20
В течение недель после ухода Джона Дейенерис полностью погрузилась в свою работу. Джон вышел из ее спальни и не оглянулся, и она тоже. Тоска и печаль не помогут ей выиграть эту войну. Кроме того, она защищала Джона Сноу, потому что он был важен, а не потому, что он должен был стать ее личным постельным рабом. Однако ее тело, казалось, восстало в его отсутствие. Ее циклы, никогда не бывшие регулярными, не проявлялись. Она потеряла аппетит и чувствовала, как все ее тело сжимается. Пару раз по утрам ее буквально рвало, когда она просыпалась. Это не имело значения. Дискомфорт ее тела был ничто по сравнению с тем, что ей теперь приходилось делать.
Вольные города отправляли ей корабли. Они хотели, чтобы она и ее драконы покинули континент, и они были готовы помочь ей в ее стремлении к Железному Трону, если это будет необходимо. Железный Банк отправил к ней эмиссаров с предложением: они инвестировали бы в ее завоевание Вестероса, если бы она пообещала выплатить долги короны банку и никогда не приводить своего дракона в Браавос.
«Это сделка, от которой мы не можем отказаться, - заверил ее Тирион. - Как только ты заручишься поддержкой Железного банка, Железный трон быстро последует за тобой».
«Даже если это означает выплату всех долгов, которые ваша семья накопила за годы плохого правления?» - спросила она.
«Никто никогда не говорил, что править легко», - ответил Тирион. Он часто говорил ей это в последнее время.
«Первым препятствием станут железнорожденные. Эурон Грейджой и его брат привели свои корабли на восточное побережье», - сказал Тирион. Ее малый совет, Миссандея, сир Джорах, сир Барристан, Тирион и Серый Червь, сгорбились вокруг ее стола совета, строя планы своего скорого отплытия в Вестерос.
«Корабли железнорожденных?» - спросила Дейенерис.
«Да», - сказал Тирион.
«А что почувствуют жители Семи Королевств, если я сожгу их флот дотла?» - спросила Дейенерис.
«Я думаю, они были бы рады, ваша светлость», - сказал Тирион. «Железнорожденные сеют хаос в Вестеросе уже много лет, а Эурон Грейджой так же безумен, как Серсея. В настоящее время наш флот насчитывает 300 кораблей. С ними и вашими драконами, железнорожденные должны быть легкой добычей».
«А потом мы приземляемся на Драконьем Камне», - сказала Дейенерис.
«Да», - кивнул Тирион, указывая на карту, которую они разложили на столе. «Как только мы пройдем через Железнорожденных, Драконий Камень будет легко взять. Станнис бросил его. Насколько мне известно, замок пуст, и немногие оставшиеся знаменосцы легко присоединятся к вашему делу. Драконий Камень - ваш дом. И так же, как Эйгон и его сестры до вас, вы будете использовать его как базу для завоевания».
«Какие новости от Вариса?» - спросила Дейенерис.
«Ничего с тех пор, как он передал, что Дорн будет вести переговоры», - сказал Тирион. «Мы пошлем ворона, когда уйдем, а принцесса Арианна и Тристан встретят нас на Драконьем Камне».
«Они привезут твою племянницу?» - спросила Дейенерис.
«Нет», - сказал Тирион. «Ее отправляют домой к матери».
«Разве не разумнее оставить ее в качестве заложницы?» - спросил сир Джорах.
«Это был бы мой выбор», - сказал Тирион. «Но принц Доран хочет выиграть Дорну больше времени, чтобы сохранить видимость их лояльности Серсее. Я думаю, что наш молодой союз слишком хрупок, чтобы мы могли отдавать ему приказы на данном этапе».
«А что нового от Серсеи?» - спросила Дейенерис.
«Последний отчет Вариса был о том, что она готовит дело, чтобы заключить Маргери Тирелл в тюрьму. Она выиграет эту войну для нас», - сказал Тирион. «Я надеюсь, что она зайдет так далеко, чтобы свергнуть Маргери, что заставит Тиреллов и Простор броситься в наши объятия. Мы возьмем Речные и Штормовые земли; Дорн и Простор придут к нам. Мы окружим Королевскую Гавань, как кулак, пока люди сами не штурмуют Красный замок, чтобы вытеснить Серсею».
