Выбранная драконом

Врата цитадели раскрываются с грохотом, от которого закладывает уши. За ними — неожиданно светлые улицы и деревья.

Мы заходим в драконий город. Под конвоем. Измученные последними днями и надзором, маленькие рядом с драконьими мужчинами и особенно — с монументальными зданиями вокруг.

Они… просто давят. Первый же дом рядом напоминает размерами наш храм. Зелёные и синие крыши отражают солнце. Но ещё больше здесь белого и золотого: блеск эмали и узоров набрасывается со всех сторон, и мы вдруг тонем в невиданной роскоши.

Город драконов слепит. Девушки вокруг оживляются. Несколько восхищённо ахают, впервые за несколько часов заговаривают бойко — обсуждая узоры и развевающиеся на стенах полотна. Но долго смотреть на город и его жителей нам никто не даёт — охранники опускают пики, и нас очень быстро ведут прямо во дворец.

Он совсем не похож на замки людей. Огромный и рубленый, словно его вытесали прямо из белой горы — правда, с большим мастерством. Внутри встречает зал, потолок которого уходит так высоко, что у меня кружится голова.

— Говорят, они строят всё большим на случай, если кто-нибудь обернётся драконом прямо в здании, — шепчет Лиса.

— Мы отведём вас в покои для людей, — прерывает любые разговоры ненавистный мне вестник.

Покои оказываются на каком-то втором или полуторном этаже — я теряюсь в широченных коридорах, в переливах мрамора и мозаик. Решаю пока не думать, как буду находить здесь путь: разберусь позже! Сердце быстро стучит, по венам течёт ядовитая тревога — и я совсем не хочу любоваться роскошью вокруг. Восхищённые возгласы других девиц бьют по ушам.

Мы останавливаемся перед рядом не таких больших дверей.

— Вас приведут в порядок, — голос вестника звенит за моей спиной. — Не препятствуйте этому, не создавайте проблем. Если не хотите пожалеть, что явились к небесным лордам немытыми с дороги.

Девушки начинают разбирать комнаты — поразительно быстро. Я тоже решаю не тянуть — хочу хоть на минуту оказаться одна. Захожу в первые попавшиеся покои, отрешённо рассматриваю комнату, в которой буду жить в ближайшие недели.

Белая спальня. Рядом, кажется, ванная. Всё чистое и роскошное — но я не знаю, что чувствую на этот счёт.

Вдруг понимаю, что Лиса зашла следом за мной.

— Я… — тянет она как-то потерянно. — Как думаешь, мы можем посидеть немного вместе? Я слишком волнуюсь.

— Леди. Почему вас-с две? — вместе с шипящим голосом за спиной девчонки появляется женщина старше.

Она одета в какое-то полупрозрачное одеяние, в котором юбка отделена от лифа. На подоле и над голым животом позвякивают серебряные кругляши. И вся она вытянутая, худая. У неё очень острые черты и яркие змеиные глаза.

Нага.

Я не видела их раньше, но знаю, что их народ служит драконам. Можно сказать, что их тоже подчинили — только не войной, а силой и золотом. И в отличие от нас, их драконы немного уважают. Привозят в свои земли добровольно, платят за работу, а не за роль бесправных рожениц.

Может, потому что родить от драконов их женщины не могут.
Но у этой служанки есть змеиная ипостась. Может, и слабая магия. Неприятный холодок бежит по телу, когда я понимаю, что она будет мне помогать.

— Можно мне… побыть здесь? Я не хочу оставаться одна, — теряется Лиса.

— Не положено. Леди, идите в с-свои покои!

Уважения в её голосе мало. Как и у всех вокруг.

Всё, что я могу — послать Лисе взгляд, которым надеюсь её успокоить. Она опускает голову и вылетает из моей комнаты.

— Хорош-шо. Теперь вас, леди, я собираюсь вымыть и переодеть.

У наги холодные руки. Их не согревает даже тёплая вода, в которую я погружаюсь в ванне. Та большая, похожа на белый каменный бассейн. Когда я забираюсь в него, то отрешённо думаю о словах вестника.

Драконы чутки к запахам. Говорят, могут даже распознавать по ним чувства, как по лицам. И, конечно, аромат немытых человечек наверняка оскорбит их тонкий нюх.

Меня тошнит от мысли о них! От мысли о том, что происходит и ждёт впереди.

