Глава 10
Глава X
Под лапами Счастливчика, медленно бредущего через лес, хрустели ветки и сухие листья. Они удалились от Собачьего сада на каких-нибудь четыре кроличьих перегона, но бока Счастливчика уже дрожали от усталости и страха перед тем, что ждало их впереди. Как долго они с Микки еще смогут идти? Щенки семенили ужасающе медленно, лапы у них заплетались, любая преграда, будь то сучок или корень дерева, представляла для них почти непреодолимое препятствие. Не говоря уже о том, что малыши очень быстро уставали. Через каждые несколько шагов они останавливались и тяжело пыхтели, глотая воздух. Тем не менее они не жаловались и храбро шагали вперед, подгоняя друг друга тоненьким тявканьем.
— Вот молодцы! — приговаривала малышка, с гордостью глядя на своих братьев. — Так много прошли!
— Да, нашего дома уже не видно! — довольно гавкнул ее крепкий братец.
Счастливчик искренне восхищался их выносливостью.
«Вот тебе урок, — сурово сказал он себе. — Как ты расстраивался, когда тебя выгнали из стаи, как убивался и страдал! Но если эти голодные осиротевшие малыши находят силы идти вперед и не жаловаться, то ты и подавно сможешь это сделать! Хватит жалеть себя, выше нос, ты же не просто пес, ты — Счастливчик!»
Так они прошли еще немного. Короткие щенячьи хвостики по-прежнему гордо торчали вверх, но Счастливчик видел, что малыши уже выбиваются из сил.
Он наклонился к Микки и тихо сказал:
— Давай возьмем по одному в зубы и понесем, а третий пускай идет между нами. Потом поменяем их, чтобы каждый смог отдохнуть.
Микки с опаской поглядел на коренастых, крепко сбитых щенков.
— Я сам об этом подумал, да только… Они же Свирепые, а? Смотри, какие гордые! Думаешь, они позволят нам обращаться с собой, как с маленькими?
Счастливчик не нашелся, что ответить, поэтому повернулся к малышам.
— Вы просто молодцы, я и не думал, что вы такие сильные! — сказал он, почти не покривив душой. — Но дальше начинается подъем вверх, а нам хотелось бы идти немного быстрее. Можно мы понесем вас немножко, чтобы нам всем не терять время?
Щенки переглянулись. Оба братца шире расставили лапы, а их сестренка растерянно пискнула, склонив голову набок.
— Видите, тут еще какое дело… — добавил хитрый Микки. — Мы со Счастливчиком давно спорим, кто из нас сильнее и выносливее. Вот я и подумал, что подъем на гору со щенком в зубах будет для нас хорошей тренировкой и славным испытанием. Поглядим, кто первый попросит пощады! — воскликнул он, лукаво подмигнув Счастливчику.
— Точно! — радостно тявкнул тот, с восторгом глядя на Микки.
«До чего же он все-таки умный! Вот только удалось ли ему перехитрить щенков?»
Счастливчик с опаской шагнул к самому крупному и упрямому щенку. Тот напрягся, однако не отшатнулся, когда Счастливчик обнюхал его лоснящуюся шерстку и смешной шерстяной загривок, такой толстый и складчатый, как будто он достался малышу от какого-то другого, более крупного и взрослого пса. Щенок не шелохнулся и тогда, когда Счастливчик бережно взял его в зубы и поднял в воздух.
Микки подхватил с земли самого маленького щенка, а малышка зашагала между ними, гордо задрав нос.
«Эти малыши совсем не такие злющие, как взрослые Свирепые псы, — думал Счастливчик, таща тяжелого щенка. — Может, это Длиннолапые учат их быть злыми, чтобы они охраняли дома? Если так, то эти щенки ничем не отличаются от любых других, и из них можно будет вырастить хороших благородных собак».
Через какое-то время Счастливчик услышал, как в животе у щенка громко заурчало.
«Они же голодные, бедняжки! — вспомнил он. — А я даже не знаю, что они едят!»
Тут он вспомнил сухие кусочки мяса на дне миски и с облегчением вздохнул. Значит, можно будет обойтись мышкой или, если повезет, жирной крысой. Приободрившись, Счастливчик стал внимательнее смотреть по сторонам, одновременно прислушиваясь к шорохам и возне в подлеске.