«Вы должны продемонстрировать силу, ваша светлость», - сказал сир Джорах. «Все дети растут, слушая истории об Эйегоне Завоевателе. Сожжение Харренхолла вдохновило многих лордов подчиниться».
«Ваша светлость», - сказал сир Барристан. «Я призываю вас не уничтожать целый замок. Это было бы проявлением силы, но в этом мало чести. Вы не должны забывать, кто вы, Мать Драконов, Разрушительница Цепей. А не разрушительница».
«Вот почему», - сказал лорд Тирион, - «ее светлость и я уже решили, каким будет наш Харренхолл».
«Близнецы», - сказала Дейенерис, указывая на них на карте.
«Королева получает возможность продемонстрировать свою силу и может выдать себя за ангела-мстителя. Это посылает лордам сообщение: под ее правлением, если вы предадите наши самые древние и святые обычаи, такие как права гостя, вы сгорите», - сказал Тирион.
«И ты защищаешь Близнецов, чтобы Ланнистеры не смогли послать войска на север», - сказал сир Джорах, бросив на нее недоверчивый взгляд. « Он это придумал?»
«Это сильный военный ход, сир Джорах», - сказала Дейенерис. «Что будет с Миэрином?»
«Миэрин?» - спросил Тирион.
«Я не брошу свой народ в рабство», - сказала Дейенерис. «И я сказала Вольному Народу, что однажды они вернутся на север».
«На ваших кораблях нет места, ваша светлость», - сказал Тирион. «Мы должны оставить Вольный Народ здесь, пока гражданская война не будет выиграна».
«Кто их защитит?» - спросила Дейенерис.
«Безупречные», - сказал Серый Червь. «Мы можем оставить часть наших людей. Они продолжат защищать».
«Мы оставим здесь 50 кораблей, чтобы защитить город от новой блокады», - сказал Тирион.
«Этого будет недостаточно», - сказала Дейенерис.
«Нет, не будет», - пожал плечами Тирион. «Это не то, что вы хотели услышать, ваша светлость, но даже с вашими драконами у вас просто недостаточно сил, чтобы удержать Миэрин, завоевать Вестерос и защитить Стену. Но, возможно, если мы оставим здесь немного присутствия, оно продлится, пока не закончится хотя бы одна из других войн».
«Мне это не нравится», - сказала Дейенерис.
«Я знаю», - кивнул Тирион.
Оставив Эссос и ее людей на милость рабства, она почувствовала холод в сердце. Но потом она подумала о том, что они видели за Стеной. Она вспомнила, почти год назад, как Джон сказал ей, что он предпочтет господство мертвых над людьми-рабами. Править означало делать один плохой выбор за другим.
«Достаточно планирования на день». Поняв, что их отстранили, ее советники начали выходить из комнаты.
Тирион задержался. «Не желает ли Ваша светлость компании на ужин?» - спросил он, его глаза были добрыми. Все ее советники с нетерпением ждали, когда она присоединится к трапезе после ухода Джона, пытаясь хоть немного заполнить ту пустоту, которую он оставил в ее жизни. Дейенерис испытывала искушение, но волна тошноты подсказала ей, что сегодня вечером она не будет есть настоящую еду.
«Не сегодня, Тирион», - сказала Дейенерис.
"Ваша светлость, вы хорошо себя чувствуете? Ваши служанки говорят, что вы мало едите", - сказал Тирион.
«Я в порядке», - сказала Дени, внезапно разозлившись. «Пожалуйста, не спрашивайте обо мне моих служанок. Я могу сама о себе позаботиться».
«Конечно», - кивнул Тирион. «Ваша светлость, я хотел обсудить с вами еще кое-что. Здесь находится Гарри Стрикленд, капитан Золотых Мечей. Он хочет договориться о союзе».
«Золотые Мечи?» - спросила Дейенерис. «Зачем сторонникам Блэкфайра союз со мной?»
«Блэкфайры ушли, ваша светлость», - сказал Тирион. «Я думаю, стоит его выслушать».
«Как мы можем ему доверять?» - спросила Дейенерис.
«Убить тебя в твоей пирамиде было бы крайне глупым поступком. Золотые Мечи не славятся безрассудством. Я думаю, что стоило бы хотя бы выслушать его».