— Чудес-сно, — шипит нага, которая представляется как СылХи. — Всё хорошо. Вы крас-сивы. Глаза у вас ясные, фигура такая, как лорды любят. И волос-сы — это ваше главное богатство. Обязательно нужно его показать.

Она рассуждает обо мне как ремесленник о товаре, за который господа могут наградить или наказать. Тут же хочется найти ножницы и обрезать длинные, до пояса пряди, которыми я и правда всегда гордилась! Но я напоминаю себе: больше нельзя привлекать внимание. Отныне придётся действовать по-другому. Поэтому даже вымучиваю улыбку, когда нага промывает мои волосы, когда помогает вылезти из ванной и говорит:

— Теперь пойдёмте, подберём одежду.

Моё дорожное платье исчезло. Когда я спрашиваю, куда, служанка дарит мне прищуренный взгляд и уверяет, что оно больше не понадобится. Приносит из шкафа блестящий белый шёлк. Одеяние свободное снизу, открывает плечи, держится с помощью золотистого пояса на талии и обволакивает грудь.

Подчёркивает. Дразнит. Выставляет лучшие места товара напоказ.

Я закусываю губу, когда нага делает мне причёску — заплетает волосы лишь немного, оставляя большую часть стекать по спине. Пара прядей будут мешаться. Но я молчу.

— Прекрас-сно, — заключает змеиная женщина. — Так вы будете выглядеть каждый день. Теперь вы готовы встретиться с женихами.

Я моргаю.

— Уже сейчас?

— Небес-сные лорды не любят ждать, — по тонким, почти невидимым губам бежит усмешка.

Меньше всего на свете я хочу смотреть на драконов, которые всё это устроили. По воле которых нас всех схватили и принудили стать их игрушками. Но напряжение и злость никуда не делись, и после всех процедур во мне крепнет решимость.

— И правда.

Драконы не знают одного. Я подчиняюсь им вынужденно, но на самом деле не собираюсь становиться ничьей женой. По крайней мере, надежда выбраться отсюда поселилась в моём сердце — глупая, отчаянная и почти сумасшедшая.

Моя семья продала меня, жених от меня отказался.

Я здесь одна, но у меня есть… план.

***

Когда драконий вестник огласил мою судьбу, меня практически схватили. Наши же стражники, по велению отца — который раньше других понял, что я не собираюсь слушаться.

Это было… как удар ножом в живот. Я кричала в руках охранников, которых знала с детства. Я смотрела в лицо матери, которая поначалу сияла от радости, и лишь моя реакция её здорово испугала.

— Ты прославишь нашу семью! — цедила она, когда я металась в закрытой комнате. — Свой род! Ты обеспечишь сестру и брата, Дженни! Подумай о них, как ты смеешь так себя вести?!

— Я вышла замуж за Чонина!

— Не вышла! — Она перешла на крик. — Одумайся, Дженни, сейчас же! Ты же не хочешь навлёчь на нас гнев драконов? Не позорь нас, да в кого ты такая неблагодарная?! Ниннин мечтает оказаться на твоём месте, она плачет сейчас в своей комнате, а ты получила всё. Как ты можешь не ценить такой подарок судьбы?

О Ниннин я не могла думать. Совсем.

Меня уволокли в башню замка. И заперли там. Возможно, мне стоило отбиваться тогда, пока я была дома — но я ещё надеялась, пыталась найти какие-то слова, уговоры.

Глупо, наивно.

— Неужели нельзя найти какой-то выход? — спрашивала уже отца. — Неужели ты правда готов меня отдать?! Дай мне книги, свод их законов — там должна быть какая-то лазейка!

— Дженни, есть долг, который гораздо выше нас! — лицо отца краснело на глазах. — Я знаю, что Чонин тебе нравится. Он достойный мужчина. Но таковы правила, которым мы подчиняемся — и ты подчинишься тоже.

С этими словами он захлопнул дверь.

Больше недели, пока драконьи вестники облетали другие земли, я сидела в этой башне. Мне приносили еду, которую я поначалу не трогала. Чонин? С ним мне даже не дали попрощаться. Я вспоминала старые сказки, в которых невест похищали в день свадьбы злые враги. Только наши, из людей. В которых лорды в чёрных доспехах хватали девушек, а благородные рыцари спасали, не взирая на преграды.

Мне хотелось, чтобы Чонин спас меня.

Глупо и слабо — но хотелось до слёз.

