Глава 28.
Сюмбюль ага всегда был спокойным человеком. То, что он ругался на девушек, не его вина. Все дело в воспитании наложниц и устоев гарема, которые передавались из поколения в поколения. Он всегда знал, что он рожден что то делать. Чем то двигать, быть ключевой фигурой. С самого детства у него не пропадало ощущение неполноценности. Будто, он был не в то время и не в том места. Будто, его тянуло куда то. Брат часто ругался из за этого родителям и Мехмед-заде, мальчик из Персии, постоянно охватывал.
С самого детства Мехмед-заде был веселым мальчиком. Он любил много бегать, играть и веселиться. Конечно, даже не смотря на ситуацию на границе Тебриза, Мехмед-заде не терял своего шарма. А когда попал в стены дворца, принял судьбу, как равную: стать евнухом османских земель. И тогда это чувство пропало. Чувство неполноценности и тревожности. Чувство стыда и неправильности. Он спокойно дышал, учился помогать и быть рядом. Прислуживать Османской династии, для процветания государства. И тогда он понял, что он на своем месте. Момент, когда он стал главным евнухом дворца был грандиозен. Хюррем султан щедро одарила его, делая Сюмбюля богатейшим евнухом Стамбула. Но, не золото волновало его. Его волновало состояние рыжей бестией, которую он обязался оберегать, после ее назначения на управление гаремом. Он был везде рядом. Сопровождал и помогал. Советовал и наставлял. Он хотел быть. Хотел знать, что он полезный. И Хюррем отвечала ему этим, делая мужчину самым счастливым человеком на свете. А когда Хюррем султан решила отпустить евнуха в свободное плавание, он отказался. Он видел в ней не только Хасеки султан, но и верного друга, который всегда приходил в беду. Сюмбюль не представлял свою жизнь без дворца. Без громких слов девушек и вкусного щербета. Без неспокойных госпожей и сурового султана. Без уроков танцев для наложниц. Без своей госпожи. Он просто не знал другой жизни и не пытался как то познать.
А потом на его пути встала молодая девчушка, устроив ураган не только в гареме, но и во всей столице. От ее выходок пошли слухи и распространились настолько быстро, что каждый торговец и каждая вдова знали, кто такая Лале Хатун. Кто то считал ее ребенком Хюррем, которая могла загулять от повелителя. А кто то шуткой всевышнего, что иногда посылает таких бесов на землю. И тем не менее, она понравилась евнуху. Понравилось своим рвением. Стойкостью, мужественностью. Почему то, по неизвестным причинам, он захотел ей помогать. Как сказать, захотел...язык сам повернулся и он уже не мог отступить. Он не хотел, чтобы после Хюррем султан, покои Валиде султан заняла Нурбану. Она была упрямой, циничной и эгоистичной. Не думала о служащих дворца, делала необоснованные покупки. Не помогала. В то время, как Лале сражалась на поле боя. Нурбану была стратегом, а Лале практиком. Продвинутым и умным практиком.
Не сказать, что девушка была особенной. Скорее той, что просто пыталась выжить любым способом. Хитрая, напористая и сильная. Не то, что ее подруга Анастасия, которая родила даже не мальчика. Как же он обожал смотреть на зависть ее подруги. Конечно, Лале получила все не просто так. Сколько они спасали ее, сколько лечили ее раны. А Лале хоть бы хны. Он знал, что происходило с девушкой, пока она жила в Кютахье. Знал, каким она пыткам подвергалась. И знал, что Хуриджихан все подстроила. Но, не мог ничего сказать. Положение было настолько тяжелым, заставляя его сидеть с «закрытым ртом». Он печалился и злился, но бросаться в огонь не мог, лишь молясь, чтобы девушка спаслась.
Евнух как раз возвращался в свои покои, проходя мимо гарема, чтобы подняться наверх, для поклонения госпожи. Его внимание привлекло какое то звук, исходящий из покоев госпожей. У покоев Нурбану никто не стоял, а когда открылись двери, из них буквально вылетел Газанфер ага, растеряно оглядываясь, от чего евнуху пришлось спрятаться. Газанфер был потрепан. Со странным дыханием и будто одевался на скорую руку, но удивлен тем, что он вообще забыл в покоях госпожи. А позже, за ним вышла Нурбану султан, закипая от злости. Она взяла молодого человека за шкирку и потащила за собой, уходя в глубину дворца.
Сюмбюль не знал, что делать. Он по привычке закрыл рот рукой, повторяя шепотом: Бисмилляхи-р-рахмани-р-рахим, а позже ушел, не оглядываясь. Нужно было срочно сообщить Хюррем султан, но он остановился, не решаясь постучать. Он знал, что госпожа ничего не сделает. Знал, с каким трепетом Хюррем султан относится к Нурбану султан и знал, что последствий не будет. Дело закроют и госпожа избежит наказаний. Выдохнув, евнух оглянулся, натыкаясь на Айлу Хатун, которая легкомысленно разгуливала по гарему, общаясь с девушками. Он не знал, рассказывать ли ей об этом. Она бы сразу побежала докладывать Лале султан, которая не упустила бы шанса покончить с соперницей. И все же, к молодой госпоже у него была симпатия и он не хотел, чтобы она проиграла.
