Связаны

Прошло несколько дней, и настал самый важный праздник Рафоры – Ночь Мёртвых. Я стояла перед зеркалом, натягивая платье, которое подарил Тарен.

Его рассказ о детстве всё ещё не выходил из головы. Эти жуткие эксперименты... Но Тарен – не его отец. Он другой.

И всё же по спине пробежала дрожь.

– Вот это красота! – влетела Аэрис.

Сегодня её волосы были убраны в высокую причёску, переплетённую цветами. Платье цвета лимона шуршало на ней при каждом шаге. Она подошла ко мне и закрутилась перед зеркалом.

Я окинула себя взглядом: алое платье, словно сотканное из рубинов, блестело и переливалось камнями. Тонкая ткань мягко облегала тело – ни одно платье смертных не сравнится с такой красотой.

– Где Тарен раздобыл такое чудо? – спросила Аэрис, поправляя причёску.

Он действительно рисковал – такой подарок не мог остаться незамеченным. Надеюсь, у Тарена найдётся разумное объяснение, чтобы никто не задал лишних вопросов о лунных монетах.

Мы вышли на улицу. Ночной воздух приятно щекотал кожу. Звёзды рассыпались по шелковому небу, месяцы освещали дорогу.

– Как проходит Ночь Мёртвых? – спросила я.

– Обряд у всех свой. Мы можем слышать умерших, общаться с ними. Теркены – через Древо Жизни. Эмеры – уходят под воду. Обязательно посмотри! В эту ночь реки и озёра у них светятся.

– А эфиры? Как вы слышите мёртвых?

Аэрис сверкнула глазами.

– Мы прыгаем со Скалы Ветров. В тот момент время замирает, и ты погружаешься в темноту и можешь услышать ушедших эфиров.

Я приподняла бровь.

– И тебе совсем не было страшно?

Аэрис рассмеялась и расправила крылья.

– Я – эфир. Страх высоты чужд воздушной стихии.

– А элеморды? – выпалила я, вспомнив о Тарене.

Аэрис посмотрела на меня странно, но всё же ответила:

– У них нет души, Аника. Смотрители могут прийти, помолиться... но голоса мёртвых не услышат. Говорят, их души превращаются в пепел. А почему спрашиваешь?

– Просто стало интересно, – пробормотала я.

Значит, такова цена за власть над всеми стихиями? Была ли у Тарена душа? Сердце неприятно кольнуло

Позже, после молитв и встреч с мёртвыми, бессмертные обычно собирались вместе. В этот раз – на территории эфиров. Они жили в горах, и путь туда был трудным. Эфиры помогали остальным: переносили на Скалу Ветров на крыльях, но большинство просто использовали кольца, любезно выданные правителями.

Я не боялась высоты, но стоило подойти к краю, как сердце начинало стучать, ладони вспотели. Мир внизу казался крошечным. Казалось, я могу удержать всю Рафору в ладони.

Мысли о семье преследовали меня. Где бы ни была – всё равно чувствовала себя чужой. Страх не исчез, но Аэрис и Илира помогали. А Тарен... его имя всё чаще всплывало в мыслях, и я ничего не могла с этим поделать.

С этими мыслями я и отправилась на празднование.

Повсюду звучали голоса, звенели бокалы, горели огоньки и благоухали цветы. Рафеллы танцевали, играла звонкая музыка. Аэрис кружилась со своим возлюбленным. А я всё искала взглядом Тарена.

Наконец заметила его макушку среди толпы. Он увлечённо беседовал с Финном. Я подошла ближе, стараясь слиться с толпой и услышать разговор.

– Что говорят Смотрители? Я слышал, один рафелл собирает армию... – произнёс Финн.

Музыка заглушала его голос.

– Власти обеспокоены, что в народе назревает бунт. Бессмертные недовольны и требуют справедливости. – ответил Тарен, поджимая губы.

Я старалась не выделяться, делая вид, что полностью увлечена пирожными, расставленными вдоль столиков.

– Иди, подойди к Анике, – смеясь, проговорил Финн, хлопая Тарена по плечу.

Я замерла. Неужели они заметили меня? Толпа нарастала, музыка била по ушам.

– Не думаю, что она захочет меня видеть после того, что я рассказал.

– А я думаю, ты просто боишься быть счастливым, потому что тогда тебе будет, что терять. – спокойно произнёс Финн.

Я испуганно отошла ещё дальше, пытаясь проскользнуть через рафеллов. Остановилась возле стены, с любопытством наблюдая, как все радостно танцевали, разбиваясь на пары. Из трёх правителей только Винсент не танцевал со своей женой. Он крепче сжал её руку, недовольно прошипев:

– Чтобы звука от тебя и не было. Веди себя достойно и не привлекай лишнее внимание.

Все были заняты танцами и не слышали этих слов. Я задумчиво оглядела тоненькую женщину, повесившую голову. Она выглядела совсем как бледное привидение, и даже пышное платье не делало её живее.

– Снова подслушиваешь? – донёсся бархатный голос прямо над ухом.

Я испуганно обернулась. Сердце замерло. Тарен.

– Вовсе нет, – пробормотала я, пытаясь утихомирить сердцебиение.

– Красный тебе к лицу, – тихо проговорил он, протягивая мне цветок.

Я удивлённо протянула руку в ответ. Белая роза.