Только я не стала героиней такой сказки. Я не знала, скорбит ли мой бывший жених, покинул ли в ярости замок или пытался хоть поговорить со мной напоследок — но в любом случае, даже последнего он не сделал. Все твердили мне, что я должна принять выпавшую честь, одуматься или в крайнем случае смириться.

И лишь на пятый день заточения ко мне пришёл человек, который сказал другое.

Доен появился в моей башне под вечер.

— Меня пустили сюда, надеясь, что я смогу вразумить тебя, — улыбнулся он горько, прикрывая дверь. — Как ты, Дженни?

Его седые волосы были растрёпаны. Простая мантия висела на худощавом теле. Глаза… в глазах отражалось то, от чего горло перехватило спазмом.

Сочувствие. О котором я мечтала все эти дни.

Он с детства учил меня и Ниннин чтению, письму, истории. Позже сестра увлеклась другими занятиями, а вот меня очень привлекали древние книги и рассказы о прошлом нашего народа, которое Доен будто олицетворял.

— Неважно, — призналась я глухо. — А ты собираешься меня вразумлять?

Он подошёл. Крепко обнял меня, привлёк — и держал, пока я отчаянно пыталась не заплакать.

А потом его голос упал до шёпота:

— Дженни. Ты мне как дочь. И, может, это прозвучит грубо по отношению к твоему отцу, но я никогда бы не пожелал своей дочери такой судьбы. Выслушай меня сейчас внимательно — это важно, и я буду говорить тихо, чтобы не услышала охрана.

Я замерла, а он усадил меня на простой стул и сжал мою руку — нервно, почти лихорадочно.

Это заставило волноваться. Забыть о жалости к себе.

— Ты же помнишь всё, что я тебе рассказывал. Как когда-то мы были сильны. Владели магией и воевали с драконами, которые только появились в наших землях. Дольше века — до того как они всё-таки победили.

— Три столетия назад, — прошептала я.

Конечно, я помнила.

— Когда они захватили нас, магов истребляли. Но нельзя истребить и будущие способности к колдовству, — Доен смотрел на меня пристально, запредельно серьёзно. — Ты знаешь, что их запечатывали — в каждом роду, в каждой знатной и простой ветви. Ты знаешь, что драконы ищут женщин, в которых есть эта скрытая сила. Она позволит тебе родить сильных наследников.

— К чему ты ведёшь?

— Когда ты попадёшь в земли драконов, эту магию в тебе… разбудят.

Я поняла, что моя рука лежит безвольно в его, сухих и старческих. И что я боюсь двинуться. Вдохнуть.

— Ты думаешь, она как-то поможет мне?

— Ты не сможешь использовать её так, как используют они, — Наставник по-прежнему не отводил взгляда, и его лицо казалось бледным. — Мы никогда не могли сравниться с ними в живом колдовстве. Но нам помогли наши прародители.

Те, кого мы называем Богами. Древними и ушедшими ещё до того, как мы проиграли войну.

Слова Доена медленно складывались в голове в какую-то невероятную мозаику. Я правда вспомнила, что он рассказывал мне, что смутно знали некоторые другие — о том, как именно мы раньше дрались с драконами.

Да, мы не колдовали как они. Не могли поднять смерч в чистом поле, не могли двигать огромные камни и бросаться огнём во врагов с лёгкостью.

Но у нас были заклинания. Заклинания крови.

Кажется, в каком-то тумане я спросила Доен, уж не о них ли он хочет завести речь, — и застыла столбом. Когда он не возразил.

— Все знания, все заклинания, которые у нас были, истреблялись так же тщательно, как и наши маги когда-то. Но что-то всё же осталось.

Сердце начало колотиться. Особенно когда Доен откинул полу мантии, пошарил под ней рукой и протянул мне… Это была одна-единственная страница из кожи. Потемневшая от времени и дряблая. Несколько секунд я смотрела на неё.

А потом вцепилась, не дыша.

— Её передал мне мой собственный наставник, — хрипловато продолжал Доен. — Можешь представить, как давно это было. Я мог бы переписать всё, что здесь сказано, но не решился. Что ещё? Тут описано заклинание, самое настоящее. Я не знаю, получится ли у тебя его использовать. Но…

— Что оно сделает? — спросила я слишком быстро.

— Подчинит дракона.

Несколько секунд я не могла даже моргнуть.

Со мной происходило что-то странное. Будто плита, которая придавливала меня к земле пять дней, треснула. В грудь хлынул воздух. Оковы на руках и ногах распались. Я не усидела на месте, вскочила, заходила по комнате. Рассматривая невероятное — древние письмена на древней коже.

