Безумие
Ночь поглотила город. Тьма была густой, вязкой, словно сотканной из теней, наползающих друг на друга. Ни звёзд, ни луны – лишь бескрайний мрак, разлитый по улицам, как чернила на мокрой бумаге. Они шли молча. Каждый шаг раздавался приглушённым эхом, затерянным в неподвижном воздухе. Город спал, словно улицы забыли, что когда-то по ним ходили люди.
Чишия шагал уверенно, его силуэт почти сливался с окружающим миром. Казалось, он чувствовал себя в этом мраке как дома, не прячась, но и не нарушая его тишины. Мэй следовала рядом, дыхание ровное, но она чувствовала, как ночь давит своей безмолвностью. Заброшенные здания тянулись в сторону, слепые окна смотрели в пустоту, отражая лишь черноту. Ни голосов. Ни признаков жизни. Лишь две фигуры, которые были единственными движущимися точками в этом забытом мире.
Мэй ощущала, как усталость опустилась на ее плечи. Каждый шаг давался с трудом, словно земля под ногами становилась вязкой. Она отдалилась, не специально, просто тело не слушалось, темп Чишии оказался слишком быстрым для её истощённого состояния.
Парень заметил это и, не говоря ни слова, замедлился и поравнялся с ней. Он мог не делать этого и просто идти дальше своей дорогой, но поступил иначе. Мэй подметила это, но ничего не сказала. Этот жест невольной заботы удивлял, особенно после того, как он показал себя ранее. Чишия думает не дальше себя, парня не заботят жизни других людей. Девушка понимала его.
Краем глаза она отметила, что он наблюдает. Молча шагая рядом, беловолосый смотрел на нее и витал в каких-то своих мыслях. Она подняла взгляд, а он в свою очередь отвел в сторону свой, будто никакой заинтересованности и не было. Мэй тихо усмехнулась не придавая этому значения.
Небо не выдержало такого напряжения в воздухе и пролило слезы. Несколько капель упали на плечи девушки, предупреждая, что скоро им придется искать место, где можно будет спрятаться. В груди поселилось ощущение пустоты, но спустя какое-то время оно исчезло из-за молодого человека, решившего начать разговор.
– Ты быстро принимаешь решения. Не боялась ошибиться и проиграть?
– Мне было все равно. Если бы была не права, то это стало бы только моей проблемой.
Он ухмыльнулся, но ничего не ответил на это.
– Чишия, почему ты такой спокойный всегда? Тебя мало волнует то, что происходит вокруг, тебе все равно на человеческие жизни. Со стороны ты кажешься человеком, который словно знает все наперед.
Он продолжил идти, не меняя шага, позволяя тишине осесть между ними, как неизбежная пауза, в которой нет нужды торопиться. А потом, не взглянув на неё, сказал спокойно:
– Если ты не привязываешься, тебе нечего терять, – его голос прозвучал безразлично, не как объяснение, а как утверждение, которое он давно для себя принял. Но затем добавил чуть тише, с лёгкой тенью усмешки: – Знать всё наперёд? Если бы я знал, что произойдёт, мне было бы скучно. Откроешь мне тайну своего появления на Пляже? Вроде как ты отказалась от моего приглашения.
– Я осталась без партнеров и шла куда глаза глядят. Заметила машину и несколько человек, проследила и прошла без проблем. Это конечно очень интересное место с не менее интересными людьми, – Мэй улыбнулась уголками губ.
– Да, вид заставляет думать так. Только вот внутри все гнилое.
– О чем ты?
– Потом.
Дождь набрал силу и обрушился на них непрерывными потоками, превращая все вокруг в мокрую, хлюпающую пустоту. Капли били по коже, стекали по лицу, забираясь под одежду и пропитывая ткань насквозь. Топ и спортивные штаны Мэй уже не согревали – наоборот, холод проник внутрь, заставляя тело дрожать.
Чишия обратил на это внимание и, не сказав ни слова, изменил их маршрут в сторону многоэтажного здания, зажатого между мраком и беспорядком. Вход был завален обломками разной мебели и грудой мусора. Мэй задумалась над тем, что это место скорее всего когда-то было чьим-то убежищем.
