12 глава
Конец ноября в Петербурге растянулся в серо-ледяной сон. Слякоть, превратившаяся в гололёд, скользила под ногами, мокрый снег липко оседал на пальто, на волосах, на ресницах, оставляя холодные, ледяные точки на щеках. Город, казалось, дышал вместе с ней: редкие фонари мерцали в отражениях луж, мокрые листья тихо шуршали под ногами случайных прохожих, а ветер с Невы, резкий и пронизывающий, напоминал о том, как хрупко устроен мир вокруг.
Карина шагала по своим привычным улицам, тускло освещённым огнями витрин и рекламных экранов. Она укуталась в плотное пальто, обмотала шарф вокруг шеи, чувствуя, как холод пощипывает щеки. Каждое движение давалось с трудом: гололёд заставлял быть внимательной к каждому шагу, а мокрые пятна на асфальте отражали не только свет, но и её внутреннее состояние — смятение, грусть, лёгкую тревогу, смешанную с желанием что-то изменить.
Вернувшись в свою квартиру, Карина ощутила, как пространство вокруг неё наполняется теплом и покоем. Собственная квартира — её маленький мир, где всё было на своих местах, где можно было не спешить и позволить себе быть самой собой. Лампы мягко освещали комнаты, на столе стоял горячий чай в любимой чашке, плед был на диване, ждя, когда она свернётся в него, словно в уютное облако. В этом пространстве можно было позволить мыслям течь, можно было обдумывать планы и вспоминать прошлое без ощущения давления, как это случалось в шумных кафе или на улицах, где каждый шаг был заметен и обсуждаем.
Но и здесь, среди тепла и привычного уюта, она ощущала тяжесть последних месяцев. Город за окнами, гололёд и мокрый снег напоминали о том, что время идёт, что всё меняется, и что нельзя оставаться на месте. Она села с чашкой чая, позволила себе минуту тишины, наблюдая, как за окном снег медленно падает на мокрый асфальт, и мысли сами собой начали собираться в новые идеи, новые цели. «Кубик», контент, работа — всё это снова стало значимым, новым поводом жить для себя.
А пока за окнами холод и серая стихия, внутри квартиры было тепло, уютно, можно было медленно дышать, ощущать аромат чая, слышать, как падает снег, и позволять себе чувствовать — полностью, честно, без страха и лишних слов. Этот вечер был её маленькой крепостью, островом в огромном, промозглом, осеннем городе.
Карина получила приглашение на масштабное мероприятие — съёмку для праздничного эфира в честь Нового года, где соберутся блогеры, инфлюенсеры, музыканты и певцы. Хотя эфир покажут только 31 декабря, подготовка уже шла полным ходом: камеры, свет, декорации, график съёмок.
Она представляла себе, как будет идти по красной дорожке, где каждый объектив направлен на неё, как мягкий свет ламп подчёркивает её волосы, макияж, наряд. Но вместо волнения её немного охватывало ощущение давления: камеры всегда фиксируют не только внешность, но и настроение, движение, каждое прикосновение, каждое слово.
Карина решила заранее подготовиться: день прошёл за укладкой волос и макияжем, примеркой нескольких нарядов, проверкой, как выглядит кадр с разных ракурсов. Она расставила мягкий свет в квартире, чтобы видеть себя так, как увидят на экране, отточила несколько лёгких улыбок и поз, а потом устроила мини-прогон для камеры телефона — словно репетицию перед большим днём.
В комнате пахло горячим шоколадом и свечами, осенний свет из окна уже почти растворялся в вечерней темноте, а она сидела, держа в руках блокнот с заметками: порядок выхода на сцену, темы разговоров, короткие шутки и вопросы, которые могла задать коллегам.
Даже в ожидании съёмки Карина чувствовала, как её мир начинает расширяться: вне собственной квартиры, среди людей, среди камер — здесь она снова становилась частью большого, яркого события, которое одновременно пугало и завораживало.
Декабрь.Гололёд, мокрый снег, серое небо, которое, казалось, растягивалось на целый город, обволакивая всё вокруг тяжёлым влажным покрывалом. Карина надела своё тёплое пальто, плотно обвила шею шарфом и шагала к машине, которую уже прислал водитель. Внутри было ощущение лёгкого волнения: это не просто встреча блогеров — это целый мир, светящийся камерами, музыкой и ожиданием.