“Подчинение”, - бесхитростно гласила строчка сверху.

Старый язык, ушедший из обращения, с трудом складывался в слова. Его отобрали у нас вместе с нашим былым величием — но всё же не истребили до конца. И Доен учил меня ему.

— Несколько капель крови, — прошептала я медленно. — Несколько капель слёз. И острое, искреннее желание: принять цену, принять жертву. Доен, ты уверен, что это всё…

— Может сработать?

Я повернулась к нему.

Он подошёл, пытаясь пригладить волосы.

— Я не могу быть уверен. Я даже не вижу магии, как и все мы нынче. Но ты её увидишь, и ты… можешь попробовать. Если поймёшь, что другого выхода не осталось.

— Если?

Его взгляд — какой-то болезненный, — заставил меня читать дальше и вспомнить о “жертве”.

Даже в сказках у заклинаний крови была жестокая цена.

— За заклинания чародей всегда платит жизненной силой, — тихо сказал Доен. — Ты отдашь часть своей жизни — в данном случае несколько лет. И ограничения тоже есть всегда. Твоё заклинание может сработать только на дракона-мужчину. И только один раз.

— Почему? Я про ограничения. — Цена меня в тот миг не интересовала, я отмахнулась от неё как от прилипшей к лицу паутины.

— Не знаю, — руки Доена подрагивали. — Это же магия крови. Кажется, она подействует на вас обоих, поэтому второй раз применить её не удастся. И я думаю, она как-то связана с инстинктами. Поэтому нужен мужчина — и лучше, чтобы он считал тебя привлекательной.

Я приложила пальцы к вискам — отчаянно стараясь думать.

Отбросить все сомнения, ворохом засыпавшие голову. Зачем, зачем они? Доен не из тех, кто врал мне — и если он пришёл с этой страницей ко мне в самый трудный час, он верит в то, что говорит!

Мне просто нужно поверить тоже.

Один мужчина. Которого я подчиню. Вьющиеся строки описывали сложную процедуру — сначала мне нужно собрать кровь и слёзы, превратить их заклинанием во что-то вроде драгоценности. А потом выбрать дракона…

Лучше, чтобы я ему нравилась.

Лучше, чтобы он был слаб — тогда больше шансов, что моих сил хватит.

Лучше, чтобы это произошло тогда, когда он в одиночку сможет мне помочь.

И я не смогу сломать его волю полностью, не смогу изменить разум! Он просто вынужден будет делать так, как я скажу! Мне нужно очень-очень многое продумать. И ещё…

— Сначала придётся разбудить магию, — повторила я, стараясь не забыть главное. — Ты знаешь, как? Точно нельзя попробовать сейчас, околдовать проклятого вестника, когда он прилетит вновь?

— Совершенно точно. — Доен прочистил горло. — И ответ на твой предыдущий вопрос… нет. Тебе придётся выяснить всё в драконьих землях — при том, что драконы скорее всего не захотят вам ничего рассказывать.

Меня пробирала дрожь — но не от страха. От возбуждения, надежды, собственной наглости. От мысли, какую дерзость я могу совершить!

Я снова заметалась по комнате, глядя и не глядя на наставника. А потом словно решилась — и подошла, схватила его сухие руки.

— Доен, это… я не знаю, сказка или быль, но это лучший подарок, который ты только мог мне сделать! Но если я ошибусь? Если драконы узнают?

— Дженни, они…

— Да плевать, что они сделают со мной, — заверила я зло. — Но их же боятся не зря. Что будет с тобой? С моей семьёй? С нашим городом?

Доен улыбнулся как-то болезненно.

— Моя бесстрашная девочка… за себя волнуйся. Ты слышала, чтобы кто-нибудь перечил драконам? Вспомни. Но ты правда думаешь, что никто не пытался за два века? Они слишком дорожат страхом, который внушают. Они не позволят такому получить огласку. Не станут мстить. Просто тщательно найдут виновных. Твоя семья будет в безопасности, а я? Я своё отжил.

На меня накатывали волны страха, тонкой боли и какого-то благоговения — перед тем, как просто он это говорил.

В горле снова рос ком.

