Глава 14
Арион сделал шаг вперёд, сжав кулаки, но стараясь держать голос ровным, без привычной сухости:
— Вы… вы живёте здесь? — спросил он, взглядом словно пытаясь прочесть его мысли.
Мужчина медленно покачал головой, глаза всё так же пронзительно изучали нас:
— Нет… — хрипло выдохнул он, — не здесь. Я… я не помню, как попал сюда.
Фиолетовый дым вокруг него дрогнул, словно реагируя на его слова, поднимаясь в лёгких клубах, смешиваясь с холодным воздухом под куполом.
Рейвен сделал шаг ближе, осторожно, почти шёпотом:
— Значит, вы… потерялись? Или вас сюда привели?
Мужчина опустил глаза, будто пытался вспомнить что-то далёкое, но в его взгляде мелькнуло напряжение, которое невозможно было скрыть:
— Я… не знаю. Всё вокруг… пусто в памяти. Как будто меня вынесли из времени, и оставили здесь… — его слова прерывались, и он тяжело дышал, словно каждый вдох давался с усилием.
Эсмира нервно обвела взглядом коридор:
— И что нам теперь делать? Он… явно не обычный человек.
Арион опустил взгляд на мужчину, затем снова поднял его на нас:
— Контакт установлен. Теперь нам нужно понять, кто он… и что это место на самом деле.
И в этот момент я заметила, что его взгляд задержался именно на мне. Он смотрел так, будто знал меня всю жизнь, словно мог прочесть каждый уголок моей души. Сердце дрогнуло, и я невольно шагнула вперёд:
— Кто вы… как вас зовут? — спросила я тихо, но твёрдо.
Он слегка улыбнулся, холодно, но без угрозы. Фиолетовый дым вокруг него исчез:
— Я Та… Лука, — медленно произнёс он, словно подбирая каждое слово. — Как вы могли заметить… я не человек. Я морфид. Если проще — многоликий.
— Такие, как я… морфиды, — продолжил он, — могут принимать облик кого угодно. Человека, зверя, духа… или того, кого вы считаете своим знакомым.
Рейвен отступил на шаг, заметив, как его облик кажется не до конца «стабильным», а Кайлен сжал руки в кулак, будто боясь чего то.
Я почувствовала лёгкий холод по спине, но вместо страха внутри всплыло что то другое:
— Значит… вы можете быть кем угодно? — спросила я, глядя прямо в его глаза.
— Да, — кивнул он, и его глаза блеснули ещё ярче. — И теперь… вы видите меня таким, каким я был рождён.
— Морфид… — задумчиво повторила Эсмира, глядя на него так, будто впервые слышала само слово. — Никогда не слышала о таких.
Кайлен нахмурился, скривив губы в недовольной ухмылке:
— Оно и понятно. Слишком уж удобно уметь быть кем угодно. Значит, доверять тебе никак нельзя.
— Доверие — это то, что вы сами решаете, — спокойно ответил Лука. Его голос был низким, уверенным, без намёка на оправдание. — Я не жду, что вы примете меня сразу.
Арион, всё ещё стоявший ближе других, произнёс жёстко:
— Тогда скажи прямо: зачем ты здесь?
Мужчина вздохнул:
— Я искал оскол, — наконец сказал он. — Но… я не помню, как оказался в этих стенах. Последнее, что осталось в памяти, — цель. А путь к ней стёрт.
— Оскол? — переспросила я, чувствуя, как сердце ускорило ритм. — Какой?
Лука задержал взгляд на мне чуть дольше, чем следовало. Его глаза, наполненные тяжёлым блеском, будто проверяли меня: готова ли я услышать правду.
— Я не знаю, — признался он. — Но я чувствую его зов. Он нужен не только мне. Он нужен вам.
Рейвен скрестил руки на груди и откинулся к стене, но взгляд его оставался напряжённым:
— Удобно. Ни памяти, ни фактов, только «ощущение».
— Иногда ощущение говорит больше, чем факты, — ответил Лука, даже не посмотрев на него.
Кайлен фыркнул:
— Великолепно. Мы нашли себе спутника без прошлого, без доказательств и с дымом вокруг, который ведёт себя, как живое. Что дальше? Он станет нашим проводником? Или проводником в могилу к херам?
