Осколки миров

После того как Эсмира закрепила на моей ноге что-то, напоминающее самодельный гипс, она откинулась назад, вытирая ладонью вспотевший лоб. От металла шёл лёгкий холодок, но боль всё равно пульсировала в каждом движении.
— Нам от этого мира ничего больше не нужно, — резко сказал Рейвен, его голос прозвучал так, будто любое промедление могло стоить нам жизни. Он бросил быстрый взгляд на развалины вокруг, потом на нас. — Уходим. Где камень?
Эсмира, не поднимая глаз, достала камень и осколок фрактала, сжала их в ладонях, пальцы побелели от напряжения. Она сделала глубокий вдох и попыталась активировать портал. На её лице проступило усилие, мышцы на шее напряглись… но пространство перед нами оставалось таким же пустым и неподвижным.
— Чёрт… — пробормотала она, пробуя ещё раз, чуть резче, будто силой воли могла заставить его сработать. — Не открывается.
Слова повисли в воздухе, и сразу стало слышно, как глухо ухает ветер между разрушенными стенами. Мы переглянулись. В груди начала расползаться тревога, липкая и холодная.
— Дай сюда, — тихо, но твёрдо сказала я, протянув руки. Камень был чуть тёплым, когда я прижала его к осколку. Я сосредоточилась, мысленно прокручивая все шаги.  Но результат был тем же: пустота, никакого отклика.
— Да как ты умудряешься так всё портить?! — сорвался Кайлен, его шаги прозвучали  слишком громко. — Сначала чуть не померла где-то там, если бы не Рейвен, тебя бы здесь вообще не было! А теперь — наш единственный чёртов путь, чтобы уйти с этой проклятой планеты, и он тоже накрылся!
— Эй, полегче, — буркнул Рейвен, сделав шаг ближе ко мне, словно между нами уже был невидимый барьер.
— Раньше же работало… — начала я, но Кайлен перебил, даже не дав договорить: — Браво! Потрясающе! Подержала пару дней — и всё, сломалось. Может, тебе ещё статую поставить за самый быстрый способ угробить всех?
Я стиснула зубы. — Я не знаю, что с ним! Какого чёрта ты на мне срываешься? Некого больше обвинять?
— Хватит! — резко вмешалась Эсмира, но её голос звучал скорее как мольба, чем приказ.
Кайлен будто не слышал: — Ты с самого начала только мешала! Поверь, будь моя воля — тебя бы вообще здесь не было. Ты… никчёмная!
В груди что-то болезненно сжалось, а в горле встал ком. Я почувствовала, как глаза предательски наполняются влагой, но не хотела давать ему это удовлетворение.
Он резко поднял руку — я дёрнулась, сердце подпрыгнуло к горлу. В голове мелькнула мысль: неужели… Но прежде чем что-то случилось, Арион шагнул вперёд и схватил его за запястье, сжав так, что костяшки пальцев побелели.
Рейвен в тот же момент оказался прямо передо мной, прикрывая собой.
— Остынь, — голос Ариона был ровным, но в нём слышался металл.
— Из-за неё мы все сдохнем в этом мире! — выкрикнул Кайлен, пытаясь вырваться, но Арион держал крепко.
— Из-за неё мы всё ещё живы, тупица, — отрезал Рейвен, глядя на него с таким холодом, что, казалось, воздух стал тяжелее. — Если бы она смогла бежать от них на своей ноге — возможно. Но ты сам видел, что она не могла.
— Я видел, что теперь её на руках придётся таскать! — процедил Кайлен, вырываясь, и бросил на меня злой взгляд. — Отлично. Ещё один груз.
— Заткнись, — Рейвен сказал это спокойно, но каждое слово было как удар.
  После слов Рейвена наступила тишина — гнетущая, тяжелая, давящая на уши.
В воздухе стояла странная смесь эмоций — неловкость, злость, тревога, остаточный страх и даже какое-то холодное отчаяние. Казалось, все эти чувства смешались в один вязкий ком, в котором мы все застряли. Никто не решался сделать первый шаг или сказать что-то, что нарушило бы эту хрупкую, но угрожающую тишину.
