НОВОЕ СМУТНОЕ ВРЕМЯ. Глава 6
Чена, Анкорда
Двадцатый день Сойнира, год 1490 с.д.п.
Новости, пришедшие с другого берега Большого моря, привели Рериха VII в ужас. Колер бесславно погиб вместе со своей командой, так и не добившись первоначальной цели малагорской операции. А главной договоренностью с ним было то, что Мальстен Ормонт будет доставлен в Чену и прилюдно казнен. Пропажа Ормонта грозила Анкорде безрадостными перспективами.
Да, сейчас Малагория пребывала в междоусобных войнах претендентов на трон, а мародерствующие вояки и каторжники могли поживиться ее богатствами. Пока что королевства материка были больше заняты тем, куда пристроить толпы малагорских беженцев и как не допустить беспорядков на своих территориях. Но Рерих знал, что вскоре внимание правителей вновь привлечет изначальная цель малагорской операции, а это снова бросит тень на Анкорду, ложь которой благодаря Колеру вышла наружу. Со дня Ста Костров Рерих увещевал страны Совета, что нарушитель Вальсбургской Конвенции понес наказание и был казнен вместе с воинами, в чьих душах образовался нестираемый след влияния данталли. Бенедикт Колер же обнародовал правду о том, что печально известный Мальстен Ормонт до сих пор жив и находится под протекцией малагорского царя.
Сначала Сто Костров, потом столько лет обмана. Слишком многие люди связывают эти два события со знамениями из древнего пророчества. Там это именовалось великой казнью и декадой лжи. Репутация Лжемонарха, вестника конца света из древнего пророчества, реяла над Рерихом тревожным флагом.
Когда двадцатый день Сойнира склонился к закату, Рерих Анкордский поднялся в кабинет, находящийся в западной башне замка. Он двигался по коридорам и лестницам, воровато оглядываясь по сторонам, факел в его руках подрагивал. Его не покидало чувство, что за ним постоянно кто-то наблюдает. Несколько раз он даже оборачивался и спрашивал «кто здесь?», заглядывал за повороты, но никого не обнаружил.
Был бы здесь генерал Эллард Томпс, он наверняка быстро развеял бы эти подозрения, но он недавно был убит преступной группой данталли. Рериху очень не хватало друга, которому он так привык доверять. Как ни пытался он найти ему замену, никому из приближенных он не мог открыться так, как Элларду. И зачем он только отправил его на эту проклятую малагорскую операцию?
Ты король Анкорды, тебе некогда горевать по утраченным друзьям, - напомнил он себе. Размышления о неверно принятых решениях были для него сейчас непозволительной роскошью: слишком много дел предстояло решить.
Добравшись до кабинета, Рерих повесил факел, закрепив его в настенном держателе. Взяв из стакана, стоявшего на столе, лучину, он зажег несколько светильников, озаряя загроможденный мебелью кабинет мягким теплым светом. На душе стало чуть спокойнее. Прикрыв за собой дверь, он направился к подоконнику, на котором на подушке устроилась спящая эревальна.
- Шира, - потревожил он ее, потрепав по сложенным перепончатым крыльям. Существо встрепенулось, среагировав на короля.
- Шира, передай сообщение, - подрагивающим от тревоги голосом произнес Рерих. Существо замурлыкало и приготовилось слушать, распознав заданное дрессировщиками слово «сообщение». Слова, которые собирался надиктовать ей Рерих, должны были отправиться прямиком в Сельбрун, к одной из эревальн Карла Бриггера.
- Думаю, ты слышал новости с другого берега Большого моря, Карл. Бенедикт Колер мертв. Операция провалена. Ормонт бесследно исчез. - Рерих отдышался и привел мысли в порядок.
Он мучительно ждал, что ответит Бриггер. Могло потребоваться много времени - в конце концов, старика могло не быть на месте, - однако крылья Ширы затрепетали уже через несколько минут.
- Сообщщщщщееение, - промурлыкала эревальна. - Новосссти печальные, ваше величесссство. Прррррровал оперрррации ударррит по нашшшим рррепутацциям. По моей и вашшшшей.
Рерих сжал кулак.
- Конечно, ударит, старый ты пройдоха, - прошипел он. - Но слава Лжемонарха-то обрушится не на тебя!
Ему показалось, или за дверью что-то зашуршало?
- Кто здесь?! Немедленно назовите себя! Это приказ короля!
Никакого ответа.
Если это шпион, он не станет себя выдавать.
