Разрушенный Дворец

Чонгук
- Что случилось? - Это мои первые слова, когда я отвечаю на телефонный звонок.
- Тебе нужно приехать в пентхаус! - сильно задыхаясь, говорит Лиса. - Прямо сейчас. И возьми с собой Хосока. Возьми всех. Но особенно Хосока.
- Лиса...
Но связь уже оборвалась.
Проклятье! Она повесила трубку. Но я не теряю ни секунды. Она позвонила и сказала, чтобы я приехал, чтобы мы все приехали.
Я в то же мгновение соскакиваю с кровати и выбегаю из комнаты. Колотя кулаком в дверь Тэхёна, потом Со Джуна, я кричу папе, который внизу:
- Пап! У Лисы что-то случилось. - Я нажимаю кнопку набора последнего номера, но она не берет трубку.
- Что происходит? - Тэхён вываливается из своей комнаты, когда я как раз пробегаю мимо.
- Лиса звонила. Что-то случилось.
Перепрыгивая сразу через пять ступенек, я слетаю вниз. На обоих этажах хлопают двери, слышны звуки быстрых шагов.
Папа уже ждет меня внизу.
- Что такое? - с беспокойством спрашивает он.
- Лиса в беде. Мы нужны ей.
- Мы? - Он выглядит растерянным.
Я трясу перед ним телефоном.
- Она только что звонила. Сказала, что мы все должны приехать к ней прямо сейчас.
Папины глаза расширяются, и он тоже начинает суетиться.
- Возьмем мою машину. Поехали.
Мы выбегаем на улицу и залезаем в папин «мерседес». Я сажусь на место рядом с водителем, а Тэхён и близнецы втискиваются на заднее сиденье. Папа выжимает педаль газа, на полной скорости несется по подъездной дороге и вылетает через ворота, даже не дождавшись, чтобы они полностью открылись. Я же тем временем снова и снова пытаюсь дозвониться до Лисы.
После пятой попытки она наконец отвечает.
- Я не могу говорить, Гук. Здесь полиция. Вы где?
Я напрягаюсь.
- Полиция?
- Кто это? - строго спрашивает папа.
- Это Лиса, - говорю я ему, а потом спрашиваю у Лисы: - Что там делает полиция?
Ее голос звучит неестественно.
- Я объясню все, когда вы приедете.
И она опять кладет трубку.
- Проклятье! - Я бью телефоном по ноге. Меня уже начинает раздражать, что она постоянно вешает трубку.
Тэхён наклоняется вперед, просунув голову между двумя передними сиденьями.
- Что она сказала?
Отец проезжает на красный свет, на скорости не меньше восьмидесяти километров в час резко поворачивает направо и продолжает нестись как сумасшедший по следующей улице. Я прижимаюсь к двери и смотрю на часы. Мы минутах в десяти от города. Я быстро набираю сообщение Лисе.
«Будем через десять минут».
- Что она сказала? - повторяет Тэхён в мое ухо.
Я бросаю телефон на центральную консоль и поворачиваюсь к братьям. Побледневшие близнецы сидят тихо, а вот Тэхён сам не свой.
- Она сказала, что мы должны приехать в пентхаус - все мы... - Я умолкаю и поворачиваюсь к отцу. - И подчеркнула, что обязательно должен приехать папа.
- Интересно, зачем я ей понадобился? - не отрывая глаз от дороги, спрашивает он.
На очередном крутом повороте нас бросает влево.
- Понятия не имею.
- Намджун , - подает голос Тэхён. - Наверное, это как-то связано с ним.
Папа стискивает челюсти.
- Позвони Гриеру. Скажи, чтобы тоже ехал в пентхаус.
Неплохая идея. Я набираю номер адвоката, который, в отличие от Лисы , сразу же отвечает на звонок.
- Чонгук, чем могу быть полезен?
- Вам нужно подъехать в пентхаус Намджуна, - передаю я ему приказ отца.
После секунды молчания он спрашивает:
- Боже, что ты опять натворил?
Я убираю телефон от уха и ошарашенно смотрю на него.
- Чертов мужик думает, что я опять что-то сделал.
Папа издает какой-то гортанный звук.
- Ты собираешься признаться в убийстве по неосторожности. Конечно, он думает, что ты опять что-то сделал.
Я хмурюсь, но снова подношу телефон к уху.
- Это Лалиса . Что-то случилось, и папа думает, что вам тоже следует приехать.
Но тут я вешаю трубку, потому что мы уже подъехали к многоквартирному дому, вокруг которого стоят полицейские машины.
Папа изумленно смотрит на них.
- Что за черт?
У меня сердце уходит в пятки, и я выскакиваю из машины, прежде чем папа успевает затормозить.