«Очень хорошо», - сказала Дейенерис. «Тогда завтра».
Когда Тирион покинул ее совет, Дейенерис почувствовала себя немного потерянной. Она хотела покатать Дрогона, но не знала, не взбунтуется ли ее желудок. Она побрела к Драконьему Логову, едва осознавая, где она находится, пока не добралась туда. Визерион и Рейегаль устраивались на ночь. Когда Рейегаль увидел ее, он неторопливо подошел, оглядываясь назад, словно ожидая, что у нее будет компания. Когда он увидел, что она одна, он издал жалобный крик.
«Я знаю, любовь моя», - сказала Дейенерис, нежно похлопав своего ребенка по шее. «Я тоже скучаю по нему».
Она легла спать рано той ночью, в своей холодной постели, одна. Она предполагала, что могла бы попросить Ирри или Миссандею разделить с ней постель, но они не могли заменить Джона. Она почти рассмеялась над своей угрюмостью. Было ли это условием, которое Джон ей поставил?
На следующее утро волна тошноты разбудила Дейенерис. Она блевала в ночной горшок и смущалась и извинялась, что ее служанки должны были убирать за ней беспорядок.
«Ваша светлость, как вы думаете, вы могли бы рассказать мне больше о Золотых Мечах до сегодняшней встречи?» - спросила Миссандея, войдя в комнату Дейенерис, чтобы помочь ей одеться. Она напряглась, когда мимо нее прошла служанка, неся ночной горшок Дейенерис. Миссандея бросила на Дейенерис пронзительный взгляд.
«Да, конечно», - сказала Дейенерис, смущенная тем, что ее застали в таком состоянии. Она прополоскала рот и плеснула прохладной водой в лицо.
«Тебе снова было плохо?» - спросила Миссандея.
Дейенерис кивнула. «Да, но теперь я чувствую себя намного лучше», - поняла она, когда сказала это.
«Ваша светлость, я думаю, вам нужно обратиться к целителю, - сказала Миссандея. - Вы несколько недель подряд то болели, то отчаивались».
«Правда, я в порядке», - сказала Дейенерис, чувствуя панику от понимающего взгляда, который бросила на нее Миссандея. «Я не люблю, когда со мной суетятся».
«Ваша светлость, эти симптомы...»
«Я не хочу этого слышать», - отрезала Дейенерис. «Прости, Миссандея. В последнее время я была в ужасном настроении. Я действительно чувствую себя лучше. Не думаю, что мне нужно идти к целителю. К тому же, мне нужно подготовиться к этой встрече. Ирри, я хочу надеть платье Вестероса. Черно-красное».
После ванны Дейенерис Ирри и Миссандея помогли ей надеть новое платье, которое она заказала у вестеросской портнихи, приехавшей к ней из Браавоса. Платье было сшито из богатого черного бархата с вышитой юбкой из огненно-красного шелка. Оно выглядело чудесно, лежа на ее кровати, но трем женщинам было трудно надеть его на нее.
«Ткани так много, ваша светлость», - сказала Ирри, исчезая внутри юбки, пытаясь придумать, как лучше всего облачить Дейенерис. «Там все женщины так одеваются? Как они ездят верхом?»
«Я не думаю, что делаю это очень часто или очень удобно», - сказала Дейенерис со вздохом. После нескольких неудачных попыток женщины успешно застегнули на Дени платье. Она посмотрела на себя в зеркало. Ее щеки выглядели впалыми, и она все еще не обрела свой цвет. Форма ее тела выглядела странно в тесном лифе с пышной юбкой. Вот как она одевалась бы, если бы выросла в Вестеросе, как ей и положено. Глядя на себя в зеркало, она задавалась вопросом, какой была бы Дейенерис, выросшая во дворце как дочь Безумного короля, сестра благородного Рейегара.
Встреча состоялась в ее зале совета, только Дейенерис, Тирион и сир Барристан, не желая выносить эту встречу на всеобщее обозрение двора. Вошел Гарри Стрикленд, скромный мужчина с приятным лицом, тучным телом и редеющей линией волос. Он не был тем могучим воином, которого она ожидала. Его сопровождал мужчина более внушительного телосложения и с волосами, которые были в основном седыми, но с рыжим оттенком.