Шли они очень медленно. Приходилось часто останавливаться на отдых и менять щенков местами, чтобы каждый из малышей получил возможность передохнуть.
Теперь между Микки и Счастливчиком шагал самый крупный щенок. Вскоре путь им преградила большая ветка, и щенок, недолго думая, напружинил лапки и прыгнул. Прыжок оказался не слишком удачным — бедняга не удержался на лапах и упал, несколько раз перекувырнувшись через голову.
Сердце Счастливчика сжалось от жалости, он видел, что малыш не привык к таким нагрузкам и совсем выбился из сил. Подняв голову, он посмотрел сквозь ветки на Собаку-Солнце, торопливо сбегающую на край неба. Очень скоро станет совсем темно.
— Давайте остановимся, — решил Счастливчик, опуская на землю малышку, которую нес в пасти.
Микки с готовностью поставил на ноги щенка и устало растянулся на траве.
Счастливчик подошел к большому кряжистому дереву, обошел его кругом, обнюхал корни. Земля вокруг оказалась, что надо — сухая и чистая, между изогнутыми корнями было достаточно места, чтобы устроить лежбище. Здесь им будет хорошо и уютно.
— Мы же не останемся здесь на ночь, правда? — спросил большой щенок, с опаской глядя в небо. — А если дождь пойдет?
Счастливчик повел носом.
— Нет, дождем не пахнет. Все будет хорошо, вот увидишь. Зачем идти в темноте, если можно лечь и выспаться?
Щенок насупился, явно недовольный, но смолчал. Он сел на землю и принялся вылизывать свой короткий хвостик.
Счастливчик хотел сказать щенкам что-нибудь ободряющее, но вдруг услышал негромкий шорох неподалеку. Насторожив уши, он бесшумно двинулся к кустам. Стараясь не обращать внимания на шум, поднятый Микки и щенками, он впился глазами в кустарник. Так и есть! Среди ветвей мелькнула бархатная шерстка.
Сегодня они лягут спать сытые!
Счастливчик и Микки уселись возле щенков и порвали пойманную полевку на маленькие кусочки. Щенки смотрели, будто завороженные, мелко тряся хвостиками, но терпеливо ждали.
У Счастливчика зарычало в животе от запаха теплого нежного мяса, но он пересилил себя.
«Обжора! — пристыдил он себя. — Кто в одиночку слопал целого кролика? Это малышам!»
Первый кусочек он придвинул самому маленькому щенку, который с благодарностью лизнул его в нос и тут же набросился на мясо, мгновенно проглотив кусок целиком. Затем Микки дал кусочек малышке, которая взяла мясо в зубы и вежливо качнула хвостиком.
Счастливчик оторвал еще один кусок полевки и тщательно пережевал его задними клыками. Восхитительный сок защекотал ему гортань, Счастливчик почувствовал, как его желудок радостно распахнулся, готовясь принять лакомый кусочек. Но Счастливчик безжалостно подавил свой аппетит и повернулся к крупному щенку, который тут же вытянул шею, радостно вывесив язык. Похоже, малыш перестал дичиться чужаков и не только принял у Счастливчика угощение, но и щедро вылизал ему морду в знак признательности.
Съев свой кусок, крупный щенок подтолкнул вперед своего маленького братца:
— Теперь твоя очередь.
Счастливчик был до глубины души тронут заботой, с которой щенки относились друг к другу. Они не дрались за еду, не отпихивали друг друга, а следили, чтобы каждому досталось вдоволь. Мог ли он подумать, что щенки Свирепых псов будут наперебой лизать его в нос, помахивая хвостиками? Сердце у Счастливчика таяло и сжималось от какой-то незнакомой нежности.
«Они без нас пропадут, — думал он, глядя на темные деревья. — Спасибо тебе, Собака-Лес, за угощение и за то, что бережешь нас!»
Малыши радостно тявкали, крутя хвостиками, а самый маленький щенок подпрыгнул и с визгом лизнул Счастливчика в щеку.
Расправившись с едой, они легли рядышком и принялись вылизывать свои лапы. Микки стоял над щенками, лизал их в ушки. Счастливчик тихонько заворчал. Как хорошо, что Микки наконец-то понял, что перед ним не страшные Свирепые псы, а маленькие беспомощные щенки! В лесу быстро темнело. Даже вороны перестали каркать, зато начали жужжать противные летучие мошки. Счастливчик почесал себя за ухом и повернулся к щенкам.
