НЕ хорошо.
Я поднимаю взгляд и вижу Рена, стоящего у моей кровати и держащего стопку бумаг. Его зеленые глаза сияют за стеклами очков в роговой оправе, а растрепанные волосы выглядят еще более небрежно. Как только я понимаю, что это он, раскрываю объятья и бегу к нему, но когда замечаю, что эти бумаги не что иное, как письменные задания по математике, отхожу к стене.
- Что это? - шепчу я осуждающе. Он моргает.
- Составленные для тебя задания по алгебре?
Я шиплю и выгибаю спину. Рен вздыхает и кладет бумаги на столик у кровати, рядом с вазой засохших подсолнухов, которые принесла мне мама.
- Если хочешь окончить школу вместе с нами, тебе иногда придется заниматься.
- Конечно, но если ты не обратил внимания, я определенно не тот человек, который следует общепринятым традициям народных масс. Кроме того, в нашем выпускном классе приблизительно четыреста человек, а мне, может быть, нравятся только трое. Ты один из них. Кайла вторая. - Рен выжидающе смотрит на меня. - И Мальчик-нож!
Он выдыхает.
- Как я понимаю, ты еще не полностью выздоровела.
- Как ни странно, но я здорова! Так что теперь я могу задать тебе один крошечный вопросик! - Я хватаю его за воротничок. - Почему ты ничего не сказал мне про Тома?
На секунду его лицо застывает от шока.
- Ты казалась такой травмированной, Эми! Как я мог сказать тебе про него, когда ты лежала на кровати с этой огромной, окровавленной повязкой на голове? Я просто был рад, что ты жива! Мы все были рады!
- Да, конечно, я ценю, что осталась жива и все такое, но ты не учел одну малюсенькую часть: я-люблю-свой-мозг-и-хотела-бы-знать-что-происходит-с-ним-во-все-времена-болван!
- Слушай, извини, ладно?
Я отступаю. Рен снимает очки и потирает глаза.
- Это моя вина. Я… опасаюсь девочек в нестабильном состоянии. Не знаю, как им помочь. Я никогда этого не знал. Все, что я делаю - только причиняю им боль. И еще София находится в этой же больнице. Прости. Я полностью ушел в себя и забыл о тебе. - Я чувствую, как из моего тела улетучивается гнев, когда Рен робко ухмыляется. - Ты действительно… я не говорил тебе, как сильно ты мне помогла. Но это так. Ты действительно это сделала. До того как ты появилась, я лишь поверхностно дружил с людьми. Я не чувствовал себя достаточно комфортно, чтобы узнать людей такими, какие они были на самом деле. Меня устраивало то, что я нравился им лишь поверхностно. Но затем появилась ты. Мне очень жаль. Я не хотел причинять тебе боль, и поэтому ничего не говорил. Хотя должен был. Извини.
После недолгого молчания я, наконец, легонько ударяю его. В ухо.
- Иди сюда, кусок дерьма! - Я захватываю его голову под мышку и потираю ее костяшками. - Думаешь, ты такой крутой, когда беспокоишься обо всех, как молчаливая, переживающая задница. Я тебе покажу…
- Кхм.
Я поднимаю голову и вижу Софию. Рен бледнеет до самых корней волос и за долю секунды вырывается из моего захвата.
- С-София, - заикается он.
- Рен, - улыбается она. - Рада тебя видеть. Талли скучает по тебе. Как и я. Но Талли скучает по тебе больше.
Белое лицо Рена приобретает зеленый оттенок, когда он изо всех сил пытается хоть что-то сказать:
- Я был… занят.
- Слишком занят для Талли и меня? - наклоняет голову София. - Ты был занят целых три года? Том и Эйвери навещают ее, а ты больше этого не делаешь.
Напряжение становится чертовски плотным, и на меня никто не обращает внимания, так что, очевидно, я должна исправить эту ситуацию, начав задавать свои раздражающие вопросы:
- Кто такая Талли?
Рен не смотрит ни на меня, ни на Софию, вместо этого он уставился в пол. София просто продолжает улыбаться.