«Добро пожаловать в Миэрин», - сказала Дейенерис.
«Ваша светлость», - оба они почтительно склонили головы. Дейенерис жестом пригласила их сесть.
«Итак, Золотые Мечи хотят вернуть на Железный Трон истинного Таргариена», - сказала Дейенерис, переходя сразу к делу. «Почему мне трудно в это поверить?»
«Все потомки Деймона Блэкфайра исчезли», - сказал Стрикленд. «Наши семьи всегда поддерживали драконов. Теперь на троне львы. Мы хотим вернуться домой».
«И ты думаешь, что я та, кто может тебе это дать», - сказала Дейенерис.
«Я обещаю вам свои войска», - сказал Стрикленд. «Вы возвращаете нам земли, которые были отобраны у наших предков, когда мы восстали против вашей семьи».
«И бочки с золотом тоже», - усмехнулся Тирион.
«Мы - Золотая Компания», - сказал Стрикленд, подмигивая. «Мы также не состоим из всех сторонников Блэкфайра. Многие из наших людей бежали в Эссос после Восстания Роберта, поскольку они больше не были желанными гостями в Вестеросе». Он кивнул в сторону своего спутника.
«Ваша светлость», - хрипло сказал мужчина. «Я совершал ошибки, но я всегда был верен вашему брату». Она отметила, что он сказал «брат», а не «отец».
«Джон?» - спросил сир Барристан.
Мужчина повернулся к нему и кивнул. «Рад снова вас видеть, сир Барристан. Рад видеть, что вы наконец-то оставили этих ублюдков». Мужчины пожали друг другу руки.
«Ваша светлость», - сказал сир Барристан. «Это лорд Джон Коннингтон. Один из ближайших друзей вашего брата и бывший десница вашего отца».
«Джон Коннингтон!» - с ликованием сказал Тирион. «Я думал, ты спился».
«А я думал, ты Ланнистер», - сказал лорд Коннингтон. «Что делает лев-предатель, служащий истиннорожденному Таргариену?»
«Этот «лев-предатель» напал на своего отца и сестру-пизду», - сказал Тирион. «Простите за выражение, ваша светлость. Мой отец был злым человеком, и моя сестра жаждет пойти и по его стопам, и по стопам Безумного короля». Дейенерис бросила на него предостерегающий взгляд, когда он использовал титул. «Когда я встретил эту королеву, я понял, что есть лучший путь».
«Не знаю, куда катится этот мир, одна королева против другой», - проворчал лорд Коннингтон. Ага, подумала Дейенерис, так он один из них.
«Технически Томмен - король Вестероса, но я вас уверяю, он всего лишь марионетка. И, что печально для мальчика, к тому же незаконнорожденный», - сказал Тирион.
«Значит, эти слухи правдивы?» - спросил Гарри Стрикленд.
«Их мне подтвердила сама моя дорогая старшая сестра, - сказал Тирион. - В мальчике нет ни капли крови Роберта».
Лорд Коннингтон горько рассмеялся. «Так ему и надо. Он предает своих кузенов и получает в награду кучу ублюдков». Вместе с Железным троном.
«Сколько таких, как вы, в Золотых Мечах, лорд Коннингтон?» - спросила Дейенерис.
«Лоялисты? Довольно много, ваша светлость. Не многие из них - люди из знатных семей, но они все равно верны», - сказал он.
«С родом Блэкфайров покончено», - добавил Гарри Стрикленд. «Верните нашим семьям наши земли, и мы будем так же преданы вам, как были преданы Блэкфайрам».
«Ты дал нам много пищи для размышлений», - сказала Дейенерис. «Позволь мне обсудить это с моими советниками, и мы поговорим снова утром». Она протянула руку, и оба мужчины поцеловали ее.
Джон Коннингтон задержался на мгновение, глядя в ее фиолетовые глаза. «Вы удивительно похожи на свою мать, ваша светлость», - сказал он. «Простите, но я как будто увидел привидение».
Она отдернула руку. «Лорд Коннингтон, возможно, мы как-нибудь обсудим мою семью. Мне нравится слушать истории о моей матери и моем брате Рейегаре».
«Он был величайшим человеком, которого я когда-либо знал», - сказал Коннингтон. «Мы больше никогда не увидим подобного ему». И с этим двое мужчин ушли.