– Спасибо, – смущённо ответила я, чувствуя, как щёки предательски покраснели.

– Окажешь мне честь?

Тарен протянул руку, и я с волнением приняла его предложение. Аккуратно положила розу на ближайший столик с пирожными. Мы закружились в танце.

Я чувствовала жар, исходящий от его тела. Тарен не отрываясь смотрел на меня, ведя танец. Его ладони крепко сжимали мою талию. Голова начала кружиться. Во время танца я не раз наступила Тарену на ноги, но он ничего не сказал, обжигая меня горячим дыханием.

Что-то изменилось, и я чувствовала это. В каждом его взгляде, движении.

Мне вдруг захотелось прижаться к Тарену ещё сильнее. Что-то невидимое, вязкое, скользнуло по коже и заполнило всё внутри. Мир исчез. Остались только вспышка в голове, его глаза и руки, держащие меня в танце.

Я ощутила странное притяжение – как будто тонкая нить протянулась между нами.

– Ты прекрасна, – обжёг меня его горячий шёпот, от чего кожа моментально покрылась мурашками.

Тарен с силой сжал мои пальцы, но я не пыталась вырываться. Ему нравилось контролировать –движения танца, наши руки, шаги.

– Спасибо за платье, – прошептала я одними губами, не прерывая зрительного контакта.

"Моя" звучало в каждом движении и взгляде Тарена. Он закружил меня сильнее, плотнее прижимая к себе.

– А тебе – за этот миг, – хрипло ответил Тарен, сдерживая улыбку.

Музыка медленно стихла, и танец закончился. Холодный порыв ветра обдал меня, как только наши руки разошлись. Я учащённо задышала, стараясь подавить в себе странное желание.

Когда моё дыхание пришло в норму, то снова окинула взглядом зал. Странное чувство, что за нами наблюдают, обдало меня, отрезвляя рассудок.

– Всё хорошо? – вырвал меня из раздумий его голос.

Я кивнула, слегка улыбнувшись краешками губ. Хотела задать Тарену вопрос, но его лицо вдруг резко изменилось. Мой взгляд остановился на приближающейся к нам женщине.

Это была жена Винсента. Королева Лесной Долины.

Её тонкий профиль, украшенный короной с изумрудными камнями, подчёркивал каштановые локоны, спадающие на плечи. Она уверенно подошла и сжала руку Тарена.

– Как поживает твой отец? – её каре-зелёные глаза засветились дымкой.

Я застыла, не веря услышанному. Она знала... Значит, понимала, кто он. Знала, что Тарен элеморд?

Я перевела напряжённый взгляд на Тарена. Его лицо оставалось беспристрастным, но я знала – это была лишь маска.

– Мой отец давно мёртв, Ваше Величество. – сухо отрезал Тарен.

Я заметила, как он побледнел.

– Но как?! Его так давно не было на всеобщем собрании! Эдгар жив! – воскликнула королева, с силой вцепившись длинными ногтями в ладонь Тарена.

Он попытался освободить руку, но её хватка была подобна стальным клещам.

Я в ужасе оглядела зал. Все продолжали веселиться, не замечая происходящего. Я лихорадочно молилась, чтобы никто не услышал слов королевы.

– Ваше Величество, боюсь, вы ошиблись. – холодно произнёс Тарен.

Он напрягся, вытянувшись, как струна.

– Нет! Что за вздор! – продолжала королева, не замечая попыток высвободить руку. – Ты просто копия своего отца!

Эти слова словно ударили Тарена. Он на мгновение застыл, глаза его потемнели, практически перекрывая радужку.

А музыка всё звучала – весёлая, неуместная, как насмешка над тем, что происходило.

– Ваше Величество, – вмешалась резко я, когда к нам подошёл взволнованный Винсент.

Тарен поклонился запоздало – словно тело отреагировало, а разум всё ещё был в прошлом. Но женщина всё ещё не отпускала его. Винсент мягко положил руки на её плечи.

– Прошу прощения, моя жена слегка пьяна, – сухо бросил он, уводя её вглубь зала.

Королева несколько раз огляделась на Тарена, пока вскоре не скрылась среди празднующей толпы. На тыльной стороне ладони остались глубокие следы от её ногтей.

Бессмертные начали перешёптываться, бросая на нас любопытные взгляды. Я осторожно взяла его за руку. Тарен тут же переплёл наши пальцы, крепко стиснув мою ладонь.

Я позволила ему это. Слухи лесного народа были небезосновательны – королева явно была не в себе.

– Всё хорошо, я рядом, – шёпотом произнесла я, хотя сама с трудом верила в свои слова.

***

А тем временем Дугалас отрешённо стоял напротив могилы.

На тёмном камне было выгравировано: "Джуд Рэйвунд". Он неспешно положил пару белых лилий, с трудом сдерживая накатившие слёзы.

Она была его парой. Любовью. Смыслом.

Тысячелетия прошли, а боль не исчезла. Со временем Дугалас научился справляться с этим горем, но силы уже были не те. Он стал слегка прихрамывать на одну ногу, и управление магией стихий давалось ему значительно тяжелее после утраты возлюбленной.

Дугалас отвернулся от могилы и, с усилием шагнул вперёд.

Тёмные горы у горизонта манили своим мрачным величием, словно обещали новые испытания. Можно ли изменить судьбу, если она уже была написана?