5 глава
— Хорошо провёл время? — с улыбкой спрашивает Лань Сичэнь, когда они встречаются за чаем после возвращения.
Лань Ванцзи кивает, и у брата светлеет лицо.
— Как поживает господин Вэй?
— Да что с ним сделается, — ворчливо замечает Лань Цижэнь. — Теперь ты, Сичэнь — единственная надежда нашего клана.
— Дядя? — Лань Сичэнь обеспокоенно смотрит на них. Между его бровей появляется морщинка, которая — Лань Ванцзи помнит, знает, — будет становиться только глубже.
— Мы с главой клана Цзян… — Лань Цижэнь поджимает губы, — пришли к взаимному пониманию будущего отношений Ванцзи и Вэй Усяня.
— О? — Лань Сичэнь с облегчением выдыхает. — Замечательно.
— Было бы, если бы твой брат и Вэй Усянь держали свои руки при себе.
Лань Сичэнь фыркает и прикрывает рот рукавом, насмешливо глянув на Лань Ванцзи.
— Я должен переписать раздел о надлежащем поведении? — бесстрастно спрашивает тот.
— Дядя, формально говоря, домашние правила касаются только поведения в Облачных Глубинах, — замечает Лань Сичэнь.
— Это не значит, что за пределами Облачных Глубин ученики и адепты нашего Ордена могут распутничать и потворствовать собственным слабостям.
— Только с тем, кто предназначен им Небесами, человеком, которому они преданы всей душой и любят всем сердцем, — с улыбкой соглашается Лань Сичэнь, слово в слово повторяя высказывание основателя их клана, за что тут же получает от дяди недовольный взгляд, но продолжает: — Ванцзи, я думаю, уже доказал, что это именно его случай.
— В следующий раз ты поедешь в Юньмэн и будешь выслушивать всё, что по этому поводу думает Пурпурная Паучиха.
— Дядя! — ахает Лань Сичэнь. — Ты же сам говорил, что нельзя её так называть.
— Я был плохо с ней знаком.
Лань Ванцзи улыбается и не сразу понимает, почему дядя и брат так зачарованно на него смотрят.
* 47/99В письмах Вэй Ин бесконечно жалуется на то, что мадам Юй с каким-то жутким энтузиазмом принялась гонять их на тренировках, так что все — и ученики, и адепты клана, — едва могут осилить такие нагрузки. Вэй Ин шутит, что у него складывается впечатления, будто они все так надоели госпоже, что она собирается прикончить их вот таким способом.
Лань Ванцзи пишет в ответ, что верит — господин Вэй подходит к своим тренировкам со всем усердием и старательностью, ведь сам он тоже тренируется и искренне надеется, что во время следующей их встречи бой на мечах не закончится бесславным падением господина Вэя на задницу.
Следующее письмо Вэй Ина почти в два раза толще всех предыдущих. Первые пять страниц посвящены рассуждениям о том, как Лань Ванцзи жесток, следующие пять — клятвенным заверениям, что на заднице окажется именно господин Лань, а последние десять — описанию визита обеспокоенной госпожи Цзинь, до которой дошли слухи о каких-то “брачных договорённостях между кланами Цзян и Лань”. По словам Вэй Ина, выражение лица госпожи было презабавным, и Лань Ванцзи надеется, что она поспешит поделиться новостями с супругом.
* Лань Ванцзи отправляется на ночную охоту с учениками и парой адептов клана.
Среди прочих идёт и Су Ше. Все они ведут себя безукоризненно сдержанно, и в этот день Лань Ванцзи скучает по Вэй Ину чуть сильнее, чем обычно.
Им приходится уничтожить десяток ходячих мертвецов — медлительных, с мутными белёсыми глазами. Призвавший их заклинатель явно не озаботился хоть какой-то командой, и Лань Ванцзи предполагает, что это дело рук Вэнь Чао.
Его отец и старший брат не столь непоследовательны.
— И откуда они только берутся? — спрашивает Су Ше, убирая свой гуцинь.
— Явно не сами по себе. Да, Ванцзи? — говорит Лань Жуньчжи. Он не ученик, на несколько лет старше Лань Сичэня и происходит из побочной ветви клана.