«Я не думаю, что лорд Коннингтон очень любит женщин», - сказала Дейенерис.
«Я был слишком молод, чтобы много знать об этом человеке», - сказал Тирион. «Скажите нам, сир Барристан, он любил экзотические вкусы в спальне?»
«Я был присягнувшим членом Королевской гвардии», - сказал Барристан. «Я не знаю».
«Этот человек очень честен», - сказал Тирион, подмигивая Дейенерис.
«Ты можешь не любить женщин и все равно любить их трахать», - сказала Дейенерис. Барристан покраснел.
«Правда», - со вздохом сказал Тирион. «Однако он был ярым лоялистом».
«Он был», - сказал Барристан. «И он очень любил твоего брата. Мы можем доверять ему».
«Но все равно, мы должны следить за ним», - сказала Дейенерис. «И за всеми мужчинами, которые подвергают сомнению мои притязания из-за моего пола. Что ты думаешь об их предложении?»
«Это рискованно», - сказал Тирион.
«Они сражались с вашей семьей на протяжении столетий, ваша светлость», - сказал Барристан.
«И при этом ни разу не нарушила контракт», - добавила Дейенерис.
«И, как и все мы, они хотят вернуться домой», - сказал Тирион. «Я верю, что это было искренне».
«Мы не можем просто отдать им землю, которой их предки владели более века назад», - сказал Барристан.
«Нет», - согласился Тирион. «Но Семь Королевств сильно изменятся, когда мы вернемся. Слишком много людей погибло в этих войнах. Будет немного земли, которую мы сможем подарить».
«Джон Сноу сказал, что его народ не примет моего правления», - сказала Дейенерис. «Что если я приду с Безупречными, Дотракийцами и кораблями из Вольных городов, они будут видеть во мне иностранного захватчика. Может ли их использование быть решением?»
«Начало решения», - сказал Тирион.
«Но как мы можем гарантировать их лояльность?» - спросил сир Барристан.
«Мы интегрируем их в нашу армию», - сказал Тирион. «Отделяем молодежь от родителей».
«Используйте их как заложников», - сказала Дейенерис.
«В некотором роде», - сказал Тирион. «То, что они предлагают, по сути, покончит с Золотыми Мечами. Поэтому мы покончим с ними окончательно. Интегрируем их людей в наши армии. Дадим их командирам замки, земли и золото. Взамен они обеспечат вам трон».
«Я хотел бы поговорить с Джоном Коннингтоном подробнее. Я мог бы узнать больше о том, в чем заключается лояльность компании», - сказал сир Барристан. Дейенерис кивнула, отпустив его. Барристан ушел, оставив Дейенерис наедине с Миссандеей и ее Десницей.
«О командирах вашей армии, ваша светлость», - начал говорить Тирион, но Дейенерис не могла уследить за его словами. Она услышала шум в ушах и схватилась за стул, чувствуя слабость. Внезапно она почувствовала боль в животе и пояснице.
«Ваша светлость!» - сказал Тирион, неловко помогая ей сесть на стул, несмотря на свой небольшой рост.
«Тирион?» - спросила Дейенерис, сбитая с толку своим окружением. Она почувствовала, как горячая жидкость растекается между ее ног. «Кажется, я истекаю кровью».
«Миссандея! Миссандея!» - закричал Тирион. «Пожалуйста, помогите мне. Нам нужно отнести Ее Светлость в постель и найти целителя».
С помощью Миссандеи она добралась до своей спальни. С нее слетело большое платье, теперь запятнанное кровью. Дейенерис была в замешательстве, ее разум был в шоке. Что это была за кровь? Это было больше, чем просто обычные потоки.
«О, ваша светлость», - тихо сказала Миссандея, помогая Дейенерис надеть ночную рубашку и укладывая ее на кровать. «Мне так жаль».
«Извините?» - спросила Дейенерис, пытаясь осознать, что с ней происходит.
Тирион провел целителя внутрь, выгоняя служанок. Он ждал у ее двери. Миссандея держала ее за руку, пока целитель осматривал ее.
«Мне жаль, Ваше Величество, - сказал ей гискарский целитель. - Ребенок потерян».
«Малыш?» - спросила Дейенерис, у которой пересохло во рту.
