глава 9
Ⅸ
ПЕРЕВОПЛОЩЕНИЕ
Ж
дать чего-то доброго не было смысла; Эмили это понимала. Бедный кучер! Такая нелепая смерть его ждала… (На протяжении всей жизни мистер Келлин был хорошим человеком, преданным своему делу.) Стоять рядом с его трупом было не страшно, просто грустно.
Девушка осмотрелась: в пейзаже ничего не изменилось. Она понимала – сейчас не время для скорби, только холодный прагматичный рассудок мог спасти её. (так или иначе, отец бы сказал делать точно также). Оглядев вещи, она поняла – ни хлеба, ни воды нет; всё забрали. Рядом стояла клетка с голубями, она помнила, что оставила её там; птицы вытаращили свои круглые глаза и удивленно смотрели на неё.
Эмили вспомнила о сундуке, который можно было открыть лишь в крайнем случае. Кажется, хуже уже не будет. Сквозь ужасный беспорядок она все-таки нашла от него ключ. Открывая, она скривилась от противного скрипа. Больная крышка с серебряными инициалами её отца тяжело откинулась назад, ударившись об деревянную балку корпуса.
Внутри была одежда черного цвета, мантия из просмоленной кожи, и маска. Наверное, последнее было самым ужасным элементом этого «костюма»: глаза из зелёного стекла, огромный черный клюв, напоминающий клюв ворона, от которого веяло запахами душистых трав. К маске крепилась шляпа, похожая на цилиндр. На дне сундука лежали кожаные перчатки, которые прятали под собой руки аж до локтя, а также скальпель и небольшой нож.
В разбросанных вещах Эмили нашла сменную одежду кучера. Бродить по бесконечным полям в длинной пышной юбке уже наскучило: тонкие венецианские кружева стали серыми от пыли, ткань постоянно цеплялась за колючки и растения. Красота бархата и в целом роскошь стиля барокко теперь ей ни к чему. Ещё раз убедившись, что вокруг никого, Эмили решила сменить образ.
Девушка первым делом сняла с себя обувь, потом ужасно неудобный каркас платья, что делал его большим и неудобным. Затем девушка отбросила в сторону нашитые из белого сукна и кружевных деталей тканевая подстилка, что делала платье пышным, придавая ему помпезности. Юбку из синего бархата Эмили с трудом отсоединила от корсета с помощью маленького ножа, разрезая её. Избавившись от верхнего одеяния, она осталась в корсете и длинной сорочке (что сама по себе напоминала короткое тонкое платье и служило как нижнее бельё). Девушка посмотрела на свои полу оголённые ноги, сгибая пальцы на ступнях. Очень непривычное ощущение свободы от лишних юбок и тяжелых атласных тканей ей понравилось, однако стоять так на холодном ветру не доставляло удовольствия.
Эмили подошла к вещам кучера, доставая из небольшой сумки простые штаны, которые обычно носили слуги, конюхи и прочая сельская челядь… Подвязав их ремнем, чтобы не спадали, она обулась в сапоги, что прикрывали ноги до колен, и заправила в них полы широких длинных брюк.
Кое-как одевшись в костюм, девушка спрятала волосы под платком и взяла маску. Она долго рассматривала её в руках; жуткий черных клюв, казалось, может отпугнуть кого угодно. Ей представилась картина: идет одинокий путник в поле, а напротив него из-за холма выходит не человек, а огромный черный ворон – вестник смерти, и смотрит на него стеклянными глазищами…
Эмили зажмурила глаза, отгоняя от себя глупые мысли. Солнце поднимается – пора уходить. С сегодняшнего дня в мире станет на одного чумного врача больше – хочет она этого или нет.
* * *
Когда свет желтой звезды уже залил всю долину, превращая унылую степь в луга с золотыми колосьями и зеленоватыми травами, человек в костюме ворона ушёл, оставив разбитый экипаж позади. Кажется, при нём была клетка с птицами, но никто из оставшихся жителей деревни не мог этого подтвердить… Им было не до того.