— Перед сном нам нужно сделать одно очень важное дело, — торжественно объявил он. Увидев, как Микки с тревогой вскинул голову, Счастливчик поспешно высунул язык, давая понять, что ничего страшного не случилось. Микки тут же повеселел и взмахнул хвостом. — Завтра, когда Собака-Солнце проснется, мы пойдем дальше, но сначала мы должны дать вам настоящие щенячьи имена.
Щенки вопросительно переглянулись, потом дружно уставились на Счастливчика.
— Когда вы подрастете, то получите взрослые имена, а пока вам нужны щенячьи. — Счастливчик повернулся к самому маленькому щенку и вспомнил, как тот раскачивался всем тельцем от восторга, ожидая кусочка полевки. — Пожалуй, тебя мы назовем Вертушкой!
Щенок обернулся вокруг себя, остановился и затопал маленькими лапками.
— Вертушка! — тявкнул он и подпрыгнул. — Вертушка!
Счастливчик повернулся к малышке.
— А тебя…
Микки разинул пасть и улыбнулся до ушей.
— А это у нас Лизушка!
— Отличное имя! — согласился Счастливчик.
Малышка замахала коротеньким хвостиком, взвизгнула — и лизнула Микки в нос. «Да, это имя ей очень подходит!» — обрадовался Счастливчик.
— А ты… — начал он, поглядев на самого крупного щенка.
Тот с вызовом поднял голову и снова подозрительно насупился, словно ожидая подвоха.
— Не надо мне ваших щенячьих имен! — проворчал он. — Я и так обойдусь!
Счастливчик на мгновение задумался.
— Мы назовем тебя Ворчуном! — решил он. — Да, это подходящее имя!
Микки одобрительно залаял, щенки затявкали, но самый крупный и самый упрямый малыш продолжал насуплено смотреть в землю.
Странно, но как только Счастливчик дал щенкам имена, у него будто гора с плеч упала. Оказывается, он успел к ним привязаться, даже за такое короткое время. И его тяготило то, что щенки остаются безымянными. Отныне он отвечал за них. Он спас их, потому что это было правильно, он нес их в стаю, потому что это было разумно, но сейчас…
«Сейчас я о них забочусь, потому что они славные, и я к ним привязался».
Довольный, он растянулся на траве рядом с сопящими щенками.
Ворчун и Лизушка уже спали, но Вертушка крутился и ворочался с боку на бок, словно никак не мог устроиться поудобнее. Счастливчик потянулся к нему, лизнул в ушки.
Щенок поднял на него свои круглые печальные глаза.
— Я не могу заснуть, — прохныкал он.
В груди у Счастливчика защемило от жалости. Он снова вспомнил свою недолгую жизнь в Щенячьей стае. Когда он не мог уснуть, Мама-Собака пододвигала его поближе к себе, и он постепенно успокаивался, слушая стук ее сердца.
— Положи голову мне на грудь, — прошептал Счастливчик.
Малыш Вертушка прижался к нему, уткнулся своей маленькой круглой головой в его бок. Вскоре он задышал ровнее, закрыл глазки и расслабился. Счастливчик тоже закрыл глаза, но его чуткие уши оставались начеку, даже в дреме продолжая впитывать звуки ночного леса.
Где-то вдалеке раздался вой. Счастливчик мгновенно вскочил, вытаращил глаза и потянул носом. Щенки испуганно запищали, пришлось шикнуть на них, чтобы замолчали.
— Все спокойно, — сказал Счастливчик чуть позже. — Ничего страшного, это где-то далеко. Но нужно вести себя тихо, чтобы не привлекать внимания. Все поняли?
Щенки закивали, испуганно хлопая глазками.
— Что это такое? — спросил Микки. Счастливчик повернул голову, различил в темноте смутный силуэт своего друга.
— Не знаю, — ответил он. — Похоже на собаку, но я не уверен.
Микки испуганно взвыл.
— Волк? — еле слышно спросил он.
Счастливчику уже доводилось слышать волков, и сейчас он инстинктивно содрогнулся от этого воспоминания.
— Будем надеяться, что нет.
