У тебя пять гребаных секунд..
Тая смотрела на меня так, будто я была провинившимся ребенком, пойманным на краже из банки с печеньем. После ярмарки и той сцены в спальне мне пришлось выложить ей все. Ну, или почти все. Я опустила самые кровавые подробности, самые жуткие детали, но рассказала о Лиаме, о ритуалах, о том, что происходит в подполье этого города.
– Я никогда не знала, на кого именно работаю, – призналась Тая, опустошая бокал красного. – Но то, что твой преследователь оказался Фор... это чертовски впечатляет. Ты бы знала, сколько таких группировок он сломал за эти годы.
Я вздохнула, наливая себе еще вина. Его вкус был терпким и сладким, как и воспоминания о нем.
– Знаешь, я действительно начинаю тебя понимать. Он, безусловно, секси. Но у этого парня явные проблемы с головой, Эсме. Его работа заключается в выслеживании и... ликвидации людей. Видимо, это просто просочилось в его личную жизнь.
Я нервно рассмеялась, и мой смех прозвучал фальшиво даже в моих ушах. – Ага, я все еще знаю, что он опасен.
Вечер прошел в разговорах и вине. Мы с Таей вроде бы помирились. Том сегодня был на каком-то важном деле, о котором не стал распространяться. И я... я винила себя за это, но мне было тоскливо без него. Его отсутствие было физической болью где-то под ребрами. Он добился своего. Я стала зависима от него, от его присутствия, от его прикосновений, от самого звука его голоса. И каждый день эта зависимость заставляла меня с новой силой хотеть взять биту и разнести вдребезги эту ловушку, или же просто купить билет в один конец и исчезнуть.
Его слова, его запах, память о его прикосновениях дурманили меня даже сейчас. Рука сама потянулась вниз, под край моих шелковых трусиков. Кончики пальцев скользнули по влажной коже, едва касаясь, вызывая мурашки и тихий стон, застрявший в горле. Я зажмурилась, представляя его грубые ладони на своем теле, его низкий голос, отдающий приказы. «Том...» – его имя сорвалось с губ шепотом, похожим на молитву и проклятие одновременно.
Посреди ночи я почувствовала прикосновения. Нежные, едва ощутимые, будто перышко скользило по моей щеке. Я слегка приоткрыла глаза – и вскрикнула от неожиданности. В полумраке на меня смотрели его глаза. Он сидел на краю кровати, просто глядя на меня.
– Почему ты в моей постели и смотришь на меня как маньяк? – мой голос был хриплым от сна.
Он усмехнулся, и его пальцы продолжили свой путь, теперь уже по моему плечу.
– Я думал, то, что я маньяк, мы уже выяснили.
– Выяснили, но ты все равно продолжаешь это делать, – пробормотала я, уже просыпаясь и чувствуя, как по телу разливается тепло.
– Хочешь, чтобы я перестал? – его рука скользнула ниже, под простыню, ладонь легла на мою голую задницу и крепко сжала.
Я провела пальцами по его предплечью, ощущая линии татуировок.
– Вообще-то, да, – солгала я. Пальцы замерли на сложном узоре. – Они что-то значат?
– Нет, – ответил он просто. – Просто захотел.
Он внезапно перевернулся на спину, увлекая меня за собой так, что я оказалась сверху, оседлав его бедра. Его руки легли на мои бока.
– Эсме?
– Что? – прошептала я, чувствуя, как под тонкой тканью моего белья начинает напрягаться его член.
– Сядь на меня. Сейчас же.
Сердце заколотилось где-то в горле. Я медленно, почти нерешительно, сдвинула с себя шелковые трусики и отбросила их на пол. Я зависла над ним, чувствуя его взгляд на своей влажной, обнаженной коже.
– У тебя пять гребаных секунд... – его голос прозвучал хрипло, почти угрожающе.
– Тише, Том, – приказала я ему сама, удивляясь собственной смелости. И медленно, очень медленно, стала опускаться на него, ощущая, как он входит в меня, заполняя и растягивая. Я вскрикнула, когда он вошел до конца.
– Детка, я не могу себя долго контролировать, сядь, – прорычал он, его пальцы впились в мои бедра.
Я приподнялась на последний раз, глядя ему прямо в глаза, полные тьмы и желания, и затем снова опустилась на него, уже не сдерживаясь. Его терпение лопнуло. Он перевернул меня, заломив руки за спину, и вошел в меня сзади с одним глубоким, грубым толчком, от которого у меня перехватило дыхание. Это был не секс. Это было сражение. Наказание и награда. Каждый его толчок был приговором, каждое мое стонание – признанием вины. Он доминировал, обладал, заставлял мое тело кричать от боли и наслаждения, пока мир не сузился до нас двоих, до хлопка кожи о кожу, до его хриплого рычания у моего уха и моих бессвязных молитв, обращенных к нему.
Мы рухнули на простыни вместе, тяжело дыша, покрытые потом. Его рука все еще лежала на моем бедре, властная и собственническая.
Прощальный раунд? – пронеслось в моей голове.
Да. Именно так. Я приняла решение. Завтра я испарюсь. Будто меня никогда и не было. То, что он следит за мной, не имело теперь никакого значения. Завтра у него было то самое серьезное задание, о котором он говорил шепотом по телефону. Он ну никак не сможет его сорвать. Даже если его люди что-то и заподозрят, Тая мне поможет. Все будет выглядеть невинно: я просто пришла к подруге поболтать. А оттуда – прямой рейс в Нью-Йорк.
– Завтра у меня важный день, Эсме, – его голос, пробивающийся сквозь сон, вернул меня в реальность.
– Я помню, Том. Ты справишься, – я поцеловала его в плечо, и в моих глазах стояла непролитая скорбь.
Мне не хотелось бросать его. Но я выбрала свой путь. Я вернусь к маме. Буду строить карьеру. Расскажу ей всё... не всё, конечно, но достаточно. Мне приставят охрану. И я забуду Сиэтл и все, что происходило здесь, как страшный, дурманящий, порочный сон.
А пока... пока я пыталась насладиться этим мужчиной как можно больше. В последний раз. Я обхватила его шею, прижимаясь к его спине, а он во сне погладил мои волосы. Ночь окутала нас, такая обманчиво спокойная. Его дыхание стало ровным. А я не спала, слушая его сердцебиение и строя планы своего побега.
———
Это не конец, друзья! Самое интересное только начинается)