Глава 5
Глава 5
Грозе было невыносимо холодно. Мурашки пробегали по её спине, ледяные когти холода впивались в шкуру. Гроза попыталась открыть глаза и тут же осознала – они уже были открыты! Только ничего не видели, потому что вокруг неё смолью чернела густая, непроглядная тьма. Боясь прилипнуть подушечками к мёрзлой земле, Гроза переступала с лапы на лапу. И постоянно крутилась, пытаясь высмотреть хоть что-нибудь. Хоть какие-то знаки, по которым можно было определить, где она находится и как ей попасть домой.
Вдруг вдалеке загорелся свет – ослепительно яркий в сравнении с тьмой, что её окружала. Вглядевшись, Гроза поняла: это был дневной яркий свет на зелёной и сочной траве. Лес, лагерь и Собака-Солнце – всё это было… где-то там, в отдалении… И от неё требовалось только одно – вырваться из этой жуткой, кромешной тьмы.
Гроза тревожно заходила взад-вперёд, потом сорвалась с места и побежала. С каждым шагом её дыхание учащалось, становясь всё тяжелей, кучилось перед пастью облаками едва тёплого пара в студёном воздухе. Её лапы не производили даже намёка на звук, хотя Гроза явственно ощущала, как они ударяются о твёрдую чёрную почву.
Лес, похоже, находился очень далеко – она уже пробежала прилично, а он так и не приблизился к ней. Гроза прибавила скорости. Теперь она не просто мчалась – она летела во тьме. Но только почему-то, чем быстрее она двигалась, тем дальше от неё убегала заветная зелёная трава.
«Я должна попасть домой, во что бы то ни стало…» – совсем отчаявшись, подумала Гроза. Ей нужно вернуться в родную стаю, к своей семье и товарищам. Ни одна собака не выживет в такой леденящей тьме… Если она не найдёт дороги домой, её сердце замёрзнет, и она умрёт…
Гроза полетела ещё быстрее. Она гналась за солнечным светом, как за вожделенной добычей. Она поймает его! Она обгонит зловещую тьму! Она…
Внезапно её передние лапы во что-то врезались. Гроза споткнулась и упала. Нежданное препятствие было мягким и вязким.
И противно хлюпало под лапами. Гроза резко выпрямилась и всмотрелась в черноту: на что же она наскочила?
А уже через миг, взвыв истошно и горько, собака шарахнулась назад.
В темноте мерцали глаза. Два неподвижных серых глаза – как два блестящих камушка. И чем дольше Гроза вглядывалась, тем отчётливей различала: безжизненные, мутные глаза на морде, покрытой тонкой серой шёрсткой. А ещё кровь… кровь из глотки и разорванного бока.
«Нет, Шёпот, нет!» – заскулила Гроза. Её челюсти больно свело, пасть заполнила тягучая и терпкая жидкость. И это была не вода.
Гроза в ужасе застонала – по её зубам струилась кровь. Она заливала ей грудь и лапы. А под когтями застряла серая шерсть. «Гроза…» – послышалось глухое, шипящее сопение. Собака отпрянула от тела, её лапы расползлись в кровавой жиже. Безжизненные глаза Шёпота устремились вслед за ней.
«Гроза… – снова прозвучал глухой голос. – Тьма не вокруг, она внутри тебя! Гроза…»
– Гроза!
Она резко очнулась от сна, вскочила, закачалась, как шальная, на месте. Со всех сторон её обступал мрачный лес. Но Собака-Луна участливо протягивала к ней свои бледные лапы. И после кромешной тьмы сна её слабый свет показался Грозе ярче дневного. Перед глазами поплыли стволы деревьев, в голове промелькнула мысль: «Я убежала… Я победила ужасную тьму…» Но уже в следующий миг Гроза поняла: голос, её разбудивший, реальный! И это не мёртвый Шёпот, а чьё-то беспокойное и нервное поскуливание.
– Гроза, пожалуйста, проснись… Ты меня слышишь?
Это была Дейзи. В нежном свете Собаки-Луны её белая шёрстка почти сияла, но широко раскрытые глаза горели неподдельной тревогой.