Вой раздался снова, на этот раз его подхватило еще несколько голосов. Теперь они звучали ближе, чем раньше. Шерсть на шее Счастливчика зашевелилась и встала дыбом, сердце ухнуло и провалилось куда-то в лапы.
— Их там много! — взвизгнул Микки.
— Все обойдется, но нужно немедленно уходить отсюда! — коротко сказал Счастливчик. Только паники не хватало! Он как можно бережнее растолкал носом заспанных щенков, помог им подняться на лапы. — Микки, щенки пойдут между нами, мы будем прикрывать их с боков! — распорядился Счастливчик.
Напоследок он покрутил головой и принюхался, но не обнаружил никаких подозрительных запахов.
— Они нас почуяли? — пискнула Лизушка.
— Нет, не думаю, — ответил Счастливчик. — Они не знают, что мы здесь.
— Ты ведь нас не бросишь, правда? — пропищал Вертушка.
— Мы будем вас прикрывать, не бойтесь, — пообещал Счастливчик. — Все будет хорошо, только ведите себя тихо, понятно? Давайте переберемся в какое-нибудь безопасное местечко и отдохнем!
Ему было неприятно обманывать малышей, но он надеялся, что сумел их успокоить. Зачем говорить щенкам о том, что так выть могли только очень крупные и, скорее всего, очень опасные звери?
Они отправились через лес, старясь ступать как можно тише. Счастливчик понимал, как тяжело усталым и невыспавшимся щенкам снова пускаться в путь, но нести их сейчас означало бы лишить себя возможности как следует прислушиваться и принюхиваться.
А принюхиваться было к чему. Некоторое время назад в воздухе появился отчетливый запах — едкий и грозный, немного похожий на волчий или лисий, но чем-то неуловимо отличающийся от них.
Сердце Счастливчика сковал ледяной страх: если он смог уловить запахи невидимых зверей, то и они, конечно же, уже почуяли присутствие собак. Ему казалось, что он уже слышит хруст сухой листвы под крадущимися лапами, слышит приближающийся запах…
— Стойте! — взвизгнул Микки, шедший позади.
Счастливчик резко обернулся.
— Что?
— Вертушка! Он не успевает за нами.
— Он очень устал, — пропищала Лизушка. — Он не привык столько ходить, да еще так быстро.
Счастливчик подавил вздох. Никто из щенков не был готов к тому, что обрушилось на них, однако в глазах Лизушки светилась упрямая решимость, а Ворчун гордо тянул нос вверх. Счастливчику стало стыдно — как он мог забыть про самого слабого щенка? Теперь он слышал, как тот пыхтит, с трудом переводя дыхание. Микки и Лизушка были правы — Вертушка не мог угнаться за ними.
— Ничего страшного! — спокойно сказал Счастливчик. — Я его понесу. Микки, теперь ты будешь моими ушами и глазами. — Чернобелый пес кивнул и двинулся к нему. Счастливчик подхватил Вертушку за шиворот и хотел было продолжить путь, но оцепенел, услышав громкий чужой голос из темноты.
— Сюда! — нагло, ничуть не скрываясь, прокричал гнусавый голос.
Лапы Счастливчика приросли к земле.
— Чую песьих детенышей, чую-чую! Близкоблизко! Рядом!
— Щенятина! Пахнет щенятиной!
Счастливчик едва не выронил Вертушку. Теперь он знал, кто их преследует. Он уже видел их однажды — целая стая этих тявкающих и рычащих тварей однажды ворвалась в город, и только Длиннолапые с громкими палками смогли прогнать их прочь.
«Койоты! Хитрые и злобные твари, нападающие на слабых животных! Быстрые, шустрые и невероятно злобные. Видимо, они же давно учуяли запах щенков и решили, что их ждет легкая пожива!»
— Цыц! — шикнул Счастливчик на своих товарищей. Потом задрал нос и попытался получше разобраться с запахами.
«Так-так… Их не меньше шести, а то и больше!» С такой стаей они с Микки не смогут справиться. Даже если они вступят в бой с тремя или четырьмя койотами, остальным ничто не помешает безнаказанно украсть щенка.
«Я не допущу, чтобы с ними случилось то же, что с Пушком!» — с бешенством подумал Счастливчик.
— Так, давайте-ка прибавим шаг! — вслух скомандовал он.