— Доен, ты…

— Дженни, — прошептал он, прижимая меня к острому плечу. — Я не знал, отдам ли кому-нибудь эту страницу. Я бы не стал и пробовать, не потребуй тебя драконы. Но сейчас… если у тебя получится противостоять им, девочка, если ты вырвешься и дашь надежду другим… Твоё счастье и эта надежда — лучшее, что я могу получить в старости. Они стоят любого риска.

Мы стояли, обнимаясь, молча. Слова не могли передать ни капли того, что творилось со мной.

— Я попробую что-нибудь ещё, — пообещала я наконец. — Сначала. Может, они не так уж хорошо охраняют невест! Может, мне удастся бежать от них?

Доен лишь грустно покачал головой:

— Попробуй.

Он говорил дальше. Что мне нельзя забирать эту страницу с собой, что я должна выучить её содержимое наизусть, каждую строчку. И я смотрела на древние письмена — запоминая уже тогда.

— Я буду молить Древних, даже если они оставили нас, — прошептал наконец наставник. — Может, они не оставят тебя.

Я понимала — несмотря на его слова, — что он начал волноваться за меня. Но чем больше сомневался он, тем сильнее во мне разгоралось пламя.

В тот вечер я действительно выучила каждую строчку, более того — каждую букву.

Постаралась как можно лучше представить, каково это — пожелать отомстить кому-нибудь из драконов. За себя, за других похищенных девушек.

На следующий же день я перестала спорить с родными и принялась изучать все книги о драконьих обычаях, которые мне могли принести. А ещё через три дня, когда за мной наконец прилетел гонец, вышла к нему сама.

Больше не сомневаясь.

***

Через час нас, намытых до блеска, одетых и причёсанных, выстраивают в коридоре. Драконий вестник, который всё никак не желает отделаться от невест, оценивает наш вид. Полагаю, он доволен: девушки сияют. Многие улыбаются.

Я представить не могу, как они всё это переносят с радостным видом.

Может, их забирали не так, как меня? Не отнимали у женихов, не держали в башнях?! Может, их путешествие сюда было легче?

Тогда, из родной крепости меня забрал не вестник, какой-то другой дракон — присланный из их земель.

Меня не посадили ему на спину. Для меня приготовили ящик, обитый тонким войлоком. Ящер подхватил его за кольца и понёс в когтях.

Несколько часов я провела в темноте, холоде, болтаясь на высоте, которую боялась представлять.

Может, это сделали, потому что не могли иначе. А может, это должно было отбить у меня желание перечить и сопротивляться.

Но, конечно, не отбило.

Я дважды пыталась сбежать после — когда меня привезли к другим девушкам под стены крепости. Когда мы спали в гостинице, похожей на оплот. Я пыталась — но меня поймали, и тогда я узнала, что драконья магия легко обездвиживает с расстояния в два десятка шагов.

Что волшебные цепи обжигают.

А потом была вторая проверка, весь этот путь — и вот, теперь я здесь.

Пожалуй, теперь о побеге и думать не стоит. Но смотреть на девушек, которые воспринимают всё случившееся как необычную прогулку, временные неудобства — тошно.

“Я выберусь”, - обещаю себе. — “Здесь и сегодня всё только начинается!”

У меня глупый, отчаянный план. Меня убьют, самого дорогого мне человека убьют, если я где-нибудь просчитаюсь, — а просчитаться я могу где угодно! Это пугает до дрожи, но жизнь в качестве человеческой жены, бесправной производительницы детей — по мне она хуже смерти. И я помню слова наставника.

Нужно только понять, как претворить план в жизнь. Что ж. Можно начать и с выбора дракона, которого я хочу подчинить. Ведь скорее всего, это должен быть кто-то из женихов. Во-первых, они будут рассматривать нас как будущих жён и любовниц, им легче понравиться. А во-вторых, уж лучше использовать единственное заклинание не здесь, в центре драконьих земель! Бежать отсюда, из дворца, с отбора? Чем дальше, тем хуже я это представляю. За дни, проведённые с драконами, я поняла ту грустную улыбку Доена.

Сотни чудовищ вокруг захотят меня остановить. В крайнем случае — найти.

Но если кто-нибудь заберёт меня в свои земли? Если я подчиню дракона, который станет моим мужем?

Там, в своём доме, он наверняка сможет устроить всё так, чтобы отпустить меня, не привлекая внимания.

Я устрою всё так, чтобы он меня отпустил.

Мне нужен кто-то… не очень сильный. Тот, кто выглядит безобиднее других.

Пожалуй, я действительно хочу увидеть женихов.