Эсмира посмотрела на Кайлена и тихо возразила:
— Но, если он действительно связан с осколом… мы не можем просто его оставить.
Я ощутила, как в груди борются два чувства — страх и странное доверие, рождённое в его взгляде. И потому сказала то, что витало в воздухе, но никто не решался озвучить:
— Возможно, он — единственный, кто сможет довести нас до того, что мы ищем.
На секунду повисла тишина.
Лука чуть склонил голову, уголки его губ тронула едва заметная улыбка:
— Тогда, может быть, наши пути действительно связаны. Но предупреждаю: с морфидом путь никогда не будет простым.
Мы двинулись по узкому коридору, освещённому лишь редкими проблесками тусклого света, пробивавшегося сквозь трещины в куполе. Каменные стены казались живыми, каждый шаг отдавался гулким эхом, словно сама обсерватория слушала нас.
Лука шёл рядом, чуть позади, взгляд его был внимательным, словно он изучал не пространство, а нас. Слово за словом он начал задавать вопросы:
— Ты, — он посмотрел на Рейвена, — у тебя походка воина. Но оружие в твоей руке сидит так, будто ты ещё сомневаешься в нём. Откуда этот страх?
Рейвен напрягся, но не ответил, лишь крепче сжал ремень с саблей.
— А ты, вампир, — Лука перевёл взгляд, — слишком много думаешь, когда стоишь рядом с силой. Боишься ли ты её или жаждешь подчинить?
Кайлен дернул уголком губ, но тоже промолчал, лишь сильнее раздражался.
Когда его глаза задержались на Эсмире, он вдруг мягко произнёс:
— В тебе пламя. Оно горит слишком ярко, чтобы быть случайностью. Рыжие волосы — знак не только огня, но и упрямства. Не потеряй его в пути.
Когда он упомянул рыжие волосы Эсмиры, та вдруг вскинула голову и резко, почти с вызовом, ответила:
— Может, и знак. Но я сама решаю, что он значит. Я не позволю чужаку указывать мне, кем быть.
Глаза Луки слегка блеснули, но он не спорил. Лишь кивнул, будто именно такого ответа и ждал.
А потом его взгляд упал на меня.
— А ты… у тебя пряди рыжие. Почему?
Я машинально коснулась волос и произнесла:
— С рождения так.
Эсмира тут же вмешалась, повернувшись ко мне боком:
— Удивительно. У меня они такие все… а у тебя лишь пара. Странно, правда?
Я только кивнула, хотя внутри сжалось. У мамы были рыжие волосы. Рыжие, будто вырванные из огня. Я тогда не понимала, почему. Но сейчас… слова Луки заставили вспомнить её слишком резко.
Арион, до этого молча наблюдавший, шагнул ближе, встав между мной и Лукой:
— Довольно вопросов. Мы ищем оскол, а не роемся в чужих жизнях.
Я заметила, как остальные — Рейвен, Кайлен, даже Эсмира — не ответили на вопросы Луки до конца. Они отстранились, сдержались. Значит, не только я чувствую к нему странное… доверие? Или это не доверие, а что-то другое, навязанное его присутствием?
Лука всё так же спокойно смотрел на нас, будто его ничуть не задела холодность. Но я поймала его взгляд на себе — слишком долгий, слишком личный, будто он видел во мне кого-то другого.
Мы блуждали по обсерватории, шаги тонули в гулкой тишине, а свет от купола казался всё более тусклым. Арион с Кайленом шли впереди, их тихие голоса перекликались, обрывки фраз доносились до нас — обсуждали, где искать дальше.
Я, Рейвен и Эсмира проверяли всё вокруг: стены, пол, даже старые механизмы, пытаясь найти хоть малейший след осколка.
Луки не было.
Сначала я подумала, что он где-то за углом, но минут через десять это стало настораживать.
— Эсмира — тихо позвала я, — ты его видела?
— Нет, — она нахмурилась, — он же только что шёл позади нас…
Я обернулась — пусто.
Мы пересеклись с Арионом, спросила его, потом Рейвена — никто не видел, куда Лука делся.
И вдруг — он появился. Просто вышел из тени, как будто всегда был здесь.
Рейвен сразу напрягся, рука его легла на рукоять сабли.
— Где ты был? — спросил он недоверчиво.
