Глава 17
– Боди не может и дальше переносить маневры нашего отряда, иначе это заметит не только Варриш, – сообщила мне в среду Имоджен, пока мы в окружении моря черных мундиров шли по центральной лестнице на инструктаж.
– Тэйрн собирается на Эмпирей по поводу Андарны, но до тех пор, пока она не проснется от Сна-без-сновидений, все равно абсолютно ничего нельзя будет сделать.
Имоджен вздохнула:
– Как там дела с Ксейденом?
Я чуть не споткнулась о последнюю ступеньку.
– Ты хочешь поговорить о моих отношениях с Ксейденом сейчас?
– У тебя есть время, пока мы идем на инструктаж. – Она сморщилась, словно попробовала что-то кислое. – Так что, если тебе нужно… поговорить, это твой шанс. Я заметила, что ты по-прежнему отталкиваешь своих друзей, а это – ошибка.
Ну что ж, в таком случае…
– Во-первых, Ксейден велел мне держать дистанцию, если я не могу им врать. А во-вторых, учитывая наше ориентирование на местности, которое мы завалили, и график дежурств Ксейдена, мне кажется, что командование намеренно держит нас порознь. Нас так наказывают за то, что я не смогла привести Андарну. И пусть и в закодированном виде, но в том письме, которое Ксейден оставил на моей койке, он говорит то же самое.
Это письмо быстро стало моим самым любимым, потому что в нем он подробно рассказывал о том, какой была его жизнь до восстания. Оно также заставило меня задуматься о том, кем бы стал Ксейден, если бы по-прежнему жил в той реальности.
– Это довольно… странно, – произнесла Имоджен, хмуря брови и изучая коридор на наличие угроз.
– Согласна. – Я тоже внимательно следила за каждой парой рук, которые могла видеть. – Слишком уж много подобных совпадений за последние две недели, чтобы они не были намеренными.
– О нет, вот это-то я как раз отлично понимаю, – ответила Имоджен, мельком глянув на меня. – Будь у меня власть, я бы сама первым делом разлучила вас двоих. Будучи сами по себе, вы со своими печатями способны на жуткие вещи. Но вместе? Вы – долбаная угроза. Мне показалось странным, что он пишет тебе письма.
– Почему? На мой взгляд, это довольно… мило.
– Именно. С каких пор Ксейден вдруг стал таким милым и стал писать письма? – Она покачала головой. – Да он даже разговаривать не любит.
– Мы пытаемся прорабатывать наше общение. – Получилось, как будто я его защищаю.
– В конечном итоге ты собираешься снять его с крючка за то, что он держал тебя в неведении, не так ли? – Судя по взгляду Имоджен, именно так мне и следовало поступить. Она вытащила из кармана две булавки. – Быстрее отвечай. Мы почти на месте.
– А ты можешь любить того, кто не может быть с тобой откровенен? – поинтересовалась я.
– Во-первых, – она открыто меня пародировала, – мы сейчас говорим не о моей любовной жизни. Для этого у меня есть лучшая подруга Квинн. – Быстрыми, уверенными движениями она заколола самую длинную прядь своих розовых волос. – Во-вторых, мы постоянно утаиваем различную засекреченную информацию. У тебя были бы те же проблемы с любым всадником, с кем бы ты ни встречалась.
– Это не… – Ну ладно, в словах Имоджен была логика, но она совершенно не поняла того, что хотела донести я. – Ну хорошо, допустим, ты с кем-то встречаешься, и однажды из его гардероба вылетает боевой топор…
– Гардероба? Вот теперь я практически мечтаю, чтобы ты снова продолжила изливать душу Рианнон. – Имоджен покачала головой.
– …и едва тебя не убивает. Разве ты не захотела бы изучить остальную часть гардероба, чтобы убедиться, что там нет других готовых прилететь тебе в спину боевых топоров?
Мы почти добрались до зала для инструктажей.
– Боевой топор есть всегда.
Мы подошли к залу, и Имоджен кивнула Эйе, которая беседовала с Боди. Я удивленно уставилась на синяк под глазом Эйи и, по всей видимости, сломанный нос.