Арион стоял чуть в стороне, задумчиво опустив голову. Его губы едва заметно шевелились — он говорил что-то себе под нос.
— Это же… — пробормотал он так тихо, что я едва расслышала.
— Что? — первым спросил Рейвен, повернувшись к нему.
Остальные тоже подняли головы, и в этот момент внимание всей группы будто приковалось к Ариону. Даже Кайлен, сжав кулаки, но уже чуть успокоившийся, внимательно ждал ответа.
Арион медленно поднял взгляд, глядя прямо в сторону камня и осколка.
— Фрактал… — произнёс он почти с осторожностью, будто боялся, что само это слово что-то изменит. — Это сущность, которая держит стабильность миров. Иногда — блокирует любые аномалии, чтобы они не разрушали структуру. Порталы в том числе.
Он сделал паузу, осматривая наши лица. — Так с чего бы его часть не смогла сделать то же самое? Если фрагмент этого существа здесь, он может подавлять любое открытие портала. Даже наше.
— То есть… — осторожно протянула Эсмира, — ты хочешь сказать, что именно осколок мешает нам уйти?
— Либо мешает, либо… — Арион нахмурился, — требует, чтобы мы сделали что-то ещё.
— Звучит, как очередная головоломка, — скривился Рейвен.
— Или ловушка, — хмуро добавил Кайлен.
Я посмотрела на осколок в своей руке. Он был холодным, но будто живым — в глубине переливался тусклый свет. Сердце неприятно кольнуло.
— Если он всё это время блокировал портал… — Я перевела взгляд на Эсмиру и протянула ей фрагмент. — Может, тебе стоит попробовать без меня.
Эсмира молча взяла осколок, кивнув. Она положила его чуть в сторону, держа только камень, и вновь сосредоточилась. Мы замерли. Несколько секунд — ничего. Лишь глухой шум ветра за спиной и частое биение моего сердца.
И вдруг — раздался низкий гул. Пространство перед нами задрожало, воздух словно раскололся, и в серебристой трещине начал разворачиваться портал. Свет вырвался наружу, озаряя наши лица.
— Получилось… — тихо выдохнула Эсмира, и это было похоже на облегчённый вздох.
  Мы шагнули через портал — и перед ними развернулся мир, словно сошедший с полотен древних мастеров и фантазий самых смелых сновидцев.
Вокруг возвышались парящие острова, словно парящие в воздухе гигантские кристаллы, с которых стекали прозрачные водопады, переливаясь в лучах далеких звёзд. Внизу раскинулись густые леса и извилистые реки, отражающие небо, где огромные лунные серпы соседствовали с яркими звёздами, словно соединяя день и ночь в единое целое.
Рейвен не скрывал удивления:
— Никогда не видел ничего подобного... Как будто мир висит на нитях космоса.
Эсмира внимательно осматривала пространство, держа в руках камень и осколок Фрактала:
— Здесь энергия… концентрируется в этих парящих островах. Возможно, часть Фрактала спрятана внутри одного из них.
Арион, поднимая взгляд к мерцающим вершинам, добавил:
— Это место словно балансирует между реальностями, каждый остров — отдельная точка силы. Мы должны выбрать правильный путь, чтобы не потеряться в этих высотах.
Кайлен улыбнулся, чуть насмешливо, но в голосе прозвучала искра уважения:
— Парящие острова... Ну что ж, посмотрим, хватит ли нам сил подняться и пройти.
Рейвен строго посмотрел на Кайлена и сказал, не отводя глаз:
— Кайлен, ты должен извиниться перед Эми за те слова в Синтегре. Это было необдуманно и несправедливо.
Кайлен усмехнулся, чуть дерзко:
— Извиняться? За что? Я сказал то, что думаю. Пусть сама разбирается.
Рейвен с тяжёлым вздохом и холодным взглядом:
— Ты можешь и не извиняться, но запомни — слова оставляют след, который потом не так просто стереть.
Я посмотрела на них, ощущая, что между нами висит что-то неразрешённое.
    Мы шли по узкой тропе, которая вилась по краю одного из парящих островов. Здесь было тихо, слишком тихо для такого места — лишь редкие порывы ветра и шелест странных, серебристых трав.