«На каком сроке она была?» - спросила Миссандея, как будто слова целительницы были совершенно разумными.
«Около трёх лун, я бы предположила, судя по количеству крови». Голос целительницы был сострадательным, но она посмотрела на Дейенерис так, словно считала, что королева должна почувствовать облегчение.
«Я была беременна?» - спросила Дейенерис.
«Да», - лицо целителя стало насмешливым. «Ты не знал?»
«Я бесплодна», - выплюнула Дейенерис, держась за эти слова, как за талисман, несмотря на доказательства обратного.
«Нет, Ваше Величество», - сказал целитель. «Семя пустило корни. Иногда матка не может выносить его до срока, но я не вижу причин, по которым вы не сможете сделать это в будущем».
Дейенерис отпустила целителя и повернулась к Миссандее. Глаза ее подруги были полны печали и сострадания, но не было ни шока, ни удивления.
«Ты знала?» - спросила Дейенерис.
«Были знаки», - сказала Миссандея. «Вот почему я хотела, чтобы ты обратилась к целителю».
Очевидные признаки. Ее месячные прекратились, она не могла удерживать пищу. Дэни уже была беременна раньше; как она могла быть настолько слепой, чтобы не понимать, что происходит?
«Отдохните, ваша светлость», - сказала Миссандея. Она спала, хотя и урывками. Утром, когда свет пробивался сквозь занавески ее комнаты, Миссандея, которая, должно быть, ушла в какой-то момент ночи, вошла, неся миску каши. Других служанок Дейенерис нигде не было видно. Дени была рада, что никто больше не видел ее такой - ее волосы были в беспорядке, кровь все еще стекала на простыни.
«Ваша светлость, вы должны что-нибудь съесть. Это заставит вас почувствовать себя лучше».
Дейенерис не знала, что она чувствует. Она должна была бы чувствовать себя вне себя от радости. Она ведь не была бесплодной. Это был очередной трюк той ведьмы, еще один способ расстроить ее. Она должна была чувствовать облегчение по двум причинам: во-первых, от того, что она смогла зачать, и, во-вторых, от того, что она потеряла ребенка. Вынашивание ребенка означало бы катастрофу для ее кампании.
«Я такая дура, Миссандея», - сказала Дейенерис. Она даже не знала, что беременна. Она была так сосредоточена на том, что ей нужно сделать, что не обратила внимания на знаки в своем теле. И она была так убеждена, что ведьма была права в том, что она ей сказала, что ей даже не пришло в голову быть осторожной.
«Не глупо грустить, Ваша Светлость», - сказала Миссандея своим мягким, четким голосом. «Всегда грустно терять ребенка». Она схватила руку Дейенерис и нежно погладила ее. «Это был бы красивый ребенок. Он был бы хорошим отцом».
Дейенерис не думала об отце. Она не хотела представлять себе мальчика с черными кудрями и фиалковыми глазами. Или девочку с серебристыми волосами и глазами цвета грозовой серы. Она не хотела представлять Джона отцом. Она помнила, как слышала, как он отчитывал своих людей на Стене, и думала, что когда-нибудь он станет хорошим отцом.
И о чем он читал своим людям лекции? Любовь - это смерть долга, сказал он. Слова Эйемона. Она отмахивалась от них раньше, так же как отмахивалась от страха в глазах своих советников, когда они упоминали ее и Джона. Даже когда она смеялась над собственными переживаниями и стыдом Джона. Теперь, столкнувшись с тем, что она почти родила ребенка Джона, она не могла выкинуть этот образ из головы - Дейенерис, Джон и младенец, одна счастливая семья. Был ли более сладкий образ? Может ли Железный Трон сравниться с этим? Но какой же она была королевой, если могла отказаться от благополучия своего народа и наследия своей семьи ради красивого лица? Красивой картины семьи и дома, которых у нее никогда не было.
Она взяла тарелку, которую ей протянула Миссандея, и с криком швырнула ее в стену.
«Ваша светлость!» - взвизгнула Миссандея. Но слезы и ярость уже хлынули, и теперь они не остановятся.