Сложив руки, мужчина быстро спустился в гарем, подходя в девушке. Айла нахмурилась и оглянулась, чтобы их никто не видел.
— Айла Хатун, иди за мной. — сказал евнух, проходя мимо нее.
— Что такое, ага? Что то с госпожой случилось? — спросила Айла, на что Сюмбюль закатил глаза
— Почему я должен следить за госпожой, хотя это твоя прямая обязанность?! — спросил недовольно Сюмбюль, цокнув языком
— Да что случилось, Сюмбюль ага? Лале султан сейчас в покоях Хюррем султан — сказала задумчиво Айла — Валиде что то сделала с госпожой?
— Ай, шайтан тебя побрал бы! Что ты говоришь такой, не допусти Аллах! — сказал сердито Сюмбюль ага, на что Айла поджала губы, опуская голову — Слушай меня внимательно. Внимательно, Хатун. И не говори потом, что я не предупреждал.
***
В покоях валиде султан все выглядело точно так же, когда совсем юная и неопытная Александра попала сюда, будучи рабыней. Она познала здесь боль, унижения и страдания. Холод любимого человека и неприязнь госпожи. И сейчас, когда величественная валиде султан смотрела на Лале, та выглядела по другому. Взгляд стал острее, плечи постоянно были в напряжении, готовясь в любой момент врагу оторвать голову. Брови хмурые, от чего появлялись морщинки. Но подбородок, он постоянно был поднят, указывая на положение Лале султан. Она была не только матерью наследников, она была законной женой правителя мира. Его правая рука, его спутник, его сопровождение по жизни. Куда бы не ступила нога султана, следующая замыкала женщина, что разожгла это пламя в сердце наследника. И Хюррем конечно знала, что девушка не остановится. По крайней мере она знала, что чувствовала Лале, озираясь на валиде султан. Она чувствовала подчинение, что совершенно не нравилось ей. Каждой женщине хотелось величия, но ту власть, какую давал им султан, недостаточно, чтобы положить мир у своих ног. Всегда будет рыба по крупнее, которая заставит и их опуститься на колени.
Так Хюррем и избавилась от Айше Хафсы султан.
Лале никогда не думала о том, чтобы избавляться от Хюррем. По крайней мере, откладывала эту затею, пока змея не начнет перекрывать воздух. Это было до момента, пока Лале не переехала во дворец, став женщиной Селима. Тогда, вся обида за Баязита легла на девушку, от чего она стала терпеть издевки. Лале не знала, почему Нурбану смогла завоевать доверие и любовь Хюррем, а ей самой приходится бороться за это. Но, она хотела сместить ее и стать единственной девушкой. Но главной стать не получится, пока жива Нурбану султан и ее сын.
— Как ты себя чувствуешь после родов, Лале? — спросила Хюррем, сложив руки на колени — Все ли хорошо?
— Спасибо, валиде султан. Мне лучше. Слава всевышнему, Шехзаде Ахмед чувствует себя хорошо — улыбнулась Лале, покусывая губу
— Помню нашу первую встречу. Тебя заволокли сюда, как мешок и бросили у моих ног — сказала Хюррем, от чего Лале сглотнула — Ты тогда умоляла. Кричала, билась в грудь, что покончишь с собой. Могла ли ты догадаться, что тебя ждет?
— Нет, госпожа. Я действительно не понимала, почему так произошло. Мне было страшно. Я не хотела, чтобы меня крали и привозили сюда. Однако... — сказала Лале и улыбнулась — Я приняла правила игры и начала действовать.
— Тогда то ты и положила глаз на моего сына. Почему же ты попала в гарем другого Шехзаде?
— Покойный Шехзаде протянул мне руку помощи и я не могла отказать ему — протянула Лале и выпрямилась — Однако, он всегда знал, что я не воспылаю к нему любовью. В сердце я хранила верность повелителю и любила только его. Увы, это пришло не сразу.
— Зачем же ты легла с ним в одно ложе? — удивленно сказала Хюррем и посмеялась — Ты действительно думаешь, что я поверю в эти небылицы? Ты думаешь, я не стояла на твоем месте? У тебя был план, Лале. План, который ты отлично исполнила. Заворожила старшего Шехзаде, а потом принялась за младшего. Устранила одного конкретна, а теперь, думаю, метишь на мое место.
— К чему вспоминать прошлое, Валиде? Это все неважно. Важно то, что я всем сердцем люблю нашего повелителя и на все воля Аллаха. — сказала Лале и убрала улыбку — Я бесконечно люблю своего сына Османа, но если бы вы не заставили, я бы не стала идти в рай покойного Шехзаде.
