Монополия
Фары вспыхнули, разрезая темноту, прежде чем гулкий визг шин сорвал тишину. Удар пришёлся мгновением позже – не сразу, а будто растянутым во времени, как застывший кадр. Автомобиль потерял управление, мир перевернулся, ремень безопасности врезался в грудь, перекрывая дыхание. Её тело отшвырнуло назад, стекло треснуло, и Мэй ощутила, как ледяной воздух впивается в кожу, обжигая сильнее, чем боль.
Тишина давила, заполняя пространство удушающим эхом аварии, которое гремело в голове. Она чувствовала вкус крови, но не понимала, откуда та. Очертания движения размылись в мутном свете, силуэт приблизился, но глаза не слушались, тело застыло, не подчиняясь. Попытка закричать не обвенчалась успехом, крик растворился в кошмаре, пока его грохочущий след не затих в глубине сознания.
– Ах! – девушка подорвалась на кровати.
– Тебе часто снятся кошмары? – послышался тихий голос.
Мэй протерла глаза и стала всматриваться в темноту. Чишия сидел на другой кровати и упирался головой в стену, изучающий взгляд был направлен на нее. Девушка легла обратно и подняла глаза к потолку.
– Уже два года.
– Понятно.
– Почему ты не спишь? Надо пользоваться этой возможность, пока есть время.
– Не хочется, – тихо вздохнул парень.
Девушка медленно повернулась, скрывая лицо в тени, где свет больше не мог касаться её кожи. Стена была холодной, шероховатой, и на мгновение она позволила себе сосредоточиться на этом ощущении, словно оно могло оттолкнуть мысли, которые всё ещё гремели эхом в голове. Закрыв глаза, попыталась найти пустоту, заставить сознание замолчать, но образ вспышки фар всё ещё жил под веками, расплываясь, оживая. Мэй глубоко вдохнула, задержала дыхание на несколько секунд, словно пытаясь утопить тревогу.
– Чишия, ты слишком громко думаешь, ложись спать.
Он только усмехнулся, коротко и бесшумно, будто не считал нужным отвечать словами. В полумраке его выражение оставалось неясным, как если бы эмоции на его лице были не до конца сформированы. Спустя время воздух наполнил тихий шелест ткани – медленный, ленивый звук, когда он, наконец, разрешил себе отдохнуть. На мгновение тишина застыла, а затем выдох – едва уловимый, без напряжения, означающий, что парень действительно улёгся и оставил свои размышления.
Ближе к полудню зной начинал размазываться по улицам, застывать на стекле пустых окон, растекаться по пыльным дорогам. Воздух был тяжёлым, густым, наполненным солнцем, которое, казалось, давило сверху, запечатывая город в своем неизменном молчании.
Мэй и Чишия поднялись на крышу, где ветер хоть немного разрывал эту неподвижность. Отсюда город выглядел разорванным – перекрученные улицы, дома, застигнутые временем, как воспоминания, которые больше никому не принадлежат.
Но важнее было другое – высокий силуэт дирижабля короля пик, застыл в воздухе, преграждая путь. Огромная фигура, нависающая над миром, как последняя граница, пересечение которой могло стоить собственной жизни. Мэй задержала взгляд, просчитывая возможные варианты. Чишия лениво скользнул взглядом по горизонту, но в его движении не было колебаний, только осознание того, что выбора нет.
– Выходит, валет треф.
Слова прозвучали спокойно, не как решение, а как неизбежность. Мэй ещё раз всмотрелась в горизонт. Их дальнейший путь был определен, осталось только выжить.
***
Мэй и Чишия остановились перед огромным футбольным полем, его размеры казались ещё более внушительными в вечернем свете. Покрытие, искусственный зелёный газон, было идеально ровным, разделённым чёткими белыми линиями, которые вырисовывали зоны игры.
Стадион тянулся вдаль, и даже при лёгком ветре флаги на трибунах оставались неподвижны, словно замерли в ожидании. На поверхности газона отражались слабые блики света. Мэй слегка нахмурилась, ощущая внутреннее напряжение, но пока не могла понять, связано ли оно с самой локацией или с предчувствием того, что их ждет впереди.
Трое человек уже стояли на своих местах, их фигуры вырисовывались на фоне искусственного освещения, отбрасывая странные, угловатые тени. Кто-то лениво опирался на боковую линию, кто-то стоял с руками в карманах, словно уже знал правила и ждал, когда остальные войдут в круг.
