскинулась поляна цветов — такое буйство красок и форм, что казалось, природа решила устроить свой собственный карнавал. Каждый цветок был уникален, они словно сливались в единое живое полотно. Мой взгляд зацепился за один из них — нежно-розовый бутон, который напоминал камелию, но обладал какой-то неуловимой магией.
— Агния, не стоит... — голос мужчины донёсся откуда-то издалека, но я его не услышала или, скорее, не захотела слышать.
Моё внимание полностью захватил цветок. Я осторожно дотронулась до его лепестка, ожидая мягкости, как у атласа, но вместо этого почувствовала движение. Цветок дрогнул, как будто откликнулся на мой жест, и... ожил. Он слегка повернулся, и на меня уставился маленький человечек с глазами-бусинками, чёрными, как ночное небо, и крохотными милыми ручками. Мы мгновение смотрели друг на друга, как будто пытались понять, что вообще происходит. А потом... он заверещал. Его голос напоминал скрип натянутых струн, от которого закладывало уши. И тут всё пришло в движение.
Вся поляна ожила. Цветы, превращаясь в крошечных человечков, один за другим бросались врассыпную, но, что удивительно, не ступали на дорогу. За считаные мгновения поле опустело. На месте живого ковра осталась лишь примятая трава. Я осталась стоять, не в силах вымолвить ни слова, растерянно оглядываясь. Что это вообще было?
— Кто это? — голос сорвался, когда я наконец поднялась на ноги, чувствуя, как гулкий стук сердца разносится по телу.
— Это Левианы, — раздался благородный женский голос, в котором звучала мелодичность, способная затронуть самые тонкие струны души.
Я повернулась на звук и увидела её. Девушка — Афина. Теперь я точно знала, кто она. Она выглядела невероятно: кожа с лёгким оттенком загара, усыпанная россыпью веснушек, длинные волнистые волосы цвета тёплого шоколада, украшенные белыми цветами. Она была одета в светло-зелёное платье, лёгкое, как дыхание весны. Её образ буквально светился, излучая одновременно тепло и величественность.
— Доброе утро, извини, что побеспокоили, — с теплотой в голосе произнёс мужчина.
— Доброе, Ваше Величество, — Афина грациозно склонила голову, но в её тоне звучало сдержанное недовольство. — Я просила не приводить сюда посторонних. И уж тем более таких любопытных. Что, если Левианы сбросят свои цветы? Их популяция и так сокращается, а брачный сезон уже давно прошёл.
— Прости, Афина, — мужчина рассмеялся, но смех его звучал чуть неуверенно, словно он знал, что ещё один укоризненный взгляд девушки — и он тут же замолчит. — Познакомься, это Агния, мой секретарь.
Афина скользнула по мне быстрым, чуть недовольным взглядом, от которого я почувствовала себя подростком, которого застали за шалостью.
— Ваше Величество, вот только своих... дам не нужно ко мне водить, — она скрестила руки на груди, словно ожидая оправданий.
— Извините, конечно, но я не его дама, — не выдержала я, встряв в разговор. — Как вы выразились. Я — секретарь, и мне показывают территорию. И да, мне тоже приятно с вами познакомиться, — добавила, пытаясь улыбнуться почти искренне.
— Да, конечно... Ладно, — Афина вздохнула, но раздражение в её голосе уже было менее заметно. — Пройдёмте в дом, не будем смущать малышей вашим присутствием.
Она развернулась, жестом приглашая нас следовать за ней, и я ощутила, как напряжение постепенно спадает, уступая место любопытству.
— Итак, что же именно вас привело ко мне, Ваше Величество? — её голос снова обрёл привычную мелодичность.
— Я хотел показать Агнии твои владения. А ещё мне нужно с тобой поговорить о школе, — ответил мужчина.
— А что с ней не так? Опять Адам устроил погром, и её придётся отстраивать? Или это новая девочка... Лия, кажется?
— Мне кажется, она боится, — тихо сказала я, но мои слова прозвучали уверенно. — Точнее, я в этом уверена.
Император обернулся ко мне, его лицо стало серьёзным, почти суровым. Он кивнул, подталкивая меня к продолжению.
— У меня сложилось такое чувство, что в школе детей наказывают не только словесно... Возможно, над Лией ничего подобного не делали, но...
— Почему ты так решила? — Афина перебила меня, её голос прозвучал холодно, как ветер, проникающий под одежду. — Дети ничего такого не говорили. Не стоит строить предположения, в которых ты не уверена.
Её слова прозвучали как упрёк. Я сглотнула, пытаясь справиться с дрожью в голосе.