Лука слегка усмехнулся:
— Искал осколок, неподалёку, — ответил он спокойно, — возможно, оно ведёт к подсказкам.
Но по взглядам остальных было видно — никто ему не верил. Даже Эсмира нахмурилась, а Арион скрестил руки на груди, не отводя взгляда. Я тоже знала — он врёт. Не знаю откуда, но чувствовала это почти физически.
Мы продолжили поиски, но надежда таяла. Коридоры повторялись, залы сливались в один, и я в какой-то момент просто опустилась на холодный пол, бессильно ударив каблуком по железной панели. Гул разошёлся эхом, будто сама обсерватория отозвалась на мою злость.
— Всё потеряно, — прошептала я.
Я ждала кого угодно но не его, рядом вдруг присел Кайлен.
— Эй, — сказал он негромко, с какой-то странной мягкостью в голосе, — ноги длинные?… сломаешь ведь.
Я медленно повернула голову и злобно прищурилась.
— Всё уже сломано, — ответила я, но голос прозвучал громче, чем я рассчитывала.
Он замер, кажется, поняв, что это не просто раздражение. Обычно он бы язвительно бросил что-то вроде «никчёмной», но на этот раз промолчал.
Мы так ничего и не нашли и решили подняться на верхний уровень. Коридоры здесь были ещё более узкие, а воздух — тяжелее, будто впитавший в себя тьму.
Вдруг я услышала тихий звук — что-то упало на пол. Обернувшись, я увидела, что из кармана Луки выскользнул небольшой прямоугольник. Я нагнулась, чтобы поднять, и замерла. На старой, потёртой фотографии была… мама.
Я села на пол, всё ещё глядя на снимок, будто мир вокруг перестал существовать.
— Эмилия? — голос Ариона вернул меня в реальность. Он подошёл ближе и нахмурился. — Что с тобой?
Остальные остановились. Я медленно поднялась на ноги, повернулась к ним и показала фотографию.
— Откуда у тебя это? — мой голос дрогнул, но я старалась говорить твёрдо.
Лука не ответил. Он просто стоял, неподвижный, с тем же спокойным взглядом.
Эсмира и Рейвен почти одновременно спросили:
— Что там?
Ком подступил к горлу. Я едва смогла выговорить:
— Это… моя мама.
Тишина повисла между нами. Все смотрели на фотографию, потом на Луку.
— Откуда она у тебя?! — на этот раз я закричала. Голос отразился от каменных стен.
Лука медленно выдохнул и, наконец, ответил:
— Я нашёл её здесь. До вашего прихода.
Но в его голосе не было той уверенности, что раньше. Я видела — никто не поверил. Не поверила и я. Лука понял это. Он подошёл ближе и неожиданно взял меня за руку. Его пальцы были холодными.
— Эмилия, — произнёс он тихо, — поверь. Я хочу того же, чего и вы. Я хочу всё исправить.
И в тот же миг вокруг него вспыхнули фиолетовые огни, словно вырвавшись из воздуха. Они дрожали, отражая бурю эмоций внутри него.
Кайлен не выдержал — в два шага оказался рядом, схватил Луку за ворот и с силой впечатал его в стену.
— Всё ясно, — рявкнул он. — Эти твои огни сказали всё за тебя.
Лука резко толкнул его назад, вырываясь. Поправив одежду, он произнёс холодно, но без злости:
— Эти «огни» не врут. Они реагируют на мои чувства. Вы хотите правды — вот она.
Кайлен лишь сильнее сжал зубы, не отводя взгляда:
— Эмоции? Отличное оправдание, — бросил он сквозь зубы. — Я не доверяю тому, кто светится, когда захочет.
— Это не я выбираю, — спокойно ответил Лука, но голос его стал ниже, напряжённее. — Морфид не может скрыть то, что чувствует. Если они горят — значит, я говорю правду.
Арион шагнул вперёд, его тон был холодным, почти командным:
— Достаточно. Мы не здесь, чтобы выяснять, кто на кого злится. — Он перевёл взгляд на меня. — Эмилия, эта фотография… ты уверена?
Я сжала снимок в пальцах так, что бумага чуть не порвалась.
— Это она. — Голос дрогнул. — Я… помню это платье. Этот день.
Эсмира осторожно подошла ближе, взглянув на фото через моё плечо.