На стадионе вырисовывалось поле для знакомой настольной игры. Белые полосы на газоне делили пространство на сектора, аккуратно обозначая зоны для сделок, штрафов и владений. В центре стояла конструкция, напоминающая игровое табло, и два стола.
Девушка инстинктивно замедлила шаг, ощущая искусственность всего происходящего – классическая игра приобрела зловещие очертания, словно её правила больше не подчинялись реальному миру. Чишия скользнул взглядом по стоящим перед ними игрокам, затем ухмыльнулся, он уже видел парадокс, который здесь был заложен.
– Добро пожаловать на игру валета треф! Меня зовут Каору. Буду рад сыграть с вами во всеми известную игру – «Монополия», – сказал парень, вышедший из центрального входа. – Сейчас система объяснит правила.
Женский голос донесся из табло над стадионом:
Игра: «Монополия».Сложность: валет треф.Количество участников: шесть.Ограничение по времени: не ограничено.Правила игры:
Поле состоит из 40 клеток: 28 участков недвижимости, 3 поля шанс, 3 поля общественная казна, поле вперед, 2 налоговых поля, бесплатная стоянка и тюрьма.Каждый игрок начинает с суммой в 1500 денежных единиц. При прохождении поля «вперед» игрок получает еще 200 денежных единиц.При выпадении поля «шанс» или «общественная казна» игрок вытягивает карточку со стола, расположенного посередине и выполняет задание. При выпадении налогового поля игрок выплачивает 100 денежных единиц в банк.Наступать на поле «тюрьма» игрок сможет только три раза, в последний раз игра для него оканчивается. Также у участвующих есть привилегия – из колоды «шанса» можно получить карточку, которая спасает из тюрьмы, во всей колоде она одна. Ей можно воспользоваться либо для себя, либо отдав другому. Нахождение в этой зоне продляется до момента, пока не завершится круг.На территории участков недвижимости игрок имеет право строить здания стоимостью от 50 до 200 денежных единиц в свой ход, но тогда тот остается на месте. При наступление на поле, которым владеет игрок, необходимо выплатить ему от 10 до 100 денежных единиц. Если на поле имеются здания, то от 30 до 150 денежных единиц.Обанкротившийся участник выходит из игры. Победа засчитывается либо в случае банкротства всех игроков, либо банкротства валета треф.Удачи!
– Ну что ж, думаю правила легче легкого, давайте начинать! – радостно воскликнул Каору.
На экране появились фотографии участников и пока что незаполненное досье, кроме графы начального капитала в 1500 денежных единиц. Девушка внимательно изучила имена других игроков, помимо нее, Чишии и Каору: девушка – Айко, молодой парень-подросток – Даики и взрослый мужчина – Таши.
– Пф, я думал будет сложнее, – сказал Таши. – Недвижимость – мой второе имя!
Чишия, стоявший рядом, только усмехнулся на это заявление. Все игроки встали на поле с названием «вперед». Система с помощью рулетки определила первого ходящего – Айко. На экране закрутились кубики и выдали число – три. Она аккуратно прошлась до третьей клетки, где красовалось название «Акихабара» и не задумавшись сказала:
– Я покупаю владение этим участком.
Система озвучила: стоимость 60 денежных единиц и в ее досье сменились числа начального капитала с 1500 до 1440 денежных единиц. Теперь при наступлении на это поле придется выплатить 50 денежных единиц.
Следующие несколько ходов не обещали ничего сложного, никто не наступал на игровые поля, кроме улиц или районов. С одной стороны, все это казалось довольно-таки простым, а с другой Мэй искала подвох. Она постоянно оглядывалась на Чишию, но тот пока только мотал головой, показывая, что еще сам разбирается.
За ближайшие двадцать минут почти у каждого игрока уже имелись свои владения и капитал начал снижаться:
Чишия – Сидзюко – 1400 ден.ед.
Мэй – Гиндза – 1350 ден.ед.
Айко – Акихабара – 1440 ден.ед.
Даики – Одайба – 1430 ден.ед.
Таши – выплата Чишии, Омотэсандо – 1250 ден.ед.
Каору(валет) – выплата Даики – 1470 ден.ед.
Следующий ход снова был за девушкой по имени Айко, она начинала нервничать и перебирать край платья, пока на экране крутились кубики с числами. Выпало число два, и девушка шагнула на поле «шанс». Слегка на негнущихся ногах она подошла к столу и взяла карточку сверху.
