Игра на выживание
- Что с тобой произошло? - спросил Илья.
- Я.. я не знаю. Кошмар приснился, кажется.
- Слушай, у меня тоже такая проблема! Мне врач прописал таблетки. Может, с тобой поделиться?
- Д.. давай. А как она называется?
- Донормил.
А кто скажет, что кодеин? Расслабиться же, и спать будет лучше. И дольше.
***
Ева просыпалась каждое утро с тяжелым чувством в груди, словно кто-то давил на нее невидимыми руками. С тех пор как Илья дал ей снотворного, жизнь превратилась в бесконечный серый поток. Она не могла понять, что с ней происходит, но все больше ощущала себя потерянной. Мутная голова, ломота в теле и постоянная усталость — это стало ее привычным состоянием.
Сначала Ева пыталась игнорировать изменения в своем настроении, убеждая себя, что просто устала от работы и стресса. Но вскоре стало очевидно, что дело не только в этом. Она начала избегать Илью, который раньше был для нее источником вдохновения и поддержки. Теперь его присутствие вызывало у нее тревогу и страх. Каждый раз, когда она видела его, внутри раздавался голос, напоминающий о том, что он стал причиной ее страданий.
Дни проходили однотонно: работа, пустые разговоры с коллегами, возвращение домой в тишине. Ева не могла сосредоточиться на чем-либо, её мысли постоянно блуждали, возвращаясь к моменту, когда она приняла ту злополучную таблетку.
Ночью Ева снова погружалась в мир кошмаров. Каждый раз ей снился один и тот же сон: она стоит в темном коридоре, а вокруг нее раздаются шепоты. В конце коридора стоит Илья, но это не тот Илья, которого она знала. Его глаза светятся холодным светом, а улыбка кажется зловещей. Он подходит к ней и начинает говорить.
- Почему ты меня избегала? — спрашивает он с насмешкой в голосе. - Ты же знаешь, что я всегда был рядом. Ты могла бы обратиться ко мне за помощью.
Ева чувствует, как страх сжимает её сердце.
- Ты не помог мне. Ты разрушил меня! — кричит она в ответ, но звук её голоса уходит в пустоту.
Илья смеется, и этот звук раздается как эхо в её сознании.
- Разрушить? Или открыть тебе глаза на правду? Ты просто не готова принять реальность.
Он сделал шаг вперед, и Ева отступила назад, чувствуя, как стены коридора сжимаются вокруг неё.
Каждый раз этот кошмар заканчивается тем, что она просыпается в холодном поту, сердце колотится так, будто хочет вырваться из груди. Ева понимает, что не может продолжать так жить. Она должна найти способ справиться с этим состоянием.
В один из дней она решила позвонить Кате. Во время звонка Ева открывает свои чувства: о том, как она чувствует себя подавленной и как избегает Илью. Катя внимательно слушала и предлагала Еве обратиться за помощью к специалисту.
После долгих раздумий Ева соглашается на терапию. Первый визит к психологу становится для неё поворотным моментом. Она начинает осознавать свои страхи и травмы, связанные с зависимостями и манипуляциями. Психолог помогает ей разобраться в том, что произошло между ней и Ильей.
Но когда она пришла на следующий сеанс, доктора не оказалось на месте. Он вообще пропал с радаров. И все это после их встречи.
***
Усталость от насыщенного дня накапливалась, но сон никак не шел. Ева долго ворочалась в кровати, пытаясь отпустить мысли о предстоящих испытаниях. Наконец, она провалилась в тяжелое, липкое забытье.
***
Ева очнулась не в своей кровати, а на жестком стуле, прикованная к столу, за которым стоял игровой компьютер. Вокруг была абсолютная темнота, лишь тусклый, неестественный свет монитора освещал ее лицо. Воздух был тяжелым, пыльным, с запахом застоявшейся электроники и тревоги. Она узнала это место – компьютерный класс школы, но он был искажен, увеличен, превращен в бесконечный, давящий лабиринт из черных стен и светящихся экранов.
Ева попыталась пошевелиться, но руки и ноги были словно налиты свинцом, не слушались. Она была прикована к креслу невидимыми цепями. На экране перед ней запускалась игра – Counter-Strike. Но это была не обычная игра. Интерфейс был мрачным, угрожающим, а знакомые звуки выстрелов и шагов превратились в зловещий, искаженный шепот.
Голос. Он раздался из темноты, низкий, пробирающий до костей. Знакомый, но чудовищно изменившийся.
— Ну что, Ева, готова к настоящему испытанию? — Голос был Ильи, но лишенный всякой теплоты, ехидный, полный презрения.