— Я тоже их почуял, — прошептал Микки. — Ты думаешь, что мы сможем оторваться от…
Счастливчик яростно затряс головой, обрывая его. Не хватало только, чтобы щенки узнали, что их преследуют койоты!
Микки испуганно захлопнул пасть и кивнул, давая понять, что все понял. Лизушка и Ворчун дружно заторопились вперед, топая маленькими лапками. Пройдя по узкому проходу между двумя рядами высоких и тонких деревьев, собаки поднялись на вершину невысокого холма и стали спускаться в чащу.
«Если мы успеем углубиться в лес и спрятаться там с подветренной стороны, то они, скорее всего, потеряют наш след!» — стучало в голове у Счастливчика.
Какое-то время они шли в полной тишине и успели отойти на такое расстояние от холма, что Счастливчик уже начал надеяться на лучшее. Но потом он услышал за спиной срывающееся поскуливание Лизушки.
Обернувшись, Счастливчик увидел, что бедняжка совершенно выбилась из сил и спотыкается на каждом шагу. Даже коренастый Ворчун с трудом переставлял лапы, хотя по-прежнему упрямо шагал вперед.
— Нам от них не уйти, — прошептал Микки. Он так низко пригибался к земле, что почти сливался лесными сумерками. — Нужен другой план. Они охотятся за щенками. Давай попробуем замаскировать наши запахи, спрятать щенков и переждать, пока они уйдут.
Счастливчик кивнул.
— Но как мы…
— Прятаться? — прорычал маленький Ворчун. — Свирепые псы никогда не прячутся!
Счастливчик пошевелил ушами. Выходит, Ворчун знал, что они не простые собаки, а свирепые? Интересно, что еще ему известно?
Микки не стал тратить время на разговоры с упрямым щенком. Он бросился на землю и стал кататься по мягкой подстилке из прелой листвы и травы, собирая на себя запахи. Потом вскочил, отбежал к ближайшему дереву и принялся яростно тереться о него боками, спиной и мордой.
Счастливчик с невольным уважением смотрел на него. Он и не думал, что Микки способен на такую хитрую уловку! Пробудившийся собачий дух сделал из беспомощного поводочного пса настоящего мастера выживания.
По примеру Микки Счастливчик тоже извалялся в грязи и как следует потерся животом о палую листву.
— Так, малыши! — скомандовал он. — Быстро, делаем то же самое! И ни в коем случае не вылизывайтесь, этим мы займемся позже.
Малыши послушно шлепнулись на землю, взрывая лапами листья. Даже вечно недовольный Ворчун потерся носом о траву и позволил Счастливчику забросать себя листвой и землей.
— Умники! — прошептал Микки. — А теперь крепко-крепко закройте пасти и делайте, как я, поняли? — Он заполз под куст и распластался на земле. — Ко мне, быстро! И не шевелиться!
Лизушка первая подкатилась под бок к Микки, следом шмыгнул Вертушка. Но Ворчун даже не подумал лезть под ветки. Он шире расставил свои короткие лапки и воинственно поднял складчатый загривок.
— Не буду я прятаться от других собак! — громко прорычал он. Взмахнув тонким хвостиком, он направился в сторону холма, видневшегося за деревьями.
И замер, услышав голоса.
— Где? Где щенята? Где?
— Сюда, сюда, дружочки! Чую щенятину, чую сладкую…
Подавив вопль, Счастливчик выскочил из-под куста, схватил Ворчуна за шиворот и оттащил в укрытие. Тот принялся вырываться, но Счастливчик навалился на него всем туловищем, чувствуя, как перекатываются под ним крепкие мышцы щенка. Малыш уже сейчас был на удивление силен!
— Ты очень храбрый маленький пес, — прошептал Счастливчик на ухо Ворчуну. — Но сейчас не время показывать храбрость. Это не собаки, а койоты, они не будут драться честно, как положено благородным животным. Их много, и они очень опасны, поэтому давай сделаем вид, будто нас нет.
Он почувствовал, как щенок обмяк.
— Койоты? Кто такие койоты? — спросил он, насторожив ушко.
И тут совсем рядом раздался срывающийся от нетерпения сиплый голос:
— Съем щенков! Съем, съем! Сначала съем мягкую мордочку, начну прямо с нежного носика, а потом обгрызу ушки — ушки!
— Я тоже съем! — взвизгнул другой голос. — Всласть похрущу хвостиками! Люблю хвостики, люблю хрящики!