Кажется, в скором времени он должен жениться. Лань Ванцзи почти уверен, что слышал о рождении его сына в своей прошлой жизни.
— Да, — коротко отвечает он.
— Что за бред — сделать ходячих мертвецов, и просто их оставить, — продолжает Су Ше.
— Как бы поступил ты? — спрашивает Лань Ванцзи.
Су Ше чуть запинается и краснеет от неожиданного внимания.
— Ну, я бы... Если я бы сотворил ходячих мертвецов, то дал бы им приказ, а не оставил шататься по брошенной деревне. А если бы и оставил, то они бы просто отвлекали внимания других заклинателей от чего-то более важного. Важного для меня.
— Верно.
48/99Лань Ванцзи разворачивается и идёт дальше.
— Но как же? — возглас позади звучит в несколько голосов.
— Разве мы не должны проверить эту версию? — спрашивает Лань Жуньчжи.
— Нет.
Больше с ним никто не спорит, и от этого тоска по Вэй Ину становится ещё сильнее. Тот ни за что бы не отступил.
* В начале осени Орден Цишань Вэнь созывает Великий Совет Кланов, который длится семь дней. Среди развлечений — соревнование по стрельбе из лука, на котором в прошлой жизни Вэй Ин сорвал с Лань Ванцзи налобную ленту на глазах половины учеников его клана, а потом всё стоял и хлопал своими глазами, испуганно извиняясь. Тогда Лань Ванцзи испытал настолько сложный набор чувств, что только со временем понял — где-то рядом со стыдом, яростью и желанием убивать почему-то притаилась тихая радость. Даже в те времена, когда он изо всех сил отрицал всё связанное с этим юношей, какая-то часть него понимала — Вэй Ину можно. Можно сдёрнуть ленточку, можно надоедать, можно дразнить и виться вокруг, можно трогать. Лань Ванцзи потребовалось это потерять, чтобы научиться ценить.
В этот раз он просто ждёт встречи.
— Надо же, мы оба в красном, — говорит Вэй Ин, прислонившись к стене рядом с ним. — Думал, что это случится чуть позже.
Лань Ванцзи фыркает и поворачивается к нему. Вокруг люди, напоминает он сам себе, обниматься нельзя. Целоваться тем более.
Вэй Ин потемневшими глазами смотрит на его губы.
— Тебе идёт, — говорит Лань Ванцзи. — Красное.
— А белое и голубое? — Вэй Ин кидает на него взгляд из-под ресниц, от которого низ живота обдаёт жаром.
— Вэй Ину всё идёт.
— Очень тактично, но я не это имел в виду, — смеётся Вэй Ин.
— Я бережно храню воспоминания о тех днях, когда ты ходил по Облачным Глубинам в цветах моего клана, — тихо признаётся Лань Ванцзи.
Лицо Вэй Ина заливается краской.
— Лань Чжань, — он возмущённо бьёт его в плечо, — и не стыдно тебе?
Лань Ванцзи оглядывается, чтобы прикинуть варианты для отступления — должен же быть в этом месте хоть один укромный угол — и неожиданно натыкается на немигающий взгляд Цзинь Цзысюаня.
49/99— Ты с ним опять поссорился?
— А? С кем? — Вэй Ин поворачивает голову. — А, с павлином этим? Нет, не успел ещё. И потом, мне кажется, это он на тебя смотрит.
— Почему?
— Ты мне скажи, — он пожимает плечами. — Ой, к нам идёт.
За наследником клана Цзинь, как всегда, чуть ли не вприпрыжку следует его свита. Вэй Ин замечает Мянь-Мянь и приветливо машет ей, широко улыбаясь. Та морщит носик в ответ.
Они все кланяются друг другу.
— Господин Лань, — говорит Цзинь Цзысюань и всё ещё сверлит его немигающим взглядом, — слышал, что вы гостили в Пристани Лотоса.
— Меня пригласили, — коротко отвечает Лань Ванцзи.
— А ещё я слышал, что в ваш визит велись разговоры о возможности брачного союза.