– Потому что это нормально?
– Потому что тебе не нужно нормально. Если бы ты хотела кого-то нормального, то встречалась бы с Аэтосом. – Имоджен пожала плечами. – Проклятье, здесь уже все собрались… Но тебе был нужен Риорсон. Если ты думаешь, что он не прячет чего-то покрупнее пары боевых топоров, то ты злишься не на того человека. Потому что лжешь сама себе.
Я открыла рот… и закрыла. Мы протолкались через широкие двери и вошли в зал для инструктажей. Поскольку в нем не было окон, которые пропускали бы лучи палящего солнца, зал был желанным убежищем от липкой августовской жары.
– Ой, смотри, твое время вышло. – Имоджен вздохнула с очевидным облегчением.
– Ты прям очень помогла.
Мне не хватало разговоров с Ри.
– Хочешь настоящий, содержательный совет? – Имоджен взяла меня под локоть и оттащила к лестнице, возле которой собирались третьекурсники. – Ну хорошо. Никто не сдает ориентирование на местности с первого раза. Мы – эгоистичные засранцы, которые не могут смириться с собственными ошибками. Инструктор просто хочет, чтобы вы почувствовали себя плохо из-за этого, и это работает. Не говоря уже о том, что тебе стоит волноваться о более серьезных проблемах, чем красивые мужчины. Например, как бы тебе пережить остальную часть КВВ, в том числе протоколы допросов, во время которых из тебя смеха ради все дерьмо выбьют… или, я не знаю, отправки на войну. И ты меня спросила, хочу ли я поговорить о твоих отношениях, и вот что из этого следует: ты прекрасно осознаешь, что по-прежнему в них находишься…
Я вспыхнула.
– Это не…
– Я еще не закончила. – Третьекурсник из Первого крыла подобрался слишком близко, и она его отпихнула. – Тебе не обязательно отталкивать от себя всех, с кем ты не можешь быть полностью откровенной. Это Риорсон считает, что с ним этот вариант сработал. Но он не сработал, отсюда и все твои проблемы с ним. А еще кажется, что ты нужна своей подруге, поэтому иди уже. – Имоджен указала на лестницу позади меня, и, обернувшись, я увидела прислонившуюся к стене Ри.
Стоя рядом с Тарой, Рианнон с встревоженным видом читала какую-то бумагу, даже не замечая спускающихся по лестнице кадетов.
Я начала спускаться по лестнице по направлению к Ри, уклоняясь по пути от не в меру ретивых первокурсников.
– Я уверена, что это просто ерунда, – как раз когда я подошла, произнесла Тара, похлопав Ри по плечу. – Покажи его Маркему после инструктажа. Ну, мне пора. – Она заправила черные волосы за уши и улыбнулась, увидев меня. – О, привет, Вайолет!
– Привет, Тара! – Я помахала ей вслед, пока она направлялась в сторону мест, которые занимало Первое крыло. – Все в порядке, Ри? – поинтересовалась я, прекрасно понимая, что у подруги есть полное право оттолкнуть меня точно так же, как я отгородилась от нее.
– Я не знаю… – Рианнон вручила мне бумагу. – Я получила его сегодня утром вместе с письмом от родителей. Они говорят, такие листы у них по всей деревне.
Я взглянула на бумагу, и у меня глаза из орбит полезли, но в следующий миг я уже справилась со своим выражением лица. Лист такого же размера, как стандартные объявления, которые писцы прибивают к столбам во всех деревнях Наварры, но наверху нет номера официального оповещения.
БЕРЕГИТЕСЬ НЕЗНАКОМЦЕВ, ИЩУЩИХ ПРИЮТ.
– Что за херь? – пробормотала я.
– Вот и я о том же подумала, – ответила Ри. – Читай дальше.