– Вам предоставлена возможность выбрать поле, которое в будущем отправит игрока в тюрьму, – зачитала та. – То есть, совершенно любое?
– Да, это так, – ответил валет.
– А вот это уже интереснее, – усмехнулся Чишия и посмотрел на недоумевающую Мэй.
– Я выбираю… поле «Китадзава».
На этот участок в мгновение выстрелил красный луч света с неба и прожег зеленую траву по периметру маленького участка. Мэй слегка вздрогнула от неожиданности, представив, как может оказаться под таким же лучом.
Начинало темнеть, свет фонарей по всему футбольному полю резко осветил территорию. Ленивые темные облака растягивались по небу, обещая расплакаться в любой момент. Игра шла напряженно, все в основном молчали, но тут внезапно подросток обратился к Каору.
– Если мы победим, нас отпустят наконец-то домой?
– Ты сначала выиграй, а потом задавай вопросы.
– Мне уже надоели эти игры, сколько вы еще будете над нами издеваться?! Я хочу домой, в свой родной Токио!
– А ты разве не дома? Ты вообще уверен, что тот Токио, о котором говоришь, вообще существует?
Парня пробило ознобом, словно тот был уже на грани нервного срыва. Мэй не представляла через что ему вообще пришлось пройти. Он здесь один, без родителей, беспомощный и растерянный. Прошло несколько недель с того, как все исчезли, так действительно можно сойти с ума. Девушка посмотрела на Чишию и подумала над тем, что если бы не их случайные встречи, то возможно она была в примерно таком же состоянии. Он всегда удивительным образом оказывался где-то поблизости, делился информацией, редко, но метко помогал. И каждый раз на его лице красовалась эта странно-красивая ухмылка, прямо как сейчас. Чишия смотрел ей в глаза со странным выражением лица, словно читал мысли.
Спустя еще минут тридцать почти все участки недвижимости были выкуплены, на одном из них Таши уже построил два здания, что сильно снижало его капитал, но, кажется, тот знал, что делает. Даики выпало поле «шанс», где тот получил в наследство 200 денежных единиц, а Айко ступила на поля «налог» и «общественная казна», что отобрало у нее в общей сумме 400 денежных единиц.
Чишия – Сидзюко, Сибуя, Янака, выплаты – 800 ден.ед.
Мэй – Гиндза, Кабуки-Тё, выплаты – 900 ден.ед.
Айко – Акихабара, Каплабаши, выплаты – 600 ден.ед.
Даики – Одайба, Маруноути, Сугамо, выплаты – 1000 ден.ед.
Таши – Омотэсандо, Китайшинагава, Канда, выплаты, здания – 500 ден.ед.
Каору(валет) – Судзурандори, Аояма, улица Гейш – 1000 ден.ед.
С неба начали падать редкие мелкие капли дождя. Стадион был не крытым, отчего все участники могли оказаться промокшими до нитки. Атмосфера накалялась, бездумная ходьба по клеткам и медленное развитие событий напрягало. Мэй не была фанаткой настольных игр и принимала в них участие только по очень большой просьбе сестры, так долго сидеть над этим ее утомляло. Выпавшая комбинация кубиков, отправившая девушку на поле «шанс», развеяло скуку. Подойдя к столу, она подняла карточку и зачитала:
– Вам выпал счастливый билет! Вы имеете право воспользоваться возможностью не идти в тюрьму или помочь с этим другому игроку.
– Вот ведь повезло, – огрызнулся мужчина-недобизнесмен.
Это была действительно хорошая карта. В случае третьего попадания на поле «тюрьма» можно отсрочить свою смерть на какое-то время. Мэй спрятала эту карту в задний карман шорт. Еще долгих тридцать минут они молча ходили по полям, покупали землю. Это все ужасно раздражало.
– Сколько мы так будем играть? До утра? – возмутилась Мэй.
Не успев получить ответ на свой вопрос, ее перебил женский испуганный вздох. Она подняла глаза на табло, которое отсчитало восемь шагов для Айко. Не понимания неожиданного страха в глазах той девушки в платье, Мэй отсчитала поля и тут до нее дошло. Тюрьма. Вот и первый заключенный. Айко на негнущихся ногах прошлась до нужного поля и остановилась, осмотрев всех вокруг.
– Не волнуйся, мы обязательно победим его и уйдем отсюда живыми! – крикнул ей Даики.