Лань Ванцзи чуть вскидывает брови, недоумевая, отчего это вызвало у молодого господина Цзиня настолько сильное любопытство, что он не постеснялся подойти и спросить в лоб. При том, что его свита выглядит так, словно каждый человек в ней находится на грани нервного срыва.
— Не твоё дело, — говорит Вэй Ин.
— Очень даже моё, — взвивается Цзинь Цзысюань. — Это я выгляжу, как идиот, раз моя невеста может стать чьей-то женой.
Лань Ванцзи и Вэй Ин переглядываются. А потом Вэй Ин начинает хохотать в голос и наваливается на Лань Ванцзи, не в силах устоять на ногах.
Взбешённый Цзинь Цзысюань вынимает из ножен меч, Лань Ванцзи выставляет вперёд Бичэнь, другой рукой крепче прижимая к себе Вэй Ина, и говорит:
— Я не сватался к Цзян Яньли.
Цзинь Цзысюань замирает и нелепо поворачивает голову на бок.
— А как же?..
— Твоя ма- матушка, ой не могу, — еле выдавливает из себя Вэй Ин между приступами смеха, — ничего тебе не рассказала?
— Рассказала, — огрызается Цзинь Цзысюань. — Что “некие разговоры определённо велись”.
— Вот это госпожа Цзинь! — по щекам Вэй Ина уже текут слёзы, а он всё не может перестать хихикать. — Потрясающе! Теперь я верю, что они с мадам Юй 50/99лучшие подруги. Ну и ну.
— Господин Лань, — в голосе Цзинь Цзысюаня лёд и пламя, — объяснитесь.
— Ты жених моей сестры, он — жених моего брата. Вы оба мне не нравитесь, — громко говорит Цзян Ваньинь, подходя к ним сбоку. — А твоя матушка решила тебя за что-то наказать. И раз секрет раскрыт, то нам пора.
Цзян Ваньинь утаскивает Вэй Ина за собой, но тот напоследок успевает послать Лань Ванцзи воздушный поцелуй. Выражение лица Цзинь Цзысюаня становится очень сложным. Его свита кусает губы и отводит глаза.
— Рад встрече, — говорит Лань Ванцзи и, поклонившись, уходит.
* Как-то так получается, что во время соревнований они оказываются в странной, разношёрстной компании из учеников всех Великих Кланов разом. Точнее, нет ничего странного в том, что Лань Ванцзи и Вэй Ин идут вместе. Как и в том, что за ними следует Цзян Ваньинь с таким видом, словно намерен не дать случиться бесчестью. Но потом они случайно натыкаются на Не Хуайсана, улизнувшего подальше от наставлений брата и смотрящего на лук с выражением искренней тоски на лице. Дальше — Вэй Ин подбирает расстроенного Вэнь Нина, как котёнка с улицы. Над тем посмеялись соученики во главе с Вэнь Чао, и Вэй Ин, конечно, просто не может этого стерпеть. Последним присоединяется Цзинь Цзысюань, которого, кажется, просто влечёт к их группе громким рассказом о Цзян Яньли.
Возможно, он подходит ещё и потому, что Вэй Ин рассказывает о своей шицзе Лань Ванцзи, что не мешает ему делать не заинтересованный, безразличный вид.
Итог один — когда они подходят к охотничьим угодьям, адепт клана Вэнь немного удивлённо смотрит на них, но запускает всех разом.
Лучший стрелок среди них — Вэй Ин. Но Цзинь Цзысюань очень старается его победить под понимающим, но от этого не менее оскорбительным, взглядом Цзян Ваньиня.
Лань Ванцзи владеет навыком стрельбы из лука на уровне, достойном для заклинателя, не более. И, говоря честно, ему приятнее смотреть, как легко двигается и стреляет Вэй Ин, чем бороться за победу.
Вэнь Нин, к удивлению всех, кроме Вэй Ина, оказывается по-настоящему хорош.
Вэй Ин скачет вокруг него, бесконечно подбадривая и хваля. Вэнь Нин смущается от внимания, едва не роняет стрелы, с восхищением зовёт Вэй Ина старшим братцем и, осмелев, неизменно поражает в яблочко только те мишени, в которых заточён злой дух.
