Безответно влюблён

Дверь за моей спиной тихо щелкнула, отрезая шум школьного двора и гул городского трафика. Дом встретил меня непривычной, благодатной тишиной. Ни звука шагов, ни голосов, ни привычного шороха маминых занятий, ни музыки, доносящейся из комнаты сестры. Дома никого не было. И вместо обычного разочарования, что некому рассказать о прошедшем дне, по моим жилам разлилось странное, но такое желанное облегчение. Словно тяжелый, невидимый груз, который я тащила на себе весь день, вдруг сам собой соскользнул с плеч.

Моя семья невелика, но каждый ее член – отдельная, яркая планета со своей орбитой и притяжением. Есть мама, папа и моя старшая сестра. И каждый из них – это своя история, свой мир, который порой пересекается с моим, а порой уносит меня куда-то в небытие собственных мыслей.

Маму зовут Наташа. Сорокадвухлетняя блондинка с глазами цвета крепкого черного кофе, она — воплощение порядка. Ее перфекционизм — это не просто черта характера, это стихия, способная в один миг превратить мою «убранную» комнату в поле битвы, где каждое не на месте лежащее платье или учебник становились причиной настоящей бури. Помню, как в детстве она могла вырвать целый лист из тетради, если там появлялась хоть одна помарка, не вписывающаяся в ее идеальное представление об аккуратности. И сколько бы я ни старалась – убиралась, делала уроки, выбирала книги – в ее глазах всегда находилось что-то, что можно было улучшить. Наши споры с ней из-за этого были частыми, порой болезненными, но под этой строгой оболочкой скрывалась парадоксальная готовность дать мне свободу: почти всегда отпустить погулять, разрешить позвать Миру или других подруг с ночевкой. Словно она знала, что порой, чтобы не задохнуться под гнетом ее ожиданий, мне просто необходимо было выдохнуть и отпустить себя в мир.

Папа, Вадим, сорока трех лет, серьезный шатен с такими же глубокими карими глазами, как у мамы. Его мир – это работа, командировки, долгие часы вне дома. Он редкий, но всегда желанный гость в нашем доме. Приходя, он приносил с собой не только дорогие сердцу подарки или деньги на карту, но и целую охапку сладостей, словно пытаясь компенсировать свое отсутствие. В моем детстве он был совсем другим – частым спутником на прогулках, водителем на катки, архитектором наших приключений в развлекательных центрах. То детство было наполнено его смехом и нашей беззаботностью. Теперь же каждый его приезд – маленький, но драгоценный праздник, напоминающий о безвозвратно ушедшем времени.

Моя старшая сестра, Ася, двадцати одного года. Блондинка с карими глазами, она все еще живет с нами, погруженная в университетские заботы. Говорят, многие сестры проходят через период тотальной вражды в детстве. Нам с Асей повезло обойти эту фазу. Мы всегда были союзницами, партнерами по преступлениям и лучшими подругами. Наше детство – это калейдоскоп веселья, бесконечных игр, шалостей, от которых порой волосы вставали дыбом. Один раз мы чуть не отправили на тот свет наш старый телевизор, и только чудо спасло нас от неминуемого родительского гнева. А когда мы немного подросли, открыли для себя Likee – этот удивительный цифровой мир, похожий на TikTok, но со своей, особенной атмосферой. Мы создали общий аккаунт, и наши совместные видео стали нашей маленькой историей, запечатленной в пикселях.

Знаете, многие, наверное, стыдятся своего прошлого, своих детских фотографий или неловких видео. Но на самом деле, это же глупо. Наше прошлое – это не клеймо, это фундамент, на котором мы строим себя настоящих. В то время это было частью нас, нам это нравилось, это приносило радость. Так почему же мы должны считать позором те моменты, которые когда-то были счастьем? Просто нужно принять их, улыбнуться и хранить как драгоценные осколки давно ушедших дней.

Я сняла обувь, словно избавляясь от остатков школьной суеты, и, следуя зову желудка, отправилась на кухню. Вчерашний борщ, приготовленный мамой, был не просто едой, а неким ритуалом, знаком стабильности в нашем доме. Насытившись, я прошла в свою комнату – мое личное убежище. Это светлое пространство, залитое солнечным светом, которое проникает сквозь широкое окно. Здесь стоит моя огромная кровать, где я люблю буквально утопать после долгого дня. Письменный стол, заваленный учебниками и черновиками, шкаф, хранящий мои секреты и наряды, книжный стеллаж, туалетный столик с рассыпанной косметикой, и диван, на котором примостились небрежно брошенные вещи. Да, небольшой творческий беспорядок царит здесь повсюду, кроме одного места: книжного стеллажа. Там, среди корешков, каждый том стоит на своем месте, словно солдат на параде. Книги – это моя страсть, мой отдельный, идеальный мир, в котором я никогда не позволяю себе небрежности.

