Тёмный ангел/ m0NESY

***

Ева проглотила таблетку. Мягкое тепло, затем ясность, потом почти эйфорическое спокойствие. Усталость отступила, голова прояснилась, и даже ночной кошмар казался теперь лишь далеким, смутным эхом. Она почувствовала себя "намного лучше" – слово, которое пульсировало в её сознании, как обещание. Илья, оказывается, был её спасителем. Записка "Обращайся" теперь казалась не угрозой, а искренним предложением помощи. В течение следующих недель она действительно обращалась. Каждое утро, просыпаясь с тяжелой головой и чувством тревоги, она находила на своем прикроватном столике новую таблетку и стакан воды, иногда с той же запиской. И каждый раз, приняв её, она чувствовала, как тьма отступает, а мир снова обретает краски.

Но что-то всё же не давало покоя. Это "намного лучше" было слишком всеобъемлющим, слишком... идеальным. Оно стирало не только боль, но и эмоции, делая её равнодушной к успехам команды, к своим собственным достижениям. Она была как наблюдатель за своей жизнью, а не её активный участник. А ещё были странные периоды, когда таблетка заканчивалась или Илья запаздывал с "помощью" – тогда приходила жуткая, беспричинная тревога, ломота в костях, тошнота. Она списывала это на стресс, но чем дольше это продолжалось, тем навязчивее становился вопрос: почему?

Однажды, на тренировке, она подслушала обрывок разговора между одним из менеджеров команды и их капитаном.

— ...с этим Донормилом осторожнее. Если тест-контроль найдет следы чего-то, кроме обычного снотворного, у нас будут большие проблемы, — послышался голос менеджера, звучащий непривычно строго.

— Да ладно тебе, он же не каждый день её... — начал капитан, но осекся.

У Евы похолодело внутри. Тест-контроль? Что, кроме обычного снотворного? И почему "он", "её"? Она замерла, пытаясь уловить продолжение, но они уже отошли.

Слова въелись в её сознание. "Донормил". Илья говорил про Донормил. Но почему тогда прозвучало это "что-то, кроме обычного снотворного"? И это внезапное ощущение, что она не просто устала, а находится на каком-то ментальном "крючке"...

Вечером Ева не стала принимать очередную таблетку, которую нашла на столике. Вместо этого, спрятавшись от Ильи и других, она села за компьютер. Она начала искать информацию о "Донормиле", о "тест-контроле" в киберспорте. И, что самое важное, она стала вбивать в поиск свои симптомы, те, что появлялись, когда она не принимала таблетку: тошнота, ломота, беспричинная тревога, ощущение, что мозги не работают.

Сначала были сотни сайтов о бессоннице. Потом – форумы, где люди описывали побочные эффекты разных снотворных. И вот она нашла что-то... другое. Описание симптомов было пугающе точным. Там говорилось о синдроме отмены. И не от снотворного.

Её пальцы дрожали, когда она вбивала в поиск: "Донормил + киберспорт + тест на наркотики". И среди ссылок, мелькнула одна, которая заставила её сердце упасть в бездну. "Препараты, маскирующие опиаты" или "как обходят допинг-контроль".

С холодной решимостью, которой она не чувствовала уже давно, Ева поняла, что ей нужен настоящий врач. Не тот, что исчез. На этот раз она действовала осторожно. Используя старые контакты и находясь в другом районе города, где её никто не знал, она записалась на анонимную консультацию к наркологу под предлогом "сильных побочных эффектов от снотворного, прописанного другом".

Она сидела в кабинете, чувствуя, как внутри нарастает ледяной ком. Доктор, пожилой и внимательный, слушал её рассказ, записывая что-то в блокнот. Он назначил срочные анализы крови и мочи. Несколько часов ожидания были самыми долгими в её жизни.

Когда результаты пришли, доктор положил их перед ней.

— Ева, — его голос был мягким, но в то же время очень серьезным. — Вы принимали не Донормил. Или, по крайней мере, не только его. Ваши анализы показали... высокую концентрацию опиатов. Конкретно, это героин.

Мир Евы рухнул. Слова повисли в воздухе, словно ледяные осколки, пронзая её насквозь. Героин. Илья. Она? Наркоманка?

— Но... но он сказал... Донормил... — прошептала она, её голос был чужим, слабым.

Доктор кивнул.

— Очень умелая подмена. Или добавление. Те симптомы, о которых вы говорили, тревога, ломота, тошнота – это классический синдром отмены. Препарат, вероятно, Донормил, был либо лишь прикрытием, либо его добавляли, чтобы вызвать сонливость, но основной эффект давал именно героин. Возможно, в микродозах. Он затягивает очень быстро.