ВО ВРЕМЕНА БЕСПРЕЦЕДЕНТНЫХ НАРУШЕНИЙ НАШИХ СУВЕРЕННЫХ ГРАНИЦ МЫ РАССЧИТЫВАЕМ НА ВАС, ЖИТЕЛИ НАШИХ ПРИГРАНИЧНЫХ ДЕРЕВЕНЬ. СТАНЬТЕ НАШИМИ ГЛАЗАМИ И УШАМИ. БЕЗОПАСНОСТЬ ВСЕГО КОРОЛЕВСТВА ЗАВИСИТ ОТ ВАШЕЙ БДИТЕЛЬНОСТИ. НЕ ДАВАЙТЕ ПРИЮТ ЧУЖАКАМ. ВАША ДОБРОТА МОЖЕТ УБИТЬ.
– Ваша доброта может убить, – тихо повторила я, пока мимо проталкивались другие кадеты. – А что еще за нарушения границ?
– Что тут у нас? – спросил Маркем, выхватывая бумагу у меня из рук.
– Это прислали из моей деревни, – объяснила Ри.
– Вот, значит, как. – Он покосился на меня, а затем – на Рианнон. – Благодарю за то, что принесли это в класс. – И, не сказав больше ни слова, он двинулся дальше.
– Мне так жаль, – промямлила я.
– Ты ни в чем не виновата, – ответила Рианнон. – Я бы все равно показала ему этот листок после инструктажа. Если кто-то и способен это объяснить, то только он.
– Разумеется. – Я выдавила из себя улыбку. – Давай займем наши места.
Мы пробрались к нашим местам, уселись рядом с Сойером и Ридоком и разложили свои вещи.
– Как твои родители? – поинтересовалась я у Ри, стараясь, чтобы смена темы прозвучала естественно.
– Хорошо, – она улыбнулась, – после того как в Монсеррат перебросили еще одну пехотную роту, их магазинчик процветает.
Я моргнула. Это больше, чем был способен вместить форпост.
– Доброе утро, – поздоровался профессор Маркем, и его голос разнесся по всему залу. В руках он держал бумагу Рианнон. – Сегодня мы поговорим о битвах, которые не так очевидны. Один из ваших однокурсников получил вот это. – Он зачитал содержимое документа вслух, и его интонация превратила очевидное предостережение в страстную мольбу.
Маркем закончил читать, а профессор Девера так и стояла, скрестив руки на груди и уставившись в пол.
– Это региональное уведомление, – пояснил Маркем, – поэтому на нем и не стоит номера официального оповещения. Мы наблюдаем тревожное количество попыток перехода границы рядом с нашими горными деревнями и стратегически важными форпостами. Почему это опасно?
Я покрепче сжала ручку. Мирные поромиэльцы бегут от нового наступления? По желудку прокатила волна тошноты. Чары смогут защитить и больше людей, но с того дня, как мы вернулись в Басгиат из Аретии, я ни на шаг не приблизилась к ответу. Все книги, которые я прочитала, упоминают это славное достижение, но ни одна не раскрывает, каким образом оно было достигнуто. Если ответ и содержится в Архивах, то он надежно спрятан.
– Потому что мы не можем знать их намерений, – ответил какой-то первокурсник. – Потому мы и держим границы закрытыми.
Маркем кивнул.
Но когда мы закрыли границы? Сразу же после объединения? Или ближе к 400 году, когда, как я полагала, мы и вычеркнули из книг реальную историю? Я заерзала на стуле – моя сила росла прямо пропорционально моему разочарованию. За каждым вопросом должен следовать ответ. Моя жизнь всегда была устроена именно так. До сих пор еще не возникало ни одного вопроса, ответ на который я не могла найти за несколько часов работы в Архивах. А теперь я не была уверена, что могу доверять найденным там ответам. Ничто более не имело смысла.
Кончики пальцев закололо, а следом быстро пришел и жар.
«Серебристая!» – В голосе Тэйрна прозвучала предостерегающая нотка.
«Я знаю».
Я сделала глубокий вдох и попыталась запихнуть эти чувства в аккуратную маленькую коробочку, в которой хранились все мои неудобные эмоции, плотно сжав щиты вокруг себя.
– Это может быть новая тактика! – воскликнул какой-то третьекурсник позади нас. – Проникновение на наши форпосты под ложным предлогом.
– Именно. – Маркем снова кивнул.