На что Каору только усмехнулся. Еще спустя некоторое время выкупились несколько территорий. Молчание давило на голову. Осознание того, что здесь можно играть хоть весь день выводило Мэй из себя. Она то и дело, что поглядывала на парня с белыми волосами, но они постоянно были слишком далеко друг от друга, чтобы обсудить обстановку. Начался второй круг. Капитал был обновлен. Айко вышла на свободу.
Чишия – Сидзюко, Сибуя, Янака, Моа, выплаты – 700 ден.ед.
Мэй – Гиндза, Кабуки-Тё, Икедазака, выплаты – 800 ден.ед.
Айко – Акихабара, Каплабаши, выплаты – 600 ден.ед.
Даики – Одайба, Маруноути, Сугамо, Амейоко, Уэно, выплаты – 750 ден.ед.
Таши – Омотэсандо, Китайшинагава, Канда, Накамису, выплаты, здания – 650 ден.ед.
Каору(валет) – Судзурандори, Аояма, улица Гейш, Накано, выплаты – 850 ден.ед.
Следующим игроком, получившим преимущественную карточку «шанс» стал Каору, который зачитал следующее:
– Вы получаете привилегии судьи и можете отправить одного участника в тюрьму, – он зловеще улыбнулся, осмотрев всех участников. – Даики, пройди-ка пожалуйста в место лишения свободы.
***
Ночь опустилась на город уже давно, небо стало ронять свои слезы все чаще, заставляя игроков на стадионе начинать подрагивать от холода и переступать с ноги на ногу в попытках согреться. На счете каждого оставалось меньше 800 денежных единиц, каждый чувствовал усталость от долгого стояния и медленного передвижения. Все территории выкуплены, построено несколько зданий. Количество посещений тюрьмы:
Чишия – один.
Мэй – два.
Айко – два.
Даики – два.
Таши – один.
Каору(валет) – один.
– Ты это специально делаешь? – обратилась Мэй к Каору.
– Делаю что?
– Выматываешь нас. Здесь слишком много клеток, слишком медленное передвижение. Эта игра почти бесконечная.
– Так тебе скучно играть в мою игру?
– Да, невероятно.
– Мэй, лучше не надо… – тихо сказала Айко. – Давай просто делать то, что от нас хотят.
– Дорогая моя Мэй, – валет треф стал приближаться к ней максимально близко, пока не остановился у самого лица. – Это настольная игра, здесь я бессилен к тому, насколько она быстро пройдет. Здесь важна тактика и расчетный ум. И судя по тому, как вы играете – мозгов у вас мало, только трястись от страха умеете. Твой ход следующий, не разочаруй меня окончательно.
Система стала раскручивать кубики и выбила число семь, пройдя несколько полей, девушка остановилась на своем ранее приобретенном участке. Она развернулась лицом ко всем и оценила обстановку. Чишия стоял в неподвижной позе со спрятанными в карманы руками. Его озарила догадка, отчего бровь поднялась вверх, оставив на его лице выражение вопроса: «Что ты задумала?».
– Покупаю на 700 денежных единиц здания на каждый свой участок.
– Что ты делаешь?! У тебя же на счету останется всего 100 денежных единиц! – воскликнул Таши. – Умереть захотела?
– Идешь ва-банк? Смело, – сказал валет.
Система обновила капитал игроков:
Чишия – 600 ден.ед.
Мэй – 100 ден.ед.
Айко – 350 ден.ед.
Даики – 400 ден.ед.
Таши – 540 ден.ед.
Каору(валет) – 610 ден.ед.
– Приобретение зданий на каждый имеющийся участок дело рискованное, но при таком количестве участников и разбросу твоей недвижимости по всему полю, можно хорошо окупиться, – наконец-то подал голос Чишия. – Умно.
Игра, начавшись как обычное состязание, постепенно превращалась в изощрённую шахматную партию, где ставки росли с каждым ходом. Воздух был насыщен напряжением, словно само поле впитывало в себя азарт и расчётливость игроков, готовых идти до конца. Мэй почувствовала, как динамика изменилась – теперь никто не играл наудачу. Пространство заполнялось сделками, уловками, молчаливыми договорённостями, где каждое движение имело последствия.