— Не думай, что сможешь заполучить власть, Лале. Ты столько раз перечила и не слушалась меня. Одно мое слово и тебя сотрут с лица земли, а твое тело будет тонуть в водах Босфора — хмыкнула Хюррем и улыбнулась — Конечно, не думай, что я тебе угрожаю. Я предупреждаю.
— Конечно, госпожа. Вы абсолютно правы. Но, однажды, настанет час, когда и я буду сидеть на вашем месте, а на моем пальце будет сверкать ваше кольцо власти — сказала Лале и поклонилась — Незаменимых людей нет, госпожа. С вашего позволения.
***
— Что предлагаешь делать, Сюмбюль ага? Как мы попадем в покои Нурбану султан? — спросила Айла и вздрогнула — Нужно было сказать Лале султан. Она бы точно что нибудь придумала.
— Тихо ты, неспокойная! О Аллах, дай мне сил и зачем я взял тебя с собой!
На дворе стоял вечер и все госпожи прогуливались по саду, так как их пригласила Хюррем султан, в честь дня рождения маленькой Шах султан. Сюмбюль ага договорился с девушкой, чтобы они вместе проникли в покои госпожи и поискали то, что могло бы помочь Лале с устранением соперницы. Думать было некогда и Айла согласилась, хоть и посчитала эту идею бредовой. Она знала, что если их заметят, Нурбану побежит жаловаться Селиму и всю беду на себя возьмет Лале, попадая под подозрение. Но, она все же согласилась, дабы помочь своей Госпоже стать единственной женщиной султана. Чтобы никто в будущем не создавал проблем, так как Шехзаде Мурад был уже наместником Манисы. С ним они думали разобраться дальше.
Подойдя к покоям, они увидели, что там стоят стражники. Айла Хатун вздохнула, понимая, что весь план провалился, даже не начавшись.
— Ну все. Это конец. И как мы попадем в покои Нурбану султан?
Сюмбюль ага выругался под себя, оставляя девушку одну и двинулся в сторону стражи, от чего девушка округлила глаза. Он точно сведет нас в могилу. А может, это план Хюррем султан, чтобы избавиться от госпожи? И как я не поняла раньше? Айла Хатун стала ждать, а в случае чего, побежит и скажет, что ничего не знала. Евнух тем временем подошел к стражникам, начиная что то болтать.
— Перчем ага, пусти. Мне нужно проверить покои Нурбану султан.
— Не могу, Сюмбюль ага. Госпожа распоряжений не давала. Прости. — сказал мужчина, не поднимая голову
— Никто не узнает, ага. Пусти, я проверю все и уйду. Я тебя не выдам! — сказал шепотом евнух, подняв палец — Аллахом клянусь!
— Сюмбюль ага, меня казнят, если узнают, что я помог тебе с этим. Уходи, ага. Не создавай мне проблем.
— Перчем ага, у меня есть много золото. Я вознагражу тебя. Будешь богаче госпожей, Аллах мне свидетель! — улыбнулся Сюмбюль ага.
Мужчина посмотрел на другого стражника, который слушал с особым интересом. Безмолвно он спрашивал мнение второго стражника, на что то лишь пожал плечами, опуская голову. Конечно, было ясно, что Сюмбюль ага богатый человек. Являясь главным евнухом дворца, он получал жалование, какое не получали фаворитки султана. Так что, возможно, он говорил правду. Еще раз посмотрев на евнуху, мужчина вздохнул, пропуская Сюмбюля агу в покои. Евнух повернулся к девушке, показывая рукой, чтобы та стояла на стреме и вошел, закрывая дверь. Айла осталась в конце коридора, по которому должна была пройти Нурбану султан.
Сюмбюль ага вошел, отмечая, какой бардак был в покоях. Будто, госпожа совсем не любила убираться и предпочитала жить в хламе. Убожество. Сюмбюль скривился, увидев грязную посуду на подносе. Махнув рукой, он начал копаться в ящиках и проверять каждую столешницу, чтобы было что взять с собой, как доказательства. Айла тем временем услышала голоса, которые исходили за поворотом коридора и побежала к двери, стучась в нее.
— Сюмбюль ага! Сюмбюль ага! Надо уходить! Кто то идет! — шепотом кричала девушка, стучась в дверь.
Евнух начал суетиться и быстрее искать что нибудь похожее на подтверждение их догадкам. Открыв последний ящик он удивился, увидев свертки пергаментов. Развернув первый попавшийся, он опешил, увидев любовные письма евнуха, которые он адресовал госпоже. Догадки стали понятны, но было совершенно удивительно знать, что Газанфер ага воспылает такой страстью к госпоже, если увидеть содержание. Нурбану султан, наверное, совершенно потеряла страх, хранив такие письма у себя. Сложив два письма, он закрыл ящик, подложив другие свитки, которые были чисты. Быстро встав, он оглянулся, покидая покои. Они убежали прежде, чем Нурбану завернула за угол и зашла в покои, вместе с евнухом. Что они делали там, оставалось загадкой.