– Да, Дейзи, слышу, – отозвалась Гроза. – Я больше не сплю. А что, я во сне?..
– Да-да, ты бродила во сне, – утвердительно тявкнула патрульная собака, и у Грозы перехватило дыхание. – Я совершала обход и увидела тебя… Ты брела с закрытыми глазами. И так жалобно подвывала. Тебе что, приснился плохой сон?
Гроза заколебалась. Разве может она рассказать, что ей привиделось? Дейзи сочтёт её сумасшедшей или, хуже того, опасной для окружающих. Шутка ли – ходить по округе, не контролируя свои зубы и когти…
А, может быть, Дейзи пришла к ней поговорить? Может, её беспокоят те же вопросы о гибели Шёпота, которые мучают Грозу и которые она боится себе задавать?..
С другой стороны, это ведь Дейзи. Такая добрая, отзывчивая собачка! Она всегда была о Грозе высокого мнения. И совсем необязательно рассказывать ей всё без утайки.
– Да, – подтвердила Гроза. – Сон был ужасным.
Эти слова дались ей с трудом. Гроза буквально выдавила их из глотки. И тут же с удивлением поймала себя на мысли: а ведь ей стало немного легче! Она внимательно посмотрела на Дейзи – не подозревает ли она её в смерти Шёпота? Но ни сомнения, ни недоверия в глазах ласковой собачки Гроза не приметила. На её маленькой мордашке как было, так и осталось только одно единственное выражение: сопереживание.
– Бедненькая! – жалостливо вздохнула Дейзи. И Гроза вдруг почувствовала в сердце прилив нежной любви к ней.
– Ничего удивительного, – продолжила Дейзи. – Последние дни были такими тяжёлыми для всех нас! Смерть Шёпота расстроила и выбила тебя из колеи, да?
Не в силах проронить ни слова, Гроза только кивнула.
Дейзи подняла взгляд на небо. Гроза тоже посмотрела вверх. Звёзды мерцали лениво и тускло, а Собака-Луна опустилась так низко, что цепляла лапами верхушки деревьев.
– Скоро рассвет. Тебе нужно вернуться в лагерь и выспаться по-настоящему.
– Я так и сделаю, Дейзи. А ты, пожалуйста…
– Я никому не расскажу об этом, – быстро пролепетала Дейзи. – Ведь некоторые собаки могут не так всё понять. Не беспокойся, всё останется между нами.
– Спасибо тебе, – поблагодарила Гроза.
Дейзи кинула на неё ещё один долгий, сочувственный взгляд и побежала дальше патрулировать округу. Когда она исчезла из виду, Гроза развернулась и побрела между тёмными и всё ещё угрюмыми деревьями. К своему великому облегчению, Гроза обнаружила, что не слишком удалилась от лагеря. Да и ночь оказалась не такой уж холодной – не то, что во сне. Грозе не хотелось подходить к другим собакам-охотникам и тревожить их сон. Обвив хвостом задние лапы, она присела возле логова и оглядела лагерь. Со всех сторон до неё доносилось посапывание и похрапывание спящих собак. А на деревьях над ней, наслаждаясь временной безопасностью, громко щебетали маленькие птички: пока собаки отдыхали, их щёлкающие челюсти не могли причинить пернатым вреда.
«Я не должна спать! – Эта мысль, точно холодной волной из Бескрайнего Озера, окатила Грозу. В пасти даже появился солёный привкус его воды. – Я не отдаю себе отчёта в том, что делаю, когда хожу во сне. И неосознанно могу принять за врага любую собаку из нашей стаи… Что, если бы меня стала будить собака крупнее Дейзи, и я бы решила, что мне угрожают?.. Боюсь даже думать, как бы я отреагировала…»
Да! Это выход. Ей нельзя смыкать глаз! Только так она будет уверена, что никому не навредила. Она не должна спать!!! Но насколько это тяжело – обходиться без сна? И как заставить себя бодрствовать? Наверное, нужно всё время двигаться и что-нибудь делать. До тех пор пока ей не представится случай урвать несколько часов сна где-нибудь подальше от Стаи – там, где она не будет опасной для остальных собак.