Бастард. Она никогда раньше не задумывалась об этом слове. Она отмахнулась от страха Джона стать отцом и его постоянного чувства стыда за свой статус. Как жена его отца избегала его всю жизнь. Как потребовалось уничтожение его семьи, чтобы он получил право на что-то. Она подумала о Золотых Мечах и Блэкфайрах и обо всех страданиях, которые эти ублюдки заставили пережить ее семью.
«Ему не позволят быть отцом, Миссандея», - сказала Дейенерис. «Политика никогда этого не допустит». Потому что теперь она понимала это так, как не понимала раньше. Она почувствовала прилив ярости на Джона и несправедливость ее пола. Он получил свое удовольствие (и дал ей его вдоволь), а затем оставил ее истекать кровью и истекать кровью. Она знала, что это ужасно несправедливо. Он не знал. Если бы он знал, он, вероятно, остался бы. Но с какой целью? Может быть, после того, как он отвоюет Винтерфелл, они могли бы пожениться, но сейчас? Если бы она приехала в Вестерос с мужем-бастардом, которого заставили жениться на ней, потому что он поместил ребенка в ее живот? Никто бы не воспринял ее всерьез. Это подтвердило бы худшие слухи о ней: иностранная шлюха, не контролирующая свои импульсы.
Миссандея держала ее на руках и качала, пока она не провалилась в беспокойный сон. Когда она проснулась днем, Миссандеи уже не было, а Тирион сидел у ее кровати на табурете, его маленькие ножки не доставали до пола. Она села, вздрогнув, не привыкшая к такой близости со своим Десницей. Они ладили, хорошо работали вместе, но она не описала бы его как близкого. Джон был его другом; Дени была его королевой.
«Ваша светлость», - сказал Тирион. «Я очень сожалею о вашей утрате».
«Кто-нибудь еще знает?» - спросила Дейенерис.
Тирион покачал головой. «Только я, Миссандея и целительница. Служанки осведомлены о том, как будут относиться к сплетням при этом дворе».
«Так и будет», - сказала Дейенерис.
«Я знаю, это должно было стать шоком», - сказал он.
«Мне жаль, что ты следовала за таким дураком». Она выпрямилась в постели, пытаясь сохранить как можно больше достоинства. «Ты, должно быть, думаешь, что я не отношусь к своему долгу серьезно, раз рискую так его бросить».
«Я бы никогда так не подумал, ваша светлость». Тирион схватил ее за руку. «Дейенерис, люди влюбляются, даже королевы. Я сам был виновен в этом не раз. Я понимаю. Я не считаю вас глупцом. И это не было бы концом вашей кампании. Мы бы нашли способ».
«Я королева, - сказала Дейенерис. - Мне следовало бы знать лучше, чем влюбляться в красивое лицо».
«Мы оба знаем, что Джон Сноу - это не просто красивое лицо», - сказал Тирион. Она снова почувствовала, как по ее щекам покатились слезы.
«Я никогда не думала, что захочу чего-то так сильно, как Железный Трон», - сказала Дейенерис. «Но когда я думаю о Джоне и ребенке...» Она смахнула слезы. «Мне нужно сосредоточиться на предстоящей задаче».
«Могу ли я спросить, что сказала целительница?» - спросил Тирион. Она вопросительно посмотрела на него. «О выкидыше. Прости, но она думает, что ты способна произвести на свет ребенка?»
«Кажется, я ошиблась, - сказала Дейенерис. - Я ведь не бесплодна».
«Это хорошие новости», - сказал Тирион с улыбкой. «Не так ли?»
«Я поверю, когда увижу», - сказала Дейенерис.
«Таргариенам особенно тяжело рожать детей в этом мире. У твоей матери было несколько выкидышей и мертворождений, и все же она смогла родить троих здоровых детей».
«И она погибла при попытке», - сказала Дейенерис. «Мне предстоит еще многого».
«Дейенерис, я должен попросить тебя быть особенно осторожной сейчас», - сказал Тирион. «Это хорошая новость для твоих перспектив замужества, что ты можешь зачать, но если ты заведешь еще одного любовника...»
Дейенерис горько рассмеялась. «Не беспокойтесь об этом, милорд», - сказала она своим самым надменным, самым королевским голосом. Более мягко она добавила: «Я думаю, Джон Сноу погубил меня для всех остальных мужчин».
«Там всегда тихони, не так ли?» - спросил Тирион. Дени от удивления рассмеялась.