Лань Ванцзи готов поклясться, что выражение его лица ничем не отличается от обычного, но в какой-то момент Вэй Ин оказывается неподобающе близко, хватает за кончик развивающейся ленты и шепчет на ухо:
— Не ревнуй.
51/99Лань Ванцзи так удивляется, что не пытается протестовать. А потом между ними вклинивается очень целеустремлённый Цзян Ваньинь, и удивляются все остальные.
— Цзян Чэн, — Вэй Ин толкает его в плечо, — какого?
— Матушка сказала, что до свадьбы вы должны соблюдать правила приличий, —ехидно говорит Цзян Ваньинь. — Забыл, что ли?
Вэй Ин со стоном закатывает глаза.
— Свадьбы?! — хором спрашивают Не Хуайсан и Вэнь Нин. Второй с искренним изумлением, а первый с понимающей улыбкой, которую он тут же прячет под веером.
— Да, — Цзян Ваньинь отмахивает, словно эта новость ничего не стоит. — Почему бы вам не брать пример с Цзинь Цзысюаня. Он ведь с сестрой так развязно себя не ведёт.
— Ещё бы он себя так вёл! — возмущённо вскидывается Вэй Ин и кидает на жениха своей шицзе смертоносный взгляд.
— А раз ему нельзя, то и твоему Ланю нельзя, — Цзян Ваньинь точно так же смотрит на Лань Ванцзи.
— Но! — Вэй Ин замолкает, неожиданно столкнувшись с непреодолимой проблемой. Он не может возмутиться, потому что поведение Цзинь Цзысюаня с его шицзе должно оставаться безукоризненным. Он не может согласиться, потому что — Лань Ванцзи знает — ни капли не жалеет о том, что они познали друг друга.
— Вот-вот, подумай, — ворчливо кивает Цзян Ваньинь. — И давайте вернёмся к соревнованиям, а то мы все займём первые с конца места.
Насупленный Вэй Ин вскидывает лук и одновременно пускает в полёт три стрелы.
* Под дверь протискивается бумажный человечек. Лань Ванцзи не сразу его замечает, только когда он взлетает вверх, поймав поток воздуха из приоткрытого окна, и врезается в его лицо в подобии поцелуя.
— Вэй Ин, — тихо выдыхает Лань Ванцзи и сажает человечка на ладонь. — Что это значит?
Человечек изображает танец, а потом спрыгивает и несётся к двери, быстро перебирая бумажными ножками. Остановившись у порога, манит за собой. Лань Ванцзи идёт. Он просто не может не пойти.
Бумажный человечек заводит его к комнатам адептов Юньмэн Цзян, заставляет залезть на балкон, снова манит за собой пред тем, как исчезнуть внутри. Лань Ванцзи сглатывает и — видел бы его сейчас дядя! — влезает в окно.
52/9Вэй Ин, сидящий за столиком на полу, уже моргает и улыбается.
— Прости, — говорит он, — я бы сам пришёл, но возникла проблема.
Он поднимается, подходит ближе и целует Лань Ванцзи.
— Проблема?
Вэй Ин хмыкает в ответ, распутывая узлы на его одежде. Лань Ванцзи перехватывает его пальцы.
— Всё в порядке, все ещё на пиршестве, но у нас очень мало времени. Не мешай.
Вэй Ин толкает его на кровать и садится верхом. Лань Ванцзи осознаёт, что под красным чжунъи он совершенно обнажён, и этого хватает, чтобы плоть болезненно затвердела. Вэй Ин нетерпеливо ёрзает, пристраивает рукой головку к своему входу, и Лань Ванцзи с накатившим ужасом перехватывает его бёдра, не давая опуститься.
— Ты что творишь?
— Не глупи, — жарко выдыхает Вэй Ин. — Я подготовился к тебе, для тебя.
Собирался сделать сюрприз, но возникла проблема — на дрожащих ногах так сложно куда-то пойти… Лань Чжань, ну же, не могу больше терпеть. Если хочешь, сам проверь, только дай мне хоть что-то.
Лань Ванцзи проверяет — Вэй Ин с легкостью впускает и два, и три пальца.
Четыре входят с небольшим трудом и выбивают из него всхлип.