Девера переступила с ноги на ногу и затем подняла голову, оглядывая нас. Неужели она знала? Боги, как я хотела, чтобы она знала! Я хотела, чтобы она была именно таким хорошим человеком, каким я ее считала. А что насчет Каори? Эметтерио? Грейди? Заслуживал ли хоть кто-то из моих профессоров доверия?
– Еще больше тревожит пропаганда, которую эти поромиэльцы приносят с собой – сфабрикованные заявления от их собственного руководства, утверждающие о гибели целых городов в результате жестоких нападений. – Профессор Маркем сделал паузу, словно бы раздумывая, говорить ли нам остальное, но я-то знала, что пауза служила лишь для драматических целей. – Они утверждают, что эти нападения совершили драконы.
Ебаный. Лжец. Краска залила мои щеки, и я быстро отвела взгляд, когда Маркем посмотрел в мою сторону. Покалывание превратилось в гул, энергия копилась, давила изнутри, ища выход.
Среди курсантов поднялся недовольный ропот.
– Можно подумать, драконы станут уничтожать города, – пробормотала Рианнон, покачивая головой.
Они бы не стали, а вот виверны – стали бы. И уже уничтожали.
Маркем вздохнул.
– Однако это уведомление не означает, что мы лишены сострадания. На самом деле впервые за несколько сотен лет мы санкционировали тайные миссии, теперь уже, разумеется, завершенные, для разведки этих самых городов.
Я с такой силой сжала ручку, что ее корпус протестующе хрустнул. Сила пробежала вдоль кожи, поднимая волоски на предплечье.
– Ты в порядке? – спросила Рианнон.
– В полном.
– Ты уверена? – Она многозначительно посмотрела на мою руку.
Моя ручка начала дымиться. Я уронила ее на парту, затем потерла ладони, словно это действие способно было рассеять текущую по моим жилам энергию.
– Выполнявшие миссии отряды сообщили, что все эти поромиэльские города целы и невредимы. Это привело нас к тому же выводу, что и вас. Все это – лишь новая тактика, призванная сыграть на нашем сострадании. – Маркем произнес это с такой уверенностью, что я была готова зааплодировать его актерскому мастерству. – Профессор Девера?
Девера кашлянула.
– Я читала эти отчеты сегодня утром. Там ни слова не говорится о разрушениях.
Чьи отчеты? Писцам нельзя доверять.
– Что и требовалось доказать. – Маркем покачал головой. – Полагаю, сейчас самое подходящее время посвятить нашу дискуссию эффективности пропаганды и той роли, которую гражданские могут сыграть в поддержке военных действий. Ложь – мощнейший инструмент.
Уж кому, как не ему, об этом знать.
Каким-то образом я умудрилась просидеть остаток инструктажа до конца и ничего ненароком не поджечь. Затем я в спешке собрала вещи и как можно быстрее протолкалась к выходу.
Оказавшись в коридоре, я туго затянула лямки рюкзака, чтобы он не бил мне в спину при каждом шаге, и понеслась дальше. Мучительный жар собрался в тугую спираль, готовясь выплеснуться наружу, и, наконец выскочив во двор, я буквально упала вперед и взмахнула руками, выпуская его.
Энергия пронзила меня, и рядом с внешними стенами ударила молния – но достаточно далеко, чтобы до укреплений долетели только поднятые в воздух камешки.
Я почувствовала присутствие Тэйрна на самом краю моего сознания, но он не собирался читать мне нотации.
– Вайолет? – Передо мной остановилась Рианнон. Ее грудь тяжело вздымалась – она явно гналась за мной.
– Я в порядке, – соврала я.
Боги, лгать становилось на удивление легко, а ведь единственное, о чем меня просила подруга, было именно не лгать.
– Ну разумеется! – Она указала на двор.
– Мне нужно идти… – Я начала пятиться от Ри, в горле образовался комок размером с целый квадрант. – Я опоздаю на КВВ, поделишься записями?
– Разумеется, ведь это как раз тот предмет, на который стоит опаздывать, – с сарказмом ответила Рианнон. – Что может быть важнее изучения техник сопротивления допросу?