Вскоре впереди показалась фигура. Он стоял, опершись на длинный, тёмный, местами обвитый мхом посох. На нём был плащ из густой ткани, напоминающей переплетение листьев и коры. Белые, до плеч, волосы слегка колыхались от ветра, а на голове, словно изящно вырезанные из слоновой кости, возвышались тонкие рога — уходящие назад плавным изгибом и мерцающие серебристыми прожилками.
— Путники, — его голос был глубоким, чуть хриплым, будто звучал сквозь время. — Вы ищете путь к Острову Разлома.
— Откуда ты… — начала я, но он поднял руку, прерывая меня.
— Я — Лунар, последний из племени, что жило там. Наши дома стояли среди трещин и туманов, пока остров не начал умирать. Мы ушли… но часть нас осталась там. И вместе с ней — проклятье.
Арион сделал шаг вперёд.
— Проклятье?
Лунар кивнул.
— Разлом стал нестабилен. Его края дрейфуют между слоями реальности, и всё, что попадает в его сердце, редко возвращается. Но там остался осколок великой сущности — Фрактала. Он удерживает остров от полного исчезновения.
Эсмира слегка приподняла осколок в руках.
— Ты говоришь об этом?
Взгляд Лунара задержался на нём, и рога слегка засветились, словно отразив внутренний свет камня.
— Я знаю этот свет. Он чужд этому миру, но он тянется к Разлому. Однако путь к нему закрыт. Его можно открыть только “ключом трёх источников света”.
— И что это за источники? — спросил Рейвен, нахмурившись.
— Первый источник хранится на Огненном шпиле, — начал Лунар. — Там кристаллы горят вечным пламенем. Они испытывают путника жаром, от которого плавится разум. Если ты потеряешь себя — пламя поглотит тебя целиком.
— Второй — в Саду теней. Там ночь плотнее камня, и свет может родиться лишь внутри тебя. Многие сходили с ума, блуждая в вечной тьме.
— Третий — в Потоке звёзд, водопаде, падающем в пустоту. Его сияние прекрасно, но опасно: оно может лишить памяти и воли любого, кто задержит взгляд слишком долго.
— Звучит… весело, — хмыкнул Кайлен, но в его голосе не было радости.
Лунар посмотрел на него с холодной серьёзностью.
— Это не испытания силы. Это испытания сердца. Ложь, страх, сомнение — всё это обернётся против вас.
Я шагнула ближе.
— Ты знаешь дорогу ко всем трём источникам?
— Знаю, — тихо ответил он. — И могу провести. Но только если вы готовы идти до конца.
Эсмира твёрдо кивнула.
— Мы готовы.
Арион добавил:
— Без тебя у нас почти нет шансов пройти штормы вокруг Разлома.
Лунар взял посох и сделал шаг к нам.
— Тогда мы тронемся немедленно. Чем дольше ждём — тем ближе остров к гибели.
Он шагнул ещё… и тут я услышала сдавленный, странный звук справа. Повернув голову, я увидела Кайлена. Его глаза — алые, ярче, чем я когда-либо видела. Лицо искажено чем-то чужим, почти звериным.
— Кайлен?.. — тихо сказала я, но он не ответил.
— Что с тобой? — спросил Рейвен, но его голос уже стал настороженным.
В следующее мгновение Кайлен оказался перед Лунаром, схватил его за горло с нечеловеческой скоростью и рванул. Звук разрываемой плоти, хрип… и тело Лунара обмякло, обрушившись на землю. Его рога, некогда сиявшие в лунном свете, безвольно коснулись серебристой травы.
Кайлен стоял над ним, весь в крови — на губах, на подбородке, на руках. Его дыхание было прерывистым, а взгляд — пустым и одновременно безумным.
— Что… ты наделал?! — сорвалась Эсмира, но её голос дрогнул.
Это был не тот Кайлен, которого мы знали. Мгновение назад он был мрачным, язвительным, но человеком. Сейчас — что-то древнее и хищное смотрело через его глаза.
Он медленно отстранился от тела, посмотрел на свои руки, как будто только сейчас понял, что сделал. Капли крови скатывались по пальцам, падали на серебристую траву.