- Наш хороший друг. Не беспокойся об этом. Простите, что ворвалась. Я зайду позже.
Когда она уходит, Рен выдыхает воздух, который сдерживал.
- Я думала, что вы двое разговаривали, пока ты был здесь? - спрашиваю я. - Почему ты так взволнован?
- Вряд ли это назвать «разговаривали», - шепчет Рен. - Она просто смотрит на меня через всю комнату или коридор и улыбается. На самом деле мы не разговариваем. Это было впервые за… годы.
- Талли - кто-то важный?
Рен крепко сжимает губы, и я знаю, что не смогу это из него вытянуть.
- Ах, слушай, неважно. Это круто! У тебя есть секреты, у меня есть секреты. Наши секреты должны пожениться и завести детишек.
Рен выглядит шокированным.
- Платонически, - добавляю я. - Исключительно платоническое рождение детишек.
- Это… возможно?
- Технически возможно все!
Я поворачиваюсь, запрыгиваю на кровать и разглаживаю одеяла, симулируя чуточку благопристойности, как сделала бы приличная леди. Рен выглядит так, будто внутри него идет борьба: его рот искривлен, а плечи трясутся.
- Эй? Ты в порядке?
- Я тебе уже рассказывал. У меня была камера, - выдает он.
- Камера?
- Той ночью в средней школе Эйвери дала мне камеру. Она хотела все записать на пленку.
Случай. Я смутно это помню, но как только он произносит эти слова, воспоминания возвращаются: Том с бейсбольной битой. Средняя школа. Эйвери, Рен и София были там. Двое? Трое мужчин? Эйвери сказала, что наняла этих мужчин, чтобы отомстить Софии, поскольку ревновала.
- Она заставила меня. Нет. Это я позволил заставить себя, - Рен просто выплевывает это предложение. - Мы спрятались в кустах. Это было у озера - озеро Галонага. Природный заповедник. У родителей Эйвери там коттедж. Она пригласила всех нас, а затем завлекла Тома и Софию в лес, где их поджидали эти мужчины. - Стук моего сердца отдается в ушах. Рен сжимает кулак. - Я все записал, Эми. Это было ужасно. Я должен был остановиться… должен был прекратить это и спасти Софию. Но я этого не сделал. Я струсил. Я просто застыл. Единственное, что я мог делать - это смотреть на экран, ведь пока я смотрел на него, мог притворяться, что на самом деле ничего не происходит, и это всего лишь фильм, а не реальная жизнь…
Он делает судорожный вздох. Я соскакиваю с кровати и обнимаю его.
- Эй, эй, шшш. Все хорошо.
- Нет, - задыхается Рен. - НЕ хорошо. Том ее спас. Я не смог ничего сделать, но он ее спас.
Успокаивая Рена, я вырисовываю круги на его спине.
- А что мужчины? Что произошло с ними?
Рен поднимает покрасневшие глаза. Им снова овладевает страх. И он возвращается в реальность - я вижу это по тому, как выражение на его лице медленно становится сосредоточенным. Меняется его лицо, тело, теперь он может стоять прямо.
- Прости, - говорит он, его голос звучит намного тверже. - Трудный день. Мне нужно домой. Постарайся выполнить какие-нибудь задания по алгебре, окей? Напиши мне, если возникнут вопросы.
- Рен, я…
- Не надо, Эми. Я все еще… ты выздоравливаешь. И я выздоравливаю. Просто… просто не надо. Не сейчас.
Я отступаю на шаг.
- Хорошо. Доберись домой, пока не стемнело, окей? И не забудь что-нибудь поесть.
Он улыбается.
- Хорошо.
Я наблюдаю из окна, как он выезжает с больничной парковки. Через полчаса пишу ему сообщение:
«СЪЕШЬ ЧТО-НИБУДЬ, БОЛЬШОЙ ТУПИЦА».
Он отвечает мне фотографией сэндвича с запеченным сыром. Этого совсем недостаточно, но для начала сойдет.
тгк: k4ultz