Она шагнула внутрь, осторожно переступая через осколки и пыль, выискивая устойчивые точки опоры. Не заметив скользкую поверхность под ногой, девушка не успела зацепиться за что-нибудь и потеряла равновесие, падая на спину.
Две мужские ладони уверенно сомкнулись на ее талии, согревая тело своим теплом. Все произошло в одно мгновение, словно он ожидал этого, стоя сзади. Мэй невольно охнула, но голову не повернула. Ее мокрые волосы растекались по его лицу. Аккуратно подтолкнув, парень помог переступить через препятствие и пройти внутрь.
– Спасибо, – сказала она, на что тот только кивнул головой.
Здесь действительно кто-то обитал, обустроив помещение возможными в этом мире удобствами. Два кресла стояли вокруг кострища. Пыль указывала на то, что хозяин скорее всего больше не вернется. Обнаружив запас сухих веток и спичек, молодые люди разожгли костер и устроились друг напротив друга. Тепло огня наполняло комнату, а снаружи слышался нескончаемый ливень.
– Какая была твоя первая игра?
– Блэкджек. Я даже правил не читал, доверился чутью. Вышел победителем и получил вознаграждение – револьвер. Жаль только, что оружием я пользоваться не умею.
– Так похоже на тебя. Многие могут позавидовать такому равнодушию.
– Но не ты? – он ухмыльнулся.
– Считаешь мне плевать на свою жизнь?
– Со стороны выглядит так. Только думаю, что внутри у тебя все сложнее.
– А ты людей насквозь видишь?
– Не люблю копаться в чужих душах, но многое подмечаю.
Разговор сошел на нет, парень и девушка отдыхали в креслах, размышляя о чем-то своем. Дождь за окном гипнотизировал и убаюкивал. Мэй изо всех сил старалась не уснуть, но в какой-то момент сдалась. Сначала ночь проходила абсолютно спокойно, но мозг все равно решил надавить и в очередной раз проиграть уже знакомое до боли воспоминание.
В ушах слишком громко звучала тишина, она заволокла все пространство вокруг. Понимать, что происходит Мэй могла только глазами. Несколько человек мельтешили около автомобиля: кто-то пилил металл, кто-то пытался достать сестру у нее из-под головы. Девушка не понимала, что происходит. Сознание ускользало от нее каждые несколько минут. Следующее, что она помнит – как ее родных увозят три разные скорые, как ее саму перекладывают на каталку и что-то спрашивают. Ни слова не разобрать, почему так тихо?
Далее – белый свет, слух прорезался и впитывал в себя пищащие звуки мониторов. На лице кислородная маска, четыре человека стоят над ней в белых халатах и что-то делают в нижней части ее тела. Мэй пытается поднять голову, но кто-то нежно опускает ее обратно. Она проваливается в сон и разрывающую душу тишину. По щеке бежит слеза. Кто-то аккуратно трясет ее.
Ранние лучи солнца пробирались сквозь стекла и разбегались по лицу девушки. Она вытерла мокрые щеки и обнаружила молодого человека, держащего ее за плечо. Синяки под глазами указывали на то, что он совершенно не спал.
– Опять…
– Кошмар приснился?
– Да, неважно.
Он не стал расспрашивать, скорее всего его это и не волновало. Чишия махнул головой в сторону выхода и сказал:
– Уже рассвет, дождь закончился. Мы можем выдвигаться дальше.
– Хорошо.
* * *
Спустя пару часов они вышли к Пляжу и попрощались. Мэй переоделась в номере и направилась в сторону бассейна. Днем это место так не сияло, как ночью. Людей почти не было, в такое время здесь обычно либо где попало спали хмельные, люби отдыхали те, кто вернулся с игр. Девушка попросила в баре безалкогольный мохито и присела на один из шезлонгов. Солнце во всю припекало, оставляя ночной проливной ливень в воспоминаниях. Вдруг напротив нее выросла высокая женская фигура с ошарашенными глазами.
– Мэй?! Ты жива? Что ты тут делаешь?
– Куина? У меня к тебе такие же вопросы, – она жестом пригласила сесть рядом знакомую.
– Я была на игре с парнем у которого все лицо в татуировках. Представился как Ласт Босс. Мы хорошо поладили, и он позвал меня сюда. Место удивительное, не правда ли?