Кстати о книгах. Мой любимый жанр – любовные романы. Они завораживают меня своей искренностью, драматизмом, накалом страстей. Но когда в реальной жизни кто-то пытается признаться в любви, меня это… как бы сказать… скорее раздражает, чем умиляет. Для меня это все кажется каким-то преждевременным, несерьезным, почти детским. Не осуждаю, конечно, тех, кто втягивается в эти игры, каждый волен поступать по-своему, но для себя я пока не вижу в этом смысла. И честно говоря, никто мне сейчас и не нравится.

Я села за стол, чтобы наконец разобраться с домашкой. В планах было закончить поскорее, чтобы потом провести вечер с сестрой, когда вся семья вернется. Но мои мысли, словно упрямые, непослушные щенки, никак не хотели собираться в стаю и сосредоточиться на учебе. Они все время возвращались к нему. К Максу. Он просто признался в любви, да? Просто слова. Так почему же они вертелись в голове навязчивым мотивом, почему я не могла их отпустить? Не понимала. И это непонимание раздражало еще больше, чем его слова.

В итоге, каким-то чудом, словно сквозь туман, я доделала домашнее задание и, наконец, сдалась внутреннему зову отдыха. Уютно устроилась перед телевизором. На одном из каналов крутили «Сватов» – мой вечный, неустаревающий фаворит. Я выросла на этом сериале, пересматривала его сотни раз, и он до сих пор не надоел. Это удивительно, но идут годы, сменяются сезоны, а никто так и не смог снять ничего, что передавало бы так же глубоко ценность семьи, теплоту зимних вечеров, истинный «вайб» деревенской жизни, спокойствие в кругу родных. Мои любимые «Сваты» были и остаются в этом вне конкуренции.

Под убаюкивающее бормотание телевизора, под знакомые голоса любимых героев, я незаметно для себя провалилась в сон. Сквозь полудрему донесся знакомый звонок телефона. Открыв глаза, я увидела на экране имя сестры.

– Привет, малявочка! – раздался в трубке ласковый голос Аси. – Я сейчас в магазине, тебе, может, что-то купить?

– Приветик! – тут же отозвалась я, прижимая телефон ближе к уху, словно боясь упустить хоть слово. – Возьми, пожалуйста, колу и чипсы. И, да, если есть что-то вкусненькое сладкое, не отказывайся!

– Окей, малявочка! Я через час буду уже дома, – голос Аси был легким, но уверенным. – Не скучай, целую!

С едва слышным щелчком звонок оборвался. Я отложила телефон и подошла к окну, прислонившись к холодному стеклу. За ним мир уже начинал поглощаться бархатной синевой сумерек, хотя на часах было всего пять вечера. Осень. Она пришла незаметно, словно похититель, укравший яркие краски лета и заменивший их на палитру охры, багрянца и тусклого золота. Вместе с ней пришли и короткие дни, пронизывающий ветер, срывающий с деревьев последние, сухие листья, и ощущение надвигающегося холода.

Для меня осень всегда была не просто сменой сезона, а неким внутренним рубежом. Это время, когда жизнь почему-то особенно сильно меняет свои очертания. Именно прошлой осенью я начала читать книги, погружаясь в вымышленные миры, открыла для себя Алёну – новую подругу, которая стала важной частью моей жизни. В то время изменился и мой характер, сформировались новые цели. Осень – удивительно красивое время года, сотканное из грусти и вдохновения. Но за ней неизменно следует зима – моя нелюбимая, суровая, снежная, но по-своему тоже прекрасная.

И вот так, в полумраке, с чашкой обжигающего чая, укутавшись в теплый плед, я сидела на своей огромной кровати и смотрела «Сватов», слушая, как за окном шуршит неутомимый листопад. Это был мой способ согреться и ждать.

Сестра пришла ровно через час, словно по таймеру. Я всегда поражалась ее пунктуальности – если Ася говорила, что будет в определенное время, то это было именно так. Ни опозданий, ни недоделок, ни студенческих «хвостов». Она словно была воплощением точности и собранности, в то время как я, хоть и старалась быть пунктуальной, иногда позволяла себе вольности.

– Сис, я дома! – раздался из прихожей знакомый, радостный голос.

Я вскочила с кровати, словно пружина, и вихрем вылетела из комнаты. Еще до того, как Ася успела разуться или снять куртку, я уже крепко обнимала ее, уткнувшись носом в прохладную ткань ее пальто. Когда я говорила, что Мира – моя лучшая подруга, я, кажется, немного лукавила. Потому что Ася была не просто сестрой, она была родственной душой, человеком, с которым я прошла огонь и воду, делила смех и слезы. Своей сестре я доверяла на все сто процентов. Жизнь без нее казалась немыслимой. И каждый свободный вечер, когда наши графики чудесным образом совпадали, мы проводили его вместе, как и сегодня.