- Чонгук, вернись! - кричит он. - Черт, погоди хоть секунду!
Хлопки дверей говорят о том, что мои братья уже бегут за мной. Я пролетаю мимо людей в вестибюле и несусь прямо к лифту. Словно по волшебству металлические двери открываются, и мне приходится отступить назад.
Еле дождавшись, когда из кабины выйдут двое полицейских, я вваливаюсь внутрь. Мои братья успевают заскочить в лифт, когда двери уже начинают закрываться.
- С ней все в порядке, - немного задыхаясь, пытается успокоить меня Тэхён.
- Думаешь? - Я пристально смотрю на него. - Сейчас половина одиннадцатого. На улице около дюжины полицейских машин. Лиса позвонила в панике и сказала, что мы все должны приехать.
- Но она же сама позвонила, - напоминает брат.
Наверное, мир перевернулся, потому что Тэхён излучает спокойствие, в то время как мое сердце колотится так быстро, что, кажется, вот-вот выпрыгнет из груди. Я провожу рукой по волосам и смотрю на огоньки в кабине, умоляя лифт двигаться быстрее.
- Как думаете, что случилось? - подавленным голосом спрашивае Минхо.
- Может, это Дахён, - высказывает предположение его близнец.
Я бью кулаком по двери. Именно этого я и боюсь.
- Сделаешь так еще раз - и мы застрянем здесь, - предупреждает Тэ.
- Ты прав. Но тогда мне придется ударить тебя.
- И Лиска на тебя разозлится: ей нравится мое красивое личико. - Он похлопывает себя по щеке.
Близнецы сдавленно хихикают. Я сжимаю кулаки и думаю, что неплохо бы вмазать всем троим. Но, к их счастью, лифт, заскрежетав, останавливается, и я выскакиваю из кабины.
В небольшом коридоре, который ведет к двойным входным дверям пентхауса, стоят двое полицейских. Один из них, высокий и тощий, кладет руку на дверь, а второй - женщина - тянется к пистолету.
- Куда это вы собрались? - спрашивают они нас.
- Мы здесь живем, - вру я.
Офицеры переглядываются. Я чувствую, как за спиной напряглись братья. Мне плевать, если нужно, я силой пробьюсь мимо этих двух копов. Меня и так уже скоро посадят. Я делаю шаг вперед, и в эту же секунду из дверей показывается знакомое лицо.
Детектив Шмидт обводит нас взглядом, потом распахивает дверь.
- Все нормально. Они могут войти.
Мне не хочется испытывать удачу, которая вдруг повернулась ко мне лицом. Я торопливо вхожу внутрь, пробегаю мимо огромных портретов Дахён и несусь в гостиную, не переставая выкрикивать имя моей девочки.
- Лиса !
Наконец я нахожу ее. Она сидит на софе, повернутой к дверям террасы, и прижимается - кто бы мог подумать! - к Дине.
Я подбегаю к ней и поднимаю её с дивана.
- Ты в порядке?
- Со мной все хорошо, - уверяет она меня. - Где Хосок?
И с чего она так зациклилась на папе? Я провожу ладонями вверх-вниз по ее рукам и оглядываю с головы до ног. Похоже, с ней действительно все в порядке. Кроме того что она бледная и холодная. Ее волосы спутались и торчат в разные стороны, но в остальном с ней все хорошо.
Я притягиваю ее к своей груди, прижимая лицом к бешено колотящемуся сердцу.
- Детка, ты точно в порядке?
- Да, точно.
Она обнимает меня в ответ.
Я смотрю поверх ее головы на Дахён. На ее обычно идеальном лице видны следы от слез. Глаза красные, волосы тоже в беспорядке.
- Какого черта, - говорит Тэхён, и, судя по его голосу, он так же растерян, как и я. - Ты... кто-то из вас подстрелили Намджуна ?
Я разворачиваюсь и понимаю, что пробежал мимо Намджуна. Он сидит у камина, привалившись спиной к камням.
На нем наручники.
Лису передергивает.
- Что, черт побери, здесь происходит? - грохочет папин голос.
Печаль на лице Дахён тут же исчезает, в глазах появляется расчетливый блеск. Она откидывается на низкую спинку дивана и вытягивает поверх нее руку.
- Намджун пытался заставить Лису замолчать, когда она выяснила, что это он убил Миён. Я спасла её. Можете поблагодарить меня потом.
Я слышу, что кто-то ругается, но смотрю на Лису .
- Это правда?
Она медленно кивает.
- Все до последнего слова.
Дахён сказала много важного, но единственное, что крутится у меня в голове, - это то, что Намджун пытался убить Лису. Мой усталый мозг уже не в силах все это переварить.
- Ты ранена? - снова спрашиваю я и осматриваю ее тело, чтобы убедиться, что у нее нет никаких повреждений.