— Может быть, я и ошибаюсь, но вы видели, как Агнесса общается с ними? Это... Это не похоже на здоровую атмосферу. Я не утверждаю, что вы как-то причастны, просто... Дети не ведут себя так, если они в безопасности. Они зашуганы. Боятся каждого взрослого, каждого постороннего звука. Мне кажется...
— Извините, Агния, — в её голосе прозвучали жёсткие нотки. — Но ваши догадки, мягко говоря, беспочвенны. Вы там были один раз? Два? Я не замечала вас раньше. А я учу этих детей вот уже одиннадцать лет. На моих глазах они взрослеют, выпускаются, начинают свою жизнь. И я не видела ничего подобного тому, о чём вы говорите. Так что в следующий раз подумайте, прежде чем произносить такие слова.
Она развернулась так резко, что её кудри подпрыгнули и упали назад лёгкой волной. Я смотрела, как она уходит к дому, её каблуки цокали по дорожке с таким ритмом, что мне показалось, будто они выстукивают укор.
Как же обманчиво первое впечатление... Ещё недавно Афина казалась мне доброй, открытой и искренней. А теперь... Теперь она словно ледяная гора, к которой невозможно подобраться.
— Я задела её за живое? — прошептала я, чувствуя, как горькое чувство неловкости оседает в груди.
Император посмотрел на меня с мягкой улыбкой, в которой сквозила лёгкая усталость.
— Давай поговорим об этом позже. Я сам выясню, есть ли правда в твоих словах. А Афина... Она просто не в духе. Не переживай.
— Вы там идёте? — раздался раздражённый голос девушки. Теперь он уже не казался мелодичным, как прежде. В нём было что-то колючее, словно кто-то дернул за струну, которая отозвалась неприятным диссонансом.
Мы ускорили шаг. Дом Афины окружали стройные зелёные ели, которые накрывали его тенью, придавая строению мрачноватый, почти загадочный вид. От этого он больше напоминал логово, чем место, где живёт человек. У входа стояли ещё два неподвижных охранника, внешне похожих на тех, что мы видели раньше. Но эти не оживали, лишь несли свою службу, будто каменные статуи.
Справа что-то зашуршало. Я повернула голову и увидела куст, который вдруг ожил. Из его зелёной массы выплыла изящная фигура — танцовщица. Это была живая статуя, собранная из ветвей и листьев. Она кружилась, исполняя сложные движения, словно её тело подчинялось ритму, которого я не слышала.
Слева меня привлекло что-то другое — огромное растение. Его зубастый венчик выглядел устрашающе. Острые зубы напоминали клинки, готовые перекусить всё, что окажется в их пределах. Несколько таких махин покачивались в гигантских горшках, настолько больших, что их высота, казалось, равнялась моему росту.
— Увольте, к ним я точно не подойду, — пробормотала я себе под нос, поспешно переводя взгляд обратно к дороге.
Император открыл передо мной дверь, пропуская вперёд. Из дома сразу повеяло уютным теплом, словно где-то поблизости разожгли печь. Невероятный запах пирожков ударил в нос, и я невольно облизнулась. Этот аромат напомнил мне о пирожках Нины. Воспоминание о них вызвало в груди неприятный холодок. Я вспомнила, как чувствовала себя там, в прошлом, и осознала, что неприятное чувство от разговора с Афиной ещё не прошло.
Как человек может так быстро измениться? подумала я, пытаясь разобраться в своих ощущениях.
Внутри дом оказался удивительно уютным. Было очевидно, что здесь живёт человек, который любит порядок. Всё лежало на своих местах. На полках не было ни пылинки, даже ручки и карандаши были аккуратно выстроены в ровные ряды. Такое внимание к деталям заставило меня почувствовать себя немного неловко, словно я вторглась в мир, где мне не место.
— Я, конечно, гостей не ждала, особенно таких, — голос Афины всё ещё звучал с оттенком недовольства, но она уже не срывалась, что было своего рода облегчением. — Ничего особенного не готовила, но утром сделала пирожки и пирог с капустой. Будете чай?
— Не откажемся, спасибо, — отозвался император, заходя следом за ней и прикрывая дверь. В этот момент дом окутал нас теплом, смешавшимся с ароматами выпечки и леса. — Ну и жара у тебя, как в бане.
Афина обернулась к нему, скрестив руки на груди. Её взгляд был таким, что любые претензии сразу испарялись, словно вода на раскалённой сковороде.
— Что-то не нравится? — её голос был ледяным, но в то же время странно мелодичным.
— Да нет, успокойся. Что ты сегодня такая недовольная? Случилось что-то?