Ворчун затрясся, как в лихорадке. Счастливчик вздохнул — этот упрямый Свирепый пес, с виду такой грозный и бесстрашный, был всего-навсего маленьким щенком.
«Мудрая Собака-Лес, пожалуйста, смилуйся над этими щенками! — взмолился он. — Они только что потеряли свою Мать-Собаку, они страдали и голодали… Сохрани им жизнь, пожалуйста!»
Койоты сгрудились на вершине холма, шумно сопя и повизгивая в ожидании скорой добычи. Косматая шерсть делала их похожими на волков, только лапы у них были тоньше и длиннее. Их большие остроконечные уши отчетливо проступали на фоне неба, а мерзкий запах вызывал у Счастливчика тошноту. Он вспомнил, как Старый Охотник рассказывал ему о койотах, называя их мерзкими и вероломными убийцами, которые охотились на царапок и раненых собак, но больше всего они любили воровать щенков. Нет, этих щенков они не получат — по крайней мере, пока жив Счастливчик!
— Здеся они… здеся… Пахучие, маленькие, сладенькие…
— Нет, не здеся! Нет! Убежали… Пропали! Куцый, они пропали! Куда, куда они пропали? Скажи, Уродец? Где щенки, где?
— Нету, нету… Убежали! За мной, дружочки! За мной!
Последний говоривший — видимо, это и был тот, кого называли Куцым, — был крупнее и выше ростом, чем его приятели.
Счастливчик отчетливо видел его поджарую жилистую фигуру, вертевшуюся на вершине холма. Вместо хвоста у этого койота торчал клок шерсти, видимо, остальное было утрачено в какой-то свирепой драке. Развернувшись, Куцый бросился бежать в обратную сторону, в рощицу тонких деревьев, остальные койоты припустили за ним.
«Если Собака-Лес будет к нам благосклонна, — с замирающим сердцем подумал Счастливчик, — то наш запах приведет их обратно к Собачьему саду!»
Когда свора койотов скрылась из виду, наступила тишина. Едкий смрад постепенно растворялся в тихом воздухе, вновь проступили запахи травы и влажной земли.
Убедившись, что опасность миновала, Счастливчик встал.
— Они ушли, — с облегчением выдохнул он.
— Кто это были? — спросил Микки. — С виду похожи на Альфу, только тощие.
— Это койоты, — с содроганием ответил Счастливчик. — Честно говоря, я сам не очень много о них знаю, но это мерзкие твари. Нечто среднее между волками и лисами.
— Спасибо, больше я ничего о них знать не желаю! — гавкнул Микки, поднимая загривок. Он посмотрел в темную чащу. — Идем отсюда!
Счастливчик посмотрел на щенков.
— Вы все вели себя замечательно, молодцы! Мне очень жаль, но поспать нам не удастся. Нужно поскорее убраться отсюда. Обещаю, что идти мы будем медленно, тех, кто устанет, понесем. Мы идем в стаю, которая живет на берегу озера, под скалами. Там есть и еда, и укрытие, там вы отдохнете. Договорились?
Ворчун первым вскочил на лапы и подтолкнул носом братца с сестрой.
— Шевелитесь, лентяи! — протявкал он.
Счастливчик пошел впереди, а Микки прикрывал их отряд сзади, часто оборачиваясь, на тот случай, если койоты задумают вернуться.
Счастливчик старался идти самым простым путем, обходя ветки и поваленные стволы. Он тоже часто оглядывался, проверяя, как держатся малыши, и каждый раз у него теплело на сердце при виде того, как заботливо Ворчун опекал брата и сестру. Он подталкивал их вперед носом, лизал в ушки и приговаривал, что они молодцы и просто замечательно держатся. С таким братом никакие трудности не страшны!
Но на душе у Счастливчика было по-прежнему тревожно. Они спаслись от койотов, но ведь Ворчун открыто отказался слушаться его! Счастливчик не забыл, с какой силой щенок вырвался из-под него.
«Он не любит подчиняться, — думал Счастливчик. — И не умеет контролировать свою силу. Что-то из него вырастет, если мы не сумеем научить его осторожности?» Он уже видел, что Ворчун относится к породе победителей, но при этом не умел оценивать опасность и легко шел на риск.
А пес, который легко идет на риск, очень быстро погибает.