Рерих сорвался с места и быстро достиг двери, резко отворив ее. Пустынный темный серый коридор встретил его молчанием, изредка нарушаемым лишь завываниями ветра.
Наверняка показалось.
Переведя дух, Рерих закрыл дверь поплотнее и вернулся к окну. Эревальна мигнула огромными глазами и промурлыкала нечто невнятное. Затем вдруг снова встрепенулась.
- Сообщщщеннние, - повторила она. - Что вы прррредлагааааете, вашшше величессство?
- Ну, конечно! - нервно усмехнулся Рерих. - Он будет ждать предложений от меня, хитрый старик! Сам ни за что не предложит сделать виноватым своего верного пса...
Рерих замолчал, сжал кулаки и попытался собраться с мыслями. Ему хотелось обрушить на Карла Бриггера поток ругательств, но сообщения эревальне нужно было надиктовывать вдумчиво, говорить только суть.
- Шира, передай сообщение. Совет спросит с нас обоих. Все будет зависеть от того, как мы из этого выйдем. Нам необходимо объявить малагорскую операцию личным провалом Бенедикта Колера. Он и его команда ответственны за это. Пусть все думают, что это Колер солгал на Ста Кострах. Именно он распустил ложь об Ормонте. Не ты и не я. Ты понимаешь меня?
Эревальна затихла. Речь короля постепенно перетекала в голову собрата Ширы в Сельбруне.
Несколько минут ответа не было, и Рерих извелся, едва не начав расшвыривать мебель кабинета от нетерпения. Затем крылатое существо вновь замурлыкало.
- Сообщщщщение. Мерррртвым не навредишшшшь, вашше величчччество. Что делать с Орррррмонтом?
На этом эревальна снова замолчала.
Бриггер разделил его позицию. Конечно, старику не хотелось ставить под удар репутацию Культа, однако Бенедикт Колер много лет воспринимался как совершенно отдельная от него фигура. Он давно обрел свой собственный культ, если можно так выразиться. Был слишком своеволен, это его и сгубило. Теперь попрана будет только его память, но это не пугало ни Рериха, ни Бриггера. Мертвым нет дела до мирских забот, а живым нужно продолжать жить.
- Шира, передай сообщение, - надтреснутым голосом попросил Рерих, чувствуя облегчение. - Рад, что мы пришли к согласию. Ответственна команда Колера. Вся команда, Карл. Что до Ормонта... его самого и его шайку я беру на себя. Мои люди разыщут его, где бы он ни был, даже если придется натравить на него целую армию. Я доведу операцию до конца.
В коридоре за дверью снова послышался какой-то шум, и Рерих быстро выглянул из кабинета.
Снова никого.
- Кто здесь? - пробасил он.
Ответа не последовало.
Рерих вдруг почувствовал обрушившуюся на него усталость. Ему страшно надоело чувствовать себя вором в собственном замке и прислушиваться к каждому шороху.
Здесь нет чужих. Некому за тобой следить. В старых замках всегда что-то шумит, - сказал он сам себе и снова скрылся в недрах кабинета.
***
Принц Альберт стоял за углом коридора в полной темноте с бешено колотящимся сердцем. Он едва успел ускользнуть за поворот винтовой лестницы, когда его отец выглянул из-за двери в поисках нежелательных слушателей. В последнее время король стал еще мнительнее, чем прежде, поэтому Альберт сильно рисковал, следуя за ним. Обнаружив его, Рерих запросто мог прикончить собственного сына без суда, обвинив его в государственной измене.
По правде говоря, Альберт боялся отца. Однако он не мог отступиться от своей затеи. Для него это значило бросить Анкорду и весь мир на милость Суду Богов. И, если уж на то пошло, наплевать на собственную судьбу.
Из подслушанного разговора стало ясно: Рерих думает о пророчестве и понимает, что он может быть тем самым Лжемонархом. Уже два знамения исполнились, но он хочет убедить всех, что «декада лжи» - вина Бенедикта Колера. Альберт знал Колера как человека жестокого и страшного, однако ложь о Мальстене Ормонте он распускал не один. Рерих тоже в этом участвовал. Детские воспоминания были путаными и не служили Альберту прежде надежным ориентиром, но теперь он не сомневался ни на минуту: его отец все знал и о том, что принимает в ряды своей армии данталли, и о том, что на одном из Ста Костров был вовсе не Ормонт.
Нужно рассказать все Юджину, - подумал принц.
Юджин Фалетт был его единственным союзником в деле о выведении Рериха на чистую воду. Правда ни у него, ни у Альберта не было четкого плана, как это сделать.