— Видишь? — он жадно целует его шею. — А теперь сиди смирно и дай мне то, что я хочу.
Лань Ванцзи ослабляет хватку на его бёдрах. Не убирает ладони совсем, не пытается надавить, просто оставляет там, чувствуя, как сокращаются мышцы под пальцами, когда Вэй Ин сам насаживается на его член, впуская глубоко в своё тело.
Потом, будто разом обессилев, он опускает голову ему на плечо и остаётся так на несколько вздохов. Лань Ванцзи распахивает его чжунъи сильнее, проводит пальцами по соскам, прижимается губами к ключице, целует самое нежное место, где шея переходит в плечо. Место, в котором он всегда оставляет укус или засос — маленькое, ноющее напоминание их страсти.
Вэй Ин тихо стонет и приподнимается на пробу, чтобы тут же сесть обратно.
— Чувствовать тебя внутри всегда так… — выдыхает он и начинает двигаться по-настоящему, плавно и жадно. — Боги ведь сделали тебя специально для моего удовольствия, да, Лань Чжань?
— Да. Всё для Вэй Ина.
Он смеётся в ответ, не понимая всю серьёзность прозвучавших слов, и Лань Чжань просто целует его, толкается бёдрами вверх и ловит ртом громкий стон.
53/99Они двигаются, как единое целое, вжимаются друг в друга так крепко, будто хотят вплавиться кожей и костями, и делят наслаждение — одно на двоих.
После Лань Ванцзи приходится уйти, словно вору. Он хотел бы остаться — разнеженного, обласканного Вэй Ина практически невозможно покинуть. Он уходит, потому что их семьи правы — должна сохраниться хотя бы видимость приличий.
После полуночи это Вэй Ин залезает в его окно.
* Лань Ванцзи просыпается от мягкого прикосновения к плечу. Лань Сичэнь стоит над кроватью и едва сдерживает смех.
— Брат?
— Ты проспал, Ванцзи, мы волновались. Но теперь я вижу, что у тебя… была веская причина.
Лань Ванцзи машинально тянет одеяло чуть выше, прикрывая Вэй Ина по самый кончик носа. В этом жесте нет нужды — они всё-таки одеты в нательное бельё, — но что-то царапается в сердце при мысли, что можно было оставить всё, как есть. Вэй Ин бормочет во сне и трётся о его грудь щекой.
— Прости, — говорит Лань Ванцзи.
Лань Сичэнь качает головой.
— Всё в порядке. Но господину Вэю лучше вернуться в свою комнату до того, как проснутся господа Цзян.
Лань Ванцзи кивает и садится, поднимая Вэй Ина. Тот морщится и пытается вырваться, уползти в ближайший тёплый угол и снова крепко заснуть.
— Доброе утро, господин Вэй, — чуть громче приветствует Лань Сичэнь.
Вэй Ин вздрагивает, широко распахивает глаза и пытается отползти от Лань Ванцзи с удвоенным энтузиазмом. Он держит чуть крепче.
— Цзэу-цзюнь! А я тут… я… я просто! Как бы сказать… Я-— Нет нужды объяснять, господин Вэй, — у Лань Сичэня становится очень серьёзное лицо, а это значит, что он в восторге от неловкости этой ситуации и изо всех сил пытается этого не показать. — Я бы пригласил вас присоединиться к нам за завтраком, но думаю, что ваши опекуны этого не одобрят.
Вэй Ин бледнеет.
— Ох, мадам Юй меня прикончит.
Лань Ванцзи разжимает руки и позволяет ему вскочить и начать в спешке обуваться. Лань Сичэнь с улыбкой отводит глаза.
54/99Попасть в рукава красной мантии Вэй Ину удаётся только со второй попытки.
Лань Ванцзи помогает ему затянуть манжеты, расправляет неровно легший ворот.
— Спасибо, — говорит Вэй Ин и на мгновение прижимается к его губам.
— Иди.
— Простите, Цзэу-цзюнь! — выпаливает напоследок Вэй Ин и выпрыгивает в окно.
Лань Сичэнь позволяет себе рассмеяться.
* В последний день, когда они снова случайно собираются в ту же компанию, которой участвовали в соревнованиях, к ним решительно подходит Вэнь Цин.