Сидя возле логова охотников, Гроза наблюдала за тем, как меняется свет. Собака-Луна отправилась спать. С её уходом стали меркнуть звёзды. А Собака-Солнце ещё не начала свой бег по небу. И в воздухе стелилась тусклая предрассветная мгла. Но недолго. Сначала над горизонтом показались яркие уши Собаки-Солнца, а потом и её сильные сверкающие лапы. И по земле протянулись длинные полосы тёплого солнечного света. Гроза вскочила и перебежала в одну из них.
– Что-то рановато ты встала, – послышался за её спиной голос Беллы. Собака вылезла из логова и, почесав за ухом, уселась на другой делянке света.
– Я не была уставшей, – буркнула Гроза.
Вслед за Беллой начали просыпаться и другие собаки. Одни по нужде побрели в кусты, другие потрусили к пруду напиться воды. Гроза наблюдала за ними довольная – вокруг вновь забурлила обычная, повседневная суета! После рождения щенков жизнь стаи быстро вернулась в привычное русло, хотя Альфа и Бета не покидали свое логово с новорожденными детёнышами.
Одна за другой в лагерь возвращались патрульные. Притомлённые, они медленно волочили лапы. Но с удовольствием докладывали Хромому, что ничего странного ночью не видели. Правда, Дейзи, рапортуя, всё же бросила беглый взгляд на Грозу. Но никто из собак этого не заметил.
А потом вдруг весь лагерь огласил громкий лай:
– Стая! Ко мне!
Загривок Грозы ощетинился. И сама она вскочила на лапы, прежде чем осознала: этот призыв не был сигналом тревоги. Голос Счастливчика звенел восторгом и ликованием.
– Пошевеливайся, сонная тетеря, – подтолкнула Грозу пробежавшая мимо Колючка. – А то пропустишь Смотрины!
Общий порыв увлёк растерявшуюся Грозу к логову Альфы. Радостное возбуждение других собак передалось и ей. Виляя хвостами, они в шуточной борьбе отвоёвывали себе места, с которых лучше всего просматривался вход в логово вожаков. Даже Луна спустилась со скалы и присоединилась к ним.
– А кого нам будут показывать? – поинтересовалась у неё Гроза.
В ответ Луна в упоении выпалила:
– Ну, ты же знаешь, что Альфа всё это время оставалась в логове со щенками после их рождения?
Гроза кивнула.
– А теперь наступил момент, когда малышей можно вывести из логова и показать нам. Их глазки раскрылись, и Альфа с Бетой посчитали, что щенки готовы предстать перед стаей!
– Ух ты! – хмыкнула Гроза. Ей вдруг тоже захотелось, чтобы о ней после рождения так же заботились в собачьей конуре, а потом показали всей стае свирепых собак. Увы, она провела свои первые дни без опеки и ласки. Гроза с грустью припомнила, как слонялась в отчаянии по Собачьему Саду с двумя маленькими братиками. И первыми взрослыми собаками, представшими перед их глазами, были Микки и Счастливчик. Не стая, а только два взрослых пса! Какими страшными, даже грозными они показались им поначалу… А как, должно быть, здорово – увидеть сразу и новый мир, и всю свою стаю! Гроза попыталась представить себя на месте детёнышей Альфы… Но тщетно…
В зёве логова показалась тень. А уже в следующий миг из него вышел Счастливчик и, подняв торчком уши, горделиво замер. Взоры всех собак обратились к их Бете.
– Чтобы быть сильной и жизнестойкой, стая должна расти, – пролаял Счастливчик. – И я счастлив и горд, что могу вам представить сейчас наше пополнение.
С этими словами пёс посторонился, и из полумрака логова выступила Альфа. В своей пасти она аккуратно зажимала пушистый рыжеватый комочек.
– Это наш сынишка – Кувыркушка! – представил его Счастливчик. И Альфа положила комочек на зелёную травку.
Щенок был мохнатый, его шёрстка отливала золотом, как у Пса-Отца. И уши у него были такие же вислые, как у Счастливчика. А вот своей удлинённой мордашкой он явно пошёл в Маму-Собаку. При виде собравшейся стаи Кувыркушка забавно моргнул. Его большие чёрные глаза вспыхнули любопытством.