Ева почувствовала, как её затопляет волна ярости, такой чистой и жгучей, какой она не ощущала никогда в жизни. Это было не просто предательство – это было покушение на её жизнь, на её разум, на её будущее. Илья. Он. Всё это время.

Выйдя из клиники, она шла по улицам Берлина, не видя ничего вокруг. Город, который раньше казался таким свободным, теперь был лишь декорацией к её личному аду. Каждая мысль была пропитана одной целью: Илья.

Выйдя из клиники, она шла по улицам Берлина, не видя ничего вокруг. Город, который раньше казался таким свободным, теперь был лишь декорацией к её личному аду. Каждая мысль была пропитана одной целью:
Илья.

Она даже не помнила, как вызвала такси, её руки действовали на автомате. Оказавшись на тротуаре, она остановилась, ожидая машину, ища глазами свободный номер. Мир вокруг нее казался размытым, нереальным, словно она смотрела на него через толстое, искажающее стекло.

Внезапно её взгляд зацепился за что-то странное. В нескольких метрах от нее, за припаркованным темным фургоном, стояло... нечто. Высокое, угловатое, словно кое-как собранное из обрывков ткани и соломы. Оно было неподвижным, слишком неподвижным для человека, но слишком странным для мусорного бака или дорожного знака. Голова, если это была голова, была завернута в мешковину, без явных черт лица, но Ева чувствовала, что оно смотрит на неё.

Это было пугало. Посреди оживленной городской улицы, за машиной, словно оно просто возникло из воздуха. Оно выглядело ветхим, грязным, и от него веяло жутким, болезненным холодом.
Сердце Евы забилось быстрее.
Неужели она настолько сошла с ума, что теперь видит галлюцинации посреди белого дня?

Она зажмурилась, затем резко открыла глаза. Пугало всё ещё было там. Она медленно подняла руку, касаясь висков. Нет, это не сон. Она не спала. Но что это? Симптом?
Последствие того, что в её крови?

И тут оно двинулось. Медленно, почти незаметно, одна из его "рук", сделанная из торчащих палок и тряпок, поднялась. Оно не просто поднялось - оно махнуло ей. Жест был медленным, нарочито медленным, но совершенно недвусмысленным. Оно махало ей, как будто приветствовало, или... прощалось. Или зазывало.

Ева отшатнулась, споткнувшись о бордюр. Холодный пот выступил на лбу. Её сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Это не могла быть просто галлюцинация. Это было слишком конкретно, слишком... личное. Как будто это был кто-то, кто знал её. Или что-то, что было частью её кошмара.

Глаза Евы расширились от чистого ужаса. Она метнулась взглядом в сторону дороги, где показались фары такси. Она не могла оставаться здесь ни секунды. Она бросилась к машине, едва не упав, и с силой распахнула заднюю дверь, ныряя внутрь.

- Пожалуйста, быстрее! - прошептала она водителю, тяжело дыша, не смея обернуться и посмотреть, смотрит ли пугало ей вслед.

Машина тронулась, и только когда она отъехала на приличное расстояние, Ева осмелилась взглянуть в зеркало заднего вида. За фургоном никого не было. Пугало исчезло так же внезапно, как и появилось.

Но его образ, его жуткий, медленный взмах, навсегда запечатлелся в её сознании. Оно было напоминанием о том, что кошмар не закончился с пробуждением, и что тот, кто стоял за ее страданиями, был гораздо более хитрым и коварным, чем она могла себе представить. И этот жуткий, немой жест теперь ощущался как своего рода метка, знак, что она теперь была частью их игры.

Вечером того же дня Ева дождалась, пока Илья останется один в тренировочной комнате. Команда уже разошлась, оставив его наедине с анализом последних матчей. Дверь закрылась за ней с тихим щелчком, который прозвучал как выстрел в наступившей тишине.

Илья повернулся, его лицо выражало легкое удивление.

— О, Ева. Ты что-то забыла? Или хочешь поговорить о матче?

Ева подошла ближе, её шаги были тяжелыми, но решительными. Её глаза горели холодным, мертвым огнем. В руке она сжимала сложенный листок – результаты анализов.

— Да, Илья, хочу поговорить. О матче... и о многом другом. — Её голос был низким, дрожащим от сдерживаемой ярости. — Что, если я скажу, что знаю, что ты мне давал?

Илья нахмурился, его взгляд стал настороженным. Он попытался притвориться беспечным.

— О чем ты? Донормил? Я же говорю, это лучшее снотворное.

