Глава 6: Затишье перед бурей.
Когда человек знает, что конец близок — он начинает любить сильнее.
Не нежнее, не чище, не правильнее.
Сильнее.
Словно каждый поцелуй — последний. Словно каждое «останься» — мольба.
Их любовь теперь была похожа на костёр, который разожгли посреди ледяной пустыни. Он горел отчаянно, яро, безумно — потому что другого пути не было.
Адель смеялась.
Макс держал её за руку и тащил сквозь ночной лес, где пахло мокрыми листьями и кровью.
Где-то позади осталась очередная засада. Макс угадал маршрут, вытащил её с пореза на бедре и пистолетом в руке.
Он уже даже не матерился — просто убивал, когда нужно.
— Ты совсем спятил, — прошептала она, когда они наконец спрятались в брошенной сторожке у старой фермы.
— Ты красивая, когда злишься, — ответил он, и вытер кровь с её губ, не свою.
Она обняла его. Плотно. Не как любовница — как спасённая.
Он крепко прижал её к себе, гладя по волосам, шепча что-то неслышное в висок. Словно всё внутри него рвалось наружу, но слов не хватало.
И в этот момент, несмотря на кровь, тьму, гул сирен вдалеке — мир стал тише.
Позже, в заброшенной спальне, под скрипом деревянных половиц, они снова слились в одно дыхание.
Это не была привычная страсть.
Это было отчаянное «пожалуйста, запомни меня».
Он касался её тела как чего-то святого.
Она держалась за его плечи так, будто падала в пропасть.
Каждое касание было воспоминанием.
Каждое движение — обещанием.
Адель целовала его так, будто за шрамами можно вырвать живое сердце.
Макс шептал ей:
— Ты моя. И если завтра не наступит — ты всё равно будешь моей.
Наутро пахло гарью.
В небе кружил ворон — один, чёрный, как в плохих приметах.
Макс первым заметил машины у горизонта.
Три. Без номеров. Тонировка в зеркало.
— Мы не одни, — бросил он коротко, и уже был у выхода.
Адель сжала пистолет. Без слов. Без страха.
Они сражались плечом к плечу. Опять.
И снова она поняла — это не просто союз.
Это — их судьба.
Перестрелка была быстрой, грязной, со свистом пуль и криками.
Макс прикрывал её до последнего. Одна из пуль прошла совсем рядом с его шеей. Кровь хлынула на воротник.
Он застонал, но остался на ногах.
Адель в ярости кинулась вперёд, выстрелив в упор в того, кто целился в спину Макса. Пули закончились, и она добивала врага ножом. Без лишних эмоций. Как учили.
Тела упали в тишину.
Они остались стоять среди чужой крови, дыша часто.
Смотрели друг на друга.
Слов не нужно было.
Позже она стирала кровь с его груди. Его глаза не отрывались от её лица.
— Ты всё ещё считаешь, что мы не выживем? — спросила она, не поднимая взгляда.
Он улыбнулся грустно:
— Я думаю, что если даже не выживем — это всё равно было правильно.
Она посмотрела на него. Медленно.
В её взгляде впервые — слёзы.
Слабость, которую она прятала за всю свою жизнь.
Он обнял её. Сильно. Как в последний раз.
— Если я умру — живи за нас двоих, — прошептал он ей в волосы.
— Ты не умрёшь, — ответила она с болью. — Я не позволю.
Он не стал спорить. Просто гладил её спину. И шептал.
Слова, которых она не помнила потом. Но голос помнила навсегда.
Этой ночью им снился общий сон.
Они были в городе без мафий.
В квартире с высокими окнами и кофем на подоконнике.
Она в его рубашке. Он — с ребёнком на руках.
Он смеялся.
И она — впервые — смеялась тоже.
А в реальности приближался финал.
И кто-то уже навёл ствол в их сторону.