«Он просто...»
«Пожалуйста, избавьте меня от подробностей», - сказал Тирион.
«Я не собиралась рассказывать тебе подробности». Дейенерис закатила глаза, а затем посмотрела на свои руки, сцепленные на простыне. «Я просто подумала, что он будет хорошим отцом».
«Он бы так и сделал», - согласился Тирион. «К сожалению, королевы выбирают себе мужей не так». Она кивнула.
«Ваша светлость, почему вы решили, что вы бесплодны?»
«Потому что я дура», - сказала Дейенерис. «Когда Дрого умирал, я попросила Мирри Маз Дуур вернуть его. Я была глупой девчонкой. Она стабилизировала его тело, но его разум и его дух так и не вернулись. Взамен она забрала жизнь моего нерожденного ребенка. Когда я спросила ее об этом, она сказала мне, что только смерть может заплатить за жизнь. Она сказала мне, что я буду бесплодной до тех пор, пока «моря не высохнут, а горы не развеются на ветру, как листья. Пока твоя матка снова не оживет, и ты не выносишь живого ребенка. Тогда он вернется, и не раньше». Она ахнула, ее мысли метались. «Если только Джон не был тем, кто должен был вернуться? Он действительно вернулся ко мне, хотя я не видела никаких гор, развевающихся на ветру, как листья».
- Ваша светлость, - Тирион услышал лихорадочные нотки в ее голосе и выглядел обеспокоенным.
«Знаешь, я видела его в Доме Бессмертных», - сказала Дейенерис.
«Ты видел кого?» - спросил Тирион, сбитый с толку. Он не мог угнаться за ее тирадами, но она знала, что близка к тому, чтобы разгадать какой-то ключ к Джону, который всегда ускользал от ее понимания.
«Джон», - сказала Дейенерис. «Теперь я в этом уверена. Я видела своего брата Рейегара. Я видела трон и Королевскую Гавань. В своем видении я не достигла трона. Я покинула его и полетела на север, пока не увидела гигантскую стену льда и врезанную в нее синюю розу. Вокруг нее все было смертью, но синяя роза пахла сладко. Теперь я знаю, что это был Джон. Рейегар подарил Лианне Старк венок из синих роз в Харренхолле, не так ли? Ты думаешь, видение было предупреждением? Что я тоже могу потерять трон из-за своей синей розы?»
Глаза Тириона расширились. Он выглядел потрясенным, и она не могла понять, было ли это из-за того, что она несла чушь как сумасшедшая, или из-за того, что он боялся, что она сбежит с Джоном, или из-за того, что она была одержима колдовской магией. Она чувствовала себя смущенной, но он не отпускал ее руку.
«Дейенерис, - сказал он. - Я знаю, что твой брат был одержим пророчествами, но я должен призвать тебя проявить осторожность в этом вопросе».
Так что он действительно считал ее дурой. «Моя семья и их драконы были единственными, кто выжил в Гибели Валирии благодаря пророчеству и магическим снам».
«Я знаю», - сказал Тирион.
«И кое-что из того, что я видела в Доме Бессмертных, действительно произошло. Я видела короля с головой волка. Джон сказал мне, что это его брат», - сказала она.
«Я уверен, что часть этого была правдой», - сказал Тирион. «Но я должен призвать тебя действовать на основе того, что ты знаешь как правду, а не слишком доверять видениям и пророчествам. Это сведет тебя с ума».
«Если я оглянусь назад, я потеряна», - сказала Дейенерис. И он был прав. Видения, пророчества и тоска по ребенку, которого никогда не будет, не помогут ей справиться с поставленной задачей.
«Вам нужен отдых», - сказал Тирион. «Я не буду беспокоить вас работой в течение следующих нескольких дней. Но мы так близко, ваша светлость. Все, чего вы хотели, у вас под рукой».
Дейенерис кивнула, возводя стену вокруг новой боли в своем сердце.
*************
Несколько недель спустя 250 кораблей, перевозивших 5000 дотракийцев и их лошадей, 7000 Безупречных, 10000 человек Золотых Мечей, а также изгнанного гнома, двух рыцарей и законную королеву, отплыли в Вестерос с тремя большими драконами, летящими над флотом. Дейенерис возвращалась домой.