- Я в полном порядке, клянусь. - Она сжимает мою руку. - А ты? Ты как?
У меня голова идет кругом, и поэтому я просто киваю в ответ как идиот. Но вдруг улавливаю, насколько серьезно звучит ее голос. Кусочки информации вертятся в беспорядке, но потом один за другим встают на свои места.
Слезы Дахён.
Отчаянная просьба Лисы, чтобы я... чтобы все мы приехали.
Намджун пытался убить Лису...
И тут до меня доходит.
- Он хотел повесить убийство Миён на меня?
Лиса ежится, а я чувствую такую ярость, что глаза застилает красная пелена. Я прихожу в себя только на полпути к камину.
Где-то вдалеке кто-то выкрикивает мое имя, но все мое внимание сфокусировано на одном человеке. Он помогал мне учиться кататься на велосипеде, играл в футбол со мной и с моими братьями. Черт, именно он дал мне мой первый презерватив!
Рядом с ним сидит на коленях медик, измеряя давление, с другой стороны стоит детектив Казинс.
Вдруг около меня появляется Лиса и, положив на мою руку свою теплую ладонь, шепчет:
- Не надо.
И я каким-то чудом нахожу в себе силы не броситься на Намджуна . Мне хочется избить своего когда-то любимого крестного до кровавых соплей, но я закрываю глаза, и ко мне возвращается самообладание.
- Зачем? - только и могу выдавить я. - Зачем ты это сделал?!
Братья встали стеной у меня за спиной. Папа тоже подходит и встает рядом. Намджун смотрит на Минхо и Со Джуна , потом задерживает взгляд на Тэхёне, затем на мне и наконец оста навливается на отце.
- Это был несчастный случай, - хрипло отвечает он.
- Что именно? - спрашивает папа, в его голосе слышится боль. - То, что ты пытался убить собственную дочь? Или то, что хотел повесить убийство на моего сына? Как давно ты вернулся на самом деле? Ты тоже спал с Миён?
Намджун качает головой.
- Все не так, старина. Она же была настоящей дрянью, настраивала вас с Чонгуком против друг друга.
Папина рука вдруг взлетает вверх, и о камни недалеко от головы Намджуна разбивается лампа. Мы все вздрагиваем.
- Мы никогда не стали бы врагами. Никакая женщина не смогла бы встать между нами.
- Брук смогла бы. Дахён- тоже. - Он презрительно усмехается блондинке, которая сидит в десяти метрах от него. - Все эти женщины, с которыми мы были, Хосок, хотели уничтожить нас. Черт, даже твоя жена!
Лиса издает слабый стон. Мы с папой смотрим на нее, но она старательно избегает встречаться с нами взглядом.
- Что такое? - резко спрашиваю я.
Она глубоко вздыхает.
- Лисс, - умоляет ее Намджун. - Им необязательно знать.
Она снова вздыхает.
- Проклятье! - ругается Намджун, а потом с бешенством смотрит на детектива Казинса. - Уведите уже меня отсюда. Рана поверхностная, медицинская помощь мне не нужна. Заприте меня в тюрьму. Черт, вы уже зачитали мне мои права!
И тут я начинаю понимать, чего так боится Намджун. Того, что, видимо, узнала Лиса.
- Это как-то связано с мамой, да? - охрипшим голосом спрашиваю я.
Только сам не знаю, кого именно: Лису, Намджуна, папу или космос. Но стоит мне упомянуть маму, как лицо Намджуна бледнеет.
Лиса сжимает мою руку, но по-прежнему отказывается смотреть мне в глаза.
- У него был роман с твоей мамой, - шепчет она.
В комнате повисает тишина. Даже детектив Казинс, кажется, ошарашен этой новостью, хотя он вообще не был знаком с моей матерью.
- Лиса, - продолжает умолять ее Намджун. - Прошу тебя...
Но она не обращает на него никакого внимания и смущенно поворачивается к папе.
- Су Джин написала ему письмо, где говорится, что она больше не может жить с чувством вины. Я нашла его в комнате, где жила Миён. Она попыталась спрятать его. - Её печальные глаза смотрят сначала на меня, потом на моих братьев. - Это не ваша вина.
Она ставит ударение на последнем слове.
Папа пятится назад и, чтобы не упасть, опирается на край стола.
Слова, которые только что произнесла Лиса , никак не укладываются в моей голове. Это просто набор звуков. Они недоступны пониманию. Минхо и Со Джун словно приросли к выложенному плиткой полу. Я тоже в оцепенении и в ужасе от того, что только что узнал.
Только Тэхён не утратил способности двигаться.
- Ублюдок! Скотина! - кричит он и бросается на Намджуна.