Из тени, справа от нее, медленно вышел силуэт. Это был Илья, но не тот, которого она знала. Он был неестественно высоким, почти до потолка, его фигура казалась вырезанной из мрака. Глаза горели холодным, мертвенным светом, а на губах играла усмешка, которая не предвещала ничего хорошего. Его обычно спокойное лицо теперь было искажено злобой, а волосы, казалось, шевелились, как щупальца.
— Ты думала, ты что-то умеешь? — прошипел Илья, медленно обходя ее стол. Его шаги не издавали звука, но она чувствовала вибрацию, проходящую сквозь пол. — Ты ничто. Все твои достижения – случайность. Твои «друзья»? Они давно тебя забыли.
На экране перед ней началась игра. Ева должна была играть за террористов, но ее персонаж не слушался. Она пыталась двигать мышкой, нажимать кнопки, но ее пальцы были деревянными, а движения замедленными. Ее оружие не стреляло, а если и стреляло, то пули пролетали мимо, будто сквозь воздух. Противники, похожие на жуткие, расплывчатые тени, приближались.
— Смотри, — голос Ильи теперь звучал прямо над ее ухом, ледяной, — как ты беспомощна. Ты даже не можешь навести прицел. Твои руки дрожат. Твоя хваленая реакция – где она теперь?
Он схватил ее руку, лежащую на мышке, и его прикосновение было холодным, как лед. Он сжал ее запястье, и Ева почувствовала, как будто в ее жилы вливается жидкий холод.
— Ты — слабое звено, Ева, — шептал Илья, его дыхание опалило ее ухо, хотя она не чувствовала его близости. — Твоя неуверенность – твоя погибель. Все знают это. Они просто ждут, когда ты провалишься.
Она пыталась закричать, но голоса не было. Ее горло сдавливала невидимая рука. Воздуха катастрофически не хватало. Ей казалось, что стены сужаются, что она задыхается в этой пыльной, темной комнате. Монитор начал мигать, и на экране вместо игры появилось ее собственное отражение – искаженное, испуганное, с широко распахнутыми глазами, полными ужаса. А за ее спиной – Илья, его жуткая улыбка растянулась до ушей.
— Ты никогда не найдешь свой смысл жизни, Ева, — прошептал он, и его голос раздался отовсюду, эхом отдаваясь в голове. — Потому что его нет. Есть только провал. И ты – его часть.
Илья протянул к ней свою огромную, темную руку, и она увидела, как его пальцы начали вытягиваться, превращаясь в острые когти. Он приблизил их к ее лицу, намереваясь разорвать ее отражение на мониторе.
Ева почувствовала, как ее сердце выпрыгивает из груди. Она рванулась изо всех сил, пытаясь освободиться от невидимых пут. Она почувствовала пронзительный холод и дикую боль.
***
— НЕТ!
— Ева! Ев! — прозвучало прямо над ухом, вырывая её из липких объятий кошмара.
Ева резко распахнула глаза. Она сидела на кровати, тяжело дыша. Пот стекал по ее лицу, волосы прилипли ко лбу. Сердце колотилось так сильно, что казалось, вот-вот выскочит из груди. Темнота в комнате была обычной, привычной, но она все еще видела перед собой жуткое, смеющееся лицо Ильи. Ей понадобилось несколько минут, чтобы осознать, что это был всего лишь кошмар. Она провела рукой по горлу, пытаясь успокоить дыхание, и почувствовала, как сильно дрожат ее пальцы. Этот сон оставил после себя неприятный, липкий след, и Ева знала, что уснуть снова будет очень сложно.
— Ты кричала! Что случилось? — Его голос был обычным, живым, но отголоски кошмара всё ещё держали её в плену. Она глубоко вдохнула, пытаясь отогнать жуткие образы, прежде чем смогла выдавить из себя хоть слово.
— Я... я не знаю. Кошмар приснился, кажется, — прошептала она, её голос был хриплым. Образ жуткого, смеющегося Ильи из сна всё ещё стоял перед глазами, смешиваясь с его реальным, обеспокоенным лицом.
— Может, донормила? — предложил Илья, протягивая руку с маленькой белой таблеткой.
Ева замерла, её взгляд упал на таблетку. Ту самую таблетку. Таблетку, которая принесла не только сон, но и мучительные кошмары, и ощущение ментальной тюрьмы. Сон, в котором Илья был чудовищем, а потом пропал её психолог. У нее внутри все сжалось.
— Д... давай, — выдавила она, словно в трансе, не в силах сопротивляться искушению облегчения.
Он ещё раз участливо взглянул на неё, затем кивнул и вышел из комнаты, оставив Еву наедине со своим ужасом и маленькой белой таблеткой.
Ева пролежала ещё какое-то время, глядя в потолок. В комнате было душно, и она чувствовала, как паника снова подступает. Ей нужно было выбраться, хоть куда-то, где можно дышать. Не в силах больше оставаться в четырех стенах, она медленно встала, голова кружилась, но ноги несли ее к двери. Она прошла по коридору, миновала пустые тренировочные комнаты и нашла лестницу, ведущую на крышу.