Чишия, лениво наблюдая за остальными, ловил едва заметные нюансы: небольшие паузы перед ставками, скользящие взгляды, оценивающие ситуацию, и тот факт, что валет начал допускать микроскопические ошибки. Игроки больше не боялись рисковать. Границы влияния разрастались, недвижимость стремительно переходила из рук в руки, но главное происходило не на поле, а за его пределами – в тени стратегий, выстроенных заранее.
Одни игроки объединились, создавая экономические ловушки, вынуждая валета тратить ресурсы. Другие манипулировали сделками, незаметно смещая баланс в свою сторону. Внешне всё выглядело как обычная игра, но внутри неё назревал переворот, тщательно скрытый от взгляда Каору. Здесь уже не было места для импульсивных решений. Только холодный расчёт, чёткие действия, которым игроки следовали, чтобы загнать валета в угол.
Всё произошло мгновенно. Парень-подросток наблюдал, как цифры на табло начали складываться в закономерность. Комбинация была окончательной. Красные символы вспыхнули, словно система подтвердила его судьбу. Он смотрел на последний кубик, понимая, что он ведёт его прямо к смертельному полю – Тюрьме. Это был третий раз. Другие игроки наблюдали в напряжённой тишине – никто не хотел произносить это вслух, но все знали: это был его последний ход.
– Бедный мальчик… – сказала Айко.
Мэй чувствовала, как тревога разрасталась внутри, словно тяжёлая ледяная масса заполняла грудную клетку. Парень перед ней опустил голову, слёзы стекали по щекам, но он не пытался их скрыть, как будто понял, что сопротивляться больше не имеет смысла.
Её пальцы дрожали, когда она нащупала карту в кармане, гладкая поверхность бумаги казалась холодной, словно сама система давала ей понять, что выбор – не иллюзия, а реальный, окончательный. Она могла спасти его. Она могла просто протянуть руку, отдать карту, избавить его от той участи, которая уже была вписана в правила.
Но цена этого шага была слишком высокой. Если Мэй сейчас отдаст карту, то следующая тюрьма станет для нее смертельной. Девушка чувствовала, как в груди нарастало давление, мысли сталкивались, путаясь между долгом и страхом. Её выбор – это не просто помощь другому игроку. Это её судьба.
Глубокий вдох. Ещё одна секунда. Недалеко стоял Чишия, наблюдая, но не вмешиваясь. Его взгляд был спокойным, но она знала, что он понял её внутреннюю борьбу. Он видел, как сомнения разрывали её изнутри, как рука не решалась достать карту, как разум метался между возможностью спасения и неизбежным концом. В нем словно бурлил неподдельный интерес к тому, что она сделает. Решение нужно было принимать сейчас.
– Я отдаю свою карту Даики.
– Серьезно? Ты спасешь этого мелкого вместо своей шкуры? Мэй, ты с ума совсем сошла? – недовольно выкрикнул Таши.
– Какой благородный поступок, – сказал валет. – Ты уверена в том, что собираешься сделать?
– Мэй, одумайся! Ты вроде не глупая девчонка, ради чего тебе это? Если этот мальчуган выживет, а ты умрешь, мы лишимся хорошего союзника! О нас подумай! – продолжал Таши. – Ради чего это?
– Я так решила.
Система обнулила ход Даики и отправила его на поле «вперед», словно даруя второй шанс, которого он уже не ждал. Парень застыл на месте, будто не до конца веря в то, что только что произошло, а потом, резко вытерев слёзы, бросился к Мэй. Его шаги были торопливыми, почти неуверенными, но едва он добрался до неё, вцепился так крепко, что чуть не сбил её с ног.
– Спасибо! Спасибо! Спасибо!
Его голос срывался, слова сливались в единое, бесконечно повторяющееся признание. Он говорил быстро, захлёбываясь эмоциями, его пальцы дрожали, а дыхание ещё не успело восстановиться после паники. Мэй лишь стояла, чувствуя, как внутри всё ещё дрожит после принятого решения, но её взгляд уже переместился в сторону Чишии.
Тот не двигался, но теперь его руки были вынуты из карманов. Редкость. Он смотрел на происходящее с тем самым непроницаемым выражением, которое невозможно было разгадать. Но девушка видела, как в глубине его взгляда что-то работало, будто механизмы внутри начали перебирать возможные сценарии. О чем именно тот думал? Она могла только догадываться. Но одно знала точно – Чишия видел в этом ход, видел в этом нечто большее, чем просто спасение одного человека. Вопрос был только в том, какой вывод он сделал.