Когда она подъехала к месту, где проходило мероприятие, огромные стеклянные двери отражали тусклое уличное освещение и первых гостей, уже шагающих внутрь, обсуждающих свои образы, обменившихся приветствиями, флиртуя с камерами и вспышками. Среди них были Карина Кросс, с которой у неё когда-то была лёгкая конкуренция, но сейчас — просто коллега; Валя Карнавал с яркой улыбкой, смех которой звучал даже через шум людей; Ольга Бузова, сияющая нарядной блестящей курткой, привлекая камеры, будто магнит; Влад А4, который уже заранее создавал для фанатов контент, делая селфи с охранниками; Филипп Киркоров, в своём привычном эпатажном стиле, словно сам парадный кадр сцены; Джиган, спокойный и уверенный, но с харизмой, которая ощущалась сразу; Оксана Самойлова, ослепительно ухоженная, будто каждая деталь её образа продумана; Тимати, чьё присутствие давало лёгкую «городскую» атмосферу; Баста, тихий, но с присутствием, которое ощущалось; Павел Воля, как видущий, с искренними улыбками и подмигиваниями; Литвин, Егор Крид — всё это смесь энергии и ожидания, каждый в своём свете, своей ауре.
Карина выбрала для мероприятия наряд, который сразу заявлял о её вкусе и статусе, сочетая элегантность и современный шик. На ней было длинное платье от Dior из тёмно-зелёного бархата, с глубоким декольте и мягкими драпировками, которые струились по фигуре, подчеркивая силуэт и женственность. На плечах лёгкий плащ Chanel кремового оттенка, который играл с мягким светом люстр, отражая его золотистые отблески.
Обувь — туфли-лодочки Christian Louboutin с характерной красной подошвой, идеально гармонирующие с платьем, придавая ей уверенность и рост. В руках — клатч Bottega Veneta из мягкой тёмно-зелёной кожи с переплётённой текстурой, минималистичный, но заметный.
Украшения были продуманными, но роскошными: золотые серьги с изумрудами от Cartier, тонкий браслет того же бренда, который едва заметно сверкал при каждом движении. Волосы были уложены в мягкие волны, которые касались плеч, а макияж подчёркивал выразительные глаза и нежные скулы, оставляя образ одновременно естественным и утончённым.
Карина шагала по красной дорожке, чувствуя, как каблуки слегка скользят по мокрой плитке, сердце бьётся чуть быстрее обычного. Она видела камеры, вспышки, слышала голоса: кто-то смеялся, кто-то обсуждал планы на вечеринку, кто-то уже строил кадры для сторис. Она держала себя прямо, улыбка была лёгкой, почти невинной, но внутри бурлило чувство, что всё это — маленький мир, в который нужно вписать себя.
Войдя внутрь, она вдохнула запах нового пространства: смеси дорогих духов, кофе, лёгкого алкоголя и электричества от множества камер и экранов. Свет мягко рассеивался сквозь люстры, отражаясь в зеркальных стенах, и каждый шаг отдавался лёгким эхом. Карина понимала: здесь каждый смотрит и оценивает, а она — в центре этого водоворота, но одновременно старается остаться сама собой, почувствовать момент, ощутить энергетику, вдохнуть её полной грудью.
Карина уселась за стол, ощущая лёгкое напряжение, но одновременно и азарт: рядом стояли три пустых стула, словно приглашение к новым встречам и диалогам. Ассистенты тихо поправляли её макияж, приглаживали волосы, следили, чтобы платье лежало идеально — каждый жест был выверен, чтобы камера не заметила ни единой складки.
К столу подошли Аня Покров и Артур Бабич — приветливые, с лёгкой улыбкой, словно не желая смущать её и одновременно проверяя, насколько она готова к съёмке. Атмосфера была напряжённой, но дружелюбной: блогеры с разных сторон зала ещё приходили и рассаживались, перебрасываясь короткими приветствиями, обсуждая последние тренды и новинки соцсетей.
Карина быстро поняла, что для певцов всё организовано заранее: они уже знали свои реплики, планировали движения, каждый кадр — отточенный. А блогеры, наоборот, реагировали на первый звоночек, на первый крик режиссёра — словно вся сцена зависела от их спонтанности.
Через пять минут, когда почти все были на местах, можно было ощутить, как камерные огни мягко осветили пространство, а микрофоны тихо зазвенели. В воздухе пахло смесью дорогой косметики, ароматов парфюма и слегка сладковатым привкусом новогодней хвои от декораций. Карина сделала лёгкий вдох, чувствуя, как её сердце ускорилось: всё было готово, и сейчас оставалось только плыть в этом потоке, наблюдать за движением камер и блеском чужих улыбок, стараясь не потерять себя среди ярких личностей.
Сзади её вдруг коснулась чья-то рука, мягко проведя по спине. Карина вздрогнула и обернулась — перед ней стоял Баста с женой. На мгновение её взгляд встретился с Леной, и она поднялась со стула, улыбаясь, протягивая руки. Они обнялись — лёгкий, тёплый контакт, словно мгновенное знакомство, в котором нет лишних слов, но есть понимание.