– Почему ты не вернулась к нам?
– Я решила, что пойду за ним и, если что, вернусь за вами. Но пляжники не позволяют разгуливать своим членам по городу просто так… Поэтому искала тебя на играх, спрашивала других людей, – она вставила в зубы сигарету, но не зажгла ее. – Но я безумно рада, что ты жива!
– Все понятно. Я ждала вас с Широ в лагере, но никто не вернулся. Судя по всему, он погиб, ну, или присоединиться к Пляжу позже? – с сарказмом сказала Мэй. – Ты куришь?
– А, это… нет, бросаю. Из-за никотиновой зависимости мои физические данные ослабевают, здесь ошибок не прощают. Так что, чтобы выжить и вернуться в свой мир, придется лепить из себя лучшую версию.
Девушки еще немного пообщались и условились встретиться вечером перед игрой Куины. Мэй была рада увидеть знакомые лица, ощущая лёгкое, но приятное чувство возвращения в привычную атмосферу. Вечеринка ещё не началась, и редкое свободное время она решила провести наедине с водой. Тёплая, прозрачная гладь бассейна манила, обещая покой и восстановление после напряжённых дней.
Девушка вошла в воду, наслаждаясь тем, как тело легко скользит, как капли стекают по коже, оставляя ощущение свежести. На мгновение весь мир замедлился, растворился в мерном движении волн. Позже, откинувшись на шезлонге, она закрыла глаза, позволяя себе полное расслабление. Слабый ветерок шевелил мокрые волосы, солнце, скрытое за облаками, оставляло мягкий, рассеянный свет. Здесь, в этом моменте, не было спешки, не было мыслей о будущем. Только спокойствие.
Мэй чувствовала, как усталость смешалась с голодом, притупляя мысли, делая шаги чуть более ленивыми, чем обычно. Она направилась к столовой, уже понимая, что ожидать чего-то действительно питательного не стоит.
Помещение оказалось полупустым, лишь приглушённый свет ламп выхватывал из темноты столы, покрытые лёгким беспорядком – обёртки, пустые контейнеры, следы чьих-то давних разговоров и быстрых перекусов. На полках стояли несколько пластиковых упаковок с лапшой, дешёвые снеки, немногочисленные овощи – выбор бедный, но это было привычно для такого места.
Она задержалась у холодильников, машинально открыла дверцу. Алкоголь. Только бутылки виски, пиво, какие-то мутные жидкости, которые явно предполагали другой способ утоления жажды.
Мэй не пила. И всё же почему-то это странно раздражало, словно само пространство подталкивало к тому, чего она не собиралась делать. Девушка взяла упаковку лапши, села за стол, на мгновение просто смотря перед собой, слушая тишину, которая чувствовалась гораздо громче, чем должна была.
В углу столовой несколько пар глаз лениво наблюдали за ней, скользя по фигуре с небрежной оценивающей настойчивостью. Мэй не подняла взгляд, не выдала, что заметила. Спокойно доев, она сжала упаковку лапши чуть крепче, затем медленно поднялась и ушла в номер, не дождавшись их действий.
Вода смыла остатки усталости, но не тревоги. Девушка вышла из душа, позволив прохладному воздуху коснуться разгорячённой кожи, затем прилегла на кровать, намереваясь просто закрыть глаза на минуту.
Но минуты растянулись в часы. Она заснула незаметно, без снов, без теней, которые обычно приходили в её ночи. Сон был редкостью, но теперь он был чистым, пустым, словно позволил хоть на мгновение забыть обо всём.
Голоса в холле прорезали тишину, всплески смеха разлетались от бассейна, где снова началась вечеринка. Мэй открыла глаза, но не сразу поднялась. Звуки наполняли пространство, возвращая её обратно в реальность, где отдых всегда был иллюзией, а шум никогда не означал безопасность.
Девушка шагнула вниз, и звук ударил в грудь волной. Музыка, смех, танцующие фигуры в полумраке, забытые мысли о реальности. Они не видели завтрашнего дня – только это мгновение, с его жаром, алкоголем и отчаянным стремлением вытолкнуть страх за пределы сознания. Жить сейчас, пока можно.