Следующий ход был за Каору, валетом треф. Система бросила кубики, и их стук эхом отозвался в тишине, словно отсчитывая секунды до чего-то неизбежного. Цифры вспыхнули, и его фишка скользнула по полю, замерев на «шанс». Он не торопился взять карту, словно растягивал этот момент, давая каждому осознать приближающееся решение. Когда он наконец поднял её, его глаза пробежались по тексту, а затем уголки губ дрогнули в усмешке.
Глухой смешок разорвал напряжение, он чуть качнул головой, будто не поверив своей удаче, но в следующую секунду, неторопливо отрывая взгляд от бумаги, произнёс:
– Вы были приняты в банду местной мафии, которая подарила вам пистолет для самообороны. Выберите участника, которого хотите устранить.
Воздух, казалось, стал плотнее. Какое-то время никто не двигался, осознавая смысл сказанного. Мэй почти машинально напряглась, пальцы в кармане непроизвольно сжались. Чишия всё так же неподвижно стоял напротив, а взгляд, хоть и спокойный, задержался на Каору чуть дольше обычного – как если бы внутри него уже работал механизм анализа, предугадывая возможный финал.
Валет не торопился говорить дальше. Он просто смотрел на поле, позволяя паузе растянуться. Этот выбор был его. И теперь уже никто не знал, кого он решит поставить под прицел. Парень шагнул вперёд с нарочитой медлительностью, оставляя за собой пустоту, как будто каждый его шаг утяжелял воздух. Пространство вокруг него стало центром напряжения, все взгляды невольно сосредоточились на фигуре валета.
Оказавшись в центре, Каору остановился, его тело слегка повернулось, взгляд скользнул по каждому из присутствующих. Он не торопился. Он изучал.
– Итак, – протянул тот. – Айко. Трусливая девушка, которая боится сделать лишний шаг, сказать лишнее слово, подчиняется любому, кто имеет хоть какую-то власть. Даики. Подросток, загнанный в угол, чьи нервы уже не пределе. Ему остался последний шаг, прежде чем упасть в объятия смерти. Широ. Наглый мужлан, которого в жизни скорее всего интересуют только деньги и бизнес. Его не заботит ни одна жизнь здесь.
Его взгляд остановился на Мэй и тот на мгновение замолчал, словно оценивая ее.
– Мэй. Торопливая, смелая, добродушная. Осталась без удачной карты, отдав ее другому игроку и лишив себя шанса на продолжение игры в будущем. Станет ли твой поступок стоящим, если я сейчас выстрелю в Даики? Чишия… Ленивый наблюдатель. Делает вид, что ему все равно на происходящее. Играет со смертью в кошки-мышки. Вы пришли сюда с Мэй вдвоем, вы друзья? Может быть пара? Мне так интересно как ты отреагируешь на ее смерть…
– Каору, не убивай меня, я отличный игрок, у меня есть прекрасные стратегии. Давай объединимся против остальных? А? Что думаешь? – выкрикнул Широ. – Я могу стать отличным союзником!
Обстановка на поле ощутимо изменилась – воздух стал тяжёлым, словно пропитался осознанием, что это уже не просто игра, а тонкий баланс между жизнью и смертью. Каору стоял в центре, его фигура была единственным движением в этом застывшем моменте. Его слова висели в воздухе, каждое из них было не просто характеристикой, а вынесением приговора.
Айко опустила голову, её руки нервно сжались, будто она пыталась стать меньше, незаметнее, как если бы это могло спасти её. Даики, ещё недавно вытирающий слёзы, замер, а его пальцы непроизвольно дрогнули, будто он хотел схватиться за что-то реальное, за что-то, что дало бы ему уверенность, но вокруг было только холодное поле и взгляд валета, пробирающийся в самые слабые точки каждого.
Широ метнулся вперёд со своей отчаянной речью, его голос звучал слишком громко в этой напряжённой тишине. Он пытался играть, но его торопливые слова выдавали страх, скрытый под слоем напускной уверенности.
Мэй чувствовала, как её дыхание стало чуть глубже, сознательно контролируя его, чтобы не показать эмоции. Её взгляд ещё оставался на Чишии, и она видела, как в его глазах двигались сотни мыслей, высчитывая возможные исходы. Даже он больше не выглядел просто наблюдателем – теперь он был частью этого уравнения.
Время тянулось. Валет едва заметно вздохнул, будто подчеркивая момент окончательного решения, затем небрежно сложил пальцы в имитацию пистолета и, не моргнув, направил его на Широ.