Затем она улыбнулась Васе, обменялись парой приветственных фраз, коротких, но искренних, и Баста с женой ушли дальше, растворяясь среди потока людей, камер и огней. Карина снова села, ощущая лёгкое тепло после этих мгновений, будто мир вокруг на минуту стал чуть мягче, чуть уютнее.
Сзади кто-то прикрикивает: «Извините за задержку, пробки!» Карина едва подняла взгляд, продолжая залипать в телефон, не подозревая, кто окажется её новым «соседом по стулу».
Слегка поскользнувшись взглядом на стол, она замечает, как кто-то садится рядом с ней справа — шлейф знакомых духов мгновенно цепляется за память. Сердце чуть учащенно бьётся, в животе появляются лёгкие бабочки — странное, одновременно приятное и тревожное ощущение, будто прошлое вдруг вошло в настоящее.
Слева от неё уютно устроились Аня, затем Артур, разговоры вокруг, вспышки камер, свет софитов. Но для Карины весь мир как будто сузился до одного запаха, одного присутствия, которое мгновенно пробудило все старые чувства и воспоминания.
Поднимая голову, Карина видит его. Георгий Гергерт. Как будто время для него застыло — такой же, ни капли не поменявшийся. Чёрный костюм, чёрная рубашка, идеальные линии плеч, взгляд, скрытый за солнечными очками Prada, которые он снимает лишь для того, чтобы сосредоточиться на сцене.
Сердце Карины чуть застучало быстрее, будто предчувствуя, что этот вечер не будет обычным. Воздух вокруг словно стал плотнее, каждый звук приглушен, и всё внимание сосредоточено на нём: на лёгком движении руки, на том, как он наклоняется к микрофону, на уверенной, почти королевской осанке.
Она ощущает смешение восторга и тревоги — прошлое здесь, прямо перед ней, а она всё ещё держит внутри столько невысказанных слов и эмоций.
Карина чуть затаила дыхание, когда он наконец поднял голову. Его взгляд, сначала задержавшийся лишь на её глазах, был одновременно мягким и оценивающим, словно он искал подтверждение того, что перед ним всё та же девушка, а не тень воспоминаний. В этом взгляде мелькнуло восхищение, тихое, почти неуловимое, но достаточно сильное, чтобы заставить сердце биться быстрее. Затем его глаза, будто не торопясь, медленно скользнули вниз, изучая её силуэт, останавливаясь на красных, чуть влажных губах — губах, которые она сама недавно красила, выбирая оттенок, напоминающий о смелости и чувственности одновременно.
Когда взгляд вернулся к её глазам, в нём уже не было легкой игры, нет, теперь была сосредоточенность, спокойствие и уверенность, которые обычно исходят только от человека, привыкшего владеть ситуацией. Его губы слегка приподнялись в едва заметной улыбке, но она успела прочувствовать в ней тепло, которое казалось, будто согревает всё вокруг. И, наконец, спокойным, ровным голосом, без намёка на спешку или напряжение, он произнёс слова, которые, казалось, обвивали Карину невидимой нитью:
— Здравствуй. Рад видеть.
Слова простые, но в них звучало что-то большее — приглашение к разговору, признание присутствия, и, возможно, тонкая проблеска той самой близости, которую они когда-то разделяли. Карина почувствовала, как её колени слегка подрагивают, а сердце будто подпрыгнуло, напоминая, что воспоминания и чувства, которые она пыталась спрятать, никуда не делись. Она едва заметно кивнула, пытаясь собраться с мыслями, но внутри всё бурлило, смешивая восторг, тревогу и сладкую ностальгию одновременно.
— Я тебя тоже, ты даже не представляешь, как… — её голос дрожал, и она чуть наклонила голову, пытаясь спрятать смущение.Он на мгновение замер, будто его слова застигли врасплох, и в глазах промелькнуло удивление, смешанное с тихой теплотой. Потом лёгкая улыбка появилась снова, чуть мягче, чуть человечнее, чем та, что была раньше — не игра, не маска, а искренний отклик на её признание.
—Не представляю… — произнёс он, тихо, будто проверяя, можно ли доверять этим словам, — но… рад слышать это.
И в этот момент всё вокруг, шум зала, мерцающие огни, казалось, слилось в одну тонкую линию между ними, наполненную ощущением, которое сложно было описать словами — смесь ожидания, памяти и чего-то нового, только зарождающегося. Карина ощутила, как холодок волнения пробежал по спине, а сердце снова начало биться быстрее, словно напоминая, что этот вечер может стать точкой отсчёта чего-то важного.