— Это не снотворное, Илья! — голос Евы сорвался на крик. Она швырнула ему на стол скомканный листок. — Это... это героин!

Илья замер. Вся беспечность слетела с его лица, как шелуха. Глаза расширились от шока, а затем в них вспыхнула паника. Он побледнел, словно только что увидел призрака. Он метнул взгляд на лист, не разворачивая его, словно это был ядовитый змей.

— Что за бред ты несешь?! Ты что, с ума сошла?! — Он резко встал, его стул отлетел, с грохотом ударившись о стену.

— Нет, Илья! Это ты сошел с ума! — Ева сделала шаг вперед, её кулаки сжимались. — Ты подсадил меня на наркотики! Ты сделал меня наркоманкой! Зачем?! Зачем ты это сделал?!

— Ничего я тебе не давал! Ты параноишь! Ты просто переутомилась! — Илья попытался взять себя в руки, но его голос дрожал. Он сделал шаг к ней, пытаясь обхватить её руки, словно пытаясь успокоить, но Ева резко отдернула их.

— Не прикасайся ко мне! — прошипела она. — Я прошла тест. Тест на наркотики. И он показал... героин. Могу показать его всему миру.

Это был удар ниже пояса. Слова "всему миру" и "героин" заставили Илью отшатнуться. Его глаза мечутся по комнате, словно ища выход. Он схватился за голову, затем посмотрел на Еву, и в его взгляде смешались страх, отчаяние и нарастающая агрессия.

— Ты... ты не посмеешь, — пробормотал он, его голос был почти неслышен. — Это разрушит меня. Мою карьеру... всё! И тебя тоже! Думаешь, тебе поверят? Скажут, что ты просто психически нестабильна, что тебе мерещится от стресса! Что ты сама...

— Мне поверят! — перебила его Ева, её голос был полон отчаяния, но и стальной решимости. — Мне поверят, когда я покажу эти анализы! Когда я расскажу, как ты это делал! Когда я расскажу, как ты "помогал" мне после кошмаров, которые ты же и вызвал!

Илья резко шагнул к ней, его лицо исказилось.

— Это не я! Это... это все твои фантазии! Ты ненормальная! Ты сама хотела расслабиться!

— Я хотела спать! А ты дал мне яд! — Ее голос перешел на крик, эхо которого задрожало по стенам комнаты. — Я расскажу про каждый раз, когда ты "заботился" обо мне! Я расскажу про каждую "записку"! Я расскажу про то, как ты сделал из меня зомби, чтобы я не мешала тебе, не вспоминала ничего лишнего!

Его лицо потемнело. Он схватил её за плечи, его пальцы впились в ткань.

— Ты не сделаешь этого! Ты пожалеешь! — Его глаза были полны безумия. — Подумай о себе! Что будет с тобой, когда узнают, что ты употребляла?!

— А что будет с тобой, когда узнают, что ты поставляешь наркотики своим же тиммейтам?! Что ты испортил мне жизнь?! — Ева вырвалась из его хватки, её глаза были полны слез и гнева. — Я не пожалею! Ты сломал меня, Илья! Но я сломаю тебя! Я пойду в полицию! Я пойду в лигу! Я пойду в СМИ! Я крикну на весь мир, кто ты на самом деле!

Илья, доведенный до отчаяния, бросился на неё. Не пытаясь ударить, а пытаясь схватить, остановить, заткнуть ей рот. Он был крупнее и сильнее. Ева отпрянула, уклоняясь, но он настиг её, пытаясь прижать к стене. Она боролась, отбиваясь руками и ногами, её сердце бешено колотилось в груди.

— Отпусти меня! — закричала она, когда он схватил её запястья. — Отпусти! Или я клянусь, ты сгоришь!

Внезапно раздался стук в дверь. Кто-то зашел, не дождавшись ответа. Илья резко отпустил Еву, отшагнув от неё, его лицо исказилось в гримасе страха и невыносимой ярости. Они оба застыли, тяжело дыша, глядя на вошедшего. Это был один из тренеров команды, который зашел за забытой флешкой. Он остановился на пороге, удивленный внезапной тишиной и напряженной атмосферой.

— Что здесь происходит? — спросил тренер, переводя взгляд с бледного, дрожащего Ильи на Еву, чьи глаза горели огнем, а грудь тяжело вздымалась.

Ева молчала, тяжело дыша, не сводя взгляда с Ильи. Он же, с искаженным от ужаса и злобы лицом, не произнес ни слова. Развязка повисла в воздухе.

———————————————

Все свои мысли на счет новых работ можете присылать в мой тгк! Всегда очень рада этому (и мне очень важно ваше мнение).

https://t.me/lanskayaf