– Ладно, пора выбирать.
Пространство застыло, как перед бурей, но разряд пришёл мгновенно – система заговорила с холодной бесстрастностью: «Для этого игрока игра заканчивается.» В ту же секунду с неба пронёсся алый луч, ударивший Широ в лоб с чистой, механической точностью. Ни крика, ни сопротивления, только тело, что сначала напряглось, будто осознав неизбежность, а затем рухнуло, утрачивая всякую жизнь.
Тишина после удара была гнетущей, как пустота после взрыва. Мэй инстинктивно напряглась, осознавая, как холод пробежал по коже, ощущая непрошеную дрожь внутри. Каору медленно опустил руку, словно завершив ритуал, а затем ухмыльнулся с тем же безразличием, что сопровождало каждый его жест. Он не смотрел на мёртвого Широ, он смотрел на живых – тех, кто ещё оставался на поле.
Дождь лил без остановки, холодные капли тяжело падали на землю, пропитывая одежду до последней нитки. Никто не мог укрыться, и поле, где ещё недавно разворачивались стратегические ходы, теперь казалось размытой ареной, где контроль исчезал с каждым новым броском кубиков.
Игра ускорилась. Не было времени на долгие размышления, каждый действовал быстро, инстинктивно, цепляясь за малейшие шансы удержаться. Тюрьма перестала быть редкостью – каждый из них уже дважды ступал за её границы, каждый испытал ощущение, когда система запирала их в своём механизме, не давая выбора.
Но хуже было другое – капитал стремительно таял. Шанс на восстановление становился почти иллюзорным. Каждое новое движение требовало вложений, которых уже не было. Никто не мог позволить себе ошибку, но ошибки всё равно случались, потому что в хаосе, созданном дождём, не было места идеальному просчёту.
Айко застыла, пальцы невольно сжались, холодный дождь стекал по её лицу, смешиваясь с каплями, что затуманили взгляд. На экране вспыхнули цифры, беспристрастные, безжалостные, они предписывали ей шаг вперёд, на территорию валета. Она уже знала, чем это закончится.
Сердце забилось быстрее, как будто пыталось догнать решение, которого ещё не прозвучало. Её капитал был ничтожен, на него не хватало даже на малую часть сборов, и система не признавала слабость, не давала отсрочек. Банкротство. Слово упало в пространство, будто холодный удар, и в следующий миг система озвучила приговор: «Для этого игрока игра заканчивается.»
Она стояла неподвижно, словно надеялась, что между звуками есть хоть крохотная пауза, обещающая альтернативу, но той не было. Всё уже решено. Всё уже предсказано. Дождь продолжал лить, скрывая слёзы, которые ей теперь не имело смысла сдерживать.
– Как же так…
В следующую секунду воздух разорвал алый свет, прорезавший пространство с точностью выстрела. Красный луч пронзил тело Айко, и её силуэт на миг застыл. Глухой удар. Её колени подкосились, она не издала ни звука, лишь резко выдохнула, словно вся боль разом вырвалась из лёгких. Потом её тело рухнуло на землю, мокрая ткань одежды впитала грязь дождя, но в этот момент это уже не имело значения. Все молчали. Никто не двинулся, никто не вздохнул. Даже Каору, что ещё мгновение назад ухмылялся, не произнёс ни слова.
Следующий ход за Чишией. Он лениво обвёл взглядом поле, позволяя себе изучить расстановку фигур, как если бы перед ним действительно была шахматная партия. Пространство стало тёмным от непрекращающегося дождя, лужи отражали искажённые огни табло. Парень медленно заправил влажные волосы за ухо.
Система отсчитала шаги – его фишка скользнула по полю и привела к «шансу». Он подошёл к столу, не торопясь. Его пальцы легко коснулись гладкой поверхности бумаги, скользнули по краю, прежде чем тот поднял карточку и прочитал текст.
– Вы стали новым мэром города и теперь в ваших руках есть возможность обменять капиталы двух игроков на один раунд, – Чишия задумался. – Мэй и Каору, на следующий раунд ваши капиталы будут переданы друг другу.
– А ты не глуп, – сказал валет.