— Но как оно могло оказаться здесь? — тихо спросила она, больше самой себе. — Это место заброшено десятки лет…
— А может, кто-то оставил её нарочно, — вставил Рейвен, нахмурившись. — Чтобы мы нашли.
— Или чтобы она нашла, — резко добавил Кайлен, всё ещё не сводя глаз с Луки.
Арион нахмурился, обводя взглядом всех по очереди, будто пытался удержать команду от раскола:
— Спорить сейчас бесполезно. Нам нужно подняться к куполу. Там, возможно, мы поймём, зачем это фото здесь.
Я всё ещё чувствовала, как колотится сердце, и сжала фотографию. Лука стоял неподвижно, но я видела, что его взгляд снова и снова скользит ко мне — коротко, осторожно.
Мы двинулись вперёд. Воздух становился всё холоднее, а шаги — громче. С каждой минутой обсерватория всё сильнее напоминала не место исследований, а старую гробницу, где каждый шорох мог разбудить что-то древнее.
На верхнем уровне коридор резко оборвался массивной дверью, покрытой сетью трещин. Арион толкнул её плечом — она скрипнула, но не поддалась.
— Отойди, — буркнул Рейвен.
Он ударил по замку сапогом — металл с визгом раскололся, и дверь медленно распахнулась.
Внутри оказалось огромное помещение, напоминавшее зал планетария. Потолок был высоким, почти полностью стеклянным, сквозь него пробивался бледный лунный свет. В центре зала стояла круглая платформа, на ней — устройство, напоминавшее старый астролябий, только гораздо более сложный.
Кайлен присвистнул, делая шаг вперёд:
— Вот это… древность.
Эсмира замерла рядом со мной, шёпотом:
— Чувствуешь?
Я кивнула.
Да, воздух здесь будто гудел. Не звук, а вибрация — тихая, едва уловимая, но неотступная. И с каждым шагом становилось ясно: она идёт от платформы.
Лука вдруг шагнул ближе, его силуэт на мгновение словно дрогнул, и я снова увидела этот странный фиолетовый дым.
— Оскол здесь, — произнёс он тихо, но уверенно. — Я его чувствую.
— Конечно чувствуешь, — холодно отозвался Кайлен, — раз уж это всё мог устроить ты.
— Хватит, — резко сказал Арион. — Если оскол здесь, мы должны его достать.
Он шагнул к платформе, но вдруг та вспыхнула мягким золотым светом. Лучи пробежали по полу, по стенам, словно оживляя зал. Механизмы заскрежетали, а на куполе проступили линии — созвездия, которые медленно начали вращаться.
— Это что ещё за… — выдохнула Эсмира, но её голос утонул в гуле.
Лука закрыл глаза, будто прислушиваясь к чему-то далёкому.
— Это не защита, — сказал он. — Это пробуждение.
В этот момент платформа раскрылась, словно лепестки цветка, и в её центре показался осколок.
Я не успела даже шагнуть, как почувствовала — он зовёт. Словно тянет за невидимую нить внутри груди.
— Эми, не подходи! — крикнул Рейвен, но было поздно.
Я сделала шаг вперёд — и всё вокруг исчезло.
Зал, Арион, Эсмира, Лука — всё растворилось в свете.
Я стояла в пустоте, передо мной — осколок, осколок Фрактала.
И вдруг — голос.
Женский, тихий, но до боли знакомый.
— Доченька…
Моё дыхание сбилось.
— Мама?.. — едва слышно прошептала я.
Осколок засветился ярче, и в свете я увидела её лицо.
Она улыбалась.
— Эмилия, — сказала она, и её голос дрогнул, — ты должна забрать его. Но будь готова — с этого момента путь изменится навсегда.
— Что это? — я шагнула ближе. — Что это за место? Почему ты здесь?
— Я не могу объяснить, — её образ начал меркнуть. — У тебя мало времени. Лука знает больше, чем кажется. Но он тоже ищет правду.
Свет погас.
Я резко вдохнула и вернулась в зал. Все стояли на месте — Арион уже был рядом, сжав меня за плечи.
— Эми! — его голос звучал резко. — Что произошло?
Я посмотрела на осколок. Он всё ещё светился.
— Она… — я сглотнула, — мама сказала, что я должна его взять.