Я покачала головой, затем сорвалась с места и сбежала до того, как ляпнула очередную ложь. В общежитие. Вниз по лестнице. Через туннель. Через мост. Через квадрант целителей. Я остановилась уже на подходе к Архивам, да и тогда только остановилось мое тело, но не мысли.
Охранник был на посту, но он не стал оспаривать мое право пройти через большую круглую дверь в Архивы. Пахло бумагой, клеем и отцом. Запах заполнил мои легкие, и пульс замедлился, а стоявший в горле комок рассеялся.
А затем я поняла, что за столами сидело как минимум две сотни писцов и все они как один сверлили меня взглядами. После этого гулко бьющееся в моей груди сердце снова набрало скорость.
Что, во имя Амари, я наделала?
«Ты определенно утратила весь контроль и здравый смысл и направилась туда, где, по твоему мнению, ты могла его обрести», – прорычал Тэйрн.
Логично. Не то чтобы я его спрашивала, конечно.
«Только что спросила».
Высокая фигура в кремовой мантии повернулась и оглядела меня с ног до головы.
– В настоящий момент Архивы закрыты для всадников.
– Я знаю, – кивнула я.
И все же я была тут.
– Что мы можем для вас сделать? – поинтересовалась профессор тоном, предлагающим мне поискать какое-нибудь другое место для пребывания.
– Мне лишь нужно…
Что? Вернуть книгу, которой у меня не должно быть?
Один из писцов, сидевших в трех рядах от меня, неожиданно встал, прошел вперед, наградив меня недоверчивым взглядом, а затем, встав ко мне спиной, обратился к профессору на языке жестов. Есиния.
Профессор кивнула, и Есиния двинулась в мою сторону. В ее взгляде пылал невысказанный вопрос: «Какого ж хера?»
«Прости», – знаками сообщила я.
Она свернула направо и двинулась в сторону, и я пошла следом, заметив по пути, что теперь стопки книг скрывают нас от остального класса.
«Ты чего творишь? – поинтересовалась она. – Тебе нельзя здесь сейчас находиться».
«Я знаю, я случайно сюда попала…»
Я стянула с плеч рюкзак и принялась в нем рыться, затем выудила книгу и вручила Есинии с таким видом, словно мы заранее обо всем договорились.
Подруга перевела взгляд с меня на книгу, затем вздохнула, отступила на несколько шагов и, скорчив гримасу, запихнула книгу на полку, на которой ей явно было не место.
«Ты выглядишь расстроенной».
«Прости, – повторила я. – У тебя будут неприятности из-за меня?»
«Разумеется, нет. Я сказала ей, что ты нетерпеливая и заносчивая всадница и для всех нас будет лучше, если я сразу тебе помогу. Все это правда. – Есиния покосилась на кадетов поверх полок. – Это не может подождать до субботы?»
Я начала было кивать, но затем отрицательно затрясла головой.
«Мне нужно читать быстрее».
Есиния внимательно вгляделась в мое лицо, затем две складки пролегли у нее между бровями.
«Я спросила тебя, что ты ищешь, а следовало бы спросить, что случится, если ты этого не найдешь».
«Умрут люди. – Мой желудок скручивался в узел с каждым выведенным мною знаком. – Это все, что я могу сказать».
Есиния пару минут обдумывала мои слова.
«Ты хотя бы рассказала об этом своим товарищам по отряду, раз уж ты так боишься поделиться со мной?»
«Нет, – я запнулась, подбирая слова. – Я не могу допустить, чтобы еще хоть кто-то умер из-за меня. Я и так уже подвергла тебя слишком большой опасности».
«Ты предоставила мне выбор. Неужели ты думаешь, что они не заслуживают того же? – Когда я ничего не ответила, Есиния наградила меня разочарованным взглядом. – Я принесу тебе новую книгу сегодня вечером. Встретимся на мосту в восемь. – Она приблизилась ко мне вплотную. – По субботам, Вайолет. Иначе ты нас погубишь».
Я кивнула.
«Спасибо тебе».