По всей стае прокатилась волна нежного умиления. Щенок кувырнулся на травке один раз, другой, а затем попытался подползти к Ауне. Родители с улыбкой наблюдали за его потугами.
– Он ещё слишком мал, чтобы ходить на лапках. Но, похоже, даже не подозревает об этом! – с гордостью в голосе заметила Лапочка.
Бета скрылся в логове и через минуту вынес оттуда второй комочек – с короткой жёлто-коричневой шёрсткой и с такими же чёрными глазками и удлинённой мордашкой, как у братика.
– А это Грызушка, одна из наших дочурок, – представила её Альфа. Бета положил дочку рядом с Кувыркушкой. Малышка застыла неподвижно, немного опасаясь толпы разных собак. Потом приоткрыла пасть и тоненько пискнула. Этот писк странно подействовал на Грозу – лёд, сковавший её сознание после кошмарного сна, вдруг растаял. И всё её нутро согрело приятное тепло.
Альфа снова ушла в логово, а потом вынырнула из него с третьей малышкой. Её шерстка была не только длиннее, чем у Кувыркушки, но и темнее – глубокого коричневого тона.
– Это Пушинка, ещё одна наша дочка, – провозгласил Счастливчик. Альфа аккуратно положила её рядом с Грызушкой. Пушинка с интересом втянула воздух, потом обнюхала свою сестричку и уже повернула свой носик к Кувыркушке, но тот ловко откатился от неё в сторону.
– А это Крошка, – кивнула Альфа на последний комочек, вынесенный Бетой из логова. – Ещё одна наша дочка. Пару дней она была очень слабенькой, но сейчас чувствует себя хорошо.
Счастливчик опустил Крошку на травку рядом с сестричками. Малютка с короткой золотистой шёрсткой и бледными водянистыми глазками была заметно худее других щенков и почти на целую голову меньше.
Кувыркушка, Грызушка и Пушинка дружно повернулись к ней. Пушинка обнюхала Крошку, Грызушка уселась перед ней, словно собираясь защищать. А Кувыркушка легонько толкнул младшую сестрёнку лобиком в бок. Крошка обернулась к нему, высунула розовый язычок величиной с махонького жучка и лизнула братика по шёрстке на переносице.
Все четыре щенка на месте и вместе! Сердце Грозы подпрыгнуло от радости. Но её сладость тут же растворила горечь.
«Как же я скучаю по своим братьям. По Вертушке и Ворчуну – тому Ворчуну, который ещё не был Клыком. Конечно, он доставал меня как зудящая заноза в хвосте… но он был моим братом. И мне следовало быть добрее к Вертушке. Я должна была защищать его так, как эти щенки готовы защищать свою Крошку… Интересно, мы выглядели такими же маленькими и беспомощными, когда Счастливчик и Микки нашли нас в Собачьем Саду?»
Мысли Грозы прервал Хромой. Он выступил вперёд и опустил голову до уровня щенят. Те придвинулись поближе друг к другу.
– Добро пожаловать, малыши! – поприветствовал их Хромой. – Пусть зубы у вас вырастут крепкими и острыми, лапы станут мускулистыми и резвыми, а сердца наполняться храбростью!
Сказав это, пёс отошёл назад. И в этот момент Собака-Солнце окропила своими тёплыми лучами всё логово Альфы. Их свет заиграл в золотистой и коричневой шёрстке щенят так, что они засияли, как яркие огоньки.
– Приветствую вас, малыши! – прокричал Микки. Его крик подхватили другие собаки. Подняв морды к небу, они дружно и радостно взвыли. Гроза тоже испустила восторженный вопль. «О, Всесобаки! Спасибо вам за то, что вы послали нашей стае этих щенков!» – мысленно поблагодарила она небесных защитников и попросила их уберечь малышей от болезней и бед. Невероятное воодушевление накрыло Грозу, зарядив мощной энергией и бодростью. Бегущие по небу облака скрывали Всесобак от её взора. Но Гроза почти явственно представляла их себе такими же щенками – кувыркающимися и беззаботно играющими, не знающими тревог и забот взрослой стаи…
Приветственная Песнь была короткой. А потом Белла и Бруно притащили добычу, припасённую к Смотринам. Сначала поела Альфа. Гроза только подивилась её аппетиту.