Куина ждала её, и выбора не было. Толпа кружилась в своём хаосе, люди хватали друг друга за руки, растворялись в ритме, теряя связь с тем, что было до этого вечера. Но время всё равно шло. И ночь, какой бы яркой она ни казалась, не могла остановить его ход.
– Ты пришла, – девушка отвлеклась от разговора с каким-то парнем. – Почему ты такая мрачная?
– Не люблю толпу, – сказала Мэй, осматриваясь вокруг.
– Ты так похожа на одного моего знакомого, я вас обязательно представлю, думаю вам будет о чем пообщаться. Он такой же нелюдимый как ты, – Куина улыбнулась и вставила в зубы незажженую сигарету.
– Хорошо, обязательно, – с этими словами Мэй направилась к бару, чтобы взять что-нибудь безалкогольное.
Ночь только вступала в свои права, но уже гремела, заполняя пространство звуком. Музыка била с каждой стороны, взлетала над толпой, разрывалась ритмами, проникая в кожу. Колонки гудели, перегруженные громкостью, заставляя воздух дрожать, вибрировать вместе с телами, потерянными в танце. Гул был настолько плотным, что казался осязаемым, как волна, от которой невозможно увернуться.
Мэй машинально подняла руку, прикрывая одно ухо, когда очередной удар басов резанул по слуху, словно грохот далёкого взрыва. Люди не замечали, как этот звук поглощает их, как делает их частью бешеного ритма, от которого невозможно скрыться.
Вечеринка пульсировала, разрасталась, заполняя пространство шумом, музыкой, чужими голосами, которые сплетались в хаотичный гул. Алкоголь уже разлит по венам игроков, заставляя их двигаться быстрее, смеяться громче, забывать быстрее.
Мэй сидела у бара, наблюдая за всем этим со стороны. Хаос её не трогал, не затягивал в свой ритм, но она ощущала его давление, словно воздух стал тяжелее, насыщеннее. Где-то в толпе исчезла Куина. Девушка откинулась на спинку стула, позволяя себе краткую паузу, прежде чем продолжить бесцельное наблюдение.
Тяжёлая мужская рука легла на её талию, твёрдо, уверенно, без стеснения. Следом прозвучал мужской голос:
– Если ты не пьёшь, то как вообще развлекаешься?
Неплотный, слегка затянутый алкоголем, но всё же слишком ясный, слишком знакомый. Сердце ушло в пятки. Она знала кому он принадлежал. Мэй медленно повернула голову, развернувшись в полоборота.
– Есть более спокойные способы отдохнуть.
Но прежде чем фраза успела остаться в воздухе, Нираги резко развернул её к себе, заставляя посмотреть ему прямо в глаза и усмехнулся.
– О, я тоже знаю такие способы.
Тишина между словами ощущалась тяжелее, чем музыка, гремящая вокруг. Нираги не торопился отпускать её, его пальцы давили чуть сильнее, словно проверяли – уступит ли она, отступит ли назад. Глаза блестели не просто от алкоголя, а от чего-то более темного, более настойчивого, будто ему нравилось чувствовать, как люди теряют контроль.
Толпа не замечала, никто не смотрел, все были слишком погружены в хаос вечеринки.
– Знаешь, кажется мы с тобой ни с того начали, – он наклонился ближе, его дыхание коснулось её щеки.
Мэй не двигалась, но внутри всё напряглось, каждая клетка ощущала, что выбор будет здесь и сейчас. Нираги не из тех людей, кто нормально реагирует на отказы. И если она решит уйти, он не оставит это просто так.
– Думаю мне пора в номер.
– Да ты шалунишка, не ожидал такого быстрого согласия!
Мэй попыталась встать и уйти отсюда как можно скорее, но парень считал иначе, он схватил ее и закинул к себе на плечо, крепко ухватившись за бедра. Девушка не щадя стучала кулаками по его спине, пыталась вырваться, но все безуспешно. Людям вокруг было все равно то ли из-за того, что это нормальное поведение для такого места, то ли потому что никто не осмеливался перечить военным.
Куина искала ее глазами во всей толпе и нашла только тогда, когда Нираги вошел в холл.
– Отпусти, она явно тебе отказала, – за спиной девушки выросло двое мужчин, явно военных.