— Что… я… — его голос сорвался.
Рейвен шагнул вперёд, но я не была уверена, что он собирается его остановить или ударить. Эсмира прижала камень к груди, а Арион стоял, сжав кулаки.
Вокруг стало тихо. Даже ветер исчез. И только неподвижное тело Лунара лежало между нами и дорогой к Разлому.
Эсмира стояла, сжимая посох так сильно, что костяшки пальцев побелели. Её взгляд был ледяным, но в нём читалось больше разочарования, чем злости.
— Что ты наделал, Кайлен?.. — голос дрожал, но не от страха. — Он был нашей единственной ниточкой.
Я сделала шаг вперёд, чувствуя, как ком подступает к горлу.
— Мы… мы же даже не узнали всего… Почему ты…
Кайлен, весь залитый кровью, словно только сейчас осознал, что произошло. Он сделал полшага назад, посмотрел на руки, потом на нас.
— Я… Я… — слова рвались с трудом. — Я не знаю… я не хотел…
Рейвен резко развернулся к нему, голос срывался на крик:
— Не хотел?! Он был единственным шансом быстрее найти осколок! А ты… — он сжал кулаки так, что суставы хрустнули. — Ты обвинял Эмилию в том, что она подвергает нас риску, а теперь сам всё разрушил!
Арион шагнул между ними, подняв ладонь.
— Хватит. — Он говорил ровно, но в его голосе чувствовалось напряжение. Он подошёл ближе к Кайлену и тихо спросил: — Всё хорошо? Ты сейчас в себе?
Кайлен опустил голову, но ничего не ответил.
Арион перевёл взгляд на нас, выдохнул, как будто принял тяжёлое решение.
— У Кайлена это в крови. Это его сущность. Мы… не можем ничего с этим поделать.
Эсмира покачала головой, её голос стал почти шёпотом:
— Сущность или нет… мы теперь одни. И путь к ключам нам придётся искать вслепую.
  Мы стояли, словно прибитые к земле. Воздух вокруг был густым, липким — и дело было не только в крови на траве. Казалось, мир ждал, что мы сделаем дальше.
— Он хотя бы… — начала я, но голос дрогнул, и я сглотнула. — Он хотя бы успел что-то нам сказать.
— Сказал ровно столько, чтобы мы знали, что без него будет в разы хуже, — мрачно ответил Рейвен, глядя на тело.
— Может, он ещё… — Эсмира замерла на полуслове, но, опустившись на колени, проверила пульс Лунара. Её взгляд стал тяжёлым. — Нет. Всё.
Мы молчали. Лишь Кайлен дышал громко и неровно, словно боролся с чем-то внутри. Его глаза постепенно теряли алый блеск, но это было похоже на угасание углей в костре — жар всё ещё таился глубоко.
— Нам нельзя стоять здесь, — тихо сказал Арион. — Если Разлом действительно нестабилен, время работает против нас.
— А путь? — я подняла на него взгляд. — Мы вообще знаем, куда идти?
Эсмира нахмурилась, словно что-то вспомнила, и посмотрела на посох Лунара.
— Подождите…
Она осторожно взяла его. Тяжёлый, холодный, обвитый мхом и листвой, он казался просто древним куском дерева. Но когда Эсмира провела пальцами по узору коры, серебристые прожилки на поверхности вспыхнули мягким светом.
— Это… — Арион подошёл ближе. — Это не просто посох.
Прожилки начали собираться в линии, и вскоре на поверхности дерева проступил чёткий рельеф — карта. Парящие острова, тонкие нити мостов между ними, символы трёх источников света, и в самом центре — Остров Разлома, окружённый спиралью.
— Он вёл нас, даже если бы не захотел, — глухо произнёс Рейвен.
— Вопрос только в том, кто ещё может увидеть этот свет, — сказала Эсмира, — и насколько это безопасно.
Я осторожно коснулась карты — она слегка дрогнула, как вода, и на миг мне показалось, что я слышу далёкий шум водопадов и треск пламени.
Кайлен стоял чуть в стороне, плечи опущены, взгляд упирался в траву у его ног. Он всё ещё тяжело дышал, словно пытался вытолкнуть из себя остатки звериного инстинкта.