Детектив Казинс встает между ними. Близнецы оттаскивают Тэхёна. Папа выпрямляется и выходит вперед.
Каждая частичка меня хочет снова накинуться на Намджуна. Выбить из него все дерьмо за то, что он сделал со мной, с мамой, с моей семьей. Но худенькая рука Лисы перышком лежит на моем плече, удерживая меня на месте.
Как-то я пошутил, что она держит меня на поводке, - и это правда. Рядом с ней я становлюсь лучше: более собранным, более сто́ящим. К тому же после всего того, что ей пришлось сегодня пережить, я не хочу причинять Лисе еще бо́льшую боль, избив ее отца.
- Как долго это продолжалось? - Полный ярости взгляд отца сосредоточен на его лучшем друге.
Намджун дрожащей рукой вытирает рот.
- Она сама пришла ко мне.
- Как долго? - рычит папа.
Казинс вызывает по рации подмогу.
- Мне нужно подкрепление, срочно. У меня здесь пять Чонов , и каждый жаждет крови.
Намджун смотрит прямо в глаза отцу.
- Только один раз. Она соблазнила меня.
Застонав, папа поворачивается к Лисе.
- Как долго?
- Я не знаю. Вот письмо.
Она протягивает ему помятый лист бумаги с оторванным левым уголком.
Я сразу же узнаю́ его. У мамы был набор именной бумаги и конвертов. Она говорила, что каждая истинная леди напишет благодарственное письмо от руки, а не станет звонить по телефону. И уж тем более никогда не отправит сообщение или электронное письмо.
Папа выхватывает листок из рук Лисы и читает его. Затем аккуратно складывает его пополам (что явно дается ему с трудом) и отдает обратно Лисе. Я толкаю ее локтем, и она кладет письмо в мою руку.
- Ты заслуживаешь гореть в аду, - шипит папа на Намджуна, его тело вибрирует от сдерживаемой ярости. - Я всегда поддерживал тебя, заступался за тебя, когда кто-то сомневался в твоей чести, в твоей преданности. - Он делает глубокий, тяжелый вдох. - Мне невыносимо даже смотреть на тебя.
Я бросаю быстрый взгляд на письмо, но даже от вида маминого почерка у меня начинает болеть сердце. Все это время я считал себя виноватым в смерти мамы. Тэхён тоже винил себя. Близнецы несколько месяцев были как зомби. Наша семья распадалась. Мы ненавидели отца, самих себя. Когда вдруг в нашем доме появилась Лиса, мы стали ненавидеть и её. Мы обращались с ней как с мусором.
Как-то ночью мы с Тэхёном даже высадили ее на обочине дороги, вынудив идти домой пешком. Конечно, мы следовали за ней на расстоянии, потому что не конченые подонки, но все равно заставили ее поверить, что она одна.
Я не знаю, не понимаю, как она смогла простить меня и полюбить.
Пока я думаю о своем, папа отталкивает Тэхёна, обходит Казинса и с такой силой бьет Намджуна в челюсть, что звук удара эхом прокатывается из одного конца огромной гостиной в другой. Намджун вытирает рот рукой, размазывая по лицу кровь.
- Достаточно. Он находится под стражей, - рявкает детектив Казинс.
Папа продолжает смотреть в глаза Намджуна.
- Ублюдок! Ты спал с моей женой, убил женщину и пытался повесить это убийство на моего сына!
- Папа, - хрипло говорю я, - он этого не стоит.
Да, не стоит. Намджун вообще больше ничего для нас не значит. Главное - что я жив, что все, кого я люблю, тоже живы, целы и невредимы. Я не сяду в тюрьму. Лиса возвращается домой с нами, в семью, частью которой стала. Мы справимся со всем этим точно так же, как справились с самоубийством нашей матери, с развалом нашей семьи, с нашими собственными демонами.
Крепко держа Лису за руку, я говорю:
- Пойдем.
- Куда? - спрашивает она.
- Домой.
Она на секунду затихает.
- Хорошо.
- Ага, - подходя к Лисе с другой стороны, говорит Тэхён, - в твоей комнате такой бардак!
- Потому что ты все время смотришь там футбол, - ворчит она, следуя за нами. - Я хочу, чтобы ты убрался там, как только мы приедем.
Тэхён останавливается в дверях пентхауса и в изумлении смотрит на нее.
- Я же Чон Тэхён . Черта с два я буду убираться!
Папа вздыхает. Близнецы фыркают. И даже у полицейских такой вид, как будто они изо всех сил стараются не рассмеяться.
Я еще крепче сжимаю руку Лисы в своей и выхожу из пентхауса. Мои братья догоняют нас. За нами - мучительное и ужасное прошлое. Перед нами - чистое, как белый лист бумаги, будущее.
Я больше не собираюсь оглядываться назад.