– Да что ты, а кажется все наоборот, – парень скинул Мэй на пол, присел на корточки и подставил дуло автомата ей под подбородок. – Скажи же, малышка?
Девушка не двигалась, лишь глазами очерчивала помещение в поисках надежды на спасение. На балконе второго этажа она отметила хорошо знакомую фигуру в белой кофте, которая с безэмоциональным видом наблюдала за представлением. Он не поможет, не в его интересах. Да и нечем ему помогать – оружия нет, их трое. Остается только смотреть.
– Стреляй, – сказала Мэй, – Лучше сдохнуть, чем лечь с таким как ты в постель.
Нираги посмотрел ей прямо в глаза. Его отражали нотку безумства, приправленную алкоголем. Он аккуратно встал, сделал шаг назад от нее и с размаху врезал прикладом в лицо. Мэй отлетела на некоторое расстояние и сложилась пополам. Он приблизился и пнул ее в живот, отчего та перекатилась еще дальше.
– Нираги, прекрати! – кричала Куина, а двое незнакомых военных держали ее под руки, пока она вырывалась.
– Сука, вздумала мне перечить?!
Мэй скрючилась от боли. Из носа рекой шла кровь, губа разбита. Все тело ныло так, что даже не пошевелиться. Он назвал ее «сукой»? Хотел изнасиловать против ее воли? Этот парень безумец. Девушка пыталась что-то предпринять, но ноги отказывались поднимать ее, мысли метались из угла в угол. Вокруг них начинала собираться толпа зевак. Мэй последний раз подняла взгляд на балкон – Чишия стоял там. Его лицо выражало странную смесь эмоций: вроде и безразличие, а вроде и неприязнь. Но к кому? К Нираги? Или к ней самой, к ее бессилию? Она не просила его помочь, это было бессмысленно.
Волна адреналина поднялась в ее крови. Нираги расхаживал вокруг, целясь сделать следующий удар:
– Если я захочу, то прямо здесь тебя раздену. Никто не имеет права мне отказывать.
– Кто тебя так обидел? – сказала Мэй, сплевывая кровь.
Парня перекосило. Он начал брать разгон для следующего удара ногой, как в следующую секунду девушка перекатилась в бок. Из рта донесся крик боли, но она сумела подняться на ноги. Нираги пытался ухватить ее за руку, но та успешно вырвала ее и, прицелившись, мазнула по его лицу ногтями. Тот схватился за порезанную щеку, на ней красовались алые линии.
Все присутствующие стояли в тишине, не пытаясь помочь ни военному, ни Мэй. Любое действие имело последствие для каждого. Парень толкнул девушку на пол и уселся сверху. Автомат снова возвышался над ее лбом.
– Сучка, я тебя сейчас убью! – он орал на весь холл. – Клянусь, я тебя сейчас прямо здесь застрелю!
– Ну так давай! Чего ты ждешь? – Мэй кричала ему в ответ, растеряв все чувство самосохранения.
Парень снова хотел повторить удар прикладом, но кто-то сзади выхватил его из рук.
– Хватит, – сказал знакомый крупный мужчина, которого Мэй видела на игре пятерки пик.
«Ты был прав, Чишия. Здесь действительно так тесно» – подумала девушка, вспомнив его слова при их недавней встрече.
– Еще поговорим, – Нираги поднялся на ноги и плюнул рядом со своей жертвой.
Ему вернули автомат. Мужчина что-то сказал им троим, и они удалились из холла. Толпа в такой же молчаливой обстановке разошлась по своим делам. Мэй легла на пол и тяжело дышала. Кровь струилась по ее лицу и шее. В ушах звенело. Она взглянула на балкон – пусто.
– Господи, ты сумасшедшая?! – к ней подбежала и села на колени Куина. – Он же действительно мог тебя застрелить!
– Он бы этого не сделал.
– Откуда в тебе такая уверенность?
– Нираги слишком самовлюблен. Он может только кричать о своей власти, но всегда есть кто-то выше. Ему бы досталось, если бы этот парень убивал здесь всех, кто ему не нравится.
Куина помогла встать девушке и дойти до своего номера. Она пыталась предложить свою помощь, но Мэй отказалась. Тем более, что прозвучал сигнал, оповещающий о сборе в холле. Началось время игр.