Она тяжело вздохнула, села за стол и начала раскладывать чашки с лёгкими, плавными движениями, словно всё происходило по заранее отрепетированному ритуалу.
— Да этот Василий... — она произнесла его имя с явным раздражением, словно выговаривала что-то горькое. — Представляешь, свататься ко мне явился. Клянётся в вечной и чистой любви. Ну как это? В наше-то время! Он видел меня пару раз всего, и вдруг "вечная любовь". Не понимаю я этого. Любовь на пустом месте не появляется. Нужно ему от меня что-то, я это чувствую.
Её голос стал мягче, когда она жестом пригласила нас к столу.
— Угощайтесь. И, Агния... Постарайся никого в саду не трогать. В лучшем случае они просто убегут, а в худшем... Ты можешь пострадать. Если вдруг что, сразу беги к тропинке. Лучше вообще не сходи с неё — на неё могут ступить только охранники. Они не нападут просто так, но если и сделают это, то, скорее всего, на то будет причина.
— Спасибо. Постараюсь быть осторожнее, — я улыбнулась в ответ, чувствуя неловкость, но стараясь показать, что запомню её слова.
Афина махнула рукой, жестом изящным и лёгким, как взмах крыла птицы. Я не могла понять, как к ней относиться. Она казалась то милой и заботливой, то отстранённой и холодной. В её доме чувствовалась магия — загадочная и немного пугающая. Даже её манера говорить напоминала то ли ведьму из сказки, то ли строгую наставницу, но иногда через эту маску пробивалась теплая человечность.
— Ты сама-то откуда? Всегда в Аркане жила или приезжая?
Я вздохнула, задумавшись, прежде чем ответить.
— Я здесь всего год, может, два. Раньше жила с родителями в деревне, на территории Аркана. Потом приехала сюда и открыла булочную. Выкупила двухэтажный дом было удобно. На одном этаже живёшь, на другом работаешь.
— Было удобно? — уточнила она, слегка приподняв бровь.
Я почувствовала, как в груди разливается лёгкая горечь.
— Было... — тихо проговорила я, опустив взгляд. — Теперь её нет.
— Ты закрыла её? — спросила Афина, разливая чай. Её движение было неспешным, почти завораживающим. Она поставила передо мной чашку, потом села напротив и подняла глаза.
— Не совсем. — Я вздохнула, пытаясь прогнать воспоминания. — У меня проснулся дар, когда я была в здании. Дом полностью сгорел. Спасти его не удалось.
Афина поставила свою чашку на стол, её взгляд смягчился, но она ничего не сказала сразу.
— Мне жаль, — наконец произнесла она спокойным, даже немного отстранённым тоном. — Никто не пострадал?
Её вопрос прозвучал обыденно, но в нём ощущалась тень искреннего интереса.
— Кроме меня в доме никого не было. Если бы я не выбила окно... — я замолчала, опустив взгляд на чашку с чаем, из которой поднимался лёгкий пар. Горячий ароматный напиток казался чем-то недостижимо мирным в сравнении с мыслями, что вихрем носились в моей голове. — Я бы там осталась...
Эти слова прозвучали тихо, почти шёпотом. А ведь правда, я могла умереть. Эта мысль вдруг захлестнула меня целиком, заставив тело налиться свинцовой тяжестью. Моё сердце болезненно сжалось, а в голове завертелся вихрь вопросов. Моя жизнь могла закончиться вот так — внезапно, нелепо. И что тогда? Что я успела оставить в этом мире?
Я смотрела в свою кружку, наблюдая за крошечными волнами на поверхности чая, и внезапно поняла, как пуста моя жизнь. Да, я открыла булочную. Но ведь заработала на неё не я — это родители отдали свои сбережения, откладываемые годами на мою свадьбу. Только вот свадьбы так и не случилось. Я никого не нашла. Да и не искала. Всё своё время я проводила в своём маленьком мирке, не замечая ничего вокруг, не видя других возможностей, не мечтая.
А сейчас? Сейчас всё изменилось. Моя жизнь изменилась. Это было похоже на новый глоток воздуха после долгого пребывания под водой. Я наконец-то начала чувствовать, что жить — интересно.
Вдруг Афина замерла. Её взгляд застыл, устремившись в окно. На мгновение в её глазах отразилась такая бездна мыслей, что я едва ли могла предположить, о чём она думает. Затем, будто очнувшись, она резко вскочила.
— Как я выгляжу? — спросила она, в её голосе впервые послышались нотки волнения.
Я моргнула, растерянная её внезапным вопросом.
— Всё хорошо... А что...
Но договорить мне не дали. В дверь раздался громкий, уверенный стук. Звук был настойчивым, он разорвал тишину, повисшую в комнате.