— Сестра!
Цзян Ваньинь резко разворачивается и меняется в лице. Куда-то тут же пропадает его саркастичная усмешка, сменившись растерянностью.
— Госпожа Вэнь, — едва слышно выдыхает он.
Вэнь Цин кланяется.
— Я хотела поблагодарить вас всех за доброту. Мой брат занял второе место в соревнованиях и заверил меня, что не достиг бы столь почётных высот без вашей помощи. Особенно тебя, Вэй Усянь, — она кланяется ещё раз. — Спасибо.
— Что за глупости, — фыркает Вэй Ин, хлопая Вэнь Нина по спине. — Ты чудесный лучник, никак мы тебе не помогали.
— Помогали, — тихо, но твёрдо говорит Вэнь Нин и тоже склоняется в поклоне.
— Вэй-сюн слишком добр.
— Ну хватит, — Вэй Ин выглядит так, словно его загнали в угол. — Цзян Чэн, скажи им.
— Ни к чему благодарность, госпожа Вэнь, — отстранённо, слишком холодно соглашается Цзян Ваньинь.
Вэнь Цин едва заметно поджимает губы и бросает на Лань Ванцзи быстрый взгляд. Он кивает в ответ.
— Благодарность важна, — говорит Вэнь Цин. — А-Нин, нам пора.
— Но, сестра… — Идём.
Расстроенный Вэнь Нин идёт за ней, неловко улыбнувшись напоследок Вэй Ину.
55/9— Единственные приличные люди во всём клане Вэнь, — тихо выдыхает Не Хуайсан и раскрывает веер.
Цзинь Цзысюань фыркает:
— Всё-таки в каждом правиле есть исключение.
— Угу, — поддакивает Вэй Ин. — Обещаешь?
Цзинь Цзысюань сначала непонимающе смотрит, потом осознает подтекст и начинает краснеть от ярости.
— Вэй Усянь, на что это ты намекаешь?
Цзян Ваньинь, очнувшись от меланхолии, злобно толкает шисюна локтем в рёбра.
— Ай! — тот отпрыгивает Лань Ванцзи за спину.
— Если никого не взбесил, то день зря прошёл?!
— Я волнуюсь за шицзе! — Вэй Ин прикрывается Лань Ванцзи словно живым щитом. На них начинают поглядывать старшие, но не спешат вмешиваться.
Цзян Ваньинь цокает языком и взмахивает рукой.
— Да ну тебя.
— Я никогда не буду вести себя так, как отец, — ледяным тоном сообщает ЦзиньЦзысюань и сжимает челюсть так крепко, что проступают желваки. — Это мне лучше, чем всем другим известно, как… — он замолкает, пытается снова: — Матушка никогда не жаловалась, но я вижу, как ей… Вэй Ин отпускает Лань Ванцзи и выступает вперёд.
— Прости, — говорит он. — Я не подумал.
Цзинь Цзысюань раздражённо передёргивает плечами. Они все долго молчат.
Пока Не Хуайсан, заметив делегацию своего клана с братом во главе, не начинает прятаться за ними, притягивая всех в одну кучу и едва не сталкивая вниз с длинной лестницы. Первым не выдерживает Вэй Ин, за ним начинают смеяться Цзян Ваньинь, Не Хуайсан и — одними губами — Цзинь Цзысюань.
Висящее в воздухе напряжение исчезает.
* В этот раз свёрток в чужие руки отдаёт Лань Ванцзи.
— Посмотришь потом.
Вэй Ин с любопытством крутит его в пальцах и даже трясёт над ухом.
— Я буду скучать, — тихо говорит Лань Ванцзи.
56/9— Я люблю тебя, — Вэй Ин шепчет это одними губами и улыбается.
Вряд ли их следующая встреча состоится скоро, Лань Ванцзи знает об этом. Вэй Ин — нет. В который раз накатывает противное скользкое чувство вины за молчание.
Сейчас не время его нарушать.
Они прощаются и возвращаются к своим кланам. Пока каждый из них должен идти своей дорогой, но Лань Ванцзи знает, надеется, молится, что рано или поздно она станет для них общей.