«Похоже, из-за щенков можно сильно изголодаться», – усмехнулась охотница. После Лапочки подкрепился Счастливчик. Альфа прилегла на солнечном пятачке, и Бета осторожно подтолкнул к ней щенят. Малыши явно учуяли молоко. Уже в следующий миг все четверо прильнули к матери и довольно зачмокали.
Теперь смогли попировать и остальные члены стаи. Обилие пищи приятно удивило Грозу – все собаки наелись доотвала. Даже Солнышко достался почти целый кролик, и маленькая собачка набросилась на него с преисполненной решимостью.
Тут до ушей Грозы донёсся приглушённый разговор.
– Похоже, дополнительные патрули и разведчики делают своё дело, – говорила Кусаке Луна, пережёвывая мясистый кусок ласки. – За эти дни мне никто не докладывал о запахе лис и койотов. И ничего странного никто не обнаружил.
В их беседу вдруг встрял Счастливчик.
– Что ты имеешь в виду? – чуть громче, чем следовало, тявкнул пёс. И повернулся к Хромому. – Нам необходимо выйти на след подлых лис. И сделать это нужно было ещё вчера! Мы ведь договорились послать разведчиков на поиски этих шелудивых не-собак. Да и койотов тоже не следует забывать. Так в чём же дело?
Взгляд Грозы переметнулся на Хромого. Получается, он не рассказал Альфе и Бете об унюханных ими койотах? Должно быть, Хромой посчитал, что у них и так довольно причин для волнений. Но было ли это мудро?
– Бета, мы и так уже разрываемся, защищая лагерь. Нападений больше не было, и лисьего запаха мы тоже не уловили. Я подумал, что лучше не рисковать и не отсылать собак из лагеря на их поиски. А что касается койотов… да, охотничий отряд учуял их группу несколько дней назад. Но с тех пор их следов больше не попадалось.
Пока Хромой рапортовал, Счастливчик не сводил с него негодующих глаз. Но Третьего пса стаи явно не смущало раздражение Беты. И в его глазах Грозе даже почудился вызов.
«Хромой прав, что не считает себя виноватым. Его способы решения проблем всегда работают – ни на лагерь, ни на охотничьи отряды никто больше не нападал… Только вот я-то знаю, что Шёпота убили не лисы. А Счастливчик до сих пор убеждён, что это сделали они».
Над стаей повисла неловкая тишина. Всё ещё поглощавшие пищу собаки вдруг перестали жевать. Некоторые понурили головы или прижали уши.
– Что-о-о? – разъярился Счастливчик. – Это правда? Вместо того чтобы выполнять мой приказ и искать лисий лагерь, вы только патрулировали округу? Так?
Тут Кусака вскочила на лапы:
– Да, это так. Но, Бета, после всего, что случилось… и появления на свет щенят… Всем хочется немного покоя…
– Покоя? – скептически взвыл Счастливчик. – И это всё, чего вам хочется? Покоя… когда злобные твари нападают на нас без всякого повода и убивают наших товарищей? Вам хочется кататься по травке и выставлять свои беззащитные животы напоказ всему лесу? Мы должны защищать нашу территорию! Мы должны защищать нашу стаю! А лучшая защита – это нападение. И мы должны напасть на лис раньше, чем они вернутся, – Счастливчик перевёл взгляд на щенков, и Грозу кольнуло раздражение.
«Да он просто в панике! Он стал отцом, и теперь чувствует свою особую ответственность за четыре крошечных жизни. И эта ответственность очень и очень велика. Счастливчик с трудом выдерживает её груз. Но упорно не желает поверить, что реальная угроза исходит не от лис».
– Я хочу, чтобы сразу же по окончании трапезы отряд разведчиков отправился на поиски лисьего лежбища. Мы должны отомстить за Шёпота!
Собаки одобрительно загудели. А сердце Грозы заныло от горечи и досады. Она радовалась тому, что собаки помнили Шёпота и негодовали на его убийц. Но ей так не хотелось, чтобы они пустились по ложному следу!