— Я… — он провёл рукой по лицу, но на ладонях всё равно осталась кровь. — Я не могу объяснить, что произошло. Это… как будто кто-то сорвал замок, и я просто… действовал.
Рейвен резко повернулся к нему.
— Действовал? Он был единственным, кто мог провести нас прямо к Осколку!
— Думаешь, я этого не понимаю?! — Кайлен вскинул голову, но в его голосе не было злости, только отчаяние. — Если бы я мог вернуть всё назад… я бы сделал это.
Арион тихо положил руку ему на плечо.
— Это твоя природа. Ты сражаешься с ней каждый день. Сегодня… просто не успел.
Кайлен горько усмехнулся, глядя в сторону.
— Если я ещё раз потеряю контроль… я не знаю, чем это кончится для нас всех.
Эсмира прижала к себе посох Лунара, на её лице читалась смесь разочарования и осторожного сочувствия.
— Тогда молись, чтобы это был последний раз.
Мы двинулись прочь, оставляя позади тело Лунара. Ветер вновь поднялся, и серебристая трава зашумела — будто шептала что-то нам в спину.
Мы шли молча. Каждый шаг отдавался в висках — не из-за высоты, а из-за того, что никто не знал, что теперь говорить. Посох в руках Эсмиры мерцал ровным светом, то гас, то снова проявлял тонкие линии — дорожные нити, тянущиеся через пустоту к ближайшему острову.
— Он ведёт нас к Огненному шпилю, — наконец сказала Эсмира, будто констатировала погоду. — Видите? Символ пламени стал ярче.
— Отлично, — глухо отозвался Рейвен. — Тогда держим строй и глаз с Кайлена не спускаем.
Кайлен ничего не ответил. Он держался на расстоянии, не смотрел ни на кого. Иногда я ловила его отражение в блестящей поверхности камней у тропы — лицо напряжённое, губы сжаты в тонкую линию.
— Ты снова молчишь, — не выдержала я, обернувшись к нему.
— А что ты хочешь услышать? — его голос был ровным, почти холодным, но в нём проскальзывало что-то усталое. — Что я идиот? Что убил единственного, кто мог провести нас?
— Я хочу понять, почему, — тихо ответила я. Хотя была зла на него ведь он обвинял меня не зная ничего а сама сделал в разы хуже.
Он на секунду замер, потом отвёл взгляд в сторону, будто там, в клубах тумана, был ответ.
— Потому что я… сломанный. Потому что всё, к чему я прикасаюсь, в итоге рушится.
Рейвен хмыкнул, но без злости.
— Ну, наконец-то ты это признал.
Кайлен скосил на него взгляд, губы дрогнули в тени усмешки.
— Рад, что смог порадовать.
Арион обернулся, бросив на них короткий, усталый взгляд.
— Достаточно. Мы почти у первого источника.
Мы вышли к первому переходу — кристаллические плиты висели в воздухе, то появляясь, то исчезая, как неровные ноты в незнакомой мелодии.
Арион всмотрелся в мерцание, наклонил голову. — Это ритм. Остров задаёт такт. Если шагать «мимо», нас просто выбросит вниз.
— Скажешь, когда, — кивнул Рейвен и перевёл взгляд на меня. — Я тебя держу.
— Сама, — упрямо сказала я и… всё равно позволила ему встать рядом, так чтобы плечо могло подхватить в нужный момент.
Арион отбил ладонью размер: раз-два-пауза, раз-два-пауза. Мы двинулись. Плиты вспыхивали и гасли под ногами в строгом ряду, и даже мой «гипс» послушно выдерживал темп, пока где-то справа не раздался тонкий писк, будто воздух рассёкли лезвием.
Над нами беззвучно скользнуло существо — вытянутое, как лента, полупрозрачное, с гребнями по краям. Оно словно «нюхало» свет, а потом резко повернуло голову к посоху  Эсмиры.
— Не двигайтесь, — прошипел Арион. — Оно реагирует на скачки силы, не на тепло и не на звук.