Мы прошли в наш большой, просторный зал, где в полумраке уютно светился экран телевизора. Расположились на огромном белом диване, утопая в его мягкости, укрылись пушистым пледом. В стаканы была налита шипящая кола, рядом лежали открытые чипсы. Наш выбор пал на ужастик, хотя, если честно, нас обеих они почему-то не брали. На самых страшных моментах мы не вздрагивали и не кричали, а, наоборот, начинали смеяться. Возможно, мы просто выбирали не те фильмы, или же в нас обеих жила какая-то внутренняя броня против киношных монстров.

Когда фильм закончился, мы, как обычно, решили немного поболтать, пока мама не вернулась с работы. Я рассказала Асе о Максе, о его внезапном признании после алгебры и о своей внутренней сумятице.

– А он что, тебе совсем не нравится? – сестра подняла одну бровь, ее карие глаза блеснули любопытством.

Я тяжело вздохнула, пытаясь собрать воедий свои сбивчивые мысли.
– Честно? Я сама не понимаю, что чувствую. Он вроде как… раздражает и даже немного бесит, но вот его признание просто не выходит у меня из головы! И ты же знаешь, я считаю отношения в таком возрасте полной бессмыслицей, – мои слова звучали убежденно, но голос выдавал легкое замешательство.

Ася лукаво улыбнулась и покачала головой, словно взрослый, глядящий на наивного ребенка.
– Ой-ой-ой, зануда! К тебе такой симпатичный парень проявляет интерес, а ты… – она насмешливо протянула, – ...только и умеешь, что глаза закатывать!

Я только цокнула языком и показательно закатила глаза, но внутри почувствовала легкий укол. Мы решили переключиться на что-то более понятное и приятное – наш любимый сериал «Сваты». Вся наша семья была его преданными фанатами, и этот сериал был своего рода нашим общим домом, где всегда царило тепло и понимание.

После двух просмотренных серий и опустошенных упаковок от вкусняшек, мы услышали щелчок открывающейся входной двери. Мама. Она пришла.
Мы с Асей поднялись и пошли встречать ее.

– Привет, дочки! – голос мамы, обычно строгий, сейчас был смягчен усталостью и нежностью. Она обняла каждую из нас, прижимая к себе.

– Привет! – ответили мы хором, уже привычно беря из ее рук пакеты с едой.

Разбирая покупки на кухне, мы обнаружили настоящий клад: мама принесла нам торт и целую гору сладостей. Идеальное завершение вечера. Так, в уютном кругу семьи, под ненавязчивый фон «Сватов», наш вечер продолжился. Каждый из нас, укутанный в мягкий плед, с чашкой чая и кусочком торта, наслаждался моментом. Только папы не хватало для полного счастья, его отсутствие ощущалось легкой, но знакомой нотой. Погруженные в тепло и безмятежность, я и Ася незаметно для себя уснули прямо на диване, под мерное бормотание телевизора. В десять часов мама тихонько разбудила нас, и мы, сонные и счастливые, отправились по своим комнатам, чтобы наконец-то погрузиться в глубокий сон.

Именно в такие вечера, полные тихого, ненавязчивого счастья, я понимала простую истину: ничто не сравнится с ценностью своей семьи. Никакие деньги, никакие внешние блага не дадут такого глубокого чувства защищенности, доброты и безусловной любви. Я слишком сильно любила эти дни, когда в доме не было ссор, когда мы все вместе, укутавшись в пледы, смотрели фильм или сериал. Нам было абсолютно безразлично, что за окном уже стемнело, что стало холодно, что листья почти все опали и погода с каждым днем портится. Наши мысли были заняты друг другом, теплом, исходящим от самых родных людей. Какие бы разногласия ни возникали, какая бы буря ни проносилась в стенах нашего дома, любовь, связывающая нас, оставалась непоколебимой. Друзья могут уйти, их пути могут разойтись с нашими, но семья остается до конца. И в такие моменты я особенно остро осознавала, как безмерно люблю свою Асю. Пожалуй, самым большим сокровищем, которое наши родители могли создать в этом мире, были мы – их дочери.

Я уснула, убаюканная этим привычным теплом домашнего очага, вдыхая запах маминых сладостей и слыша мерное дыхание сестры. Я еще не знала, что этот уютный, обычный вечер был последней спокойной гаванью перед штормом. Что именно сегодня, среди смеха и тишины, в моей жизни был сделан первый, едва заметный шаг к бездне или к рассвету. Что тот легкий ветерок перемен, о котором я не догадывалась, уже коснулся моего сердца, готовясь развернуть паруса и понести меня к новым, совершенно неожиданным берегам.