Ситуация накалялась, этот раунд возможно мог стать последним. У Мэй оставалось всего 200 денежных единиц, а у валета – 550. При обмене капиталом девушка находилась в выигрышной позиции, но это не обещало обязательной победы. Следующий ход был за Каору. Рядом с ним находились владения Даики и Чишии. Если валет встанет на поле «Сибуя», то не сможет выплатить аренду и обанкротиться, но если встанет на поле «Сугамо», то сможет играть дальше. Кубики на экране закрутились.
Воздух застыл, пропитанный ожиданием, напряжение висело в пространстве, как статическое электричество перед грозой. Все следили за экраном, за тем, как закрученные кубики нарочно замедлили своё вращение, точно наслаждаясь агонией момента, растягивая секунды, вытягивая напряжение до предела.
Чишия оставался неподвижным, но в его глазах мелькнуло нечто хищное – он видел, что конец близок. Мэй невольно дрогнула, её тело отреагировало раньше, чем сознание осознало, что именно сейчас решится судьба человека.
Цифры наконец вспыхнули. Семь. Система безэмоционально зафиксировала результат, и поле общественной казны загорелось перед Каору. Он медленно поднял взгляд, будто не веря, но система уже объявляла его обязательства. 200 единиц. Не слишком большая сумма, но ровно та, что делала невозможным продолжение игры.
Последний его ход. Банкротство. Каору выдохнул, откинув голову назад, позволив дождю стечь по лицу, словно принимая неизбежное. Никто не произнёс ни слова – момент, когда власть рушится, не требует комментариев.
– Как жаль, а мне так понравилось играть с вами, – затем он обратился к Чишии. – Ты хороший соперник и отлично соображаешь на поле боя.
– Кто ты такой? Кто стоит за всеми этими играми? – спросила Мэй.
– Мэй, ты неугомонна. Ты действительно хочешь знать ответ? Я всего лишь игрок. Так же, как и вы. Но ты спрашиваешь не о том, кто я, а о том, что я знаю. Кто стоит за этим? Ты правда думаешь, что кто-то один? Или что есть место, где можно получить ответы? – он сделал шаг назад и расправил руки в стороны, всё ещё удерживая на себе взгляды. – Они наблюдают. Всегда. Но не думай, что ты просто пешка. Раз ты выжила до этого момента, значит, у тебя еще есть шанс.
Красный луч разорвал пространство, ударив в грудь Каору с безупречной точностью. Его тело дернулось, будто на миг сопротивляясь, но затем рухнуло, беззвучно, лишённое прежней силы. Даики не выдержал – его голос прорезал тишину радостным криком, оглушительным после долгого напряжённого молчания. Он сорвался с места и побежал, к выходу, к свободе, к моменту, которого так ждал.
Мэй медленно вдохнула, ощущая, как тяжёлый воздух смешивается с шумом дождя. Стадион погружался в темноту – огни гасли по одному, оставляя пространство безжизненным, словно сама система стремилась стереть следы игры, словно её и не было вовсе. Ливень усилился. Он хлестал по земле, по мокрой одежде, по лицам тех, кто ещё стоял здесь, наблюдая за окончанием. Капли стекали по её коже, холодные, но не сравнимые с ощущением опустошения внутри.
– Он тоже обычный игрок, – Чишия стоял неподвижно, наблюдая за мерцающей водой, за следами шагов, которые вскоре исчезнут. – Интересно, что он подразумевал под «шансом»?
Эмоции ударили в неё внезапно, как порыв ветра, сметающий равновесие. Адреналин ещё пульсировал в крови, но это было уже не напряжение игры, а нечто другое – тяжесть осознания, внезапная близость того, что всё закончилось, но не совсем. Мэй развернулась слишком резко, почти бессознательно, рука сама потянулась вперёд, найдя тепло чужого тела. Она обняла его.
Не робко, не отчаянно – спокойно, бережно, но всё равно внезапно. Чишия встряхнулся от неожиданности, глубоко вдохнул, едва ли не оступился, но не оттолкнул её. Его тело напряглось на миг, будто инстинктивно пытаясь понять, что делать дальше. Он не привык к таким порывам – особенно к тем, что не вписываются в расчёт. Но прежде чем он успел сделать движение вперед, её руки исчезли.
Мэй отступила, быстро, почти испуганно, отводя взгляд, будто не позволяя себе остаться в этом моменте ни секунды больше. Дождь бил по земле, хлестал по лицу, давая оправдание этому безмолвию, скрывая выражение её глаз. Но парень всё ещё смотрел на неё с нескрываемым вопросом.
– Извини, накопилось.