Эсмира прижала посох к себе, пытаясь «сгладить» сияние. Я увидела, как её ладони дрожат — не от страха, от концентрации. Свет посоха стал ровнее, как спокойное дыхание. Существо медленно перевело взгляд… и ушло вверх, растворяясь в облаках.
— Синхрон, — выдохнул Арион. — Здесь это ключ ко всему.
Мы добрались до следующего островка, перевели дух — и сразу же почувствовали жар. Даже ветер был горячим, как от распахнутой печи. Впереди, над морем пустоты, вырастал огненно-красный шпиль — кристалл, сложенный из множества граней, внутри которых горело пламя, то собираясь в одну точку, то расползаясь по ребрам, как жидкий свет.
— Первый источник, — сказала Эсмира. На посохе символ пламени вспыхнул в ответ.
К подножию вела тропа из обугленных плит. На каждой — знак, напоминающий отпечаток ладони. Арион присел, коснулся одной — и дёрнул руку назад. — Не обожгло, — удивился он, — но… будто мысли на секунду расплавились.
— Лунар предупреждал, — напомнила я. — «Жар, от которого плавится разум».
— По одному, — решил Рейвен. — Если это испытание ума, толпой там делать нечего. Я прикрою вход.
— Я первая, — сказала я, пока никто не успел спорить. И шагнула на плиту.
Жар не обжёг кожу — ударил внутрь, где живут сомнения. Пустой зал под шпилем встретил меня зеркальными стенами, и в каждой — я, но чуть другая: та, что медлит; та, что спотыкается; та, что слышит чужие слова и делает их своими.
— Никчёмная, — сказала одна из них голосом Кайлена. И сразу другая добавила шёпотом: — Груз.
А еще одна сказала: ты стоишь у порога но не стучишь. Тут я вспомнила слова Крис. Я не знала о чем идет речь про какой порог мне сейчас говорят.
Жар усилился. Мысли поплыли. Я зажмурилась — стало хуже: образы полезли изнутри. Я открыла глаза и сделала шаг к ближайшему зеркалу. — Ты не я, — сказала я хрипло. — Ты — чужой шепот, который я слишком долго кормила.
Стекло дрогнуло. Во мне что-то щёлкнуло, как замок. Я почувствовала тепло — уже другое, ровное, как пламя очага. На ладони вспыхнула миниатюрная искра: крошечный кристаллик огня, не обжигающий, но тяжёлый, будто правда.
— Первая, — прошептала я и вышла.
Рейвен встретил меня взглядом, в котором тревога сдалась на полшага. — Дальше я, — коротко бросил он и исчез в проходе.
Мы ждали. Секунды растянулись. Когда он вернулся, на его лице лежала тень — не печаль, скорее принятая вина. — Это место заставляет отпускать, — сказал он, протянул ладонь. Там горела такая же искра. — Иначе не выпустит.
Эсмира пошла третьей. Вернулась бледной, но спокойной, словно обнаружила границы своей силы — и согласилась с ними.
Кайлен стоял у входа, не двигаясь. Искоса посмотрел на нас — словно спрашивал, действительно ли мы ждём, что он справится. — Если я… — он запнулся, — если я сорвусь, держите меня. Любой ценой.
— Мы держим тебя сейчас, — ответил Арион. — Там — ты держишь себя сам.
Кайлен исчез в жаре.
Тишина стала хрупкой. Я услышала только своё дыхание да мерный стук посоха — Эсмира, не замечая, постукивала концом по камню, удерживая ритм.
— Он выйдет, — сказал Рейвен, будто убеждал не нас, а шпиль.
Когда Кайлен вернулся, он не сразу поднял глаза. Просто раскрыл ладонь. Искра была — тусклее, чем у нас, но живая.
— Это было… — он сорвался на хрип, — хуже голода. Но я удержал. На этот раз.
— Тогда двигаемся, — мягко сказала Эсмира. — Посох показывает гнездо для искр.
На древнем дереве, чуть ниже рукояти, проступили три углубления, как для камней печати. Мы вложили свои — пламя внутри посоха завелось глубже, символ первого источника затеплился ярким знаком. Карта переложилась сама: огненная нить сменилась холодной, словно шёлк ночи