Дверь на крышу поддалась с легким скрипом, и Ева вышла наружу. Ночной воздух, свежий и прохладный, обнял ее, моментально принеся облегчение. Небо над Берлином было глубоким, темно-синим, усыпанным звездами, которые пробивались сквозь легкую дымку городского света. Она чувствовала, как легкие наполняются чистым кислородом, прогоняя давящую тяжесть из груди. Внизу раскинулся город, мерцающий огнями, огромный и безразличный к её страданиям.
На крыше было несколько лавочек. Ева выбрала одну из них, самую дальнюю, присела и обхватила себя руками, словно пытаясь удержать ускользающую реальность.
Кошмар. Он был настолько живым, настолько реальным. Илья, превратившийся в чудовище, Сущность, поглощающая всё вокруг. Лица друзей, искаженные отчаянием. Она до сих пор чувствовала его ледяное прикосновение на запястье, слышала его зловещий шепот. Но ведь это был всего лишь сон, верно?
Но что, если нет? Что, если Илья... он действительно такой? Зачем он дал ей эти таблетки? "Донормил". Расслабиться, спать лучше, дольше. И что произошло с психологом? Его исчезновение после их встречи было слишком подозрительным, слишком идеальным совпадением с её паранойей, которую эти таблетки, кажется, только усиливали.
Ева закрыла глаза. Голова гудела, и каждый шорох казался угрозой. Она чувствовала себя потерянной, словно дрейфующей в открытом море, без компаса и берега. Граница между сном и реальностью стиралась, и это пугало её больше всего. Ей хотелось кричать, но сил не было. Она хотела понять, кто или что пытается её сломать, но разум отказывался складывать пазл.
- Я слабею, — пронеслась мысль. — Он прав? Я беспомощна?
Образ Ильи, обеспокоенного и заботливого, боролся с образом монстра из сна. Кто он на самом деле? Её спаситель или её палач? Её друг или кукловод? Эти мысли кружились в голове, не давая покоя, истощая её последние силы. Ей хотелось просто исчезнуть, провалиться в небытие, чтобы больше ничего не чувствовать, не видеть, не думать. Усталость, ментальная и физическая, навалилась с новой силой. Голова тяжело склонилась на грудь, и Ева, не заметив того, что погрузилась в сон, просто отключилась.
***
Пару часов спустя, когда первые лучи рассвета начали пробиваться сквозь горизонт, окрашивая небо в нежные оттенки розового и оранжевого, Ева пошевелилась. Она почувствовала мягкое тепло на своих плечах. Открыв глаза, она обнаружила, что на ней аккуратно лежит плед – мягкий, теплый, с легким запахом кондиционера.
Рядом с ней, на лавочке, стоял стакан воды, а рядом с ним... маленькая белая таблетка. Точно такая же, как та, что дал ей Илья. И рядом с ней, свернутая в трубочку, лежала записка. Ева дрожащими пальцами развернула её.
Почерк был знакомым, аккуратным, но совершенно безэмоциональным:
"Обращайся, ангелок."
Сердце Евы замерло. "Обращайся". К кому? К нему? Это было похоже на угрозу, на обещание продолжения. Но в то же время, это была... помощь. Кто-то позаботился о ней, укрыл пледом, принес воду и... лекарство.
Она взяла таблетку в руку. Она была легкой, без запаха. Скепсис и страх боролись с отчаянной жаждой облегчения. Кошмар вернулся с новой силой, и она чувствовала себя совершенно разбитой. Мысли о психологе, который исчез, о собственном парализованном теле во сне, о постоянной усталости – всё это давило. Что она теряет? Она уже потеряла себя.
Словно под действием невидимой силы, Ева поднесла таблетку ко рту, запила холодной водой и проглотила.
Почти мгновенно по телу разлилось тепло. Не просто тепло, а какое-то мягкое, обволакивающее спокойствие. Мутная пелена в голове начала рассеиваться, мысли, которые ещё секунду назад были хаотичным клубком, стали ясными и упорядоченными. Усталость отступила, оставив после себя лишь легкое, приятное расслабление. Она почувствовала себя... намного лучше. Страх отступил, уступив место странному ощущению уверенности и даже благодарности.
Она посмотрела на поднимающееся солнце, и мир на мгновение показался ей простым и понятным. Никаких монстров. Никаких шепотов. Только восход и чувство, что наконец-то можно жить.
Ангел прошептал мое имя.
———————————————
Все свои мысли на счет новых работ можете присылать в мой тгк! Всегда очень рада этому (и мне очень важно ваше мнение).
https://t.me/lanskayaf